А хочешь, я выучусь шить?
А может, и вышивать?
А хочешь, я выучусь жить,
И будем жить-поживать?
Уедем отсюда прочь,
Оставим здесь свою тень,
И ночь у нас будет ночь,
И день у нас будет день.
Ты будешь ходить в лес
С ловушками и ружьем.
О, как же весело здесь,
Как славно мы заживем!
Я скоро выучусь прясть,
Чесать и сматывать шерсть.
А детей у нас будет пять,
А может быть, даже шесть…
И будет трава расти,
А в доме топиться печь.
И, Господи мне прости,
Я, может быть, брошу петь.
И будем как люди жить,
Добра себе наживать.
Ну хочешь, я выучусь шить?
А может и вышивать…
Эта книга пропахла твоим табаком…
Эта книга пропахла твоим табаком
И таким о тебе говорит языком:
«Не жалей ни о чем, дорогая!»
И не то, чтоб со мною был прежде знаком,
И не то, чтобы мною был прежде иском -
Так и жили, не предполагая…
Этой книги, которая ростом с вершок,
Я потрогаю тонкий еще корешок.
«Не жалей ни о чем, дорогая!» -
Прочитаю в твоем торопливом письме,
И - простейшие числа слагаю в уме…
Так и жили, не предполагая…
Я могла б написать: никого не виню…
Сообразно характеру, духу и дню!
Не виню, ибо верю в удачу.
Но - споткнусь о корявую эту строку
И щекою прильну к твоему табаку,
И не плачу, не плачу, не плачу…
1986
«НЕ СБЕРЕГЛА»
А я его до неба возносила,
А я его, как сына берегла.
А я его так предано любила,
Но я увы его не сберегла.
А он, наверно просто не любил,
А он, скорей всего не вспоминает.
А он… О Боже, как он мил,
Но я его лишь имя проклинаю.
А мы. за эту пару слов,
Я всё на свете сразу променяю…
А мы… уже нашли любовь,
Как жаль, что мы друг друга потеряли!
Я играла с огнём, не боялась огня.
Мне казалось, огонь не обидит меня.
Он и вправду не жёг мне протянутых рук.
Он горячий был друг, он неверный был друг!
Я играла с огнём вот в такую игру:
То ли он не умрёт, то ли я не умру.
Я глядела в огонь не жалеючи глаз.
Он горел и горел, но однажды погас.
Я играла с огнём до поры, до поры,
Не предвидя особых последствий игры.
Только отблеск огня на лице у меня.
Только след от огня на душе у меня…
Давно забыть тебя пора,
А сердцу хочется иначе!
Подружка юности, сестра,
Я о тебе поныне плачу.
Тогда сошла на землю мгла,
Был одинок мой зов напрасный
К тебе, которая смогла
Забыть меня в мой день ненастный!
Как отсечённая рука
Болит и ноет в месте жеста,
В душе моей саднит всегда
Твоё пустующее место.
Была, как яблоко, смугла,
Была, как облако, прекрасна!
Всё та, которая смогла
Забыть меня в мой день ненастный!
Немало дней прошло с тех пор,
Когда душа любила душу.
Ты нарушала уговор!
Ну что ж, и я его нарушу.
Я знаю все твои дела,
Твой путь прямой и безопасный.
Ты та, которая смогла
Забыть меня в мой день ненастный
Ни слова больше о тебе,
А позабыть смогу едва ли!
Ты по моей прошла судьбе,
Но, слава Богу, лишь в начале!
Когда бы юность не зажгла
В груди моей тот свет бесстрастный,
То ты бы снова предала
В мой чёрный день,
В мой день ненастный!
Когда услышу эхо той молвы,
Едва ли удержусь не разрыдаться…
Не то беда, что отвернётесь вы,
А то беда, что мне не оправдаться!
И всё-таки - запомните, молю:
Хотя разлука сердце мне и гложет,
Никто не любит вас, как я люблю,
Никто, как я, любить не может…
Да, вы не подадите мне руки,
А пальцы ваши так смуглы и нежны!
Не то беда, что встречи коротки,
А то беда, что речи безнадежны.
И всё-таки я издали скорблю…
Изгнание надежду приумножит.
Никто не любит вас, как я люблю,
Никто, как я, любить не может…
Не достигает вас моя мольба,
Не сократить разрыва, не измерить.
Не то беда, что в мире есть молва,
А то беда, что вы могли поверить…
И всё-таки я вас не уступлю!
Пусть солнце жжёт, а ветер сердце студит -
Никто не любит вас, как я люблю,
Никто, как я, любить не будет!!!
- Ну как вообще? - Говоришь ты уверенно,
Дрожащие губы мои пригубя.
- Да видишь - жива, - отвечаю растерянно,
- Жива без тебя, без тебя, без тебя, без тебя…
И вот уже вхожу в такую реку,
Что самый дальний берег омывает,
Где человек прощает человеку
Любую боль, которая бывает.
Пускай река всему меня научит,
Пока плыву по этой самой глади,
Где человека человек не мучит,
Не может мучить человека ради.
Хотя б коснуться берега такого,
Который мог покуда только сниться,
Где человек не мучает другого,
А только сам трепещет и казнится!
И ни челна, ни утлого ковчега, -
Волна речная берег предвещает,
Где человек прощает человека,
Где человека человек прощает.
Муж может молчать как мышь
И пахнуть как можжевельник.
И слушать, как ты хамишь
С субботы по понедельник.
