- В ряде стран быть публично верующим и придерживающимся традиционных воззрений просто нельзя: такие проблемы есть в Косово, Англии, Норвегии. Вне зависимости от религии традиционные конфессии говорят об определенных взглядах на семью, которые расходятся с навязанными стандартами нового мира, - говорит Милонов. - Россия, например, наводнена правозащитными организациями, только большая часть из них живет на гранты - это фонды Сороса, Форда. Финансирование таких «защитников» сопоставимо с финансированием хорошей коммерческой компании.
Сотрудники зоопарка датского города Оденс в присутствии детей провели вскрытие льва, усыплённого несколько месяцев назад. Сопровождавшийся пояснениями специалиста процесс вскрытия шокировал детей. «Некоторые из них зажимали носы и старались не смотреть на процесс»,
«Если лев был усыплён специально для того, чтобы посмотреть на вскрытие, то это в очередной раз доказывает жестокость этого зоопарка, непосредственно тех людей, которые это организовывают. Если таким образом люди избавляются от дорогостоящих, редких животных, не передают их в какие-то другие зоопарки и не дарят их людям, которые готовы их спасти, то это просто антигуманно. Такие истории не то чтобы удивляют меня, а просто вводят в ступор», - сказал Эдгард Запашный.
Он подчеркнул, что это безрассудство и неправильное воспитание детей. «Я категорически против подобного рода поощрений, экспериментов. Нельзя поощрять интерес ребенка, который отрывает бабочке крылья для того, чтобы посмотреть, как она бултыхается в воде без крыльев. Удивительно, что такие инциденты вообще никак не обсуждаются в Европе. Мое убеждение заключается в том, что это - воспитание жестокости», - отметил дрессировщик.
Мировое сообщество потрясла новость об умерщвлении жирафа в зоопарке Копенгагена в феврале 2014 года. Несмотря на протесты, сотрудники зоопарка застрелили здорового молодого жирафа Мариуса, который родился в результате близкородственного скрещивания. После его препарировали на глазах у школьников, а затем скормили львам. В марте в том же зоопарке умертвили двух старых и двух десятимесячных львов. Как заявили в учреждении, львов умертвили, чтобы дать шанс новому самцу создать семью.
Как-то позвонил мне старый приятель. И стараясь справиться со сбивающимся дыханием, сообщил, что произошло нечто ужасное, и что ему немедленно нужна моя квалифицированная помощь. «Представляешь, - зловещим шепотов поведал он мне, - после того, как мой восьмилетний сын играл с айпадом, я обнаружил в гугле запрос… большие сиси!!!»
Не стану скрывать: напряженность момента была смазана моей истерикой. А когда я отсмеялся, когда мы с приятелем поговорили обо всем, когда он, успокоенный, отправился болтать с сыном о «больших сисях» и не только о них, я всерьез задумался.
Чего же так испугался взрослый достойный человек? Ведь ситуация эта забавная, легкая. И, конечно, она является чудесным поводом для интереснейшего разговора с сыном. Почему он, как и большинство родителей, впал в ступор лишь только появился малюсенький намек на возможный разговор о сексе? И это при том, заметим, что у представителей взрослого мира в основном нет ни малейших проблем с обсуждением действительно сложных, тяжелых и опасных тем.
Скажем, нам ничего не стоит походя поговорить о насилии. Ну, типа, ударили - дай сдачи, или наоборот, объясни словами, что ты чувствуешь. Или о войне, которая, кажется, принудительно обсуждается уже не только в школах, даже не в детских садах, а чуть ли не в яслях. Про это можно, значит? О смерти, о предательстве, о разрухе, о ненависти - можно, а о любви и о самой жизни - нельзя? Немного странно, не так ли?
Когда меня спрашивают «как с детьми говорить о сексе», я обычно задаю один и тот же вопрос: «а вы-то - взрослые - между собой как об этом разговариваете?» И, знаете, очень редко мне удается добиться внятного ответа. Чаще раз за разом я слышу некое глубокомысленное или смущенное мычание. Так может, тема эта сложна и опасна вовсе не для детей, а для их родителей? Может быть это не детям «рано» или «вредно», а родителям страшно и непонятно? Как и в других подобных случаях, множество «специалистов» изобретают способы, как сделать жизнь комплексующих взрослых комфортнее, как постараться поговорить о сексе максимально «безопасно», а лучше - не поговорить вовсе, надеясь, что в свое время они сами все узнают. Узнают… Сами…
Я, конечно, прекрасно понимаю: в определенном смысле и язык наш против нас. В каких словах говорить об этом? Как и что объяснять? Право, не использовать же мерзотное слово «пися», от которого нам самим моментально становится противно, и которое уже по самому значению категорически не подходит для обсуждения данной темы. А с другой стороны, и к словам «вагина» и «пенис» нас как-то совсем не приучили… Как назвать сам сексуальный процесс? Половой, так сказать, акт. Может, и правда, не надо? Может действительно они как-нибудь без нас? К возможной войне подготовим, а с любовью - пусть сами разбираются…
Но ведь страхи, комплексы и табу рождаются как раз в многократно повторенных ситуациях типа этой. Когда одних слов не хватает, а другие мы не решаемся произнести (например, потому что их не произносили наши родители или потому что они определяли что-то, о чем и думать-то было запрещено). Трудно? Уверен, что непросто. Но ведь речь снова о той самой родительской функции, о которой так любит рассуждать взрослый мир. Что ж, вы и правда хотите обеспечить детям поддержку и помощь? Тогда научите их говорить о любви человеческими словами, а не пошлыми двусмысленными междометиями или скабрезными жестами.
Для ребенка отношения между людьми - часть мира, который он познает. Вот и все. И опасностей тут уж точно не больше, чем в любом другом вопросе. Помните: «В Лотлориэне существует лишь то зло, которое мы приносим с собой»? Вот и в разговоре о сексе то же самое: неоткуда взяться пошлости и ощущению разврата у ребенка, разве что вы сами привнесете их в разговор.
