Легенды о мостах Санкт-Петербурга
Санкт-Петербург не случайно нередко называют «Северной Венецией», ведь он второй в мире после своего итальянского «тёзки» город настолько богатый мостами. И почти каждому из мостов нашлось место в городском фольклоре, при этом одни мосты «помнят» о реальных событиях, другие являются декорацией вымышленных историй.
Поцелуев мост.
Больше всего мифов сложено о мосте Петербурга, носящем самое романтическое название - Поцелуевом. Так, по одной из легенд, в те времена, когда граница города проходила по Мойке, он служил местом прощаний и тайных встреч молодёжи города и пригородов. По другой - рядом с мостом находилась тюрьма, и он был местом последнего прощания арестантов с родными. Еще якобы существовал обычай проходя по мосту целоваться с проезжающими и проходящими. Или молодожёны, проезжающие по этому мосту, должны были начинать целоваться при въезде на мост, а заканчивать - при съезде с моста. И чем дольше продолжался поцелуй, тем крепче становился их союз.
Но все эти легенды были лишь попыткой мифологизации довольно прозаического происхождения названия одного из первых чугунных мостов, который стал зваться Поцелуевым по имени купца Поцелуева, некогда владевшего расположенным неподалеку трактиром «Поцелуй». Но это не помешало увековечить этот мост и в словах известной песни: «Все мосты разводятся, а Поцелуев, извините, нет».
Благовещенский мост. (Мост лейтенанта Шмидта)
Хотя из песни слова не выкинешь, на самом же деле - в Петербурге разводится всего 21 мост, и самым старым из них является мост Лейтенанта Шмидта (Благовещенский). Это был первый постоянный металлический мост через реку Неву, открытый ещё в 1850 году. Его строили по проекту инженера
Интересные факты:
Благовещенский мост был единственным в городе, на котором разрешалось курить, благодаря чему он имел особую популярность.
В 1955 году, в связи с кончиной императора Николая I, мост был переименован в Николаевский, затем в октябре 1918 года в мост Лейтенанта Шмидта (в память о Петре Петровиче Шмидте и в восстании на крейсере «Очаков» в 1905 году), а в 2007 году после реконструкции мосту вернули первоначальное имя - Благовещенский.
В 1917 году, стоявший за Николаевским мостом у Английской набережной, крейсер Аврора произвёл знаменитый исторический залп в сторону Зимнего Дворца.
Троицкий мост.
Ещё один постоянный металлический мост через Неву - Троицкий. Он отмечает свой столетний юбилей в один день с юбилеем Петербурга.
Его торжественное открытие состоялось в мае 1903 года. Этот мост мог бы быть «родственником» самой известной достопримечательности Парижа - Эйфелевой башни, ведь первоначально городская управа приобрела проекты моста инженера
Интересные факты:
Стоя на Троицком мосту можно увидеть 7 других мостов Петербурга: Дворцовый через Большую Неву, Эрмитажный через Зимнюю канавку, Литейный через Неву, Прачечный через Фонтанку, Иоанновский через Кронверкский пролив, Биржевой через Малую Неву, Верхне-Лебяжий через Лебяжью канавку.
Валерий Чкалов, легендарный советский лётчик, на спор пролетел под пролётом Троицкого моста. Романтичная версия этого события показана в фильме «Валерий Чкалов» (1941). Пролёт под мостом для съёмок исполнил лётчик Евгений Борисенко, с той разницей, что Чкалову за такой пилотаж был объявлен выговор.
Банковский мост
Он находится возле бывшего Ассигнационного банка, откуда и его название.
Оформлением моста в XIX веке занимался знаменитый скульптор
Цепи, примененные при строительстве этого моста, вставлены в пасти грифонов так, словно последние стараются его удержать.
Грифоны не случайно были избраны в качестве «охранников» моста у здания Ассигнационного банка, ведь по древнегреческой мифологии именно грифоны являлись лучшими стражами кладов.
Кроме скульптур грифонов, Банковскому мосту «досталась» красивая ажурная решетка с рисунком из пальмовых листьев и раскрытых вееров. В результате Банковский мост оказался самым красивым и богато украшенным сооружением в этом месте: ближайшие к нему дома, построенные на берегах канала Грибоедова, выглядели гораздо скромнее.
