Одним словом «Чудачок»…
Вчера вечером в мой магазин зашел парень и сходу направился к морозильнику, в котором находятся пельмени. На вид ему было не больше тридцати пяти, похож на русскоязычного: светлые волосы, курносый нос. До этого я его в магазине не видел, по крайней мере, при мне он не приходил.
И вот, взял он две пачки пельменей, сметану, горчицу и зачем-то эссенцию. Меня он не замечал и других не видел, так что пообщаться с ним не удалось. На кассе ему насчитали что-то около восемнадцати долларов, он рассчитался сто-долларовой купюрой, схватил пакеты и был таков. На наши оклики он не ответил. У кассира в руках осталась сдача в сумме восемьдесят два доллара с копейками. Мы решили, что он очнется и вернется за своими деньгами, хотя во мне закралось сомнение, что он подсунул нам фальшивые деньги, причем сейчас так подделывают, что не отличишь от настоящих. Не понятно лишь, почему сдачу не взял, ведь в этом весь смысл фальшивомонетчиков, получить на сдачу реальные деньги. Деньги мы проверили, вроде… настоящие. Спал я в эту ночь плохо, думая о том, в чем здесь фишка.
На следующий день я пришел в магазин, сдача лежала на месте. Через пару часов, заявляется «чувачок», забывший деньги. Подхожу к нему и спрашиваю по-русски:
- Вы за сдачей?
А он мне на английском:
- I don’t understand you!
- Хорошо, - говорю на английском: Вот твоя сдача.
- Какая сдача?, - прет он на меня: Вот это что???
И показывает мне комок, похожий на спаренные пельмени, у которых подошел срок рожать.
- Да это же пирог, причем очень вкусный!
Беру нож и вилку и начинаю резать эти намертво слипшиеся пельмени и кормить его.
- Вот это я хотел, - показывает он мне ролик на Ютюбе.
Там действительно пельмени как пельмени, один к одному.
Поняв в чем дело, я пытался задушить смех, раздиравший меня изнутри… Он подает мне бумагу, а там курица-лапой написано: пельмени, горчица, сметана, уксус.
- Хорошо, - говорю, - все это ты вчера купил, правда уксус не тот взял.
- Пельмени тоже не те, - прерывает американец меня.
- Пельмени те, только не понятно как ты их готовил, - стало интересно мне.
- Как я готовил? Нормально готовил, как все замороженные продукты, - уверенно отвечает он: - Принес домой, высыпал в тарелку, поставил в микроволновую печь на пятнадцать минут и вот, что получилось. Тут, конечно, я не выдержал и расхохотался. Он вылупил на меня глаза и недоуменно смотрит. Насмеявшись я начал учить его, что, во-первых, на упаковке на английском написана инструкция, а во-вторых, пельмени надо варить, а не в микроволновую печь ставить.
В общем, подробно объяснил ему, как варить пельмени, показал специи, какие можно использовать для бульона, посоветовал нарезать в бульон помидоры, с ними пельмени еще вкуснее.
Не дослушав меня он бегом взял пельмени, четыре пачки, специи и побежал на кассу. А сейчас внимание, опять достает сто-долларовую купюру, хватает свой голубой пакет и бегом из магазина, не дожидаясь очередной сдачи.
Вот такая история. У меня на руках двести долларов, которые вызывают у меня подозрение, но я не унываю, жду продолжения, а продолжение непременно будет…
Как не следует вести себя с женщиной. Инструкция по эксплуатации.
Продолжаем познавать такое не хитрое явление нашей жизни, как женщины. И сегодня мы познакомимся с двенадцатью аксиомами, основополагающими законами общения с женщиной. Да простят меня дамы, сегодня мы на внеочередном заседании мужского клуба о том…
…что нам не следует делать никогда.
Итак:
1. Никогда не выражайтесь при женщинах в том смысле, что незаменимых у нас нет. В противном случае вам найдут замену, при этом вы узнаете об этом последним.
2. Никогда не говорите женщине, как хорошо она сегодня выглядит, если в это время вы говорите с ней по телефону.
3. Никогда не обманывайте женщин по мелочам. Берегите силы на главное.
4. Если у вас есть что-нибудь лишнее, никогда не выбрасывайте. Подарите это женщине. Пусть сама выбрасывает.
5. Никогда не спрашивайте ее мнения по какому-либо вопросу. Все равно она его вам выскажет. Причем не один раз и при этом всегда новое.
6. Старайтесь избегать неожиданностей, помните: лучший сюрприз для женщины - это то, о чем вы рассказали ей месяц назад и напоминали после этого каждый день.
7. Категорически никогда не давайте женщине повод подумать, что вы в состоянии вымыть посуду.
8. Никогда не приводите женщине логических аргументов, знайте, что в этом случае вы будете выглядеть в ее глазах полным идиотом.
9. Не говорите женщине двусмысленных комплиментов. Она обязательно уловит не тот смысл, какой вы захотите до нее донести.
10. Никогда не говорите женщине, что она лучшая из всего вами увиденного. Она ведь может и поверить.
11. Никогда не объясняйте женщине, за что вы ее любите. Она все равно вас не поймет.
12. И, наконец, помните - женщин много, а вы один.
Морис Утрилло: сын своей матери
Художник Морис Утрилло - коренной парижанин, блестящий «певец монмартрских пейзажей» и глубоко несчастный человек с неустойчивой психикой и изломанной судьбой. Его личная и творческая жизнь тесно переплелись с жизнью его матери - талантливой художницы Сюзанны Валадон.
1. Морис Утрилло никогда не знал своего настоящего отца, им мог оказаться любой из художников, для которых позировала его мать - Сюзанна Валадон.
2. Сюзанна была независимой и раскрепощенной женщиной, являлась одной из любимых натурщиц Огюста Ренуара, Эдгара Дега и Анри де Тулуз-Лотрека. Именно Сюзанна Валадон позировала для знаменитой картины Ренуара «Танец в Буживале».
3. Сюзанна крутила бесконечные романы с мужчинами из своего окружения, но при этом была не просто «симпатичной мордашкой», природа одарила ее и художественным талантом, который она смогла развить в себе в полной мере.
4. Сюзанна Валадон добилась признания и финансового благополучия еще при жизни. Особый успех ей принесли портреты обнаженных натурщиц: для конца XIX века художница, изображающая обнаженных женщин, являлась скорее исключением, чем правилом.
5. Когда на свет появился маленький Морис, его отцом Сюзанна записала Мигеля Утрилло и Морлиуса, возможно, он дал ребенку свою фамилию из жалости к незаконнорожденному малышу.
6. Уже первые месяцы жизни Мориса Утрилло были отягощены нервными приступами: он то приходил в оцепенение, то дрожал всем телом, а его дыхание ненадолго останавливалось.
7. Ребенка растила бабушка по материнской линии, которую рождение внука смогло отвлечь от беспробудного пьянства. Следуя сельским обычаям, старая женщина отпаивала маленького Мориса после нервных приступов смесью из бульона и красного вина. Этот напиток у лиможских крестьян считался успокоительным средством.
8. Прежде чем Морис Утрилло начал говорить, он уже был алкоголиком, а с возрастом нервные припадки только участились.
9. Утрилло рос малообщительным ребенком, подверженным неукротимым и беспричинным приступам гнева, в моменты которого он разражался потоками дикой брани.
10. Уже двенадцати лет от роду Морис Утрилло напивался до полусмерти, засыпая в лесу или под мостом. Будущий художник экономил карманные деньги, чтобы покупать себе абсент или вино, а если в алкоголе ему отказывали, он впадал в ярость, рвал на себе одежду и ломал мебель.
11. Во время одного из таких приступов Морис Утрилло, вооружившись кухонным ножом, угрожал покончить жизнь самоубийством. Молодому человеку тогда было 19 лет, и он впервые был направлен на лечение в психиатрическую больницу Святой Анны. Лечение длилось три месяца. По совету врача Сюзанна Валадон стала приобщать сына к живописи для того, чтобы отвлечь его от алкоголя.
12. Эта первая госпитализация Мориса Утрилло не была единственной, художник еще как минимум трижды попадал в психиатрические клиники. Находясь под впечатлением от одной из госпитализаций, художник написал работу под названием «Безумие», эта картина в корне отличается от привычных «утрилловских» пейзажей Монмартра.
13. Во взрослом возрасте Морис Утрилло опустится до питья жидкости для разведения красок. Тяга к алкоголю и неустойчивость психики во многом были следствием психологической травмы, нанесенной ему обожаемой матерью.
14. Раскрепощенная Сюзанна крутила романы на глазах собственного сына, приводя в дом то одного, то другого мужчину. Морис Утрилло большую часть своей жизни проживал вместе с матерью и ее любовниками. Однажды пьяный Утрилло привел в дом своей матери молодого художника Андре Уттера, который на долгие годы стал любовником и сожителем Сюзанны Валадон.
15. Уттер был на 21 год моложе Сюзанны и на три года моложе самого Мориса Утрилло. На Монмартре Валадон, Утрилло и Уттера часто называли «проклятой троицей», их сожительство сопровождалось постоянными скандалами и вечным пьянством Утрилло. Сюзанна хотела, чтобы Уттер занял место главы семьи и оказал положительное влияние на ее сына, но из этой затеи так и не вышло ничего путного.
