Цитаты на тему «Эльфы»

Когда дочке было 3 годика, я как-то вечером засунула ей под подушку упаковку ее любимых конфет. Утром она их нашла и удивленно спросила:
— А это откуда?
Я, не задумываясь, будничным тоном ляпнула:
— Эльфы принесли.
Нравилось мне в то время отвечать креативно, и до последнего стоять на своем, добавляя к выдумке убедительные детали.

И эта сказка затянулась на 5 лет.

— Мама, а кто такие эльфы?
— Эльфы есть у всех детей, они выполняют желания, они помогают, они дарят подарки.

— Мама, а другие дети говорят — эльфов нету.
— Глупость какая, у каждого ребенка есть эльф. Но если ребенок в эльфов не верит, то они к нему не приходят.

— А как они выглядят?
— А ты им напиши и оставь письмо под подушкой. Они тебе сами расскажут.

Сначала эльфы приносили подарки сами, их мелкие безделушки вызывали бурю эмоций. Потом дочка стала рисовать эльфам картинки, чтобы рассказать, чего она хочет… потом писать, перерисовывая буквы с маминого черновика, потом писать самостоятельно по секрету от мамы. Иногда эльфы приносили заказанное не сразу, иногда приносили вообще что-то другое, иногда писали письма и рассказывали о себе. И чем старше становилась дочка, тем больше ей нравились именно письма. Когда мама с дочкой ругалась, та возмущенно бросала ей в ответ, что напишет эльфам! …и просила у них добрую маму и 100 конфет. И даже если мама злилась, эльфы всегда отвечали и успокаивали.

Как-то дочка попросила у эльфов красивых зверюшек, точь-точь как в журнале, который выходит раз в месяц, с одной игрушкой из целой коллекции сплошных замечательностей. А у эльфов как раз был набор в школе эльфят, и они поручили маленьким эльфам сделать зверюшек в качестве тестового задания. Эльфята перестарались, во-первых, сделали дракона, во-вторых, они его случайно оживили. Дракончик разнес пол-деревни, и все силы были брошены на то, чтобы сначала восстановить домики. По вечерам эльфята, тихо шушукаясь, запирались в мастерской, потому что хотели сделать подарок сами, без помощи взрослых. Дела у них шли медленно… в общем, через 2 месяца посылка дошла из Китая, и эта глава сказки закончилась.

За 5 лет было написано много сказок, придуманы эльфята и их имена, описание острова и домиков, наличие в деревне эльфов главной феи, болезни, праздники, школа, отпуска. Дочка делала эльфам подарки: одной конфеты хватало на всю деревню, а из маленьких коробочек эльфы сделали себе целый домик для гостей, а еще они не знали, что такое сахар, и называли его сладким камнем… Эльфам нельзя было показываться людям, совсем нельзя, как в сказке про Черную Курицу. Им бы пришлось сразу искать себе другое место жительства. Но эльфы все равно просили главную фею, чтобы она позволила им привести девочку в деревню и научить ее колдовству.

А потом мама поняла, что сказку пора заканчивать, чтобы она навсегда осталась сказкой. Дочка еще верила в эльфов, но была уже о-ооо-очень большая. Знаете, как верят люди, которые просто хотят верить? Как не замечают очевидных мелочей, противоречащих их вере? Все дети когда-то узнают про Деда Мороза, про зубную Фею, про … а эльфы должны были остаться сказкой.

Когда дочке исполнилось 8 лет, эльфы принесли ей 3 пожелания в качестве прощальных подарков:
— Тебе достаточно начать что-то делать, и оно обязательно получится.
— Тебе достаточно будет улыбнуться, чтобы подружиться с другим человеком.
— Когда ты станешь старенькой бабушкой, мы заберем тебя к себе, превратим в маленького эльфа, и ты пойдешь в нашу школу.
И еще они пообещали, что заколдуют маму с папой, чтобы те стали добрее и сами иногда прятали ей под подушку подарки. Надо отметить, что вот это последнее пожелание исполнилось прямо сразу, еще до появления каких-то подарков от родителей. Великая сила убеждения.

Нет, дочка не сразу смирилась с тем, что эльфы ушли. Что значат эти все: «ты уже большая», «ты скоро перестанешь замечать волшебство»?
… а если им написать?

А в доме по-прежнему живет масса игрушек, которые принесли эльфы. И эльфы по-прежнему существуют.

Эльфийские уши

Жил-был эльф по имени Элинас, самый обыкновенный, ничем не примечательный, если бы не его уши. А что не так с ушами? - спросите вы. Они были самым бессовестным образом заколдованы! Да, да. Именно заколдованы. И именно бессовестным образом! Потому что у того, кто посягнул на святое - на дружбу ушей с головой, на которой они выросли, - нет никакой совести! Вообще нет!
А случилось это прискорбное событие так. Однажды в теплый весенний денек юный Элинас, исполненный светлых мыслей, любови к природе и гордости за свой древний народ, шел по лесу. Бесшумно, легко, почти танцуя, не сминая цветов и не тревожа покой зверушек. Шел так, как это умеют делать только эльфы. Он чувствовал себя отлично, и поэтому решил воплотить прекрасное настроение в звонкой песне. Элинас запел. А надо сказать, что у всех эльфов прекрасные голоса, и лирический тенор Элинаса вовсе не исключение. Поэтому песня неслась среди деревьев, над оврагами, вдоль реки, проникая в самые темные закутки древнего леса. Птицы вторили ему, белки спускались с вершин деревьев, чтобы послушать, волки переставали жевать оленя, а медведь подыграл на расщепленной колоде. Но, как оказалось, волшебные звуки радовали далеко не всех.
Неожиданно из чащи показалась сердитая дама, явно не эльфийской национальности. Да и то, что это именно дама, и вообще существо, теоретически относящееся к разумным прямоходящим, Элинас понял далеко не сразу. У нее были взлохмаченные, неопределенного цвета волосы, частично подвязанные красным платком на макушке, перекошенное от гнева неумытое лицо, неопрятная цветастая одежда и грязные ногти.
- Заткни-и-ись!!! - завопила она резким противным голосом. - Заткнись сейчас же! - далее следовала тирада из непристойных ругательств.
- Кто ты такая? И что ты имеешь против моего эльфийского вокала? - горделиво спросил Элинас.
- Если ты сам не заткнешься! Я тебя заткну! Я напихаю тебе в рот мха! Я отправлю тебя в подземелье, откуда даже криков твоих никто не услышит, не то что песенок! Я вырву язык прямо из твоего рта и скормлю его воронам! Я…
- Тихо, тихо, тихо!.. - эльф был слишком весел сегодня, чтобы позволять какой-то недружелюбной тетке испортить ему настроение. Они примирительно поднял руки вверх. - Отчего ты так злишься, женщина? Я просто пел.
- Пел? Пел?! Ты ПЕЛ!!! Бее-е-е-е! - визгливо передразнила она, - Ме-е-е-ее! Это пением называется?
- Вовсе не «бе» и «ме»! - обиделся Элинас. - Я пел древнюю эльфийскую песню о лесе и…
- Древнюю? О лесе? А что, посовременнее, повеселее ничего не мог? Это ж как пилой по кости! Как мелом по стеклу! У меня уши в череп вползли от ужаса! Ты хоть представляешь себе это чувство?!
- Ты преувеличиваешь! - отмахнулся эльф. - Более того, ты ничего не смыслишь в искусстве! И вообще, почему я должен замолкать в моем собственном лесу, или выбирать тот репертуар, который понравится тебе? Кто ты вообще такая?
- Кто я?! - рассмеялась странная особа. - Кто я? Ты спрашиваешь! Я - Лугоша, хозяйка леса! И мне, то есть хозяйке леса, такая музыка не нравится!
«Какая-то сумасшедшая» - подумал Элинас. А мама с детства его учила, что с сумасшедшими бесполезно спорить. Поэтому он просто хмыкнул, отмахнулся и пошел дальше, продолжая напевать.
- Мне не нравится! - заорала вдогонку Лугоша. - Твое вытье оскорбляет мои уши! Слышишь?!
- Ничего не слышу! Мои уши ничего не оскорбляет, - бросил эльф, уходя все дальше.
- Ах, ты не слышишь!..
Если бы он в тот момент обернулся и увидел лицо Лугоши, то возможно и уберегся от страшного проклятия. Но Элинас был самодоволен и беспечен. Даже странная тишина в лесу не насторожила его. А только когда уши сами собою начали шевелиться, а затем ползать по голове, как им вздумается, эльфу наконец дошло, что с ним случилось нечто необычное. Еще около часа потребовалось, чтобы понять, кто виновен в происшествии.
- Лугоша! - отчаянно позвал эльф, только ее уже и след простыл.
С той самой поры острые эльфийские уши Элинаса зажили своей собственной жизнью. Поначалу они ползали по хозяину и далеко не отлучались. И хотя довольно неприятно было обнаружить ухо у себя в кармане, или прогонять его со лба в момент важной беседы, гораздо хуже пришлось бедному Элинасу, когда те осмелели и стали уходить по своим делам, куда и когда им вздумается.
О своих ушах несчастный эльф узнал много нового, например то, что они обожают подслушивать сплетни, а так же предпочитают классической эльфийской музыке пошлый человеческий фольклор.
Иногда Элинас просыпался от скрипучих звуков гармошки, под которою кто-то поет что-то вроде: «Мой милок меня в лесок водил гулять…» Благородный эльф приходил в ужас, а ушам нравилось, и домой возвращаться они не торопились.
Вот так и жил Элинас. Встанет утром, поищет уши, не найдет и плетется хмурый по поселению. Навстречу ему друзья, знакомые… здороваются… А он не слышит. Вместо: «Приветствую тебя, о светлоокий Элинас!» или «Какое чудесное утро, любезный брат!», он слышал крики и грубую брань из ближайшей таверны, где ошивались его уши: «Убери свою жирную задницу с моего стула, а то не сосчитаешь зубов!», «Эй, крошка, ану-ка покажи…».
Будь эльфы менее благородным и культурным народом, они бы давно воспользовались тем, что при Элинасе с его удаленными ушами можно говорить что угодно, даже гадости, главное сохранять при этом приветливое выражение лица. Но эльфы очень воспитаны, они бы никогда не стали этого делать…
Или стали?..
Элинас все равно не мог знать наверняка.
Вот и стал наш несчастный герой с подозрением коситься на своих сородичей. А может эта прекрасная эльфийка Маринаэль, которая строит ему сейчас глазки, вовсе не заигрывает, а обзывает лосем? Или этот любезный лавочник не предлагает купить самый лучший товар по низкой цене, восхищаясь безупречным вкусом Элинаса, а вслух смеется над тупостью эльфа, который согласен платить серебром за бракованное кислое вино?
Без ушей жить трудно. А с ушами, которые бродят сами по себе, еще труднее. Теперь Элинас знал, что твориться в человеческих городах. Какие там ходят слухи. Какие популярны песни. И самое ужасное - что люди думают об эльфах: «Высокомерные! Лживые! Приветливые только с виду! Жестокие нетерпимые расисты, только сунься к ним в лес - пристрелят без предупреждения. К людям относятся хуже, чем к животным».
Вначале эти слова до глубины души возмущали Элинаса. Он плевался от человеческих песен, его тошнило от незатейливой речи, лишенной каких-либо изящных оборотов.
Но вот прошло несколько месяцев, и он стал замечать, как вдруг нога сама собою начинает притопывать в такт деревенской песенке, или на губах мимо воли расплывается улыбка от услышанного анекдота. Эльфы-то анекдотов никогда не рассказывают, и смеяться над этакой безвкусицей себе не позволяют… А тут…
Не думайте, что безухий Элинас не пытался найти свою обидчицу. Он рыскал по тем местам, где встретился с ней впервые. Но никаких следов ее присутствия не обнаруживалось. Пробовал Элинас и горланить песни, чтобы привлечь ее внимание. Он выбирал самые ужасные (с эльфийской точки зрения), в основном те, которые были подслушаны блудными ушами в тавернах и кабаках. Он пел их громко и фальшиво, так, что птицы улетали в соседний лес, звери разбегались, у волков пропадал аппетит, а медведь прятался в берлогу и баррикадировался изнутри.
Лугоша не появлялась. Элинас совсем отчаялся.
И вот однажды пострадавший эльф встретил сородича, который где знаками, где при помощи эльфийской рунописи, объяснил Элинасу, что община готовится к встрече со знаменитой и многоуважаемой волшебницей, которую народ остроухих почитает с давних времен.
Нельзя сказать, что Элинас слишком обрадовался. А кто бы обрадовался? Ведь одна из мудрейших женщин будет говорить назидательные слова, а он вместо речей разума услышит только похабные песенки.
Но вдруг, совсем неожиданно, до эльфа донеслись непривычные в последнее время звуки: птичьи трели, стук дятла, шорох листьев. Свист ветра в ушах свидетельствовал о том, что его блудные части тела куда-то спешат. А когда Элинас узнал в мелодичном пересвисте условный сигнал эльфийских разведчиков с дальних границ, его сердце замерло в радостном предвкушении. Неужели ОНИ… возвращаются?!
Тем временем собратья заняли свои места, а мудрая эльфийка, одетая в великолепный изумрудный хитон вышла в средину зала. Она начала речь, Элинас мысленно умолял свои уши двигаться быстрее - очень уж хотелось послушать. Он даже попытался читать по губам, для этого перелез на передний ряд, потом еще ближе, потом еще, пока не очутился впереди рядом с самыми почетными гражданами города. И тут мудрая заметила его. «Кто это? - видимо спросила она, судя по жестам и мимике, - Где его эльфийская гордость - уши?»
Старейшины и почетные эльфы принялись разъяснять ей. Вначале, Элинас естественно ничего не слышал. Но вдруг…
- Да он совсем глупый!
- Полный идиот!
- Не обращайте на него внимания!
- Это же надо быть таким дураком, чтобы поссориться с собственными ушами!
- Мы все постоянно смеемся над ним и издеваемся. Хотите попробовать, мудрая? Это весело! Вот смотрите.
И лучший друг Элинаса обернулся к нему и с самой доброжелательной улыбкой сказал:
- Ну что, безухий, слышал? Глухих повезли!
Элинас не поверил собственным ушам. А как им верить, когда он непонятно где столько времени шлялись?
- Разве можно так с собратом? С эльфом? - нахмурилась мудрая.
- А какой он без ушей эльф? - сказал лучший друг, продолжая обидно дразниться в полной уверенности, что его не слышат.
Элинас больше не мог этого терпеть. Он судорожно искал выход из создавшейся ситуации и не придумал ничего лучше, как начать… петь.
Он вдруг открыл рот и громко, во всю глотку заорал популярную кабацкую песенку, в которой в самых красочных выражениях говорилось о таких нехороших эльфийских качествах, как высокомерие, надменность и гордыня, а также способность вот так запросто отвернуться от лучшего друга, только потому, что он по несчастью лишился первичных эльфийских признаков. Последнее Элинас добавил лично от себя, выдумывая прямо на ходу.
Его завороженно слушали все сородичи, включая мудрую. Некоторые из них покраснели, некоторые упали в обморок, другие удалились, возмущенно топая. Когда Элинас закончил, оставшиеся потребовали тут же наказать негодяя, осквернившего главный эльфийский зал, мудрейшую эльфийскую волшебницу и вообще, все скрепы эльфийского сообщества.
Воцарился невообразимый шум, от которого уши Элинаса, испугавшись, поспешили к хозяину, заняли свои законные места и свернулись в трубочку, тихонько подрагивая.
И тут он заметил нечто необычное, то, чего не замечали его глаза, несколько позабытые из-за всей этой эпопеи с ушами, - мудрая смеялась. Не просто смеялась, а хохотала, согнувшись пополам, она стучала кулачком себе по коленке и хохотала, хохотала…
Когда она наконец разогнулась, отдышалась, вытерла слезы и подошла к нему, он заметил другую подробность, ранее упущенную - волшебница кого-то очень ему напоминала. В мудрой серьезной эльфийке ее трудно было узнать, а вот в катающейся от смеха - ну запросто…
- Лугоша? - спросил Элинас, не веря на этот раз своим глазам (для разнообразия). Хотя при прошлой встрече ее никак нельзя было отнести к эльфийскому народу, а тогдашнее одеяние и внешний вид вовсе не вязались с образом мудрой волшебницы, это была она.
- Она самая. - Волшебница улыбнулась. - Я вижу, мой урок пошел тебе на пользу. По крайней мере, поешь ты уже намного лучше.
Элинас не знал, злиться ему или радоваться. В любом случае, он решил не выказывать никакого неуважения, дабы остаться при всех своих органах.
- Теперь у меня для тебя поручение, - продолжала Лугоша. - Ты должен научить всему, чему научился, своих сородичей.
- Анекдотам? Про портовых девок и гномов?
- Нет! Толерантности!
- Но… То, что ты со мной сделала, разве можно назвать толерантностью? Ты заколдовала меня только за то, что тебе не понравилась моя песня! - как Элинас не боялся, но наорать на Лугошу ему хотелось больше.
- Вовсе не за это! А за твою надменность! Ты вообще не хотел ни слышать, ни видеть, ни признавать ничего, что не вязалось с одобренными эльфами традициями или ценностями.
- Нет!
- Да!
- Нет!
- Да!
- Нет!
- Уши оторву!
- Ладно. Да.
- Да. Значит, научишь?
- А куда деваться?..
С тех пор Элинас учитель толерантности у эльфийского народа. Он учит их принимать другие народы такими, какие они есть. Ну и еще пошлым анекдотам, в качестве бонуса.

