Несчастная девочка, как же случилось,
Что счастье своё ты в сугроб уронила?
Ищешь его и не можешь найти —
Куда подевалось? «Мужик, посвети!»
Озябшие руки горели в снегу,
Хочу ей помочь, да ничем не могу.
Сама разгребает и ищет сама,
Сама засыпает… — видать, не судьба…
Дыхнёт на ладошки и снова в сугроб,
Уж скоро ангина и в теле озноб…
И бродит одна среди зимних берез
С душою озябшей и мокрой от слёз,
В конце-концов скажет: «Так больше нельзя!
Не нужен журавль — возьму воробья.»
Когда дочке было 3 годика, я как-то вечером засунула ей под подушку упаковку ее любимых конфет. Утром она их нашла и удивленно спросила:
— А это откуда?
Я, не задумываясь, будничным тоном ляпнула:
— Эльфы принесли.
Нравилось мне в то время отвечать креативно, и до последнего стоять на своем, добавляя к выдумке убедительные детали.
И эта сказка затянулась на 5 лет.
— Мама, а кто такие эльфы?
— Эльфы есть у всех детей, они выполняют желания, они помогают, они дарят подарки.
— Мама, а другие дети говорят — эльфов нету.
— Глупость какая, у каждого ребенка есть эльф. Но если ребенок в эльфов не верит, то они к нему не приходят.
— А как они выглядят?
— А ты им напиши и оставь письмо под подушкой. Они тебе сами расскажут.
Сначала эльфы приносили подарки сами, их мелкие безделушки вызывали бурю эмоций. Потом дочка стала рисовать эльфам картинки, чтобы рассказать, чего она хочет… потом писать, перерисовывая буквы с маминого черновика, потом писать самостоятельно по секрету от мамы. Иногда эльфы приносили заказанное не сразу, иногда приносили вообще что-то другое, иногда писали письма и рассказывали о себе. И чем старше становилась дочка, тем больше ей нравились именно письма. Когда мама с дочкой ругалась, та возмущенно бросала ей в ответ, что напишет эльфам! …и просила у них добрую маму и 100 конфет. И даже если мама злилась, эльфы всегда отвечали и успокаивали.
Как-то дочка попросила у эльфов красивых зверюшек, точь-точь как в журнале, который выходит раз в месяц, с одной игрушкой из целой коллекции сплошных замечательностей. А у эльфов как раз был набор в школе эльфят, и они поручили маленьким эльфам сделать зверюшек в качестве тестового задания. Эльфята перестарались, во-первых, сделали дракона, во-вторых, они его случайно оживили. Дракончик разнес пол-деревни, и все силы были брошены на то, чтобы сначала восстановить домики. По вечерам эльфята, тихо шушукаясь, запирались в мастерской, потому что хотели сделать подарок сами, без помощи взрослых. Дела у них шли медленно… в общем, через 2 месяца посылка дошла из Китая, и эта глава сказки закончилась.
За 5 лет было написано много сказок, придуманы эльфята и их имена, описание острова и домиков, наличие в деревне эльфов главной феи, болезни, праздники, школа, отпуска. Дочка делала эльфам подарки: одной конфеты хватало на всю деревню, а из маленьких коробочек эльфы сделали себе целый домик для гостей, а еще они не знали, что такое сахар, и называли его сладким камнем… Эльфам нельзя было показываться людям, совсем нельзя, как в сказке про Черную Курицу. Им бы пришлось сразу искать себе другое место жительства. Но эльфы все равно просили главную фею, чтобы она позволила им привести девочку в деревню и научить ее колдовству.
А потом мама поняла, что сказку пора заканчивать, чтобы она навсегда осталась сказкой. Дочка еще верила в эльфов, но была уже о-ооо-очень большая. Знаете, как верят люди, которые просто хотят верить? Как не замечают очевидных мелочей, противоречащих их вере? Все дети когда-то узнают про Деда Мороза, про зубную Фею, про … а эльфы должны были остаться сказкой.
Когда дочке исполнилось 8 лет, эльфы принесли ей 3 пожелания в качестве прощальных подарков:
— Тебе достаточно начать что-то делать, и оно обязательно получится.
— Тебе достаточно будет улыбнуться, чтобы подружиться с другим человеком.
— Когда ты станешь старенькой бабушкой, мы заберем тебя к себе, превратим в маленького эльфа, и ты пойдешь в нашу школу.
