9-й день памяти Эдуарда Хиля…
7 июля он был похоронен на Смоленском кладбище. Я не мог не поучаствовать в отпевании, к Хилю у меня особое отношение. Познакомившись с ним в 2010 году, я открыл для себя его как христианина услышал в его песнях его душу.
Когда стало известно, что Хиль будет похоронен на Смоленском кладюбище, я позвонил настоятелю протоиерею Виктору Московскому, спросил благословения сослужить.
В первой половине дня было прощание с покойным в театре эстрады, а в три часа дня отпевание на Смоленке.
Храм был полон. Службу возглавлял отец Виктор, который был особенно близок с Эдуардом Анатольевичем. Сослужило около 10 священников. Отец Виктор прочитал разрешительную молитву и сказал в храме у гроба слово прощания, в котором поведал о многих христианских добродетелях известного певца. Отец Виктор рассказал, что Эдуард Анатольевич был прихожанин Смоленского храма. Посещал вместе с отцом Виктором больницы, много раз выступал на благотворительных концертах в помощь детям с онкологическими заболеваниями, которые устраивались хором духовенства Санкт-Петербургской митрополии. Именно этот хор пришел в этот день сюда в храм и пел на отпевании. Кстати, его дед Василий Нилович Хиль был регентом церковного хора и пострадал от репрессий.
Эдуард Анатольевич происхоил со Смоленщины. О себе говорил: «Я смоленский». Это я от него также слышал. Это объясняет особую любовь Хиля к Смоленскому храму.
Отец Виктор рассказал интересный эпизод тайной благотворительности певца. На Смоленском кладбище давно уже идет восстановление уникального храма Воскресения в стиле нарышкинского барокко, - единственный храм в этом стиле в Санкт-Петербурге. Реставрация идет давно с переменным успехом. Однажды Эдуард Анатольевич подошел к отцу Виктору и вручил ему солидную сумму на реставрацию храма. Эти средства пришлись очень кстати, на них удалось вставить все окна в куполе этого храма. Так Эдуард Хиль подражал Ксении блаженной, участвовавшей в стрительстве храма на Смоленском кладбище.
Также было зачитано слово прощания от митрополита Владимира, который был дружен с Эдуардом Хилем.
Я стоял на отпевании у гроба рядом с вдовой певца Зоей Александровной.
Прощание и последнее целование было в храме. На груди покойного лежала иконка святого Георгия Победоносца, его небесного покровителя, а также иконка блаженной Ксении, его любимой святой, которую он прославлил своей последней песней.
Смоленское кладбище одно из самых почетных в Санкт-Петербурге. Быть похороненным в одной земле с блаженной Ксенией - большая честь для любого православного человека. Когда стало известно, что Хиля похоронят на Смоленке, я сразу подумал, что это это особый знак того, что Ксения приняла его труды, что песня Хиля о блаженной Ксении также принята. Но я не мог представить .что для погребения будет выделен участок в непосредственной близости от часовни Ксении. Когда похоронная процессия пришла к могиле, мы увидели, что она располагается метрах в 10-ти от знаменитой часовни. В такой близости от часовни давно никого не хоронят. Это исключительный случай. Как же надо было угодить святой Ксении, чтобы сподобиться такой чести.
В последний момент, когда должны были уже накрыть гроб крышкой, вдова певца обратилась к многочисленным видеооператорам и фотографам с просьбой прекратить съемку и дать ей возможность проститься с мужем. Один из дьяконов усилил просьбу Зои Александровны зычным басом. Съемка прекратилась, аппараты были выключены (потом, в СМИ говорили, что «Церковь запретила снимать похороны», - это к вопросу об объективности СМИ по отношению к Церкви!) Но в тот момент установилась полная тишина, Зоя Александрвона долго смотрела на светлое лицо покойного. Это была очень трогательная минута, когда мы все вместе с Зоей Александровной почувствовали утрату.
В этот момент произошло еще одно событие. Кто-то сказал: «Смотрите, смотрите, крест на небе!» Многие подняли головы. Я также взглянул на небо и увидел над часовней высоко в небе точный крест, образованный облаками. Никаких самолетов на горизонте не было. Крест был единственный на небе. Несмотря на запрет, многие достали фотоаппараты и стали снимать. Дьякон при этом пристально окинул всех взглядом, но промолчал.
«Что же это может означать?» - спросил какой-то корреспондент с большим фотоаппаратом в руках. Ему из толпы кто-то ответил: «Наверно, Хиль был праведным человеком». - «А может быть это случайное явление природы?» - «Все равно, Хиль был праведником…»
Когда гроб был опущен, я подошел к Зое Александровне, выразил ей соболезнование, сказав, что мы все скорбим вместе с нею. Она меня узнала, сказала, что Эдуард Анатольевич очень хотел посетить наш храм. Я еще на вечере приглашал его посетить Леушинское подворье и Квартиру Иоанна Кронштадтского. «Будем рады видеть Вас у нас в гостях», - пригласил я Зою Александровну.
