Ну вот… я отправляюсь в отпуск!
Долой работа. Пора настала отдохнуть!
Я к морю получила допуск…
И улетаю через несколько минут.
Ты не забудь… я буду появляться
И, по-возможности, «Приветы» посылать.
Я с моря привезу кусочик счастья,
Чтобы потом его надолго не терять.
Утро июля, на горизонте море,
солнце заливает стол и подоконник,
я просыпаюсь в сказку - цветёт лаванда,
качается занавеска, пахнет арбузом,
бабочка бесстрашно садится на ладошку,
на бельевой верёвке - сушатся полотенца,
до школы далеко - почти целая вечность,
живот не загорел, а плечи уже облазят,
вон на прищепке - новенькая панамка,
мама вчера купила кукурузу и персик.
У меня вместо сердца золотая рыбка -
быстрая, как ветер, яркая, как солнце.
У меня вместо сердца хрупкая ракушка -
солёная, как море, белая, как парус.
У меня вместо сердца целое небо -
целое небо с птицами и облаками.
Мама говорит, что Бог живёт на небе.
Удивительно, как он во мне помещается…
Семь лет я не была в твоих объятьях,
Семь лет надеялась на эту встречу,
Что соберусь, решусь, и как-нибудь
под вечер
Приеду, нарядившись в лучшее из платьев!
А ты? Не вижу бурной радости потоком?!
И не было тоски от ожиданья?
Таких, как я, наверное, так много!..
Из года в год тебя шокируют признаньем…
Ну, ничего! Ведь я же не ревнивая!
Прощаю им и понимаю чувства…
Любить тебя - ведь это не искусство,
А лишь порыв души и страсть необъяснимая!
Солнце может сжечь, море - утопить, любимый - забыть…
Проводница вгляделась в билет Ивана Вениаминовича и произнесла с нескрываемым удивлением:
- Простите, но вы сели не в тот поезд. Ваш билет - в Магнитогорск!
Иван Вениаминович издал некий звук, выражавший скорее радость, нежели тревогу и сказал, еле сдерживая улыбку:
- Билет в Магнитогорск, а я - на море.
После чего проводница стала монотонно твердить о невозможности такого путешествия, но Иван Вениаминович уже отвлеченно смотрел в окно в бесконечную даль, на небо с облаками, в которых неумело пряталось солнце, и осторожная радость переполняла его.
Как я хочу стать морским капитаном,
Кортик носить, ну и, трубкой дымя,
Гордо стоять за огромным штурвалом,
В гаванях разных бросать якоря,
Смело бороться с любыми штормами,
В бурю легко расправлять брамселя,
Быть просолённым морскими ветрами,
Спорить с волнами, теченье ловя,
Рифы уметь обходить все и мели,
Видели чтобы девчонки меня,
С берега чтобы махала и млела
Светка-красавица с пятого «А»!
Магия скерцо… скользящее в воду небо,
Черный квадрат окна… амаретто лун
Прямо из горлышка пью… я сегодня Бета
В поисках Гаммы, переплетением струн.
Тонкие нити вьются в далекой сини,
Бьются о берег волны… Я словно инь
В поисках янь… проекция на картине
Лунного света, ставшего мне родным.
Утренний призрак солнца. Коньяк и кофе
Море искрится, брызги слепят глаза,
Я, как Асcоль, что вечно стоит на пирсе,
Ждет понапрасну алые паруса…
На завтрак
она подала ему море
своей неспокойной души…
но он не умел плавать,
намазал на хлеб любовь
и съел все её мечты…
подруги с моря прикатили
в них солнца блеск и плеск волны
и приключений все бикини
полны
Она просто закрыла глаза и начала думать о морской, соленой воде. Она всегда любила море. И если что-то в ещё жизни случалось, то она сразу уезжала к этому чудесному месту и сидела подолгу на берегу. Волны словно забирали ее боль, страдания и уносили с собой морскую бездну на самое дно.
История сигнала «SOS»
Катастрофы на море неизбежны. На протяжении сотен лет истории мореплавания перед покорителями океанов стоял вопрос: если случится трагедия, как позвать на помощь?
«Мэй-Дэ»
За многие годы появилось великое множество сигналов, обозначавших только одно - кто-то терпит бедствие. Это и выстрелы из пушки, раздававшиеся через короткие промежутки времени, и определённая комбинация парусов, и оранжевый дым или красные ракеты.
Иногда о беде сигнализировали специальные флаги, которые видно за 4−5 миль. Просьба о помощи по Международному своду сигналов обозначается двумя флагами, поднятыми одновременно: клетчатым сине-белым и полосатым сине-бело-красным.