Легенды и народные приметы:
Грифоны могут принести решение финансовых проблем и богатство. Мифические существа дарят свою благосклонность за поцелуй над хвостом и монетку, положенную под лапу… наверное поэтому место над хвостом требует реставрации особенно сильно.
Поверье это старое. В ходе реставрации в полых скульптурах грифонов обнаружили большое количество различных монет (в том числе и старых серебряных рублей) и записок с заветными желаниями людей.
У студентов есть примета: перед экзаменом нужно написать на бумажке название предмета и засунуть её под лапу льву. Так что грифоны помогают ещё и в учёбе. Во время последней реставрации все щели хорошенько замазали, теперь щелей под лапами нет.
19 января 2017 года с Банковского моста увезли на реставрацию cкульптуры грифонов. Саму же переправу предполагается капитально отремонтировать. Работы хотят завершить к лету 2018 года.
Аничков мост
Мост имени подполковника-инженера Михаила Аничкова, который руководил строительством первой переправы через Фонтанку во времена Петра Первого. Тогда мост был простой деревянной переправой. В 1787 году он был реконструирован в каменный с деревянным разводным пролётом и башнями на быках, а свой нынешний, величественный и прекрасный вид он получил в 1841−42 годах. Вместо башен появились гранитные пьедесталы, на которые были установлены знаменитые скульптуры
Только два раза покидали статуи свой пост - во время блокады, когда их для сохранности от бомбёжек закопали в саду Аничкова дворца, и второй - на время реставрации к 300-летию Петербурга.
Интересные факты:
В 1908 году был установлен указатель с ошибочной надписью «Аничкин мост». Название прижилось на 4 года, породив легенду о трагическом романе некоей Анны и одного из строителей моста.
Если вы присмотритесь к скульптурам, то заметите, что в сторону пощади Восстания «идут» кони без подков, а те, что смотрят на Адмиралтейство - с подковами. Согласно преданию, в 18-м веке на Литейном проспекте располагались кузницы, поэтому туда идут кони без подков, а обратно уже подкованные
Существует легенда, что создавая свои скульптуры, Клодт решил отомстить своему давнему высокопоставленному врагу, и придал его образ той статуе, лицо которой находится под хвостом вздыбленного коня. По другой версии у статуи черты Наполеона.
Египетский мост.
Празднование дня рождения города и Троицкого моста приходится на самое красивое и необычное время года в Петербурге - на знаменитые белые ночи. Именно тогда город кажется наиболее загадочным и мистическим, и в то же время - одноцветно приглушённо-серым. Видимо, чтобы разнообразить палитру городских красок, еще в XVIII в. через Мойку были перекинуты 4 «цветных моста», сначала деревянные, а затем чугунные - Певческий (Жёлтый), около Капеллы; Зелёный (Полицейский), в створе Невского проспекта; Красный, на Гороховой улице и Синий, являющийся частью Исаакиевской площади. Свои названия они получили по цветам красок, в которые были окрашены. При возведении Певческого (Жёлтого) моста строители столкнулись с неожиданной проблемой. Петербуржцы похищали для своих хозяйственных нужд гайки и болты, которые держали всю конструкцию. Это напоминает известный рассказ
Синий мост.
Большинство малых мостов Петербурга имеют однотипные конструкции в виде арочных перекрытий на устоях. Но в 1820-х годах было построено сразу шесть цепных мостов, из которых сохранились только три пешеходных: Почтамтский (через Мойку), Банковский и Львиный (через канал Грибоедова). Первоначально еще и Пантелеймоновский и Египетский мосты тоже были цепными, проезжими. Первый реконструировали ввиду непрочности его конструкции. А второй рухнул сам в январе 1905 г., когда по нему проходили солдаты Конногвардейского полка. Причинами происшествия были и резонансные вибрации, вызванные ритмичным движением военных, и дефекты конструкций, простоявших много лет без ремонта. Но в народе сразу же появилась легенда о некоей даме, Марии Ильиничне Ратнер, жившей неподалеку. Якобы она увидела в окно строй гвардейцев, марширующих по мосту, и воскликнула: «Чтоб вы провалились!». И в тот же момент мост рухнул со всеми, кто на нем находился…
Это только малая часть дошедших до нас легенд о петербургских мостах. Их множество. Рассказы о том, что одна из заклёпок моста Петра Великого (Большеохтинского) изготовлена из чистого золота или о том, что студенты Государственного морского технического университета («Корабелки») опаздывают на лекции, потому что неразводной Старо-Калинкин мост развели, никогда не перестанут интриговать петербуржцев. И количество этих легенд будет постоянно увеличиваться, ведь город продолжает жить и строиться.
