Пожалела мужчину, не просила алименты, одна благодарность —
безразличие.
1. Я ничего не одобряю и не порицаю, у меня дел по горло, своей грязи. Если я очищу мир на маленькое пятнышко себя, миру этого хватит. Спаси себя, и хватит с тебя.
2. Любовь — это не чувство, это добродетель. Это количество добра, которое мы делаем, невзирая на отдачу. Когда ты делаешь просто так. Вот бабуля в метро, уступи ей место. Не надо к ней чувством пылать, делать надо, делать.
3. Любое, любое дело мимо любви — это мимо Бога. А мимо Бога — это мимо вообще.
4. Сделай кому-нибудь что-то хорошее, даром, но каждый день. Все время в плюс, в позитив. Увидишь, как у тебя сердце заживет! Можно ведь жить совершено иначе. Знаешь, как в метро на эскалаторе. Он едет вниз, а нужно идти вверх, все едут вниз, а ты вверх идешь. Другого нет пути, надо к Свету идти.
5. Нельзя подменять настоящее ловко сказанным.
6. Так страшно становится, когда, например, уродливый дом или матом ругаются.
7. Надо встречать человека, всегда говорить выше его заслуг и достоинства, и это не будет человекоугодием. Тогда человек будет стремиться подняться до того уровня, который ты ему устанавливаешь.
8. Если ты на самом дне, то у тебя на самом деле хорошее положение: тебе дальше некуда, кроме как наверх.
9. Задайте себе один вопрос: «Зачем я живу?». Только так, реально задайте. Считаю, если никому не было хорошо от того, что я сегодня день прожил, — он прошел зря.
10. Надо бы нам всем, да и мне в первую очередь, научиться говорить себе «нет».
11. Легко сказать — трудно сделать. Трудно. Но если постараться сильно, понять, что другого способа жить просто нет, тогда получается.
12. Не прощать обидчику — всё равно как сердиться на какую-то вещь, что об неё стукнулся. Виноват всегда ты; но бывает так больно, что бьёшь вещь или швыряешь её об пол. Ну и что? Только руку зашиб или отскочила от пола и — по лбу! Обида — это адское состояние: нигде нет покоя.
13. Важно, как мы умрем! Одно дело — за правду и совсем иное — от водки.
14. Жизнь порой бьет, но эти удары — лекарство.
15. Учитесь проигрывать и не сожалеть об этом.
16. Нам знать нужно, что все плохие мысли — они не наши, от чертей. Наше — хорошее. Значит, себя любить надо. Но себя — изначально задуманного. А все блудное, жадное — не мое. И — легче становится. Все чужое гнать начинаешь.
17. На мой взгляд, святой отличается от грешного тем, что научился любить.
18. Если мы сделали 9100 шагов в сторону от Бога и один шаг в сторону Бога, то мы движемся.
19. Дух творит себе формы. Нельзя быть плохим человеком и хорошим писателем.
20. Без любви человек умирает заживо — живой труп. Ходит, делает свои дела, исполняет свой долг, но задыхается.
21. Мы интересуемся, как дела в Бангладеш, как в Японии после землетрясения. Какое землетрясение?! У каждого из нас землетрясение внутри. Человек тонет в реке. Кричит: «Help!» А ему говорят: «Знаешь, в Японии…»
22. Если мы видим гадость — значит, она в нас. Подобное соединяется с подобным. Если я говорю: вот пошел ворюга — значит, я сам стырил если не тысячу долларов, то гвоздь. Не осуждайте людей, взгляните на себя.
23. Если делаешь доброе и раскрываешь это перед людьми, то добро становится не случившимся.
24. Я однажды вошел в дом, думал — сейчас компьютер включу, а электричества не было. И я оказался в полной темноте. Лягте как-нибудь в темноте, отключите все «пикалки» и задайте себе такой вопрос: кто вы и как вы живете? Я вообще нормальный парень или так себе?
25. Блатные правильно говорят: в гробу карманов нет. Что собрал в душе, с тем и будешь лежать! Человеческая жизнь — как луч. У человека есть начало и нет конца! Понимаете, как интересно!