Рядом с ней все время был отец Виктор, поддерживая вдову в трудные минуты. Проаясь со мной он сказал: «Приходите, приходите к этой живой могилке…»
После погребения многие тут же направились в часовню блаженной Ксении поставить свечу о памяти новопреставленного раба Божия Георгия и поклониться гробнице святой странницы, вдовы придворного певчего…
Я шел с кладбища, залитого солнечным светом, и думал: «Как же Эдуард Анатольевич любил блаженную Ксению! Умер на Духов день, а третий день после кончины, когда душа предстает Богу, пришелся на новый праздник блаженной Ксении. Наверное, уж блаженная Ксения походатайствует за его душу. Да еще и быть погребенным рядом с часовней Ксении! После такого погребения песни Хиля мы все будем слушать иначе…»
Вспомнилась и его последняя песня о блаженной Ксении:
Тихо в часовне свечи мерцают,
Матушка Ксения всех принимает.
За весь мир, помолись,
Мати Ксения вновь -
Пусть сердца никогда
Не покинет любовь.
(Т) Проходя по жизненному пути, не закрывай за собой двери, иначе прошлое заполонит память и взорвет настоящее.
Бланка
Согласился бы память почистить,
Отказаться от чувств, что тревожат?
Чтоб остались лишь лёгкие мысли,
Ты принял бы такую помощь?
archer good
Ответить трудно вот так сразу,
Хотя вопрос на вид простой.
Тревога требует отказу,
От сохранения такой.
Зачем страдать, терзая душу,
И боль терпеть, тревогу ублажать.
Ведь память это не разрушит,
А будет только собирать.
А мысли лёгкой дуновение,
К светилу взор наш обратит.
Оно источник исцеления,
Вселенской радости магнит.
Бланка
Но боль со временем затихнет,
А память надо сохранить.
Ведь всё, что с нами было
И составляет нашу жизнь.
Представь что ты забыл кого-то.
Вдруг получилось, чудом смог…
Неважно что, плохое иль хорошее,
Ты жизни выбросил кусок.
Вот так кусочек за кусочком…
И будет память-рафинад,
Прав Соломон, что всё проходит,
Когда-нибудь оглянемся назад.
Всё то, что было в прошлом плохо,
С годами может видеться другим,
Кто виноват, вдруг станет не виновен,
Кому прощенья нет, простим…
archer good
Может затихнет, может нет,
Вопрос сей времени обязан.
Ум контролирует ответ,
Он с памятью, конечно связан.
Забыть нельзя кого-то, или что-то,
Так создан Богом человек.
Его блок памяти незаменим,
Инфа с ним останется навек.
Возможно что-то и пройдёт,
Сотрётся так сказать из блока.
Но память всё это вернёт,
В малейшей суете потока.
Потока мыслей будней жизни,
Забыть мы прошлое не можем.
Давайте память растаможим,
Оставим место лишь любви.
Бланка
О чём ни начинаем разговор,
Привычка есть у памяти такая,
В конце концов один итог-
Всегда о чувствах вспоминаем.
Неписанный закон.
А памяти у человека две,
Одна из них присуща разуму,
Другая в сердце, а не в голове,
И помнят всё они по-разному.
На то причина есть.
Воспоминания о прошлом без обид,
Где вместо ран рубцы и шрамы,
Когда всё зажило и не болит,
Вот это просто память разума.
Как факт всё нам хранит.
Когда воспоминания по-прежнему волнуют
И разрывают сердце на куски,
Тогда мы раны трогаем вживую,
Ещё болят… Кровоточащие они…
Их время всё ещё врачует.
archer good
Чувства. То яркие, то тусклые,
Подвластны обстоятельствам.
То светлые, то тёмные,
Запятнаны предательством.
Любовь во всём единая,
Ко всем благоразумная.
Порой она невинная,
Порой она безумная.
Память изменяет человеку,
Если тот её не бережёт.
Доверяя мысли свои ветру,
Истину любви он не найдёт.
Бланка
Да, чувства наши разные такие
Но они нашей сути отражение,
А мы конечно не святые,
Дай Бог нам для души спасения.
Скорее страсть безумна, не любовь,
Любовь всегда благоразумна и чиста.
По этой разнице и различить легко,
Где страсть, а где любовь у нас.
В памяти хранить все чувства мудро.
Дорожить минутой каждой прожитой.
Как бы ни было нам это трудно,
Помнить надо и плохое и хорошее.
archer good
Разум хладнокровно отрезает,
Боль обид от сердца и души.
Но пока ещё не знает,
Как эти отрезы потом сшить.
Душа болит, когда ей больно,
И всё-таки она жива.
Не будет лучше произвольно,
Когда она совсем одна.
Зачем же мы тогда страдаем,
По одиночке или нет.
Ведь все прекрасно понимаем,
Придётся нам держать ответ.
Давайте просто будем жить,
Без лишней лирики и чванства.
Творить добро, крепко дружить,
Верить в любви постоянство.