часть восьмая

Вытащив из кармана два черствых лембасаон честно поделил их. Слегка надкусив эльфийский хлебец, ,(/Лембас_(Lembas) Эльфийский путевой хлеб. Лембас использовали для долгих путешествий. Он придавал силы путникам и помогал излечиться раненым и больным.)
Морред сморщился
- Совсем безвкусный.
- Зато никакого похмелья назавтра. Жуй давай.
Расслабляясь в мужской компании, Келеборн упорно почитал своим долгом поддержать неудачливого родственника.
- Чего приуныл? Скоро все изменится - через двести пятьдесят лет разлуки, по закону станешь свободным, и все эльфийки твои. Вот уж, если везет, так везет.
Глядя затуманенным взором на сияющую морскую гладь, что открывалась из резных окон чертога, он больше обращаясь к себе, задумчиво продолжил.
- Вон там, на соседнем острове, живут обалденные сирены - как поют, а как танцуют. Обернутся в гибкие стебли прибрежной осоки и танцуют всю ночь напролет.
Закатимся туда на пару вечеров на рыбалку. Уж мы без улова не останемся. Все бы отдал за свободу.
Слушай, научи как спровадить жену. Вечным должником буду.

- Эй, хватит
В грезы Келеборна, невежливо влез гном.
- Вишь эльф страдает. Любовь у него.
- Все так серьезно?
Немного отрезвев, осекся Келеборн.
- Тогда дело сложнее, чем я думал. Ну давайте просто развяжем небольшую войну - такой подходящий повод сбежать из дома.

Ночная мгла неторопливо завесила уставшее за день небо, редкие звездочки загадочными орнаментами разбежались по темнеющему небосводу. Ветер был напоён ароматом дивных белых цветов, что расцветая ровно в полночь, навевали светлую печаль.
Неслышно засыпал блаженный Валинор, вдали от всяческого зла. Засыпали воспоминания о днях великого противостояния последних войн Арды.
И только в одном окне долго не гас свет, там вовсю веселилась уже изрядно набравшаяся компания.
- А может руки ей обрубить, обе, чтоб наверняка?
- И глаза выколоть.
Соревнуясь с Гимли, в планах спасения Эльфи, заплетающимся языком развивал идею Морре.
- Кидается огнем куда ни поподя.
И словно устыдившись этих предложений, оба верных рыцаря закончили.
- Зато, как мечом машет!
- И пирожки печет вкусные.

Они, обменявшись довольными улыбками, припомнили каждый свое и почти хором заключили:
- Ах, Эльфи…
- У тебя, кажется, будут проблемы с женой.
Келеборн поднялся, спрятав бутылку за зеркало.
- Похоже, от неё здесь все без ума. И кто только создал этих эльфиек. Ладно, я пошел, а то моя уже сердится - страшно не любит, когда я опаздываю на ужин.
И только дверь за ним закрылась, Морред поведал друзьям самую неприятную новость, которую он все это время держал при себе. Он признался, что Эльфи едет на бал не просто так, а с явной целью найти себе мужа.
* * * * *

… - Что опять ампутация?
Изик вздохнув, подставил лоб.
- Сок красавки, понятно.
Лег тоже доверил глаза стерильным ладоням врачевателя, и приняв презренный образ, пошел на огромную жертву.
- Все равно не оценит.
Оседлав, натертого скорлупой грецкого ореха, вороного Изика, эльф отправился в путь. Если ей нужен муж, она его получит.

МОРДОР ПЕРЕД БАЛОМ
Завтра едем. Я в последний раз проверяю наш багаж:
- три элефанта с платьями и косметикой,
- два с оружием,
- два с провиантом,
- один с отчетами.
На неделю жизни должно хватить. Еще накануне я, сидя в главной канцелярской башне и морща носик, силилась припомнить свои зверства. Для солидности надев старомодное пенсне, Валентин серьезно заполнял графы анкеты.
- Количество замученных жизней?
- Если с невинно убиенными тараканами и раздавленными гусеницами из сада, то пиши - миллион.
- Сколько из этого числа убито героев?
- Если честно, то только один и не до конца.
Припомнив самоотверженного петуха, я улыбнулась.
- Кому нужна эта честность - сто героев!
- Разорено государств?..
- Ой много, только за вчерашний день два разорено.

Я вспомнила, как король Уриме отдал последние денежки за молодильные яблочки: вообще-то, это был банальный апорт, но правильно проведенная рекламная акция, сделала своё дело.
Яблоки шли нарасхват. Ратионель, король Глимта, умолял дать ему в рассрочку розового масла.
Почти все государства Арды зависели от нас. Крепко подсадив их на вегетарианскую диету, мы диктовали всем свои условия.
Они отдавали все только за одно разрекламированное яблочко.
- Украдено принцесс?

Я встревожено поглядела в окно - там, на главной площади, уже который день, запасшись терпением, жили ожидающие меня принцессы.
Наивно полагая, что имя Эльфарран мужское, попытать счастья приезжали даже из самых отдаленных провинций. Ни капельки не смущаясь, каждая из них стремилась выйти за меня замуж.
Время от времени я посылала полк орков, разогнать их. Только добровольцы шли на это дело. Осыпанные проклятиями, исцарапанные, с вырванными волосами, они мужественно объясняли, что я девушка, и ориентация у меня традиционная.
Принцессы не верили. Самые отчаянные даже пытались залезть в окно, и принимая за властелина Валентина, кидались к нему на шею с поцелуями.
Перемазанный помадой, он на коленях умолял меня найти себе мужа, заявляя, что такой напор он долго не выдержит.
Несколько раз он пытался свалить все на Чаки, но того было просто не догнать.

- Замучено детей? Убито стариков?
- Да за кого они меня принимают? Я что, исчадие ада?
Устав от глупых вопросов, отпихиваю стол.
- Пиши, что хочешь.
Он серьезно ставит цифры с тремя нолями. Будет ревизия, тогда и думать будем, как выкрутиться.
А сейчас, сейчас я прощаюсь со своим ящером, взлетев ласточкой к моему окну, он протягивает в окно свою уродливую мордочку.
- Извини. Я не могу тебя взять.

Да, ящеров пришлось оставить дома, разреженная атмосфера мира демонов им вредна, они задыхаются в полете. После долгих споров было решено ехать на варгах. (Варги (др.-сканд. vargr, или англизированный вариант - англ. warg или англ. varg) - в скандинавской мифологии являются огромными волками)
Подавая мне ятаган, первый зам в последний раз спрашивает, хорошо ли я подумала, выбрав в качестве телохранителя Чаки, напоминая, что когда тот выбрался из Мории, то два дня ничего не мог сказать от испуга.
- Но ведь выбрался.
Я решительно берусь за поводья.
Грубое седло и кусачий потник. Варга поёживаясь от легкого утреннего холодка, задумчиво чешет лапой заиндевевшее ухо и послушно берет рысью с места. Обернувшись к Ленни, усмехаюсь.
- Не скучай. Если что, вызову, а так не являйся. Распугаешь мне всех женихов.
- Я пригляжу за ней.
Заверяет его черное кольцо.
- И я тоже.
Непонятно кому обещает и белое.

ПУТЕШЕСТВИЕ В СТРАНУ ДЕМОНОВ.
Двигаясь по каньону «вечного сна гигантов», мы едем уже пятый день.
Здесь в стародавние времена произошла битва великанов и преображенных духов мрака подземелий Атуана.
Бросая целые утесы и крупные обломки скал, гиганты разбили нестройный ряд темных духов, что просочившись в горные трещины угрожали нарождающемуся миру Арды.
Духи, изрыгая пламя, прыгали на незащищенные спины титанов, рвали им жилы, а на упавшего устремлялись всей мерзко-жадной толпой.
Напившись жизненных сил великана, они с утроенной энергией кидались на следующею жертву.

Жестокий бой длился несколько дней, сотрясая земли на расстоянии тысячи лиг. Израненные противники не отступали ни на пядь.
И тогда на помощь гигантам пришли эльфы. Они из своих верных луков расстреляли тварей преисподней, но и сами поплатились - половина их полегла здесь, не увидев сияния восходящего солнца.
Когда восстав от сна, оно залило золотой волной напитанное кровью плато, то, закрывшись тучкой, пролило потоки слез.
Говорят, что и сейчас иногда находят в земле прозрачные кристаллы - застывшие слезы солнца. Их называют алмазами.

Тяжело груженый обоз остался далеко позади.
В окружении демонов на статных вороных жеребцах, мы с Чаки на косолапых варгах смотрелись просто отвратительно.
- Во-первых, мы были значительно ниже сопровождающих;
- во-вторых, рыжая шерсть, пусть даже с тигровыми полосками, совершенно не гармонировала с черным дорожным платьем;
- и в третьих - … блохи.
Их беспокойное присутствие мы ощутили сразу, лишь только выехав за ворота Мордора.
Питающиеся до того одной застоялой кровью оборотней, эти маленькие вампиры, возблагодарив своих богов за роскошно накрытый стол, в полном составе бросились на нас.

- Чаки…
Я, наклоняясь к телохранителю, шепотом прошу.
- Почеши мне спину.
И натянув поводья, заставляю своего варга перейти на шаг.
Опасливо оглядываясь на каменные лица демонов, Чаки на скаку подхватывает с земли веточку и незаметно протягивает мне.
- Пожалуйста, почешись сама. Я тебя прикрою от этих. Глянь, как зыкают. Чтоб им зрачки обломать, пернатым змеям.

Отъехав подальше от почетного эскорта, мы с Чаки ожесточенно чешемся. На привале, собрав в горсть дорожной пыли, я сыплю ее себе за ворот.
Расчесы от укусов, сильно воспаляются, мешая ночному отдыху. Демоны с подозрением косятся на нас, а мы прячемся по самым густым кустам, и изгоняя вредных насекомых, вытрясаем одежду.
Но наутро, с красными глазами и безнадежным видом, чешемся еще сильнее. Наплевать мне на мнение демонов!

Пришпорив варга, я пустила его размашистой иноходью.
Он несет меня ровно, без скачков, мягко ставя лапы, умудряется не согнуть ни одну травинку, ни один стебелек.
Закинув голову, я беззаботно отдаюсь объятиям встречного легкого ветерка, запахи забытых трав кружат голову.
Небо отражается в моих глазах, и солнечные зайчики, запутавшись в шкуре варга, испуганно жмутся к моим ногам. Ловлю их и отпускаю на волю.
Впереди блестит сире - река. Почему я её так назвала, странно?

