часть одиннадцатая
МИР ДЕМОНОВ. ПЕЩЕРА ВАМПИРОВ.
- Поспали называется. И часто у тебя так?
Я молча сгребаю его в пустую кастрюлю и тащусь на поиски воды. В соседней пещере по стене бежит ручеек.
Рыбка облегченно вздыхает. Тупо гляжу в зеркало воды - от меня уходят друзья: не оборачиваясь, они просто растворяются в бликах водяных струй.
- Да, пожалуйста!
Совершенно не огорчаясь, кричу им вслед.
- Кому вы нужны, нищие оборванцы.
Схватившись рукой за скалу, бессильно сползаю на пол пещеры. И повторяю:
- Да кому вы нужны! Вот я… я… только я.
Боль, зародившись в голове, охватывает загоревшийся лоб, я припадаю им к холодной скале, и тихо плачу…
Становится легче.
- Дальше двигайся сам
Поддав кастрюлю, ногой, я двинулась к выходу.
- Подожди…
Ротан беспомощно запрыгал.
- Я тебе пригожусь.
- В качестве начинки в пирог?
- Нет, но я могу выполнить одно твое желание.
- Ты что, золотая рыбка?
- Нет, конечно, но я хочу тебе помочь.
- С чего бы ты такой добренький?
- С того, что еще немного, и ты превратишься в монстра - погляди на себя, в тебе нет доброты, нет сострадания, тебе уже недоступна дружба, а о любви я вообще молчу, её из твоего сердца увели давным-давно.
За что с тобой так расправились не знаю, но я верну тебе память.
А ты ещё немного понянчишься со мной, идет?
- Едет!
Подпрыгнув и сделав два оборота в воздухе, он с размаху шлепнул хвостом меня по лбу и просто крикнул:
- Вспомни все!
Память вспыхнула болью - я, действительно, все вспомнила.
- Называется, прогулялась в Мордор!
Подхватив рыбку, ощупью двинулась на выход.
Сегодня же возвращаюсь в Валинор и все выскажу всем, кого встречу. Почему меня, как куклу, дергают за ниточки?
Я свободная эльфийка!
МИР ДЕМОНОВ. ПЕЩЕРА ВАМПИРОВ. ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ
Гром пещерного обвала вначале не привлек моего внимания - занятая своими гневными мыслями, я не заметила, как покатились первые камни.
Даже когда задрожала земля, и небо вскрикнуло от ужасной картины расколовшихся гор, я просто брела по краю пропасти и разговаривала сама с собой.
- Ложись!
Кто-то швырнул меня на землю. И весьма во время, свист стаи летящих камней накрыл нас.
Буйство подземного землетрясения расшвыряло гигантские обломки скал как мячики, в вое глубоких трещин слышалась многолетняя тоска титанов по солнцу.
Пыль забила нос и заставила отчаянно чихать, а затем на нас обрушилась лавина песка и засыпала окончательно.
Гул нарастал, будто сама преисподняя, громко застонав, очнулась от мучительного кошмара и обрушила свой гнев на беззащитных демонов.
Скала под нами, точно горячая лошадь, норовисто взбрыкнула и пошла плясать самбу.
- Остановись.
Держась рукой за едва видимый выступ, я пыталась достучаться до её совести,
- Мы же упадем.
Она не слышала, что-то безумно пугающее было в недрах этих пещер, что-то, что заставляло горы дрожать от страха и отвращения.
Волна неведомого ужаса выплеснулась из бездны. C отчаянными криками летучие мыши заметались в поднебесье, темное небо вздрогнуло и трусливо прислушалось к хаосу творимому на земле.
- Мне страшно.
Я в упор посмотрела на своего спасителя.
- Мне тоже.
МИР ДЕМОНОВ. ПЕЩЕРА ВАМПИРОВ. ЗЕМЛЯТРЯСЕНИЕ. СПАСЕНИЕ.
Он сбросил наметенный на нас гранитный песок. Скалы уже немного успокоились, и на равнине, что некогда была каменной грядой, было заметно небольшое шевеление - подобно нам из многочисленных укрытий выползли уцелевшие жители.
Мы сидели на крупном обломке и дрожали.
Ротан деловито выкидывал камни из кастрюли. Чаки, мой верный Чаки, завернутый в скатерть, помог мне подняться.
Его костлявые ноги непристойно выглядывали из-под кистей и бахромы, я натянула на него одну из длинных ведьминских юбок в желтый горошек, от подобной милости он всхлипнул и полез целовать мне подол.
Я молча дала ему пинок, и мы побрели к краю равнины.
Я знала, что долго он в яме не выдержит, и поэтому встреча не удивила меня, но и не обрадовала.
Вечно за мной кто-то таскался:
- то грубая оркиха,
- то напыщенный единорог, а теперь вот
- назгул-недоросток с мозгами набекрень.
Угрюмо отдав ему меч, я вернулась в общежитие, мне теперь было абсолютно все равно, что случится с моими подругами.
Я перестала ценить, это глупое понятие - дружба, и только заботы предстоящего бала занимали голову.
МИР ДЕМОНОВ. ПОДГОТОВКА К ПРОЩАЛЬНОМУ БАЛУ.
В комнате подготовка к прощальному вечеру была в самом разгаре. Возле входа, свободные от своей ноши, дремали мои элефанты.
- Твои платья прибыли
Ведьмы щеголяли:
- в длинных тронных мантиях,
- в легких пелеринах для верховой езды,
- в домашних платьях с оборками и
- даже в пижамах.
Они с самого утра сообща разбирали многочисленные свертки с нарядами, нисколько не смущаясь моим отсутствием.
- А мы думали тебя убили, чего добру пропадать.
Так объяснили они, неслыханный акт мародерства, и сделав невинные глазки, разбежались.
На полу сиротливо лежало то единственное платье, что мне дали в нагрузку к коллекции костюмов для убийств.
Короткое с голой спиной и таким низким декольте, что даже самые отчаянные модницы не решились его примерить.
Памятуя о длине своих волос (только они могли спасти положение), я все же отчаянно нацепила его, предварительно измазав сажей из общественной печи всё тело.
Подведя глаза густой блестящей смолой черного дерева и нарисовав тонкие белые косточки на вычерненных руках свинцовыми белилами, я в точности выполнила праздничный назгульский макияж.
Черные провалы глазниц и мертвенно белые скулы, в глаза капельку сока красавки и вот уже их небесная утренняя голубизна, закрыта грозовыми тучами.
- Ой, смерть пришла.
Девчонки вихрем покатились по лестнице.
- Значит в самый раз.
Нанося последний мазок яркого кармина на губы, я довольно усмехнулась. Оскаленный череп с кровавым ртом, кривой ятаган - пожалуй, мое сравнение с этой представительницей десятого мира было достаточно полным.
МИР ДЕМОНОВ. ПРОЩАЛЬНЫЙ БАЛ.ИНКУБЫ.
Решив провести прощальный вечер, наше высшее руководство сильно рисковало.
Собранные в едином месте, все представители темных сил, смущенно переглядывались, весть о гибели властелинов, что держалась в строжайшей тайне, была давно известна всем.
Напряжение ожидания беды, сковывало движения немногочисленных пар, которые, как во сне, танцевали странный медленный танец.
Озираясь, ко мне подкатил вампир.
- Кошмарно выглядишь.
Он испуганно оглянулся.
- И ты мил! Ну и обстановочка - на кладбище веселее.
Я, стараясь спрятаться за пузатой вазой, маскировалась под фикус.
- Смотря какое кладбище.
Гости чисто машинально прислушивались к звукам, то умирающего, то воскресающего менуэта.
Неизменные лакеи-гиены, на сей раз во фраках, разнося подогретую кровь, испуганно вздрагивали от малейшего шороха, стаканы так же испуганно звенели на многочисленных подносах.
- Может все туфта?
Морская ведьма, нервно крутит, уже основательно разлохмаченные локоны.
Все напряженно смотрят на большие стенные часы, они, отсчитывая последние минуты, проходящего столетия, дарят надежду на новое.
Время ползет точно хромая многоножка - путается и виляет в разные стороны.
Вампиры нервно крутят в руках рюмки со свернувшейся кровью, ведьмы жмутся по углам.
Вздохнув, музыка окончательно замолкает, и гробовая тишина охватывает зал.
Ближайшая ко мне гиена начинает выбивать степ зубами.
Беспричинный страх.
Тот страх, что я впервые ощутила сегодня утром, лежа на скале, добрался сюда и, подобно невидимым оковам, взял в плен всех.
Часы пробили полночь, захрипели и остановились.
Подобно ледяным статуям замерли ведьмы.
Я видела, как у ближайшего гоблина из стакана полилось красное вино прямо на подол его дамы.
Она, не замечая, тупо смотрела на середину зала.
Гиена пососедству от меня едва дышала, её явно тяготил уставленный закусками поднос, и хотя сервировочный столик стоял рядом, она мучаясь, не могла освободиться от своей ноши.