Неужели и правда надеялись нас напугать?
И не смейте народ упрекать, говоря про беспечность!
До сих пор не сумели враги Петербуржцев сломать,
И, столкнувшись с бедой, побеждает опять человечность!
Мы скорбим - со вчерашнего дня Техноложка в цветах,
Но смотрите, в метро, как и раньше, спускаются люди…
Прекратите теракты! Не ведом для Питера страх,
А добро для него станет главным сейчас из орудий!
Тюрьма «Кресты»: кровавое прошлое и неопределённое будущее
СИЗО 1 Санкт-Петербурга больше известно под народным названием «Кресты». Легендарная тюрьма успела отметить 120-й юбилей. Её история полна мрачных тайн и леденящих кровь реальных фактов. Какие легенды о данном изоляторе являются правдивыми, и правда ли, что скоро тюрьма «Кресты» прекратит свое существование?
История СИЗО 1 в Санкт-Петербурге
Во времена Анны Иоанновны на Арсенальной набережной в Петербурге был организован «Винный городок». В 1868 году было принято решение переоборудовать главное городское хранилище вина в комплекс для временного содержания арестантов. Главным архитектором проекта выступил
В 1884 году по распоряжению Николая II на берегу Невы начинается грандиозное строительство новой тюрьмы. На стройке работали арестанты, они собственными руками буквально по кирпичику сложили для себя новый «дом». Архитектор А. Томишко стал автором уникального проекта - два главных здания следственного изолятора имеют форму крестов. По задумке мастера, эта форма должна напоминать заключённым о Боге, или же, при отсутствии раскаяния, символизировать крест, поставленный на собственной судьбе.
Совсем скоро тюрьма «Кресты» получила свое народное название, под которым наиболее известна сегодня. С именем самого архитектора А. Томишко связана одна из тюремных мистических легенд.
Многие старожилы «Крестов» верят, что изначально в корпусах, построенных для содержания заключённых, было на одну камеру больше, чем существует сегодня. Легенда гласит, что в «лишней» пропавшей одиночке остался на вечный срок архитектор комплекса. А попал он туда за случайную оговорку в докладе царю Николаю II. Отчитываясь перед государем о проделанной работе, А. Томишко имел неосторожность заявить, что: «Я вам тюрьму построил…». Подобный речевой оборот не понравился царю настолько, что гениальный архитектор был замурован в одной из камер. Всё это только легенда, но найти могилу А. Томишко ни на одном из кладбищ Петербурга не удалось…
Условия содержания арестантов и непридуманные истории кирпичных стен
«Кресты» были введены в эксплуатацию как тюрьма, имеющая 960 камер. Единовременно здесь могло находиться 1150 человек. В одном из корпусов на последнем этаже располагалась самая настоящая церковь, освящённая в 1890 году во имя святого Александра Невского. Первоначально тюрьма «Кресты» в Санкт-Петербурге была организована для содержания уголовных преступников. Однако уже в 1905 году под стражу было заключено значительное число политических арестантов.
В начале XX века «Кресты» являлись образцовой тюрьмой. Заключённые содержались в камерах по одному-два человека. Крестообразные корпуса были оснащены по последнему слову техники для своего времени. В них имелись туалеты со сливом, вентиляция, центральное отопление.
Несколько раз легендарная тюрьма меняла свой статус и название. Самыми страшными и трагичными в истории СИЗО считаются 90-е годы прошлого столетия. Тюрьма была переполнена настолько, что зачастую в одной камере находилось до 18 заключенных. Стоит заметить, что изолятор проектировался как одиночный. Иными словами, при его постройке планировалось, что в каждой камере будет находиться только один арестант.
Известные заключённые
Журналы учёта поступивших и выбывших в этом СИЗО напоминают учебники по истории. В разные годы тюрьма «Кресты» становилась временным домом для политических и общественных деятелей, представителей культуры и искусства. Наиболее известные среди них: Лев Троцкий, Александр Керенский, Владимир Набоков (отец известного писателя), Олег Григорьев, Иосиф Бродский, Лев Гумилёв. История этого исправительного учреждения крепко переплетена с историей всей нашей страны. Тюрьма сломала много сильных и талантливых личностей. И всё же были среди бывших заключённых люди, которые признавались, что пребывание в «Крестах» было для них полезно.