С появлением радиотелефонной связи родились аварийные позывные: «Мэй-Дэ». Иногда такой сигнал называют «Майский день», но это неверно. На самом деле, в переводе с французского он означает «помоги мне». В любом случае достаточно передать его на любой частоте - и все поймут, что вы попали в беду.
На сегодняшний день существует около 2000 способов, с помощью которых судно может известить спасателей о приключившейся беде. Ну и конечно в их число входит самый известный в мире призыв о помощи - сигнал SOS, родившийся на свет после изобретения азбуки Морзе.
В 1835 году, задолго до появления радио, американский художник Самюэль Финли Бриз Морзе создал простую, но эффективную систему связи - азбуку Морзе. Первоначально она состояла из трех символов: точка, короткое тире и длинное тире. Но в 1851 году все коды были переведены на два знака: точка и тире.
1865 года азбука Морзе стала широко использоваться во флоте. Вначале сообщения передавались флажками и фонарями. С изобретением радио точки и тире зазвучали в эфире, но какой-то единой, общемировой системы аварийных сигналов не существовало. Каждая фирма, выпускающая радиостанции, разрабатывала свой код связи для экстренных случаев.
Так например руководство Международной акционерной компании «Маркони», имевшей в те годы монополию на оборудование радиотелеграфными станциями морских судов Англии и Италии, постановило, что все суда, оснащенные радиостанциями «Маркони», должны пользоваться для передачи сообщений о бедствии сигналом CQD - первыми буквами в английских словах «приходите быстро, опасность». При этом руководители компании запрещали держать связь с судами, оборудованными радиостанциями других фирм, а так же пользоваться их кодами. Подобная практика рано или поздно привела бы к катастрофе.
Симметричный сигнал SOS
Наконец осенью 1906 года на проходившей в Берлине радиотелеграфной конференции встал вопрос о создании единого, общепринятого сигнала бедствия на море. Итальянец Гульельмо Маркони, хозяин одноименной компании, предложил свою, уже известную комбинацию букв CQD, но этот вариант конференция отвергла, так как для сигнала бедствия главное не содержание, а простота приема и передачи.
Представитель германской фирмы «Сляби-Арко» предложил сигнал SOE, используемый в позывных судов, оборудованных радиостанциями своей фирмы. Однако при обсуждении был отмечен существенный недостаток этого сигнала: так как буква Е передается по азбуке Морзе одной точкой, то при слабом приеме и в условиях помех сигнал может быть искажен и не понят. И тогда поступило предложение заменить букву Е на букву S. Получился симметричный сигнал SOS, который и был утвержден 3 октября 1906 года как единый международный сигнал бедствия.
Существовало множество «расшифровок» этого сигнала: «спасите наши души», «спасите наш корабль» или даже «остановите другие сигналы». В русском варианте бытовало такое толкование: СОС - «спасите от смерти». На самом деле эти три буквы никакой расшифровки не имеют. Просто три точки, три тире, три точки - наиболее быстрая и легко запоминающаяся комбинация сигналов азбуки Морзе.
Одновременно с введением единого сигнала бедствия, на море появилось еще одно правило: 48 раз в сутки, 2 раза каждый час (с 15-й по 18-ю минуту и с 45-й по 48-ю) наступало радиомолчание. В это время обрывались на полуслове любые сообщения, и радисты всего мира внимательно слушали эфир - не нуждается ли кто в помощи.
Впервые сигнал SOS прозвучал в 1906 году с борта парохода «Ирбис». Но буквально через несколько минут моряки поняли, что могут спастись своими силами и прекратили подачу сигнала.
В 1909 году возле Азорских островов потерпел крушение пассажирский лайнер «Кунард». На этот раз помощь была необходима, капитан воспользовался вновь принятым сигналом бедствия и получил подмогу.
Ну и наконец 1912 год - трагедия «Титаника». 15 апреля в 0 часов 15 минут Филлипс, первый радист суперлайнера, послал в эфир радиосигнал, сообщающий о катастрофе - CQD. Несмотря на подписание берлинской конвенции, связисты британских судов еще несколько лет по привычке продолжали применять коды Маркони. Однако к двум часам ночи с «Титаника» шли уже все общепринятые сообщения о бедствии, включая SOS. В 2 часа 17 минут радист британского судна «Вирджиния» услышал призыв о помощи, но сигналы гибнущего лайнера были настолько слабыми, что он их просто не понял.
