Май…
Праздники.
Но Юго- Восток --- весь в Чёрном!!!
Вы ждёте?
Чего?
Мы - непокорны !
Мы - переплачем: за наши судьбы,
За тех, кого рядом уже не будет!!! ((((((((((
Мы - переплачем!!!
Но ложь мы не примем-
Сегодня, и завтра, и здесь …
И отныне:
Наш май… (((
(он одет БЫЛ лишь в запах сирени):
- Расстрелен !!!,
- Сожжён!!!,
Утонул в «акварели» из КРАСНОГО с пепелом,
Из слёз и стенаний!
ТЕПЕРЬ - не ищите себе оправданий!
Вы (!!) - нас разделили!
И Вы (!!) - виноваты…
Сестра на сестру? Или братья на брата?
Не будет такого!
Мы вместе!
Едины!
Сегодня!
И завтра!
Во веки отныне!
В Киеве мужчина увидел собаку, которая напала на девочку. Он ударил собаку и та сдохла. Журналист «5 канала» берет у него интервью:
- Киевлянин-герой спас девочку от собаки…
Мужчина перебивает:
- Я не киевлянин…
Журналист:
- Иностранец спас девочку от собаки…
Мужчина:
- Я не иностранец!!! Из Донецка я!
Журналист:
- Террорист убил невинную собачку, которая играла с девочкой!
Со всех украинских телеканалов говорят, что антитеррористическая операция проводится против российских оккупантов, а хоронят почему-то только украинцев…
В случае третьей мировой, все государства в мире разделятся на два военных союза: страны с военными парадами, против стран с гей-парадами.
А чья вина, что здесь война, а мы заложники у дня и ночи?
А чья вина, что жизнь - одна и каждой клеткой счастья хочет.
Нельзя, ты скажешь мне, беги от этой мысли, этой муки.
Лист клёна делает круги и тихо падает мне в руки.
Вчера, сегодня, лист, другой, он жёсткий, жадной силы полон,
он, вопреки всему, живой солдат пустого небосклона.
Здесь всё чему-то вопреки: земля - воде, гора - обрыву,
и русло высохшей реки взрывается волной ревнивой.
Внезапно ночь меняет день, внезапны злоба и участье,
здесь у ведущих в небо стен вчерашний грешник ищет счастья.
Здесь каждый знает - надо жить сегодня, жадно день глотая,
и без конца благодарить того, кто эту жизнь спасает.
Здесь зыбко всё - всё навсегда: цена любви, цена участью,
и жизни низкая цена утраивает цену счастья.
Смотрю фото военного времени… Не военных сражений, а те, на которых… голодные дети… а рядом мама, которой больше… нет… И нет крова. Только боль и страх в глазах… Это страшно…
И так стыдно… стыдно…. за свое брюзжание на трудности, нехватку денег… времени… усталость…
До боли стыдно…
Настоящие мужчины - воюют в жизни, с оружием в руках, а не как некоторые, сидя в сети, ОСКОРБЛЯЯ И УНИЖАЯ ЖЕНЩИН.
«На войне все совершеннолетние. С самого рождения.»
Лучше что-то декорировать, чем воевать и демонстрировать.
«Губернатор Херсонской области назвал Гитлера освободителем и вызвал народный гнев». Я напрочь отказываюсь это понимать, я не хочу знать, что подвигло этого… эту… это существо сказать такие слова, но я догадываюсь, что с ним будет, окажись «оно» среди тех людей, которые не захотели слушать подобное…
Наберите в ютубе название этой цитаты, сами увидите…
18 - это много, или мало,
18 вёсен - было и не стало,
Одиночный выстрел, будто чья-то шалость,
Закружились мысли, только и осталось.
Облаком по небу, над землёй по небу,
Там, где я когда-то был, и там где не был,
Без вести пропавших высота скрывает,
Нам к земле поближе, может кто узнает.
Может кто увидит, заглядевшись в небо,
Мама, я не умер, быль то, или не быль,
Но без вести пропавших, высота скрывает,
Мы ещё вернёмся, журавлиной стаей…
Мы ещё вернёмся - высота не взята,
Мы идём по солнцу, веселей ребята,
18- это, ведь такая малость,
18- это, нас всего осталось.
Облаком по небу, над землёй по небу,
Там, где я когда-то был, и там где не был,
Без вести пропавших высота скрывает,
Нам к земле поближе, может кто узнает.
Может кто увидит, заглядевшись в небо,
Мама, я не умер, быль то, или не быль,
Но без вести пропавших, высота скрывает,
Мы ещё вернёмся, журавлиной стаей, стаей.
Облаком по небу, над землёй по небу…
.