Жизнь в тюрьме сегодня
В 1993 году в легендарной тюрьме был создан тематический музей. На шестой год существования экспозиция стала открытой для всех желающих. Стоит заметить, что в современной истории СИЗО 1 - это место, где содержатся подследственные в ожидании суда, подсудимые и осуждённые (ожидающие конвоирования в другие исправительные учреждения). Если верить рецидивистам, находящимся здесь не первый раз, сегодня «Кресты» - тюрьма (СПб), больше похожая на санаторий. В сравнении с 1990-ми годами многое в учреждении изменилось в лучшую сторону. В «Крестах» поменяли нары и благоустроили санузлы. К сожалению, из-за конструкционных особенностей корпусов капитальному ремонту они не подлежат. Любая перепланировка приведёт к разрушению зданий.
Мифы и факты
В истории «Крестов» есть несколько фактов успешных побегов. Наиболее интересен самый интеллектуальный из них. Двое заключённых подделали удостоверения сотрудников тюрьмы, используя доступные подручные средства, и беспрепятственно покинули территорию через КПП. Инцидент произошел в 1984 году, беглецы вскоре были возвращены в казённые кирпичные стены. Именно с того момента в тюрьме был установлен новый порядок - при входе на территорию все удостоверения и паспорта сдаются, взамен них посетители получают номерные жетоны.
Что ждёт «Кресты» в будущем?
Не один год обсуждался вопрос о переносе легендарного СИЗО в новое место. Так когда же и куда переедут «Кресты»? Тюрьма Петербург не красит, но при этом является важным историческим и архитектурным памятником. А это значит, что оригинальный комплекс построек снесён не будет. Строительство нового изолятора уже ведётся, место выбрано на окраине города. Главные корпуса тюрьмы построены по тому же принципу, что и на Арсенальной набережной. Недостроенное СИЗО «Кресты-2» уже успели окрестить самым масштабным и современным во всей Европе.
Совсем скоро комплекс будет введён в эксплуатацию, заключённых в нем ждут просторные камеры, комфортабельные условия и даже настоящее футбольное поле. Обсуждения судьбы исторического комплекса построек ещё ведутся. Скорей всего, территория легендарного изолятора со всеми постройками будет сдана в аренду на длительный срок частному инвестору. Старые «Кресты» (тюрьма) адрес имеют следующий: Санкт-Петербург, Арсенальная набережная, дом 7, корпус 1. Быть может, совсем скоро здесь откроется большой музей, торгово-развлекательный центр или гостиница.
Понимаешь, никто ведь в этом не виноват,
Не ложатся мне на душу Копенгаген, Вена.
Петербург - система душевных координат.
Из него не вырвешься, как из плена.
Он не пустит! Останется у виска
Тонкой венкой пульс отбивать тихонько.
Ты нальешь себе «Шардоне» в бокал,
А я люблю мороженое с сиропом.
Ты сказал: «Здесь всё почти как у вас».
Те же люди, мол, Питер - та же Европа.
Нет. Здесь что-то другое в сиянии глаз.
Здесь иные мысли, мечты, заботы.
Петербург - как особое существо,
Что-то вроде джинна и домового.
С детства дарит нам он своё тепло
И становится частью сердца и дома.
Привыкаем к холоду и к дождю,
Привыкаем любить над рекой туманы.
Даже к серому, мутному ноябрю
С ранних лет душою всей прикипаем.
Ты прости меня, не смогу я жить
Где-то в дальних странах, где Невский берег
Так далёк, а ночи темней беды,
И шагами Марсово не измерить.
Мне вот эти каменные мосты
Оказались роднее и к сердцу ближе.
Здесь совсем не смог бы ужиться ты.
Нет, не объясняй мне, ведь я же вижу:
То, что мне - покой, для тебя - тоска…
То, что мне - туман, для тебя - болото…
Ты не слышишь пульс моего виска,
Я не слышу Венского вальса ноты.
Ты живи! Не надо так хмурить взгляд.
Будет время - и будут другие встречи.
Петербург - система душевных координат.
И я в них вписана. Навсегда. Навечно.
Так пишет письмо влюбленная малолетка,
Как я по тебе скучаю, мой нежный город.
Мы видимся слишком, мы видимся очень редко,
Но ты мне по-прежнему мил и по-прежнему дорог.