16. Несмотря на тяжелую алкогольную зависимость, жизнь Мориса Утрилло была достаточно продолжительной (72 года), он пережил многих художников, написал бесчисленное количество различных по качеству полотен (по некоторым данным - 3000, по другим - 10 000).
17. Злоупотребление алкоголем станет для художника его роком, он выглядел настоящим посмешищем даже в глазах сутенеров и проституток с площади Пигаль. Едва приметив фигуру Утрилло на подгибающихся ногах, они дразнили его «придурком с холма», а детишки кричали ему вслед обидное прозвище - Литрилло.
18. «Он бродил по улицам Парижа и его предместий, бессознательно ища приключений, которые иногда и находил. Он был даже рад какой-нибудь сомнительной встрече, лишь бы разрядиться и истратить избыток силы хотя бы в драке…» - вспоминал друг Утрилло литератор Франсис Карко. Обычно после таких «разрядок» требовалось не меньше недели для того, чтобы художник успокоился и пришел в себя.
19. Вне опьянения Морис Утрилло был тихим и одиноким человеком, избегавшим общения с людьми, но такие периоды бывали у него крайне редкими. «Он писал лишь для того, чтобы пить», - вспоминал один из биографов художника, имея в виду то обстоятельство, что часто Утрилло продавал свои работы за литр-другой вина.
20. Несмотря на беспробудное пьянство и патологическую связь с матерью, картины художника неплохо продавались еще при жизни. Кто-то из биографов Мориса Утрилло рассказывал о том, что, будучи уже взрослым человеком, художник часто запирался в комнате и в абсолютной тишине развлекался с игрушечным электрическим поездом, который ему в детстве подарила Сюзанна Валадон.
21. Мать умерла, когда Морису было 55 лет. Понимая, что сын абсолютно не приспособлен к самостоятельной жизни, она настояла на том, чтобы он женился на Люси Валор (вдове одного бельгийского банкира). Морису Утрилло на момент женитьбы был 51 год.
22. Другая версия гласит, что художник, страшно ревновавший свою мать к ее многочисленным любовникам, женился назло ей.
23. Как бы то ни было, под влиянием супруга Люси Валор начинает рисовать в наивной манере: по большей части ее работы изображают яркие цветочные букеты.
24. Свои нежные и тихие пейзажи Морис Утрилло писал несмотря на тяжелейшую форму алкоголизма, припадки ярости и агрессии, сопровождавшие этого большого художника на протяжении всей жизни.
25. «До Утрилло я не знал, что с виду такие однообразные кварталы прекрасны красотой свежей и почти таинственной», - говорил французский писатель Андре Моруа.
26. Париж, запечатленный на полотнах Мориса Утрилло, навсегда стал городом этого художника.
Синдром отличника изводит российские семьи
Ну вот, торжественная школьная линейка, белые банты и букеты гладиолусов позади. Родители могут вздохнуть спокойно: хлопоты по устройству ребенка в самую-самую школу позади, класс - лучший. Впрочем, покой им только снится. Очень скоро в тысячах семей начнется нестареющее: «А почему не пять?».
У нас в стране с советских времен существует культ отличника. Давно уже не прокатывает «учиться на четверки и пятерки». Четверок быть не должно! Сомнительна даже пятерка с минусом! «Мой ребенок может быть только отличником», - сколько раз я слышала эти непреклонно-твердые интонации.
Ладно бы, если речь шла только о начальной школе: все же программа обучения в ней подразумевает овладение теми навыками, которые вполне под силу при некотором старании всем нормальным детям. То есть в данном случае родители требуют от ребенка максимальной старательности. Хотя и здесь есть нюансы - далеко не всегда учителя достаточно профессиональны в обучении этим навыкам, увы. Но зачем требовать сплошных пятерок в средней школе, когда идет естественная специализация ребенка? Тем более, в выпускных классах, когда необходимы дополнительные усилия в подготовке профильных для будущей профессии предметов? Нет, фраза «мы идем на медаль» произносится - и воспринимается окружающими - так, словно речь идет о медали «За спасение на пожаре».
Говорить о льготах для медалистов при поступлении - совершенная бессмыслица. Посмотрите на статистику с советских еще времен и до сих пор: именно медалистов всегда старались «завалить» на экзамене или хотя бы занизить балл, чтобы заставить сдавать экзамены на общих основаниях. Естественно, если это не был «медалист, какой надо медалист» - но это другая история. Преимуществами в хороших вузах всегда пользовались победители олимпиад - так готовьтесь к ним, а не к медали. Нет, вместо этого - тупая зубрежка ненавистных, трудно дающихся предметов ради сомнительного звания «круглый отличник».
Если бы родители, требующие от ребенка пятерок, знали, каково живется бывшим отличникам…
У меня три диплома о высшем образовании: два «красных» и один «синенький» - последний. В нем, правда, тоже сплошь пятерки, кроме одной тройки, полученной за спор с преподавателем. «Исправь!» - советовали мне все. Я не стала: это стало первым шагом к нелегкому избавлению от синдрома отличника.
Я помню все экзамены в своей жизни. Трудно забыть, когда до истерики боишься: до экзамена - что-то забыть, после него - получить не пятерку. Никаких иных отметок не принимается. Не только на экзаменах - вообще в жизни. Работа должна быть отличной и сделана на «отлично». Мало ли, что хвалят - я-то знаю, где накосячила! Можно было лучше! Брак - на «отлично» или никак. Ну, и… Настоящая женщина все успевает - и работать, и хозяйством заниматься, и детьми - и раз до двух ночи не успела, то сама виновата. Кончается это срывом. Всегда. Поговорите с психотерапевтами - у них бывшие отличники ходят в любимчиках.
Когда-то я поразилась, узнав, что на Западе талантливых детей учат особым образом - их учат проигрывать. Для этого талантливого музыканта отдают в спортивную секцию, математика - в поэтический кружок, гимнаста учат иностранным языкам. Неумение проигрывать, боязнь поражения - это то, что тамошние психологи считают страшной вещью. И это - в случае, когда ребенок - отличник в чем-то одном. Заставлять его быть столь же успешным во всех областях - такое им и в голову прийти не может.
Так что, требуя в очередной раз у своего ребенка пятерок, подумайте: не отнимаете ли вы у него право на победы и поражения, на определение собственных пристрастий и стремлений, на оценку своих стараний, а не отметок, - короче говоря, права быть счастливым и успешным человеком. Кстати, давно известно, что лучше всего в жизни устраиваются троечники
Глава девятая. Немного из прошлого
КАК СТАНОВЯТСЯ СВЯТЫМИ ИЛИ ПРОЩАНИЕ С ЦИРКОМ
часть девятнадцатая
Старший пастырь Аргимаро смотрел на губернатора Тарахены, дона Итарано, а тот, отпив глоток вина из высокого бокала, произнёс:
- Вы хотите сжечь эту танцорку, потому что она вам отказала?
- Она ведьма, и место ведьмы на костре!
Поджав губы, ответил старший пастырь.
- В вопросах веры мы не можем допускать…
- Полно вам, я не собираюсь подвергать сомнению, а тем более опротестовывать ваше решение. Мне просто интересно, что было бы, если эта циркачка согласилась бы?
Аргимаро усмехнулся, он и дон Итарано были в Тарахене высшей властью, даже у старшего пастыря власти было больше, поэтому гражданский губернатор не мог, да и не собирался, оспаривать решение церковного иерарха, разве что оно касалось бы дона Итарано непосредственно.
Губернатор Тарахены отпил ещё один глоток и поощряюще улыбнулся, старший пастырь усмехнулся в ответ, только вот эта усмешка выглядела очень зловеще:
- Она бы умерла быстро и безболезненно. Сами понимаете…
- Ваши маленькие слабости не должны стать достоянием… -
Перебил старшего пастыря дон Итарано и замолчал, поймав холодный взгляд того. Понимающе кивнув, губернатор, склонив голову, серьёзно сказал:
- Да, ваша святость, ведьма должна быть сожжена! Образцово показательно, на главной площади. Я думаю, что это будет поучительное зрелище. Когда вы думаете провести это мероприятие?
- Завтра, зачем тянуть. Мне шепнули, что к нам едет с инспекцией архипастырь, надо показать ему наше рвение в вопросах веры. Я ещё не готов.
Губернатор кивнул, соглашаясь с последними словами старшего пастыря. Он тоже считал, что архипастырь слишком долго засиделся на своём месте.
Дон Итарано был в курсе заговора, готовившегося старшим пастырем, да что в курсе - он сам в нём должен был принять активное участие.
Но солдаты не пошли бы на открытое противостояние гвардейцам архипастыря, поэтому Аргимаро и его сторонники хотели свергнуть архипастыря не вооружённым противостоянием, а с помощью покушения, обставив всё как естественную смерть.
А Итарано должен был обеспечить поддержку гарнизона Тарахены в случае, если на престол архипастыря появятся ещё претенденты, а они в Арэмии точно появятся.
Вот тут и выиграет тот, у кого будет больше воинских сил. До прямого столкновения вряд ли дойдёт, это будет просто демонстрация мускулов, а гарнизон Тарахены, даже больший, чем гарнизон Арэмии, весомый аргумент.