И пялиться в пустоту
С решительностью солдата,
А видеть тебя, но ту,
Какой ты была когда-то.
Муж может листать журнал,
И пусть подождет посуда…
Он вычитал, он узнал
Тринадцать рецептов чуда.
Несладко, нехорошо
Ты в зеркало поглядела,
Но, кажется, он нашел
То самое, в чем все дело.
Откроется коридор.
Захлопнется с визгом дверца.
Он держит, как валидол,
Твое запасное сердце.
Так вот же: все впереди!
Он вырежет твой талантик
И вставит середь груди
Мигающий бриллиантик.
Мне что-то стало трудно дышать.
Что-то со мною нужно решать.
То ли это болезнь суеты,
То ли это боязнь высоты.
О, друзья мои, дышащие легко!
Почему вы всё время так далеко?
Если мог чей-то дом над землёй парить,
Почему моему это не повторить?
Никто не знает, что мой дом летает.
В нём орущие дети и плачущий пёс.
Никто не знает, что мой дом летает…
О только бы ветер далеко не унес!
Значительно легче стало дышать.
Вот и всё, что нужно было решать.
А всё-таки чем-то таким грешу,
Что не поддается карандашу.
О друзья мои, дышащие легко!
Почему вы опять от меня далеко!
Даже здесь, в этой области неземной,
Вы опять не рядом со мной!
Никто не знает, что мой дом летает.
В нём орущие дети и плачущий пёс.
Никто не знает, что мой дом летает…
О, только бы ветер далеко не унёс!
Вот так я пела, а ты кивал.
А ветер нас относил в океан.
Но, как бы ты ни был самолюбив, -
Я не из породы самоубийц.
О, друзья мои, дышащие легко!
Вы опять далеко…
Даже если отважусь я на прыжок -
Кто постелет внизу лужок?
Никто не знает, что мой дом летает.
В нём орущие дети и плачущий пес.
Никто не знает, что мой дом летает…
Только бы ветер, ветер… ветер… ветер…
Да я сама такой же тонкости в кости
Возьми и скомкай, и сломай меня в горсти.
Но я не хлипкая, взгляни в мои глаза,
Скорее гибкая стальная полоса.
Не слушай, миленький, все это болтовня.
Уж как обнимешь, так отпразднуешь меня.
Не бойся алого дразнящего огня,
А бойся маленькой заплаканной меня.
А когда я болела,
Да, когда я болела,
О, как сильно тогда
Меня мама жалела!
И когда я кричала
Больными ночами,
Как она защищала
Большими плечами!..
А когда меня юность
Дотла не спалила,
Обожгла
Да лихую судьбу посулила,
Откатясь от огня,
Я на холоде тлела -
Только мама меня
Больше не пожалела!
Помню, как накатило
Болезнями детство,
И она находила
Чудесные средства.
А сжималось кольцо,
Означавшее муку -
Помню, дула в лицо
Или гладила руку…
И минуты свои
И часы - не считала.
Но запасы любви
Все тогда исчерпала.
Ведь с тех пор, что я в детстве
Так страшно болела,
Меня мама моя
Никогда на жалела…
Была я баба нежная,
А стала баба снежная,
Стою ничьей женой
Под горкой ледяной.
Была я баба нежная,
А стала баба снежная,
Вот и вся любовь,
Вот и нос - морковь,
И колпак из ведра,
И метла у бедра.
Была я баба нежная,
А стала баба снежная,
А глаза мои страшны,
А глаза мои смешны,
А глаза мои из угля,
А черны - видать, грешны.
Была я баба нежная,
А стала баба снежная,
И стою, смеюсь,
Зареветь боюсь,
Потому что я считаю:
Зареву - сейчас растаю.
Я хотела бы, знаешь ли, подарить тебе шарф
(Было время - цепочку на шею дарила).
А шарф - нечто вроде зелья из тайных трав,
Зелья, которое я никогда не варила.
Длинный, легкий, каких-то неслыханных нежных тонов,
Мною купленный где-то в проулках бездонного ГУМа,
Не проникая в тебя, не колебля твоих никаких основ,
Он улегся б у тебя на плечах, как пума.
Он обнимет тебя за шею, как я тебя не обнимала,
Он прильнет к твоему подбородку - тебе бы так это пошло,
А я уже не сумею. А раньше я не понимала,
Что - никаких цепочек, а только - тепло, тепло.
Гололёд - такая гадость,
Неизбежная зимой,
«Осторожно, дорогая», -
Говорю себе самой.
Ведь в любое время года
Помогает нам судьба,
А в такую непогоду
Затруднительна ходьба.
Я в дому совсем другая:
Раз на дню, наверно, сто
Я сама себя ругаю
И за это, и за то.
А сегодня не ругаю
И напрасно не корю.
«Осторожно, дорогая», -
Осторожно говорю.
Как ты справишься с дорогой?
Ведь её не избежать.
Равновесие - попробуй
Равновесие держать.
Не волнуйся и руками
Без стеснения маши.
Равновесие, как знамя,
Равновесие держи.
Гололёд - такая гадость,
Неизбежная зимой,
«Осторожно, дорогая», -
Говорю себе самой.
Не боюсь его нисколько,
Я всю жизнь иду по льду.
Упаду - сегодня скользко,
Непременно упаду.
Не боюсь его нисколько,
Я всю жизнь иду по льду.
Упаду - сегодня скользко,
Непременно упаду.