Сегодня навестила отчий дом.
Да, отчий. Честным праведным трудом
Построен был наш домик партизанский.
Мой папа сколотил его как есть.
И домик этот был - благая весть
Долины нашей, нет, не Алазанской.
Ему сегодня лет под шестьдесят.
И шторы на ветру не парусят.
И лампы не горят в окне цветные.
Какого черта - лампы не горят?
И люди, я боюсь, не говорят:
Здесь будет праздник! Только - в выходные…
Что праздники, когда домишко стар.
Да он и ждать кого-то перестал.
Рассеялась почти библиотека…
Когда проходит под Москвой гроза -
И дом, и сад - глядят во все глаза
И робко ждут прихода человека.
Вот человек идет через кусты.
И это мой отец. Не я, не ты.
Идет к себе домой, как в мастерскую.
Придет и скажет: господи, тут рай!
А ты учись гитаре и играй.
Чтоб я успел узнать тебя - такую.
Был город мой лицейский. Нелепый и большой.
А стал он полицейский, с неслышною душой.
Увез нас эскалатор куда то вглубь метро.
А тут эвакуатор пристроился хитро.
У них свои пружины.
У них стальной зажим.
Оставьте нам машины
И книжный магазин.
Не трогайте аптеки. Площадки для собак.
Дворы. Библиотеки. Все то - что за пятак
Купил бы всякий школьник и бабушка его.
И древний алкоголик - тут жил как божество.
Был пианист при супе.
Скрипач - при отбивной.
Все это вместе, вкупе -
Всегда, не в выходной.
Верните балерину, а с нею и Москву.
И не стреляйте в спину. Я тут еще живу.
Вернете все, паскуды - скажу через плечо.
А кто вы и откуда - я выясню еще.
Был город мой лицейский.
Нелепый и большой.
А стал он полицейский,
С неслышною душой.
Холодно мне, дорогие ребята.
Вечером и поутру.
Да и чего и хотеть от себя то?
Звать к себе, что ли, жару?
С пробками адскими, непробивными,
И непроезжим шоссе.
С вечно бессмысленными выходными
В лесо-степной полосе.
То загорится нестойкий торфяник.
То шандарахнет гроза -
И человек, как незваный племянник,
Учится прятать глаза.
Совестно всё же. Приехал - и ну тка,
Вместо вам «гебен зи мир»
Все сообщает о том, что не шутка -
Этот вот мир-конвоир.
Ну-ка, спроси покороче дорогу.
Ну-ка, сыщи наконец
Булку и кофе. Да просто подмогу.
Это какой то трындец.
Но человек, щебеча на тамбовском,
Спросит до Бронной, балда.
И я, как Пушкин на Воротниковском,
Пальчиком ткну: вон туда!
Помилуй, Боже, стариков,
Их головы и руки!
Мне слышен стук их башмаков
На мостовых разлуки.
Помилуй, Боже, стариков,
Их шавок, Васек, мосек…
Пучок петрушки, и морковь,
И дырочки авосек.
Прости им злые языки
И слабые сосуды,
И звук разбитой на куски
Фарфоровой посуды.
И пожелтевшие листки
Забытого романа,
И золотые корешки
Мюссе и Мопассана.
Ветхи, как сами старики,
Немодны их одежды.
Их каблуки, их парики -
Как признаки надежды.
На них не ляжет пыль веков,
Они не из таковских.
Помилуй, Боже, стариков!
Помилуй, Боже, стариков…
Особенно - московских.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
Когда я буду тетка пожилая…
Веселенькая, но полуживая…
Когда я буду тетка со свинцом,
С измученным, пороховым лицом,
Когда я буду пожилая тетка-
По улице шагающая четко,
По городу, по дому, по стране-
Вы не забудьте «Тетка!» крикнуть мне.
Тогда, невыносимая Каштанка,
Глаза туда-сюда, в башке-болтанка,
Я сяду как природный пуделек.
Другой бы и совсем на спину лег…
Когда я буду теткой - пригодится
Уменье как подкошенной садиться.
Уменье падать, по звонку вставать.
Возможность тихо лапу подавать,
Глаза скосивши, в ненормальной позе.
Всего на миг забывши об артрозе.
Нам, теткам, полагается звезда.
Но только редко, только иногда.
стихи Вероники Долиной
музыка (Иваси) и исполнение - Константин Куклин
Какой тут лен… И лен, и хлопок.
Какие стрижки и парфюм.
Тут каждый тих. Никто не робок.
Рахат-рахат. Лукум-лукум.
ЛУКОЙЛ- ты скажешь? Может, ЮКОС?
Соляркой тут не пахнет, нет.
Чуть-чуть принюхаюсь… А нукось?
Идут виконт и баронет…
Идут династии с эмблемой.
Потом гербарии с гербом.
И проводки с одною клеммой…
И девочки с открытым лбом,
Как полагалось гувернантке
В набоковские времена.
Сегодня это- в кибербанке
Лишь теневая сторона.
Какая публика, однако.
Какая арфа, кто за ней!..
И Стоунхенджа и Карнака-
Мощнее и таинственней…
Не опознаешь имбецила
Ты за оправою очков.
Ну, клиника, ну, Медицина.
Не для несчастных дурачков.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
Весь день они через меня текли.
Хлестали, растекались и сочились.
Через еще б кого-нибудь могли?
Так нет же, нет. Со мной одной случились.
Затылки их видала и виски.
И чубчики, и хвостики, и челки.
Ресничек разноцветных завитки,
Носы и конопушки. Пух и щеки.
Их руки-невелички, ноготки.
Колготки эти. Туфельки, кроссовки.
Девчонки доминируют. Красотки…
И неуклюжи, и вполне ловки.