Сигналы-призраки
«Титаник» ушел на дно Атлантики, но гибель его обросла мистическими исторями, которые всплывают и поныне. Так например 15 апреля 1972 года офицер-радист американского авианосца «Теодор Рузвельт» некто Ллойд Детмер принял сигнал SOS. На запрос о координатах и названии терпящего бедствие судна неизвестный радист сообщил, что ведет передачу с… тонущего «Титаника».
Офицер немного растерялся, но сразу же сообщил в береговую охрану о полученном сигнале. С берега раздраженно ответили, что никто кроме «Теодора Рузвельта» никаких сигналов SOS не получал и язвительно посоветовали офицеру умерить свое воображение, либо обратиться к врачу. Ллойд был полностью уверен в своем психическом здоровье и потребовал расследования.
Изучение архивов, последовавшее в процессе дознания, выявило интересные факты. Оказывается подобные сигналы якобы с тонущего «Титаника» береговая охрана США принимала в 1924-ом, 1930-ом, 1936-ом и 1942-ом годах. Полученные сообщения были абсолютно идентичны и приходили ночью 15 апреля, как раз в то время, когда суперлайнер шел на дно. Но ни в одном из случаев не удалось запеленговать источник сигнала. История на этом не заканчивается. 15 апреля 1996 года канадское судно «Квебек» вновь зафиксировало призывы о помощи, исходящие с затонувшего десятки лет назад океанского суперлайнера…
Подобные случаи не обошли и наших моряков. Так с 28 октября 2001 года из Охотского моря начали непрерывно поступать сигналы SOS. Их приняли десятки судов, но первыми сигнал зафиксировали японцы и тут же проинформировали российскую пограничную службу. Тотчас же в район бедствия вышло из Владивостока спасательное судно «Ирбис». Моряки тщательно обыскали акваторию, но ничего подозрительного не обнаружили, а сигналы тем временем продолжали поступать.
Дальнейшие исследования показали, что сигналы идут из точки, находящейся в 70 километрах от нефтедобывающей платформы «Моликпак», установленной на сахалинском шельфе, а источник сигнала скорее всего находится на дне - на глубине примерно 20 метров. Однако поиски ни к чему не привели, а местные рыбаки сообщили спасателям, что год назад в Охотском море наблюдалось точно такое же явление. Расследование этого загадочного события не дало никаких результатов, а 8 ноября сигналы внезапно прекратились…
С 1 февраля 1999 года азбука Морзе практически не используется в переговорах морских судов. На смену точкам и тире, пришла спутниковая система ГМССБ (Глобальная Морская Система Связи при Бедствии), которая немедленно определяет местоположение вызывающего судна с точностью до 200 метров и обеспечивает связь с другими кораблями. Все суда водоизмещением свыше 300 тонн, а также пассажирские лайнеры и нефтяные платформы постепенно оснащаются этой системой. Теперь сигналы бедствия будут посылаться на спутник, и через него поступать в координационные центры в Германии, Англии, Австралии и Калифорнии. А сигнал SOS скоро окончательно станет достоянием прошлого.
Морские поверья - не свисти, а то утонешь
Рыжие девственницы - зло!
Вот пример: ругающиеся, «как матросы» корабельные плотники вели себя подобно ученикам воскресной школы, когда работали или даже просто находились рядом с килем закладываемого судна.
Дурной приметой считалось, если первый удар корабельного мастера вдруг высекал искру - в будущем судно могло сгореть.
Если же при постройке даже случайно проливалась кровь, то судно получало ярлык «корабля смерти», и знающих моряков в его экипаж заманить уже было невозможно.
Ни в коем случае нельзя было менять конструкцию судна после окончания его постройки, что, кстати, актуально и сейчас - ведь всё уже рассчитано профессионалами и разного рода «здесь - отрезать, тут - добавить» может сильно навредить.
Поросята, зайцы, священники и рыжие девственницы на верфь не допускались. Насчёт поросят и зайцев трудно сказать, почему, а вот рыжие, считалось, обладали дурным глазом. Священники приходили только освящать готовый корабль, их более раннее появление могло привлечь нечистую силу к ещё беззащитному остову.
Когда-то давно викинги, строя дракары, приносили человеческие жертвы. Много позднее этот кровавый обычай стал более гуманным - в стенки и настил ходовой рубки закладывались всего лишь кости животных. Подходящим амулетом считались также ботинки или вещи, имеющие форму ботинка. К примеру, на голландском судне «Амстердам», затонувшем в 1748 году близ Гастингса (графство Сассекс), в обшивке были обнаружены лошадиный череп и сапожная колодка. Эти предметы должны были (хоть и не смогли) уберечь корабль от опасности.