- Чаки, догоняй!
Я с разгона, въезжаю в воду. Брызги, взметнувшись искрящимся весельем, падают мне на лицо.
- Конец макияжу. Не прошло и тридцати дней.
Загребая мощными лапами воду, мой варга недовольно месит речной песок и, принюхиваясь к мокрым кувшинкам, рычит и трясет головой.
Внезапно испугавшись маленькой серебристой рыбки, он резко подавшись назад, сбрасывает меня через голову в воду. Упав на мягкое илистое дно, я неожиданно громко смеюсь.
Удивленные лягушки, высыпав на берег, возмущенно квакают от такой бестактности.
Набрав в горсть ряски, я кидаю ее им. Они отвечают мне шлепаньем маленьких зеленых лапок, подняв целый смерч радужных капель.
- Такая большая жаба и такая неуклюжая
Прыгая по мелководью, хохочут они.
- Я не жаба, я Эльфарран!
- А мы лягушки!
- А я темный властелин! Не верите, это правда!
Смеясь, кричала я им, а они вторили мне задорным кваканьем.

Именно здесь, сидя в тинистой заводи, я впервые за столько лет была счастлива. Выливая воду из рукавов и отцепляя жадных пиявок, я звонко хохотала.
- Вы видели, он сбросил меня, меня - грозную повелительницу темных сил. Просто взял и сбросил, как старый ненужный мешок!
Цепляясь за корни прибрежных деревьев, вниз по течению поплыл мой головной убор; булькнув, ушла на дно корона, и мне совсем не хотелось их ловить.
Беззаботно рассыпав по плечам волны серебряных волос, я лила себе на лицо светлые струи благословенной сире, как в далеком детстве.
Уже много позже, суша платье над костром и провожая взглядом улетающие в небо искры, я воображала себя маленькой звездочкой, что стремилась ввысь и сверкала, но истощив силы, гасла и падала на землю, серым ещё теплым пеплом.
Не хотелось думать о предстоящей встрече, не хотелось опять входить в вечный мрак подземелий, когда на земле так радостно, так спокойно.
* * * * *

«Завтра вновь мне подмигнет солнышко, зеленый кузнечик, упруго оттолкнется от моей ладони, а я соберу целую охапку ромашек, лютиков, синеющих фиалок и рассыпая их, буду бежать к … к темнеющей пропасти?
Нет, нет! И почему я вечно лезу не туда? Почему мне всегда больше всех надо? Не высовывайся. Будь как все.
- Откуда эти фразы, что прочно засели у меня в голове?
- Что о тебе соседи скажут? Оправдай высокое звание рода.
Сжав виски, я мотала головой.
- Причешись, расправь складки на платье, улыбайся.»
Поняв всю бесполезность борьбы, я сдаюсь.

- Ладно. Белое, говори, что ты знаешь?
Оно молчит и, тихонько достав из рукава осколок зеркала, старается показать мне что-то. Правая рука подозрительно тянется в его сторону. Еще мгновение…
Но тут подъезжают запыхавшиеся демоны, отставшие от нас ещё утром. Расседлав коней, они садятся в круг и молча смотрят на землю, и так всю ночь.
Чаки до утра ловит моего обезумевшего варга.

К границе второго мира мы подъехали следующим вечером. То, что это была именно она, можно было сказать только с очень большой натяжкой.
Обыкновенный заброшенный колодец на окраине пустыни. Со скрипучим колесом и протухшей водой на дне.
Маскировка была на все сто. Первым делом, щелкнув пальцами, демоны избавились от коней. Те просто стали камнями, коих в великом множестве было разбросано по окрестностям.
Но с варгами такой метод не пройдет, и поэтому, их запихали в рассохшуюся бадью и осторожно опустили на дно колодца. Испуганный визг наших животных замер где-то в глубине.

- Ваша очередь.
Сев на край колодца, я в последний раз оглянулась на солнце. Оно украдкой протянуло мне свои руки-лучики и, нежно погладив по щеке, неслышно сказало:
- Иди, я подожду.
Вдохнув побольше воздуха и зажмурив глаза, я соскользнула в зияющую глубину колодца.
Поддерживая под локти, демоны осторожно поставили меня на небольшой уступ внутри колодца.
Сгнившие балки, врубленные в стенки шахты, образовывали некое подобие портика. Слабый свет служил указателем дальнейшего пути.
Прошелестев ветерком, в коридор всунулась рука Чаки, и спустя мгновение он, подтянувшись, тоже влез на скользкий пол подземного хода.
Посчитав ниже своего достоинства спускать моего телохранителя, его просто скинули во тьму колодца, прокричав, чтобы на середине пути, он зацепился за выступ ворот.
Подгнившие грибы-дождевики вполне сносно освещали наш путь. Пройдя узким коридором, мы очутились в целой паутине ходов.

Демоны молча провели нас к пограничным службам второго мира, где, также сопровождаемые смуглыми стражниками, собирались другие приглашенные.
И когда я увидела, с какими свитами приехали остальные, то готова была сдохнуть от зависти.
На драконах, на гигантских полозах, на гидрах и ехиднах, один - в летающем корабле, другой - в необъятных размеров аквариуме, правда, здорово заросшем и с зеленеющей водой, но это было так экзотично.
На удобных пылесосах прилетели главные ведьмы.
На дымных бесформенных тенях - духи.
Из багажного отделения нескончаемой чередой шел поток новеньких (и не очень) гробов, потягиваясь, их обитатели расправляли длинные одежды, стараясь не поцарапать лаковое покрытие бортиков многочисленных коллег.
И лишь мы с Чаки, как бедные родственники, единственные на двух злющих варгах. Нашим «коням» было тоже не по себе, поэтому, поймав парочку нерасторопных мелких грифончиков, они с возмущением их разодрали.
Пришлось заплатить штраф. Настроение было окончательно испорчено.

Пока назгул с удовольствием разглядывал многочисленных, похожих на него призраков кладбищенских страхов из свиты тощего сгорбленного мертвеца, я раздраженно нахлестывала по морде своего варга - он упорно косился на упитанного кабана, бывшего под седлом уже немолодой и с виду очень сварливой ведьмы-грибницы.
-- «Что о нас подумают. Не можем без неприятностей. Скажут еще, что я не кормлю своих подданных.»

- Гляди, это твои родственники!
Чаки радостно тянет меня за рукав.
По соседней полосе едут темные эльфы. Склонив головы, они с явным интересом приглядываются к моей скромной особе. Особенно один - натянув поводья вороной лошади, он гарцует поближе к нам и потихоньку подмигивает.
- Не зря приехали.
Настроение улучшается.
- Смотри, а вон полуэльфы, а вон четвертьэльфы.
Раскланиваясь, я млею от счастья. Вот повезло, правильно говорили - счастливая.
Интересно, кто говорил, не помню, но это точно, как и то, что меня зовут Эльфи. Эльфи? Да - Эльфи!!!

Предупредительный крылатый служитель, быстро бегая глазами по документам, непонимающе присвистывает, еще раз поднимает на меня неподвижные глаза и щурится.
- Извините моё любопытство. По нашим данным, вы согласно титулу - темный властелин Арды!
Но я вижу перед собой весьма молодую симпатичную особу. Мы конечно не ханжи, но не могли бы вы предъявить доказательства ваших полномочий.
- Чего?
Я была явно ошарашена.
Выхватив листы бумаги, что он смущено мял в руках, поразилась. Там было написано - темный властелин Арды Саурон Великий.
- Орк побери! Надо было раньше задуматься об обмене документов.
И сняв перчатку с правой руки, продемонстрировала кольцо.
- Добро пожаловать во второй мир - мир демонов - темный властелин…
И тут я закончила за него:
- Эльфарран или просто Эльфи.
- Темный властелин Эльфи. Так и запишем.

Сзади уже нетерпеливо шумела все нарастающая толпа. Выделялись несколько зеленоглазых ведьмочек.
Побросав метлы в общую кучу, они не останавливаясь весело трещали. Прибывшая из северных лесов кикимора с лицом бодливой коровы язвительно заметила, что в её времена силы зла были куда более расторопны.
- Не задерживайте очередь. Девушка, вы здесь, не одна.
С полной авоськой полудохлых кошек она сверлила меня недовольным взглядом.
- Нечего обременять службы контроля. Если у вас проблемы, то отойдите в сторону и дайте пройти почтенным представителям сил зла.
Сразу запахло паленой кошачьей шерстью и, подхватив дико визжащую свиту, она бросилась к соседней стойке.
Опять пришлось заплатить штраф. Пожалуй, такими темпами мы уже к следующей неделе останемся без средств к существованию.

Быстро пробормотав слова клятвы неприменения магии на территории Демоногии и сдав кольца на ответственное хранение (кроме двух - служители понимающе согласились с их присутствием, только отобрали у них способность говорить), я ступила на землю второго королевства.
Высокие, иссеченные бесчисленными слуховыми окошками остроконечные башни чертогов властелинов были окутаны густым табачным дымом.
Этим противным смрадом, что въевшись в стены, оставлял грязные разводы и першил в горле.
В просторном холле, насколько можно было разглядеть, находились несколько задымленных фигур. Сколько именно, сказать было трудно, но меньше десятка.
Неторопливо переговариваясь, они величали друг друга громкими титулами и церемонно раскланивались.

- Привет.
Я сразу закашлялась, но все же довольно громко пискнула. Взмахнув широкими рукавами и закинув длинные шарфы за спины, они удивленно повернулись ко мне. Холод недоверия, клубясь, выполз навстречу.
- Вы не туда попали, дамочка.
Быстро выглянув за дверь, я убедилась, что пришла точно.
-«Чертоги темных властителей» - гласила маленькая табличка над входом.
- Все правильно. Нам сюда. Чаки располагайся
Обращаясь к телохранителю, который в данный момент, снимал кожаный вьюк с варга, я вторично ввалилась в зал.
Спланировав откуда-то с потолка, пожилой филин учтиво провел меня в отведенные комнаты. Вслед нам понеслись недовольное шиканье и покашливание.
- Вы видели.
Они тихо заворчали.
- Дошли. Девчонку во властелины. Конец темному миру.

Состроив гримасу негостеприимным коллегам, я, прошуршав длинным платьем, взлетела по лестнице. Чаки пыхтя потащил за мной наш багаж.
Громадный двуручный меч, два вьюка с оружием, на шее у него болтался арбалет, а в зубах он нес запас вяленого мяса для коней.
Пара комнат. Затянутые мрачными драпировками стены, кованные чугунные кресла без спинок, кушеточка в углу.
- Люкс! Это тебе не казарма на сотню назгулов с единственным выходом через сарай с ящерами.
Восторгу Чаки не было предела. Свалив наши вещи на пол, он отправился устраивать варг, заставив меня запереть двери на все замки.
- Они, конечно, властелины, но кто знает.

Две тонкого фарфора вазы на изогнутых постаментах посредине комнаты. Памятуя о необычайной нашей везучести, я первым делом перенесла их в спальню и положила на подушку.
Осторожный стук клюва в дверь раздался буквально через минуту. Филин, наш временный кастелян и вахтер, очень вежливо попросил меня пройти в конюшню, где, как он тактично намекнул, еще немного и от моего телохранителя останется только плащ.
Уже издали, прикинув по количеству летающих обломков возможные разрушения, я поняла - Чаки опять неправильно разделил мясо.
С треском разметав угол конюшни, откуда тотчас бросились в разные стороны ездовые крысаки, на мгновение показалась голова нашего зверя.
Клацнув зубами, он ловко поймал самого толстого, подкинул его в воздух и заглотил. Против всех правил - ногами вперед.
- Подавится
Забеспокоилась я. Лезть потом рукой ему в глотку ужасно не хотелось. Но все обошлось, и затеяв драку с пятиглавым псом властелина ночных химер, варг не проявлял признаков тошноты.
- Чаки! Делай что хочешь, но избавь меня от этих …, пока я не разнесла оставшуюся часть конюшни!

Обреченно обняв варга за шею, назгул потащил его к коновязи, но как назло, в это время на пороге возникла маленькая фигурка.
И в следующий момент я вытаскивала из пасти наполовину проглоченного карлика, кажется, властелина тайного искусства всевидящего ока.
Тот, отчаянно работая кулачками, тоже тщетно пытался спасти свою голову. Перехватив покрепче то, что осталось снаружи (а остались только ноги), я рывком выдернула его.

- Фу. Нельзя.
Держа карлика на поднятых к потолку руках, я подсаживала его на потолочную балку, одновременно коленом отпихивая варга.
Малютка, неожиданно проявив чудеса эквилибристики, повис на одной руке, а другой весьма чувствительно ущипнул моего «коня» за нос.
Взвыв от обиды, тот ослеп от ярости и, не понимая кто перед ним, ринулся на меня.
Я четко приняла удар мощного плеча, и перебросив варга через колено, ятаганом намертво припечатала его за кожу холки к деревянному полу.
Дернувшись, он обреченно затих.
- Вяжи мерзавца!

Все это время бедный телохранитель болтался на шее варга точно сорванный парус. В пылу разборки, я его не заметила и свалила их обоих.
А разглядела я это, когда устремившись в погоню за братом поверженного, вскочила ему на спину.
Тот, поняв, что дальнейшее сопротивление бесполезно, сразу смирился и покорно лег на пол. Извиняясь, он лизнул мне руку.
Переведя дыхание, я вдруг осознала, что мы не в Мордоре и, пожалуй, за все придется отвечать:
- за, все-таки, рухнувшую конюшню;
- за погрызенных водяных рипп (что-то среднее между морским коньком и жирафом);
- за три оторванные головы, теперь уже двухголового пса;
- за испуганных насмерть медведей и -за пустое стойло крысаков…

МОРДОР. НА РАССВЕТЕ
часть седьмая

Усталые, мы встречаем рассвет, но священный долг утренний зарядки игнорировать было нельзя - братья - назгулы обидятся.
С трашно боясь за меня, они по очереди преподают ускоренный курс ста самых распространенных способов убийств.
Для начала приковывали мои учебные пособия за лапы к стене, привязывали им одну руку, но с каждым днем веревка была все тоньше.
И пришел день, когда я уже в лобовом бою столкнулась с полноценным противником.
Отдавая дань многочисленным народностям, населяющим Арду, я добросовестно училась на всех, никого не обижая, практикуя различные виды единоборств.
Начинала всегда с орков;
- разминка - с мордорской мелочью;
- затем, для разогрева, пара разбойников;
- обязательно, опытный гном с неизменной секирой, он выматывал меня своим упорством;
- затем шли, как основное блюдо, гоблины или тролли, в основном горные;
- по праздникам - волколаки.

