Контрольный выстрел - все убит,
Осталось на земле недышащее тело,
Душа устала, но летит…
И ввысь уходит за пределы.
И здесь неважно: что, к чему,
Здесь результат один лишь важен.,
Во сне все было или наяву…
Все это завтра - день покажет…
Осталось только ночь прождать…
Но утром будет, как и прежде.
Душа отходит., не догнать…
И жизни нет., конец надежде…
Можно делать все, что угодно,
но упаси боже делать что-либо впервые.
Когда ты одновременно теряешь спокойствие, сон и аппетит, нужно признать: ты болен.
Если не переживать, значит не думать о человеке
Но почему меня ты вновь не замечаешь?
Не любишь, так скажи мне прямо в лоб!
А ты молчишь и тем меня сжигаешь,
Как в крематории: живьем, без проб…
Я весь извелся, выходные в тягость,
И лишь работа сглаживает грусть.
Я начал забывать, что радость
Ты приносила мне… Но нет! Не пусть…
С таким раскладом мне не согласиться,
Я должен знать - чернО здесь иль белО!
Да, угораздило меня в тебя влюбиться…
Но чувствую, что ТАК быть не должно!
Я верю: скоро все наладится,
И ты расскажешь, что произошло…
Ты - счастие мое, люблю тебя, проказница!
Пусть сгинет то, что на тебя нашло!!!
Ложусь спать и тут начинается эта безумная карусель воспоминаний о тех ошибках и глупостях, которые я когда-либо совершала.
Что там с концом света? Все в силе? А то я переживаю, что он не наступит.
Не рассуждай…
Не хлопочи…
Молитвой раны подлечи…
Безумство-ищет…
Глупость судит…
А завтра быть тому, что будет…
Живя умей все пережить…
Печаль и радость, и-тревогу…
Чего желать? О чем тужить?
День пережил-
И Слава Богу!
Показания потерпевших от любви сбивчивы и противоречивы…
Судить по ним кто прав и виноват бывает очень сложно…
В холодном, неуютном зале
в пустынном аэропорту
слежу тяжелыми глазами,
как снег танцует на ветру.
Как на стекло лепя заплатки,
швыряет пригоршни пера,
как на посадочной площадке
раскидывает веера.
На положении беглянки
я изнываю здесь с утра.
Сперва в медпункте валерьянки
мне щедро выдала сестра.
Затем в безлюдном ресторане,
серьгами бедными блеща,
официантка принесла мне
тарелку жирного борща.
Из парикмахерской вразвалку
прошел молоденький пилот…
Ему меня ничуть не жалко,
но это он меня спасет.
В часы обыденной работы,
февральский выполняя план,
меня на крыльях пронесет он сквозь мертвый белый океан.
Друзья мои, чужие люди,
благодарю за доброту.
…Сейчас вздохну я полной грудью
и вновь свободу обрету.
Как хорошо, что все известно,
что ждать не надобно вестей.
Благословляю век прогресса
и сверхвысоких скоростей.
Людской благословляю разум,
плоды великого труда
за то, что можно
так вот, разом,
без слов, без взгляда,
навсегда!
Вдохнула счастье - выдохнуть боюсь
И будто за соломинку держусь.
Боюсь очнуться, выронить, разбить,
И хочется дыханье затаить.
Меняюсь, снова прежней становлюсь,
И заново любимой быть учусь.
Как хочется поверить и принять
И попытаться вновь счастливой стать.
Но в уголке израненной души
Мне шепчет тихий голос: «Не спеши,
Тебе хватило подлости сполна
И верить никому ты не должна.»
Но дарят свет любимые глаза,
И знаю я, дороги нет назад.
Вдохнула счастье - выдохнуть боюсь,
Люби меня, иначе задохнусь.
Тишина бесконечных месяцев… ТИ - ШИ - НА… И живи как хочешь… Убивают не словом… девочка… Убивают, обычно МОЛЧА…
Хватает, и душит в обьятьях.
Всё чёрное, мрачное, драное.
У них здесь своих нет понятий,
И улицы все безымянные.
И хочется громко кричать,
И прыгнуть с обрыва в вечность.
Но нужно, мне нужно молчать.
Молчание - бесконечно.
Они не отпустят меня
В мой город - красивый и чистый.
Билеты нельзя поменять,
И не получилось бы быстро.
Приходится просто ждать.
И я просто безропотно жду.
Не хочется мне умирать,
Но всё-таки я умру.
(январь 2012)
Подобравшись к окну, он увидел маленькую, тускло освещенную комнату. В центре её был спальный помост, на нем под шелками и мехами лежала человеческая фигура…
.. .. .. .. .. ..
Тара подбежала к окну.
- Туран, мой вождь! - воскликнула она. - Что за безумие искать меня здесь, где даже твоё храброе сердце не сможет мне помочь!
- Не будь так уверена в этом, сердце моего сердца! - ответил он. - Хотя я принес своей любимой лишь слова, они предвещают дела. Я боялся, ты убьешь себя, Тара из Гелиума, чтобы спастись от бесчестья. И я хочу дать тебе новую надежду и просить, чтобы ты жила для меня, что бы не случилось. Знай, что если все пройдет хорошо, мы будем свободны.