А этот внезапный визит архипастыря мог спутать все карты, поэтому стоит затаиться и продемонстрировать лояльность - с одной стороны и с другой - полную занятость местными делами.
Для этой цели казнь ведьмы подходила как нельзя лучше.
* * * * *
Роскошная карета в сопровождении внушительного отряда гвардейцев ехала по мощеной камнем дороге. Ещё крепкий старик, слегка отклонив занавеску, смотрел из окна этой кареты.
Архипастырь ехал на внеочередную ревизию, к тому же он хотел разобраться с главным заговорщиком. О готовившемся заговоре и о том, кто стоял во главе его, архипастырю было прекрасно известно.
Аргимаро слишком заигрался, и эту ревизию он не должен пережить. Что это будет - яд или что-то другое, станет ясно на месте, подробного плана у архипастыря не было, в таких вещах он полагался на импровизацию, а это у него получалось лучше всего.
Но импровизация хороша, когда она подкреплена не только авторитетом, но и реальной силой. Поэтому отряд гвардейцев был раза в три многочисленней обычного конвоя.
Конечно, со всем гарнизоном Тарахены гвардейцы не справятся, но и гарнизон не выступит против церкви, а архипастырь пока жив и есть церковь.
Архипастырь поморщился, местность совсем не напоминала живописные окрестности Арэмии, всё-таки здесь намного, хотя близость моря и смягчает жару, но влагу на окрестные поля и жиденькие рощи это не приносит.
Здесь был крайний юг благословенных земель, где чтят Единого. За морем уже живут неверные, тоже поклоняющиеся Единому, но неправильно поклоняющиеся, искажающие основные догматы веры.
Архипастырь собрался было задёрнуть занавеску и откинуться на подушки мягкого диванчика, когда его внимание привлекли повозки бродячего цирка, прижатые гвардейцами к самой обочине.
Что это цирк говорили рисунки на полотняных бортах крытых повозок. Но этот цирк почему-то уезжал из Тарахены, хотя ярмарка там была в самом разгаре.
Да и сами рисунки были выполнены мастером своего дела. Обычно такие рекламные картинки рисовал кто-то из цирковых, а среди них редко попадались умеющие рисовать, а уж прошедшие обучение были очень большой редкостью.
А тут, это несомненно, рисовал профессионал! Еще архипастырю показалось, что он уже видел где-то такие рисунки, по крайней мере, выполненные в схожей манере.
Только на въезде в город архипастырь вспомнил где, вернее у кого, он видел такую технику.
Задумчиво кивнув каким-то своим мыслям, он достал из сумки фигурку невиданного зверя, сделанную учеником, вернее ученицей, художника Лирамо.
Архипастырь грустно улыбнулся, вспоминая ту рыжую девочку, промелькнувшую в его жизни ярким огоньком. Она тогда ушла неведомо куда, вернее улетела, превратившись в такого же зверя, как сделала.
Если бы она была человеком, то сколько бы это было ей лет? Двенадцать? Ей тогда было вроде шесть, или она была чуть старше?
Архипастырь щёлкнул пальцами, привлекая внимание сидевшего напротив секретаря, и распорядился выяснить, что это за цирк и кто рисовал на бортах повозок картины?
* * * * *
. ,
А двумя неделями раньше Листик сидела на плечах Торунаро и вдохновенно творила. Ей с самого начала не нравилось то, что было намалёвано на бортах повозок.
И вот за день до отъезда с поляны в роще, где бродячий цирк проводил свои репетиции, девочка, выпросив у Фаримито краски, оказывается, он был ещё и штатным художником цирка Жозе, рисовала на тенте своей повозки.
Листик считала своей повозку, где жили - Смоль, Карэхита и Батар, и которая была их гримёрной.
- Ты смотри! Как живые!
Не удержался наблюдавший за творческим процессом Листика Фаримито. Листик изобразила всех своих подруг:
- скачущую на коне - Карэхиту,
- идущую по канату - Смоль
- и жонглирующую пылающими факелами - Батар.
Листик хотела нарисовать Батар с ножами, но девушка уговорила художницу нарисовать её с факелами.
Когда Листик, закончив, удовлетворённо склонила набок голову и произнесла:
- Вот!
Раздались громкие аплодисменты, затем девочку начали просить разрисовать тенты их повозок все цирковые, собравшиеся посмотреть на преобразившийся фургон девушек.
Листик рисовала до глубокой ночи, закончила она уже в темноте, удивив уже ничего не видящих зрителей.
На следующее утро, за завтраком, Журо под общий смех шутливо пожаловался:
- Листик, я теперь боюсь к фургону с львам подходить, мне всё кажется, что они из клетки вылезли!
- Ага, можно было бы на твоём фургоне нарисовать прутья, будто это клетка, но очень уж мрачно получилось бы.
Ответила девочка,
- Пусть так и останется!
Тогда Жозе ещё раз поблагодарил Единого за то, что он послал им Листика. Такие рисунки, можно сказать картины, должны были обязательно привлечь зрителей, ведь не может быть плохим цирк с таким рисунками на своих фургонах.
И надежды Жозе оправдались - публика валила валом. Её привлекали не только рисунки, но и номера, в которых участвовала рыжая малышка. Да и номера, в которых она не участвовала, тоже были очень хороши.
Даже клоун, хоть Листик и не была задействована в его выходах, сумел использовать её идею или, вернее сказать, шалость.
После выступления фокусника Урторио выходил на манеж с тремя большими вёдрами и предлагал Фаримито с ним сыграть в известную игру базарных мошенников.
Под одним из вёдер он прятал мяч и предлагал угадать, где он. Естественно, мяч оказывался под всеми тремя вёдрами.
Эту азартную игру знали все зрители, и эта реприза пользовалась неизменным успехом.
За первую неделю выручка превзошла все ожидания, чтоб не хранить такую большую сумму в фургоне, Жозе отнёс деньги в банк.
В самый крупный банк в Арэмии, филиал которого был в Тарахене. Но, как говорят, за полосой успеха могут прийти крупные неудачи!
Беда нагрянула, когда её совсем не ждали. На одном из представлений успевшего стать сверхпопулярным бродячего цирка Жозе, присутствовало городское начальство.
После представления Карэхиту пригласил к себе в ложу старший пастырь Аргимаро.
И она оттуда не вернулась, слуги пастыря увезли её с собой. Жозе, сразу почувствовав неладное, пошёл в банк за деньгами, но там ему отказались их выдавать, мотивировав - что такой большой суммы сейчас нет.
Это в самом большом и солидном банке Арэмии! Когда Жозе заметил за собой слежку и наблюдение за цирком, то постарался часть фургонов с самым ценным реквизитом и львами вывести из города.
Мачты, на которых крепился полотняный купол, и разные канаты пришлось оставить в Тарахене.
Жозе боялся, что если цирк начнёт явно готовиться к отъезду, то никого из артистов и ничего из имущества не выпустят из города.
Это было обставлено так, словно часть имущества цирка была продана новому хозяину, к нему же и ушла часть артистов.
И вот вчера, через три дня после того как увезли Карэхиту, было объявлено, что она ведьма и что её сожгут на главной площади города.
А сегодня рано утром Жозе и оставшихся артистов подняли городские стражники и погнали на центральную площадь. Там уже был сложены дрова для большого костра вокруг железного столба.
Дрова укладывали особым образом так, чтоб жертва горела как можно дольше и как можно дольше оставалась в сознании, испытывая мучения.
Артистов цирка поставили так, чтоб они были поближе к костру и более подробно видели казнь.
Мужчины сжимали кулаки, глядя на привязанную к столбу Карэхиту, одетую в чёрный балахон нераскаявшейся грешницы.
Смоль обняла Листика и прижала к себе, чтоб девочка не видела этого ужаса. Как только Жозе и его товарищей поставили на отведённое им место, старший пастырь Аргимаро махнул белоснежным платком:
- Начинайте!
- Дорогу! Дорогу!
На площадь, разрезая толпу, выскочили конные гвардейцы архипастыря, за ними выехала карета. Но толпа была очень плотная, и карете пришлось остановиться. Палач бросил факел в первый круг дров, политых маслом. Этот круг моментально запылал.
- Нет!
Раздался над толпой звонкий и в то же время хрипловатый голос. Листик, вырвавшись из рук Смоль, шагнула прямо в костёр, её одежда моментально вспыхнула, девочка, превратившаяся в маленький факел, сделала ещё один шаг и скрылась в бушующем пламени.
Над толпой пронёсся не то вздох, не то всхлип - понятно, когда жгут ведьму или нераскаявшуюся грешницу, а когда вот так гибнет невинный ребёнок…
Архипастырь, глядя на толпу, поморщился - как некстати эта казнь! Его карета, не доехав до дворца главного пастыря Тарахены, остановилась, гвардейцы завязли в толпе, не в силах пробить дорогу.
Как раз в этот момент костёр подожгли. Громкий крик привлёк к себе внимание архипастыря, он увидел, как в костёр шагнула маленькая фигурка с копной рыжих волос.
На мгновение он увидел лицо, это был Листарио, вернее Листик, гениальная ученица художника Лирамо, создавшего шедевр, которому не было равных.
