Собирая фрагменты о Великой Отечественной Войне у родных, отмечаю одно, не многословны они о этом времени и о своем подвиге. В этом и сила нашего народа. Сила не в многословии о трудности и подвигах, сила в одержимости победы над злом. Сила в умении любить жизнь. Учиться нам надо у наших родных беречь мир и силу духа. Слава и благодарность всем кто сберег нам мир и Родину!
Юрий Белаш
* * *
Наш полк стоял в резерве, за рекой -
в весёлом молодом березнячке.
Мы целую неделю отдыхали:
топили бани, мылись. Вечерами
киномеханики крутили «Два бойца», -
и мы беззлобно ржали, наблюдая,
как Марк Бернес стрелял из РПД -
ручного пулемёта Дегтярёва:
строчил напропалую, без прицела,
и даже левый глаз не прикрывал,
и немцы так картинно помирали
под этим маркбернесовским огнём…
Детский слабенький голосок: -
Гер, офицер, уберите сапог.
Вы стоите на прахе ребенка.
Он вчера ещё жил и Голодные щурил глазенки.
Мама слезно молила
Чтобы сыну помог.
Гер, офицер, как ты мог?!
На фото у газовой камеры.
Сколько тысяч жизней здесь сжег?
Но с счастливой улыбкой ты замер.
Гер офицер, как ты мог?!
Их пепел развеять в полях.
Отправить детей на удобрение?!
Они не оказали сопротивления?
Не взяли внезапно Рейхстаг?
Ну, как, фашистские фрау и бюргеры,
Выросли аппетитные бургеры?
Даже сменится ряд поколений
Убиенные выйдут из тени.
Убиенны тобой млад и стар-
Вопиет от земли Бабий Яр!
А тела под Хотынью.
Они помнят тебя и поныне!
Гер, офицер, как ты мог?!
Не топчи погребённых, сапог.
И сегодня из праха восстали
В День Победы и в День Печали
Дети, женщины, старики.
Будто волны широкой реки
Пофамильно одна за другой
Влились в скорбный
бессмертный строй!
Взгляд с портретов их очень строг: -
Ты, мужчина, и как ты мог
С беззащитными воевать?!
Р.S. У тебя дома дети, жена
Есть и МАТЬ!
Юлия Друнина
Я только раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
1943
Бессмертна наша память о войне,
О людях, вырвавших победу у врага.
Погибшим не поможем мы ничем,
Но сможем помянуть наверняка.
Мы можем обещать жить по-людски
И дружбу укреплять по всей Земле.
И раз есть руки, да ещё мозги
Повсюду сеять мир - во мгле и тьме.
Мы можем не крушить, а созидать.
Пусть каждому настанет хорошо.
Пусть знает враг, что тут уже нас рать
На все его проказы будет шок.
И вечности огонь горит в сердцах,
Да не угаснет память никогда.
Присутствует один лишь только страх,
Что мы оставим совесть навсегда.
Не вылечится от военных ран,
А можно только рок благодарить,
Что не захлопнул нелюдь свой капкан
Порвав навечно жизненную нить.
В расцвет весны победа подошла.
Неимоверно радость велика.
В страну, разгромленную здесь дотла,
Жизнь картой мирной наконец легла.
Армада самолётов не гудит,
Колонна танков больше не ревёт,
И пушек батарея не палит,
А значит в мире общество живёт.
На обелисках имена людей
Убитых в схватке той от пуль и бомб,
Которые, ценой своих потерь,
Оставили нам мирный небосклон.
Войну не сладко видеть наяву,
Несущую безудержную смерть.
И поблагодарим мы за судьбу
Свою тех кто не сможет постареть.
Верны присяге были до конца
Простые воины, герои тех времён.
Награду многим, капельку свинца,
Посмертно враг вручал своим огнём.
С осколками в груди и голове
Дожило также много тех бойцов.
Они мечтали чтобы мне, тебе
Побольше видеть мирных только снов.
Давайте же бесстрашных предков чтить,
И в День Победы поклоняться им.
