Пошатнувшийся крест на могиле,
В лунках талых скопилась вода.
Те, кого мы когда-то любили,
В эту гавань ушли навсегда.
Мама, мама, как тут тебе спится,
Не тревожат тебя холода?
На плечо опустилась синица,
Залетев по ошибке сюда.
Иногда, вдруг мне мама приснится,
Так красива она, молода.
И в ногах осторожно садится:
И не властны над нею года.
«Почему мне не скажешь хоть слово,
Не утешишь, как в детстве бывало?» -
«Я помочь, ты же знаешь, готова,
Только слишком от жизни устала».
Здесь покой тот, что людям лишь снится -
И под мрамором и под доскою
Смотрят в прошлое скорбные лица,
Отрешившись нездешней тоскою.
Вот и мама моя дорогая,
Видит, как тяжело мне сейчас.
Она хочет утешить я знаю,
И спросить, что случилось у нас.
Я, как рыба об лёд головою.
Бьюсь и падаю, снова встаю.
Моя мама под талой водою,
В запредельном порхает краю.
Всё за нас она, грешных боится,
Всё пытается чем-то помочь.
А потом улетает синицей,
В ту страну, где кромешная ночь.
ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ
Та девочка в окне перед глазами…
За что же с ними так судьба?
Ведь впереди вся жизнь была.
Пусть спят спокойно эти люди…
Скорбить и помнить долго будем…
А мама правду ведь сказала,
Когда под фото подписала…
И пусть запомнит мир:
Дарина - главный пассажир…
Возвращайтесь домой, самолёты!
Возвращайтесь домой, поезда!
Возвращайтесь… и просто - с работы…
ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ, РОДНЫЕ, ВСЕГДА!!!
Припала к окошку девчушка - Дарина,
А там, за окошком стальная машина:
То, лайнер воздушный, большой самолёт,
С которым Даринка умчится в полёт.
Ждут папа и мама, и много людей,
Здесь всё интересно, здесь нравится ей.
Ей нравится видеть большой самолёт.
Малышка посадку на рейс в Питер ждёт.
В Египте далёком, под солнцем палящим,
Всё было прекрасным, таким настоящим.
Как в сказке промчались счастливые дни,
Сегодня домой улетают они.
На Родину, в Питер летит самолёт,
Дариночку бабушка в Питере ждёт.
И сколько же радости будет при встрече,
Обнимет бабулю родной человечек.
И, вот, наконец, все уже на посадке,
Всё чинно и гладко, всё в полном порядке.
В руках документы, билеты и кладь…
Последние кадры, и скоро взлетать.
Встречают улыбками всех стюардессы,
Такие красивые, словно принцессы.
В салоне так много девчонок, ребят…
Смеются, резвятся, по - детски, галдят…
Ремни привязные уже пристегнули,
И все пассажиры в салоне вздохнули.
Возможно, со сказкой Египта прощались,
Когда их шасси от земли отрывались.
А кто-то, возможно, успел помечтать,
Как будут при встрече детей обнимать…
Как рады им будут, как встретят тепло…
А время отсчёта тревожно пошло.
Двенадцать минут… Кто-то, может быть, спал,
А кто-то ребёнка к груди прижимал,
Спокойно в салоне друг с другом общались,
Их ждал Петербург, все домой возвращались.
А в Пулково встретили страшную весть:
Упал и разбился… И горя не счесть.
Как можно поверить? Встречающим - шок!
Ещё есть надежда и веры глоток…
И слёзы рекой, и страдания, и стоны,
В руках, как спасательный круг, телефоны.
Но тщетно: у всех телефоны молчат,
И руки, упавшие в горе, дрожат.
Кружат беспилотники в зоне падения,
В рабочем режиме все службы спасения,
И зрелище страшное кровь холодит,
Здесь смерть, поселившись, по волчьи, скулит.
Здесь выживших нет: двести двадцать четыре…
Их столько осталось в затерянном мире.
И шлют из Египта последние вести:
Встречайте сегодняшним рейсом груз двести.
И нет равнодушных на всём белом свете:
Погибли ни в чём не повинные дети,
Погибли влюблённые, жизнелюбивые,
Там, в небе остались их души счастливые…
И стонут, от скорби, земля с небесами,
А горе людей не озвучить словами.
Всё то, что случилось, умом не понять,
Нельзя, невозможно такое принять!
Припала к окошку девчушка - Дарина,
А там, за окошком, всё та же картина:
Стальная машина на взлётной стоит.
Дариночка в Питер на ней полетит…
Как символ трагедии, образ Дарины,
Пусть смотрит на мир с поднебесной вершины.
Всё, так же, ждёт рейс и спокойна она,
И смотрит на жизнь из большого окна…
Вас больше нет - вы улетели в небо.
Домой летели, но остались ТАМ
Скорбит земля - здесь равнодушных нету,
Нет счета пролитым за эти дни слезам.
Вы в памяти родных останитесь навечно-
Запомнят вас с улыбками они.
Горят все эти дни, не затухая свечи-
О тех, кого уж горит свеча горит
Ушли, как ангелы на крыльях,
в стране, где древность пирамид.
Тела песком покрыты, пылью.
А дома горе, плач навзрыд.
Кто много лет прожил, кто мало,
кто вовсе не успел пожить.