Оборотни скулили.
Скрипели зубами грайды.
Темные колдуны молчали, но делали такие страшные глаза, что имей их взгляды физическую силу, они бы наповал убили всех находящихся в этом зале.
Сбившись в плотную стену, плечом к плечу стояли злые сущности всех миров. Скованные заклятием неподвижности, они были повержены в ещё не начавшемся бою.
Размеренные шаги послышались в коридорах. Люди в черных полумасках строем вошли в зал.
Они остановились и единым движением сняли маски.
Одинаковые выражения лиц, одни черты, один цвет глаз, даже выражение последних было едино и неделимо.
Крайний человек отделился от строя и медленно пошел вдоль замерших гостей. Вглядываясь в лица, он дважды обошел зал.
Бесцветный голос, что мог принадлежать кому угодно, даже тысячелетнему энту, глухо задребезжал из его глотки:
- Беззащитные детки, вы ничто без своих властелинов, кто поднимет вас на бой, кто поведет вас?
Никто!
Мы, совершенные существа, наследуем ваш мир, и так будет правильно.
Он явно нарывался на грубость. Безжалостные убийцы моих коллег, завладев сознанием их телохранителей, заставили тех исполнить свой долг с точностью до наоборот.
Круто.
Но почему Чаки не убил меня? Возможно потому, что был слабее, или чувство, неведомое мне, оказалось сильнее внушения врагов.
У меня страшно зачесались руки, единственно живая, я вдруг поняла, что они искали, точнее, кого.
Один властелин все-таки остался жив и сейчас трусливо прячется за спинами впавших в тупое безразличие фигур.
Смысл предательства дошел до меня:
ЗАМАНИВ НАС СЮДА. ОНИ НАКРЫЛИ ВСЕХ СУЩЕСТВ ТЕМНЫХ МИРОВ РАЗОМ.
Называется, польстились на бесплатный фуршет.
Хоть это и было не в моих правилах, но оставшись в явном меньшинстве, я двинулась сдаваться, и чудо моего движения в полной неподвижности толпы было удивительным и непонятным.
- Она!!!
Вопросительно безликая масса развернулась. С затаенной надеждой собственной ошибки, они все же постарались прояснить ситуацию до конца.
- Эта девчонка - самый настоявший властелин?
Мудрость тьмы не знает границ, вручив столь ничтожному существу беспредельную власть, она до сих пор так удачно скрывала свою последнюю надежду, что даже сейчас эти странные люди не могли поверить своим глазам.
Я, сдуру, пришла им на помощь.
- Меня называют Эльфи. Просто Эльфи.
- И что же нам делать с тобой, просто Эльфи?
С трудом выговорив моё имя, они впервые растерялись.
Вооруженные только правильной светлой магией, они были беззащитны перед мной. Но обнаружить свою слабость не желали.
- Может, вы спросите, что я буду делать с вами.
Внезапно поняв, своё преимущество, я сразу начала наглеть.
- Подержи рыбку.
Я шлепнула на колени вампиру ржавую кастрюлю, внутри которой, гремя как ледышка, перекатывался окаменелый ротан, и приблизилась к ним.
Их искусственные лица задрожали
- Я вызываю вас на бой.
Кажется, так меня учили говорить, но если я и ошиблась, то сейчас это было не очень важно.
- Но не здесь, здесь вы достаточно порезвились, я буду вести бой на своей территории, со своим войском, а если вы не явитесь к концу месяца на поле «вечного сна гигантов», то вам будет засчитано поражение - идет?
И решив, что окончание должно быть пафосным и даже напыщенным, грозно сделала страшные глаза и закончила.
- Я сама буду сражаться за нашу жизнь и идеалы.
Я, Эльфарран бездарная и умаянная.
Кстати, не подскажете, кто вы такие и как с вами связаться?
Они четко произнесли три раза «ха-ха-ха» и тихо выползли из зала.
Все очнулись, так, будто ничего и не происходило, гиена с грохотом уронила тяжеленный поднос, троллиха засветила в глаз гоблину, за испорченное платье, часы опять пробили полночь, и наступила новая эра зла.
Зазвучала музыка, в вихре танца закружились пары, гости продолжили веселиться.
С окончательно испорченным настроением мы ушли не попрощавшись. На пороге меня догнал эльф, с момента свидания мы ещё не виделись, и сейчас, к своему удивлению, я нисколько не рассердилась на него, мне было все глубоко безразлично.
- Призови темных и светлых, тебе понадобятся все силы Арды, на людей не рассчитывай, они их просто не видят.
Инкубы одинаково хорошо владеют как черной, так и белой магией.
Он торопился, путался в словах, старался достучаться до моего разума.
- Какие инкубы, не знаю я никаких… Как ты сказал, какие кубы?
Он деликатно взял меня за локоток, склонился почти на уровень глаз и приблизил свое лицо.
- Это нелюди, созданные одним сумасшедшим алхимиком - для них не существует понятия добра и зла, лишь правильность действий наипервейшего из них - это всеобщий закон.
Убив предводителя, ты поколеблешь уверенность в данном постулате, а остальное уже доделаем мы сами.
Но первый шаг твой, пожалуйста, любимая, исполни свой долг.
Он подал мне повод своего коня и подсадил в седло.
- Изик домчит тебя в Мордор быстрее мысли, поднимай орков, троллей и всякую другую нечисть, а я приведу эльфов.
Это будет страшная битва, битва какой еще не знало Средиземье, силы света и тьмы впервые выступят вместе против искусственного безразличия миллионов единоликих двойников, желающих сделать наш мир своим, бесконечно правильным.
У них в пятнадцатом мире перенаселенность страшная.
Алхимик никак не может остановить реакцию клонирования, вот и рассылает подобные подарочки, змеи седьмого мира уже побеждены.
- Правильным?
Я задохнулась и представила себе этот кошмар, одинаковые желания и интересы, одинаковые чувства.
- Я подниму даже гоблинов, песочных людей, демонов, наконец! Правильным!!! Да я первая сойду с ума от скуки в правильном мире всеобщего благоденствия. Прощай.
А может все-таки передумаешь и приедешь ко мне в Мордор?
- Может быть, после сражения мы обсудим этот вопрос, а сейчас не теряй времени, инкубы ждать не будут.
Он смутился, видом моих голых коленей и размахнувшись, подхлестнул коня.
Неожиданно нагнувшись из седла, я поцеловала его в голову.
- Спасибо Лег!
Чаки бросился бежать следом.
* * * *.
СНОВА МОРДОР. ПРИГОТОВЛЕНИЯ К БИТВЕ
Родная башня, узкое занавешенное окно, впереди перспектива неминуемой гибели - что ж, жизнь идет своим чередом.
Сегодня я закончила свои дневники, может, что и напутала, а может, и нет.
За прошествием десяти лет, многое кажется несущественным и таким наивным.
Зая переворачивает хвостом лист и исподтишка наблюдает за мной.
Мой извечный враг и моя единственная подруга, она стареет - последний раз даже не смогла хорошенько вылинять.
Грея старые косточки, теперь больше лежит у меня на шее подобно новомодному воротнику и, затянув глаза прозрачной пленкой, нашептывает секреты змеиных повадок.
Иногда спросонья, слегка придушивает меня, но очухавшись, ослабляет хватку, я её понимаю и нисколечко не сержусь.
За окном идет массовая мобилизация, прибывают все новые колонны объеденных сил Арды.
Я отдала под временные казармы все новостройки, расселив по родам войск орков отдельно, демонов отдельно.
Гоблинов в палатках на открытом воздухе - их мерзкий запах потом не выветришь из стен.
По собственному почину прилетели вампиры, им бы только кровушки попить, все равно чьей. Теперь сидят у меня на крыше, сложили крылья и прикидываются, что спят, а сами зорко наблюдают.
Только зазевайся, тотчас бесшумно спланируют и прощай жизнь.
Ближе к концу месяца приехали эльфы - зажимая носы платочками, они деликатно перешагивали через спящих троллей, направляясь к гостевой башне, стоящей в самой глубине ясеневой рощи.
Чтобы прокормить эту ораву, пришлось нанять лишнюю сотню поваров, упросить Гондор помочь с горничными и официантами, коней с обслугой привезла из Рохана.
С каждым днем увеличивалось войско и мои расходы на содержание этой толпы тоже. На одной печенке для варг разоришься, по два килограмма в день на каждый зуб.
Брызгая чернилами, я написала послание врагам с просьбой поторопиться, иначе друзья вытопчут все мои розы.
В немногие часы покоя, положив подбородок на согнутую руку, любуюсь, как плавает моя рыбка - она заняла лучший бассейн и наотрез отказалась расставаться со мной.
Обнимая меня плавниками за шею, ротан отчаянно верещал, когда я пыталась выпустить его в море.