К концу занятий, бросив на арену растрепанных грифонов или мелких вампиров, назгулы самолично отрабатывают со мной технику ближнего боя: проворно уворачиваясь от укусов голодных кровососов, я опять и опять пропускаю удары. Они неодобрительно качают головами.
- Плохо, очень плохо.
И так каждый раз.

После утренней зарядки я сладко сплю целых два часа.

На стене спальни висит расписание, сегодня, позевывая, я зачеркиваю графы - «истребление зарвавшихся упырей,
- грабеж местного населения,
- «Съезд садовников»! пять забыла!
На ближайшие дни все распланировано:
- два убийства с нанесением увечий не совместимых с жизнью - в который раз сдвинуты на конец месяца;
- разбойное нападение на царство Аталесс, ладно, отложим на завтра;
-СРОЧНО - посещение цирюльника (проблема волос, что уже метут коридоры дворцы почище метелок);

- пытка колорадского жука с целью выведать секрет, что они находят привлекательного в горьких побегах картофеля;
- курсы вышивки крестиком по вечерам.
- Вот ещё: начистить рыло великому змею за преждевременно почивших ящеров (это случилось на первом году моего правления);
- разогнать народно-освободительную армию гномов;
- помыть волколаков (как особый пункт, красным карандашом приписано «с мылом»,);
- угнать лучший табун Рохана.(государство к северу от Гондора,)
ВСЁ!
Я с досадой наконец-то плюхаюсь под одеяло…
- и расплатиться за платья!
Засыпаю.

Зая осторожно ставит мне под нос стакан дурмана и прижимается к руке, но не спит, она верно сторожит мой сон, так же как и Чаки, что сидит поперек порога спальни.
В коридоре взад-вперед шагают Валентин с Байраком.
Эти два часа для меня самые страшные - во сне я беспомощна, и все это понимают.
Когда, подскочив, я начинаю кричать:
- Забыла, забыла - надо вставить напоминание «выйти замуж»,… Чаки поит меня, и нежно как мать, укладывает сомлевшую голову на подушку (мою голову).
Сон продолжается.
Весь Мордор замирает - Элфани, темная властительница, спит!

В тот памятный день, на рассвете, я сдавала зачет по двуличинным существам - мне попался обыкновенный оборотень среднего размера.
Выйдя с одним ятаганом, я растерялась от вида нежных собачьих глаз и поэтому потеряла лишнюю минуту.
БАЙРАК БЫЛ НЕДОВОЛЕН! СТРАШНО НЕДОВОЛЕН…

Глядя, как я только со второй попытки завалила дюжего волка, он брезгливо взмахнул полой плаща.
- Сойдет, но в бою у тебя не будет преимущества. Никогда не смотри в глаза врага. Не отвлекайся по мелочам.
Злая от незаслуженной тройки, залитая кровью с головы до ног, я вздрогнула и смутилась.
Чаки подал мне полотенце и пожелал доброго утра, напомнив, что в сумерках у нас встреча с демонами второго мира.
- Постарайся хоть на этот раз не опоздать!

Затем объезжала новенького, страшно норовистого ящера. Почетный ветеран, на котором я ездила последние время, мужественно издох, прямо во время пира.
Бросая кости, я нечаянно попала ему по носу. Он обиделся и, стащив тушу копченой коровы, уполз в своё стойло.
Там он и сдох, от обиды и обжорства.
Я закатила ему пышные похороны. С траурными мордами за похоронным кортежем плелись все ящеры Мордора, по случаю, обученные плакать.
Рыдания их приятно гармонировали с моими.
Тут мне опять здорово помог Чаки. Когда я устала, он сменил меня, закончив погребение таким горьким воплем, полным тоски и муки, что все решили, что ящер приходился мне, по крайней мере, дальним родственником.
Ну мертвых в землю, а живых под седло.

Притянув непослушную голову новичка почти до его груди, я безжалостно нахлестываю его по ногам.
По крыльям бить нельзя - быстроходность пострадает.
Личный шамберьер с длинной ручкой срывает с его стройных ног клочья кожи, кровь хлещет во все стороны. Ящер отмахивается хвостом, уходит в крутое пике, выполняет серию резких разворотов.
Все напрасно, и, упав головой в песок, он покоряется. Спрыгнув, я ещё долго не могу успокоиться,
- Как меня утомил этот упрямец.
И тут же, упав на колени, мажу ему лапы бальзамом и опять рыдаю.
Истеричка.

Собрав большой совет темных сил Мордора, я мрачно исподлобья оглядываю многочисленных соратников.
В черной бархатной мантии для торжественных случаев, с тяжелой мифриловой цепью из оскаленных черепов, в боевой раскраске назгула (белоснежный череп, но уже не веселый, а строгий), с неизменной чашей в левой руке и немытым ятаганом в правой, я недовольно поджариваю взглядом спины припозднившихся. Захлопывая лапами тлеющие зады и крылья, они спешно ныряют в толпу.
Тихонько перешептываясь
- ОРКИ недоуменно вытягивают шеи из задних рядов.
- ПЕЩЕРНЫЕ МОНСТРЫ, рассевшись по окнам и свесив когтистые лапы, задумчиво чистят заплесневелые тонкие перепонки крыльев.
- ГОБЛИНЫ лежат, потому что с их ростом, они просто посшибают люстры. -
- ТРОЛЛИ ссорятся с
- ОБОРОТНЯМИ за места в первом ряду, а те исподтишка кусают их за локти.
ГВАРДИЯ НАЗГУЛОВ, в полном составе, окружает трон. У ног сидит незаменимый Чаки, держа между колен кувшин полный странной розовой крови.
Изредка подливает мне.
Всем очень хочется узнать, по какому поводу общее собрание.
Заинтригованны даже кольца, хотя, уж они-то всегда все знают заранее, но не сегодня:

- О чем она хочет объявить?
Подобравшись к правой руке, белое кольцо, щелкнуло ногтем по ободку черного.
- Знамо дело.
Предположило то
- На войну пойдем. Гондор нарывается.
Опять на крестины не позвали. Представляешь, даже каких-то там фей пригласили.
А НАМ ОТ ВОРОТ ПОВОРОТ.
Натурально так и развернули.
- «Мы в вашем присутствии не нуждаемся.»
Оно очень, точно, передразнило говорок стражника.
- И дверь на замок.
Что теперь с целым возом чепчиков делать? Одеть на орков?
Да за такое… Их надо стереть с лица земли!

Нерешительно отпиваю из чаши - просто, я не знаю с чего начать. Речи всегда давались мне тяжело. Поэтому начала с самой сути:
- Я хочу быть счастливой.
Слегка ошалев от такого заявления, чудовища заворочались.
ВАМПИРЫ неслышно спланировали за спины ПРИЗРАКОВ. Собравшись в стаю, они тотчас о чем-то заспорили.
Тяжеловесно засопев, ГОРНЫЕ ТРОЛЛИ перевернулись на другой бок.
И только ОРКИ, вскочив с мест, поддержали меня рычанием.

- Ты проверял у лекаря лицензию?
Первый зам, был страшно недоволен моим заявлением.
Байрак, развернувшись, мгновенно исчез в тайном коридоре. Спрыгнув с возвышения, на котором стоял трон, я выбежала к своему народу.
Заглядывая в многочисленные глаза (желтые с узкими вертикальными зрачками; кроваво красные - на выкате, как у баранов; бесконечно черные), я искала сочувствия.
- Что со мной не так?
Почему я не могу вызывать нежных чувств?
Страх, ужас, отвращение - пожалуйста.
Но просто симпатию - ни в какую. Что не так?
Меня не приглашают на праздники, на дни рождения, на детские утренники. Я могу подарить полкоролевства, но дарить некому.

И сбившись на начало речи, закончила.
- Я хочу любить и быть любимой!

- Убью шарлатана!
Валентин, толкнул Чаки мне под ноги, и скрылся в том же коридоре что и Байрак.

Чаки, как обычно, не оставил меня одну, пробормотав:
- Хочешь, я погуляю с тобой. Только не нервничай.
Вытерев нос рукавом, всхлипнула,
- Я, ведь, красивая. Правда?
- Очень, а если умоешься, то вообще.
Чаки впервые смутился и посмотрел на меня не снизу вверх, а прямо.
- Ты нам всем очень нравишься.
Серьезно сказал он.
- И Валентину тоже, и Байраку. И вон тому урук-хаю, крайнему, видишь, как он моргает тебе.
И монстру, что вечно бродит вокруг твоей спальни.
А гоблины те, вообще, все поголовно очарованы тобой.
- Глупости говоришь. У назгулов нет сердца, это только привязанность и ничего более.
- Привязанность?! Да за одну твою улыбку Валентин перебьет половину населения Арды. И я тоже.
Чаки, поняв что проболтался, зажал в зубах кинжал и бросился за трон.

В этот момент назгулы втащили в зал взъерошенного волшебника, с размаху швырнув его к подножию трона. Они хором спросили:
- Ну?
- Что такое?
Лекарь недоуменно озирался и близоруко щурил глаза, стараясь привыкнуть к полумраку зала.
- Она замуж собирается!
- Замуж?
Волшебник был явно озадачен.
- Передоз. Опять концентрацию не рассчитал.
Буркнул он себе под нос. И громко произнес.
- Нет, тебе нельзя.
И прикидывая, как бы потактичнее сказать, выдал.
- У тебя прыщ на носу. На глянь. Не вру, честное слово.

Из сверкающей дали маленького кругленького зеркала на меня глянула белобрысая эльфийка.
И в следующий момент стекло высветило давно забытую картинку. Камень клятв, тень высоких деревьев, мои руки покорно лежат на плечах высокого эльфа, наши сердца бьются в едином ритме, а глаза без слов говорят…
- Баран винторогий.
Вырвав зеркало из левой руки, правая с размаху швыряет его о стену. Брызнув осколками, зеркальце осыпает блестящими искрами сидящих троллей.
Они, спрятав головы между колен, боятся дохнуть.
Один крупный обломок, отрикошетив, падает возле трона, левая рука исподтишка хватает его и незаметно прячет в рукаве.
Темному кольцу не до этого - оно занято, тем что расстреливает непрерывным потоком огня, убегающего волшебника.

Подняв магический посох, он поначалу довольно успешно отбивает огненные атаки, чем окончательно выводит меня из себя.
Поднявшись с места, я с ненавистью выдаю залп с обоих глаз - раскаленное добела пламя, мечется по залу.
Наученные горьким опытом, мои придворные тотчас оперативно залегли под широкие дубовые лавки.
Все с интересом следят - сколько минут продержится маг. С разворота он поймал второй огненный шар и, отразив его, погнал в мою сторону.
- Ну это уже наглость, меня и моим оружием.

Прибавив мощности, я подняла ресницы, и темный огонь разгорелся в глазах. Молнии с визгом взрезали сумрак зала и припечатали волшебника к стене.
- Третий раз, и конец.
Черное кольцо раскалилось от усердия. Собирая энергию на последний удар, оно довольно зашипело.
- Останови его сердце.
У стены корчилась жалкая обгорелая фигурка, и не было ей пощады. Моя злоба была безгранична.

Вдруг, с еле слышным щелчком на пол упала жемчужная подвеска.
- Моя сережка!
Тотчас забыв обо всем, я бросилась её искать. Все проблемы сосредоточились на маленьком золотом завитке с крохотной жемчужиной посередине.
Позвякивая, беглянка скрылась под одной из многочисленных лавок.
- Подожди. Пожалуйста.
Ннепонятно к кому обращаясь, я, упав на колени, на четвереньках полезла в лес дубовых ножек.
Вскочив на скамьи, многочисленные придворные деликатно подобрали ноги и сложили крылья.
Шаря руками по давно немытому полу, я упорно ползала в темноте, пытаясь нащупать сережку. Попадались только мелкие обглоданные косточки, рыбьи головы да засохшие шкурки от давно съеденной колбасы.
И все же, вымазав нос в паутине, я была вознаграждена.
- Вот она, попалась.
Довольно выглянув из-под ног орков, я на коленях вылезла на свободное пространство середины зала.

Здесь же, сидя на полу, начала вдевать сережку в ухо, разглядывая при этом немногочисленную делегацию демонов, что, застыв, ждали появления хозяина Мордора.
Пряча смуглые лица в высокие стоячие воротнички, они с беспокойством оглядывали новенький тронный зал.
Мне было чем гордиться.
Сто колонн черного, без единой прожилки, мрамора; взметнувшиеся в необъятные выси,
Стрельчатые арки;
Картины драгоценных мозаик (содрала в Мории);
Золото, утопленное в бархатистой тьме гагатов, скорее угадывало узор, чем подчеркивало его.
Рассекая мрак, с потолка на золотых цепях устремлялись вниз причудливые рубиновые люстры. Бросая багровые блики на пол, они создавали иллюзию моря разлившейся крови.
Окна, надежно завешенные тяжелыми портьерами, не пропускали ни единого лучика солнца.
Могильная торжественность едва теплилась в заплывших свечах.