Талантливого художника, так некстати убитого на подстроенной дуэли.
Девочка нисколько не изменилась за прошедшие годы, разве что, чуть подросла.
Гвардейцы, наконец, расчистили дорогу, и карета подъехала к помосту, на котором сидели старший пастырь и губернатор города.
Архипастырь, опираясь на руку своего секретаря, вышел из кареты. В это время одна из цирковых артисток закричала:
- Милости! Милости прошу!
Архипастырь поморщился - чего хотели добиться Аргимаро и Итарано, размещая этих цирковых артистов внутри круга охраны? В непосредственной близости от костра и от того места, где сидели сами.
А высокая худая девушка с резкими чертами лица, сделав три шага вперёд, вместо того чтоб упасть на колени, сбросила с себя куртку. Когда она это сделала, стало понятно, почему куртка такая большая - под ней были перевязи с ножами. Никто не успел опомниться, как девушка взмахнула руками.
Два ножа - один в горле, другой в сердце, торчали у застывшего в кресле губернатора. Воспользовавшись возникшим замешательством, эта девушка закричала:
- Уходите! Я задержу!
Её руки завертелись, подобно крыльям ветряной мельницы, каждый их взмах отправлял в полёт два ножа, находящих себе цели.
Девушка не промахнулась ни разу. С десяток стражников, окружавших губернатора, лежали на земле. Придавив старшего пастыря, хрипел его телохранитель.
Нож, предназначенный Аргимаро, принял заслонивший его верный охранник. Восемь стражников, закрывающих путь к бегству цирковым, ещё не успели упасть на землю, как могучий мужчина бросился бежать, подхватив черноволосую девушку, которая до этого прижимала к себе рыжую девочку. Остальные артисты последовали за ним.
Бежавший последним, худой мужчина развернулся и что-то бросил в опомнившихся городских стражников, устремившихся в погоню.
Серое облако, окутавшее солдат, заставило их остановиться. Все они начали чихать, смотреть им мешали обильно катящиеся из глаз слёзы.
- Колдовство!
Остановились те из стражников, кто не успел вбежать в это облако.
- Перец.
Хмыкнул архипастырь и указал на метательницу ножей, она, закрыв рот и нос платком, побежала через это облако, догоняя своих товарищей.
Архипастырь чуть двинул ладонью. Тренькнула тетива арбалетов гвардейцев и четыре болта вонзились в спину девушки, она сделал два шага и упала. Архипастырь неодобрительно покачал головой:
- Надо было только обездвижить.
Обращаясь к выбравшемуся из-под своего мёртвого телохранителя старшему пастырю Тарахены, неодобрительно произнёс:
- Любезный Аргимаро, что это вы тут устроили?
- Э-э-э… Ведьма… Её сожжение должно…
Промямлил тот.
- Если вы хотели показать своё рвение в вопросах искоренения ереси и достичь эффекта…
Договорить архипастырь не смог, с треском рухнули дрова второго круга.
Если дрова в первом были политы маслом, то во втором были чуть сыроваты, такие, чтоб горели долго, но при этом не давая дыма, чтоб сжигаемая ведьма не задохнулась, не получив полагающихся ей мучений.
Архипастырь удивлённо поднял бровь - мало того что не были приняты должные меры безопасности, так ещё и сам костёр был подготовлен крайне неумело, во второй круг поместили пересушенные дрова!
Наверное, поэтому они так быстро прогорели. Словно подтверждая его догадку, пламя полыхнуло сильнее.
Оглянувшийся на костёр, архипастырь повернулся к старшему пастырю, чтоб продолжить свои едкие замечания, но тут слитный выдох толпы и смотревших на костёр стражников заставил его снова обернуться.
Из бушующего пламени вышли две обнажённые фигурки, меньшая шагала чуть впереди, держа за руку ведьму, которую собирались сжечь.
Ни на девочке, ни на девушке не видно было следов ожогов или какого другого воздействия пламени. Девочка спокойно огляделась и направилась к выходу с площади.
- Стреляйте!
Завизжал старший пастырь Тарахены, снова тренькнули арбалеты, на этот раз стражников, архипастырь едва заметным движением запретил своим гвардейцам стрелять.
Девочка обернулась, и летящие в неё и девушку болты искрами вспыхнули и сгорели. Больше их никто не посмел задерживать, они спокойно скрылись в одной из боковых улиц.
- Прикажете задержать?
братился к архипастырю капитан его гвардейцев.
- Кого? -
Поднял бровь высший церковный иерарх и повторил:
- Кого? Если циркачей, то они, скорее всего, побежали не к воротам. Они перелезут через стену.
- Высота стен…
Начал Аргимаро, архипастырь его перебил:
- Изнутри они поднимутся по лестнице, а потом спустятся по верёвке, заметьте, любезнейший, они могут это сделать в любом месте стены. А ваша так называемая ведьма…
Архипастырь продолжил, повысив голос, так чтоб его слышала вся площадь:
- И спустился святой Ивософат на землю к людям, но не признали они его святость и побили камнями!
И решили они его сжечь! И взошёл святой на костёр с улыбкой, не тронуло его очистительное пламя! Увидев это чудо, прозрели тёмные и заблудшие, воссиял тогда над Арэмией свет истинной веры! А святой вознёсся на небо и сказал он…
Притихшая толпа и стражники с благоговением слушали архипастыря, а тот тихо сказал старшему пастырю:
- Продолжайте, заблудший брат мой.
Тот, запинаясь, проговорил:
- … и придёт мой посланец, его вы должны принять не так как меня. Этим вы, э-э-э… Докажете крепость вашей веры в… Но позвольте, ваше святейшество! Святой Ивософат сказал, придёт он, а не она!
- Неисповедимы пути Единого!
Так же громко и торжественно продолжил архипастырь.
- Он прислал к нам святую, дабы испытать нашу веру! А вы, брат мой, не выдержали испытания! Вы подвергли святую гонениям! Она ужаснулась вашей греховности и ушла! Горе нам!
Толпа рухнула на колени, а архипастырь тихо сказал своим гвардейцам, кивнув на бледного Аргимаро:
- Взять его!
Чему-то усмехнувшись, он приказал гвардейцам, скрутившим старшего пастыря:
- В костёр его.
Снова громко продолжил:
- Брат наш решил искупить свою вину, не будем .ему препятствовать! Если будет милость Единого, он выйдет из костра невредимым, чем покажет нам свою святость, и мы преклоним пред ним колени!
* * * * *
Карэхита в чёрном балахоне стояла привязанная к столбу и смотрела на колышущуюся толпу.
Вот привели под конвоем её товарищей, всегда подтянутая Батар была в какой-то мешковатой куртке, плачущая Смоль крепко прижимала к себе Листика. Сжавшие зубы Жозе и Журо, непроизвольно напрягающий свои могучие мускулы Торунаро.
Казалось, он сейчас бросится на стражников, а потом раскидает дрова костра, чтоб спасти её, Карэхиту, и…
Но что он сможет сделать против арбалетов и мечей! Палач в красном балахоне поджёг дрова. Первый круг, политый маслом, вспыхнул моментально, Карэхита почувствовала жар, который становился сильнее и сильнее.
- Нет!
Карэхита услышала крик и сквозь огненную стену к ней шагнула пылающая фигурка. По-собачьи отряхнувшись, эта фигурка сбросила с себя пылающие тряпки и появившимися большими когтями разрезала верёвки и чёрный балахон.
- Листик?
Прошептала Карэхита, её взгляд с сосредоточенного веснушчатого лица переместился на руки девочки с внушительными когтями.
- Ага!
Вопреки обыкновению, Листик, оставаясь серьёзной, спрятала когти и обняла девушку. Только сейчас Карэхита обратила внимание, что вокруг бушует пламя. Но жара, как в те мгновения, когда подожгли костёр, девушка не чувствовала. Листик, заглянув в чёрные глаза, сказала:
- Пошли!
Дальше для Карэхиты всё было как во сне. Она, обнявшись с Листиком, прошла сквозь бушующее пламя, и они, никем не задерживаемые, вышли из города. За ними попробовали проследить, но соглядатаи заблудились в ближайшей роще. Роще, которая насквозь просматривалась.
Потом преследователи ушедших девочки и девушки рассказывали о дремучей чащобе, о страшных голосах, которые выли и рычали, о блуждающих огоньках, о том, как они чуть не утонули в трясине болота, неизвестно откуда взявшегося в этой сухой местности.
А Листик шла, как будто знала куда. Утром она вывела уставшую Карэхиту прямо к уменьшившимися в количестве повозкам цирка Жозе.
Удивлению цирковых не было предела, они же видели, как разгорающийся костёр поглотил Карэхиту и как туда шагнула Листик.
Смоль поочерёдно обнимала и ощупывала девушку и девочку, при этом не переставая плакать. Было видно, что и остальным хочется пощупать Листика и Карэхиту, чтоб убедиться, что это действительно они и что они живые.
Урторио таки не удержался и ущипнул Листика.
- Ай!
Подпрыгнула девочка.
- Чего ты щиплешься?
