- Деда, а почему говорят, что моряки ходят в море?
- Ну, всё верно, внучек! Это мы, пехота, ходим в кусты, а они - в море!
Из конфет и пирожных сделаны девочки, но бывают из соли.
И однажды такая девочка увидела море.
Кто ты? Спросила она. И услышала: море!
Что же такое море? И много в нём соли?
И ответило девочке море: ты мне улыбнись!
Если хочешь узнать меня - то со мной обнимись!
Если хочешь понять меня - чем-нибудь поделись!
Даже если боишься меня - всё равно прикоснись!
Наступила на краешек моря она несмело.
Море тут же ей пальцы волною съело.
Показалось ей вдруг, что она узнавать начала море.
Вынув ногу, увидела: пальчиков нет! О, какое же горе!
- Ты зачем это сделало? Для чего со мной так поступило?
- Чтоб понять меня, милая, свои пальцы ты мне подарила…
Стала чувствовать девочка, что пока она так говорила,
Познавала и думала, целиком себя растворила…
Уплывая с волной, повторяла она: что такое море?
Отдала себя всю, поняла: я и есть - море…
Наталья Грэйс
4 Июля 2017, 10:17
Когда приходит время выбирать
Из всех красот я выбираю море.
Его простор безбрежно животворен
Чтоб притянуть меня к себе опять.
Манит далеким шепотом воды…
Мне б окунуть снова в слезы Бога.
Я от него хочу совсем немного -
Забыть дела, проблемы, просто быть
Его песчинкой, бесконечно малой
Бог много плакал, чтоб болезных нас
Кого забыл, кого простил и спас,
Теплом соленым море укочало.
Большое море. Силою своей
Прошу - умой с лица мои печали,
Чтоб чайки мне победно прокричали:
«Живи. Есть море, значит радость есть!»
Те, кто начинает новый день со встречи с морем, не могут быть злыми или несчастными. И какое это море - летнее или зимнее, - не имеет значения. Когда видишь, как просыпается солнце, как мягко потягивается вода, жмурясь от первых лучей, понимаешь, что совершенно не важно, на чём спать, что у тебя есть и куда нужно спешить после того, как проснёшься. Главное - дождаться утра, чтобы открыть глаза и обнять взглядом море.
/Эльчин Сафарли/
Мне бы убежать куда-нибудь подальше;
К морю, к пальмам, к белому песку!
Убежать от зависти и фальши;
Убежать и обогнать тоску!
Стало сложно жить, когда все ищут
Твое общество лишь в кризисный момент.
А потом опять «на дно ложатся» -
Не доступен больше «абонент»!
Мне бы убежать куда-нибудь подальше,
Чтобы все дурное морем унесло;
А разряды молнии на пляже
Превратили мою боль в стекло.
Губы грешные, как спелая черешня,
До сих пор я не могу забыть!
Ты уехал молча и поспешно,
Чтобы в море утром каждым выходить.
Ты всю жизнь мечтал о Черном море;
И оно манило в каждом светлом сне.
Ты уехал… Я тебя простила.
Пусть сегодня я -
Приснюсь тебе!
Наследники «Летучего голландца»
Моря и океаны, которые со времён древности служили людям самыми удобными путями сообщения, всегда были источником опасностей и страхов. Утлые судёнышки легко гибли под натиском штормов и ураганов. Люди приписывали их исчезновение действиям потусторонних сил и подводных чудовищ. Корабли становились совершеннее, но количество морских легенд не уменьшалось. Мало того, со временем истории о суднах, управляемых мертвецами, нашли своё подтверждение. Корабли-призраки действительно бороздили океаны. Встречаются они морякам и по сей день.
Легенды о кораблях-призраках времён Античности и раннего Средневековья почти не известны. Кораблей было сравнительно мало, а их конструкция не позволяла судам оставаться на плаву без команды длительное время. Поэтому предания индейцев-чилиотов о призрачном корабле «Калеуше», собиравшем утопленников, и о скандинавском «Нагльфаре», огромном драккаре, сооружённом из ногтей мертвецов, относятся, скорее, к области традиционной мифологии, а не к моряцким байкам.