- Ты с ума сошла, там такие акулы! Для них упитанный ротанчик, что сладенький батончик, сожрут с чешуёй.
Пришлось взять его с собой. Изик, обладающий непревзойденно ровным ходом, осторожно носит нас на спине, даже вода не плещется.
- Эльфарран Мордорская со свитой и королевской рыбкой.
Кричит затянутый в узкую ливрею, упитанный дворецкий.
Я склоняюсь перед королем Гондора.
- Фи.
Твердо уверенный, что я унижаюсь, ротан строит недовольные рожи, за хрустальным стеклом новенького аквариума.
Сопровождая меня в качестве домашнего животного, он мужественно выносит длительные перелеты и переезды.
Даже Чаки, что как-то понемногу удаляется от меня, не ревнует нового фаворита.
В тронном зале чуждых владык я чувствую себя не уютно, свет режет глаза, а белоснежные стены нервируют. Сидящий на возвышении король, с интересом рассматривает меня.
В глухом, темно-малиновом бархатном платье, откидывая ножкой, широчайший подол, вышитый рубинами, я впервые приехала в гости, к ближайшим соседям.
Необъятная мантия с драгоценными застежками, бросает маленькие радуги на светлые стены. Сосредоточенно и даже немного сурово я иду через зал.
Король пока улыбается. Темнее ночи, моя свита медлит у порога, им неприятна эта встреча, но скованные властью темного кольца, они покорно несут за мной походный аквариум.
Покачиваясь на толстых золотых цепях, прикрепленных к роскошным носилкам, он искрится изумрудной зеленью.
Я немного переживаю - зеленое с малиновым совершенно не гармонирует, но оставаться дома рыбка не захотела.
В последнее время я страшно избаловала ротана, но что поделать, люблю я его. Наверно.
Торжественное молчание, король нарушает первым.
- Что понадобилось властелину Мордора в Минас-Тирите?
Без каких-то там словесных выкрутасов, типа - здравствуйте прекрасная королева; очень рад вас видеть; как доехали; может по стаканчику пунша?
Сразу без предисловия - чего надо? Его тон совершенно не вяжется с добрым выражением глаз.
Я киваю Чаки - согнувшись, он выбегает вперед и торопливо сует мне под ноги вышитую, тоже малинового отлива, подушку, в тон платья.
Сжав губы, опускаюсь на одно колено, на одно - это важно. Если на два, то это знак полной покорности, а одно - всего лишь способ сказать - я тебя уважаю.
Глаза короля округляются, он пялится на меня, хотя, может в этом виновато глубокое декольте, а может и нет.
- Пожалуйста.
Вежливо начинаю я.
- По соседски помогите мне. Они такие беззащитные, не откажите…
Занервничав, он заелозил на троне и перебил меня.
- Мы тут никаким боком - сама вызывала на бой, за язык тебя не тянули, а мы не собираемся ввязываться в ваши разборки, не дам людей!
- О пожалуйста.
Я, словно не слыша, повторила.
- Это только на два часа по утрам.
- Мои воины, не будут защищать Мордор.
- Но кто говорил о солдатах? Я хотела договориться о ваших садовниках, чтобы в мое отсутствие розы не завяли!
Он сначала испытующе долго смотрел на меня, а затем захохотал.
- И всего то? Польем твои розы, не беспокойся.
Он сразу пришел в хорошее настроение и, сбежав вниз, поднял меня с колена, что было весьма своевременно: в тугом корсете я уже посинела от напряжения.
До вечера мы пировали, смеялись и расстались закадычными друзьями. Видно, все Гондорские владыки были неравнодушны к эльфийкам.
МОРДОР. ПРИГОТОВЛЕНИЯ К БИТВЕ. ПОСЛЕДНИЕ РАСПОРЯЖЕНИЯ
- Так, ведьмы и колдуны в медчасть.
Оборотням принять звериный лик…
а мне наплевать, что луна не полная, пришли, значит надо соответствовать единой военной форме.
Вот уже, который день я расставляю свои войска. Изик тщательно отгоняет от меня своим хвостом мириады кусачих мух, что поклялись не расставаться с гоблинами, не смотря ни на что.
Как в детстве, без поводьев, я задумчиво еду на его спине.
- У тебя опять рог растет.
Замечаю между делом, он благодарно трется мордой о мою ногу.
Выехав на холм, оглядываю волнующееся море моих воинов.
Вроде никого не забыла, а то потом обиды пойдут. Да вроде все - я загибаю пальцы:
- горные,
-морские,
-долинные,
-пустынные,
-подземные.
Все. Хорошо.
Химеры и грайды, жмурясь, греют отвратительные мордочки, розовенькие носики деликатно посапывают.
Улыбаюсь, приветствуя их.
Действительно, так проще - вызывать их властью кольца, а не так, как я предварительно хотела. Тогда вечером, достав новенькую чернильницу и окунув перо, задумалась.
«Не соблаговолите ли вы, уважаемый орк …, прибыть на смертельную битву за будущее Арды.
Если состояние здоровья не позволяет вам отдать священный долг своей стране, то пожалуйста, сообщите заранее, и за вами явится бригада лучших санитаров для освидетельствования, а немедленное бегство, будет расценено, извините, как дезертирство.
После битвы вас ждет роскошный банкет, напитки и кушанья за счет победившей стороны.
Не откажите в своем неоценимом присутствии. Буду с надеждой ждать, вашего решения.»
Написав около тридцати приглашений, я поняла, что закончу только к концу столетия.
Пришлось банально, задрав вверх руку, прокричать:
- Орки, ко мне, слушайте мою волю.
Уважаемые оракулы, погадав на кишках элефанта, хором предсказали мне страшнейшую гибель в бою и потребовали плату вперед.
Чаки разрыдался и от огорчения порубил им головы.
Пригласили других - тот же результат; третьих, четвертых и так, пока ясновидящих, увы, не осталось, и элефантов тоже было жалко.
Пришлось срочно заказать похоронное платье - сам Даер приезжал ко мне для обсуждения фасона.
Снимал мерки, цокал языком. Я смешливо фыркала над старым знакомым.
- Совершенная фигура.
Он всегда был знатоком и ценителем женского тела, измерив мою талию, вдруг остановился и вскрикнул.
- 48 сантиметров, Эльфи - это ты?
- Догадливый!
- Да я, да для тебя…
Он задохнулся.
- Самый лучший наряд, сам на руках сошью.
Видно тут встрепенулась коммерческая жилка, и он закончил.
- Скажи всем государям, что только моя фирма производит…
Но не договорив, горько заплакал.
Меню поминального обеда я выбирала самолично и придирчиво.
- Компот из слив, на третье. Косточки предварительно вынь.
Строго приказываю я повару.
Он усиленно записывает мои указания, кивает и интересуется, буду ли я пробовать кушанья перед подачей на стол?
Полный идиот.
Оркестр разочаровал - никакой торжественности. Пришлось посадить их на пару дней в карцер, нотки печали сразу появились.
Так, платки раздала, свечи получат только ближе к похоронам, иначе сжуют - тролли, точно, сжуют.
Что ещё?
Ах да, завещание, здесь мне, правда, не дают забыться - третий день, за мной тенью, ходят братья.
Кошачий список дел:
1. Ждать хозяйку с работы.
2. Дождаться.
3. Радоваться.
4. Подлизываться и делать обнимашки в течении 30 сек.
5. Решить, что на сегодня этой двуногой хватит.
6. Погрызть ей руки.
7. Нагадить в лоток, когда она сядет ужинать
«Любовь способна пережить все невзгоды и только укрепиться, а влюбленность испаряется при первом же препятствии. Влюбленность - это всего лишь увлечение, а любовь - это часть Вселенной. Влюбленность - эгоистична и самодовольна, любовь - бескорыстна и щедра.»
(К) Пошел в клуб со знакомыми девчатами, выяснилось, что это гей-клуб, я опешился и был недоволен, меня предупредил охранник, если что, сам не выясняй, зови…
Решился, девчата сказали, что в обиду не дадут…
Спустились, музыка, водка, веселуха, но…
На мое удивление, клуб был битком забит лесбиянками, они конечно танцевали вызывающее, даже предложили мне найти парня, на что ответил, я натуральных кровей…
Смотрели с подозрением, даже можно сказать если бы не водка, побили…
Самый шик был, когда пели и танцевали толи женщины, толи мужчины, но зал зажигали, мама не горюй…
Нельзя конечно сказать, что я относился к ним с презрением, но их открытость и конкурсы, их манера вести зал, даже не стесняясь выражений, оставляет им должное…
Отлично провели время, девчат отвез домой, а сам спать…
Уже светало, с таксистом сошлись на том, что бабы дуры, но и без них плохо…
У нас есть семейная история, которую я очень люблю вспоминать. Дело в том, что когда умер мой прадед, то он просил отправить какую-то небольшую сумму, что у него была на сберкнижке. отправить в Ленинград дальней родственнице, у которой был маленький ребенок, рожденный без мужа в послевоенное время, очень сложная жизнь у всех была.