- Листик, это действительно ты? Но как же так… Ведь мы все видели, что ты вошла в костёр! Да и Карэхита…
Начал Урторио, Листик вздохнула и, отдав тёплый плед, который ей дала матушка Мижан, шагнула в костёр.
Этот костёр нельзя было сравнивать с тем, что приготовили на главной площади Тарахены, это был обычный походный костёр, на котором готовили завтрак. Хоть костёр был маленький, но смотреть на девочку, стоящую в пламени, было довольно жутко.
А Листик стояла и улыбалась, казалось, язычки пламени возникают сами по себе на её золотистой коже.
- А-а-а… Агм…
Жозе попытался хоть что-то сказать. Листик вышла из костра и заявила:
- Ага! Кушать хочу! Матушка Мижан, там каша ещё осталась?
Повариха и, по совместительству, бухгалтер цирка протянула девочке полную тарелку. Листик взяла и благодарно кивнула. Карэхита ничего не ела, только зябко дрожала, хоть и куталась в тёплое одеяло.
Жозе, поняв, что испуганная девушка сама ничего не знает и мало что сможет рассказать, а поглощённая едой рыжая девочка больше ничего объяснять не намерена, извиняющемся тоном сказал наезднице:
- Карэхита, ваш фургон остался в Тарахене. Извини, так получилось. Мы сами едва выбрались, если бы не Батар…
Да и денег у нас нет. А продавать имущество цирка…
Жозе опустил голову, хоть его вина в случившемся была минимальна, но всё равно он корил себя, что не предусмотрел такого поворота событий.
- Ага.
Листик оторвалась от каши и посмотрела на директора цирка.
- Ты же говорил, что мы много заработали! Куда же делись эти деньги?
Тяжело вздыхая, Жозе рассказал о том, как с ним поступили в банке. Листик внимательно слушала и кивала, а потом спросила:
- Ты говоришь, что в таком большом банке не может не быть денег. Значит, они их спрятали и никому не показывают, а где они могут эти деньги спрятать? Где-то в поле закопали?
- Это только в сказках деньги закапывают, а в банке есть такое хранилище, обычно в подвале, и очень хорошо охраняется!
Вместо Жозе ответил Урторио.
- Ага.
Листик произнесла это как-то очень задумчиво, затем попросила у матушки Мижан добавки. Та, глядя на девочку круглыми глазами, молча, до краёв наполнила тарелку Листика.
Ночью Жозе, совсем не спавший, заметил, как поднялась с выделенного ей одеяла Листик. Места всем в фургонах не хватало, поэтому спали у костра и те, кто лишился своих повозок, и те, у кого они были. Неслышно ступая, Жозе пошёл за Листиком.
Девочка дошла до небольшой речушки, скорее ручейка, и без всплеска туда нырнула. Девочки не было довольно долго, и обеспокоенный директор цирка собрался подойти к тому месту, где под водой скрылась девочка, как из ручья вверх стремительно ушла большая крылатая тень.
Кто это был, Жозе не разглядел, но он был готов поклясться, что этот силуэт не был похож ни на одного из известных ему зверей. Осторожно подойдя к ручью, мужчина не обнаружил там Листика, хотя речушка была в этом месте мелкая, и спрятаться было трудно, разве что проплыть под водой вниз по течению.
Видно, Листик это и сделала, но вот - зачем это ей надо?
Жозе сел на берегу и стал ждать, он был уверен, что Листик вернётся, мало того, он был уверен и в том, что девочка знала, что за ней следят.
- Сидишь?
Разбудил Жозе, не заметившего как заснул, хрипловатый голос за спиной.
- Если подсматриваешь, то надо не спать, а смотреть! На вот!
Девочка протянула мужчине большой кожаный мешок. Жозе развязал завязки и поперхнулся - там было золото!
Да и сам мешок был упаковочным, в таких кожаных больших сумках банк хранил золотые монеты. А улыбающаяся девочка пояснила:
- Я точно не помню, сколько ты монет отнёс в банк, вернее, не знаю. Я там один такой мешок развязала и высыпала, чтоб посмотреть, так сразу тамошние стражники прибежали и давай кричать.
А я им только улыбнулась! А они такие невежливые -- сразу в крик! Ну не все, двое в обморок упали. Вот я, чтоб их не смущать, по-быстрому взяла один мешок.
Жозе хмыкнул, скорее всего, охрана услышала шум, вернее, звон рассыпаемых монет в хранилище. Листик не стала рассказывать, что охранники сразу же и убежали, кроме упавших в обморок, всё-таки скалящийся дракон в подземном банковском хранилище - зрелище не для слабонервных.
Конечно, Жозе не знал, что Листик наведалась в банк в ипостаси дракона, он так и не понял, как девочка сумела туда пробраться, да ещё и выбраться?
Опять же мешочек не маленький и довольно тяжёлый! Как Листик его сумела принести, кроме того, расстояние до Тарахены девочка за это время даже в одну сторону не пробежала бы!
Вряд ли хранилище банка расположено где-то в ближайшей роще. Всё это Жозе и высказал, а Листик немного обиделась:
- Это настоящее золото! Ты что думаешь, что я тут где-то фальшивые монеты откопала? Да?
- Листик, я не сомневаюсь в том, что это золото настоящее. Нам оно будет очень кстати…
- Ага! А чего ты не радуешься. Всё равно грустный?
- Видишь ли, цирк придётся распустить, вряд ли мы сможем выступать после того что случилось в Тарахене.
Боюсь, что нам, вообще, придётся скрываться. Батар убила губернатора и покушалась на старшего пастыря, конечно, он своло…
- Ага, а где Батар? Смоль с вами. А куда делась Батар?
- Её убили.
С грустью произнёс Жозе, погладив девочку по голове.
- Если бы не она, то мы бы все сейчас были в местной тюрьме. Церковь не прощает оскорблений.
- Ага.
Шмыгнувшая носом Листик спросила:
- А архипастырь может им сказать, чтоб вас простили?
- Архипастырь всё может.
Ответил Жозе, удивляясь, почему Листик это спросила, а девочка, снова произнеся своё привычное «ага», нырнула в ручей. Теперь мужчина, сидевший на берегу речушки, видел, как Листик скользнула вниз по течению. Он ожидал чего-то такого, но всё равно вздрогнул, когда из воды стремительно вырвался крылатый силуэт.
- Кто же ты, Листик?
Прошептал Жозе, а потом принялся завязывать мешок с деньгами.
В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, жили-были-не тужили две красавицы, мать и дочь.
Мать звали Марья-Искусница, а дочь - Елена Прекрасная. Обе были с лица пригожи, телом крепки, характером подходящи - ну не женщины, а просто загляденье! Марья за что ни возьмется - все в руках горит-спорится, хоть пироги печь, хоть шелком вышивать. А Еленушка хороша была необычайно: посмотрит - как жемчугами одарит, улыбнется - словно солнышком согреет.
И в мужья каждой досталось по богатырю - может, и не красавцы писаные, зато могучие, сильные, и к семейной жизни очень даже пригодные.
У каждого семейства было по терему высокому, светлому да просторному - локтями не толкались, зато часто в гости друг к другу ходили. Дружили, значит, между собой…
Вот так они жили да поживали, добра наживали, и тут бы сказочке конец, да только случилась раз беда. Да какая!!!
Кто ж сейчас упомнит, как Марья-Искусница познакомилась с Обидой Перетеровной? Наверное, на ярмарке, когда купцы предпраздничные распродажи объявляют. А может, в лавке, где всякие крупы-пряности продают. А может, в бане? Потому как прилипла Обида к Марье-Искуснице, как банный лист, ну вы сами понимаете, к чему! Обида, она ведь прилипчивая - просто страсть!
В общем, как-то познакомилась. И сразу Обида Перетеровна втерлась к Марье в доверие, стала лучшей подружкой-наперсницей, верной спутницей. Всегда рядом, все примечает и на ушко Марье нашептывает: кто не то сказал, кто не так посмотрел… Марья быстро научилась обиды перетирать - а что, дурное дело-то нехитрое!
- Ах, свет мой Марьюшка, а отчего ты меня с дочерью своей, Еленой Прекрасной, не познакомишь? - как будто невзначай обронила Обида Перетеровна. - Уж очень мне хочется с ней дружбу свести!
- Да в чем вопрос?! - удивилась Марья-Искусница. - Познакомлю, конечно. Вот сегодня чай пить к ней пойдем, как раз и познакомитесь.
Так Обида Перетеровна и к Елене Прекрасной перебралась. И той нашептывать стала - на кого обидеться стоит, что запомнить… Между прочим, от Обиды детишки не родятся - она по другому размножается. Учит людей Обиды множить, во как!
Спросите, почему Марья да Елена не разглядели сразу ее гнилого нутра? Да все просто! Обида, она ведь на вид очень даже приятная! Она ведь чему учит? Ты всегда прав, а кто-то всегда виноват - так же жить радостнее!
- Смотри, Еленушка, боярыне Сидоровой ее-то супруг шубу подарил, а тебе всего-то сапожки, ты ему выскажи все, - подстрекала Обида.
- Глянь, Марьюшка, богатырь-то наш опять в телевизор впялился, а мусор не вынес, непорядок, ты ему предъяви, - подначивала она другую.