Здесь царило ледяное дыхание смерти, … и я, тоже.
* * * * *
Сережка никак не вдевалась - на ощупь найдя маленькую дырочку в ухе, я старательно пропихивала эту упрямицу.
Демоны терпеливо ждали. Они вопросительно глядели на своих дальних родственников - крылатых монстров, те, пожимая плечами, косились на меня.
Демоны смотрели мимо меня, стараясь отыскать в многочисленных рядах троллей того единственного, к кому они собственно и приехали.
Наконец, одержав победу, я поднялась с пола и отряхнула платье от крошек, тайно съеденных ломтей серого солдатского хлеба.
Тролли, не знающие сытости, уже в который раз оскорбляли значимость великого момента общего собрания, невежливым звуком двигающейся челюстей и просто чавканьем.

Я поплелась к трону. Не выдержав напряжения, стоящий несколько поодаль демон вежливо заговорил с глухим подземным акцентом.
- Мы уполномочены вести переговоры только с темным властелином Арды, передайте ему, что мы ждем.
- А чего ждете?
Проходя мимо них, озадаченно поинтересовалась я.
Они обдали меня презрительными взглядами и, отвернувшись, твердо продолжили.
- Мы будем говорить только с повелителем.
- Так говорите! Ой, моя спина.
Разгибая заломившую поясницу, я, хромая, прошла мимо них, и раздраженно оглянувшись, бросила через плечо.
- Чего надо?
Они молчали.
- Ладно, сейчас. Будет вам повелитель. Чаки, тащи корону.
Доковыляв, плюхнулась на трон.
Выглянув из своего убежища, Чаки свесил сверху руки и осторожно водрузил мне на голову венец Саурона, а назгулы одновременно с двух сторон четко протянули ятаган и чашу.
Поудобнее перехватив свои знаки власти, я кивнула.
- Я за него. Вообще-то, я и есть темный властелин. Вот такие дела, ребята.

Казалось, на лица демонов высыпали мешок муки.
Они пошли пятнами, и замершие слова так и остались у них на языке. Низко склонив головы, они дали мне возможность хорошенько разглядеть свои, отливающие темной радугой, крылья - их упругость и мощь чувствовались даже с того расстояния, что нас разделяло.
Интересно, они пристегиваются или сами растут. Спрашивать было как-то неудобно.
Наконец, оторвавшись от созерцания их спин, я вспомнила об обязанностях гостеприимной хозяйки и подняла демонов.

- Хватит шеи гнуть, в чем собственно дело?
Защита нужна? Тысяча фариков. По праздникам - скидки. Постоянным клиентам подарки на день рождения. Работаем круглосуточно, с гарантией. Доверьтесь нам, и ваши враги станут нашими. Ненадолго. Для нас нет неприкасаемых. Идет?

И вспомнив о врагах, я, стремительно нагнувшись к Байраку, прошептала:
- Будь другом, сбегай на кухню. У меня там уже чайник выкипел. Отвлеклась с этим магом.
И склонившись на другую сторону трона, спросила первого зама.
- Ты его добил?
- Ушел, провалился сквозь стену.
С досады, хлопнув рукой по колену, я фыркнула:
- Теряешь форму. Задумайся!
Демоны, почтительно поцеловав подол платья, подали мне свернутый пергамент. Это было приглашение на бал по случаю завершения столетнего сезона разрушений.
Визг радости огласил мрачный стены главного зала Мордора.
- Наконец-то, я тоже еду на бал!!!

ВАЛИНОР. ПОКОИ ЭЛЬФА ВРАЧЕВАТЕЛЯ
Галадриель задумчиво гладит шелковистую гриву единорога. Он косит на неё фиолетовым глазом и вздыхает. Они проникновенно молчат.
- Это очень опасно.
- Знаю. Но иного выхода нет, я все равно пойду во второй мир. Мне надо только сменить имидж. Там не приветствуют единорогов.
Они снова замолкают, значительность жертвы, приносимой Изиком, кажется эльфийке непомерной.
Слеза осторожно ползет по её щеке, устыдившись своей слабости, светлая королева Лориейна незаметно смахивает её и в одночасье принимает решение.
- Хорошо!
- Не ходи, друг, может она сама башку себе свернет.
Раздается долгий стон с широкой, закрытой прозрачной кисеей.
Кабинет психологической помощи уже который день не пустует. Сурово покачав головой, строгий эльф готовит успокоительное. Минерассе (единорог) заползает под полог, грустно смотрит на пациента, и словно извиняясь, трется о спинку кровати.
Она ходит ходуном, но Изик не замечая этого, погружается в свои мысли.
- Я должен вернуть себе самоуважение. Будь проклята моя трусливая натура: когда Эльфи освободилась, я испугался, да так, что остановился только на границе Мории.
Теперь я в одиночку верну аранель или погибну!

Королева, налив в тонкий бокал валерианового настоя, тихонько присела на краешек постели.
- В тебе говорит гнев и отчаянье, Гимли.
Она ласково провела пальчиком, по его согнутой спине, и гном, напряженно вздохнув, повернулся к ней лицом.
В тот же момент Изик, словно получив удар копьем в белоснежную грудь, присел на все четыре копыта, - борода, предмет гордости владельца и зависти соплеменников, роскошная рыжая борода, всегда надушенная и разделенная на хитроумные косички, тайно лелеянная ночами, была отхвачена кривым разрезом и представляла собой лишь несколько торчащих в разные стороны оборванных клочков волос, словно жалкий ручеек, что остается от некогда мощного водопада, если камни засыпают русло матери-реки.
- Знаешь, как у нас называют гномов без бороды?

Гимли смущенно закрыл нижнюю часть лица полотенцем и, притянув мохнатое ухо единорога, быстро прошептал что-то.
Изик дико заржал но, вдруг сообразив, что в присутствии дам его сородичи должны вести себя несколько иначе, применил поистине титанические усилия, чтобы успокоиться.
Не получилось.
Его непослушные мысли залетали по всему залу, и неодобрительно поджав губы, эльфийка вышла в соседний покой.

Там, возле окна, неподвижно стоял Леголас. Упершись лбом в стекло, он который час неподвижно глядел на шумящие под окном меллорны.
Руки, перевязанные тончайшими бинтами, кровоточили непереставая. Присев на подоконник, Галадриель жалостливо поцеловала его в лоб.
- Бедный мальчик. Она же могла убить тебя.
- Она это уже давно сделала.
Нежный эльфийский выговор затрепетал в роскошных стенах - изогнутых стволах, что вырастая из пола, поддерживали сплетенный из тончайших зеленых веточек ажурный потолок.

- Изик хочет один идти в мир демонов. Мне страшно.
Впервые признавшись в собственных страхах и неуверенности, прекрасная эльфийка явно приуныла.
Они, как никто другой, сейчас отчетливо понимали, что убив единорога, Эльфи навсегда утратит способность быть прежней.
Неизвестность её судьбы пугала их. Уже немного пришедший в себя гном вскоре присоединился к ним.
Войдя бочком в дверь, он философски рассуждал с невидимым собеседником.
- Она, конечно, отрастет, а пока придется поносить фальшивую.
И сочувственно вздыхая, обратился к другу.
- Очень больно?
- Нет.
Тихо ответил эльф и отвернулся.

В зеркальных покоях, с лазоревой чашей посередине:
- где терялось всякое понятие о времени, и воздух был напоен волшебством ожидания;
- где прошлое сливалось с будущим, и были изгнаны даже крупицы настоящего,
- где в колоннах отражались духи ушедших предков,
- где шепот многоликих миров блуждал по гулким плитам яшмового пола, разбившись на сотни туманных фигур,
неслышно двигались три тени.

Четвертая тень, просунув рогатую голову в приоткрытую дверь, с любопытством подглядывала.
- Ма гованнэн,
Нараспев произнесла светлая королева. Поверхность чаши помутнела, пошла волнами, изображение, всплывая, начало приобретать знакомые черты, но дальше, дальше, увы, все пошло наперекосяк.
Потому что, внезапно вспыхнув, стена, где висело самое большое зеркало, со звоном раскололась на две половины, и на пол выпал пылающий Морред.

Сбивая огонь, он покатился по полу, успевая при этом и ругаться, и восторгаться.
- Ну Эльфи. Ну выдает! Пламя в тысячу градусов! Защита вообще непробиваемая!
Прекрасная королева, мне нужна новая кожа! И немного воды, я весь горю!
С губ волшебника слетели тонкие язычки пламени, он, вскрикнув, зашипел и скрылся в дымном облаке. Запахло горелой кожей.
Охнув, гном, опомнившись, первым сгрёб его в охапку и забросил в чашу предсказаний (её размеры - с хорошую ванну, вполне это позволяли), тем самым спася жизнь мага и испортив зрелище одновременно.
Поднявшиеся клубы густого пара скрыли всех присутствующих. Вода моментально вскипела, но пар тут же осел, повинуясь заклинанию холода.

Оперевшись на гладко-скользкий край, волшебник блаженно зажмурился и снова повторил:
- Ну Эльфи. Ну выдает. Ещё одна вспышка гнева, и я в завязке, ребята, так и сгореть недолго.
На шум в зал вбежал хозяин дворца - он заметил густой дым из окон и, очень кстати, захватил с собой два ведра воды со льдом.
- Да что у вас тут произошло?
Выливая воду на раскаленного Морреда и совершенно не изменившись в лице, поинтересовался он.
Кожа мага, вздувшись мелкими пузырьками, приобрела багровый оттенок. Перехватив второе ведро, он жадно отпил из него, а остатки опрокинул себе на макушку.

Заприметив напряженно глядящую на него Галадриель, Келеборн взял жену по локоток, отвел в сторону и не таясь зашипел на неё.
- Допрыгалась, послала ребят на верную смерть. Романтики ей, видишь ли, захотелось.
И наклонившись к самому ее уху твердо, закончил.
- Курица!
Вспыхнув от незаслуженной обиды и взмахнув длинными рукавами, королева выскочила вон.

Проводив разъяренную супругу довольным взглядом, Келеборн быстро подошел к Леголасу доверительно шепнул:
- Беда с нашими бабами. Послушай моего совета - никогда не давай жене воли. Подомнет, не заметишь. Ушла?
Гном кивнул, прикрывая дверь. Тогда, достав из широких одежд бутылку здравура, старший эльф подмигнул.
- За счастливое возвращение. Для вас, ребята, это сейчас наипервейшее средство.
Кряхтя, гном притащил пару мензурок и одну фарфоровую ступку. Вытряхнув из последней мятный порошок, он обтер её полой рубашки. Король всегда имел при себе персональную походную чашу.
- Ну вздрогнули.
Сняв с макушки два уцелевших ледяных кубика, Морред бросил их в свой «стакан».
- Коктейль.
Он где-то слышал такое слово, и сейчас ему ужасно хотелось блеснуть эрудицией.
- Ага.
Поддержал его Гимли. Он тоже засунул за щеку льдинку и с видом знатока закатил глаза.
После второй мензурки, дело пошло на лад. Расчувствовавшись, король хлопнул по плечу принца и утешил:
- Да все к лучшему. Если бы я в свое время был умнее…
Он мечтательно вздохнул, и умолчав об окончании, сразу перешел в к самой сути,
- Никогда не женитесь, друзья.

* * * *
часть шестая

Уже в коридоре, дожевывая тайно украденную булочку, волшебник улыбнулся.
- Случай тяжелый, но поправимый. С чего все началось, не припомните?
- Кажется с побега изменников из Мории наутро после казни, когда нам пришла посылка из Валинора.
Там было немного подержанное зеркало, с сетью мелких трещинок и в отсыревшей раме. Элфани панически боится блестящих предметов. И только заключив зеркало в камеру к смертникам, она открыла глаза, а к обеду пленники исчезли и тело гнома с собой утащили.
- Они бросили меня.
Уткнувшись в подушки, она несколько дней ни с кем не разговаривала.
Мы притащили с дюжину гномов - руби головы, сколько хочешь.
- Нет.
Говорит.
- Не хочу. О я несчастная!
- Помогите доктор, нам вас рекомендовали как лучшего специалиста.
Расстроенный назгул, нервно теребил на шее голубой галстук.

МОРДОР
- Все говорят о ваших подвигах. Многочисленное племя людоедов, что угрожало королевству Бардхалем, было истреблено за одну ночь… Стремительным натиском Эльфарран разбила их…
- Они вытоптали её любимые колокольчики.
- Степные разбойники, наводившие ужас на путников великой караванной дороги, славящиеся своей жестокостью и не знающие поражений…
- Два дня гонялась за ними по пустыне. Пока они не отдали все подарки, что она послала детишкам на праздник.
- Морские корсары…
- Ей не нравятся бородатые мужчины. Мы взяли под защиту половину Арды,
НАС УВАЖАЮТ, НО НЕ БОЯТСЯ.

С высокого балкона волшебник наблюдает за моей утренней разминкой. В легком костюме, не сковывающим движения, я приветственно машу ему с арены.
Всегда приятно, когда кто-то с явным одобрением относится к твоим успехам, пусть и не таким великим как у моего отца Саурона.
Небрежно скинутый назгульский плащ, рваным пятном лежит на краю, возле ног неизменного Чаки, что с ведром воды всегда наготове.
Если я забудусь и пойду на явное смертоубийство, он окатывает меня холодной водой с розовым маслом. Валентин, с наполовину обнаженным мечом, тоже одобрительно кивает - первый заместитель и первый телохранитель, он всегда рядом.
В жестоких набегах, я прячусь за его спину, и, отрубив голову вражьему предводителю, он незаметно подает её мне, я жадно пью горячую кровь из ещё трепещущих вен и затем, посадив голову на черное древко своего знамени, размахиваю ей, объявляя что бой кончен.