Это было нормально, естественно эти деньги перевели. Но дело в том, что моя бабушка в память прадеда в течение многих лет ходила на почту и каждый месяц посылала 15 рублей. естественно эти деньги варьировались и делались, то 150 р, то 1р50, но тем не менее вот этот размер маленькой пенсии она продолжала выплачивать каждый месяц. Она шла на почту, стояла в очереди и отправлял эти деньги девочке ровно до тех пор пока она не закончила институт. И вы знаете, я это очень хорошо помню и держу в голове. Потому что дать один раз сумму, пусть даже крупную, гораздо легче чем взять на себя некоторое обязательство внутреннее, понемножку по чуть-чуть регулярно отчислять.
Чем больше людей принимает участие в благотворительном движение, тем большему количеству людей мы можем помочь.
Это очень правильная организация жизни. Немножко - всегда.
Дурное расположение людей, не достойных почтения, не должно быть ограничительно. Знай, что зла никогда не желают тем, кого презирают, а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право презирать. Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет.
Мало шептать о любви ночью, если утром от нее не останется и следа. Намного вкуснее готовить завтрак с мыслью, что впереди остывает и ужин. Утренняя страсть. А страсть, как и кофе - не теряет свой вкус, если его подавать горячим.
Она лежала в моей рубашке, с расстегнутыми верхними пуговицами. Это особо подчеркивало ее грудь. Больше на ней не было ничего. Ничего лишнего для художника, что не мог насмотреться на свой шедевр. Свою картину. Я видел в ее глазах больше мира, чем за окном. И взгляд. Она смотрела так, будто это я перед ней стою обнаженным. Она смотрела глубже.
За десять дней совместного душа и теплого пледа я узнал о ней многое - начиная с семи комплектов ее нижнего белья, заканчивая именами всех ее мужчин. С каждым днем все больше убеждался, что она - неотъемлемая часть этого уюта. С ней было комфортно и легко. Это было важно. Как все может измениться с ее уходом, ведь мне не хотелось больше возвращаться к старой жизни - тишине и глубоким мыслям. Тех бессонных ночей с запахом окурков. Но как прежде уже не будет. Нет. Порой возникало чувство, что это я у нее был гостем. Так забавно, она никогда не робела, когда раздевал ее догола, но смущалась каждый раз, когда укрывал потеплее. Не было больше и беспорядка, все было аккуратно разложено по своим местам. Не удалось скрыть от нее ничего. Да и что мне было скрывать - три открытки из прошлого с дорогими словами и дешевым почерком. И вот зачем я их столько хранил? Она, будто читая мои мысли, сразу же отправила их в самое подходящее место - мусорную корзину. Или пару альбомов из детства - вот они действительно имели для меня огромную ценность. Я их часто пересматривал. А она, улыбаясь, повторяла, что я на себя совсем не похож.
Я уже и забыл, что ночь - время не только громкой тишины, но и откровенных разговоров. Чувства внезапной радости и приятной грусти. Мне не нужна была ночь, пока не с кем было ее разделить. И так стало мало ее, когда начал в ней нуждаться.
- Зачем ты перед сном мажешь лицо и руки кремом?
Она улыбнулась слегка огорченно.
- Я уже не так молода, как раньше. И моя кожа постоянно об этом напоминает. А крем, нет - он не моя молодость. Он, скорее, для поддержки в тонусе моей самооценки. Я не ощущаю себя лучше, просто убеждаю в этом других. Но больше себя.
- Ты прекрасна. Тебе это вовсе не нужно, я бы заметил.
- Знаешь, я бы не удивилась, заметь ты это раньше. Но не сейчас. Твои глаза слишком влюблены, чтобы смотреть мимо моих.
В то прохладное утро я проснулся один, с большой теплой вмятиной слева от меня. Сбежала, не оставив записки. Не нужно было слов.
Вячеслав Прах «Записки без почерка»
Китай. Махровые советские годы. Жена посла сидит с китайскими товарищами в кафешке. Языка она, как водится, не знает, но тетке очень хочется состроить из себя тонко чувствующую натуру. Поэтому она показывает на ленточки с иероглифами, висящие на дереве у входа в кофешку, и заводит валынку из серии: «Ах, как на Востоке все благородно, прелестно и возвышенно! Ах, какие глубокие мысли вкладывают китайцы в каждый иероглиф! Ах, как это мило - такие умные мысли перед входом в кафе!» Китайцы слушают это с легким удивлением, потому что на ленточках ничего, кроме рекламы этой кафешки не изображено, но как люди тактичные ничего тетке не говорят. Наконец тетка распалилась до такой степени, что потребовала подарить ей вон ту пару ленточек - на память, чтобы вспоминать о мудром значении иероглифов. Китайцы пожали плечами, но ленточки сняли и подарили - все-таки, жена высокого гостя… Но самое интересное было потом. Через два дня в посольстве давали роскошный дипломатический прием. Собралось много гостей и в самый разгар праздника в зале появилась жена посла облаченная в очень красивое платье, сшитое специально для этого приема. Когда женщина появилась в зале, все китайцы онемели. Эта тонко чувствующая натура не придумала ничего умнее, как вышить те самые иероглифы с ленточек у себя на платье. Огромных размеров! Вышито это все было красным шелком и золотом! Впереди на платье у жены по-китайски было написано «Быстро», а сзади «Дешево».
Куча песчинок пересыпались из одной половинки песочных часов в другую. Из первой во вторую, из второй -обратно в первую, из первой -снова во вторую. Из верхней в нижнюю.
Только одна песчинка не пересыпалась вместе со всеми. Она давно уже пристроилась в укромном уголке одной из половинок и вязала носки, спокойно наблюдая за остальными.
Она одна знала точно, который час.
«Пусть говорят, что я глупая и некрасивая, но я знаю, что я нравлюсь мужчинам!"-звуки чужой речи лились легко и свободно, как родные. Сначало Чера пропела это жизнеутверждающе, потом угрожающе и, наконец, бесшабашно-легкомысленно.
-Браво!Браво!Скоро ты и грязные ругательства освоишь!
-Орлик!-женщина покраснела.-Нехорошо подслушивать… И вообще, что тут неприличного?
-Ну, я знаю все куплеты песни, а не только припев… Рабочий день у меня короткий, аборигенам некогда тратить много времени на развлечения…
-Смотря какие развлечения!-Чера потупилась.
-Мы тута не на разведке!-молвил дракон наставительно, очевидно, Старшой уже вштырил ему за недостойное поведение. Напарница сделала умный вид и изрекла:
-По статистике на производстве гибнет 30%населения, а среди развлечений-40,однако, среди тех30% очень мало расслабляющихся.
Дракон грязно выругался на местном языке.
-Ну и чё значат энти цифири? Хочешь сказать, что если не расслабляться, скорее дуба дашь?
-Ну, так утверждают некоторые их СМИ…
-Подлые и продажные, подкупленные шоу-менами!
-Ой-ёй-ёй!А производственные олигархи все белые и пушистые, только о благе народа пекутся!
Они дружно и невесело рассмеялись.
..Исследователи университета Вашингтона в Сент-Луисе с помощью сканирование мозга решили изучить его активность во время чтения художественной литературы. Они выяснили, что «читатели мысленно симулируют каждую ситуацию, с которой сталкиваются в истории». Мозг задействует те же нейроны, которые повторяют описываемые действия в реальной жизни: если герой кладет на стол карандаш, то в мозгу читателя активизируются участки мозга, отвечающие за контроль мускулов, а когда персонаж проходит через открытую дверь, возбуждаются зоны, контролирующие навигацию и пространственное ориентирование.
Мозг читателя - не просто зеркало. Действия, происходящие в книге, переплетаются с его опытом и уже полученными знаниями. Каждый читатель создает свой собственный мир и обживается в нем - как если бы он был реален.
В 2009 году в университете Торонто был проведен эксперимент, создатели которого хотели объяснить, как сильно могут эмоции, вызванные литературой, изменить личность читателя. Исследователи отобрали 166 студентов и предложили им пройти стандартный тест, описывающий личность и учитывающий такие характеристики, как общительность, добросовестность и уступчивость. После этого одной группе респондентов дали прочитать рассказ Чехова «Дама с собачкой», а контрольной группе представили только краткое содержание того же произведения, вычищенное от литературного языка. После этого обеим группам снова предложили пройти тест. Результаты показали, что результаты людей, прочитавших оригинальный текст, изменились куда сильнее, чем результаты контрольной группы - а эффект был обусловлен эмоциональным откликом от рассказа. Что интересно, все читатели изменились немного по-разному. В сознании читателя каждая книга переписывается заново, и само сознание также переписывается книгой.