- Девушки мои дорогие, богатырь-то нынче измельчал, все не так, как в сказке положено, вы ему свою женскую гордость продемонстрируйте, - внушала Обида. - Да смотрите, не в лоб, а тонко так! Вслух говорить не надо, лучше не разговаривайте или хмурьтесь, а он сам догадаться должен, что не так сделал!
Долго ли, коротко ли, а наступил момент, когда боярыни наши обидами так переполнились, что уж на богатырей своих постоянно обижаться начали. Ну, не так, чтобы сразу по-крупному - а все больше по мелочам. Как Соловей-Разбойник обижался: «Не так сидишь, да не так свистишь!». Но много мелких обид ничуть не лучше, чем пара крупных! Вреда от них ничуть не меньше.
Расплодились обиды, расползлись по дому, стали даже за пазуху богатырям забираться. А кто носит камень за душой - тот под тяжестью обид сгибается, голову книзу клонит, в глаза не смотрит…
Начались между женами и мужьями трения да разногласия - а Обида Перетеровна только хихикает в рукав да ручки потирает. И вновь девушкам на ушко нашептывает: «Обидел, мол, тебя этот злыдень, ты ему не прощай, ты гордость свою девичью предъяви, пусть помучается!».
Богатыри жен-то своих до беспамятства любили, да только Обида, она даже самую крепкую любовь точит, как вода камень. Оба только в затылках чесали да понять не могли: что
это с их женушками сделалось, почему они вдруг все чаще неласково смотреть стали да недовольство проявлять???
Если уж женщина Обиды гадкую сущность не поняла, не разглядела, то что ж о богатырях говорить? Они ж, богатыри, под ноги не смотрят! У них взгляд стратегический - поверх и вдаль! Это испокон веков женское дело - о чистоте в доме заботиться! Да чтоб не только мусора по углам не было, но и в душах домочадцев - как в ларце хрустальном! Такая вот, стало быть, женщине задача определена…
И вот однажды добилась Обида своего: собрались богатыри - да и вон из теремов! Куда глаза глядят! А глаза у богатырей, как известно, глядят в чисто поле.
Сели они, оба-два, у ближайшего поля, в кабаке придорожном, поляну накрыли, зелена вина в рюмки плеснули… Сидят, друг другу на боярынь своих жалуются.
- Совсем уж житья добру молодцу не стало, - говорил один. - То не так, да это не эдак… Надоело!
- Дык оно ж так и есть! - вторил другой. - Я ей слово - она десять, а в конце смотришь, еще и сам дурак оказался… Обидно!
- Не хочу я больше такую жисть терпеть! Я уж лучше со Змеем биться пойду, сложу там где-нибудь буйну голову, вот будет знать, как на мужа обижаться!
- Да и я - сяду на корабль заморский с купцами, да попрошусь, чтоб на остров какой необитаемый ссадили! Там некому будет под ухом зудеть, что я какой-то не такой! Ух, горько мне, обиделся я!
И Обида Перетеровна в темном углу притулилась, слушает, хихикает, радуется: как ее интрига ловко удалась! Всех переобидела, всех перессорила!
А тем временем в опустевших теремах боярыням-то зябко стало. И то сказать: мужчина в доме - он завсегда и надышит, и натопит, и окна утеплит. А без любимого холодно - и в доме, и на душе…
Вот прибежала Елена к Марье, вся испуганная.
- Маманя, мой-то богатырь ушел на ночь глядя куда глаза глядят, что делать?
А Марья-Искусница сама в тоске сидит, в окошко смотрит.
- Ах, Еленушка, знать бы - так сказала бы! А только и у меня та же беда, сама не пойму, откуда свалилась! Улетел мой голубь сизокрылый, а куда - не сказался…
Закручинились наши боярыни, пригорюнились… Хоть они своих богатырей и ругали временами, хоть и обижались на них, а все ж хорошие мужики были, что зря говорить! Да с ними-то все равно лучше, чем без них! Хотели было боярыни обидеться снова - да не решились: чего ж теперь обижаться, когда мужей-то уже нету? И не предъявишь никому… Только рыдать и осталось по счастью былому!
- И кому ж теперь моя красота достанется, и для кого же я Прекрасной-то буду? - голосила Елена.
- Ах, руки мои искусные, кому ж я пироги печь стану да рушники вышивать? - причитала Марья.
- Может, зельем приворотным его опоили? А-а-а-а!!!
- Может, разлучница какая завелась, приворожила милого? У-у-у-у!!!
Только вдруг Елена Прекрасная слезы лить бросила, глаза распахнула и говорит:
- Мам, я знаю, как нашей беде помочь! Надо к Василисе Премудрой бежать! Она на то и Премудрая, чтобы все знать! Она нам сейчас про всех разлучниц в лучшем виде обскажет и совет даст. Давай, надевай душегрею да платок, и пойдем - я знаю, где ее терем!
Василиса Премудрая девушек наших ласково встретила, за стол усадила, чаю с медом предложила. Ну, за чаем и рассказали наши красавицы, что да почему. Вернее, про «что» рассказали, а про «почему» - так они и сами не знали, за тем и шли.
- Если чай допили, так капните немного меда в блюдца и ложечкой размажьте, - говорит им Василиса. - А я слова волшебные скажу: «В блюдце меда положу и на блюдце погляжу, кто с мужьями ссорит нас, нарисуйся сей же час!». А теперь смотрите - кому там как медом намазано?
Посмотрели наши красавицы - и ахнули: в обоих блюдечках нарисовалась лучшая подружка, Обида Перетеровна, собственной персоной! Сидит, скалится, обиды вручную перетирает, на кофемолке!
- А вот и ваша разлучница, - кивнула Василиса Премудрая. - Знакомое лицо?
- Дык знакомое… Но это ж Обидушка! Она хорошая! Она верная, за нас всегда горой! Мы для нее всегда правые! Обидчикам спуску не дает!- наперебой стали восхвалять подружку боярыни.
- То-то и оно, что спуску не дает, - согласилась Василиса. - А кому ж приятно, когда ему спуску не дают? Это что ж за жизнь получается - ни продыха, ни послабления? Вот и будете вы в своей неугасимой правоте по холодному терему слоняться… Этого хотите?
- Нет, нет, не хотим! - замотали головами Марья с Еленушкой. - Мы хотим, чтоб мы всегда правые, а мужья все равно при нас.
- Тогда вы свою правоту напогляд-то не выставляйте всякий раз, - посоветовала Василиса. - Когда и промолчать не грех, и поступиться своей правотой. Жизнь, она мудрее - она все по местам расставит. Надо только терпение иметь и мудрость женскую.
- А гордость как же? - спохватилась Елена.
- Гордость не в том, чтобы поломать, а в том, чтобы взрастить, - говорит им Василиса. - Пусть муж головой будет, а вы уж шеей. Вот и крутите, куда хотите, только роль свою не выпячивайте. Тогда и голове хорошо, и шея довольна. А то зачем шея нужна, если голова сбежала?
- Ой, мудро говоришь, Василисушка! - восхитилась Марья-Искусница. - А только при чем тут подруга наша верная, Обида Перетеровна?
- Так обижаться - это значит выше кого-то становиться. Он, мол, неправ, а я вся правая, - объяснила Василиса. - Пригрели вы Обиду, прикормили… Смотрю, расплодились у вас обиды и мешают вам жить, мед-пиво пить… Вы уж выбирайте: или мужей в дом, или Обиду. Она мужчин не любит, завсегда их выживает! Она вообще никого не любит - только себя правой считает. Вот так!
- Ладно, Обиду мы из теремов прогоним, двери ей закроем, - пообещали Марья с Еленой. - А вот как нам богатырей наших домой вернуть? Научи, Василисушка!
- Перво-наперво вымойте дом заговоренной водою. Вот вам наговор: «Обида злая, растворись, в дом согласье - притянись!». Соли в водичку не пожалейте, она все смывает-растворяет. Да по углам пройдитесь, там обиды любят залеживаться!
- Сделаем, Василисушка, сделаем! Прямо сегодня все и вымоем!
- Второе дело - сделайте обидам отворот!
- Это как же, матушка?
- Да возьмите тазик какой с водой, либо бадейку, и проговорите воде все свои обиды. А потом пойдите да выплесните их от ворот! Ворота-то поблизости имеются?
- Найдем ворота, Василиса, выплеснем обиды!
- А третье дело - это простите от души своим богатырям все, что они не так сделали, и все, что еще впредь сделать могут. Поясной поклон им отвесьте, от сердца! Позовите их назад - и протянется между вами невидимая нить. Нить Понимания называется.
- А кому ж поклоны отвешивать, если их и искать-то неизвестно где?
- Ну так вы ж их помните, не забыли еще? Вот и кланяйтесь, как будто они перед вами стоят! А потом руки так раскройте и позовите: «Возвращайся, муж мой милый, я обиды отпустила, возвращайся в теплый дом, снова мирно заживем!». Каждый день так делайте, утром и вечером! Богатырей-то ваших так домой потянет, что сами прибегут!
- А когда прибегут, что ж, так им и слова не сказать? Что, мол, неправильно поступили, сбежамши?
