Надежда всегда умирает в муках
Трудно расставаться с неслучившимся.
Надежда держит)
Отобрали последнюю надежду. Но дали справку о том, что изъяли в пользу совсем отчаявшихся.
… если бы не было надежды совсем, ни одной капли на земле, то все люди тоже умерли бы от отчаяния.
Я вовсе не смелая
Мечтами нечеткими.
Тюрьма моя белая,
Окошки решетками.
Под старою сливою,
Под прошлыми звездами
Я очень счастливая
Фантазией розовой.
И рифма нечастая
И муза не стражница.
Что я так несчастлива,
Пусть вам не покажется.
Я просто усталая:
Луною и месяцем
Годами сплетала я
Канатную лестницу.
Меняла у ангелов
Канву на терпение,
Молилась я рангом слов
Созвучно их пению.
Сбегу я неузнанной,
Тюрьма моя белая.
Я больше не узница.
Я — грешница беглая.
Эх, горькая долюшка.
Уста его сладкие
Так манят. На волюшку
Сбегу без оглядки я.
Но рученьки слабые.
Хоть в полдень, хоть затемно
Мне силушки надо бы.
Сорвусь обязательно.
И снова — за дело я:
Молитвами-четками…
Тюрьма моя белая,
Окошки с решетками.
2004 г.
Надежда — самообман, но это все что у нас есть.
Она ходит по рукам, продавая свою честь.
Эта лживая тварь пыль пускает в глаза,
Исчезая в тот момент, когда она так нужна.
Она будет уходить и возвращаться много раз,
Всегда держа на расстоянии заветный алмаз.
Я без надежды убит, тоской навылет прострелен,
Потому что я надеялся, а не был уверен.
: Дельфин
Разлетятся без следа
Годы, прожитые всуе,
И любви твоей слеза
Не изранит душу впредь.
Не сольются никогда
Наши губы в поцелуе,
И себя в твоих глазах
Никогда не разглядеть.
Никогда не обовьют
Эти руки мои плечи,
И не сможет вновь звезда
На ресницы нам упасть,
Серенады не споют
Птицы нежные под вечер,
И не вспыхнет никогда
Всесжигающая страсть.
Что же делать? Рассылает
Жизнь по рельсам поезда.
Только ход свой замедляет,
Если вдруг судьба въезжает
На перрон, где прочитает:
Остановка: «Никогда».
2004 г.
Заварю я чаю с мятой
И накрою колпаком.
Мне с тобою непонятно:
Странно, тихо и легко.
Обжигает губы влага,
Но прохладою — гортань.
Кто ты? Слезы или благо?
Благозвучье или брань?
Положу я меду с лишком:
Сладкий чай спасет от бед.
Кто ты? Юноша, мальчишка,
Мой ровесник или дед?
Греет мне ладони чашка,
Словно старый, добрый друг.
Отчего же мне так тяжко,
Если ты уходишь вдруг?
Непонятно… Незаметно
Чай согреет слово «жить»,
Сто вопросов без ответа
Будут ночью тормошить.
Мятный лист на чашке с краю.
Зелень глаз ушла на дно.
Может, ты со мной играешь
И смеешься надо мной?
Я подброшу новый листик:
Мне прохлада по нутру.
… И забуду эти мысли,
А иначе я умру.
За окном луна качает
Звезд серебряную нить.
Я тебя, как чашку чая —
По глоточку буду пить.
2005 г.
Ночью серебристой стылою
Чьи-то плечи лаской мерила.
Говорила, говорила я,
А сама себе не верила.
Песня сладостная, лучшая,
Словно лебедь, нежит перьями.
А я слушала да слушала,
А словам ее не верила.
Хмель котенком, рыжей зорькою
Терся нежно о доверие.
Шоколаду сладко-горькому
Я тогда чуть-чуть поверила.
Ночь легла на край окошечка,
Сад поземкою завербила.
И совсем, совсем немножечко
Я слезе одной поверила.
2005 г.
Не звезды, а просто угли.
Неважно тебе, что я — возле…
Мои высыхают губы
И плечи мои замерзли.
Тяну я свой голос к югу —
Душе моей отогреться.
Мои онемели губы,
Мое остывает сердце.
Когда же, когда укроюсь
В тепле, что нежнее света?
И только безжалостно совесть
Присудит, что нет ответа.
2005 г.
Движется планета в ритме вальса,
А за нею кружит голова.
«Я тебя люблю, не сомневайся», —
Самые желанные слова.
И как будто ангел мой усталый
Две звезды в ладонях протянул,
И, как будто, ночь светлее стала,
Озарившись миллионом лун.
И, как будто, песенным авансом
Выльет сердце мир своих стихий.
«Я тебя люблю, не сомневайся» —
Самые великие стихи.
Однажды, нас накроют простынёй,
и проводят в последнюю дорогу,
и пусть, всю жизнь прожили с сатаной,
надежда теплится, что попадём все к Богу…
Я жду упрямо день за днем
И ожиданье вязкой болью
Рождает безысходный ком
В гортани призрачной юдоли.
Я жду. За шорохи ночи
Цепляется больное сердце
И обжигают плоть лучи
Луны. И никуда не деться
Из кандалов бессонных пут,
Фантомов чувств необъяснимых,
И звезды в сотый раз мне лгут,
И ангел пролетает мимо…
Я жду, без видимых причин
Я верю в неизбежность часа,
Когда беззвучно застучит
Копытце вечного Пегаса.
2005 г.
Молитв заоблачный эфир, летящий в небо цвета сажи,
Душа пытается слагать в великолепном афоризме,
А губы шепчут невпопад единственный вопрос: «Когда же?»
И явится строфой ответ небес немых: «Не в этой жизни».
Но я хранилища судеб пережила лимит юдолей
И отродившись в N-ый раз я век земной дышу последний.
Перетерпела и любовь, и наслажденье счастья боли,
Кроваво-красную зарю, закат, измученный и бледный.
Останусь дома — не вернусь. И, отвечая на молитвы,
И плачи стонущих с земли я, трепетно, без укоризны,
По Высшей воле, прошепчу слова, что горечью политы,
Но их честней не видел свет:
«Смирись. Терпи. Не в этой жизни.»
2005 г.
Скажи мне: «Я приду»,
Шепни слова мне эти
И шлейф печальных дум
Развеет свежий ветер.
Скажи мне: «Я люблю»
И станет боль короче,
И звезд ночной салют
Затмят твои мне очи.
Скажи мне: «Я хочу»
И всю, до малой части,
Отдам тебе парчу
Своей безумной страсти.
Ты скажешь: «Не целуй»,
И в горле ком взорвется,
Потоком горьких струй
К губам моим прольется.
Ты скажешь: «Ухожу»,
Я отпущу без злости,
Не подниму я шум
И не расплачусь вовсе.
Исчезнет поутру
Моих желаний стая,
И к вечеру умру,
Тебя благословляя.
Скажи мне: «Я люблю»…
2005 г.