Солнце скрылось на западе
За полями обетованными,
И стали тихие заводи
Синими и благоуханными.
Сонно дрогнул камыш,
Пролетела летучая мышь,
Рыба плеснулась в омуте…
…И направились к дому те,
У кого есть дом
С голубыми ставнями,
С креслами давними
И круглым чайным столом.
Я один остался на воздухе
Смотреть на сонную заводь,
Где днем так отрадно плавать,
А вечером плакать,
Потому что я люблю Тебя, Господи.
Тихо тикают часы,
Где-то ходит кот.
Черный, белые усы,
И наоборот.
Он идет со всех сторон,
И мяучит фразу.
Видно сразу - к ночи он Вызван по заказу.
Он обязан оградить
Светлое пространство,
И кого-то пробудить
От тоски и пьянства,
Хоть кому-нибудь помочь,
Явно возникая,
Вот поэтому и ночь
Светлая такая.
Котик - белые усы -
Ходит по забору.
Тихо тикают часы
И вставать не скоро
Мне звезда упала на ладошку.
Я ее спросил: «Откуда ты? "
«Дайте мне передохнуть немножко,
Я с такой летела высоты. "
А потом добавила сверкая,
Словно колокольчик прозвенел:
«Не смотрите, что не велика я Я умею делать много дел.
Вам необходимо только вспомнить,
Что для вас важней всего на свете
Я могу желание исполнить,
Я все время занимаюсь этим. "
Знаю я что мне необходимо,
Мне не нужно долго вспоминать:
Я хочу любить и быть любимым,
Я хочу чтоб не болела мать,
Чтоб на нашей горестной планете
Только звезды падали с небес,
Были все доверчивы как дети,
И любили жизнь цветы и лес,
Чтоб траву как в старь косой косили,
Каждый день летали до Луны,
Что бы женщин на руках носили,
Не было болезней и войны,
Что бы дружба не была обузой,
Что бы верность в тягость не была,
Что бы старость не тяжелым грузом -
Мудростью бы на сердце легла,
Что бы у костра пропахнув дымом
Эту песню тихо напевать,
А еще хочу я быть любимым,
И хочу чтоб не болела мать.
Долго говорил я, но напрасно
Долго - слишком долго говорил.
Не ответив мне звезда погасла,
Было у нее не много сил.
ЯДОВИТЫЙ ПЛЮЩ
Что, нравлюсь? Оторвать не можешь глаз?
Ты мной уже, я вижу, просто очарован.
Но не впадай заранее в экстаз
От предвкушения чего-то неземного.
Блаженство будет, только не сейчас,
Немного потерпи, совсем чуть-чуть осталось -
Всему свой срок… Но в рай ты уносясь,
В восторге не поймешь того, что я - отрава.
Даря пьяняще-сладкий поцелуй,
Собою отравляю все твое сознанье.
А губы манят… Что ж, мой друг, рискуй -
Легко ли ты пройдешь такое испытанье?
Опутаю, как Ядовитый Плющ,
В моей большой игре ты - новая игрушка.
Как надоешь - другой обзаведусь,
Идти иначе к своей цели будет скучно.
В моей забаве для тебя есть роль -
Чарующей приманкой станет мое тело.
А ты теперь низвергнутый король,
Красоткой Ivy облапошенный умело.
************
Правда, для Айви в фильме не все благополучно заканчивается, но это уже совсем другая история…
)))))))))))))
Осенний холодок.
Пирог с грибами.
Калитки шорох и простывший чай.
И снова побелевшими губами
короткое, как вздох:
«Прощай, прощай».
«Прощай, прощай…»
Да я и так прощаю
все, что простить возможно,
обещаю
и то простить, чего нельзя простить.
Великодушным мне нельзя не быть.
Прощаю всех, что не были убиты
тогда, перед лицом грехов своих.
«Прощай, прощай…»
Прощаю все обиды,
обеды
у обидчиков моих.
«Прощай…»
Прощаю, чтоб не вышло боком
Сосуд добра до дна не исчерпать.