Первые более-менее реальные сведения о кораблях мертвецов датируются XIV веком. Эпидемии чумы, унесшие до трети населения Европы, не щадили и экипажи входивших в порты судов. В море, в скученном коллективе без средств элементарной гигиены «чёрная смерть» бушевала вовсю. Команды полностью вымирали за несколько дней. Неуправляемые суда с трупами на палубе внушали встречным кораблям ужас не только мистический, но и вполне реальный: оголодавшие на охладевших трупах блохи радостно перескакивали на тех, кто осмеливался подняться на борт, и вспышка страшной болезни среди здоровой команды была гарантирована. По одной из версий, именно среди историй о чумных кораблях стоит искать истоки легенды о знаменитом «Летучем голландце».
Правда, в своих классических вариантах эта легенда выглядит гораздо романтичнее. В 1641 году капитан Филипп Ван дер Деккен (по другим сведениям, Ван Страатен) вёз пассажирами молодую супружескую пару. Сладострастному капитану, богохульнику и убийце, приглянулась женщина. Чтобы завладеть ею, он зарезал её мужа, но цели своей не достиг - несчастная бросилась за борт. Произошло это недалеко от мыса Доброй Надежды. Обогнуть его «Летучему голландцу» мешала буря. Штурман предложил благоразумно переждать непогоду на берегу, но капитан застрелил его и, извергая проклятия, поклялся костями своей матери, что никто из его команды не сойдёт на берег, пока они не обогнут Африку, пускай даже на это уйдут века. Разверзлись небеса, и громогласный голос произнёс: «Да будет так!». С тех пор «Летучий голландец», управляемый мёртвой командой, бороздит просторы Мирового океана, светясь по ночам и пугая суеверных моряков.
Уже в XVIII веке учёные объясняли рассказы о многочисленных встречах с «Летучим голландцем» такими природными явлениями, как морские миражи и огни святого Эльма, при которых мачты и реи обычных кораблей мерцают в темноте. Но моряки не читали научных журналов и верили в проклятие Ван дер Деккена.
Распространению легенды о корабле-призраке способствовала новая эпидемия чумы в Европе. Власти средиземноморских государств и Великобритании принимали специальные законы против кораблей, прибывающих из заражённых местностей. В 1730 году английская эскадра открыла огонь по голландскому торговому судну, на борту которого находился больной чумой. В 1773 году власти Марселя узнали, что капитан и 14 матросов стоявшего на рейде опять-таки голландского корабля умерли от чумы. За полвека до этого треть Марселя выкосила «чёрная смерть», занесенная каким-то судном. Неудивительно, что голландцам приказали тут же убираться восвояси, не дав им даже пополнить запасы пресной воды. Они отправились в Тунис, но там им не дали даже причалить. 23 оставшихся в живых матроса нигде не могли сойти на берег. Они направились к Гибралтару и вышли в океан. В конце концов, все на борту умерли то ли от голода, то ли от болезни. Говорили, что этот мёртвый корабль видели у Азорских островов. Все эти истории укрепляли веру моряков в реальность «Летучего голландца» и в то, что встреча с ним сулит неминуемую гибель.
К XIX веку корабли стали настолько прочными, что могли оставаться на плаву без команды долгие годы. Возросла и оживлённость морских путей. Начиная с 1850-х годов стали регулярно отмечаться встречи со странными кораблями, причём все эти случаи были задокументированы. Журналисты и специалисты пытались дать каждой такой истории разумное объяснение, но далеко не всегда эти попытки убеждали широкую публику.