Да, я уже и сама неплохо работаю двумя клинками, хотя больше всего мне нравится стрелять из арбалета - не знаю промаха.
В бою самое главное, самой не порезаться, и на этот раз все обошлось вполне благополучно.
Свалив гору грубых мышц в виде трех грязных урук-хаев, я передыхаю, стоя на одном колене. С ужасом, вспоминая вчерашний день.
При последнем посещении угнетенного населения толпа чуть не задушила меня в объятиях, закидала цветами, и если бы не курсы самообороны, возможно, я бы погибла от изъявления их верноподданнических чувств.
Мы тогда наголову разбили армию самозваного царя, что грабил наши розовые плантации.
Вообще-то, сначала это были его розовые плантации, но избавив население от жестокого эксплуататора, я просто не могла оторваться от тысяч кустов белоснежных роз.
Весь вечер, задумчиво собирая в ладони лепестки и вдыхая их неземной аромат, опрометчиво попросила Валентина подарить мне розу.
Наутро он и подарил мне все плантации заодно со всеми жителями и королевством Лиммарен впридачу, этакий своеобразный неувядающий букет.

МОРДОР.ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ.
Сегодня по расписанию у нас много дел.

Утром, облет территории: ещё затемно, числом не более сотни, мы поднимаемся в небо и бесшумно планируем над подвластными государствами, стараясь избегать только белоснежные стен Минас-Тирита.
Я до сих пор не расплатилась с ними за предоставленные мне ранее платья. Мы берем курс на восток, и вот уже под нами роханские равнины, горы Сниглара, ущелье Нектен.
С двух вьючных ящеров назгулы между делом сбрасывают рекламные листовки с реестром наших услуг.
Красные с расценками за убийство и грабеж, зеленые с ценами на яблоки. Кстати, последние идут гораздо лучше, уставшие от бесконечных войн жители, уже утратившие навык создавать хоть что-то, охотно раскупают у нас сельхозпродукцию.
В ущелье меня ждет разбойник Блимп. Сегодня он обреченно, с особо затаенной грустью высматривая темный косяк в небе, нерешительно переминается с ноги на ногу.
Ящер, сделав последний взмах крыльями, уверенно идет на снижение. Не сходя с седла, я подленько интересуюсь:

- Ну?
Это главное назгульское слово, выражающее все оттенки речи и заменяющие длинные фразы, типа - прекрасный денек, как поживает ваше непотребство, какие планы на будущее? А не забрался ли ты в наши семенные, зерновые амбары?
Мои тролли опять не досчитались, двух бушелей элитного зерна. Если экспертиза подтвердит, что это твоих рук и отмычки дело, то отработаешь за каждое зернышко по году на штрафных полях бешеных арбузов.
А там выживают немногие. И все эти фразы, абсолютно спокойно уместились в одно емкое и веское - ну?

Грохнувшись на колени, старый разбойник роняет скупую, мужскую слезу. Он знает, как меня разжалобить.
Сбивчиво, начинает врать о голодающих детях. Прекрасно зная, что последние два года здесь не было недостатка в продовольствии, он почему-то упорно придерживается версии о голодных ребятишках.
Из рваного кармана торчит, замотанное тряпкой, горлышко бутылки самогонки.

- Угу.
Второе, незаменимое назгульское слово, оно тоже, в зависимости от обстановки, может означать все что угодно.
Но его диапазон немного уже.
На данный момент: ах ты старый пакостник, алкоголик неисправимый, что трудно было взять ячменя, если уж тебя так припекло выпить?
Ведь пшеница привезена из-за моря, чтобы твои дети, могли кушать белый хлебушек. Да когда же я вас перевоспитаю?

- В расход.
Здесь уже все понятно: несчастного пьяницу отволокут на козлодерню, и три для без опохмела.
Жизнь ему милой не покажется. И пожалуй, стоит его высечь для острастки: выдать ударов так пять, или даже три - мы же не звери.

На равнине Диподии, идет разборка местных скотоводов. Предмет спора - огромный бык, что вчерашней ночью, презрев все преграды, навестил стадо соседского фермера, попутно согрешив с коровами, подслеповатого Фрекка.
Вот и сейчас этот маленький, заплывший жиром молочник с яростью размахивает вырванным из земли колом, стараясь достать до высокого мужика, заросшего густой бородой.
Тот защищается, первым, что попадает под руку - попадаются в основном молочные крынки, что в великом множестве, сушатся здесь же на частоколе.
Шум стоит страшный: визгливые ругательства Фрекка перекрываются еще более громкими ругательствами хозяина обесчещенных телок.
Тот с цепью, на которой ещё висит полуоторванный колокольчик, фигурирующий здесь как вещественное доказательство преступления века, наступает на хозяина супербыка сзади.

С высоты плохо видно, и поэтому я точно не могу сказать, как получилось, что вместо головы фермера, под кол попал крутой лоб быка.
Вся эта безудержная масса мышц в едином порыве кинулась на улепетывающих крестьян.
И когда до ближайших сверкающих пяток оставалось лишь полпрыжка крепких бычьих ног, я с воздуха подхватила его.
Вцепившись мощными когтями в спину быка, мой ящер поднял его в воздух и, сделав два круга над долиной, немного проветрил для успокоения, а потом осторожно поставил на землю.
Кивнув на прощание, мы покидаем уже помирившихся селян - совместный бег от разъяренного быка их тоже немного утихомирил.

МОРДОР.ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ. ПОЛУДЕННЫЙ ГРАБЁЖ.
На обед у нас, как всегда, небольшой грабеж.
Отдаленное селение Тригве уже приготовились к встрече. На подлете к намечаемому населенному пункту мы рассредотачиваемся.
Я беру себе правый фланг, левый занимает Байрак. Начав свой фирменный приветственный вой, мы обрушиваемся вниз.
Врываемся в пустые дома, спешно разрубаем сундуки, хватаем все, что попадается под руки.
А попадается одно рванье.
Выкатываем несколько бочек эля, который на поверку оказывается колодезной водой, кстати, уже изрядно подпорченной, берем в заложники двух кур и героического петуха, который при виде наших черных плащей успел сокрыть основную часть своего гарема, громко прокукарекав тревогу.
Закрыв собственной пестрой грудью вход в подземный закуток курятника, он, как истинный рыцарь, напал на хихикающего Чаки.
Захватываем три десятка яиц, два из них - раздавленные.
Я собираю дань по загаженным пометом насестам.
В ПРОШЛОМ ПОХОДЕ БЫЛО ХУЖЕ. ДОБЫЧА НЕВЕЛИКА, НО АВТОРИТЕТ ПОДДЕРЖАН.
- Оставь.
Спрыгиваю на пол. Чаки сосредоточенно крутит крылья петуху.
- Сдался тебе этот кочет.
Выбирая сор из волос, выхожу из курятника, сзади Чаки настойчиво тащит связанного петуха.
Назгулы грузят на уже свободных вьючных ящеров кучу ненужных вещей, разбрасывают оставшиеся листовки и пишут на глинобитной стене местного старосты наш рекламный слоган:
- «Новый сорт яблок „Из Мордора с приветом“ сохранит вам молодость и радость жизни!»

Отправляясь в обратную дорогу, я кричу:
- Можете возвращаться, грабеж окончен. Из ближайшей лесополосы показываются довольные жители, предупрежденные за неделю, они еще с утра ожидали нас, оставив в избах ворох старых ненужных вещей.
Все, имеющее хоть какую то ценность, было загодя припрятано в лесу.
В данной операции заинтересованы обе стороны:
МЫ СОХРАНИЛИ РЕПУТАЦИЮ ТЕМНОЙ СИЛЫ, А ОНИ ИЗБАВИЛИСЬ
ОТ МУСОРА, который давно не нужен, а выбросить жалко.

Ограбленные жители, на прощание накрыли для нас на опушке стол, ломившийся от всяческой снеди.
Здесь и зажаренное мясо, и -душистый мягчайший хлеб, и -пироги с грибами.
-чаши полные молока,
-нарезанные огурчики скрывают разделанную заморскую селедочку и пучок зеленого лука торчит из её пасти.
Ненавижу селедку, но под стаканчик выдержанной крови она пойдет в самый раз. Пирую я одна.

Кстати о потерях, буквально минуту назад мы потеряли, героического петуха. Нет, он не умер от лицезрения куриного рагу, а изловчившись клюнул Чаки в ногу и просто улетел.
Вот и мы, благословляемые ограбленными жителями, покидаем поселок.
- Как это все-таки здорово, приносить людям страдание.
Я уверенно веду косяк к пустыне Горм, здесь мы по дешевке оптом сбываем все награбленное старьевщикам и дальше уже летим налегке, потому что у нас на сегодня еще запланирован бой с упырями-отморозками.
Нападая на светлокожих жителей государства Келинг, они уже дважды порвали ни в чем неповинных граждан.

МОРДОР. ОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ.УНИЧТОЖЕНИЕ УПЫРЕЙ
- Они там…
Отчаянный мальчонка, лет десяти по человеческим меркам,
протягивает руку, к временному логову упырей, где кости перемешивались с сухими ветками и на вид можно подумать, что оно давно покинуто.
- Они там, спрятались, только…
Мальчик почесывает одной ногой, другую.
- А вы точно их убьете?
Он смотрит на меня с робкой надеждой. Взяв ятаган в зубы, я ловко спрыгиваю с коня.
- Конечно, глупенький.
Раз тетя Эльфарран тебе обещала, значит, она это выполнит. А потом, если захочешь, я покатаю тебя на ящере. Идет?

Искорки лукавства запрыгали в детских глазенках. Он обнял своими худенькими ручонками шею ящера, от чего тот сразу впал в удивленный ступор и застыл боясь пошевелиться.
- Ты ему понравился.
Я, разминаясь, взмахиваю ятаганом, он с визгом взрезает воздух.

Назгулы обнажают мечи, и мы скрываемся в узком ходе - лезем в гнездо.
В густой стоячей вони грязного жилища мы движемся цепочкой. Путь неблизкий, гнездо - это, на самом деле, обширная пещера.
Я между делом прикидываю в голове, и что такого обидного я сказала своим лучшим друзьям?
Кольца который день со мной не разговаривают.
После той позорной сцены, что я им закатила неделю назад, они только больно жмут мне пальцы.
Умоляла - дайте мне как следует вымыть руки, клялась всеми семью подземными богами, что потом опять одену их.
Грязь собиралась под ободками и изрядно беспокоила меня, а им и дела мало. Так и не слезли упрямцы.
Пришлось щепочкой выковыривать засохший жир, и с этого дня мы пребывали в страшной ссоре.

В самой середине импровизированного логова проход расширялся, множество корзинок, разбросанных по полу, затрудняло движение - мы постоянно цеплялись за них длинными полами плащей.
А когда Чаки, попав ногой в корзину, начал её стряхивать, я разглядела, что это были человеческие грудные клетки, обглоданные донельзя.
- Вот они.
В кружке мерцающего света, взявшись за руки, сидели упыри. Они, бормоча заклинания, и не слышали как мы, отделившись от черных прокопченных стен, подошли к их магическому кругу.
Начерченный на полу шестиугольник с таинственными письменами полыхал багровым светом. Что-то живое ворочалось в его центре, дыхание магии чувствовалось во всех его отвратительных движениях.
Приставив ятаган к шее главаря, я вежливо попросила их сдаться:
- Ноги в руки и на выход. Виновных определит пытка или лошадиная доза слабительного. Кстати, рекомендую первое, как более гуманное.
Они, казалось, меня не слышали. Их остекленевшие глаза неотрывно глядели на растущую фигуру в центре.
- Все назад.
Я первой поняла, что сейчас произойдет: соединив свои нечистые сущности, они создали единого упыря, упыря-титана.
И сейчас он, разгибаясь как надувающийся матрас, подымался во весь свой мерзкий рост. Открыв рот, я застыла.

- И чего ждем?
Наконец прорвав завесу обиды, ехидно поинтересовался черный братец.
- А действительно, чего?
Донеслось и с левой руки.
- Он ещё недотрансформировался, не могу убивать спящих и больных, у меня тоже есть некоторые моральные установки.
- Тогда прощай, брат.
Они одновременно вздохнули.
- Пока эта со своими комплексами допетрит, что такую птицу бьют на взлете, он её дважды укокошит.
И я решилась.
- Вперед!
Я нанесла первый удар ятаганом и молниеносно взмахнула длинным назгульским клинком. Других слов уже было не надо.
Конечно, сложно сражаться с пятиметровым упырем, особенно в тесном гнезде, где стенки сложены из костей.
Острые края последних уже разорвали мне рукав. Ослепнув от гнева, я рванулась к горлу гиганта.
- Только глаза прикрой.
Верещало черное кольцо.
- Вдруг искра упадет, сгорим к оркской матери. Напрочь.
- Или соринка попадет.
Ему, как всегда, поддакивало и белое.

Упырь, неуклюже хватал назгулов, ломал им кости, срывал плащи и искал ту единственную живую душу, что была в этой черной толпе.
Чаки, размахивая своим длиннющим мечом, прикрывал моё упорное стремление добраться до крови упыря. Кости летели во все стороны.
- Не трусь, прорвемся.
Зайдя сзади, мы лезем по спине противника к его пульсирующим венам. Незаметно поднимаемся по плащу и, заняв выгодную позицию, я одним точным ударом вскрываю его кровяные реки.
Не выдержав, припадаю к горячему потоку.
- Тебе плохо не будет?
Чаки, трогательно заботится о моем здоровье.
- Только час как из-за стола, а излишество вредит.
Я мычу и отрицательно мотаю головой. Черная кровь, немного горьковата, но это на любителя, лично мне нравится.

Упырь трясет головой, стараясь сбросить меня. Чаки отвечает ему несколькими точными ударами, напрочь отрубая пальцы.
А решающий удар уже сильно ослабевшему противнику наносит Байрак. Пронзив его хребет, он с силой поворачивает свой меч и ломает шейные позвонки. Я довольно вытираю губы
- Вот и отлично, кстати, здесь столько запчастей, давайте возьмем их на всякий случай. Думаю, хозяева не будут против.
Вытащив на яркий свет беспомощные тела упырей, мы раскладываем их на солнышке, спустя полчаса они сами растекутся зловонными лужами по камням ущелья. Нескольким раненым назгулам здесь же оказываем помощь - вот кости, и пригодились.
Я до ночи катаю Михаеля по облакам. Замирая от счастья, он рассматривает с верхотуры свой, кажущийся таким маленьким, город.