Тема секса, понятное дело, очень плотно связана с темой появления человека на свет. Однако темы эти вовсе не идентичны, не правда ли? Отчего же в статьях типа «детям - о сексе» они так часто смешиваются, и статьи в лучшем случае превращаются в «детям об оплодотворении и зачатии»? Не оттого ли, что если уж и говорить «о чем-то таком», то уж во всяком случае не об удовольствии, а о необходимости… Мы как будто стыдимся своей человечности, как будто опасаемся разговора о том, что есть действия, которые мы делаем не по долгу, а по желанию, из удовольствия, по любви…
Несколько слов придется, видимо, все-таки сказать и о невинном вопросе «откуда я взялся». Мне хорошо знакомы рекомендации типа «скажите, что папина клеточка встретилась с маминой клеточкой». Увы, боюсь, после такого откровения человек может почувствовать себя разве что недоумком. Ведь понять из этого объяснения нельзя ровным счетом ничего. А спрашивать дальше уже боязно: еще не понимая, он уже чувствует, что становится свидетелем действия некоего табу - не случайно мама (папа) все на свете может объяснить просто и понятно, а тут - прямо наваждение какое-то. А непоняток между тем при такой постановке вопроса много-премного: где встречаются клеточки? Как они знакомятся? Что для этого им нужно? Постоянно ли они встречаются? Чем занимаются при встрече? И так далее. Родным братом этой рекомендации предстает и совет «отвечать только на поставленный вопрос», ведь это опять не более чем очередная попытка защитить самих родителей от неудобных разговоров. Такова же и идея «просто дождаться вопросов». Их, как мы понимаем, может и не последовать. И совсем не потому, что эта тема не интересна.
Заметим, что в случае, когда ребенок спрашивает, например, о причинах дождя, мы не останавливаемся на фразе «происходит конденсация влаги в облаках при низких температурах». Мы стараемся максимально подробно, широко и понятно раскрыть тему, мы стремимся к диалогу, мы провоцирует вопросы и радуемся им, делимся ассоциациями, показываем картинки. Так же как не ждем мы вопросов и в тысяче других случаев, а напротив - смело и уверенно заявляем темы для обсуждения. В случае же «клеточка встречается с клеточкой» мы даем максимально закрытый и непонятный ответ, радуясь, если уточняющих вопросов не последует. Неужели вы думаете, что наш чуткий, тонкий, умный ребенок не чувствует этого? Еще как чувствует! И ловит наше невербальное сообщение: говорить об этом не следует. А если и следует, то не с мамой - ей, похоже, не слишком-то удобно рассуждать на эту тему… И если вдруг в глубине души мы лелеем надежду, что когда придет время, это табу не повлияет на его (ее) отношения, помыслы, действия, - это уж, извините, совсем утопия.
Что же творится с нами? Разве нам не интересно говорить об этом? Что заставляет нас превращаться из ярких, тонких, чутких людей в молчаливых истуканов, не способных вымолвить честного слова? Боюсь, что как и всегда в ответе наши собственные привычки, модели, воспоминания. Мы пытаемся оправдать перманентный кошмар интимностью темы, а на деле снова путаемся в собственных страхах. Страхах, подаренных нашим прошлым, которое так пугающе похоже на организуемое нами их настоящее. И будущее.
И на деле мы совершаем очередное предательство, бросая близкого человека просто потому, что нам тяжело (не хочется, не умеется, страшно) говорить о том, что для него важно.
Пугая себя, мы смешиваем все «неудобные» темы в кучу: секс с месячными, мастурбацию с родами, зачатие с порнографией. А в результате - сколько детей узнали о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной в таких словах и выражениях, что и повторить-то их не представляется возможным. Скольким заботливые старшие друзья рассказали о том, что сексуальные отношения это грязь, в которой вымазаны все взрослые, и в которой непременно вымажутся и они сами!
…Память хранит страшное воспоминание моего позднего детства: мальчик лет девяти пытается противостоять грязным и гадким подросткам, которые захлебываясь собственным гоготом повторяют: «твой папа е… т твою маму». А он, несчастный, почти плача, лепечет: «Это неправда, не е. т». Ужас охватывает меня до сих пор. И я признаюсь: я не вмешался. Лет тогда мне было - что-то около 13. И я совсем не знал, как поступать. И просто стоял в стороне. Социальное во мне убеждало: ты должен гоготать вместе с ними, а сердце сжималось. И сжимается до сих пор. У вас что же, есть сомнения в том, кто виноват в этой мерзкой ситуации? Думаете, не те, кто не смогли выполнить своей базисной родительской функции и объяснить человеку суть простых (и прекрасных) аспектов человеческих отношений ?! Не смогли объяснить не одному только несчастному мальчику, а всем участникам этой жуткой истории. Увы, виноваты мы. И в пошлости, и в гадости, и в бессилии, и в страхе.
Итак, должны ли родители вообще говорить с детьми о сексе? Ответ однозначен: должны! Да, именно так: не «могут», когда их спрашивают (ибо вполне можно и не дождаться вопроса), а ДОЛЖНЫ! Как говорить? Да правду говорить. О том, что люди любят друг друга, о том, что часто им хочется прижаться друг к другу тесно-тесно - так тесно, что они практически проникают друг в друга. О том, почему такие отношения называются интимными. О том, что бывают такие отношения между самыми любимыми людьми, и что это настоящее счастье - испытывать такую любовь. О том, что это часть волшебных любовных приключений, до которых еще предстоит дорасти (да-да, у человека не возникает желание попробовать все, о чем он узнает прямо здесь и прямо сейчас - он хорошо понимает, что до многого нужно дорасти). О том, что речь идет о настоящем удовольствии - таком, что и рассказать-то словами трудно. О том, что вы завидуете им, потому что когда-то у них будет их первый раз, которого у вас уже не будет. О том, что у женщин есть вагина, а у мужчин - пенис, и что эти органы играют важнейшую роль в нашей жизни вообще и в любви - в частности. О том, что друг к другу нужно относиться бережно, о том, что зачаты дети в настоящей любви… Много о чем…
Смущаетесь? Объясняйте почему. Только говорите! Разговор о сексе не имеет ничего общего с развратом, напротив - в определенном смысле сам факт разговора уже является прививкой от разврата и пошлости. Ответьте себе честно на вопрос, что пугает вас: это станет чудесным первым шагом.
Вы, конечно, знаете ставшую расхожей фразу, приписываемую Ж.-Ж. Руссо: ««Если вы не уверены, что в состоянии сохранить тайну о взаимоотношениях полов до его 16-летия, постарайтесь, чтобы он узнал о них до восьми». Кажется, неплохо сказано, а?
Помните: завтра может быть поздно. Если человек не узнает о любви от вас, если не услышит от любящих людей, что любовные отношения бывают разными, что есть и прекрасное продолжение их влюбленности друг в друга в первом классе - продолжение, связанное с возрастом, с ответственностью, с чувствами, - он узнает об этом от ваших врагов. И они-то уж точно позаботятся о том, чтобы в его сознание вошли грязь, пошлость, стыд, ложь. Враги, поверьте, в данном случае не слишком сильное слово. Именно они расскажут, что не существует никакой любви, а только похоть, что все женщины шлюхи, что под одеждой все люди голые, что настоящий мужик должен держать бабу в узде…
А что будет дальше - вы и сами знаете.