И еще они пообещали, что заколдуют маму с папой, чтобы те стали добрее и сами иногда прятали ей под подушку подарки. Надо отметить, что вот это последнее пожелание исполнилось прямо сразу, еще до появления каких-то подарков от родителей. Великая сила убеждения.
Нет, дочка не сразу смирилась с тем, что эльфы ушли. Что значат эти все: «ты уже большая», «ты скоро перестанешь замечать волшебство»?
… а если им написать?
А в доме по-прежнему живет масса игрушек, которые принесли эльфы. И эльфы по-прежнему существуют.
Девочка ест мороженое: ложечку себе, ложечку рыжей мохнатой собачке. Кем ты будешь, девочка? Отвечу — человеком. Твой очарованный прохожий.
Та девочка, - а я ей был смешон, -
Ходила, как мальчишка, в грубых гетрах.
Она дружила с ветром, и с мячом,
И с веслами, и с теннисной ракеткой.
И странно: столько лет и столько зим -
Событья, перемены, годы, лица, -
А девочка мерещится вблизи,
А девочка хохочет и резвится…
Она стоит, откинувшись слегка,
Беспечная, у сетки волейбольной,
И сквозь нее проходят облака,
Проходят дни, и годы, и века…
Ей хоть бы что - ни холодно, ни больно.
Мне привиделась как-то в августе,
Там где свод небес голубой,
Осень светлая, в доброй благости
С гордо поднятой головой.
Лёгкой поступью, с тонкой веточкой
Шла она тогда не спеша.
До чего же ты, Осень-девочка,
В лёгком платьице хороша!
А над парками и аллеями
Стаи, вставшие на крыло,
Словно бредили вновь идеями
Улететь туда, где тепло.
Пролетел сентябрь, и однажды днём
Я увидела, что в слезах
Осень вдаль брела под немым дождём
С чистой влагою на глазах.
Осень-женщина опечалено,
Пряча грустный взгляд под вуаль
Шла куда-то прочь, и отчаянно
Мчался вслед за ней ветер вдаль.
Первым инеем лёг ноябрь в поля.
И однажды вдруг поутру
В шали драповой повстречала я
Осень-бабушку на ветру.
Из конфет и пирожных сделаны девочки, но бывают из соли.
И однажды такая девочка увидела море.
Кто ты? Спросила она. И услышала: море!
Что же такое море? И много в нём соли?
И ответило девочке море: ты мне улыбнись!
Если хочешь узнать меня - то со мной обнимись!
Если хочешь понять меня - чем-нибудь поделись!
Даже если боишься меня - всё равно прикоснись!
Наступила на краешек моря она несмело.
Море тут же ей пальцы волною съело.
Показалось ей вдруг, что она узнавать начала море.
Вынув ногу, увидела: пальчиков нет! О, какое же горе!
- Ты зачем это сделало? Для чего со мной так поступило?
- Чтоб понять меня, милая, свои пальцы ты мне подарила…
Стала чувствовать девочка, что пока она так говорила,
Познавала и думала, целиком себя растворила…
Уплывая с волной, повторяла она: что такое море?
Отдала себя всю, поняла: я и есть - море…
Наталья Грэйс
4 Июля 2017, 10:17
Платьице
У всякой девочки строгое платьице есть в шкафу.
Девочка глядит на него и думает: «Фу».
Девочка не хочет пополнять ряды унылых принцесс,
Девочка достает из шкафа какой-нибудь унисекс,
Вот этот - рыжий, и гольфы в полоску - самое то,
К нему отлично пойдет голубое пальто.
А платьицу что? Оно висит в шкафу много лет
Подальше от света, поближе к скелетам, само как скелет,
Как до нежной прозрачности высушенная трава,
Вроде щипаных роз в рукавах торчат кружева.
Всех его выходов - по пальцам сочтенные дни -
Врученье диплома и поминки дальней родни.
А планета летит, и то мир на ней, то война,
То обычное лето, то Пражская вдруг весна,
Терроризм, благоденствие, дрейфы вселенских сил,
А у девочки бохо сменяется на классик.
И еще пара выставок, десять книг, полсотни статей,
Фонд поддержки бродяг, собак и больных детей,
Радикулит, седина, невроз, восемь швов внизу,
Гольфы в полоску и последний собственный зуб.