Внутри сплелись волжский рассвет и закат петербургский.
Они подружились, сроднились, как кровные сестры.
Я сброшу пальто, спрятав эхо под беленькой блузкой
И снова признаюсь в любви. Да ведь это так просто!
Ты все еще дышишь волнами чарующих звуков.
Ты все еще жив на картинах и плещешься в чашке.
Ты не перестал новичкам протягивать руку
И с каждым приезжим играешь в туристов и шашки.
Пишу быстро-быстро (влюбленная малолетка),
Как я по тебе скучаю, мой нежный город.
Мы видимся слишком, мы видимся очень редко,
Но ты мне по-прежнему мил и по-прежнему дорог.
Ты знаешь, у нас всё как в песнях для дур:
Улыбки, букеты и Невский проспект.
Давай просто выйдем. На перекур.
Давай просто дёрнем. На красный свет.
Давай притворимся, что мы - это мы,
Всего лишь подростки под рампою лет.
Давай у самих себя прошлых взаймы
Возьмём на мгновенье короткое «нет».
«Нет» скучной работе, «нет» мудрым поступкам,
Дресс-коду, машине… Давай на метро
Кататься под городом. Сбагривать суткам
Все эти «нельзя», «недоступно» и «но».
Давай скажем «да» старым стоптанным кедам,
На Ваське в МакДаке - грошовым обедам,
Открытым коленям и голым плечам,
Коктейлям за сорок рублей… И, не глядя
Возьмём и махнём в золотые года.
Давай у самих себя прошлых хоть на день
Бесстыдно утащим короткое «да».
Я для тебя стервозная Москва.
Возможно, хладнокровный Питер.
Опять свинцом распухли тучи серые,
Как из ведра на город льёт вода.
Я в ярком сне иду пешком по берегу,
И изумрудом светится волна.
Ах, Римини! Далёкий тёплый Римини,
Ты позабыл, наверное, меня?
Мой Петербург опять накрыло ливнями
А сны опять в Италию манят.
У нас таких же чаек стайки кружатся,
И пляж песчаный, и шумит залив.
Но ночью льдом уже покрыты лужицы,
А ветер по-осеннему игрив:
Шуршит листвой, и что-то шепчет истово,
И заставляет кутаться в шарфы.
По улочкам, присыпанные листьями,
Текут потоком яркие зонты.
Ах, Римини! Мне снится берег солнечный,
Песок горячий, пиццы аромат,
Спасателей бесчисленные лодочки,
И дух весёлых улиц и оград,
Твоих старинных вилл очарование,
Вечерние уютные огни.
Мне солнца не хватает так отчаянно!
До лета я опять считаю дни.
Я Петербург люблю, но всё же хочется
Хоть иногда покоя и тепла,
Италия - бальзам от одиночества,
Спасибо, добродушная страна.
Согрела, окружила тихой радостью,
И смыла морем страхи и печаль.
Ты в сердце навсегда со мной осталась,
Во сне мне море шепчет: «Приезжай!»
Приеду! Но сейчас ветра осенние
Несут в мой город снег и холода.
Но сны о лете - вот моё спасение.
Там солнышко и море, навсегда.
Значит, новое начало…
Жизнь - опять как белый лист.
Позабудь свои печали
И за радости держись!
В Петербурге снег - к удаче,
Позабудь о грусти, друг!
Ты живешь - и это значит,
Счастье рядышком, вокруг!
Оглянись! В любой снежинке
Жизнь несёт тебе добро.
Пусть на сердце тают льдинки,
Пусть становится тепло.
Скоро-скоро будет сказка,
Новый год уже в пути.
Все прошедшие напасти
С белым снегом отпусти.
Ну, а город нам поможет,
Всех укутает собой.
Улыбается прохожим
Серый кот на мостовой,
Знает тайну он простую:
В Петербурге снег - к добру!
А метель опять рисует
Белым мелом по стеклу…
Город мой влюблённых любит
И благоволит котам.
На растресканные губы
Капнет чудо, как бальзам.
На простуженные души
Жарко дышит, греет нас.
Солнцем варежки подсушит,
Сдует слёзы с наших глаз.
Скажет:
- Полно-те бояться!
Скоро будет Новый год!
Время с прошлым распрощаться.
Гляньте: снова снег идёт!