Ненавижу это чувство. Когда тебе грустно, но ты понятия не имеешь почему. Ты чувствуешь такую пустоту, но ничего особенного не произошло. Тебя спрашивают, что не так, но ты не можешь объяснить. Или тебя вообще ничего не спрашивают. Я не знаю, что хуже. Такое чувство, что я скучаю по кому-то, кого я никогда не встречала. Как будто мне нужен кто-то, кто во мне не нуждается. Одиночество охватывает меня, завладевает мной. Но меня это даже не волнует. Я специально ограждаю себя. Грусть становится моим лучшим и единственным другом.
Я начинаю ненавидеть себя и хочу, чтобы все оставили меня в покое. В то же время я хочу, чтобы кто-то обнял меня и сказал, что всё будет хорошо. Я просто ненавижу это чувство. Чувство, когда ты, черт возьми, даже не знаешь, что чувствуешь.
В одном селе на двух берегах реки, которая протекала через село, жили две сварливые бабы. Никто уже не помнил из-за чего началась их ссора, но продолжалась она долго и очень непристойно. Стоило одной выйти из своего дома, как немедленно выскакивала другая и начиналась ссора, с криком, с руганью и напристойными жестами, часто доходило до того, что они оголяли некоторые части своего тела, и прихлопывая показывали их своей непримеримой сопернице. Вот однажды заболела одна из них и попала в больницу, но поле боя не должно было оставаться неприкрытым и поэтому она поручила его своей дочери. Она сказала дочери, как только увидишь соперницу, или услышишь ее голос, немедленно делай то-то и то-то. Через день дочь пришла проведать свою мать, но та не дала ей сказать и слова, и тут же начала выспрашивать, что делает соседка. Дочь сказала, что когда она вышла стирать на речку, то соседка выбежала и начала громко ругаться, потом показало вот это, потом вот то и так сказала и эдак. Мать вошла во вкус и говорит, а ты ей как отвечала, как я тебя учила? Дочь говорит нет, я не обращала на нее внимания, а просто достирала и ушла. Мать оторопела от гнева, сказала ну вот мы проиграли и от горя и ярости у нее случился сердечный приступ и она умерла. На следующий день в селе были похороны, но хоронили обеих. Ибо та которая ругалась и ей не отвечали тоже скончалась от своей ярости и желчи.
В руках у неё был тест на беременность. Положительный …
Как ему сказать? …
Сделала снимок на мобильный на память, сразу распечатала на принтере … Вот она первая фотография моего малыша, который уже есть… Так как же сказать? стыдно как-то…
Она написала на оборотной стороне фотографии: «Поздравляю, ты уже отец. Позвони мне.» запечатала в конверт, написала его адрес и быстро сбегала к почтовому ящику,-отправила.
Только дома она поняла, что не подписалась. Минута растерянности сменилась улыбкой. Заодно проверю его на верность!
В глазах сверкнул дьявольский огонёк, она сделала ещё пять фото с такими же подписями, упаковала в конверты и отпрвила пяти парням, известным бабникам, мучающим её подруг… Пусть тоже немного побегают!
Спать сегодня она ложилось счастливая, оттого что уже никогда не будет спать одна… она приложила свою горячую ладонь к низу живота. Теперь уже на всю жизнь … не одна … думала она сладко засыпая.
На сцене вяло, но по сценарию, разворачивалось действо, ради которого сонная публика пришла в зал, предварительно оплатив билеты. Все шло своим чередом, пока на сцену не выбежал какой-то неадекватный человек. Все сразу подумали, что это электрик, потому что тот прямо на сцене начал выкручивать лампочку. Однако когда он засунул ее в рот подбежавшему пожарнику - оживившаяся публика засомневалась. Пожарник, очевидно от обиды, поджег занавес, чем тоже подверг сомнению способности публики к угадыванию профессий. Прибежавший слесарь, не найдя водопроводных труб, начал подкручивать гайки на стульях.
Действие спектакля становилось все непредсказуемей. Режиссер соображал как представить этот абсурд в виде этакого модерна. Но тут пришел настоящий электрик и давай реально менять лампочки. А за ним пришел настоящий пожарник и давай тушить занавес. А после пришел настоящий сантехник и нашел таки водопроводные трубы…
Мне сегодня приснилось, будто бы я флешка … Маленький носитель информации … Компактное хранилище данных … Карманный девайс … Я флешка! Белая … И у меня есть хозяин … Я видела только его руки … Большие и волосатые мужские руки … Такие бывают у людей, которые этими самыми руками тяжелой работы не делают … Руки без шрамов и мозолей. С аккуратными ногтями. Но это непременно были руки взрослого мужчины … Немолодые были руки!
А еще я слышала его голос … Баритон … С хрипотцой … Он почти весь мой сон с кем-то говорил по телефону и что-то пытался донести до человека на другом конце провода … Это тоже был мужчина, который никак не мог понять моего мужчину … Или мой мужчина никак не мог чего-то объяснить тому другому! Он нервничал, то повышая голос, почти переходя на крик, то тут же осекаяся, снова принимался, как мне казалось, за бессмысленные призывы к рассудку … Было ясно что разговор так и закончится ничем … Разговор впустую …
А еще он кашлял, и вероятнее не с целью заполнить неудобные паузы в диалоге, а потому что действительно был не здоров … Он даже вскользь упомянул что-то про погоду, про жуткую слякоть, про невозможность без пробок доехать домой … И про долларовые скачки … «Скорее всего простуда и скорее всего осень», - так я подумала.
Он крутил меня в своей правой руке, периодически постукивая мною по столу … Мой мужчина … Хм … Он ведь действительно был моим … А вернее я его … Маленький белый хранитель информации … И я помню ту информацию …
Левая рука положила телефон на стол, взяла кружку с кофе, пропала вместе с ней на пару секунд из зоны моей видимости и вернулась обратно, со звоном поставив кружку на прежнее место. Очередь в списке его планов на день, наконец дошла до меня. Он вставил меня в ноутбук …
Теперь я знала кто я … Мой внутренний мир был открыт мне и взору того мужчины, чьих глаз я не видела … Во мне было много файлов с расширением doc, пара изображений одних и тех же мужчин в костюмах, несколько треков Барри Уайта и бесконечное количество папок с медицинскими названиями и терминами … В основном хирургическое …
Эти руки! Аккуратные … Без мозолей … Это были руки хирурга … И он же что-то еще упоминал про операцию в разговоре с тем другим мужчиной … Я принадлежала врачу, и как мне казалось, врачу хорошему … Опытному врачу. Человеку, у которого были только голос и руки …
И этого было достаточно для того, чтобы понять что он не променяет меня на более новую модель … Не потеряет меня из-за своей халатности … Не забудет нигде! У меня был мужчина, которому я могла всецело доверять … Знать что он не привнесет в мою жизнь чего-то лишнего и бесцельного … Знать что с ним я никогда не буду чувствовать себя опустошенной … Знать что я нужна ему …
Он был мужчиной, у которого в моем мире были только руки и голос … А я была флешкой … Мы были отличной парой … Я бы даже сказала, лучшей …
Знаменитый чешский писатель-юморист Ярослав Гашек будучи истинным чехом, боготворил свою национальную чешскую кухню. Особенно, конечно, пиво и мясные деликатесы.