На кораблях американского военного флота до сих пор отправляют новичков в самый глухой уголок трюма с наказом: отыскать и надраить до блеска якобы имеющуюся там золотую заклёпку. Этот обычай пошёл с тех времен, когда мастера «на счастье» закладывали золотые монеты в киль при постройке корабля. Ну, а что касается суеверий самих моряков…
«Сто грамм» для селёдки
Есть такой старый анекдот: попался рыбакам маленький карасик. Такой маленький, что отпустили они его на волю, но, предварительно нечаянно уронили в стакан с водкой. И тут как пошёл клёв - только успевай добычу вытаскивать. Лежат все эти пойманные рыбы на берегу, и одна другой говорит: «сволочь, этот карасик, наврал, что наливают и отпускают…».
Сей анекдот, как ни странно, имеет под собой историческую основу. Начиная, примерно, с XVI века (и по наши дни) рыбаки из Сен-Мало, города, бывшего когда-то пиратской столицей Франции, первую, пойманную за сезон рыбину «напаивали» вином и отпускали в море. Считалось, что запах алкоголя привлечёт других рыб и заманит их в сети.
Но это одно из немногих суеверий, имеющее под собой, так сказать, меркантильную основу. Большинство же поверий и ритуалов существовало для того, чтобы оградить корабль и его команду от гибели. К примеру, англичане искренне считали, что любой упавший за борт деревянный предмет, будь то весло или пробка от бочки, является предвестником кораблекрушения. И единственный способ предотвратить беду - не мешкая выловить деревяшку из воды и убрать от борта подальше. Правда, были и исключения. Скажем, лучший способ вызова ветра - выкинуть старую корабельную швабру в море. Но если швабра упадёт за борт случайно - это очень плохая примета.
Если лишней швабры на судне нет, то достаточно просто побултыхать ей за бортом, а как только подует ветер - сразу убрать в трюм, чтобы не гневить зря морских богов.
Покажем шторму … !
Для вызова ветра есть и другие способы, например, нужно тихо посвистеть. Капитаны парусных судов, попав в штиль, начинали насвистывать, легонько постукивая или скребя мачту с той стороны, с которой необходим ветер. Французские моряки считают, что при этом ещё необходимо громко и выразительно ругаться. А вообще со свистом на море надо поосторожнее, а то можно и до бури досвистеться. У многих народов свист считается грехом, так как самыми отъявленными свистунами являются черти, а повелителей океанов этот звук только раздражает.
Если свист и поскребывание результатов не давали, то, стало быть, на борту судна находится грешник, которого необходимо «вычислить» и заставить покаяться. В эту примету верили даже пираты, имеющие, как мы понимаем, достаточно специфическое понятие о грехе. В любом случае, обнаруженный, но не желающий каяться грешник мог получить и ножом под ребра.
Ещё, чтобы вызвать попутный ветер, можно использовать заговор. Моряки наговаривают имена всех ветров, делая при этом насечки на небольшой палочке. Затем кормчий бросает эту палочку за спину в море, произнося при этом ласковые слова «нужному» ветру и всячески ругая «ненужный».
Если наоборот необходимо «отогнать» шторм в сторону, то капитан мог достать из ножен меч (или морской кортик) и постучать им по борту с той стороны, с которой ожидался приход стихии. Но данное действие мог производить только капитан корабля.
Уникальный способ избавиться от противного ветра применяли моряки Индонезии. Поскольку боги ветров, в их представлении, являлись существами женского пола, со всеми свойственными дамам достоинствами и недостатками, индонезийские мореходы… раздевались догола и демонстрировали в полной мере свои достоинства встречному ветру. Застеснявшись подобного бесстыдства, леди-буря просто обязана была свернуть в сторону, либо поменять направление на попутное.
Погладь «булочку»
Большинство ритуалов исполнялось не только с целью сберечь собственную жизнь и судно, но и в качестве подстраховки собратьев-мореходов. К примеру, нельзя было переворачивать круглый хлеб, от которого уже отрезан ломоть - в этот момент может где-то опрокинуться корабль. Если стеклянная посуда вдруг зазвенит, её немедленно надо приглушить рукой. Это поверье пошло от мореплавателей Южной Америки, в их среде звон посуды считался погребальным, и его прекращение могло спасти тонущего где-то моряка.
Семьи британских рыбаков обязательно держали в домах чёрных кошек - считалось, что они способны «сохранять» хорошую погоду во время промысла. Близкие родственники французских рыбаков лепили кораблики из хлеба, чтобы те охраняли настоящие суда, ушедшие в открытый океан.
