Этот район города можно было бы считать вполне комфортным. Если бы не люди, которые там живут.
просто есть единственный город,
где дышится не легкими, а душой.
где похоронено твоё прошлое
и он помнит тебя -
был ты маленький или большой.
просто есть единственный город,
который смыкает ладони
над твоей головой -
тем самым
вверяя надежду, даря покой.
просто есть единственный город,
где все воспоминания трудно собрать
в объектив.
где вся твоя жизнь собрана в улицы -
родной городской архив.
просто есть единственный город,
который тебя всегда сможет простить.
ты сходишь с поезда.
в городе раннее утро.
и он вглубь тебя глядит.
просто есть единственный город,
где прозаически осень бледна,
зима не сурова.
просто есть единственный город,
где ты обретаешь себя.
снова.
и снова.
.
Троллейбус старенький, измученный зевотой,
Вращает сонное Садовое кольцо…
Не повезло, работает в субботу,
Но держится бедняга молодцом.
То медленно подкатит к остановке,
Откроет двери нехотя, скрипя,
То, удивляясь собственной сноровке,
Сорвется с места, бешено сопя.
Трудяга вычурных московских улиц,
Радеющий за легких чистоту,
Остаткам солнца ласкового щурясь
Плывет, степенно обтекая суету.
Его не беспокоят перебранки,
Гудки таксистов и свистки ГАИ,
Крутые сторонятся иномарки
Капоты берегущие свои…
Стекает день тугой осенней каплей,
Пора домой, работа позади.
И жерди-троллы, словно ноги цапли
Уставшие от долгого пути.
К полуночи, с трудом в депо добравшись,
Вздохнет украдкой, завтра выходной,
А в понедельник снова будет Вашим.
Троллейбус, очарованный Москвой…
© Анатолий Жильцов. он же Laser, он же Смотритель Маяка
Нигде так не чувствуется слияние города и деревни, как на полях аэрации.
Сказал мне голос изнутри,
Вабще бы я сходил в сортир…
Шашлык наверно лишним был…
Там много сала… Ты забыл?
Как муравейник, города,
И люди тут туда-сюда,
Но жаль они не муравьи,
Блюдют потребности свои.
Я в подворотню, шумный двор,
Старушек виден разговор,
В кусты, не к месту адюльтер,
Заткнул я пальцем, принял мер…
По курсу темноты кусок,
Одын прямой, одын бросок!
И тут такая брат засада!
Ногам тепло, спешить не надо…
Идол, старый, замшелый идол!
Как же я презираю твое нахрапистое равнодушие, псевдоинтеллигентское высокомерие, косную твою надменность! Как же я ненавижу грязь твоих переулков и окаменелость душ!
Идол, старый, насмешливый идол!
Я вернусь. Я не могу забыть лучи солнца сквозь твою зелень, музыку твоих окон, золото твоей реки. Я не могу забыть мою молодость и счастье - с тобой. Я всегда возвращаюсь.
Я люблю тебя.
В серых красках города пытаюсь разглядеть яркие, но не всегда получается…
Мной вытесан крест. Я на нем распята.
Я знаю - всегда и за все своя плата.
За ценное платим мы во сто крат больше.
Устало гоняет поношенный поршень
По венам как магму, порцию боли.
Я корчусь внутри, я живая, не голем.
Звучу резонансом струною гитарной,
А город винтажный и антикварный,
Немного барокковый и ампирный
Сочится на душу елеем и смирной.
Вхожу в него снами и странными грезами,
Дышу чабрецово-каштановым воздухом.
Скучаю. Мечтаю, что все-таки встретимся,
И город лукаво тоненьким месяцем
Подмигивать будет. Иллюминацию
Зажжет, чтоб светлей и нарядней казаться мне.
Мы будем шептаться ночами о вечном,
Мы - дети, мы так озорны и беспечны.
Украдкой поглажу я новые шрамы,
А город, сутулясь, набросит туманы.
Держись, я приеду и мы поболтаем…
Ты знаешь, мне так здесь тебя не хватает…
Рассвет постучался и сны мои тают…
Этот город на то многолюден.
Чтобы шли мы, смешавшись с толпой,
Чтобы я и не думал о чуде -
Хоть на миг увидаться с тобой.
Этот город на то и бескраен,
Чтобы знать нам, как мы далеки.
Чтобы вечно жила ты на грани
Новых дружб и давнишней тоски.
Этот город на то и огромен.
Чтоб тоска проходила верней.
Чтоб любил я все улицы, кроме
Тополиной, осенней, твоей…
Этот город на то и громаден,
Чтоб расстаться нам было легко.