Чтоб Родину не на словах любить
В тиши минуту молча постоим!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2016
9 Мая 2016 года - 71 годовщина Победы Советского народа над фашизмом. Что мы, дети 60 годов знаем о этой жестокой войне. Чуть больше чем наши дети. Что знали наши родители, они не просто знали, они росли в годы войны. Моя мама, выросла без отца, он погиб на войне. Она была маленькой девочкой в годы войны, но помнила страх голода и страх войны, когда она болела, то смотрела на меня и шепотом спрашивала: Мы победили фашизм, войны не будет. Память вечная всем, кто оставил свою жизнь за нашу жизнь. Вечная память.
…Бой был короткий. А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь чужую.
Октябрь 1942
Взмывает вихрем в майской тишине
Бравурный марш «Прощание славянки» -
Шагают те, кто закалён в огне,
Кого не смяли вражеские танки,
Идут колонной те, кто уцелел,
В кого летели пули и гранаты,
Кто жизни для Победы не жалел,
И кому имя - Славные Солдаты… -
Великая война., - тогда был ад., -
горела на глазах земля, жилища… -
Минск и Смоленск, Ростов и Сталинград,
Киев, Одесса., - смерть, скорбь, пепелища!.. -
Переливается медалей гроздь,
Блеск орденов - цена за кровь, за раны…-
Шагают те, кто вбил калёный гвоздь
В сосновый гроб фашистского тирана!..
Шагают те, кто помнит Кандагар,
Крещён кто и Салангом и Кундузом. -,
Ведь им Афгана боль, войны кошмар
На сердца давят неподъёмным грузом…
Душа болит за тех фронтовиков,
Концы сейчас кто сводит еле - еле,
За тех седых и слабых стариков,
Защитников, чьи силы на пределе… -
Да, их, по - человечьи, очень жаль…-
Не жалко горлопана тылового,
Что тычет юбилейную медаль,
А их, таких «героев», ещё много…
Обида гложет и за тех ребят,
Что кровь в горах Афгана проливали,
Кому теперь чинуши говорят:
А мы, мол, вас туда не посылали!.. -
Идут бойцы, идут фронтовики,
Те, что достойно долг свой исполняли,
И что не брали лучшие куски,
Коней на переправах не меняли… -
«Славянка»… - Марш бодряще как звучит.,
Шагают ветераны гордым строем.-
Народу же хвала, тому, кто чтит,
И свято помнит воинов - героев!.. -
И быть тому!.. - С Победною Весной,
Слава всем тем, кто честно воевали,
И тост - за них, за мир, за край родной,
И чтобы горьких слёз не проливали…
Памяти последних защитников Севастополя.
Они пришли не славою гордиться,
На них наград не видно боевых:
Обнять живых, и павшим поклониться,
И помянуть товарищей своих.
От наизнанку вывернутых дотов,
То крадучись, то принимая бой,
Артиллеристы, моряки, пехота -
Все отступали к бухте Голубой.
Когда, списав защитников в потери,
Решили в Ставке их оставить тут,
Они дрались… Еще никто не верил,
Что корабли за ними не придут.
И без воды, без пищи, без патронов,
Без командиров, сгинувших уже,
Они опять держали оборону
На этом безнадежном рубеже.
На слове «плен» лишаясь дара речи,
Как на допросах много лет назад,
Они привычно опускали плечи,
Как будто каждый в чем-то виноват.