Девочка - не означает привязки к годам.
Девочка пьет текилу, летит в Амстердам,
Ее дети выросли, последний друг наконец-то тот,
А где жили скелеты, давно никто не живет,
Кроме платьица с глупыми рюшками на груди.
Но день приходит.
Дням свойственно приходить.
И девочка вдруг в календаре рисует кружок,
Платьице вертит и выносит вердикт - «свежо!»
Перед зеркалом крутится, смешное чиркает в блог,
Надевает гольфы в полоску и котелок,
И уже по-хозяйски оглядывает горизонт.
Ведь не всем же крылья - она выбирает зонт.
Девочка никогда не ведется на скучный финал.
Девочки не умирают.
Разве не знал?
Сегодня я был готов и даже попытался стать супергероем. Посмертно. Повезло, что не стал. А дело было так:
Заехал я на велике в самые дальние края нашего дачного поселка. У детской площадки решил посидеть на скамеечке, отдохнуть перед обратной дорогой. Смотрю - по улице идет здоровенная кавказская овчарка и мощно тянет за собой своего хозяина. В это время на детской площадке ползала по горке маленькая девочка лет трех, она увидела собаку, заинтересовалась, спрыгнула и выбежала навстречу. Собаченция, заметив девочку, утробно зарычала и оскалила медвежьи клыки. Девочка испугалась, отступила на полшага, но проговорила:
- Дяденька, а как зовут вашего волка?
Мужик смерил девочку презрительным взглядом и, не поднимая темных очков, ответил:
- Здороваться нужно, девочка, когда со взрослыми разговариваешь.
- Ой, извините, здравствуйте дяденька, а как зовут вашего волка?
- Здрасьте, его зовут Захар.
Захар, тем временем, все больше нервничал и распалялся, пытаясь дотянуться до девочки хотя бы передними зубами, но хозяин, хоть и с трудом, все же удерживал это чудовище. Девочка продолжала:
- Дяденька, а он у вас не кусается, его можно погладить?
- Попробуй если не боишься.
К моему ужасу, девочка вытянула вперед свой маленький указательный пальчик и медленно двинулась к пасти Захара. Захар, аж задохнулся от злости, он рванулся навстречу и со страшным капканным щелчком клацнул пастью. Но, девочка, каким-то чудом успела отдернуть свой пальчик от неминуемой ампутации руки:
- Дяденька, вы меня обманули, ваш волк, оказывается очень злой, он хотел откусить мою руку.
Видел я разных идиотов со страшными собаками, но таких… Хоть мой загривок и взмок от ужаса, но я больше не смог оставаться в стороне. Я медленно встал со скамейки, поднял велосипед перед собой и стараясь быть спокойным, чтобы не злить, и без того злого кавказца, сделал шаг вперед, всунул велик между псом и девочкой и монотонно сказал:
- Девочка, очень медленно отойди от собаки и встань за мной. А ты, мужик, держи свою псину изо всех сил, а то сядешь очень надолго. Мы уходим.
Захар аж задохнулся от злости, он рвался ко мне, стараясь сожрать вместе с великом. У хозяина даже очки с головы слетели, он ловко повис на могучей шее Захара и, смеясь, заговорил:
- Все, все, все. Все нормально, уберите, пожалуйста, велосипед. Это моя дочь, просто она любит играть в игру - «Чужой дядя со злым волком и Красная шапочка».
Девочка тоже повисла на шее у ненавидящего меня Захара и подтвердила:
- Да, он у нас слишком злой.
Мужик кое-как заставил пса выполнить команду «сидеть» и сказал мне:
- Спасибо за попытку и решимость спасти эту маленькую девочку. Это было… это было сильно. Извините, по техническим причинам не могу пожать вам руку…
Что-то под лампой, возьми, хотя зря…
Вот она и пришла незваная - тоска.
Голая, солёная, дрожащая тоска.
Имя её - моё, тону, я не всплыву…
Ещё вчера на пальчике колечко,
Девочка сказка, я была, куда-то ушла!
Падала, падала в низ, и кровь моя
Не кипит, лишь только, горчит…
Снег за окном, а под рамочкой фото
Летняя девочка в пол-оборота.
Майка, веснушки и пухлые губки -
Рыжий чертёнок в коротенькой юбке.
Я и не я… хотя… очень похожа…
Солнышко-девушка в массе прохожих.