В 2013 году Новая школа социальных исследований опубликовала в журнале Science статью, в которой объяснялось, как художественная литература может усилить человеческую «теорию сознания», возможность понимать чужие чувства и мысли. «Литература - не просто симуляция социального опыта, - рассказал один из ученых Дэвид Комер Кидд газете Guardian, - это и есть социальный опыт».
часть десятая
Как единственного уцелевшего властелина, меня скрыли в женском общежитии ведьм.
Чаки временно, для моей безопасности, посадили в яму, служившую для хранения потерянных собаками костей. Здесь его было не найти.
Расставаясь, он, тяжело вздыхая, протянул мне свой меч.
- Позаботься о нем, он будет скучать.
Я пообещала, полировать его по пять минут каждый вечер, но тотчас забыла об этом.
Длинный ряд одинаковых, обшарпанных дверей, выходящих в полутемный коридор с туалетной комнатой в конце. Тяжеловесно переваливаясь, меня ведет вчерашняя знакомая вахтерша-кактусиха.
Кое-как ковыляя узловатыми корнями по истертому полу, она изящно покачивает разукрашенным глиняным горшком - точь-в-точь кринолин, только, вверх ногами.
Внезапно она примечает, как одна из ведьмочек переманивает осветительного светлячка, одного из тех, что сидя в коридорном плафоне, освещают нам путь. Подставив руки, девочка ловит зачарованное насекомое и оглянувшись роняет его.
Иголка, метко пущенная строгой вахтершей, возвращает светлячка на место.
Я, рассеяно скользя взглядом по крашенной еще в прошлом веке ядовито-зеленой стене, припоминаю, что ещё вчера, именно эта кактусиха, закрывая своим колючим телом проход в жилье ведьмочек, недовольно выговаривала мне.
- Да вы глаза разуйте. Какая вы девушка. Что я читать не умею. По документам - темный властелин.
А у нас посещение лицами противоположного пола только до одиннадцати.
Нет, не пущу.
Знаю я вас, потом не найдешь по комнатам.
Постыдились бы, все-таки уважаемый господин.
А все туда же, к молоденьким ведьмочкам.
Нехорошо!
И ощетинившись, она стояла как неодолимый бастион. Если бы девчонки не выкинули мне из окна ковровую дорожку, то пожалуй, я бы уже была мертва.
В вечер накануне известных событий, мы вызывали дух Саурона.
Явившись, он первым делом, как всегда, наорал на меня. От умиления, я даже прослезилась.
- Папочка. А ты совсем не изменился.
- Я же призрак - как был, так и остался. Хватит дурить, Элфани.
Собирайся на битву, прошлепала союзников, будешь отдуваться за всех.
Чего глазами хлопаешь, враг ближе, чем ты думаешь.
А за Мордор ответишь! Насажала роз!
И тут я явственно ощутила себя его дочерью.
- Мой Мордор, что хочу, то и делаю.
Он, качнувшись, начал таять. Торопясь передать мне что-то важное перебил:
- Да я в принципе ничего, ты там, это, не давай себя укокошить, ладно. Я еще на внуков поглядеть хочу, тогда вызовешь, обещай мне…
И он окончательно растаял.
- Обещаю папа.
Внуков!
Ему легко говорить, но кроме того темного эльфа, на меня никто внимания не обращал. Все считали, что с девушкой, носящей мужской титул, не все в порядке.
И вот я во второй раз иду по длинному коридору с трехлитровой банкой, на дне коей сидит печальный сирота - ротан.
Меч чертит белую полосу на линолеуме, плечи оттягивает арбалет, свернутое одеяло и подушка в другой руке.
Ятаган, за неимением свободных рук, просто держу в зубах.
- Вот здесь…
Войдя в комнату, занимаемую тремя ведьмами, что сидели на кроватях и красили ногти на ногах, кактусиха с размаху шлепнула продавленную раскладушку.
Одеяло, согревавшее не одно поколение, темных сил и подушка с пятнами жирных пирогов - моё убежище было не только удобным, но и весьма приятным.
- Уплотняемся девочки. Не обижайте новенькую.
Вахтерша, посвященная в тайну моего титула, все же считала своим долгом предупредить.
- Смотри у меня.
Ведьмочки, тотчас узнав меня, с визгом приветствовали.
- Глядите, Эльфи. Со своими харчами.
Они приняли банку за вчерашний рыбный суп.
- Мы тут поживем немного.
Я осторожно поставила банку возле ножки раздолбанной раскладушки. Сложив руки на коленях, села на табуретку и обреченно приготовилась ждать своего убийцу.
Девчонки тем временем, наведя марафет, тоже ждали, но только своих ухажеров. Вот так всегда…
В коридоре уже начиналась вечерняя суматоха. Хлопали двери. Звенела посуда. Слышался приглушенный смех.
Поминутно раздавался громкий барабанный бой в чьи-нибудь двери, и кто-то радостно кричал.
- Эрну на выход. Сесди к вам пришли. Юэль, заждались, давай быстрее.
Точно табун носился по коридору. Все счастливицы, услышавшие зов, тотчас высовывались в окно на кухне, что выходило на широкую площадку перед общежитием, махали руками и тоже кричали.
- Сейчас, сейчас, подожди немножко.
- Располагайся как дома.
Вспорхнув, последняя соседка убежала на всю ночь. Перезарядив арбалет, я нашла себе укрытие в ванной комнате за умывальником.
Сжав онемевшими пальцами верный ятаган, крупно затряслась от страха. Мыши и заблудшие приведения в ту ночь старались обходить ванную стороной.
Стреляла я на редкость точно.
- Эльфи, тебя вызывают,…
Сморщившись, в дверь прыснула молоденькая ведьмочка. Я недоуменно посмотрела на своих подруг.
Весь день, я вместе с ними провела на семинаре по новейшим разработкам в области любовной магии.
Жаль, конечно, что всю лекцию просидела под столом, свернувшись калачиком, пытаясь хоть на мгновение забыться беспокойным сном.
И наверное, мне это удавалось. Потому что девочки несколько раз деликатно пихали меня ногами в спину, когда я начинала слишком громко храпеть.
Услышав приговор, я, вскрикнув, залезла под кровать.
- Куда ты!
Девчонки попытались вытащить меня за ноги.
- Тебя на свидание приглашают, дурочка. Иди, а то раздумает.
- Это за мной убийца пришел!
Я брыкалась, держась за железные ножки кровати. Они призвали на помощь соседок. Участие в чужом счастье, доставляло им истинное удовольствие.
Меня обрядили в ведьмовские необъятные юбки, числом более восьми, любовно собранные со всей комнаты, и поплевав на красильный камень, оперативно накрасили ресницы.
- Она идет!
Подвергая свои жизни смертельной опасности, подруги наполовину высунулись из окна.
- Никуда я не пойду!
Но что я могла сделать с тремя ведьмами. Меня буквально вынесли и, вытряхнув за порог, захлопнули дверь, для верности заперев её на щеколду.
Обреченно ударив несколько раз ногой в дверь, я поняла, что назад не пустят, раньше утра, точно, не пустят.
- Дожидается. Уже час дожидается.
Из окна холла загадочно улыбалась верная защитница нашей чести и чистой совести.
Сегодня она как-то по особому была хороша. Может, во всем был виноват распустившийся у неё на макушке прекрасный цветок.
Мечтательно проведя зеленой лапкой по ободку горшка, в котором она проживала, кактусиха сладко вздохнула.
Нервно постукивая букетом полузасохших колокольчиков по согнутой коленке, темный эльф стоял привалившись к углу здания. Выглядывая из-за его плеча, к букету упорно тянулась лошадиная морда. Увидев меня, они оба встрепенулись, вырвав клок букета, лошадь моментально его сжевала.
- Это тебе.
Эльф быстро сунул мне оставшиеся цветы.
- Пошли, погуляем. Только оставь меч на крыльце.
Приметив огромный двуручник Чаки, что я не выпускала из рук, он твердо настаивал на своем. Вспомнив про ятаган под платьем и арбалет за плечами, я нехотя согласилась.
Меч придавал мне солидности и давал некое чувство защищенности. Хоть и говорят, что эльфы высоконравственны, но здесь нельзя быть ни в чем уверенным.
Оставив меч на крылечке, мы направились куда глаза глядят. Немного побродили по краю пропасти, полюбовались развалинами, постреляли в тире, выиграв главный приз - чучело росомахи, правда, уже изрядно тронутое молью и жутко воняющее.
И если бы нас не выставили на улицу, то возможно, мы опустошили бы весь призовой фонд.
Толстый плешивый демон испугавшись разорения, авторитетно заявил, что эльфам больше одного выстрела не предоставляется, и вообще, нельзя пускать нас в подобные заведения.
За что и получил чучелом, которое тут же лопнуло, осыпав хозяина опилками. Тот, громко взвыв, неуклюже опрокинулся на спину, и мы не стали ждать вызванного караула, ударившись в бега.
Затерявшись в дебрях сонного леса, легко пробежали по темным дорожкам и нашли свободную лавочку, немного влажную от предутреннего тумана.