Они и через сорок лет не знали,
Те, брошенные Родиной сыны,
Что, не имея ни одной медали,
Являются Героями войны…
3 июля 1942 года - официальная дата, когда Севастополь был оставлен советскими войсками… Но очаги сопротивления оставались, защитники, лишенные командования, боеприпасов, воды и пищи, насмерть стояли на высотах у Балаклавы, пытались прорваться в крымские леса, отходили с боями к мысу Херсонес, где находился последний укрепленный район и грозная 35-я береговая батарея…
В мае 1985 года советский народ праздновал сорокалетие великой Победы… В Севастополь съехались тысячи участников героической обороны и освобождения города. Главные события проходили на Сапун-горе, где 9-го мая было не протолкнуться…
Мне, начинающему экскурсоводу, в этот день досталась группа ветеранов, в основном, бойцы 142-й Сибирской стрелковой бригады, которая была доставлена
в Севастополь 25−26 июня 1942 года, на одном из последних прорвавшихся надводных боевых кораблей. Главный оборонительный рубеж Севастополя был уже прорван, но боевые корабли с Кавказа всё ещё продолжали доставлять в город пополнения, которыми руководители СОР пытались заткнуть бреши в прорванных рубежах обороны. Эти молодые, крепкие парни не успели защитить Севастополь, но разделили судьбу его защитников. Они отступали… Сначала к берегам Стрелецкой бухты, затем Камышовой, затем Казачьей, и все надеялись на эвакуацию. Потом командующий улетел, командование Севастопольского оборонительного района эвакуировали на подводной лодке. Потом начался ад. Не в переносном смысле - в прямом.
Ехать на Сапун-гору мои экскурсанты отказались, а попросили меня отвезти их на 35-ю береговую батарею. В текстах экскурсий, во всех официальных источниках, всегда очень подробно описывали подвиги защитников 30-й береговой батареи, которой командовал майор Георгий Александер.
35-ю батарею, которой командовал Алексей Лещенко, в военно-исторической литературе упоминали очень скупо, как последний рубеж обороны Севастополя, откуда в последние дни июня 1942 года шла эвакуация советских войск… Количество погибших в последние дни обороны и попавших в плен защитников города авторы мемуаров также не уточняли. О судьбе защитников, сопротивлявшихся до 12-го июля 1942 года, было известно очень мало. Многие из числа попавших в плен были освобождены только в конце войны и долгие годы проходили бесконечные проверки, а некоторым довелось побывать и в сталинских лагерях. Никто из них не получал тогда ни пенсий, ни наград за пережитое. Не чувствовали они себя победителями и в этот день…
Неподалеку от полуразрушенной 35-й батареи был в советское время сооружен только скромный памятник на братской могиле моряков, входивших в состав экипажа батареи, и погибших еще до начала 3-го, июньского наступления фашистов на Севастополь. Потом хоронить убитых уже не успевали… Вот сюда и привел я свою экскурсию.
К тому времени я уже около 3-х лет работал экскурсоводом и считал, что достаточно много знаю о подвигах защитников Севастополя в о время второй обороны. Оказалось, что я почти не знаком с этими героическими и позорными страницами нашей истории…
Copyright: Алексей Баскаков, 2011
«Я доволен своей судьбой. Я был со своим народом и переживал то, что переживал мой народ». Так сказал через много лет бывший рядовой Великой Отечественной войны, простой русский солдат, взявший Берлин, Лев Николаевич Гумилёв. Человек, полжизни проведший в тюрьме и ссылке по большому счету лишь за то, что был сыном своего отца, расстрелянного поэта - Николая Степановича Гумилева, вся вина которого заключалась в том, что он, дорожа честью русского офицера и дворянина, отказался стать доносчиком.
«Не страшно под пулями мертвыми лечь,
Не горько остаться без крова,
И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово…»
Так писала Анна Ахматова, мать Льва Николаевича, сотни часов проведшая перед тюремными стенами, пытаясь узнать о судьбе сына. Для них обоих спасти русский мир, сохранить русское слово - было задачей несравнимо более важной, чем все личные горести. И не только для них. Сярати (Антон Петрович) Пырерка - первый в истории ненецкого народа ученый-филолог, создатель письменности ненецкого языка и первых переводов на него произведений Пушкина, ушел добровольцем на фронт и погиб на защите блокадного Ленинграда, на защите русского языка. И не только он. Многие. Нет им числа.