26. Жить очень сложно. Очень мало любви и много одиночества. Долгих трудных часов, когда никого нет или, вообще, никто не нужен. Ещё хуже в компании: или говоришь без умолку, или молчишь и всех ненавидишь.
27. Деньги — это хорошо, дело все в мотиве. Вот две женщины моют пол. Одна для того, чтобы 15-го получить зарплату, а вторая, чтобы было чисто. В итоге они обе 15-го получат зарплату. Но одна моет «туда», а вторая мимо. Ножом можно человека убить, а можно хлеб порезать. Также и с деньгами.
28. Трудиться приходится и нечего унывать, жизнь — это не курорт, и вообще скоро все быстренько умрем. И там будет все каждому, кто сколько чего успел, и поэтому, как говорят, спешите делать добро. Это действительно так…
29. Зло не имеет сущности, это как если черный ящик покрасить, закрыть и внести в свет, открыть его — и там будет свет. Тьма не уничтожает свет. Тьма — это отсутствие света. Изначально все создано любовью и добром. Только мы внесли в мир зло своим раздражением, своим непониманием, своим осуждением. Только мы овеществляем зло.
30. Сядь напиши стихотворение хорошее, если ты поэт. Сядь напиши статью хорошую, если ты журналист. Найди хорошее, честное, чистое, чтобы в этом ужасе маленькую щелочку света сделать. Всегда можно. На работе все тащат детали? Не тащи, сегодня хотя бы. Куришь семь косяков в день? Выкури сегодня пять. Это тоже будет христианство. Движение, подвиг. Так всюду, всегда, везде, постоянно. Всегда чуть в плюс чтобы было.
Уж лучше зло, чем озлобленное добро.
Люди привыкли отвечать добром на добро и поэтому долго ждут, кто начнет первым.
Благодарите за каждую мелочь, сделанную в вашу пользу. Добро расцветает, видя своё отражение.
Сколько мне еще придется
Выживать и выползать?
И зачем же сердце бьется,
Где судьбой дано страдать?
Прохожу земные чащи —
Ветки бьют, запутан след.
Чем труднее мне, тем чаще
Нежеланен белый свет.
Улыбаюсь и смиренью
Подчиняю свой удел,
Но ведь каждому терпенью
Где-то должен быть предел.
Мне бы враз со всем покончить, —
В бездну пасть иль в небо взмыть, —
Разрывая дни и ночи,
Песнь отпеть и боль отвыть.
С херувимом выпить чаю,
О добре спросив и зле,
И о том, чего ж легчало
Мне так редко на земле…
Передышку принимая,
Как глоток живой воды,
Выползаю, выживаю
Я до следующей беды.
2003 г.
В мире много видов зла,
предательства и фальши,
сделай шаг через врага,
иди дальше.
Поплыл однажды Ивасик Телесик на лодке рыбу ловить. Плывет. Лодка, одно название, качается, как перышко на волне. Стремно! Но семью, больных, убогих, немощных, да и просто ленивых, кормить надобно.
Только он удочки в реку забросил, ну, в смысле не полностью, а таким образом, чтоб удилище было в лодке, и его можно было удержать молодыми детскими ручками, как вдруг в лодку из реки запрыгнуло Говно.
Запрыгнуло и говорит:
— Ивасик Телесик, я тебя съем!
А Ивасик и отвечает:
— Не съешь!
И выбрасывает из лодки Говно.
И плывет дальше, пытается поймать семье рыбу.
Тут опять в лодку запрыгивает Говно и еще громче кричит:
— Ивасик Телесик, я тебя съем!
А Ивасик и отвечает:
— Не съешь, тварь! Смотри, как бы я сам тебя не того!
И бьет веслом по Говну. Говно, кувыркаясь, летит обратно в реку, а Ивасик еще сильнее налегает на весла.
Тут в третий раз Говно, вновь, прыгает в лодку, и снова кричит, страшным голосом:
— Ивасик Телесик, я ж таки ж тебя съем!