4 декабря 1872 года в 600 милях к западу от Гибралтара капитан американского корабля «Деи Грация» Дэвид Морхауз заметил бригантину «Мария Целеста». Морхауз был знаком с капитаном «Марии Целесты» Бенджамином Бриггсом и поприветствовал товарища сигналом. Бригантина не отозвалась. Приблизившись к ней и поднявшись на борт, моряки «Деи Грации» обнаружили, что бригантина пуста. Капитан, его жена и двухлетняя дочь, а также семь членов экипажа исчезли. Судно было абсолютно цело, только люки трюмов, в которых перевозился 1701 баррель спирта, были распахнуты. Единственная шлюпка, секстант и хронометр отсутствовали. Команда явно покидала судно в спешке: на столе капитана лежал открытый судовой журнал, в ящике стола остались деньги и драгоценности, на швейной машинке - неоконченное рукоделие, курительные трубки матросов мирно лежали в кубрике.
Штурман и три человека из команды «Деи Грация» довели «Марию Целесту» до Гибралтара. Весть о корабле-призраке тут же стала мировой сенсацией. Газеты строили самые невероятные предположения об исчезновении команды. От нападения морских змеев до пленения экипажа пиратами или инопланетянами. Ни одна из этих теорий не могла ответить на многочисленные вопросы. По просторам Соединённых Штатов начали разгуливать якобы спасшиеся с «Марии Целесты» матросы, клянчащие подаяния и даже выступавшие с лекциями. Больше всего почему-то было самозваных коков. Как-то раз в тюрьме одного из штатов их собралось целых пять. Всех их разоблачали благодаря элементарному незнанию деталей загадочного происшествия. Тем временем тщательное расследование британского адмиралтейства закончилось ничем. Газетчики опять вернулись к предположениям о мятежах, инопланетянах и гигантских спрутах.
Самую правдоподобную гипотезу предложил в 1940 году некто Кобб - дальний родственник капитана Бриггса. Он предположил, что спирт в трюме начал испаряться из негерметично закрытых ёмкостей. Скопившиеся спиртовые газы стали взрываться, пока не повреждая судно. Капитан Бриггс, видимо не знавший, что при открытии люков трюмов опасный газ просто испарится, испугался более мощных взрывов и приказал команде срочно спустить шлюпку и собраться в ней. Судя по записи в судовом журнале, это произошло 2324 ноября, когда «Мария Целеста» находилась всего в нескольких милях от Азорских островов. Шлюпку привязали к кораблю длинным деррик-фалом (его потом на борту не нашли), но поднялся ветер, не спущенные в спешке паруса надулись, «Мария Целеста» вдруг прибавила ходу, фал оборвался. Корабль быстро уплыл, а перегруженная шлюпка вскоре утонула. При некоторых натяжках эта версия объясняет происшествие гораздо лучше, чем нападение марсианских морских змеев.
В 1902 году в Атлантическом океане обнаружили немецкое судно «Фрея» без экипажа. Полузатопленный корабль имел резкий крен на левый борт, стеньги были сломаны. При этом на всём пути «Фреи» из Мексики сильных штормов не наблюдалось. Газеты тут же окрестили германский корабль «Новой Марией Целестой», но бывалые моряки объясняли отсутствие экипажа просто. Повреждения корабль явно получил из-за шторма, который могли проворонить несовершенные метеорологические устройства того времени. Радиосвязь отсутствовала, подать сигнал бедствия экипаж не мог, и предпочёл покинуть гибнущий корабль на шлюпках. По злой иронии судьбы «Фрея» не затонула, а шлюпки, видимо, погибли.
В XX веке сведения о кораблях призраках появлялись примерно раз в пять лет. Некоторые из них стали широко известны. 31 января 1921 года у берегов Северной Каролины нашли пустую шхуну «Кэрролл Диринг» с повреждённым рулём. Расследование не дало результатов. Скорее всего, шлюпка с командой, покинувшей судно после повреждения, была отнесена течением далеко в океан. В июне 1947 года корабли в Малаккском проливе получили странную радиограмму с голландского (!) сухогруза «Оранг Медан»: «…Вся команда мертва… Я умираю». Подоспевшие корабли обнаружили на борту скорчившиеся трупы. Во время осмотра из трюма повалил дым, и вскоре голландец взорвался и утонул. Считается, что «Оранг Медан» перевозил отравляющие вещества и нитроглицерин, ставшие причиной смерти команды и взрыва.
