Подёрнуты грустью глаза,
Наигранное веселье,
И подлинна только слеза
В тяжёлом этом похмелье…
Любовью была пьяна,
Страстью вскружило голову,
Но болью теперь лишь полна -
Душа моя исколота…
Шипами острыми резко
Обмана, фальшивости, лжи…
Без них тебюе было тесно.
Как выжить сейчас, подскажи…
Ты меня вспоминай, например, по субботам.
С меня хватит. Тебе же - и этого много.
Сидя в кресле, глотая свои бутерброды,
(яркий символ такой вожделенной свободы).
И кури, наполняй свою комнату смогом.
Вспомни меня и вздрогни.
Если хочешь, меня в понедельник припомни.
Этот день из тяжелых - и хуже не будет.
Невзначай проезжай мимо нашего дома,
мимо кошек, старушек, деревьев знакомых…
По пути на работу. (Она тебя любит).
И работа тебя остудит.
Вспоминай меня, бывшую и не родную,
ровно восемь секунд - ни меньше, ни больше.
Раз в неделю, раз в год, раз в столетье. Прошу я ты следи, чтобы «помню» не стало «тоскую».
И не вздумай хотеть возвращения в прошлое.
Контролируй себя, ты можешь.
И я знаю - когда-то, полночи скучая,
ты поймешь, что припомнил меня не по плану.
Для начала - ты фотки мои полистаешь,
а в конце… ты поймешь, что один - погибаешь.
Погибай же. И честно тебе обещаю,
что спасать я тебя не стану…
Прощай, любовь. Мы были неразлучны.
Но час настал - тебе пора идти.
Ведь ты со мной, ужасно невезучей,
Совсем намаялась, наверное, в пути.
Прощай, любовь. Хорошая ты все же.
Ты так старалась. Ты меня вела.
И в каждый миг, что был с тобою прожит,
На мои плечи падал ком тепла.
Прощай, любовь. Все очень однозначно.
Уйди живой. Пока не треснул лед.
А если вдруг когда-нибудь заплачу -
Согреет плед. Зато не обожжет.
Мой личный мир ошибочно устроен:
Люблю не тех. Не там. И не тогда.
Мне так хотелось бы сказать: постой. Но Прощай, любовь.
И здравствуй, пустота.
У любой боли порой много оттенков звучания. Но самая невыносимая чаще всего беззвучная боль.
Удачная на днях была охота,
Легко нашел я логово волков.
Волчицу сразу пристрелил я дробью,
Загрыз мой пес, двоих ее щенков.
Уж хвастался жене своей добычей,
Как вдалеке раздался волчий вой,
Но в этот раз какой-то необычный.
Он был пропитан, горем и тоской.
А утром следующего дня,
Хоть я и сплю довольно крепко,
У дома грохот разбудил меня,
Я выбежал в чем был за дверку.
Картина дикая моим глазам предстала:
У дома моего, стоял огромный волк.
Пес на цепи, и цепь не доставала,
Да и наверное, он помочь не смог бы.
А рядом с ним, стояла моя дочь,
И весело его хвостом играла.
Ничем не мог я в этот миг помочь,
А что в опасности - она не понимала.
Мы встретились с волком глазами.
«Глава семьи той», сразу понял я,
И только прошептал губами:
«Не трогай дочь, убей лучше меня.»
Глаза мои наполнились слезами,
И дочь с вопросом: Папа, что с тобой?
Оставив волчий хвост, тотчас же подбежала,
Прижал ее к себе одной рукой.
А волк ушел, оставив нас в покое.
И не принес вреда ни дочери, ни мне,
За причиненные ему мной боль и горе,
За смерть его волчицы и детей.
Он отомстил. Но отомстил без крови.
Он показал, что он сильней людей.
Он передал, свое мне чувство боли.
И дал понять, что я убил его ДЕТЕЙ
Ах, если бы хоть что-нибудь вернуть,
Из времени того, что было раньше…
В глаза бы маме милой заглянуть,
И ощутить её любовь без фальши…
В ладони бы её уткнув лицо,
От бренной жизни отдохнуть немного…
И сразу отпустило бы кольцо,
Которым жмёт немыслимо тревога…
Ах, если бы вернуть, хоть что-нибудь…
Услышать снова:-Ты-моё сердечко…
И снег с пальто у входа отряхнуть,
А в доме ждёт растопленная печка…
И пирожки дымятся на столе,
Заботливо прикрытые салфеткой…
И мама, мама стоя во дворе,
С любовью называет меня деткой…
А мне бы миг, хотя бы миг вернуть,
Чтобы я крикнуть мамочке успела,
Как без неё мне труден жизни путь…
Чтобы вернулась, чтобы пожалела…
Но мне не достучатся до Небес…
Её ко мне уже никто не пустит…
За облаками голос мой исчез…
Никто меня, как мама не полюбит…
остаёшься одна после трудного дня.
и с бессонницей кофе глотаешь полночи.
пропадают и гордость твоя, и броня.
просто сдерживать слёзы ты больше не хочешь.
а к утру, обессилев, рисуешь лицо
на заплаканной, белой, измученной маске,
чтоб без страха встречать на пути подлецов.