Щурюсь, на водную радугу глядя.
В струях купается мраморный дядя.
Жарко… и я растворяюсь без мыслей
В мареве лета, а капельки виснут,
Статуи каменный торс украшая…
Вдруг неожиданно: «Щёлк!» - устрашая.
Вспышка! Присела… и жду, что же будет?
Парень-фотограф - в фонтан и на людях
Прыгает, брызги вокруг поднимая,
И, улыбаясь, снимает, снимает.
Вот ведь чума! Синеглазый, задорный!
- Девушка, адрес… чтоб фото… - проворно
Он залезает на край балюстрады.
Рыжее солнце ласкает нас взглядом…
* * *
В доме в кроватке, и ручки под щёчкой,
Спит синеглазая рыжая дочка,
Сын-озорник тычет пальчиком в раму:
- Пап, расскажи мне про солнышко-маму!
Знаете, когда он пришел к нам впервые, я аж задохнулась от его красоты. Такой красоты просто не бывает, подумала я тогда. Мне было 14. Моей бабушке тогда было 65. Она тоже сказала - он бог. Не знаю где познакомился с ним отец, но он стал появляться в нашем доме регулярно. С отцом они то переписывали какую то музыку. то просто под музыку раскладывали на тарелочках бутерброды и попивали водочку. Пока пили - разговоры, смех, шутки. Он был не только красив как бог, но еще и обаятелен.
Когда он приходил я отменяла все свои тусы с друзьями. Какие могут быть кино, когда в доме сам …
Он был военным летчиком. Однажды он даже пришел в форме. Это было вообще зря, потому что для меня, четырнадцатилетней девочки, это было слишком.
И он стал мне сниться ночами.
Но это даже была не детская любовь. Любовь - это к человеку, а он бог.
И однажды это случилось - он пригласил родителей в гости. Напросилась я или так взяли, без унижений и ползанья на коленях - не помню. Но факт что взяли и я с нетерпением ждала встречи с его женой. Какая она должна быть красавица, думала я, идя тогда с родителями к нему, если он, бог, обратил на нее внимание.
Я не смогу описать что я почувствовала, когда она открыла дверь,. Только скажу, что если бы меня огрели кувалдой по голове, я бы расстроилась и разочаровалась в окружающем мире меньше. Она была некрасивая. Совсем. И ни грамма косметики на лице. Серая, белобрысая, бесцветная… мышь.
Я растерянная зашла в дом с ощущением, что мой мир перевернулся, что я теперь 14 ти летняя девочка с разрушенной психикой. И что если есть на свете несправедливость - то вот она, передо мной.
Потом мы сели за стол и эта женщина стала говорить.
Она оказалась доктором наук по биологии, она оказалась безумно интересным человеком, я сидела за столом раскрыв рот и ловила каждое ее слово. А потом я поймала себя на мысли, что я перестала видеть, что она не красавица.
А потом я посмотрела на него и мне показалось, что он тоже уже не так красив и они сравнялись и вполне подходят друг другу. И ушла я оттуда с ощущением, что в целом все логично и понятно.
Он еще несколько раз приходил к нам в дом, а потом они уехали в Россию. Военный летчик, наверное его просто перевели на другое место службы.
А через много лет я узнала, что у него случился инсульт. Его парализовало и его жена стала для него и руками и ногами и сиделкой и мамой. Что она заменила ему весь мир. И что она его любит и не бросает и что он без нее теперь ничто.
Я не знаю, что он, красавец, равных которому, я потом не встречала никогда в жизни, увидел в этой серой девочке, когда решил жениться на ней. Ум? Возможно. Думаю она была умной еще не будучи доктором наук по биологии. Харизму? Возможно. Полагаю в молодости у нее могло быть и это.
Но…
Мы не знаем для чего нам бог дает спутников жизни и как мы выхватываем их глазом из толпы. Что нас притягивает друг к другу? Это загадка.
Но я очень часто вспоминая его думаю, что он в толпе, увидев эту неказистую девочку, увидел в ней свою опору и тыл.
И не ошибся.
Самая лучшая девочка
верит в тебя и ждет.
Бантики белые, ленточки,
в сердце растаял лед.
Верная, добрая, славная,
пишет стихи, не врет.
В чьей-то судьбе заглавная.
Рвется душа в полет.