Крохотный народ, проживающий в Сибири, тофалары, отправил на войну всего 54 добровольца, 54 охотника и кормильца семьи. Вроде бы совсем немного. В сравнении с другими народами. Но для тофалар это был поступок беспримерного мужества. Они знали, что если охотники не вернутся живыми, у народа нет шансов продолжить свое существование, некому продолжать род… Две трети охотников не вернулись…
Когда фашисты, пытая партизана, схваченного в лесах под Ленинградом, методично повторяли ему «кто ты?», он, сплевывая кровь и глядя на них азиатскими татарскими глазами, продолжал отвечать: «Я - русский». Я понимаю его. Я понимаю - почему… Я горжусь тобой, дядя, родной мой, вечная тебе память…
Вспомним тех, кто в небе внемлет всем речам между людьми,
Защитивших эту землю и полёгших в ней костьми:
Бородатых и безусых, ворчунов и остряков,
Украинцев, белорусов, осетин и остяков,
Телеутов, кабардинцев, эрзя, вепсов, чувашей,
И тувинцев, и даргинцев, латышей и талышей,
И киргизов, и таджиков, и узбеков, и татар,
И калмыков, и кумыков, и башкир, и тофалар,
Якутов, азербайджанцев, ненцев, энцев и армян,
Нивхов и табасаранцев, и евреев, и цыган,
Удэгейцев, хантов, коми, и казахов, и грузин,
И других, которых помнит поимённо Бог один…
В дни победного парада там, пред Ним - в одном строю
Все, кого враги когда-то звали РУССКИМИ в бою.
Я прошел войну. Даже две войны.
В сорок втором году потерял батю.
Был в плену. Лишился детей, жены.
Вымаливал прощение у страны,
сражался в пятом полуживом штрафбате.
Горел, и подрывался. И голодали.
Войну закончил в танке, прошел ад.
Я верил, я старался. Мне даже дали
четыре не тускнеющие медали
за восемь мертвых и девять живых солдат.
Сейчас обитаю в полупустой квартире.
Восемьдесят. Медали пришлось продать.
От них белеют пятнышки на мундире.
Не верю, но… Молюсь Ему. По псалтири.
В отрочестве её подарила мать.
Говорю: «Послушай, Боже, пошли мессию.
Хотя бы к нам, пожалуйста, за Урал.
Или дай мне полную амнезию -
а то смотрю на Германию, на Россию,
и сомневаюсь, кто тогда проиграл.
Есть по прежнему нечего. Мне так точно.
Холодно. Километры очередей.
Молодые не видят, - а все ни черта непрочно,
можно, конечно, можно и превозмочь, но…
Ради чего я убивал людей?"
Вчера уступили место. Мои, не эти.
Такие же старики.
Небеса внемлют?
Плакал.
Для чего же я был на свете?
Я изменил хоть что-то?!
Прошу, ответьте!
Узнаю - и спокойно пойду в землю.
И.Деген.
Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай на память сниму с тебя валенки.
Нам ещё наступать предстоит.
Война - это атака и решение на то, чего каждый оппонент должен воплотить в реальность.
Всех тех, кто защитил наш мир,
Благодарим!
Поклон земной ВАМ!
Мы помним, любим и скорбим.
И ПРАВДУ ВАШУ отстоим,
не предадим!
Поклон земной ВАМ!
У костра перед боем сидят
На поленьях в ночной тишине
Лейтенант… рядовые… комбат…
В горьких думах о злостной войне.
О родных, что остались в тылу,
О любимых, что верят и ждут,
Что бойцы не погибнут в бою
И живыми с победой придут.
Но не ведают, что поутру
Бой смертельный застанет солдат.
Окропят алой кровью траву…
Лейтенант… рядовые… комбат…
Но фашистам, сквозь них не пройти…
До последнего вздоха в строю…
До России врагам нет пути…
Защищают Отчизну свою.
Уже семьдесят лет позади,
Но мы помним отважных солдат
И храним о них память в груди…
Лейтенант… рядовые… комбат…
За победу вам низкий поклон
И за мирный рассвет и закат,
За детей и спокойный их сон…
Лейтенант… рядовые… комбат…
И девятого мая в Москве
«Полк бессмертный» идёт на парад,
Фотографии павших … в руке…
Лейтенант… рядовые… комбат…
(9.04.2016 г.)
Copyright: Татьяна Серединка, 2016
Свидетельство о публикации 116 050 405 748