И тут Ивасик уже не выдержмиает, и:
— Да не съешь ты меня, бл. ь, Говно! Потому что Я САМ ТЕБЯ Съем!!!
И съедает Говно.
На этом выразительном примере, деточки, мы видим, как Добро побеждает Зло
Собака воет на луну…
Как бы на тризне.
Не цепь — тоска ведет ко дну
Всей жизни.
О чем тоскуешь, друг цепной?
О хлебе, что ли?
О безгранично-дорогой
Умершей воле?
О том, что веры у твоих
Хозяев нету,
Но, все же, любишь их одних,
Мне по секрету
Провоешь, проскулишь и слез
Пролитых годы,
Прокатятся росинкой грез
С мохнатой морды.
А люди спят, их сон глубок
Рассветной ранью,
И им, конечно, невдомек
Твои страданья.
Что цепь постыло-тяжела,
Украли волю,
И нету права убежать
От этой доли.
И, может, у кого-то вдруг
Заноет сердце
Собачьей искренностью мук,
Он стукнет в дверцу
К уснувшей совести. Затем
Даст обещанье —
Псу волю дать на радость всем
И вновь сознанье
Овито негою и сном.
И ночь-царица,
Под звездно-вышитым зонтом,
На трон садится.
А утром, корку хлеба дав,
Встряхнув по шерсти,
Обещанный забудет дар,
На старом месте
Оставит псу все ту же цепь,
Собачьи грезы.
И конуры постылой крепь,
Тоску и слезы.
И свежим воздухом дыша
Уйдет доволен
О, безмятежная душа
Не знает боли…
Лишь воя лунный беспредел
Тебе остался
И безысходности удел —
Цепные стансы…
Ах, не довыться до глухих —
Наивно средство.
Поймет лишь кто-то из святых
Собачье сердце.
2005 г.
Доброта существует ради самой себя, потому благодарности ждёт, но не требует.
Треск камина. Капель стук. Музыки негромкий звук. Замер мир на день, мы тоже.
Дом. Покой. Любовь. Уют. Поцелуи — дрожь по коже.
Не тревожит счёт минут
Тишина и сердца стук. Кофе, тОсты, сладость губ, взгляды, вздохи — навожденье.
Нежность рук в прикосновеньях. Дождь. Огонь. И день ненастный,
Хочется
Согреться
В ласкаx.
Со смертью ничто не меняется в мире,
Стоял, как и прежде стоит белый свет.
Но пока живы мы, то всем нам по силе
Оставить на свете значительный след.
И главное, помните, след чтоб был белый,
Творите, прошу вас по миру добро.
А зло же желательно, лучше не делать,
Его же и так у нас всех большинство.
Не вкусив зла, добра б не опознал, не познав добра, зла б не испытал
От добра добра не ищут —
Так в народе говорят.
Злоба рядом где-то рыщет,
И целует всех подряд.
Увернуться — вот задача —
Избежать оскала зла,
Чтоб не потерять впридачу
Веры добрые глаза…
Почему так считается,
Что подлецы, убийцы, прочая мразь,
Вносят изюминку в чашку чая?
Без них скучно, хоть снова на дерево влазь,
Деградируем, пути своего не чая.
А без зла и добро — примитивная блажь,
Лишь мечом человек себя постигает.
Без укуса всё пресно, теряется вкус,
Ну, а слово — мерило жизни.
Хоть по чести, обманом, герой ты иль трус,
Компромат и донос правят балл, но не кисни.
В выси брызгами мысли,
Здесь, чем выше, тем звонче зелени хруст.
А вельможность подобна слизи.
Со святой простотой сочится обман,
Вызывая слезу умиленья,
А поверишь — капкан,
Кому нужно твоё здесь мнение?
Ложь — с высоких трибун,
Ложь — в наивных глазах ребёнка,
На язык б их типун,
У своего вера плачет гроба.
Жизнь — театр, игра?
Но ведь есть у театра подмостки.
А искусство, культура, творение пера? -
Вновь служанки попсуещей горстки.
Вот уж правда, много горя от ума…