Схватив за руку, эльф почти силой усадил меня на скамейку и, обняв, внаглую полез целоваться.
Откинув голову, я прикинула: время сейчас военное, выбирать не приходится - надо брать, что есть.
И отстранив, его жадные губы я уверенно сказала:
- Миллион фариков на личные расходы.
Мордорский гарнизон - две тысячи урук-хаев.
Семь дворцов по последней моде.
Личный ящер.
- Ты о чем?
Он уже перешел к шее.
- Как о чем? Я что сюда прохлаждаться приехала? Мне муж позарез нужен.
- Зачем?
На мгновение оторвавшись, он продолжил осыпать поцелуями мое лицо, шею, плечи. Все, что мог достать
«Вот тупой!
Подумала я.
- Нет. Ну так всегда, как что-то мне дать, так судьба посылает самые неподходящие вещи - издевается старая карга.
Я ему предложение делаю, а он, да чем он вообще занимается?»
И я продолжила свои излияния.
- Я хочу чтобы утром, мне кто-то говорил:
«Доброе утро»
А не орал дурным голосом под окном:
«Элфани, подъем, хватит дрыхнуть! Ателес восстал, через пять минут вылетаем, и прекрати кормить конфетами ящера, он опять все стойло обрыгал.»
Я хочу, чтобы когда я вернусь из боевого похода, меня дома ждал горячий обед.
А вечером кто-то почитал мне сказки со счастливым концом. Вот и все.
Я не прошу большего.
На войну хожу сама…
Угнетаю тоже…
- К назгулам не суйся, с оборотнями на заигрывай, с людьми не общайся.
И смягчившись, я смущенно закончила.
- Вдруг тебя обидят, мне будет очень неприятно. Знаешь, что я делаю с теми… Нет, пожалуй, это не в тему…
Я замолчала и с надеждой поглядела на него.
Он, похоже, совсем ничего не слышал, и найдя в темноте мои губы, только прошептал:
- Не отвлекайся. У нас мало времени.
Холодный туман, клубясь, тек молочной рекой по аллее, огибая наши ноги.
И вдруг я поймала себя на мысли, что это не так уж и неприятно - целоваться. И все же, долг важнее!
Кое-как оторвавшись, я твердо закончила:
- Минута на раздумье давно истекла. Так ты будешь моим мужем?
Прямота и стремительность предложения, видно здорово его озадачили. Но именно такую тактику я применяла в своих ночных налетах.
Никто и опомниться не успевал как уже был убит, ограблен или обложен данью, а иногда и все одновременно, смотря по обстановке, - все, в полном соответствии с кодексом темных властелинов.
Но похоже, у моего кавалера дальше поцелуев мысль не работала. Поэтому я продолжила:
- Говори, согласен?
Значит, так: после бала, ко мне в Мордор, и без возражений.
Теперь никто не скажет - бедняжка, она такая одинокая.
Я им всем покажу, что у меня тоже есть семья, хочешь, я и детей наловлю в ближайшей деревне, пару или тройку.
Уже представив себе милую картину всеобщего счастья и благополучия, я опять 5получила сокрушительный удар.
- Вообще-то, я уже женат…
Жаль, не было под рукой того прекрасного чучела росомахи…
- О нет!
Разбитый цветочный горшок на пороге общежития.
Рассыпанная земля в холле.
Кактусиха рыдает над сломанным цветком.
Меч пропал…
Я еле дотащилась до своей комнаты.
Опять разрубленная раскладушка. Только то, что все девчонки успели выскочить на свидания, спасло им жизнь.
На полу беспомощно раскрывая рот, трепыхался ротан - злодей не пощадил даже рыбку.
Расколотая банка валялась здесь же. Держа в горсти скользкое мокрое тельце, я опрометью метнулась в ванную.
Заткнув отверстие раковины первым попавшимся полотенцем, открыла кран. Рыбка завертелась волчком и, подскочив, вдруг громко крикнула:
- Горячо.
- Ой, прости.
Я запоздало пустила в раковину и холодную воду.
Движение за спиной скорее почувствовала, чем увидела. Взрыв - и от соседнего умывальника остались только воспоминания.
Следующий удар пришелся мне по макушке, но видно враг был не лучшим бойцом - ударил плашмя и лишь слегка оглушил меня.
Ятаган не стал ждать и сам прыгнул в мою руку. Я наотмашь ударила им убийцу. Удар пришелся на меч.
- Это меч Чаки.
Возмущенно вскрикнула я.
- Ты ещё и вор!
Здесь во втором мире, скрепленная клятвой неприменения силы, я была абсолютно безоружна. Поэтому, вцепившись в меч, просто закричала:
- Отдай, это моё!
- Сейчас! Я его первым нашел.
Рукоятку крепко держали цепкие лапки. Проследив по ним взглядом, я взглянула на похитителя - дрожащий вампир в инвалидной коляске.
Сморщившись, он поднял руки.
- Все сдаюсь.
- Ты что здесь делаешь?
- Ничего. Еду себе тихо-смирно, гляжу, меч валяется, думаю, дурак буду, если не возьму, вдруг пригодится, а тут из окон кричат:
«Караул, убивают!»
- И ты решил сыграть в героя. Придти на помощь беззащитным девушкам.
- Не такие уж они и беззащитные.
Вампир, рассчитывавший на явно халявную кровушку, горько вздохнул:
- Хоть бы одну убили. Я объехал все комнаты, и вот результат - получил десять раз ударным заклинанием по лбу.
Решил немного освежиться, а тут ты влетаешь: волосы дыбом, руками машешь. Я принял тебя за маньяка. Извини…
И словно усомнившись, он спросил.
- Ты точно знаешь, что ты не маньяк?
- Я эльфийка…
Заворачивая краны, я печально покачала головой.
- Но приношу только несчастья, мне надо скрыться до завтрашнего вечера, вот только куда, не знаю.
- Я знаю. У меня поводырь вчера сбежал - пошли по нищенствуем до обеда, а потом я отведу тебя к своим родственникам. Идем, то есть, едем?
- Едем.
Кажется, я опять лезла в крупные неприятности, ведь как чувствовала, что они будут, но все равно пошла.
ПРАВИЛЬНО ГОВОРЯТ - ЧОКНУТАЯ!
Найдя на разоренной кухне немного помятую кастрюлю, пересадила туда своего друга. Он, обследовав стенки нового обиталища на предмет течи, довольно кивнул.
Я пыталась с ним заговорить, но он, хитрюга, знаками показывал, что нем от рождения.
Через запасную дверь мы тихонечко выскользнули наружу. Конечно, я тут загнула, не совсем тихонечко.
Сначала я разрубила столетние запоры, и только тогда с громким возмущенным скрипом дверь, проснувшись от многолетнего покоя, выпустила нас.
Мы отправились на промысел. Я толкала перед собой инвалидное кресло, а своё оружие отдала на хранение вампиру. Он испуганно покосился на арбалет и озабоченно поинтересовался, из чего сделаны стрелы. Удовлетворенный ответом: «Не знаю», - кивнул:
- Пойдет.
Мы битый час тащились боковыми улочками к главной площади города. Высокие дома с узкими дверями (боком что ли они входят?) и, точно по шаблону выполненными, узкими окнами.
Каменная мостовая из абсолютно правильных восьмиугольников была уже изрядно укатана, и стука колес на стыках почти было не слышно.
Но вампир, все равно недовольно подпрыгивая, умолял меня везти его понежнее.
Одинаковые шторы на окнах, одинаковые дверные ручки, здесь даже домашние мышки все на одну мордочку.
- Интересно, как здесь почтальоны работают.
Окончательно запутавшись, я остановилась.
- Никаких опознавательных знаков на домах, может по нюху?
Вампир тоже призадумался, его маленькие ножки задергались не находя опоры. За окнами не чувствовалось ни единого движения. Мы попали в мертвый пустой город.
- Бежим
Внезапно решились мы и опять загрохотали по камням.
Такая же безликая площадь, обнесенная чугунными столбами. Пара закрытых лавок. Утро здесь наступало поздно и весьма условно.
Глашатай ударом серебряной кувалды по столбу громко возвещал час.
В отсутствие конкуренции (у демонов нет нищих), мы заняли лучшие места. Прикрыв голову одной из стянутых юбок, я, лежа на животе, написала табличку пожалостливее.
Ротан, не желая отставать, тоже принимал деятельное участие в сборе свободной наличности у доверчивого населения.
Скучающая нечисть, та что уже успешно отчиталась в бухгалтерии, лениво гуляла.
«Подайте на червячка рыбке, и миллионам её голодных мальков.»
Я всхлипнув, облила слезами послание и решила, что оно добавит щедрости прохожим. Ротан утвердительно кивнул и, придав рыльцу страдающее выражение, тоже пустил слезу. Если подавали, он приветливо помахивал хвостиком.