Чтоб прошла ты, уставшая за день,
От меня далеко-далеко.
…А когда перед замершим сквером
Ты безмолвно прощалась со мной,
Этот город был мокрым и серым.
Этот город на то и родной.
А когда о беде, о потере
Повторял я глухие слова.
Этот город слезам не поверил.
Этот город на то и Москва.
Я без очков живу в мире цветных инфузорий,
Как на полотнах пестрящих Альфреда Сислея,
И процветаю, об этом совсем не жалея,
Меньше расходую нервов и килокалорий.
Я обожаю толпу акварельных прохожих,
Кляксы их розовых лиц не пугают оскалом,
Злобные всплески не душат нервозным накалом.
Я среди добрых теней друг на друга похожих.
Трассы меня не смущают бензиновой грязью.
В бликах приятнее вид площадей запылённых,
Улиц уставших и серых домов прокажённых.
Соты безликих кварталов мне чудятся вязью.
Женщин размытые образы мне симпатичны,
Все незнакомки изящны, милы и приятны.
Смутные абрисы сказочно невероятны,
В городе шатких границ они аутентичны.
Я пою гимн миопии - змее всемогущей,
Что примирила меня с жизнью будничной этой.
Город в тумане настырно дымит сигаретой.
Слух потеряю частично - ещё станет лучше.
Я сегодня так весела!
Я раскинула два крыла!
Я взлетела и я парю!
Я всем радость свою дарю!
Я дышу полной грудью!
Отдаю счастье людям!
Я над городом этим лечу!
«Будьте счастливы!» - я кричу!
Лето, море, ночь, воздух свежий
Распыляют на город нежность!
И родного найдет одинокий!
Город делает вдох глубокий!
Уехав в другой город, ты всегда будешь скучать по своему, даже если он маленький. Там твои воспоминания, даже если тебе их вспоминать больно.
В городе Владивостоке (Российское Приморье) утро наступает на час раньше по Гринвичу, чем в Токио !!!
Ты со мною - одно, ты как будто частица меня
Ты со мною когда я окно по утрам открываю
Ты со мною когда тишину прерывают трамваи
Их вагоны плывут сквозь туман нерасцветшего дня
Ты со мной по каким бы предметам мой взгляд ни скользил
Когда птицы фантазий летят к неизвестному краю
Я с тобой их маршруты и трассы невольно сверяю
Ты как вечный источник моих вдохновений и сил
Начинается день. Словно волны наткнувшись на риф
Пешеходное море вскипает у каждой конторы
Над квадратом стола расцветает квадрат монитора
Начинается танец холодных мерцающих цифр
Мы все время спешим. До чего надоели дела
Суета, маета, механический звон телефона
Глянь - прозрачные кроны подернулись нежно-зеленым
А невзрачная яблонька, будто невеста, бела
В белоснежных ветвях, собираясь, сгущается цвет
Каждый нежный цветочек любовью и счастьем лучится
Что расцветшему деревцу наши унылые лица,
Если ветер весенний сверкающим солнцем согрет
Мотыльки лепестков вслед за ветром рванут в небосвод
Там нарядная синь, там и воздух прозрачней и чище
Понимающим взглядом их молча проводит Татищев
Старый бронзовый Генин им вслед незаметно вздохнет
Сколько пылких признаний. Признанья - слова, и порой
Ты легко их роняешь и так же легко забываешь
А серьезные чувства - как мощная рудная залежь
Ты ее не заметишь под толстой земною корой
Впрочем, что рассуждать. Ведь тебя все равно не поймешь
У рассудка одни, а у страсти другие резоны
Налетит как весенний, никем не предсказанный дождь
Омывающий улицы мокрой волною озона
Отгремит первый гром и опять над землей благодать
Лишь дождинки, как яркий стеклярус, сверкают повсюду
До чего хорошо по весенним бульварам блуждать
Удивляясь расцветшим деревьям и солнцу, как чуду
В каждой крохе дождинки - сияньем наполненный мир
Как под крохотной линзой и лица, и солнце, и город
Этот призрачный мир, как влюбленный, и счастлив, и молод
В нем не хочется думать о сером пространстве квартир
От зари до зари вдоль по улицам бродит весна
Засыпаешь в трамвае, ведь день упоительно долог.
Он исполнен стихами и счастьем, поэтому дорог.
И для этих восторгов любая тетрадка тесна
Крыши солнце закроют, и грод утонет во мгле
Но весна не пройдет, да и день - это попросту повод
Чтобы вновь прошептать: «Я люблю тебя, сказочный город.
Самый лучший на этой весенней цветущей земле!