Он как-то проезжал на поезде через Мюнхен. Этот город, как известно, славится своим пивом и сосисками. Пиво Гашек строго предпочитал родное, а вот баварские сосиски ему хотелось попробовать.
И вот поезд остановился на станции славного немецкого города, и прозвучало объявление об 15-минутной остановке.
Недалеко от перрона Гашек увидел рекламу, что продаются сосиски по 10 пфеннигов. Писатель не рискнул покинуть надолго перрон. Вместо этого он подозвал игравшегося неподалеку мальчика и протянув ему 20 пфеннигов поручил купить две сосиски - ему, Гашеку и мальчику, за услугу.
Мальчик убежал. Его долго не было. Появившись прямо в последние минуты стоянки поезда, мальчик дожевывая сосиску протянул Гашеку монету в 10 пфеннигов.
- У них одна осталось - объяснил он.
Ярослав Гашек долгие годы с восторгом вспоминал этого мальчика.
Формула счастья проста, как три рубля. И ежели вы хотите проверить, есть ли счастье, то вы идите рано утром до моря или до речки, туда, где город кончается и начинаются простор и свобода. Обязательно с девушкой в каком-нибудь легком, пышном платье и туфлях на тоненьких каблучках. Держитесь за руки, глядите в светлую даль - там должна стоять беленая церковь, освещенная проснувшимся солнцем, розовая и праздничная, как глоток французского шампанского. И зеленые игрушечные дома, утонувшие в изумрудных волнах садов.
Вы не отпускайте вашу милую девушку ни на минуту, держите ее за руку, как воздушный шарик за ниточку, потому что если счастье есть, то она быстро взлетит и начнет порхать вокруг вас, как сиреневая птичка колибри, поглядывая сверху, чтобы не пропустить ни одной вашей идиотской улыбки, ни одного безумного взгляда, который вы ей подарите.
Она обязательно полетит в небеса, ваша девушка, если счастье есть. Даже если ее и не зовут Беллой. Ваша Дуся или Марфуша будет махать крылышками и каблучками над своей Дуралеевкой не хуже, чем Белла над Парижем.
-Эй, смотрите все на него, - скажут люди, - у него такое счастье - его Дуняша парит в облаках.
И если вы не упустите ниточку, то сможете тоже взлететь и висеть вместе над Дуралеевкой, сколько влезет, пока очередной художник рисует вас в Витебске или Париже. А потом он нарядит вас в рамочку и будет выставлять в галереях, а вокруг начнут собираться люди и говорить:
-Смотрите все на нашего Марка, он открыл формулу счастья.
часть девятая
МИР ДЕМОНОВ. НЕПРИЯТНОСТИ.
Карлик, тем временем, сполз с единственной уцелевшей балки, но вместо благодарности проворчал:
- Если ты не можешь управиться со своими конями, то представляю, что творится у тебя дома.
- Не представляешь…
Проглотив обиду, я заинтересовалась его третьим глазом.
- Для чего тебе третий глаз?
Он противно хихикнул, быстро оглянувшись, закрыл крошечными ладошками два нижних глаза и приоткрыл тот, что был посередине лба.
Внезапно все озарилось красноватым светом, заметавшись по разбитым стенам, побежали огненные всполохи, закружилась аура красной магии.
Впервые увидев такую красоту, я неподвижно замерла с открытым ртом.
- Кариес коренного зуба справа, ушиб мягких тканей плеча… О! У тебя совершенная линия груди.
И недорослик облизнулся.
- Ой, мамочка!
Наконец, до меня дошла суть его магии. Противный старикашка своим третьим глазом видел все насквозь. И сейчас его взгляд нахально скользил по моему телу.
- Предупреждать надо…
Пытаясь закрыться руками, я нашла себе убежище за чудом сохранившимся ящиком со сбруей.
- Уйди, наглый!
Но взгляд карлика пронзил грубые доски обшивки, и мне даже показалось, что он бесстыдно защекотал мне бока. Под рукой ничего не было.
- А, была не была. Ну выгонят, так выгонят.
Выскочив из укрытия. Я уже хотела испепелить старого извращенца.
Но Чаки опередил меня: железная перчатка, глухой шлепок, и глаз карлика закрылся навеки.
Придя на помощь моей стыдливости, телохранитель просто выбил это всевидящее око.
В тот же вечер, к нам по очереди, заявились:
- общество охраны варг,
- группа поддержки трехглазых карликов,
- неутешные родственники преждевременно усопших медведей,
- разгневанный хозяин двухголового пса - все его пять голов орали на меня в пять глоток, да еще и пес добавлял из двух пастей.
Все эти правозащитники выгребли у нас последние фарики и прямой наводкой отправились в ближайший кабак.
МИР ДЕМОНОВ. СРЕДИ ТЕМНЫХ ВЛАСТЕЛИНОВ
Мрачное общество коллег по работе, то есть темных властелинов, объявило мне бойкот. Утонув в необъятных кожаных креслах, они, отвернувшись от меня, обменивались мыслями.
Закутавшись в потертый клетчатый плед, змеиный властелин делает вид, что спит, при этом его раздвоенный язычок, бойко выскакивая, собирает информацию об окружающем мире.
Властелин чудищ океанских глубин (типа морских змеев и ядовитых гигантских креветок,) с нездоровой, тинного оттенка кожей, задумчиво кормит из рук, сидящего в трехлитровой банке ротана.
Рыбка, шлепая толстыми губами, старательно ловит, полузадушенный муху. Поглощенный своими мыслями хозяин, рассеяно тычет мухой мимо банки и бедная рыбешка, наполовину свесившись с края, безнадежно раскрывает рот. Ещё мгновение и она с шумом, шлепается на ковер.
Вздрогнув, водяной призрак сгребает ее с пола и бросает обратно. При этом муха получает свободу, на которую она уже махнула крылышками.
В шоковом состоянии летя на свободу, она с налета ударяется о стекло и падает на мои подставленные ладошки.
Конечно, маловато, но зато с назгулом делиться не надо. Подперев кулаками щеки, я завистливо гляжу вниз, там на площади веселая толпа молоденьких ведьмочек, смешавшись с дриадами и цыганками, отплясывает полуночный танец.