Вечна наивная преданность
где-то кому-то. Свет
здесь на рассветах временный.
Шансов на счастье нет.
Самая сладкая девочка,
слаще, чем летний мед,
больше не носит ленточки,
только, как прежде, ждет.
Я только девочка. Мой долг
До брачного венца
Не забывать, что всюду - волк
И помнить: я - овца.
Мечтать о замке золотом,
Качать, кружить, трясти
Сначала куклу, а потом
Не куклу, а почти.
В моей руке не быть мечу,
Не зазвенеть струне.
Я только девочка, - молчу.
Ах, если бы и мне
Взглянув на звезды знать, что там
И мне звезда зажглась
И улыбаться всем глазам,
Не опуская глаз!
всем! всем! всем!
девочка наша стала ходить в бассейн!
- растрясись, толстожопая, растрясись, - разрешила мать.
и давай ее собирать.
положила ей полотенчико, приговаривая: «ничего!
я тебя еще младенчиком заворачивала в него».
положила вьетнамки, подстилку и мыло, шапку, купальник свой.
говорит: «чтоб совсем не стала дебилкою, не ходи с сырой головой».
и пошла наша девочка да вразвалочку, с сумкой толстою на ремне.
и пришла она в раздевалочку, и сидит себе в тишине.
вдруг заходят четыре девочки, словно ангелы во плоти.
наша смотрит во все гляделочки, хочет даже уйти:
- дал же бог очертания, - думает, - разве снимешь при них белье?!
у меня трусы «до свидания, молодость», и грудь отродясь не стояла, горе мое.
а те всплескивают космами, руками взмахивают, прыгают на одной ноге.
а у девочки нашей весь баул в чесноке.
- возись потом с тобой, - говорила мать, - принесешь заразу, а то и грипп.
а чеснок отбивает.
она проветривала по дороге, но дух прилип.
о, как же они прекрасны, нагие, невидящие ее в упор.
она снимает колготки, не снимая юбки, потом головной убор,
влезает в купальник по пояс, потом снимает юбку, потом сквозь рукава
вытягивает лифчик. поднимает купальник на грудь, снимает кофточку. какова!
через час они одеваются, возвратившись из душевой.
ага! говорила мама: не ходи с сырой головой.
вот сидит наша девочка под сушилкой, смотрит, как брызгаясь и блажа,
эти грации с голубыми жилками, достают средства девичьего вийзажА,
говорят слова прекрасные: Буржуа, Сен-Лоран, Клема…
она уходит сразу в свою комнату. мать приходит сама.
что, поплавала? что угрюмая? что назавтра задали? что молчишь?
а она, наша девочка, сидит, как мышь.
смотрит точками, плачет строчками, запятыми молчит.
а потом говорит.
вот ты мама, мама, где твои штучки женские, ручки бархатные, аромат на висок,
ножки бритые, ногти крашены, губы в блеске, каблучки цок-цок.
из-за этого твоего невежества, из-за этого мужества, из-за всей твоей изнутри
и я вот такая неженственная, не отличу Пани Валевску от Красной Зари.
не умела сказать, наша девочка, что в условиях нелюбви
человек сам себя не любит, и любить-то бывает нечего - не завезли.
не возлелеяли, не согрели, не счистили скорлупу до белка, до любви.
девочка, ты наша девочка, нелюбимая наша девочка, плыви, плыви.
воскрешает в тебе всё лучшее, всё забытое, всё ушедшее.
эта девочка - прихоть случая, безрассудство и сумасшествие.
ты, казалось бы, прочитал её - до концовки, до послесловия.
очевидно же - не чета тебе и совсем не твоя история,
детектив с нарочитой детскостью и нуаровскими фрагментами.
femme fatale - никуда не деться ведь, всё понятно ей, всё заметно ей.
ты флиртуешь с ней, шутишь, дразнишься - но внимательно, осмотрительно.
и тебе, мол, вообще без разницы, если надо кому - берите, мол.
ты смеёшься: «ах, эти женщины!» и горячими сыплешь фразами.
а в глазах её нежность плещется, раз взглянул - захлебнулся сразу же.
зацепила же за живое всё у порога беспечной вечности.
и внутри тебя - волком воется, и внутри тебя - звери мечутся
между яростью и сочувствием, между злостью и хищной радостью.
ты целуешь её и чувствуешь, что впервые вот так, как надо всё.