Фиалке ранней бросил я упрек:
Лукавая крадёт свой запах сладкий
Из уст твоих, и каждый лепесток
Свой бархат у тебя берёт украдкой.
У лилий - белизна твоей руки,
Твой тёмный локон - в почках майорана,
У белой розы - цвет твоей щеки,
У красной розы - твой огонь румяный.
У третьей розы - белой, точно снег,
И красной, как заря, - твоё дыханье.
Но дерзкий вор возмездья не избег:
Его червяк съедает в наказанье.
Каких цветов в саду весеннем нет!
И все крадут твой запах или цвет.
Держи подальше мысль от языка,
А необдуманную мысль - от действий.
Будь прост с другими, но отнюдь не пошл.
Своих друзей, их выбор испытав,
Прикуй к душе стальными обручами,
Но не мозоль ладони кумовством
С любым беспёрым панибратом.
В ссору Вступать остерегайся; но, вступив,
Так действуй, чтоб остерегался недруг.
Всем жалуй ухо, голос - лишь немногим;
Сбирай все мненья, но своё храни.
Шей платье по возможности дороже,
Но без затей - богато, но не броско:
По виду часто судят человека;
А у французов высшее сословье
Весьма изысканно и чинно в этом.
В долг не бери и взаймы не давай;
Легко и ссуду потерять и друга,
А займы тупят лезвеё хозяйства.
Но главное: будь верен сам себе;
Тогда, как вслед за днём бывает ночь,
Ты не изменишь и другим. Прощай;
Благословеньем это всё скрепится.
Уж лучше смерть, чем жить в эпоху эту:
достоинство унижено нуждой,
и празднует ничтожество победу,
и дружба вдруг сменяется враждой,
и почести все - тем, кто был подлее,
и попрана жестокой силой честь,
и к совершенству ненависть всё злее,
и смелых губит подлой власти месть,
и признаётся истина за сильным,
и глупость с умным видом гнёт талант,
и правда скрыта под холмом могильным,
и служит злу добро, как арестант.
Уж лучше смерть, чем жизнь во власти зла,
но без меня любовь бы умерла.
Ярмо забот мы с наших дряхлых плеч хотим переложить на молодые… И да плестись до гроба налегке.
Надежда - посох любви.
Наши сомнения - это наши предатели. Они заставляют нас терять то, что мы возможно могли бы выиграть, если бы не боялись попробовать.
Надежда на наслаждение почти так же приятна, как и само наслаждение.
Не вечная ли это насмешка любви, что женщина не может любить того, кто любит её?
William Shakespeare
Небольшие жеманные стихотворения раздражают нервы больше, нежели скрип немазаных колес.
Шекспир. Сонет 76
Увы, мой стих не блещет новизной,
Разнообразьем перемен нежданных.
Не поискать ли мне тропы иной,
Приемов новых, сочетаний странных?
Я повторяю прежнее опять,
В одежде старой появляюсь снова.
И кажется, по имени назвать
Меня в стихах любое может слово.
Все это оттого, что вновь и вновь
Решаю я одну свою задачу:
Я о тебе пишу, моя любовь,
И то же сердце, те же силы трачу.
Все то же солнце ходит надо мной,
Но и оно не блещет новизной!
Моя душа, ядро земли греховной,
Мятежным силам отдаваясь в плен,
Ты изнываешь от нужды духовной
И тратишься на роспись внешних стен.
Недолгий гость, зачем такие средства
Расходуешь на свой наемный дом,
Чтобы слепым червям отдать в наследство
Имущество, добытое трудом?
Расти, душа, и насыщайся вволю,
Копи свой клад за счет бегущих дней
И, лучшую приобретая долю,
Живи богаче, внешне победней.
Над смертью властвуй в жизни быстротечной,
И смерть умрет, а ты пребудешь вечно.
Сонет 102
Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.
Сонет 102
Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.
Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.
Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,
Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.
Меркуцио:
Но будь любовь слепа, она так метко
Не попадала б в цель. Теперь сидит
Он где-нибудь под деревом плодовым,
Мечтая, чтоб любимая его,
Как спелый плод, ему свалилась в руки.
О, будь она, о, будь она! Ромео,
От спелости растрескавшейся грушей!
Прощай, Ромео, я иду в постель.
Мне под открытым небом спать прохладно.
Пойдем.
Бенволио:
Пойдем - искать того напрасно,
Кто не желает, чтоб его нашли.