Я чувствую себя последним богом,
единственным, умеющим прощать.
«Прощай, прощай…»
Старания упрямы
(пусть мне лишь не простится одному),
но горести моей прекрасной мамы
прощаю я неведомо кому.
«Прощай, прощай…».
Прощаю, не смущаю
угрозами,
надежно их таю.
С улыбкою, размашисто прощаю,
как пироги,
прощенья раздаю.
Прощаю побелевшими губами,
покуда не повторится опять
осенний горький чай
пирог с грибами
и поздний час -
прощаться и прощать.
***
Причинно-следственные связи
Не путай, глядя с высоты.
Лечебными бывают грязи
И ядовитыми цветы.
Решай, свое имея мненье,
Не отвергай чужой совет,
Бывает горечь пораженья
Достойней радости побед.
ЖЕНЩИНА-КОШКА
Я- женщина-кошка… Гуляю по крыше,
Ведь крика здесь точно никто не услышит.
Я выпила ночь. Упаду теперь в небо.
Не жаль, превратиться реальность пусть в небыль.
В мечтах утонула загадочно-странных -
Звезда на ладони… Все словно в тумане.
Сбежав в никуда, окунулась я в пропасть,
Туда, где слова все - простая условность.
Земля остывает от снов и желаний,
А мысль пролетевшая просто случайность.
Я падаю вверх вне земного закона,
Все ощущения забыто-знакомы.
Дома в облака улетают куда-то…
Ну вот, приземлилась… Опять на все лапы…
Я вновь позабыла, что сущностью - кошка,
А женская внешность всего лишь обложка.
Но как же заманчиво чувство полета!
Еще девять жизней… Попробую снова!
МАМА
Занялся неспешно свет березовый
В милой роще шелковых волос.
Ты - моя единственная родина
С озером невыплаканных слез!
Дай же вечно любоваться зорями
Доброго и милого лица!
Навсегда я с тихими озерами
Глаз твоих без края и конца.
* * *
Каждого ждет воздаянье по вере.
В мире темно и грязно, и сыро.
Слово рождается в яслях, в пещере.
Правит страною какой-нибудь Ирод.
И пробираются по примете
Маги-волхвы - по сердца дрожи,
К свету, который во тьме лишь светит,
И достают дары осторожно.
Самое худшее года время,
Снег и слякоть, и ветер в лица.
Ветхих заветов проходит бремя.
Ангелы крыльями бьют, как птицы.
Время приходит молитвы ясной,
Неутолимой водою жажды…
Слово в пещере рождается, в яслях -
Бог, сходящий на землю однажды.
Снег и слякоть, и в лица ветер,
От непогоды куда нам деться?
Мы, как волхвы, идем по примете -
По дрожи сердца, по плачу сердца.
Плач дырявого зонта не жалеет осень,
И холодная вода жёлтый лист уносит,
День простуженный продрог, наступает вечер,
Почему же ты, сынок не пришёл на встречу?
По копейкам собирал деньги на дорогу,
Что я ел и где я спал, то известно богу,
Сколько страшных лет искал это воскресенье!
Как прийти к тебе мечтал я на день рожденья…
Я конфет тебе купил, плюшевого мишку…
Помню, ты хоккей любил, о хоккее книжку,
А дырявое пальто и ботинок рваный,
Не заметил бы никто, я ж пришёл не рано…
Может стыдно от людей за отца такого,
Как приятна роль судей, это же не ново!
Ты, сынок, найди альбом, старенькие фото,
Он расскажет обо всём, может, вспомнишь что-то!
Вспомнишь дальний гарнизон, гул аэродрома,
Старый трёхэтажный дом и себя у дома,
Как в песочнице сидел с рыжею девчонкой,
- Вон мой папа полетел, - мне махал ручонкой!
Как к нам в гости приводил друга- первоклашку,
Как ты с гордостью носил папину фуражку,
Сочинения писал, про отца- героя,
И ночами долго ждал, когда дверь открою…
Дождь устал часы считать и твердит упрямо:
- Он уже ложится спать, поцелует маму!