Я девочку - быть мальчиком учу.
То есть - учила б. Если бы учила.
Такой, которой время по плечу,
С которым - нет, не справился мужчина.
Ты девочка. Учись сегодня петь.
Учись играть на многих инструментах.
Не думай о цветах, прическах, лентах.
Умей терпеть. Терпеть, терпеть, терпеть.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
Ну вот и лето, господа.
Ну, я не знаю.
Я, в общем, зиму иногда
Тут вспоминаю.
Ее хрусталь и серебро,
И тьму, и стужу.
Кругом бело. В домах пестро.
Сердца наружу.
Я только музыку зимы
И понимаю.
Тогда другими были мы,
Я вспоминаю.
Когда наутро налегке
Идешь с животным,
На холодке, на поводке,
Бесповоротном.
И тащит, тянет, торопя -
Сюда, туда ли.
Зима моя. Давно тебя
Мы не видали.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
Кто скачет, кто мчится
По вешним холмам?
Придется учиться,
Товарищи, вам.
А тот кто не хочет учиться,
Балда,
Пускай обратится
Скорее сюда…
Сюда - где мы песенки
Вечно поем.
Чужого не месим.
Поем о своем.
Не тронь мои вирши.
Ведь это стихи.
Какие уж вышли…
Не так и плохи.
Там свет и детали,
И уйма вестей…
А что бы мы стали
Писать- БЕЗ ЗАТЕЙ?
Да здравствуют наши проблемы-
Ура!
Мы тут королевы,
Хотя и игра.
Чуть маленький проблеск,
Чуть ниша в стене-
И вот тебе пропись,
Назло сатане.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
Слава Богу, сирень у меня во дворе-
Приосанилась, приободрилась.
А иначе мелодия до-си-ля-ре-
Ни за что бы и не повторилась.
Слава Богу, ее небольшие плоды,
Облик душной приморской лаванды-
Наши плоские улицы, наши сады
Выполняют почти как команды.
По команде лиловой сырой головы-
Провода проложили нам тролли.
По команде-суровые всходы травы.
Головные бесшумные боли.
По команде сирени- единственный мах
Дорогому французскому роду-
И простая мелодийка- до-си-ля-ах-
Получает отныне свободу.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
С чуть кружащейся головой,
Да и сердцем-то не на месте,
Просыпаюсь едва живой…
Не приснился жених невесте.
Слава Богу, что в полный рост
Не явился он мне, бездарной.
Как-пришей ты кобыле хвост …
Мне - единственной и непарной.
Я не парюсь. И не прошусь.
И свои сновиденья брошу.
Разобьюсь в стекло, раскрошусь
Тяжеленной богемской брошью.
Но, стеклянную, ветер страз
Так роднит с мировой богемой,
Что гроза и пройдет как раз -
Над моей старой брошью с геммой.
стихи Вероники Долиной
музыка и исполнение - Константин Куклин
У нас тут дождик, в Кишиневе.
Оно, конечно, и не внове,
И в общем то, готов народ
К тому, что с неба - так шарахнет,
Хлестнет ботвой, по крыше жахнет…
И побежишь по луже вброд…
И, не успели по тропине
Вбежать - и встать посередине,
Среди неведомых миров…
Как он окончился, ядреный.
И каждый ствол - опять зеленый,
Каштан-пресветел, дуб-суров.
Вот так бы эти переменки -
И человечеству учесть.
Не драться бы. Не рвать дубленку.
А иод ценить и чтить зеленку.
Пока они в аптеках есть.
Я хочу быть немецкой старушкой,
Юркой, сухонькой мышкой-нарушкой,
Кофе с булочкой утречком ждут,
И билетик на Вагнера тут.
Я хочу быть французской старушкой,
Литераторшей, милою врушкой.
Пустоват, как обычно, «фриго»,
Но бокальчик Марго ого-го.
Я хочу быть английской старушкой,
Не Шарлоттой Бронте, так подружкой,
У подружки веснушчатый нос,
А за пазухой едкий вопрос.
Ни такой, ни сякой и ни этой
Я не стану, а ты и не сетуй.
Не могу, не могу, не хочу,
Но своё-то уж я получу.
У меня холодеют поджилки:
В подмосковной останусь могилке.
Не такой я крутой матерьял,
Чтобы скинуть пятьсот одеял.
Дописать бы до края страницы,
Добежать до ближайшей границы,
Добежать-то ещё добегу,
Ну, а дальше-то что? Ни гу-гу.
Когда, судьбу не одолев,
Скуля, завяжешься в калачик,
Придет к тебе Небесный Лев -
Он покровитель всех собачек.
Глаза его желты, как лед,
Как от грозы, особый запах,
Покачиваясь, он идет,
Пружиня на тяжелых лапах.
Беги - и разорвется поводок!
Беги - и расстегнется сам ошейник!
И рявкнет он: «Ты, что в живых
Остался, думаешь - в подарок,
Последний из сторожевых,
Людьми покинутых овчарок?
К тому же эти груды лбов,
Толкающиеся без счету…
Беги, покуда, как на львов,
На вас не начали охоту!
Беги - и разорвется поводок!
Беги - и расстегнется сам ошейник!
Беги - и разорвется поводок…
Беги - и расстегнется сам ошейник…
Летим, прижмись ко мне скорей,
Меж облаков свинцовых, плотных,
Туда, где царствие зверей,
Невинных душ земных животных…"
И на уснувший городок
Наступит, как на муравейник,
И разорвется поводок,
И расстегнется сам ошейник.
Попил кровушки моей? До свиданья.
Нету музыки - разбилась пластинка.
От бездарного самообладанья
Пусть спасет тебя другая кретинка.