Все они отчаянно флиртуют, рассылая флюиды любовного томления. Их козлоногие дружки прыгают через костры и шутливо бодаются. Весь народ развлекается по мере сил и возможностей, в полном соответствии со своими сущностями.
А мне, несчастной заложнице просроченных документов, только и остается что, раздув от важности щеки, свысока поглядывать на мелких представителей темных сил и хранить презрительное молчание с холодным безразличием на лице.
И тут я начинаю незаметно подпрыгивать от неуемного желания сплясать. Спустя минуту, бой за моральный облик темного властелина я проигрываю. Всей душой, устремляясь к кипящему веселью, где девчонки завели хоровод и так заразительно хохочут, я, легко перекинув ноги через подоконник, прыгаю в бурлящую толпу.
МИР ДЕМОНОВ.
- Ты кто?
И совершенно не интересуясь ответом, мимо меня летит демонесса, её крылья задевают меня по лицу.
Приземлившись, точнее, прибарсучившись, я бормочу извинения, на что получаю совершенно восхитительное предложение:
- Позвольте вас пригласить.
Поигрывая жирной спиной, церемониально склоняется барсук.
Доходя мне только до пояса, он, как галантный кавалер, деликатно обнимает талию и кружит меня в вихре зажигательного танца.
Его черный с белой полоской хвостик выделывает такие умопомрачительные кренделя, что скоро мы оказываемся в зоне всеобщего внимания.
- Ой.
Я беззаветно включаюсь в общее веселье.
Вся усталость, накопленная за последние годы, проведенные в походах и заботах о своих и чужих королевствах, вдребезги разлетелась об этот дикий безудержный танец.
Здесь каждый плясал, что мог и как мог. И всем это страшно нравилось.
- В кругу выбивающих степ фавнов, я зажигала бешеный рок-н-ролл.
- Лис-оборотень представлял танго, но его партнерша - жирная летучая мышь - была слишком тяжела, и они свалились где-то на середине и ещё долго не могли распутать хвосты и крылья.
- Кентаврихи трясли роскошными гривами, пытаясь сбацать несколько балетных па.
Кто умаялся, те просто хлопали в ладоши, свистели в горлышки уже осушенных бутылок.
Корчившие смешливые рожицы обезьянки выбивали дробь на животах невесть откуда взявшихся бегемотов.
Разноцветные попугаи оголтело насвистывали отрывки негритянского джаза. Забыв обо всем и совершенно не попадая в такт музыке, я с упоением выплясывала все свои страхи и неуверенности.
В закопченном котле булькал огненный пунш, сваренный из волчьих ягод и озерных стрекоз - последних клали совсем чуть-чуть, для придания легкости ногам.
Зачерпывая половником ещё дымящийся напиток, барсук, хитро подмигивая, разливает его по стоящим тут же раковинами, уже побывавшим в чьих-то руках или лапах, что совершенно неважно.
Закинув голову, я пью обжигающий напиток.
Мой кавалер, внезапно приметив шуструю гарпию, не объясняя причин покидает меня. А мне все равно!
Махнув ему на прощание, я тоже устремляюсь на поиски приключений. Под баобабом татуированные духи сенной лихорадки обучают всех желающих полетам по принципу мухи цеце - с жужжанием вокруг дерева на задних лапах носится с десяток гиен, совершенно обалдев они летят кувырком через головы и от разочарования пытаются ухватить за ноги визжащих духов.
На озере идут соревнования по метанию морских черепашек.
- Раз, два, три, - все хором считают сколько раз подпрыгнет брошенный черепашонок.
Дальше счета «три» дело не идет, потому что и судьи, и зрители, все изрядно косые, сбиваются - и начинаются разочарованные крики, споры, все тонет во всеобщем гаме.
Выплыв, черепахи выползают на берег, и соревнования продолжаются. Хлопая на спине длиннобородого грайда, я заразительно смеюсь. Он испуганно выворачивается и скрывается в толпе.
Ведьмы устроили кавардак прямо посреди площади: они рассыпают в толпу волшебные конфетти-веснушки и щедро дарят желающим ярко рыжие волосы и красные носы.
Даже престарелые ведуньи, и те одобрительно покачивают головами, любуясь проказами молодежи, и никаких нравоучений.
Я бегу дальше и с размаху утыкаюсь носом в чью-то грудь.
- Один тур вальса.
И не принимая отказа, темный эльф подхватил меня. Переступая через тела уже отрубившихся участников всеобщей феерии и довольно удачно уворачиваясь, от стаек визжащих ведьм, что подозрительно не очень резво убегали от покачивающихся темных магов, мы довольно успешно завели эльфийский танец.
- «Странно.странно, но я умею вальсировать, обалдеть.»
Изящно закинув голову, думала я,
- Я готов танцевать с тобой всю жизнь.
Эльф, наступая мне на длинный подол, безнадежно путался в нем, и хотя он туго соображал, все же отчаянно пытался завести небольшую интрижку.
- Какой прыткий.
Я выскользнула от него и догнала взвизгивающих девчонок. Мы, подняв руки, перекидывались легким черным шаром. Тот отчаянно орал, чтобы мы прекратили, заявляя, что он очень важная персона.
- А, наплевать на звания.
Мы катали его по площади.
- Приходи к нам в общежитие. Вон то, что на холме, не пожалеешь. Будем вызывать духов.
- Зачем их вызывать, они все здесь.
Заразившись общим весельем, даже мраморные статуи попрыгали с постаментов - они, подперев балконы столами поставленными напопа, в такт бухали тяжеленными ногами, вызывая небольшие сотрясения земли.
- Приду.
Совершенно не зная их имен, я твердо знаю, что приду к ним.
МИР ДЕМОНОВ. НЕЧЕГО НАДЕТЬ
Почти сорвав дверь с петель, вместе со мной в башню ворвался вихрь озорства, но разбившись о твердь мрака неприятия, сразу как-то сник и потихоньку выполз прочь, не оставив даже следа.
Пройдя на цыпочках меж внушительных сгорбленных, закутанных фигур, я, ещё вздрагивающая от ритмов последнего танца, тяжело вздохнула, и опустив густую вуаль на раскрасневшиеся лицо, тоже села в кресло.
Теперь в полном составе мы, властелины темных сил, занялись любимым делом - замолчали.
- Торжественный выход через час.
Кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Потирая опухшие глаза, я непонимающе уставилась на птицу. Филин, делая заметки в истрепанном блокноте, заметил.
- Вам было бы неплохо переодеться.
- Выход? Куда?
Я тщетно пыталась собрать разбежавшиеся понятия о действительности.