В 1959 году на дне Бискайского залива обнаружили совершенно целую, герметично закрытую пустую подводную лодку. Позже выяснилось, что она просто оторвалась от буксира при транспортировке и легла на грунт.
В 1970-е и 1980-е годы списки кораблей-призраков пополнили яхты путешественников, пытавшихся в одиночку пересечь океаны и обогнуть земной шар. Смельчаков смывало за борт, они кончали с собой в припадке безумия… Яхты продолжали плавание в одиночку.
В XXI веке в историях о кораблях-призраках стали встречаться русские имена. В январе 2013 года старый пассажирский лайнер «Любовь Орлова», проданный на слом в Доминикану, оторвался от буксира и отправился в круиз по Атлантике без экипажа и туристов. В течение нескольких месяцев его не раз встречали корабли разных стран. В том же году ракетный крейсер «Москва»… нет, не уплыл самостоятельно, а обнаружил в районе Бермудского треугольника норвежскую яхту без экипажа.
В последние годы печальный перечень кораблей-призраков удлиняет политика. В 2017 году береговая охрана Японии сообщала о десятках утлых судёнышек или совсем пустых, или с трупами на борту. Значительная часть из них принадлежала неудачливым беженцам из Северной Кореи. Похожая ситуация наблюдалась и в Италии, только там корабли мертвецов принадлежали беженцам из северной Африки. 700-летняя история кораблей-призраков продолжается…
Улететь бы, друзья, на Ямайку,
Где песочек ласкает прибой,
Повстречать молодую малайку,
Всласть развлечься, пока молодой,
Опуститься в глубины морские,
Увидать золотую макрель…
Оторваться душой в эйфории,
Ну, хотя бы на пару недель.
Помечтать вечерами о счастье,
Наливаясь хорошим вином,
Иль забыться в объятиях страсти
И не думать вообще ни о чём…
Но с судьбой не поспоришь, злодейкой:
Вновь на дачу тащиться с утра…
Еду я, а со мной вся семейка:
Тёща, тесть, трое деток, жена.
Серебряным тонким когтем луна
Зацепит печальное летнее небо.
Отсутствие мыслей…
Штиль…
Тишина…
А кто-то скандирует:"Зрелищ и хлеба!"
Мои же мечты совсем о другом-
Быть маяком, где-то там,
В южных водах;
Смотреть в бесконечную, вечную синь
И освещать ее в непогоду.
Леди и море
На пожилой и красивой леди с утра футболка в полоску.
Рыжий тон и седые волосы, в сумме - почти песок.
Пожилая красивая леди, как шлюп идет к перекрестку.
Пожилая леди сбежала из дому на часок.
Ближнее море, дальнее море - где ты тут видишь горе?
Горе, это когда на море, но без моря в душе.
Нет, она не живет у моря и не поедет вскоре,
Но тротуары вокруг нее расстилаются, словно шельф.
У пожилой и красивой леди в целом жизнь на приколе.
Ей не каждый день удается уйти из дома с утра.
У пожилой и красивой леди помада со вкусом соли.
А в ушах ракушки, затем что она - немного пират.
Можно еще накидать штрихов для полноты картины,
Но основное на месте - брызги, блики вблизи, вдали.
Леди несет себя на простор с изяществом бригантины.
Море за ней рисует себя волной в городской пыли.
`
Отменяются встречи - чаяньям вопреки.
Это лето даёт нам фору в пятьсот очков:
Я сегодня уеду чаек кормить с руки
И ловить с волнореза глупых обжор-бычков.