Бланка
Не сразу стихнет от обиды боль,
И как бы ни было бы сложно,
Разумно согласуем всё с душой,
По полочкам всё правильно разложим.
Болеть душе не привыкать,
Это свойство у неё, не недостаток,
Она всегда сумеет отыскать.
Повод.чтоб страдать, ей это надо.
Для того душа нам и дана.
Чтоб доступны были для нас чувства,
Желательно, конечно. не страдать,
А радостью и счастьем полнить душу.
Согласна жить всем бедам вопреки,
Как .говорится, не на тех напали,
Любить и дружбой дорожить.
Всё сбудется, о чём мечтали!
За печкою поёт сверчок,
Угомонись, не плачь сынок,
Вон, за окном морозная,
Светлая ночка звёздная,
Светлая ночка звёздная,
Светлая ночка звёздная.
Что ж, коли нету хлебушка,
Глянь-ка на чисто небушко,
Видишь сверкают звёздочки,
Месяц плывёт на лодочке,
Месяц плывёт на лодочке,
Месяц плывёт на лодочке.
Ты спи, а я спою тебе,
Как хорошо там на небе,
Как нас с тобою серый кот
В санках на месяц увезёт,
В санках на месяц увезёт,
В санках на месяц увезёт.
Будут на небе радости,
Будут орехи-сладости,
Будут сапожки новые
И пряники медовые,
И пряники медовые,
И пряники медовые.
Ну отдохни хоть капельку,
Дам золотую сабельку,
Только усни скорей, сынок,
Неугомонный мой сверчок,
Неугомонный мой сверчок,
Неугомонный мой сверчок.
Штандр, Ножички, Казаки-рвзбойники, 12 палочек… Стул, стол, компьтер. Вот такое разное детство.
Дневник не просто так придумали, ведь там можно записать все что происходило: боль, страх, чувства, любовь и когда открываешь последние минуты жизни, понимаешь что жизнь прожита не зря, что ощутил то, что должен ощутить каждый из нас…
Только слабость не прощает, только бессилие не забывает.
Большее зло всегда прячется за меньшим.
Там, где кончается искренность, начинается одиночество.
Неприятности не стоят в очереди - все они входят сразу
Люди, пока их не слишком много, могут дискутировать между собой. Если их становится больше, они уже могут только обращаться друг к другу с речами.
ПАМЯТИ МОЕЙ ПОДРУГИ…
Телефонный звонок - «ОЛИ БОЛЬШЕ НЕТ…»
…А вокруг… всё такой же беспечный мир…
Рвутся болью виски - нет… Нет… НЕТ… НЕТ!!!
А на сердце - отчаянье Чёрных Дыр…
Ночь… Автобус без сна… Тебя больше нет…
Не хотела вот ТАК… да чего уж теперь…
Звёзды меркнут в слезах… и уже рассвет…
Я не верю ещё в безысходность потерь.
Боже, сколько цветов… Тебя больше нет…
И безмолвный протест наших всех сердец…
Но… закрыты глаза… Свечек гаснет свет…
Я НЕ ВЕРЮ! … ТЫ С НАМИ! … Но всё… Конец…
Я не скрою, обидно бывает,
Когда память тебя подставляет.
Умный делаешь вид,
Мозг спиртное винит,
А язык свою речь замедляет…
© dav-angel
Мы можем всё простить, но память так жестока.
Она как пьяный шут подшучивает зло.
Мы вдруг осознаём, насколько одиноки,
И как пусты, нет больше ничего…
И надо бы забыть, но всё необратимо,
Вся боль, обида, страх навеки там, в душе
Как хочется всё позабыть и мимо
Пройти, но как ни прискорбно, поздно ведь уже…
Уже омрачены воспоминанья
И дни, минуты не вернуть назад.
Как же жестоко пошутил Господь при мироздании,
Он даровал нам память без преград…
Звучит гитара и исчез покой,
Который нам со временем даётся,
Все чувства всколыхнул мотив простой,
Но в горле ком и не поётся
Нам уже с тобой…
Знакомый и неспешный перебор,
А струны будто по сердцу натянуты.
Как будто дека вовсе ни при чём,
Не на гитаре все аккорды взяты-
На сердце моём…
В нём отдаётся эхом каждый звук,
Хоть не пустое, чувства полное.
И с ритмом совпадает этот стук…
Всё не случайно, гром и молнии
Не возникают вдруг.
Такая музыка способна уносить
В далёкое и непростое прошлое.
Но стихла песня, продолжаю жить,
В душе храня любимую мелодию,
Её мне не забыть…
«Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например - не читать их».
Вчера этот замечательный писатель ушел из жизни. Помним, любим, скорбим.
Преимущество плохой памяти состоит в том, что одними и теми же хорошими вещами можно несколько раз наслаждаться впервые
Людей, даже самых дорогих, причинивших Вам когда-либо невыносимую боль, полагается вырывать с корнем из сердца…
«Безумие - это когда ты и рад бы сойти с ума, да не получается.»