Все факты, все события … жизни сохраняются, они никуда не уходят, но нужно перестать цепляться за свои переживания по поводу этих событий. А переживания суть неотъемлемый элемент личности.
Спасибо за пустую душу!
За спину всю в ножах!
И за твоё изобретательство, в обмане на глазах!
Я столько всего перетерпела!
Тебя прощая, много раз!
Я не могу понять что я такое сделала, что б можно было издеваться так!
Твои слова не стоят ни копейки!
Твои слова лишь пустота!
Не приходи ко мне, когда прозреешь!
Я не прощу тебя уж никогда!
Твои приходы и уходы!
И тихое твоё - Поверь!
Я горечи сполна наелась, оставь её ты для другой теперь!
Как можно так жестоко издеваться!
И душу наизнанку рвать!
Ты весь в грязи, в своей испачкан.
И что? Комфортно тебе там?!
Отмойся, стыдно так ходить!
Я посоветую тебе одно лишь средство!
Когда с другой ты будешь говорить, забудь про ложь и подари ей сердце!
(Горенькова.Е.В)
Мы сегодня шли с сыном в садик молча. Такого никогда не было. обычно идем и болтаем. стихи рассказываем или поем. а тут просто молча… я шла, и у меня катились по щекам слезы… и когда мы дошли до садика, он просто обнял меня за шею и сказал: «- Если тебя еще раз кто-нибудь обидит, мы уйдем с тобой и будем жить вдвоем. Я тебя очень сильно люблю, мамочка…» Вы не представляете, как я ревела, когда пришла домой. я не шла, я бежала. что бы не разрыдаться на улице…
Никто не может по-настоящему понять боль, пока не перенесет ее сам.
Ненужность болит, где-то глухо, под рёбрами,
как будто бы в чреве - невидимый Дракула.
Когда-то все люди казались мне добрыми,
и мёрзли деревья (я знала и плакала).
Растаяло быстро пломбирное прошлое,
и мальчики больше за косы не дёргают.
Да, в общем, и косы давно уже скошены,
а те сорванцы стали папами-йогами.
Не радует концептуальное чтение,
всё чаще желание - выть после ужина.
Остались стихи, декаданс, увлечения,
и что-то под рёбрами - тоже ненужное…
Отражаются в окошке Дочки маленькой глаза. И сквозь слёзы, словно кошка, смотрит дочка на отца. А когда вернётся папа, чтоб со мною поиграть. Мама смотрит виновато, и не знает что сказать. Сердце сжалось до предела. Губы дрогнули в ответ. Ты прости, я не хотела… А в конце один совет. Вынеси всю боль страданий. И упрёки от жены. Нет мужчине оправданий, Если дети не нужны!
Нет. Не буду сгорбясь реветь
И тебя возвращать змЕя.
Я носила в подоле смерть,
Что может быть страшнее?
Я кормила жизнью бинты,
Молоком растекалась намоленым.
И теперь от таких, как ты,
На три века вперед… обезболена…
Нет ничего сложней -
Кoснуться чужой боли
И сделать на секундочку своей.
Рыдать над ней…
Нет, не играя роли,
А чувствуя касание огней
Душой и сердцем.
СЕРДЦЕМ, С_Е_Р_Д_Ц_Е_М!
Кожей…
А может…
…
Нет проще ничего.
Касаться чужой боли?..
Коль и твоя сродни, и плачет по ночам.
И рядом никого.
Глухо-немая воля
Лишь окружает ночь и бродит по пятам…
…
Дай часть мне от твоей
И насладись покоем,
А завтра, если я склонюсь под ношей вдруг,
Прими мою к своей.
Мы справимся. Нас двое.
Нет проще ничего, мой милый верный друг.
Есть вещи, которые причиняют страдания именно потому, что их невозможно изменить. Никому. И слова про то, что все будет хорошо, - не только бессмысленны, но и причиняют дополнительную боль своей невольной ложью. Если нечего сказать - помолчи. Молчание - это разговор души.
Мама, я иногда пытаюсь тебе позвонить.
Беру телефон, нахожу в телефонной книге.
Я не могу удалить твой номер - мир удалить.
Хотя без тебя он уже столько лет безликий.
Мама, я не могу ни привыкнуть, ни осознать.
Мама, я ведь нуждаюсь в тебе. Больше и больше.
Кто просил тебя - так необдуманно умирать?
Боль потери прессует сердце, как жесткий поршень…
Знаешь, что я с тобой, как и раньше, все говорю?
Только ни слова, что сердце от поршня - на клочья.
И время не лечит. Дает иллюзорный приют.
Где стены исписаны: Мама, мне плохо очень…
Хочешь, надену платье
из человечьей кожи
женщины той, что ещё вчера
целовала тебя до дрожи?
Ты замечаешь, кстати:
я так на неё похожа,
на ту, которой сказал с утра,
что жить без неё не сможешь?
Прилипло к скелету платье
от сладких твоих «навеки»,
мой медленный, скукой испорченный бог,
убивший во мне человека.
Боль причиненная человеку,
Всегда остается в глубине сердца.
Зухра Идрисова
Не развести в душе огня,
От чувств лишь пепел.
В окно слезинками дождя
Бьёт стылый ветер.
Ты напрасно стоишь над кустом
Этой дико растущей розы,
От дождей укрывая зонтом
И теплом согревая в морозы:
Не способна она сменить
Острия на мягкие листья,
Не способна и вдруг полюбить,
Не в той клумбе дано ей родиться.
Ты не стой над колючим кустом,
Не царапай сердце до крови,
Невозможно в сосуде пустом
Отыскать лекарство от боли…
И каждый раз невидимый киномеханик будет всё медленней прокручивать фильм моей жизни. А неизвестный оператор безжалостно укрупнять самые неприглядные детали. Всё, что я сделал и забыл, или постарался забыть; все, что я мог сделать, но не сделал… Всё это предстаёт передо мной во всех отвратительных подробностях.
Детали становятся всё чётче, а общий план размывается. Потому что уже никому нет дела, почему это получилось именно так…
Я не хотел… Я не подумал… Мне не приходило в голову…
Какая теперь разница?..
Нет голоса…
Нет слёз…
Нет рук, чтобы закрыть лицо…
Нет ног, чтобы упасть на колени…
Всё, что от меня осталось, это комок жгучей боли и стыда. И так продолжается вечно потому, что понятия времени уже нет!..
Физическая боль имеет пределы. Если она слишком сильна, мозг отключает рецепторы нервной системы, передающие сигнал боли, и человек теряет сознание.
Душевная боль пределов не имеет. Священные книги всех религий утверждают: боль души, освобожденная от тела, не защищённая телом, безгранична…