Был он немолодой, но бравый;
Шел под пули без долгих сборов,
Наводил мосты, переправы,
Ни на шаг от своих саперов;
И погиб под самым Берлином,
На последнем на поле минном,
Не простясь со своей подругой,
Не узнав, что родит ему сына.
И осталась жена в Тамбове.
И осталась в полку саперном
Та, что стала его любовью
В сорок первом, от горя черном;
Та, что думала без загада:
Как там, в будущем, с ней решится?
Но войну всю прошла с ним рядом,
Не пугаясь жизни лишиться…
Ничего от него не хотела,
Ни о чем для себя не просила,
Но, от пуль закрыв своим телом,
Из огня его выносила
И выхаживала ночами,
Не беря с него обещаний
Ни жениться, ни разводиться,
Ни писать для нее завещаний.
И не так уж была красива,
Не приметна женскою статью.
Ну, да, видно, не в этом сила,
Он ее и не видел в платьях,
Больше все в сапогах кирзовых,
С санитарной сумкой, в пилотке,
На дорогах войны грозовых,
Где орудья бьют во всю глотку.
В чем ее красоту увидел?
В том ли, как вела себя смело?
Или в том, как людей жалела?
Или в том, как любить умела?
А что очень его любила,
Жизнь ему отдав без возврата, -
Это так. Что было, то было…
Хотя он не скрыл, что женатый.
Получает жена полковника
Свою пенсию за покойника;
Старший сын работает сам уже,
Даже дочь уже год как замужем…
Но живет еще где-то женщина,
Что звалась фронтовой женой.
Не обещано, не завещано
Ничего только ей одной.
Только ей одной да мальчишке,
Что читает первые книжки,
Что с трудом одет без заплаток
На ее, медсестры, зарплату.
Иногда об отце он слышит,
Что был добрый, храбрый, упрямый.
Но фамилии его не пишет
На тетрадках, купленных мамой.
Он имеет сестру и брата,
Ну, а что ему в том добра-то?
Пусть подарков ему не носят,
Только маму пусть не поносят.
Даже пусть она виновата
Перед кем-то, в чем-то, когда-то,
Но какой ханжа озабочен -
Надавать ребенку пощечин?
Сплетней душу ему не троньте!
Мальчик вправе спокойно знать,
Что отец его пал на фронте
И два раза ранена мать.
Есть над койкой его на коврике
Снимок одерской переправы,
Где с покойным отцом, полковником,
Мама рядом стоит по праву.
Не забывшая, незамужняя,
Никому другому не нужная,
Она молча несет свою муку.
Поцелуй, как встретишь, ей руку!
1954
.
Тихо плакали флейты, рыдали валторны,
Дирижеру, что Смертью зовется; покорны.
И хотелось вдове, чтоб они замолчали -
Тот, кого провожали, не сдался б печали.
(Он войну начинал в сорок первом, комбатом,
Он комдивом закончил ее в сорок пятом.)
Он бы крикнул, коль мог:
- Выше голову, черти!
Музыканты, не надо подыгрывать смерти!
Для чего мне рапсодии мрачные ваши?
Вы играйте, солдаты, походные марши!
Тихо плакали флейты, рыдали валторны,
Подошла очень бледная женщина в черном.
Всё дрожали, дрожали припухшие губы,
Всё рыдали, рыдали военные трубы.
И вдова на нее долгим взглядом взглянула:
Да, конечно же, эти высокие скулы!
Ах, комдив! Как хранил он поблекшее фото
Тонкошеей девчонки, связистки из роты.
Освещал ее отблеск недавнего боя
Или, может быть, свет, что зовется любовью.
Погасить этот свет не сумела усталость…
Фотография! Только она и осталась.
Та, что дни отступленья делила с комбатом,
От комдива в победном ушла сорок пятом,
Потому что сказало ей умное сердце:
Никуда он не сможет от прошлого деться -
О жене затоскует, о маленьком сыне…
С той поры не видала комдива доныне,
И встречала восходы, провожала закаты
Все одна да одна - в том война виновата…
Долго снились комдиву припухшие губы,
Снилась шейка, натертая воротом грубым,
И улыбка, и скулы высокие эти!..
Ах, комдив! Нет без горечи счастья на свете!
А жена никогда ни о чем не спросила,
Потому что таилась в ней умная сила,
Потому что была добротою богата,
Потому что во всем лишь война виновата…
Чутко замерли флейты, застыли валторны,
И молчали, потупясь, две женщины в черном.
Только громко и больно два сердца стучали
В исступленной печали, во вдовьей печали…
1976
Мира без кровопролития не бывает.
Все войны на свете - гражданские войны: человек проливает кровь человека.