- Слово-то сказать можно… Только не такое! А скажите лучше, как скучали без них, как ждали, да на грудь упадите. Богатырь, он ведь снаружи воинственный, а внутри нежный, как ребенок малый! На то ж мы и женщины, чтобы богатырей взращивать.
- Это что ж, Василиса, выходит, женщина сильнее богатыря?
- А и то верно! У них своя сила, а у нас своя.
- Ох, спасибо, Премудрая ты наша! Пойдем мы - дел теперь у нас невпроворот, а то наобижались - спасу нет!
Побежали Марья с Еленой по теремам, мыть-убираться, обиды растворять, мужей прощать. Делали все по-Василисиному, от души да от чистого сердца.
Где-то вдалеке Марьин муж так вдруг заскучал по ее пирогам, по рубашкам выглаженным да по светлому терему, что бросил он меч посередь боя, сказал Горынычу, что после додерется, и рванул домой, только пыль за ним клубами.
Еще дальше, на пристани морской, Еленин богатырь уж совсем было хотел на корабль сесть, да передумал - схватил котомку, и назад, к Елене. Понял он, что такой красы ненаглядной ему ни в каком зарубежье не сыскать.
А дома их жены встретили
радостно, без упреков, с блинами-пирогами да горячими ласками. Тут богатырям уж и совсем хорошо стало!
А Обида Перетеровна потыкалась в закрытые двери, поскреблась в окошки, видит - тут ее не ждут, внутрь не пускают. Ну и пошла она по свету - других простачков искать. Только вы, раз сказку слышали - так теперь будьте начеку, дружбу с ней не заводите и в дом ее не пускайте. Нечего обиды перетирать, лучше жить да друг другу радоваться!
А кто слушал - молодец, помиритесь, наконец!
Вскоре я устроился подсобником на винно-водочный завод, он находился недалеко от дядиного жилья. Платили там совсем неплохо, а, поскольку я непьющий, работа эта опасности для меня не представляла. Начальство довольно мной было: когда увольнялся-характеристику хорошую дали. И вообще я там на высшем счету числился. Тамошний самодеятельный поэт Коля Складный (это его псевдоним был) даже стихи мне посвятил. Как сейчас помню:
Его полезные деянья
Я воспеваю, как Гомер,
И говорю, сдержав рыданья,
Что буду брать с него пример!
Вы должны говорить своему ребенку…
1. Я люблю тебя.
2. Люблю тебя, несмотря ни на что.
3. Я люблю тебя, даже когда ты злишься на меня.
4. Я люблю тебя, даже когда я злюсь на тебя.
5. Я люблю тебя, даже когда ты далеко от меня. Моя любовь всегда с тобой.
6. Если бы я могла выбрать любого ребенка на Земле, я бы все равно выбрала тебя.
7. Люблю тебя как до луны, вокруг звезд и обратно.
8. Спасибо.
9. Мне понравилось сегодня с тобой играть.
10. Моё любимое воспоминание за день, когда мы с тобой что-то делали вместе.
Рассказывайте:
11. Историю их рождения или усыновления.
12. О том как вы *нежничали* с ними, когда они были маленькие.
13. Историю о том, как вы выбирали им имена.
14 О себе в их возрасте.
15. О том, как встретились их бабушки и дедушки.
16. Какие ваши любимые цвета.
17. Что иногда вам тоже сложно.
18. Что когда вы держите их за руку и сжимаете ее 3 раза, это секретный код, который означает - *люблю тебя*.
19. Какой у вас план.
20. Чем вы сейчас занимаетесь.
Слушайте:
21. Вашего ребенка в машине.
22. Что ваш ребенок рассказывает про свои игрушки, и подумайте, насколько это для него важно.
23. Вопрос, в котором ваш ребенок действительно нуждается в вашей помощи.
24. На одну секунду дольше, чем позволяет ваше терпение.
25. Чувства, которые стоят за словами вашего ребенка.
Спрашивайте:
26. Почему ты думаешь это случилось?
27. Как думаешь, что будет если ???
28. Как нам это выяснить?
29. О чем ты думаешь?
30. Какое у тебя самое приятное воспоминание за день?
31. Как думаешь, какое «оно» на вкус?
Показывайте:
32. Как сделать что-то, вместо того, чтобы запрещать это делать.
33. Как свистеть в травинки.
34. Как тасовать карты, сделать веер/домик.
35. Как резать еду.
36. Как складывать белье.
37. Как искать информацию, когда вы не знаете ответа.
38. Привязанность к вашему супругу.
38. Что заботиться о себе, ухаживать за собой очень важно.
Выделите время:
39. Чтобы понаблюдать за строительными площадками.
40. Чтобы посмотреть на птиц.
41. Чтобы ваш ребенок помог вам готовить.
42. Ходить в какие-то места вместе.
43. Копаться вместе в грязи.
44. Чтобы выполнять задания в темпе вашего ребенка.
45. Чтобы просто посидеть с вашим ребенком, пока он играет.
Порадуйте своего ребенка:
46. Сделайте сюрприз и уберите в его комнате.
47. Положите шоколад в блины.
48. Выложите еду или закуску в форме смайлика.
49. Сделайте какие-то звуковые эффекты, когда помогаете им что-то делать.
50. Играйте с ними на полу.
Отпускайте:
51. Чувство вины.
52. Ваши мысли о том, как должно было быть.
53. Вашу потребность быть правым.
Отдавайте:
54. Смотрите на вашего ребенка добрыми глазами.
55. Улыбайтесь, когда ваш ребенок заходит в комнату.
56. Отвечайте взаимностью, когда ваш ребенок вас касается.
57. Настройте контакт, прежде чем что-то говорить (исправлять), чтобы ваш ребенок действительно вас услышал.
58. Давайте вашему ребенку возможность справится со своим недовольством (гневом, злостью), прежде чем оказать ему помощь.
59. Делайте ванну в конце длинного дня.
60. Выберите сами ваш любимый способ быть добрым к вашему ребенку.
Я вошел в прихожую. Здесь все блистало графской роскошью. На мраморном пьедестале стояло в полный рост чучело медведя, и на протянутых передних лапах медведь почтительно держал золотой поднос. В ушах у зверя блестели бриллиантовые серьги, а на голове красовался кокошник-вроде как у дореволюционных кормилиц и офцианток;но кокошник был не простой, а шитый натуральным жемчугом. Стены прихожей, оклеенные вместо обоев золотой фольгой, красиво отражались в полу из полированного гранита. С потолка свисала люстра в сто лампочек, на манер церковной.
Ошеломленный этим точным исполнением моего творческого заказа, я пошел осматривать сотворенную квартиру. Кроме прихожей она состояла из огромной комнаты, кухни и санузла и еще одной маленькой комнатки. Эта комнатка была мною придумана просто для количества-понимал же я, что графская квартира не может состоять из одной комнатны. Но для второй комнаты я ничего особенного придумать не успел и решил, что она может быть чем-то вроде детдомовского санизолятора на случай болезни.
Зато в большой жилой комнате, которая имела не менее шестидесяти квадратных метров, окна были занавешены голубыми плюшевыми портьерами, в одном углу стоял рояль, накрытый натуральной тигровой шкурой, а в другом углу находился бильярд. Справа вдоль стены возвышался огромный белый буфет с медными поручнями -не хуже, чем на вокзале. Полки буфета ломились от бутылок с коньяком и шампанским. Здесь же имелся большой стол, накрытый парчовой скатертью, а возле него-диван из красного дерева, обитый синим сатином. Пол был вымощен синими и белыми метлахскими плитками, а кровать помещалась на мраморном возвышении. Кровать эта отлита была из чистого серебра, а панцирная сетка ее сплетена из золотой проволоки, и на этой сетке лежала перина гагачьего пуха и лиловое шелковое одеяло;простыни же почему-то не было. На стенах повсюду висели охотничьи трофеи-рога лосей и оленей, моржовые клыки, слоновые бивни и мамонтовые челюсти.
Кухня представляла собой обширное помещение со стенами, отделанными хрусталем. В ней стояло много кухонных столов из карельской березы, и на каждом столе -позолоченный примус и инкрустированная перламутром керосинка. На полках блестели золотые кастрюли, сковородки и утюги.
Кроме всего прочего, в новой моей квартире имелось много зеркал. А ванная и уборная-те сплошь в зеркалах.
Чертенок ворвался в приемную, дробно топоча копытцами по паркету.
- Шеф у себя?..
Секретарша сердито взглянула на чертенка поверх очков.
- А тебе назначено?
Чертенок покачал головой.
- Срочно! Это срочно! - он помахал в воздухе свернутой в трубку газетой. - Видите?..
- Не вижу, - холодно отрезала секретарша. - Ладно, к черту.
Она нажала кнопку на селекторе.
- Сэр, к вам тут какой-то мелкий бес. Говорит, срочное дело.
- Гррхых, - отозвался селектор.
Секретарша еще раз посмотрела на чертенка и презрительно скривила губы.
- Можешь зайти.
Чертенок кивнул и кинулся к лакированным дверям кабинета.
- Сэр! Позвольте, сэр?..
Сатана приветливо махнул ему рукой.
- А-а, юный Барти! Проходи, проходи. Что случилось?
Чертенок подскочил к столу и, развернув смятую газету, ткнул пальцем в страницу.