- Шествие темных сил. Пожалуйста, поторопитесь
В покоях царил все тот же беспорядок: сваленные в кучу, наши вещи мирно валялись посередине ковра.
- Не то. Не то.
Я отчаянно рылась в седельных вьюках.
Мечи, цепи, десять метров отличной пеньковой веревки, котелок, походная корона. И ни одного платья!
Подняв недоуменный взгляд, я вдруг растерялась. Медлительные элефанты ещё не дошли до колодца или, что более вероятно, просто там застряли.
Ну не кольчугу же одевать, хотя предусмотрительный Ленни все же сунул пару таких рубашек.
Добежать до девчонок.
Стащить у соседа.
Ободрать дохлого медведя.
Пытаясь выбрать наиболее приемлемый вариант, рассеяно заскользила глазами по комнате.
Застенчиво вжимаясь в стену, Чаки преодолевал самую просторную из двух наших комнат, его тень так же боязливо огибала развороченный вьюки.
Блестящая мысль озарила меня.
- Стоять! Снимай плащ!
Чаки застыл и тихо выдавил:
- Зачем?
- Раздевайся, говорю!
Я грозно сверкнула огнем глаз.
Он послушно потянул с плеч единственное одеяние.
- Да не здесь, глупый! Живо в спальню!
Вот тут Чаки совсем подурнело, он опрометью метнулся от меня.
В прыжке преодолев сразу половину комнаты, я вцепившись ему в спину и поволокла в спальню. Он взвыл:
- Отпустите меня, королева.
- Разбежался, ты-то мне сейчас и нужен.
Упираясь ногами в пол, и хватаясь за мебель, Чаки отчаянно сопротивлялся.
- Не бойся, я ничего тебе плохого не сделаю.
Отцепляя его костлявые кулаки от дверных ручек, я неуклонно тащила его в спальню.
- Спасите!
В последний раз пискнул назгул и бессильно обвис у меня на руках.
- Вот так бы сразу.
Наконец-то, доперев его до высокого зеркального шкафа, я затолкала Чаки в его необъятные недра.
- Давай плащ.
Захлопнув зеркальную дверцу, нетерпеливо крикнула я.
И вдруг встретилась взглядом со своим отражением: молодая эльфийка с грустью протянула мне руку, я коснулась её пальцев и, вдруг решившись, прижалась лбом к отражению.
- Эльфи, звездочка.
Так меня звала мама.
Мои родители - эльфы.
Мои соседи - эльфы.
Мои родственники - эльфы.
И я сама, о ужас, я эльфийка!!!
Боль осознания своего несовершенства острой стрелой пронзила сердце. Зажмурившись, я стащила покрывало с кровати и набросила на зеркало. Сразу как-то отпустило.
И тут дверца приоткрылась, и из шкафа вылетел плащ.
- Так бы сразу.
Расстелив его на полу, я вырезала ятаганом дырки для рук и головы и соорудила что-то отдаленно напоминающее платье, правда, очень отдаленно.
Бедняга Чаки всхлипывал в тесном, затхлом мраке пустых вешалок.
Так у меня появился свой скелет в шкафу.
МИР ДЕМОНОВ. ШЕСТВИЕ
- Идут темные властелины, поприветствуем властелинов!
С колеса от телеги на верхушке высокого шеста, что был установлен в самом центре площади, переступая голенастыми лапами, орал черный аист.
- Тысячи замученных жизней,
- сотни порабощенных королевств,
- успешно перевыполнены планы по бандитским набегам.
Но они не только добросовестно грабят и убивают.
Мы рукоплещем их успехам в деле воспитания молодежи.
Ширится движение малолетних пьяниц и наркоманов, группировки отморозков вступают в жизнь с твердыми установками великого зла.
Мы идем сразу за оркестром - музыканты-зомби крутят берцовые кости в руках выбивая сложный ритм на барабанах обтянутых человеческой кожей.
- Не прыгай.
Одергивают меня.
- Ты повелитель, а не третьеразрядная ведьма!
Рассыпая воздушные поцелуи налево и направо, я действительно немного подпрыгиваю.
Алая дорожка мягко стелется под ногами. Подняв крылья, охранники-демоны сдерживают толпу.
Крики и восхищенный визг, одобрительное рычание и сладкое причмокивание - все слилось в безумную какофонию. Эти звуки оглушают и приятно волнуют.
Шесть длинных величественных плащей метут и без того чистейшую дорожку, хотя нет, один плащ так и норовит сползти с голых плеч.
Я незаметно придерживаю расползающееся декольте и мечтаю побыстрее нырнуть в тень зала приемов.
Аист без паузы переходит к возвеличиванию злых волшебников, что идут за нами.
- На площадь вступают герои магического фронта. В борьбе с добром будьте сильны и неутомимы!
- Будем!
Вразброд, но уверенно обещают колдуны. Размахивая волшебными палочками, они обрушивают на толпу дождь жаб и змей.
Счастливые обладательницы волшебных даров заходятся в восторженной истерике.
Над головами на коврах парят дэвы восточных пределов, под дорожкой ползут слепые ядовитые землеройки.
Толпа все нарастает.
Ведя на золотых цепочках холеных разжиревших котов, всех единой смоляной масти, торжественно вышагивают главные ведьмы.
- Проходите. Проходите.
Гиена в наколке и гипюровом переднике, та что еще вчера хотела летать, теперь чопорно и строго ведет нас в роскошную ложу.
Я, вовремя забежав вперед, занимаю место в первом ряду.
С моим ростом ходить в театр - мучение. Всегда кто-то объемистый сядет впереди, и безнадежно вытягивая шею, я все представление буду видеть только маленький клочок сцены возле кулис.
Зал потихоньку наполняется. И вот уже притушены огни факелов, тишина деликатно крадется меж кресел партера.
Замолкая, все напряженно ждут появления нашего начальства, и оно появляется.
Вот уж действительно, оно.
Вообще-то, наверное, он.
Хотя не уверена. Слишком уж гладко оно выкатилось на сцену.
МИР ДЕМОНОВ. ПО ГАМБУРСКОМУ СЧЕТУ
Подпрыгнув, этот гигантский подгорелый колобок утвердился на самом верху трибуны, сделанной в виде покрытого погребальным саваном гроба.
Его узкие хитрые глазки так и забегали по лицам.
- Собрались! Рассчитывали на бал с бесплатным фуршетом, а мы сейчас начнем разборки.
Он неожиданно показал нам язык.
- Видели, так вам и надо - позор, я молчал для толпы невежественных демонов, не желая уронить авторитет власти, но здесь, при закрытых дверях, молчать не буду.
И сразу перейдя на личности, он начал разнос.