Жена, провожая мужа в море, должна обязательно погладить рукой воротник его форменной одежды - ради счастливого возвращения. Моряк мог и сам привлечь на свою сторону удачу, перед выходом из дома погладив лобок жены или подружки, - этот ритуал носит название «погладить булочку». А вот если датским «морским волкам» по пути к кораблю попадалась женщина в белом фартуке, то её необходимо было обойти далеко стороной, иначе гибель корабля неминуема.
Ну, и ни в коем случае нельзя показывать пальцем, как в открытом океане, куда бы то ни было, так и в порту, на корабли. Подобная небрежность сулит множество всяких неприятностей, вплоть до крушения судна.
Что же касается понедельников, пятниц и прочих «тринадцатых» чисел, то тут морской «кодекс суеверий» оставляет далеко за бортом все приметы «сухопутных крыс». Для примера, испанцы до сих пор пятницу считают самым счастливым днём для выхода в море, ведь именно в этот день недели началась экспедиция Христофора Колумба. А французские и английские мореплаватели всячески избегают пятницы, первые понедельники августа, а также даты 2 февраля и 31 декабря. Все потому, что когда-то в эти дни происходили серьёзные кораблекрушения.
Скандинавы никогда не начинали постройку судна в четверг, так как это день Тора - господина бурь и бога грома и штормов. Злосчастная пятница также у викингов не котировалась - этот день принадлежал богине Фригг, знающей всё заранее, способной, но не желающей предотвращать беды, что морякам было крайне неприятно.
Самый показательный случай «пятничного» суеверия произошёл со шхуной «Томас Лоусон» в 1907 году. В считанные часы этот огромный, семимачтовый корабль, шедший в сторону Ла-Манша, превратился в бесформенный кусок железа, случайно «повстречавшись» с прибрежными скалами острова Аннет. Мало того, что катастрофа произошла в пятницу 13 декабря, так и само имя корабля уже сулило беду. Ведь Томас Лоусон - автор хорошо всем известной книги «Пятница тринадцатое»…
Море, увиденное во сне, -
Это больше, чем просто море.
Я стояла на самом дне,
Не участвуя в разговоре.
Глядя в даль, как в твои глаза,
Обживалась в бескрайней сини,
Невесомые волоса -
Совокупность ленивых линий -
Колыхались, теперь живя
От фантазий моих свободно.
Как ни вглядывалась, тебя
Я не видела в массе водной.
Как ни вслушивалась, в ответ
Только клекот летел дельфиний,
Только зыбкий струился свет -
Непрозрачный… синий-синий…
Так промчалось немало лет.
Я ждала тебя. Сильно-сильно.
Погода оставляет желать Черного… Или Средиземного…
Они сбросили на песок одежду и потихоньку зашли в море, вода была густая и теплая, ласкала их лодыжки, икры, бедра. Они поплыли в свете лунной дорожки, плыли минут пять, остановились, болтая ногами, молча трогали друг друга руками, гладили кожу, вели себя тихо; ночь окружала их тайной, только светящиеся водоросли рисовали абрисы их тел в воде. Так же тихо, не сговариваясь, они поплыли обратно, доплыли до пены прибоя, ощутили дно и соединились, сплелись в одно целое, диковинное мифическое морское животное о двух головах. Животное это било руками и ногами по воде, поворачивалось, перекатывалось, стонало, рычало, пока не выдохлось и не распалось на две части. Они обессиленно лежали на спинах, разбросав руки и ноги, омываемые легкими волнами.
- Знаешь, Бельчонок, так хорошо, что не жалко и умереть.
- Ты что! Не хочу я умирать!
- Это древнегреческое представление о счастье: умереть молодым, на пике, не изведав боли и страданий.
- Ну брось, Мишка! Ну какие страдания! Мне никогда не было так хорошо!
- Вот именно.
- Ну не буду я умирать! Я еще тебя не наелась! А ну иди сюда!
Они опять набросились друг на друга, слизывали соленую воду с кожи, пили друг друга, доставали языками до самых потаенных мест, проникали в них без всякого стыда. Белка забралась сверху, умостилась, ритмично задвигала бедрами, вонзила ногти в грудь Михаила, потом выгнулась назад, оставив на его коже красные полосы, упала вперед, впилась зубами в его шею, губами в его губы, прижала его своим телом к песку, заерзала вправо-влево, вытянула ноги, сжала их изо всех сил, отпустила и рывком откатилась в сторону.
- Все! Я наелась! А умирать все равно не хочу! И тебе не дам! Ты слышишь, Мишка?!