- Вот, сэр!..
Сатана взял со стола пенсне.
- Хм?.. Ага… «В центре Петербурга заработала платная парковка»…
- Чуть ниже, сэр.
- А!.. Вижу. Сбили барельеф… историческое здание… акт вандализма… Хм, - он взглянул на чертенка. - И в чем проблема?
Чертенок растерянно развел руками.
- Как же, сэр!.. Не так уж много вам поставлено памятников, а тут их разрушают!.. Я… мы все… весь наш отдел возмущен! Сэр, это же оскорбление вам!..
Сатана засмеялся. Увидев, что чертенок по-прежнему пребывает в растерянности, он наклонился к нему и похлопал по плечу.
- Ну, ну, - сказал он. - Чепуха! Не надо принимать это так близко к сердцу. Все не так уж плохо.
- Я не понимаю, сэр…
Сатана опустил пенсне на стол и сцепил руки в замок.
- Им следовало бы бороться со мной, - протянул он, расплываясь в улыбке. - Помнишь, Барти, как они изобрели антибиотики?.. Вот это был серьезный удар по отделу болезней и пандемий. А генно-модифицированные продукты?.. Нам чуть не пришлось распустить все крыло, занимающееся голодом. Я уже не говорю о всеобщем образовании! Сотни лет труда Центра Мракобесия насмарку! Хорошо, что на Земле у нас есть филиал… А что до барельефа…
- Сэр… Нашим ребятам просто обидно за вас…
Сатана отмахнулся.
- Какие глупости, Барти! Я доволен! Я чертовски рад!.. Всякий раз, когда люди начинают бороться со статуями вместо того, чтобы бороться с настоящим злом, мы в выигрыше!
- О… Я не подумал, сэр.
- А теперь ступай, пора за работу. Возвращайся в свой цех и передай сослуживцам - все идет лучше некуда!
Чертенок кивнул и зацокал копытцами к выходу. Сатана развалился в своем кресле.
- Идиоты, которые борются с памятниками, - сказал он, - побеждают только памятники.
И расхохотался.
Услышьте, граждане Рима, новые вести из мятежной Умбрии!
Один из умбрийских друидов по имени Стекс прилюдно объявил о создании так называемого «легиона ораторов». Сей легион, как выразился друид, будет заниматься распространением «правды» о том, что происходит в Умбрии, среди жителей всех варварских земель и провинций Римской империи. Умбрийские ораторы и глашатаи будут выступать на городских площадях, взобравшись на пустые бочки из-под вина, и громко вещать о коварстве Рима, а также о том, как злой Цезарь Август посылает легион за легионом, дабы усмирить гордый и непокорный народ свинопасов!
Также эти отважные «легионеры» будут рисовать угольками и мелом на городских стенах похабные рисунки с изображением Цезаря. Взявшись за руки, они будут скакать вокруг костров, громко распевая заклинание «CSR PNH», которое, как утверждают местные друиды, способно прогнать римских федератов из Танаиса и Лугдунума, если долго и настойчиво повторять его.
Квириты, услышав об этой новости, покатились со смеху, а римские федераты, воюющие в Танаисе, и вовсе разбили свои лица ладонями, покрытыми мозолями от рукоятей гладиев. Всем давно известно, что «легионом ораторов» шутливо называют тех, кто, будучи неспособным взять в руки пилум и скутум, может лишь болтать языком на рынках, в публичных библиотеках и в питейных заведениях о том, как правильно держать строй, делать обходные маневры и строить «Тестудию».
Одному Юпитеру ведомо, что творится в голове советника Стекса! Неужто если триста тридцать три раза повторить, что умбрийские варвары вновь отвоевали Большой Цирк Танаиса, центурионы Гивий и Мотороликс со словами «Эх, ну ладно» сделают грустные лица и пойдут оттуда прочь, забрав с собой свои катапульты и онагры? Или, быть может, если исписать все городские стены умбрийской столицы лексемой «CAESAR FALLOS EST», божественный Август расстроится, зарыдает горючими слезами и прикажет римским федератам сложить оружие?
Добрые квириты же предлагают умбрам поставить во главе легиона ораторов знаменитого гладиатора Кликса, который ныне управляет умбрийской столицей. Воистину, под таким руководством легион одержит не одну сокрушительную победу над римскими когортами и манипулами!
Как говорят самые низкие плебеи из грязных кварталов под Авентином - коитусный срам!
- Интернет, он такой. Немножко напоминает исповедальню, а разговоры - нечто наподобие групповой исповеди. Иногда ты оказываешься исповедником, иногда - исповедующимся. Это результат расстояния и уверенности, что всегда можно вытащить штекер из гнезда.
- Запись боли в одном пространстве памяти нельзя стереть записями счастья в других.
- Что вы делаете здесь в такое время?
- А вы не видите? Плачу.
- У вас есть разрешение?
- Нет. Я плачу без разрешения.
- Плакать надо, когда никто не мешает. Только тогда от этого получаешь радость.
- Любовь может быть неразделенной. Дружба - никогда.
- Нет ничего несправедливей, чем скучать по кому-то без взаимности. Это даже хуже, чем любить без взаимности.
- Когда в твоей жизни появляется кто-то особенный, ты чувствуешь внезапное стеснение в груди или неконтролируемый прилив грусти, когда по радио поют песню про любовь. А раньше ты по радио слышал только последние известия.
- В определенный момент тебе становится так хорошо, что забываешь, что забываешься.
- Он никогда не искал эрогенных зон на моем теле. Он считал, что женщина является эрогенной зоной вся в целостности, а в этой целостности самый эрогенный участок - мозг. Он слышал о пресловутой G-точке в женском влагалище, но он ее искал в моем мозгу. И практически всегда находил…
- А знаешь, с тобой мне вспоминаются все стихи, которые когда-либо трогали меня…
- Переживания - это самое важное. Только ради переживаний и стоит жить. И ради того, чтобы потом можно было и их кому-то рассказать.
- Я не столько хочу чтобы ты знал, сколько хочу сказать тебе это.
- Людям хочется иногда расстаться, чтобы иметь возможность тосковать, ждать и радоваться возвращению.
- Виртуальная реальность вовсе не так же «полна искушений», как реальная. В виртуальной их куда как больше.
- Тебе даже не представить, как безумно я радуюсь, что знаю тебя и могу сказать тебе об этом.
Обида - хорошее средство показать себя идиотом. Многие этим пользуются и даже получают от этого удовольствие…
И прогресс современного общества состоит в том, чтобы идиотизм обиженного человека использовать для его же блага, то есть для блага общества.
Один человек так размахался руками, будучи в обиженном состоянии, что когда к его рукам приделали лопасти - он улетел в Красноярск, чем сэкономил деньги на билет и потратил их позже на лотереи, тем самым подымая экономику своей страны, за что она ему в последствии была очень благодарна.
Разговор в интернете.
ххх: Я говорю о позитивном душевном настрое. Представьте, что вы пишете стихотворение не с любыми словами, а только с добрыми словами: «Природа», «Звезды», «Тепло», «Свет», «Луна», «Небеса»! Эти слова несут в себе радость и спокойствие, они весенней малиновкой звучат в тонких струнах нашей души и приближают нас к Космосу. Такое стихотворение может быть только позитивным, оно будет призывать к жизни и любви! Вот вы попробуйте написать такое стихотворение сами, используя эти слова, и убедитесь!
ууу: Природа нам не даст тепла,
И свет далёких звёзд исчез.
Лишь только мёртвая луна
Зло смотрит через смог небес.
ххх: 0_О х_х
Человек приходит устраиваться дворником в компанию «Microsoft». В отделе кадров ему задают вопросы, проводят тесты и наконец сообщают:
- Поздравляем, Вы приняты. Оставьте ваш e-mail - мы уведомим вас о графике работы. - Вообще-то, у меня даже компьютера нет, - признаётся человек, - а e-mail и подавно. - К сожалению, тогда мы не можем трудоустроить вас. Вас виртуально нет, а оперативная связь со всеми сотрудниками «Microsoft» по e-mail и согласование эффективной командной работы - ключевой вопрос в нашей компании.
Делать нечего, человек уходит и начинает размышлять, как можно заработать деньги на компьютер. В кармане - 30 долларов. Он покупает у фермера 10 кг фасоли, выходит на оживлённую улицу и продаёт «вкусные и полезные эко-продукты». За несколько часов его стартовый капитал увеличивается вдвое, а через 6 часов - в 10 раз. Тут он понимает, что с такими темпами можно прожить и без работодателя.
Проходит время, человек покупает автомобиль, открывает сначала маленький ларёк, затем магазин, а через 5 лет он - владелец сети супермаркетов. И вот он приходит застраховать свой бизнес, а страховой агент просит его оставить свой e-mail для выгодных предложений. Наш бизнесмен, как и много лет назад, отвечает, что нет у него ни e-mail, ни компьютера.
- Просто поразительно! - удивляется страховщик, - такой огромный бизнес - и даже нет личного компьютера! Чего бы вы добились, если бы он у вас был?!
На что бизнесмен отвечает: - Тогда я стал бы дворником компании «Microsoft».
Мораль: если у вас чего-то нет, может, вам это и не нужно?