- Кто всухую продул морской бой с мудрым тритоном за обладание побережьем Нюминель и, втихую задружившись с русалками, залег на дно?!
-Кто сдуру полез разбираться к горным орлам весной, когда у них в каждом гнезде по яйцу. Нечего тогда жаловаться, что вас исклевали.
В глубине зала тяжело вздохнули грифоны.
- Нет у орлов золота! Вы, жадные накопители, совсем сбрендили от его блеска.
Он перевел дыхание и продолжил.
- Где у нас маньяки?! План по жертвам не выполнен!
И нечего заниматься приписками: подумать только, каждая третья жертва носит имя Труди и кочует по разным отчетам уже пятый год.
Безжалостные пираты, ещё раз по пьянке утопите свой корабль, всех спишу на берег.
Удавы, что у нас с поголовьем кроликов?
- С их темпом размножения, мы просто не успеваем.
С трудом помещающийся в трех креслах пузатый удав из амфитеатра, обреченно зашипел.
- Лучше глотать надо.
Колобок был страшно зол.
Досталось ведьмам за вранье и сокрытие левых доходов;
- вампирам за вечные опоздания на ночную смену;
- эринниям (ужасным птицам с головой женщины и телом вороны)
- и призракам преследующим осужденных людей, за взятки косметикой и сырой рыбой.
Он стыдил бесенят за воровство дров из адских котлов, и здесь же, подняв вопрос об организации подпольных саун, обозвал Вельзевула банным олигархом и пригрозил в случае неуплаты налогов за растление людей, сослать его в чистилище.
Всего не упомнишь.
Но было круто.
Словно сконфуженные школьники, злобные духи даже не пытались оправдаться. Они были так расстроены, что кусочки окровавленного мяса, которые разносили по рядам услужливые гиены, не лезли им в рот.
Они их пытались запихать, но те опять выскакивали.
- А где у нас темный властелин Эльфи? Вот кто нашел компромисс в вечном конфликте сил. Покажитесь властелин.
Громко воззвал он к нашей ложе.
Защелкав, замигали сотни зрачков.
- А чего я, чуть что, сразу Эльфи, Эльфи.
Стремясь прикрыть плечи, я испуганно поднялась с места. Ухватившись задрожавшей рукой за край обитой черным бархатом ложи, силилась прикинуть, что я опять сделала не так.
Лишь бы не сболтнуть, какую-нибудь глупость.
- Ваши действия?
- Мы…
Я задохнулась от волнения.
- Ну, мы грабим почти все государства Арды, и ещё…
Тут я густо покраснела.
- Импортируем розовое масло.
И спешно добавила.
- Мы заплатили все налоги…
А сама подумала:
- «с официальных поставок, которые составляли не более десяти процентов, от истинного размаха импорта.
И испугалась!!!
Узнал про тайный маслопровод по дну Мории, по которому мы нелегально поставляли масло жителям подземных миров?
Но наш руководитель уже дальше развивал мысль:
- Вы слышали. Вот так надо легализовываться!
И без перехода, он строго спросил.
- Сколько в прошлом году отмыто фариков.
Я встревожено вздохнула, вспомнив высокие водопады Изенгарда и прачек с мыльными тазиками.
- Много. Кажется…
- Вот так! Она даже не считает денег. Прямо, темный луч в светлом царстве. Садитесь.
И я с явным облегчением бухнулась на место.
Наклонившись к карлику, тихо поинтересовалась:
- Почему у нас такое круглое начальство?
Тот пошире раскрыл два оставшихся глаза и противно хихикнул:
- Какое круглое? На сцене импозантный мужчина средних лет.
На нас цыкнул водный властелин
- Замолчите, иначе двухвостый змей обидится.
- Какой змей, на сцене дряхлая старуха.
В нашей ложе все зашевелились.
Каждый из нас видел свое - абсолютное зло было так бесконечно многолико, что образов с избытком хватало на всех.
Очевидно, обитатели партера не терзались подобными сомнениями, для них это было не существенно, и радость предстоящего бала отметала всяческие раздумья о сущности зла.
- И все же странно, почему колобок?
- Детство у тебя ещё не выветрилось.
И карлик раздраженно отвернулся.
МИР ДЕМОНОВ. СМЕРТЬ ТЕМНЫХ ВЛАСТЕЛИНОВ
Утром, залезая в окно (всю ночь я провела у гостеприимных ведьмочек), ещё с подоконника разглядела, что на моей постели, кто-то всласть порезвился.
Громкий храп из шкафа отметал все обвинения от телохранителя.
- Что здесь произошло?
Растерянно поднимая с подушки фарфоровые лепестки разбитой вдребезги вазы, я растерянно оглядела комнату.
Если не считать разрубленного покрывала, то здесь вроде ничего не изменилось.
Внезапно чьи-то сдавленные стоны раздались под дверью. В общем холле все было так же, как и вчера, стояли неподъемные кожаные кресла, дымились курильницы, но что-то неуловимое, что-то бесконечно страшное таилось в углах этой роскошной комнаты.
Стоны шли откуда-то снизу.
Упав на колени, я нащупала меж низеньких ножек тепленькое тельце и вытащила связанного филина.
Жалкое зрелище: наш чопорный слуга напоминал сейчас больше подушку вывернутую наизнанку - перья торчали во все стороны, многие из них были сломаны, на клюве был намотан клейкий слизняк.
Разорванный блокнот валялся здесь же.
Шатаясь, филин сделал два шага и упал на спину.
- Что здесь творится?
Я подхватила его, попробовала сделать искусственное дыхание из рта в клюв.
От ужаса филин вообще потерял способность говорить и только ухал, крутя головой, теребя воздух лапками и вздрагивая в конвульсиях.
- Помогите!!!
Наконец поняв, что надо делать, истошно закричала я.
С глухим стуком с лестницы скатился двуручный меч. Вслед за ним сверзся Чаки. Не раздумывая, он бросился на филина.
- Да не он! Помогите!!!
- Кого убивать надо?!
Так же истерично заорал Чаки.
- Не знаю!!! Помогите!!!
Я влетела в покои змеиного соседа.
Обвитый собственной анакондой, он сидел на полу, опершись на спинку кровати.
Пятиметровый охранник, что банально придушил хозяина, в данный момент проливал обильные слезы и сворачивал петлю из хвоста для себя.
В бассейне, возле самого берега, плавало тело повелителя глубин, оно было наполовину съедено его домашними пираньями.
От пяти голов повелителя исчадий мрака, не осталось ни одной.
Всевидящий карлик тоже уже ничего не видел.
А последний, повелитель-оборотень, застрял в превращении где-то между человеческим и звериным обликами.