…я оставлю у дверей о хоккее книжку…
Помню, ты любил хоккей и, конечно, мишку…
Плач дырявого зонта не жалеет осень,
И холодная вода жёлтый лист уносит…
Я до ниточки промок в это воскресенье,
- До свидания, сынок… счастья…с днём рожденья…
Молились женщины: одна, другая, третья…
и мимо каждой проходил Христос.
На все вопросы первой Он ответил
и осушил глаза ее от слез.
Он говорил с ней мягко, долго, нежно
и улыбался ей, и утешал.
Он ждал, когда засветится надеждой
молящаяся женская душа…
Вот с женщиной второй Христос встал рядом
и положил ей руку на плечо,
Ободрил душу любящим Он взглядом,
когда она молилась горячо…
И третья женщина склонилась низко,
слова слетали тихо с уст.
Но к ней не подошел Спаситель близко,
не вымолвил ни слова Иисус…
На три молитвы Он дал три ответа -
для каждой женщины ответ был свой:
Одной досталось много света,
другой - чуть меньше, третьей - ничего…
Господь мой, как же так? Мне непонятно:
Ты на молитву третьей промолчал!
Любовь не может быть лицеприятной,
Ты - Бог любви, и Ты - не отвечал?!
Иисус открыл мне то, что тайной было:
«Когда молилась первая душа,
Я должен был умножить ее силы,
чтобы она могла свой путь свершать.
Должны окрепнуть крылья ее веры,
чтобы взлететь могла под небеса.
Мне нужно рядом быть с душою первой,
с ней долго говорить, смотреть в глаза…
Душе второй еще нужна опора,
но вера этой женщины - сильна!
Достаточно ей любящего взора -
Я знаю, что поймет Меня она.
Но иногда гнетут ее сомненья,
когда услышит грозной бури шум.
И ей необходимо подкрепленье -
к душе второй на помощь Я спешу.
А третья… Много лет мы с ней знакомы,
преграды никакой меж нами нет.
И дом ее давно Моим стал домом -
она всецело доверяет мне!
Душа прошла чрез испытаний школу,
Я труд любой доверить ей могу,
Я провожу ее путем тяжелым,
Я с ней бываю мягок и суров.
Она теперь нисколько не смутится
и в час нелегкий духом не падет,
Но будет верить, верить и молиться,
ни слов, ни взгляда Моего не ждет.
Та, третья, знает, что Я с нею буду,
до вечной цели доведу ее,
И как бы ни было ей в жизни трудно,
она поймет молчание мое.
Моя любовь превыше слов и взглядов,
несет благословение она,
И тот, кто стал однажды Божьим чадом,
научится мне доверять сполна.
И ты доверься мне, - сказал Спаситель, -
когда Я говорю, когда молчу…
«О, мой Господь, мой Пастырь и Учитель,
я - поняла: я - третьей быть хочу.
От всей души поздравляю всех российских ПОЭТОВ с праздником!!!
Пусть Ваша Муза Вас не оставляет, сердце и душу любовью наполняет! :) Пусть перо Вас не подводит, читателя в восторг приводит! Радуйте нас своими произведениями!
Я всегда твердил, что судьба - игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако - сильно.
Я считал, что лес - только часть полена.
Что зачем вся дева, если есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке - ужас пола.
Что любовь, как акт, лишина глагола.
Что не знал Эвклид, что сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишина мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж…
Королева играла - в башне замка - Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.
Было все очень просто, было все очень мило:
Королева просила перерезать гранат,
И дала половину, и пажа истомила,
И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.
А потом отдавалась, отдавалась грозово,
До восхода рабыней проспала госпожа…
Это было у моря, где волна бирюзова,
Где ажурная пена и соната пажа.
Я не плачу - это просто дождь
Мне случайно капнул на ресницы,
Это просто ветер за окном,
Мне из-за него опять не спится.
В этом вовсе не виновен Он,
Тот кого забыть я не сумела
Это просто осень за окном
Листьями печально зашумела…