Нравится мне здешняя природа и архитектура. Не такая, как в Зореграде, более суровая и лаконичная, но какая изящная, как будто интеллигентная. Посмотри, Семён, клёны и дубы как будто приосанились. Словно не могут себе позволить сгибаться перед туристами. Даже деревья здесь сохраняют достоинство, осанку и простоту. Кажется, у них тоже можно спросить дорогу - и они ответят, а то и проводят.
Есть в посиделках кухонных особенное счастье.
Когда дожди осенние сплошным потоком льют,
Когда пугает сыростью привычное ненастье,
Все петербуржцы с радостью на кухнях кофе пьют,
Сидят, зарывшись в пледики, откусывают бублики,
На «Городскую» булочку намазывают сыр.
И вспоминают прошлое, и говорят о будущем,
Теплом носочков греются, заношенных до дыр.
И обсуждают новости, и спорят об истории,
Литературу новую обсудят невзначай.
Какао с зефирюшками согреют в чашке новенькой,
А, может, с мятой перечной заваривают чай.
И во дворах колодезных, и в новых светлых эркерах,
В многоэтажках чопорных окошечки горят.
На кухнях спорят, мирятся и делятся проектами,
Еще уроки делают и просто говорят.
И мы сидим за столиком: собака, я и доченька.
У нас девичник пятничный - под крекеры и сок.
А дождик тоже просится, стучится к нам в окошечко:
Мол, и меня пустите-ка, девчонки, на чаёк.
Делитесь счастьем, милые! Не мучайтесь от зависти,
Лечите душу теплотой, всем горестям на зло!
Есть в посиделках кухонных уют чудесный, радостный,
А в Петербурге множится вот это волшебство.
Пусть светятся окошками дворы, дома и улицы,
Пусть в каждой кухне вкусности дымятся на столах.
И пусть на кухнях мирятся, влюбляются, целуются!
И пусть наш город северный купается в огнях.
За каждым за окошечком пусть счастье умножается,
Любовь и нежность копятся, без края и конца.
Есть в посиделках питерских особенная радость -
Согреть студёной осенью замерзшие сердца.
В нашем городе осень. Морозные дни,
В желто-красное парки оделись.
Горожане укутались зябко в шарфы
И в кофейнях стайками греются.
В нашем городе осенью время для книг,
Для кино и прогулок под клёном,
Для котов эрмитажных и для домовых,
Что живут в закоулочках темных.
Для зонтов и плащей, для любви и тепла,
Для чудных философских вопросов,
Для любимых гостей, для меня и тебя,
Для варенья из абрикосов,
Для пушистых носков, для смешных рукавиц,
Для резиновых новых сапожек,
Покрасневших носов, но смеющихся лиц
Чуть озябших, но милых прохожих.
В нашем городе мы не боимся дождей,
Холода нас давно не пугают,
Нам бы свитер мохнатый и верных друзей -
И пойдём-ка ещё погуляем.
Где-то в сердце у каждого солнышко есть,
Даже в самую лютую стужу
Петербургская осень не тронет сердец,
Обогретых любовью и дружбой.
Не боимся осенних ветров штормовых,
Не боимся любой непогоды.
Мы за пазухой спрячем своих домовых,
Разморозим друг друга заботой.
В нашем городе осень. Грядут холода,
Но всегда, несмотря на ненастье,
Петербург - город сказки, любви и добра,
Красоты, и надежды, и счастья.
Вот оно, счастье, - западный свежий ветер,
Бьётся вода Невы о гранитный берег.
Cолнышко над Дворцовой, смеются дети
И неизменно в Россию хочется верить.
Как бы ни билась жизнь о разлуки и встречи,
Что б ни случалось в мире, разном и странном,
Каждое сердце Санкт-Петербург подлечит,
В каждой душе закроет былые раны.
Каждый гордится быть Петербурга частью,
Маленьким лучиком теплым в гранитном холоде.
Это какое-то необратимое счастье -
Жить в Петербурге - в нашем любимом городе.
Если смотреть сверху на Ленинград, на нем даже пятен черных практически нет. Пара-тройка, где сфинксы стоят, где Исаакий пятно какое-то, Марсово поле тоже не очень. Всего четыре-пять участков. Они не то чтобы негативные - там даже жить можно. Но людям, у которых развита чувствительность, будет там неуютно. И чаще всего про Ленинград, что негативен, говорят пессимисты. Они сангвиники, скорее всего, энергетику по-другому воспринимают.