равнодушно,
спокойно,
без всякой опаски
их терпеть.
заглушать свою память другими,
и малейшую слабость внутри подавлять.
чтобы снова всю ночь проклинать чьё-то имя,
до безумия, дико.
бессильно любя.
девочка в сердце врастает и жжёт нутро,
так обнимает тебя, будто хочет влиться
в память, энергию. в жизненный твой поток.
и ощутить тебя каждой своей частицей.
в девочке скрыта возможность опустошать.
и издеваться до состояния боли.
чёрной дырой обратилась её душа,
девочка знает, что может себе позволить
брать у других то, что вырвано из неё
было предательски несколько лет назад,
девочка - сущий монстр.
внутри гниёт.
но виртуозно способна людей бросать.
Снова «влип»… проблемы и долги,
Жизнь пошла по замкнутому кругу…
Если можешь… Боже… помоги,
Получаю, видно, по заслугам.
Это невозможно объяснить,
Но к былому больше нет возврата…
Кажется, что только начал жить,
Но, за миг все рухнуло куда-то.
Я сейчас настолько одинок,
Сам себе помочь, увы, не в силах…
Если можешь… помоги мне, Бог,
И прости меня за все, что было…
Время почему-то боль не лечит,
И на сердце остаются раны…
Взгляды, запахи, былые встречи,
Так и не свершившиеся планы.
Ты, судьба, была настолько строгой…
Что, душа моя, так горько плачешь?
Что опять пугаешь безнадегой?
И платок в слезах соленых прячешь?
Время подведет свои итоги,
Только раны так и не залечит.
…Лишь, в молитве, обращаясь к Богу,
На душе немного станет легче…
В один из моментов своей жизни я перестала верить в бога, сейчас я верю в обезболивающее. Вы спросите почему?! А я спокойно отвечу, оно реально помогает, когда невыносимая боль ломает все твое тело, и ты ждешь очередной дозы, тебе не до бога и не до веры… Вы скажите, что я пожалею о сказанном и что все эти испытания временные, но я не соглашусь с вами. Вся жизнь это время, которое уходит безвозвратно, и я проживаю в этом времени, а точнее существую. Я не хочу существовать я хочу жить!!! Радоваться, влюбляться, чувствовать, создавать. А сейчас у меня только одна цель это выздороветь! И самое страшное, что нет ни каких гарантий, что все мои мучения, не напрасны, может я, просто зря трачу свое отведенное время в этом мире, причем не с удовольствием, а в боли…
Вы не согласитесь, и это правильно.
Нельзя сдаваться, как бы больно тебе не было, потому что тогда все будет напрасно!!!
Я еще не сдалась, я еще держусь…
Не пройдет, не срастется, не свяжется.
Ну что-же - я этого ждал.
Если мир от меня откажется -
Я прощаю - ведь мир прощал.
Улыбнешься - да брось, все в порядке.
Но я знаю - не для меня
Эти столики, кофе несладкий,
И начало этого дня,
Этот мир прямо в сердце жалит -
Он оставил мне только стон.
Не мое там такси сигналит,
И не мой звонит телефон.
У других как-то стелется-мелется.
Только я не искал покой.
Чем богат человек тем и делится -
Я делился самим собой.
И молюсь перед Тихим Ликом,
Благодарно к ногам припав.
Я пришел в этот мир лишь с криком,
И уйду ничего не взяв.
Стерва тоска жжёт и гложет,
В кровь раздирает виски,
Волнами бродит по коже,
Нервы дерёт на куски.
Боль расставанья противным
Мартовским воет котом.
Я стал комком депрессивным,
Грубым небритым скотом.
Не принесло облегченья
Бегство. Я в коме три дня.
Не признаёт отреченья
Память, твой образ храня.
Не затушить расстоянью
Пламени пылкой любви,
Я на пути к покаянью,
Сжалься, прости, позови.
А женщина стояла у обрыва,
В глазах бездонных прошлого печаль…
И сердце билось ровно, без надрыва,
Ему как видно, ничего уже не жаль…
А ветер спину обнимал ей осторожно,
Боясь за раны ненароком зацепить…
Он понимал, той женщине так сложно
Без крыльев научиться в мире жить.
Расстаться было нелегко,
Нас разрывали с кровью.
Влеченье было велико,
Но с пафосом и болью.
Я плохо спал и мало ел,
На телефон глазея,
Стал походить на белый мел,
День ото дня старея.
Остановить пытались мы Скольжение под гору,
Очаг устроить до зимы
И выложить опору.
Но страсть крушила всё волной:
Фундамент и стропила.
По праздникам и в выходной
Ты больше не звонила.
Решила, что порвать пора
Связующую нитку,
Что было ценного вчера
Признала за ошибку.
Состряпали мы уговор
Финального разрыва
И подписали приговор:
«Пустить любовь на мыло!».
Ты покидала жизнь мою.
Я коматозно замер.
В гнетущем траурном строю
Тебя ждал чёрный хаммер.
Мозг приказал молчать губам,
Рукам дрожать несильно,
Моргать, но не рыдать глазам,
Лицу сиять умильно.