При этом исподтишка окатывал водой всех, кто шел мимо. Они вскрикивали и задирали глаза к небу, на котором не было не только туч, но даже и солнца.
Но то ли вид у рыбки был чересчур упитанный, то ли мои рыдания, что прерывались откровенным хихиканьем, не внушали должного доверия, - подавали нам мало: вся добыча - три полузадушенных мучных хрущика да кусочек недоеденной лепешки.
Последний, умиленная кульбитами ротана, троллиха вырвала из лапки своего отпрыска. Он тот час достав следующею и глядя во все два, залитых жиром глаза, на изнемогающею рыбку, снова и снова заставлял ее прыгать через подставленную палочку.
Наконец, строгая мать, заприметив продавца сухих тараканов, дернула его за пухлую ручку, и они скрылись в нарастающей толпе.
- Утю-тю, какая хорошенькая рыбка.
Это молоденькая демонесса, придерживая роскошные крылья, присела рядом с нами.
- А она желания исполняет?
Ротан подобравшись, исподтишка шлепнул её плавником - давно я не получала таких оплеух…
- Это не я!
- Кто же?!
- Рыбка!!!
- Сумасшедшие!!!
Явно разочарованная в лучших чувствах, демонесса покинула нас, и монетка, что была зажата в её изящной ручке, так и не стала нашей.
- Как не стыдно, а ещё ротан, - водяной хозяин, был бы страшно недоволен.
На другом конце площади вампир рассказывал героический эпос недавнего прошлого.
Подхватив кастрюлю, я присоединяюсь к своему напарнику. У него дела идут куда лучше - собрав возле себя кружок подростков с остро оточенными клыками, он пересказывает моргульскую битву
- … Мы закрыли все небо и бесстрашно обрушились на вооруженных до зубов людей. Вы не поверите - мы славно дрались с превосходящими силами противника и не отступили ни на полкрыла.
Да, это была величайшая битва, уцелели лишь немногие. Отяжелев от выпитой крови, мы с трудом нашли дорогу к родным насестам, и нас еще долго мутило, потому что вися вниз головой, очень трудно переваривать такое количество жидкости. Некоторых даже…
- Про что он говорит?
Спросила я, сидящего крайним вампиреныша.
- Про драку в моргульском трактире, когда трем подвыпившим вампирам выбили напрочь все зубы, только за то, что они назвали вино медвежья кровь отвратительным пойлом, не имеющем ничего общего с настоящим напитком.
Все бы обошлось, но медведи страшно обиделись.
- Вечная слава нашему вампирскому братству.
Сверкая вставной челюстью, он протянул кружку с двумя голубыми незабудками к равнодушным зрителям. И сделал круг почета.
- Не мог придумать что-нибудь поновее.
Молодежь была разочарованна.
Праздно шатающейся нечисти становилось все больше, обходя лавки немногочисленных торговцев, они приобретали на память сувениры вроде оторванных пальцев давно почивших героев сказок или пузырьки со слюной дракона - как гласила криво прилепленная к бутылочке бумажка, это очень помогает при приступах жадности (основные покупательницы - женщины).
Ротан уже расправился с хрущиками и вопросительно посматривал на пирожок. Я быстро запихала его в рот и не жуя проглотила - есть хотелось ещё с позавчерашнего дня.
- Логово после обеда все равно пустует, они такие милые, ты сразу их полюбишь, если разглядишь, конечно.
С такими напутствиями мы подошли к входу в низкую пещеру.
В пространстве теплого сумрака, ещё дышавшего полуденными снами, слышалось лишь тихое попискивание.
Просунув голову в расщелину, я поначалу решила, что попала в лавку антикварных зонтиков. Пригнувшись, мы проскользнули внутрь, при этом, дабы не испачкать чужие юбки, я придерживала их одной рукой.
- Отличное место, выспишься как у мамочки.
Вампир заводит длинный пересвист с крайним зонтиком, и кивая в мою сторону, что-то объясняет. Зонт раскачивается, и я вижу заостренную мордочку, потом ещё одну, только, поменьше.
Блестящие глазки живо изучают меня, в них и интерес, и сострадание. Затем мордочка кивает, и мне освобождают место на насесте.
Подпрыгнув, я беспомощно болтаю ногами в воздухе, чем вызываю негромкий, дружный смех.
- Не так…
Хохочут крыланы
- Надо зацепиться ногами.
Я, согнув колени, повисаю вниз головой. Пара юбок падает на лицо, остальные, прижатые ногами, остаются в более приличном положении.
Мои волосы устилают шершавый пол, закрывая грязные следы. Вампир подает мне кастрюлю:
- Смотри, не пролей во сне, жалко рыбку.
И махнув мне на прощание, он идет искать следующих жертв своих плоских рассказов.
Прижав в груди тяжеленный «аквариум», я пытаюсь забыться беспокойным сном. Мешает мелкая дрожь ротана, от которой по воде идут круги, а кастрюля немного колеблется в руках.
Ноги постепенно затекают, и перекладина уже не так больно впивается под коленки.
Я закрываю глаза - темнота, коридор, вдали мерцает маленькая звездочка. Возле горна работает гном, выковывая острый кинжал, он неотрывно смотрит на меня. Его руки безостановочно постукивают молоточком, он силится что-то сказать, но от волнения губы сводит судорога.
Вот он попадает себе по пальцу, и первые слова сами вылетают на свободу. Из темноты кто-то пихает его в спину.
Гном переходит на более цивилизованные высказывания.
- Ты это, Солнечная, рот закрой. Я говорил им - не надо, но они - давай, Гимли, не трусь, ну не убьет же она тебя…
От стены отделяется оркиха, она, опираясь на грубый меч, нагло рассматривает меня. Человек появляется сзади.
Все окружают меня.
Я затравленно верчусь в центре, и до моего понимания только сейчас доходит, что всех их я сейчас вижу вверх ногами - и гнома, и оркиху, и человека.
Непостижимым образом они не падают вниз, а только сужают кольцо.
- Сама виновата.
Ворчит гном.
- Выдумала спать как летучая мышь.
Он шарит в необъятном кармане, наружу падает кисет табака.,
- Быстрее.
Торопит его оркиха.
- Давайте, я скажу.
Лезет в разговор человек.
- Э, нет, важно сказать правильно, а ты опять напортачишь, как с приворотным зельем.
Гном переходит почти к колену.
- Шпаргалка где-то здесь была.
Оттолкнув его, оркиха кричит:
- Мы с тобой не дружим!
Волшебник дергает её за рукав
- Замолчи!
И уже сам кричит.
- Мы с тобой не дружим!
- Сам замолчи…
Они начинают переругиваться.
- Нашел! Темно здесь…
Гном щурится
- ага, вот: мы с тобой не дружим, не дружим и все тут. Слышала, можем повторить.
Они берутся за руки, и из их сомкнутых пальцев образовывается кольцо света, оно сжимается и подбирается ко мне все ближе.
Я машу руками, но светлый обруч уже охватывает мою шею, задыхаюсь, кричу и оказываюсь на полу, прямо посреди лужи. Шум хлопающих крыльев разбуженных крыланов - кажется, сейчас они обрушат потолок.
Ротан меланхолично подперев плавником толстые губы, сидит во влажной ложбинке пола.
- Слыхали ли вы, добрые граждане, что недавно гиперборейцы одарили безумную Фотинию Алексию, дочь умбрийки и венета, проживающую ныне в варварских землях, тысячей тысяч парфянских сиклей? Сие необъяснимо. Летописец из Алексии никакой - только стилус пачкала. Но из columna quinta.
- Однако, сия малопочтенная матрона в одном из своих премерзких пасквилей изрекла, что римляне и венеты - народы крайне жестокие и опасные для мира, но мысль эта весьма не нова, и похищена ею у Атаульфа Безумного, вождя кимвро-тевтонских орд, с коими у римлян в эпоху правления Железного Суллы была кровопролитная война, закончившаяся триумфальной победой Рима и бесславным самоубийством бесноватого Атаульфа.
- Не о безумии речь, но о хорошо продуманном плане - сделать из Алексии главную идейную аквилу для почитателей Парфии на землях имперских и окружающих.
- Но аквила сия нужна не для честных квиритов, а для почитателей парфян, каковым любой жест с парфянских берегов - что луч солнечный.
- Хвала Юпитеру - таких почитателей с каждым годом всё меньше стараниями самих же парфян!
- Сдаётся мне, что оные гиперборейцы прельстились отнюдь не её летописями, а лишь хулой на Рим и Цезаря, что многократно бывало и ранее. Удивляюсь я, что оную награду не вручили горе-летописцам из племени мятежных умбров.
- Божественный Цезарь, да пошлют ему боги многие блага, переживёт всякую хулу.
- Но Алексия метит ударить по Риму своими пасквилями. И безумства в ней нет ни пол-ломаного обола. Хочет она продолжить дело своих неудачливых предков - почитателей преступного тевтоно-кимврского раба Бандерикса.