МОРДОР. НОЧЬ. ВОЙНА С КРОЛИКАМИ.
А ночью у нас самое ответственное задание. Ночью мы ловим кроликов. Никогда нельзя поддаваться слабости, глядя на их умилительные мордочки.
Агрессивная демографическая политика делает их безжалостными и неистребимыми.
Приходя ночью, они неотвратимы как чума. Они съедают весь урожай. Их миллионы.
Голодные зубки работают с удесятеренной энергией. Прячась днем в норах, они бесчинствуют по ночам.
Замаскировавшись под соломенные чучела, которые они презрительно игнорируют, мы сидим в засаде - ночной полумрак и только слабый шепот засыпающего ветерка.
Припав острыми ушками к земле, я слышу ее слабые далекие колебания - они идут.
Крадучись ступая след в след, они уже предвкушают вкус капустных листьев на своих маленьких язычках, они уже слизывают слюнки от жадного желания вонзить зубки в хрустящую мякоть морковки. Мы, скрытые широкими разлапистыми лопухами, тоже ждем.
Внезапно треск кузнечиков обрывается, и я ясно вижу первого кролика, он, принюхиваясь, по пластунски ползет к крайнему кочану. За моей спиной орки начинают подвывать от нетерпения.
- Не сейчас.
Я холодно придерживаюсь заранее выбранной тактики.
- Дадим выйти всем.

Жалобный хруст сочной капусты, и моё бедное сердце обрывается - это лучший сорт, что привезли из-за моря, в прошлом году.
Сейчас я люто ненавижу этих ленивых дармоедов, охочих до чужого добра. С опушки леса показываются их первые полки.
Они пригнувшись ныряют в густые заросли моркови. Слышатся глухие чмоканья - звук извлекаемых корнеплодов, и тут я не выдерживаю.
- За морковку, тьфу, за Мордор.
Я выскакиваю из укрытия.

Взяв в окружение упитанных длинноухих, мы жестоко расправляемся с мародерами. Отяжелевшие от обильной еды, они не могут далеко убежать, и, десятками хватая их за уши, мы с остервенением вытаскиваем из их зубов недожеванные морковки.
Кролики бессистемно рассыпаются по полю, мы гоняемся за ними. Набиваем ими клетки и отправляем в летние лагеря, на исправительные работы по рытью траншей и каналов.
На такие задания я обычно беру самых быстроногих и ловких орков. Утро, озаряя небосклон, с удивлением рассматривает нарубленные на мелкий кусочки овощи - вот и отлично, и от кроликов избавились, и на резке капусты сэкономили.
.
КРАТКОЕ РУКОВОДСТВА ПО ИСКОРЕНЕНИЮ КРОЛИКОВ.
Сразу оговорюсь: всякие там книжонки типа «Сто советов кролиководам» и «Правила разведения кроликов» написаны самими кроликами для создания имиджа слабого, беззащитного существа с длинными ушами.
Не знаю, по каким каналам они распространяют эту зловредную литературу, но почитаю своим долгом открыть миру глаза на некоторые обстоятельства их жизни и способы борьбы с последней.

ПЕРВОЕ ПРАВИЛО ОНО ЖЕ И ГЛАВНОЕ.
Если кролик не ест, то он размножается, если кролик не размножается, то он роет нору, если кролик не роет нору, то он ест.
Для пресечения этой преступной цепи событий мы должны разорвать порочный круг и в открытую заявить: кролик - это не только ценный мех, это ещё и обчищенные до последней травинки поля овощей.
В Арде случались периоды массового голода, и во всем повинны длинноногие и длинноухие (об эльфах речи не идет - это совпадение).

В первый год, когда мы сами глядели, кого бы съесть, эти хитрые создания, затаившись, пережидали в своих норах, лишь изредка совершая набеги на поля наших соседей.
Но в последующие годы, они все смелее завоевывали наши земли.
Первое их появление совпало с нашим исходом из Мории, тогда, потрепав по гладенькой спинке зверька, я милостиво разрешила им поселиться на окраине.

Но к концу года они дошли до столицы и, набравшись наглости, прислали мне петицию с требованием бесплатной моркови и многоквартирной башни под детский сад.
Отказ они восприняли удивленно, но смиренно. Уткнувшись мордочками в подол моего торжественного платья, под видом смиренного поцелуя они напрочь отгрызли всю подкладку и, растворившись в темноте коридоров, успешно ускользнули от моей неуклюжей стражи.
А на следующий день рухнула малая оружейная - вся земля под фундаментом была изрыта.
Я объявила награду за каждого пойманного кролика, а они в ответ повели агрессивную демографическую политику:
- «За одного - десять!»
Этот девиз красовался на всех стенах Мордора.
Я немного отвлеклась, получается какая-то слезливая история, а не руководство к действию. Но это только предисловие.

Итак, КРОЛИКА МОЖНО НАПУГАТЬ - выскочить из засады, громко закричать, размахивать руками. Действует лишь в случае крайней неожиданности и только один раз.
Потом кролики привыкают, понимающе переглядываются и сочувственно качают ушами, будто говоря, нехорошо смеяться над убогими.

КРОЛИКА МОЖНО ОТРАВИТЬ -- ОБМАЗАВ ЛИСТЬЯ КАПУСТЫ ГОРЧИЦЕЙ.
Для этого надо сначала вырастить:
-ГОРЧИЦУ, а чтобы защитить
- ГОРЧИЦУ от гусениц её надо намазать -ПЕРЦЕМ, для чего надо вырастить
- ПЕРЕЦ, который посыпаем ТАБАКОМ от саранчи,
- ТАБАК спасаем отваром
- БЕЛЛАДОННЫ, для чего последнюю косим в низовьях Андуина и, нанюхавшись её ядовитого запаха, решаем, орк с ней,
с КАПУСТОЙ,
НЕХАЙ ЖРУТ! НАМ И ТАК ХОРОШО!

КРОЛИКА МОЖНО УБЕДИТЬ -
организовать различные женские благотворительные общества, толкнуть речь о судьбах мира.
- Вы самодостаточные кроликоматки.
Убеждала я толстых крольчих на внеочередном съезде по проблемам народонаселения Мордора.
- Вы не инкубаторы для производства потомства, вы должны встать наравне с мужчинами и сказать - хватит, мы достойны большего.
Мир огромен и прекрасен, свободная крольчиха может стать, например, агрономом…

Они озабоченно кивали и с жалостью смотрели на меня.
И пока я еще что-то плела:
- о равноправии,
- свободе выбора,
- о месте современной крольчихи в деле развития общества,
в зале родилось с сотню хорошеньких крольчат. Я, конечно не удержавшись, согласилась быть им крестной мамой.
А к концу заседания была твердо убеждена, что это я - самое разнесчастное существо Мордора, и мне надо тоже заиметь семью и детишек, а матриархат - просто пережиток прошлого.

В конце концов, КРОЛИКА МОЖНО УБИТЬ!
А вы сами пробовали убить маленький пушистый комочек с нежными раскосыми глазками?
Вот и я не могу. (Если кто знает способ, поделитесь, пожалуйста!)
В общем, в конце своего научного эссе я твердо и со всей ответственностью заявляю:
- Я НЕ ЗНАЮ КАК ИСТРЕБИТЬ КРОЛИКОВ

* * * *
часть пятая

МОРИЯ. СНЯТИЕ КОЛЕЦ.
В этот момент холод беспощадных зубцов сомкнулся и кольцо Мордора забилось в их пасти. Резко подавшись назад всем телом, гном сдернул его с пальца и бросил на пол. Оркиха оперативно замела в грязный совок и кинула в ведро. Укором блеснув, кольцо скрылось.

Смысл происходящего ослепил меня.
- Грабят! Меня грабят!
С трудом преодолевая колдовское наваждение, закричала я, но вышло только свистящее шипение.
Вырывая левую руку, потянулась удержать дорогие мне украшения.
Зачем мне жить без них. Без единственных, верных друзей.

Отчаянно, из последних сил я попыталась освободиться, но надежно сдерживая мои порывы, эльф не дал мне ни одного шанса на спасение.

Второе. Третье, - опуская назгульские кольца, в открытый зев ведра, оркиха смотрела на меня и не могла сдержать слез.
- Последнее кольцо удалим, и ты свободна сестренка.
Громко вскрикивая, я уже страдала по настоящему. Кольцо всевластья зла сидело и ни с места.
Оттолкнув гнома, за клещи взялся колдун. Шепча заклинания, он завертел его на моем пальце. Схватив сзади за одежду, оркиха потянула мага вместе с клещами. К этой цепочке присоединился и гном.
Уже втроем, они в шесть рук боролись с кольцом.
- Ну да, видело я таких съемщиков, в самом темном месте.
Отчетливо кряхтело кольцо.
- Вы еще единорога приведите.
- Больно, ой мамочка, как больно.
Я застонала в плечо эльфа.
- Остановитесь, оно не снимется.
Не выдержав, вида моих страданий, закричал он.
- Сейчас. Уже поддается. Мата, айда за пилой. Потерпи Солнечная.
И гном, отбросив скривившиеся клещи, перевел дыхание.
- Распилим, не изволь беспокоиться.
- Оставь, в Валиноре разберемся. А пока придется потерпеть, но недолго.
Эльф ободряюще подмигнул мне.
- Как знаешь, я бы не стал так рисковать.
Вытащив мою беспомощную руку из тисков, гном вздохнул.
- Вот задачка, что же с ним делать?

Коснувшись кончиком посоха черного ободка, волшебник погрузил его в сон. Я даже услышала, как оно слегка всхрапнуло.
Бессильно упав на руки эльфа, я призывала на помощь силы тьмы. Но они меня не слышали или у них был выходной.
Аура колдовства, созданная магом, надежно скрыла меня от друзей. Наугад выкрикивая имена демонов, назгулов, орков, я только надорвала голосовые связки и, окончательно охрипнув, смирилась.
Положив голову мне на колени, кто-то ласково дышит на руки. Разлепив глаза, я удивилась.
- Лошадь белая!
- Сама ты лошадь…
Что-то знакомое было в этой интонации.
- Ты давай отдыхай. Я охраняю твой сон.
И прикрыв веки, странный зверь моментально заснул.

Переведя взгляд на больную руку, разглядела белый кокон вместо кисти. Обернутая полотенцем и обляпанная чем-то твердым, рука была надежно скрыта.
- Эй, черное.
Я мысленно позвала кольцо.
- Тебе там не страшно?
Ответом был лишь прерывистый храп.
- Конец темной власти, Морред погрузил его в летаргию.
Белый братец тихонько засмеялся.
- Конец и нашим приключениям. Я скоро встречусь со своей хозяйкой. А у тебя будет с ней неприятный разговор, может, извинения подготовишь на досуге.
Чего молчишь?
- Я с предателями не разговариваю.
Фыркнув, мы замолчали.

МОРИЯ. КОРОНАЦИЯ.
Тончайшая, пушистая шерсть нежно скользит между пальцами. Отличный выйдет коврик, на сиденье трона.
Я вздыхаю. Мой родной трон в Мордоре, вот уж куда никто кроме меня не мог сесть.
Чаки всегда на страже.
А здесь не трон, а какой то стул для гостей. Единорог смотрит на меня долгим, сверкающим взором.
- Хочешь, покатаю.
И он, подогнув передние ноги, опустился передо мной на колени.
- Ну раз других развлечений нет, сойдет и это.

Выехав в гордом одиночестве, мы попали в водоворот жизни подземного города, когда пересекли широкий проспект, наполненный неторопливым говорком спешащих жителей.
Они с интересом разглядывали меня, не стесняясь что-то объясняли вновь прибывшим, те кивали и качали головами. Некоторые из них здоровались, но я отворачивалась.
Странно, злиться совсем не хотелось, а радоваться повода не было. Пронеся меня по анфиладе одинаковых комнат, единорог выбрал самую оживленную.
- Приехали.
Изик слегка подпрыгнул задними ногами и мягко подбросил меня на спине.
Компания вчерашних незнакомцев, сбившись в кучу у стола, увлеченно решали какой то вопрос. Окружившие их плотным кольцом гномессы, сложив руки, умильно улыбались. Некоторые из них даже вытирали набегающие слезки. Вежливо отодвинув застывших в немом восторге женщин, Изик подвез меня ближе.
- Принимайте гостью.
Он ткнул мордой, в плечо стоящего к нему спиной, эльфа.
- Сахар с тебя, она мое имя, первым вспомнила.
- Ждем, с утра ждем.
Серьезный гном, кивнул.
- Поможешь нам, немного?
- С какой стати?
В данный момент я была занята тем, что отпихивала руки эльфа, он настойчиво пытался снять меня со спины минерассе.
Настойчивость победила. Украдкой поцеловав в щеку, он подвел меня к столу.

- Всего два слова, и Мория возродится в прежнем величии. Это так просто. Для тебя. Призови гномов кольцом Дарина.
Эльф приподнял меня за талию и поставил на гладкую поверхность стола. Они, глядя снизу вверх, велели.
- Призови!
Я молчала.
- Призови, Солнечная, ну что тебе трудно? Эльф, уговори её.
Гном волновался и не скрывал этого.
Сжав губы, я глядела в сторону.
- Морред, сделай что-нибудь, её упрямству нет конца. Весь мир рушится только из-за её плохого настроения.
- Нечего было меня продавать!
Картина позорного торга, вспыхнув в памяти, окатила горькой волной забытой обиды. Грязный помост и сотни липких, жадных глаз.
Не знаю, почему у меня вылетели эти слова, но в следующее мгновение гном, бросившись животом на стол, обнял мои колени и закричал как безумный.
- Вспомнила! Она вспомнила!!!
- Отцепись!
Я брезгливо пинала, мокрую от слез его колючую бороду.
- Уйди, озабоченный, да помогите же мне.
Но он, крепко прижавшись к моим ногам, радостно всхлипывал.
- Вспомнила! Вспомнила!
- Гномы ко мне. Утихомирьте своего соотечественника.