Я сегодня уеду - морем лечить тоску -
В край, где месяц черкесский сабельно-серебрист,
Где ленивые крабы ползают по песку,
Где заветное слово ласково шепчет бриз.
Будут сладкой истомой ночи и дни полны,
Будут звёзды, как жемчуг, тускло мерцать на дне…
Я пошлю тебе волны цвета морской волны.
… Это лето даёт нам фору в пятнадцать дней…
Капелька доброты имеет свойство превращается в море позитива и океан положительных эмоций.
А что, если морю не всё равно?
А что, если море, и правда, скучает?
Ждёт встречи, волнуется и волной,
Как будто бы ножкой, корабль качает.
А что, если море помнит тебя
И ждёт, что ты прыгнешь в его объятья?
Ты в городе тихо грустишь одна,
А надо бы выбрать в дорогу платье…
А надо бы морю везти дары
(Оно ведь тогда улыбнётся, точно).
Ты спрячешься на берегу до поры,
А после войдёшь в него тихой точкой,
Опустишься в волны - и пусть качнёт.
А вдруг оно тоже тобой грустило?
А вдруг оно тихо и нежно ждёт,
Чтоб ты его соленой воды пригубила?
А вдруг оно будет радо тебе?
И нежно омоет коленки, плечи…
Пошепчет на ушко в прохладной мгле
И будет тебя обнимать весь вечер…
Ах, море… Ну как о тебе не петь?
Ну как не скучать, не мечтать о встрече?
Тебя невозможно не ждать, не хотеть.
Тоска о тебе глубока и вечна.
И, снова нырнув с головой в мечты,
Мы к морю стремимся прийти, примчаться.
А море шумит и крадётся в сны…
Чтоб в сердце твоём навсегда остаться.
А морю всё равно, кого ласкать, кого купать -
Оно настолько больше нас, сильнее и прекраснее,
Что может пошуметь, а может просто помолчать,
А может вдруг разгневаться и сделаться опасным.
А морю всё равно, что ты живёшь о встрече с ним.
Оно-то без тебя живёт не менее чудесно:
Ему не так уж важно, где там ходят корабли
И кто там про него опять сложил стихи и песни.
Да… Морю всё равно! Оно ласкало сотни лиц.
Твоё видало тоже, но, поди, давно забыло.
Ты встречи ждёшь, скучаешь и, смахнув слезу с ресниц,
Вздыхаешь… Ну, а море вечно будет, есть и было.
Зачем же ждать? Зачем скучать? Зачем, забыв дела,
Мы вновь к нему спешим - запрыгнуть в волны и обняться?
Ведь морю всё равно, кого сегодня обнимать.
Но нам не всё равно, о чем скучать и волноваться.
И снова, побросав десяток платьев в чемодан,
Летим мы к морю и, как в детстве, радуемся встрече.
И волны тихо трогают босые пятки нам,
Щекочут по спине и обнимают тихо плечи.
И снова увезём в свои большие города
Тоску о лете, запах солнца, смех и нежность в сердце.
И снова встречи ждать… И возвращаться, как всегда,
К самим себе. Ведь нам от моря никуда не деться.
Лазурные волны, манящий закат…
Песчинки в ладонях моих…
Твой трепетный, незабываемый взгляд…
И море одно на двоих…
Окутала пена нагие тела…
Ласкал опьяняющий бриз…
Сгорала в безумии страсти дотла…
Моя непокорная жизнь…
Дыханье огнём обжигало уста…
Как жадно ты их целовал…
Пленяла волшебных небес красота…
И редких свиданий накал…
Ковровой дорожкой застыла луна…
Повисла в ночи как магнит…
А мы наслаждались любовью сполна…
Забыв осторожность и стыд…
***********************************
Зарёй незаметно рассвет запылал…
Над морем струился дымок…
Всего-то неделю для счастья нам дал…
Солёный морской ветерок…