- Спроси меня, кто твой отец, и я скажу, кто ты…
- Между тем, третьего дня как вождём Страны Венетов волеизъявлением большей части её народа уже в пятый раз был избран Гай Александр Лукаций.
- Почитатели парфян, дабы прельстить преторианцев Лукация, бросались на пыльную землю, рвали на себе одежды и посыпали себя пылью придорожной. Но тщетно - преторианцы лишь сурово наблюдали. Поэтому на потеху плебеев эти безумцы вставали, отирались и с позором шли восвояси.
- Истинно говорю: бережёт Юпитер Лукация.
- О! Надобно поднять заздравную чашу фалернского во имя Лукация!
Стереотип 2.
ПРИНЦЕССА - БЕСПОМОЩНАЯ ЛЕДИ, КОТОРОЙ НУЖНА ЗАЩИТА.
Дракон украл Принцессу. В королевстве быстренько подсуетились, кинули клич:
- «Кто вызволит Принцессу из лап Дракона, тому она и достанется в жены, а в придачу и полкоролевства».
Собрался Рыцарь в поход сразу же. Очень уж хотелось ему Принцессу спасти, прямо с детства мечтал.
И вот едет наш Рыцарь сквозь чащу леса, к пещере драконьей, и думает, как там бедная Принцесса. Принцессы - они ж дамы ранимые, беспомощные!
Но наконец-то чаща пройдена, впереди виднеется искомая пещера. Рыцарь спускается с коня, достает из ножен меч и крадется к логову Дракона.
Из пещеры доносятся визгливые крики:
- ААААА! СПАСИИИИТЕЕЕЕ! УБИВАААААЮТ!
- А НУ, СТОЙ! КОМУ ГОВОРЮ!!!
Рыцарь на мгновенье замирает, прислушиваясь к воплям, затем решительно перехватывает меч и врывается в логово. И замирает.
По огромной пещере с дикими воплями бегает Дракон, уворачиваясь от летящих в него предметов.
За Драконом с боевым кличем бежит Принцесса, размахивая непонятно где найденным топором и бросая в Дракона сокровища, разбросанные по пещере.
Дракон, третий раз пробегая мимо шокированного Рыцаря, взвыл фальцетом:
- Спаси меня от этой психопатки!!! ААААААА!
- Кто психопатка, Я психопатка!!!
В Дракона полетел тяжелый золотой кубок, инкрустированный рубинами.
- Что хочешь отдам, только забери её отсюда!!! - истерил Дракон.
Наконец, Рыцарь очнулся, недолго подумал, затем, спрятав меч в ножны, перехватил Принцессу и очаровательно улыбнулся.
- О, прекрасная!
Ваша красота затмевает солнце!
Ваша храбрость достойна воспевания в балладах!
Вашему изяществу позавидуют все кошки мира!
Вы, несомненно, самая незабываемая девушка на свете!
Вы…
Соловьем заливался Рыцарь, вытаскивая из рук заслушавшейся Принцессы топор.
Дракон выдохнул и завалился на бок от усталости.
Рыцарь кивнул Дракону, что ему ничего не надо, повел Принцессу к выходу.
Они почти вышли из логова, когда Принцесса вдруг очнулась:
- Так, стоп! Я ещё не закончила! Где эта ящерица!!!
Дракон попытался спрятаться за золотым торшером.
Рыцарь мягко, но настойчиво повел Принцессу к коню, приговаривая:
- О, прекрасная!
Ваша храбрость сразила жуткого монстра!
Позвольте вашему покорному слуге сопроводить вас домой…
Они уехали.
Дракон вылез из угла, осмотрел разгром в пещере и в сердцах так треснул лапой по стене, что с потолка упала парочка сталактитов.
- Да что б я еще хоть раз сунулся к этим Принцессам!
…Брюс Фридман, который регулярно пишет в блог об использовании компьютеров в медицине, также рассказал о том, как интернет повлиял на его ментальные привычки. «Я практически потерял свою способность читать и впитывать длинные статьи, как в Сети, так и в печати», писал он. Патолог, долгое время преподававший в Университете Мичиганской медицинской школы, Фридман продолжил свои мысли в телефонном разговоре со мной. Его мышление сейчас, говорит он, подобно «стаккато»: он быстро просматривает небольшие отрывки текста из многих ресурсов одновременно.
«Я не могу больше читать «Войну и мир», -- замечает он. «Я потерял такую способность. Даже блог-пост, состоящий из более чем трёх-четырёх частей -- запросто уже не проглотишь. В таком случае я его пропущу».
.Недавно опубликованные исследования привычек интернет-поиска, проведённые учёными из Университетского Колледжа Лондона, указывают на то, что может быть мы сейчас на полпути от полной трансформации нашего образа мышления и читательских привычек. Во время пятилетней исследовательской программы, учёные проанализировали данные пользовательской активности двух популярных поисковых систем, одной из них управляет Британская библиотека, другой - образовательный консорциум Соединенного Королевства, оба они дают доступ к журнальным статьям, электронным книгам и другим источникам письменной информации. Выяснилось, что люди, использовавшие эти сайты, проявляли одну из форм «мечущейся активности», прыгая с одного ресурса на другой и редко возвращались на какой-либо из сайтов, который уже посещали. Они обычно прочитывают не больше одной-двух страниц прежде чем перепрыгивают на другой сайт. Иногда они сохраняют длинные тексты, но это не гарантирует, что они будут прочитаны.
Авторы исследования сообщают:
Очевидно, что люди не читают онлайн в привычном смысле; есть все признаки того, что что возникает новый вид «чтения»: пользователи побыстрей, «по диагонали» просматривают заголовки, содержания страниц и цитаты. Это фактически означает, что они приходят в Сеть, чтобы избежать традиционного чтения.
Благодаря повсеместному распространению текста в Интернете, не говоря уже о популярности СМС, мы можем читать больше, чем делали это в 1970-х и 80-х, когда телевидение было единственным медиа, которое мы могли выбрать взамен. Но мы рассматриваем уже другой вид чтения, за которым возможно располагается и другой тип мышления - возможно даже другое ощущение себя.
«Мы -- не только то, что мы читаем», -- говорит Мэриан Вольф, психолог Тафтского Университета и автор книги «Пруст и Кальмар: История и наука о Читающем Мозге». «Мы - то, как мы читаем».
Вольф беспокоит, что стиль чтения, который предлагает Интернет, стиль, который опирается, прежде всего, на оперативность и немедленность, может ослабить нашу способность к вдумчивому чтению, существующую с тех времен, когда технологии в виде печатного пресса проделывали долгий путь к повсеместному распространению. Когда мы читаем онлайн, говорит она, мы, как правило, становимся «просто декодерами информации». Наше умение интерпретировать текст, строить смысловые связи, (как это происходит при вдумчивом чтении, когда мы не отвлекаемся), в большей мере не используются.
Чтение, объясняет Вольф, это не инстинкт. Оно не заложено в генах, как способность говорить. Мы должны научить разум распознавать символы, которые видим в язык, который понимаем.
И медиа, как и другие технологии, используемые нами в изучении и практике такого ремесла как чтение, играют важную роль в формировании нейронных цепей внутри мозга. Эксперименты демонстрируют, что психология чтения у тех, кто пользуется идеографическим письмом (например, у китайцев), сильно отличается от той, которая есть у людей, чей язык основан на алфавите. Изменения распространяются на многие мозговые области, включая те, которые управляют такими естественными когнитивными функциями как память и интерпретация зрительных и слуховых раздражителей. Мы можем полагать, что схемы, используемые под воздействием интернета, будут отличаться от тех, которые возникают при чтении книг вообще печатного слова.
…В пространстве, открывающемся в результате сосредоточенного чтения книги, или любого другого акта созерцания, если на то пошло, мы отыскиваем наши собственные ассоциации, делаем наши собственные выводы и аналогии, выводим наши собственные идеи. Глубокое чтение, утверждала Марианна Вольф, неотличимо от глубокого размышления.
Если мы потеряем эту способность, или подменим все абстрактным «контентом», то пожертвуем чем-то важным не только для нас самих, но и для нашей культуры. В недавнем эссе, драматург Ричард Форман красноречиво описал то, что поставлено на карту:
«Я - дитя западной культуры, в которой идеал (мой идеал) - это сложная, как собор, высокообразованная и цельная личность -- мужчина или женщина, которые несут в себе уникальный и личностно воссозданный слепок всего западного наследия. [Но теперь] я вижу в каждом из нас (включая меня) подмену сложной внутренней организации новым видом «я», развивающегося под давлением информационной перегрузки, технологии «мгновенного доступа».
Так как мы больше не смешиваемся с «репертуаром нашего культурного наследия», делает вывод Форман, то мы рискуем превратиться в «людей - блинов» -- растекающихся по широкой сети информации, доступной нам одним нажатием кнопки.