.. .. .. .. .. .. .
Наконец настал день, когда О-Тар должен был взять в жены принцессу Тару из Гелиума. Несколько часов готовили к церемонии не желающую брака невесту, семь благоухающих ванн заняли три долгих часа. Затем её тело растет маслом из листьев пималии и массировал своими чуткими пальцами раб из далекого Дузара. Её одежда, специально подготовленная к этому случаю, была сшита из кожи больших белых барсумских обезьян и увешана различными украшениями и бриллиантами. Тяжелая масса блестящих черных волос была уложена в высокую прическу: они сверкали, как звезды в безлунную ночь.
Но это была угрюмая и непокорная невеста. И вот её повели из высокой башни в тронный зал О-Тара.
.. .. .. .. .. .. ..
Невеста молча стояла на ступеньках трона. Гости переговаривались шепотом, и вскоре зал наполнился гулом множества голосов. Наконец дверь, ведущая в зал Вождей, раскрылась, в дверном проеме на мгновение застыл великолепный жених. Наступило молчание. Размеренной и горделивой походкой шествовал он к невесте. Тара почувствовала, как по мере его приближения, неотвратимого, как сама судьба, у нее сжималось сердце.
И никаких знаков Турана! Где он? И чем он может ей помочь? Окруженная воинами, не имея вокруг ни одного друга, Тара, казалось, совершенно лишалась надежды на освобождение.
.. .. .. .. .. .. .. .
Неужели обещанная Тураном помощь придет слишком поздно?
.. .. .. .. .. .. ..
Её пальцы сжали рукоять кинжала, но немедленно рука жениха перехватила её руку и заставила выпустить рукоятку. Он предвидел её намерение.
.. .. .. .. .. .. .. .
Этот драматический момент был прерван грохотом распахнувшейся двери, ведущей в Зал Вождей. Все глаза повернулись в том направлении и увидели другую фигуру в дверном проеме - полуодетую и растрепанную фигуру О-Тара - джеддака Манатора.
- Стойте! - крикнул он и прыгнул вперед в проход к трону. - Хватайте самозванца
Все взоры обратились к фигуре жениха у трона. Все увидели, как он поднял руку и снял с лица золотую маску. Тара из Гелиума широко раскрыла глаза и недоумевающе смотрела в лицо пантана Турана.
- Раб Туран! - раздались крики в зале.
- Смерть ему! Смерть!
.. .. .. .. .. .. ..
Войны с обнаженными мечами приблизились к трону, но двигались они медленно, все видели этого раба на поле Джэтана и знали силу его оружия. Когда они достигли ступеней трона, откуда-то издалека донесся сильный гул, затем вновь и вновь, и Туран улыбнулся, вздохнув с облегчением. Возможно, помощь в конце концов придет вовремя. Все находившиеся в зале прислушались. Теперь до их ушей донесся звук ружейных выстрелов, а сверху, с крыши дворца, послышался грохот.
.. .. .. .. .. .. .. .
О-Тар призывал своих воинов к атаке, но в это время окровавленный подвар вбежал в зал.
- Город пал! - громко крикнул он.
.. .. .. .. .. .. ..
Вновь распахнулась дверь в Зал Вождей. Повернувшись, люди Манатора увидели еще одну фигуру - мощного мужчины с белой кожей, черными волосами и серыми, сверкавшими, как сталь, глазами. За ним в Зал Вождей хлынули войны в доспехах далеких стран. Сердце Тары из Гелиума при виде вновь прибывших забилось от восторга.
Это был джед Джон Картер, Главнокомандующий Барсума; он пришел во главе победоносных войск, чтобы освободить свою дочь, а рядом с ним был Джор Кантос, с которым она была помолвлена.
.. .. .. .. .. .. ..
- Мы все считали тебя мертвой. Меня долго не было в Гелиуме. Я искренне оплакивал тебя, но потом, совсем недавно, женился на Оливии Мартис. - Он встал и взглянул на нее, как бы говоря: «Теперь пошли меня на смерть».
- О, какой же ты глупый! - воскликнула Тара. Ничего лучшего ты не мог сказать. Джор Кантос, я должна поцеловать тебя.
.. .. .. .. .. .. ..
- Джор Кантос, - сказала она. - Это пантан Туран, его верность и храбрость завоевали мою любовь.
. .. .. .. .. .. .. .
- Пантан Туран! - воскликнул он. Знаешь ли ты дочь Гелиума, что тот, кого ты называешь пантаном, - Гохан, джед Гатола?
Мгновение Тара казалась удивленной, затем пожала прекрасными плечами и повернулась к Гохану.
- джед или пантан, - сказала она, - какая разница для той, кто стала рабыней? - И она шаловливо засмеялась, глядя в улыбающееся лицо возлюбленного.
.. .. .. ..
Если бы наши маленькие радости были равны по силе переживаниям из-за маленьких неприятностей!