Смерть выпустила своё жало
и жизни оборвалась нить…
Разбился самолет. Скорбит Россия…
И не дождутся родственники их,
Своих родных, веселых и красивых,
Кого сегодня больше нет в живых,
И слезы, слезы, слезы, скорбь и горе,
Психологи не смогут тут помочь,
И не вернутся из Египта уже боле
Ни чей-то муж, ни брат, ни внук, ни дочь…
Расселись все в удобных мягких креслах,
Взмыл в воздух, как обычно, самолет,
И длился, оказалось, в неизвестность
Лишь 23 минуты их полет…
Мама всегда рядом, всегда в курсе всего, что происходит, пусть даже интуитивно - отец всегда был в занят, уходил рано, приходил поздно… Как мне тебя не хватает, папа… Живи долго, мама!
Скорбим мы о близких, скорбим об ушедших,
Таких нам далёких, так нами любимых…
Пусть вас с нами нет, пусть ушли вы надолго,
У всех путь неблизкий, и предначертан он Богом…
Чем больше скорбь, тем ближе Бог
Плакали собаки на руинах. Плакали взахлеб, не понарошку. По-собачьи целовали руки. За глоток воды и хлеба крошку. Выли и за старым и за малым… За разрушенной обстрелом хатой. Плакали на брошенных подворьях -В Угледаре и Ясиноватой. Где-то на бумаге перемирье. Только здесь стреляют словно в тире .И пока что слабая надежда на рассказы о грядущем мире. Вопиёт израненный Донбасс мой. Каждый раз прощанье-слёзок блики. Увожу девчёнок и мальчишек, да икону Спаса с пулей в лике. Провожают все как есть гурьбою. И клянусь приехать вновь слезами. Здесь мой дом. Здесь люди с добрым сердцем. И собаки с грустными глазами …
Они уходят высоко,
За грани жизни и сознания.
И так порою нелегко
Вновь пережить воспоминания.
«Не плач!». А вы попробуйте сдержать
Желание обнять, услышать,
ИМ о любви своей сказать…
Нам в этом отказали свыше.
Нет уж мамы родной, нет любимой,
Ушла в Мир Небесный жена.
Беда накатилась лавиной.
Испил эту чашу до дна.
Опять оказался, как в яме.
Под утро сумел лишь уснуть.
Пытался глушить боль в стакане.
А встал - ноги в церковь несут.
Быстрей к образам прикоснуться.
Впитать в себя ладана дух.
И древним мощам поклониться.
Унять сердца рваного стук.
Нет близких людей уже рядом.
Я весь изможден от потерь.
Тихонько на лавочку сяду.
В былое захлопнута дверь.
С надеждой смотрю на иконы
В мерцаньи горящих свечей.
И слышу безмолвные стоны
Пришедших на службу людей.
Глаза Богоматери вижу,
Что смотрят мне прямо в лицо.
И боль отступает и ниже
Склоняю пред нею чело.
Я чувствую, как прикоснулась,
Достала до сердца перстом.
Там тихо надежда проснулась,
И голос услышал потом.
Внутри он меня раздавался
И фразы неспешно текли:
«Поверь, ты один не остался,
На жизнь по-другому взгляни.
Умерших любимых и близких
Внутри не держи, отпусти.
Бог ждет твоих помыслов чистых,
Поможет тоску отвести.
Заботься о тех, кто есть рядом,
Кто любит и верит в тебя.
Улыбки их будут наградой,
Началом счастливого дня".
Слова те вернули мне силы,
Любовь и душевный покой.
Исчезли смятенья порывы.
Запахло пропавшей Весной.
Надежда - небесная птица,
Дар светлый Марии святой.
Готов я отныне молиться
И вечно служить Деве той.
Она сбережет и наполнит
Меня благодатью своей.
Я буду всегда это помнить
До самых последних дней.
«Душа и рассудок танцуют на грани.
Смотрю на белье, отраженное в раме.
По-моему, все-таки славно, что я Пока по эту черту бытия.» -
Так думала женщина, лежа в постели.
Глаза ее в зеркало тускло смотрели.
По высохшей коже катилась слеза,
Но знала она, что сейчас не одна.
Что Ангел смиренно стоит в изголовье.
И образ явил ей, что будто по полю
Бежит она девочкой лет десяти,
И знает, что луг будет вечно цвести.
Там мама и папа всегда молодые,
Чему-то смеются и руки родные
Ее обнимают, все кажется чудом,
И это навечно и счастье повсюду.
И стало ей легче, и высохли слезы.
И в зеркале видит любимые розы.
И воздух наполнился солнечным светом.
Исчезло страданье и боли той нету.
И смерть не страшна, и другое уж важно,
Чтоб Ангел встречал нас у одра однажды.
Как женщину встретил и вмиг успокоил.
Сей жизни урок навсегда я усвоил.
Сижу на кухне один.
Дети спят.
В горле комок.
В душе пустота.
Пью водку с пустотой на брудершафт.
Не кто не скажет больше ласковых слов.
Некому душу больную мою согреть.
Всё замерло в этот час.
Неслышно и звука.
Только звон пустоты стоит в ушах.
Ушла ты туда, где нету ни боли не страха.
Где нет ничего.
Где одна пустота.
Ушла ты одна, не позвав за собою.
Ушла, лишь взяв часть сердца и души моей.
Сижу я на кухне один.
Дети спят.
В горле комок.
В душе пустота.
Сижу вспоминаю тебя.