Не узнав, его загрызли свои же придворные, и теперь они серьезно готовились к массовому самоубийству.
Решив им не мешать, я тихонько прикрыла дверь. В расстроенных чувствах они могли и меня прихватить.
Ещё не сойдя с лестницы, я отчетливо услышала звук разорванных глоток и лишний раз убедилась в правильности своих действий.
- Ясно, помощи ждать не откуда. Да замолчи ты!
Чаки добросовестно орал внизу все то же:
- Помогите!!!
- Мы здесь одни. Одни живые.
- Это ты живая. Я мертвец! Но мне, все равно, страшно!
Он еще, что-то кричал, и тут до меня дошло…
Влетев в нашу комнату, я схватила арбалет.
- Стой, где стоишь. Я знаю точно, всех властелинов убили телохранители, значит мой убийца - ты.
- Логично.
Поразился назгул.
- А ты меня убьешь?
- Я боюсь крови.
- Правильно. Извини, пожалуйста.
Окончательно запутавшись, мы, внезапно ослабев, сели на пол. И только сейчас я разглядела, что Чаки закутан в две наволочки и, устыдившись, накинула на него ещё скатерть с кисточками.
Сдав отпечатки зубов, мы окончательно выпали из списков подозреваемых.
Смерть каждого властелина произошла от самого близкого ему по духу друга - но почему самые верные, презрев свою преданность, бросились на хозяев?
Временное помрачнение рассудка, месть, зависть, просто захотели поприкалываться?
Стереотип 1.
ЕСЛИ ПРИНЦЕССУ УКРАЛ ДРАКОН, ТО ОНА В БЕДЕ.
ЕСЛИ ПРИНЦЕССА В БЕДЕ - ЕЁ НАДО СПАСТИ.
- Дракон! Выходи!
Кричал Рыцарь, размахивая мечом.
Из пещеры вышла Принцесса - край юбки заткнут за пояс, волосы подвязаны ярким платком, в руках большая сковорода.
- Зачем явился?
Хмуро поинтересовалась она.
- Я убью дракона и спасу тебя из плена!
Гордо произнес Рыцарь.
Принцесса хмыкнула:
- А что, похоже, что я в плену?
Рыцарь растерялся.
- Но ведь дракон… Он же тебя украл и вообще… Драконы же чудовища!
Рыцарь осекся. Принцесса хохотала.
- Серьезно? Кто тебе это сказал?
- Но ведь… Дюжина рыцарей погибла, пытаясь победить его!
Не сдавался Рыцарь.
- Из них погибли только четверо:
- двое по дороге,
- один сорвался со скалы, когда размахивал мечом и
- один от инфаркта. Сердце слабое было, не выдержал бедняжка…
- А остальные?
- Остальных я выгнала. Или Дракон. Некоторые сбежали.
В общем, как видишь, спасать меня не надо, иди своей дорогой.
Закончила говорить Принцесса и, развернувшись, направилась обратно в пещеру.
- А дракон-то где?
Опомнился Рыцарь.
- Нет его. За мукой улетел.
- Зачем?!
Шокировано спросил Рыцарь.
- Как зачем? Блинчики сделать.
Ответила Принцесса и, оставив ошарашенного Рыцаря, ушла в пещеру, помахивая сковородкой.
Пью чай. С белой шоколадкой. Звонок.
Алле. Говорю, сквозь шоколадку.
Послушай, говорит кто-то. Мне тоже жаль, что мы расстались, но ты не переживай. Все к лучшему. Это надо всегда помнить.
Да я и не переживаю, говорю. И отхлебываю чай.
А голос что такой? Спрашивает кто-то.
Так я чай пью. Говорю. С шоколадкой.
И все? Спрашивает кто-то.
Пока да, говорю. Но, наверно, сейчас еще варенья возьму. Яблочного.
Кто - то возмущенно пфыкнул и трубку бросил.
А я за вареньем пошла. Все - к лучшему. Это надо всегда помнить)
Выскочила я тут, быстренько, за хлебом, да решила немного пройтись, по той улице, где клиника неврозов. Мне нравится там ходить. Успокаивает. Иду, дышу, осень, нет почти никого. Подходит вдруг ко мне мужик в пальто, поверх рубашки белой, накинутом, в серых «пижамных «брюках и мокасинах летних почти, не по сезону, и говорит: вы не подскажете, ведь здесь же рынок был, и овощи там продавали, правда, я же не сумасшедший?
Конечно, говорю, рынок тут по выходным всегда, с пятницы, а в будни его нет, не сумасшедший вы никакой. Вот, а они говорят - я сумасшедший! А ведь здесь еще недалеко художественная лавка была, я ведь прав, мне не почудилось? Продолжает он.
Она и сейчас есть, на Донской, только вход перенесли, он незаметен теперь. Говорю. Вот, а они мне говорят - мне почудилось. А сад тут еще был, говорит, там розы, и круглое здание с окнами в пол, есть? Конечно, говорю, Нескучный сад недалеко, а там здание библиотеки бывшее, круглое такое, и окна в пол, и розы до сих пор высаживают, они цветут еще сейчас. Есть.Говорю.
А они говорят - этого нет ничего ! Обрадовался мужик. И они говорят, что я - сумасшедший ! А и рынок есть, и лавка, и сад с розами, все сходится!
Все сходится. Сказала я.
Спасибо вам, сказал мужик. Все есть, Все сходится. Значит, и Люся есть. А они говорят - нету. Так и знал - обманывают! Она обещала в марте прийти. Сейчас ведь не март?
Нет, говорю, не март, октябрь.
Так поэтому она и не идет, да?
Да, говорю, наверное, поэтому.
А они говорят - умерла! Крикнул мужик.
Тут вышли из ворот клиники, двое парней крепких в халатах, мужика этого под руки взяли, и повели во двор.
Тогда -до марта ! Крикнул мне мужик радостно.
До марта ! Крикнула я ему ., и эти, в халатах, заинтересованно так на меня посмотрели. И тут гляжу- а я в пальто выскочила, поверх белой рубашки мужской, надетом, в брюках серых и мокасины на мне, летние почти, не по сезону. И рынок есть, и лавка, и сад с розами. И я - не сумасшедшая. И все -сходится…
Странно, будучи ребёнком и даже потом, в юношеского возрасте, я боялся кладбищ. Если и попадал туда, то чувствовал неприятный осадок, даже некоторую брезгливость, наверное от подсознательного страха перед скоротечностью и бренностью жизни. С возрастом, однако, моё восприятие трансформировадось. Теперь я не ощущаю ни страха, ни зудящего неудобства, наоборот, приятную успокоенность. видимо, с годами психика ссылается с тем, что смерть- это естественное продолжение жизни.