Шарканье тысяч маленьких ножек одновременно зазвучало с разных сторон.
Из всех проходов и щелей показались маленькие жители: всклоченные, грязные они быстро заняли все свободное место, многие из них были совсем уже старыми - седые бороды, усталые глаза.
- Ты звала нас, повелительница, мы здесь.
Я рассеянно оглянулась - власть над гномами, была мне внове. Растерявшись, упустила момент. Единорог, взвившись на дыбы, дохнул на меня. От его свежего дыхания закружилась голова, мне опять захотелось осчастливить весь мир.
- Идите по домам - к женам и детям, и чтобы к вечеру все были счастливы.
А кто не захочет, будет иметь дело со мной. Я, Эльфарран беззлобная и добрая, вроде так.
И видя как они, переминаясь с ноги на ногу, нерешительно заоглядывались, громко добавила.
- Убью ослушников!
Точно барлог их сдунул.

Тем же вечером состоялась коронация рыжего гнома, в скромном семейном кругу.
«Присутствовали все жители Мории и королевская чета Валинора».
Во всяком случае, так было выбито на высоком гладком камне. Пытаясь незаметно избавиться от оков правой руки, я делала вид, что заинтересованно читаю строчки, выходящие из-под резца искусного каменотеса.
- А это что?
Как бы невзначай, подставляю ему под молоток, руку.
- Не пройдет фокус.
Оркиха задумчиво встряхивает белое платье.
- Удобная вещь этот шлейф.
* * * * *

Начищенный по случаю трон сиял, немного вытертая ковровая дорожка четко указывала путь к нему. Зрелище было торжественно и скучно. Все почтительно по очереди кланялись вышедшему гному со шкурой пещерного медведя на плечах.
Он величественно шел, немного склонив серьезную голову, и как должное принимал многочисленные поздравления.
Обойдя всех, приблизился ко мне. Совершенно неожиданно для себя я присела перед ним в глубоком реверансе.
Одновременно с поклоном эльфа. Абсолютно синхронно. Со стороны можно было подумать, что мы всю жизнь тренировались вместе.
Без пяти минут король Мории слегка вздрогнул и, улыбнувшись, тоже низко поклонился нам.
В дальнем ряду послышались сдавленные рыдания, картина была душещипательная.

Седой гном в длинных ритуальных одеждах, приняв из рук еще более седого товарища королевский венец, поднял его.
- Этой копией короны великого Дарина я венчаю тебя, Гимли сын Глоина, на долгое царствование в Мории.
- Кому корона дарена?
Заинтересованно спросила я Лега.
- Не дарена, а Дарина, был такой король - Дарин.
С трудом оторвавшись от лицезрения церемонии, недовольно зашептал он мне на ухо и добавил.
- Его корона покоится в озере и, к сожалению, недоступна. Только истинный правитель Мории может надеть её на голову.
- А на шею?
- О чем ты говоришь?
- Корона, она такая ржавая с острыми краями. На ней еще надпись «Корона Дарина», она мне ногу порезала, а Нимродель меня спасла!

МОРИЯ. ПЕРЕВОРОТ.
Внимательно прислушавшись к нашему разговору, ближний гном поперхнулся.
- Стойте!
Мы же, не замечая начинающегося переполоха, в полтона шипели друг на друга.
- Я её одела на голову, а она возьми и пролети. Размер не подошел. Клянусь Эру всемогущим. Это чистая правда!
- У тебя есть доказательства?
Откинув длинное эльфийское платье, явила миру изящную ножку. Четкий шрам точно повторял один из зубцов короны.
- Гляди!
Упав на колени у моей ноги, гномы не могли поверить глазам. Притащив самого старого представителя, видевшего этого самого Дарина, они провели идентификацию отметины на моей лодыжке. (Как хорошо что ветеринарный тролль Колмогор не отгрыз мне отмороженные ноги.)
Припоминая уютный отель, я несколько отвлеклась от трагедии разыгрывающийся у моих ног.
- Это отпечаток короны Дарина.
Вердикт эксперта не вызывал сомнений.
- Она имеет больше прав на трон Мории. Корона её!
- Так подайте её сюда!
Я быстро сообразила для чего мне нужен тяжеленный обруч.

Коронация была напрочь испорчена, все окружили меня, оттолкнув ошеломленного эльфа. Он пошатываясь отошел к Гимли.
Они о чем-то заспорили, но быстро придя к соглашению, решительно двинулись в мою сторону, пробиваясь сквозь плотную толпу гномов
- Ой, сейчас начнут нотации читать. Как я ненавижу занудство аранена!
Вырвавшись из толпы восторженных поклонников, я метнулась от него в сторону. Именно эльф вызывал у меня паническое чувство страха и, что ещё хуже, вины.
Столкнувшись на пути отступления с отопревшем стариком, я вырвала золотой обруч короны из его рук.
- Дайте на минуточку.
Спешно положив руку на медный подлокотник трона, с силой ударила короной по белому плену кольца.
- Нет!
Взревев, узурпатор кинулся ко мне. Размахнувшись, я отвесила ему такую пощечину правой рукой, что он упал. Белая плотная повязка с треском лопнула.

- Ась? Шо случилось?
Кольцо пошевелилось.
- Зови всех наших.
Я, с ногами вскочив на трон, отчаянно отбивалась от разъяренного мужа. Обжигая руки, он пытался закрыть от меня кольцо, сжав мои ладони в своих. Он боролся до последнего.
- Сяс, угу, Валентин и компания, на вылет! Вас вызывает Элфани.
Сладко зевнув, сонно пискнуло кольцо.
Тьма плащей назгулов неслышно опустилась из-под потолка, в проходах застыли готовые к бою урук-хаи, тяжеловесно шлепнулись горные тролли - все они окружили меня плотной стеной.
Сразу почувствовал себя уверенней, я выглянула из-за их спин и крикнула:
- Кто еще сомневается в моих правах?
Обреченно опустив головы, гномы склонились.
- Ну все. Начинаю зверствовать!!!
* * * * *
МОРИЯ. КАЗНЬ
Сидя на ступенях тронного пьедестала, я первым делом осушила чашу забродившей крови за успешное завершение операции по захвату Мории.
Наложила дань на подземных жителей, и у меня стало сразу одной проблемой меньше. Имея твердый тыл с прекрасными оружейными мастерскими и нескончаемый источник провианта, можно теперь и расслабиться.
Под бдительным присмотром назгулов грабежами, извиняюсь, снабжением в основном занимались орки, оголодав за время пребывания в Мордоре, они как дети тянули в рот все, что ни попадя.
Запретив им пожирать гномов, я переключила их на сочных подземных червей. Они были жирны и калорийны, только вызывали неудержимую икоту.
Вся Мория, казалось, пропиталась этими невежливыми звуками, но есть моих подданных гномов, я никому не позволила.
И только одна деталь не давала мне покоя: уже второй день Валентин упорно переводил разговор к теме:
- «Что делать с узурпатором?»

- Казнить, и дело с концом.
Недовольно фыркнула я, чтобы отвязаться, потому что была занята другим более важным делом - расстреливала крупных подземных тараканов.
Другого средства борьбы с этой напастью, я просто не представляла.
Поймав стрелу на лету, мой первый телохранитель вернулся к текущим делам:
- А что с сообщниками?
- Они тебе нужны? Забирай, такого добра не жалко!
Ловко припечатав очередную жертву, я подпрыгнула от удовольствия. - Ещё одним меньше.
Мягко взяв из моих рук арбалет, Валентин назидательно спросил:
- Ты помнишь первое правило темных властелинов?
- Убивать всегда, убивать везде, без жалости и раздумий. Правильно?
- Правильно. Вот ты и проведешь принцип в жизнь. Оттяпай голову гному, а если все пройдет успешно, то и его друзьям за компанию.
- Всем? Их много!
Я пустыми глазами уставилась в угол, где на грязном полу лежали связанными мои мучители, посчитала головы и прикинула - четыре.
- А если растянуть мероприятие дней так на пять?
- Какое второе правило?
Положительно, он меня раздражал.
- Никогда не откладывай казнь на завтра, если можно провести её сегодня. Доволен?
- Так приступай, милая!
Завладев, моей правой рукой назгул осторожно приложился к ней.
Я даже издали видела, как потемнели глаза эльфа.

Топор с мифриловым лезвием, наспех сколоченный помост, плаха - чурбан из березы. Той самой, что так меня напугала.
В первый же день я послала гоблинов вырубить обидчиков. А заодно досталось и их родственникам: весь лес на протяжении многих километров был сожжен.
Ночью накануне казни я старательно тренировалась под бдительным оком Валентина. Дав мне в руки легкий меч и положив на чурбан подушку, он флегматично следит, как я в сотый раз промахиваюсь.
- Так не пойдет, ты только измучаешь осужденного. Гляди.
И он с размаху разрубает ближайший чурбачок на две ровные половинки.
- Нельзя быть такой жестокой с пленными.
Закусив прядь, мешающих мне длинных волос, я снова принимаюсь за учебу. Меч страдальчески звенит, высекая искры из пола.
- По ноге не попади, один удар и порезче, у гномов позвонки толстые.
Больше по инерции поучает назгул. Разделав под орех все имеющиеся в наличии чурбаки, он терпеливо подбадривает.
- Волнения на полминуты, зато, когда ты поднимешь его отрубленную голову, уже никто не посмеет обозвать тебя эльфийкой.
Отдохнула, начинай сначала.
И все же, ближе к утру я, вспоров подушку, пустила по комнате наполнявший ее сухой мох.
- Уже лучше…
Довольный Ленни сладко потянулся.
- Я начал думать, что придется банально перерезать ему глотку. Ты молодец.

И вот, уже стоя на помосте, я чувствую, как страх неотступно овладевает моими мыслями.
- Не тебя казнят.
Я пытаюсь успокоиться.
- Это в первый раз всегда страшно, потом понравится.
Твержу себе под нос, любимую поговорку назгулов.
Избитый гном, обреченно положив голову на чурбан, встревожено косит на меня. Я чисто из эгоистических побуждений успокаиваю его, а заодно и себя.
- Не бойся, больно не будет, ну может чуть-чуть. Мы сегодня герои дня, может, улыбнешься напоследок?
От страха приближающийся смерти, гном казалось, не слышал меня. Глядя мне в глаза, он тихо шептал по эльфийски.
- Солнечная, неужели ты убьешь меня, своего лучшего друга? Очнись, брось топор. Ну попугала, и хватит.
Обтерев вспотевшие руки о бока платья, я взялась о топор.
- Ты уж извини, если что. У меня сегодня дебют, первая казнь в жизни. Я здорово волнуюсь.
- А уж я, как волнуюсь.
Обреченно вздохнув, гном замолчал.
Валентин провел мелом по его шее.
- Постарайся попасть по этой линии.
И он сошел с помоста, оставив меня наедине с осужденным.
- Можешь начинать!
Я кивнула и снова схватилась за ручку топора. Застонав, гном зашевелился.
- Не вертись. Промахнусь.

Тяжесть мифрила была неподъемной. Встревожено ожидая развязки, мои подданные застыли в напряжении.
Дернув несколько раз топор, я беспомощно оглянулась. Сил, чтобы вытащить его из колоды, у меня явно не доставало.
- Возьми меч
Не выдержал Валентин и протянул мне свой второй, малый клинок. Набрав побольше воздуха в легкие, я зажмурилась, подняла меч и с глухим стуком опустила его вниз.
Рыжие волосы гнома упали мне под ноги.
- Унесите тело.
Я победоносно улыбнулась и достойно поклонилась зрителям. Несколько жидких хлопков раздалось с разных сторон.
Раздробив несколько камней позади публики, лишь одним мановением правой руки, я сорвала уже более громкие аплодисменты.
Густая скорбная темнота окутала меня. Зрители, вздохнув, деловито засобирались по домам. Качая заросшими головами, они как-то сразу окунулись в свои повседневные заботы.

Гном смотрел на меня безжизненными глазами и наклонившись, я дотронулась до его щеки.
- Прости.
Неслышно взмахнув темными плащами за моей спиной, подошли назгулы.
- Конечно, не совсем удачно, но на первый раз сойдет.
Вынимая меч из моих внезапно ослабших рук, подбодрил первый помощник.
Сев на плаху я просто сказала.
- Не получается, я бездарный палач,.
И по привычке потянулась к чаше полной перебродившей крови.
Топить в этом напитке свои переживания, было теперь моей главной привычкой
* * * * *
.
МОРДОР. СНОВА ДОМА.
Друзей это слегка напрягало. Однажды, ведя в бой боевой косяк назгулов, я, сильно напившись накануне, дважды чуть не выпала из седла.
Чаки прятал от меня бутылки, ругался, но ничего не помогало. Наутро, громко икая, я мучалась головными болями, на душе было гадко и стыдно.
Страшная депрессия крепко связала меня нитями безысходности, даже родные стены не помогали.
Вернувшись в Мордор, я затосковала, и странные вещи стали происходить со мной. Например, только вчера попросила прощения у Заи за свою грубость, при этом исподтишка поймала её хвост и с наслаждением отдавила.
Теперь, после завоевания Мории, наши финансовые дела значительно поправились.
Появился достаток, и ребром встал вопрос о денежных знаках. Не долго думая, я достала из башни сокровищ старые кожаные листочки, на которые не польстились даже заморенные мыши, нарисовала на них свой портрет и дала название - один эльфар.
В народе их быстро обозвали фарики. Потом, наловив художников, произвела денежную реформу.
Одно настораживало: малюя мой облик на купюрах, они каждый раз выделяли длинные уши. Я злилась и обещала сварить их в кипятке. На что они резонно отвечали, что предпочитают масло. Масла было жаль.
По номиналу один эльфар приравнивался ста руанским рилли. Почему, не знаю. Но эта мысль, придя мне в голову, тотчас решила все сомнения.
Разграбив несколько королевств и затем взяв их под защиту, я наконец смогла заказать эксклюзивную коллекцию:
- «От Даера для темных королев».

Но роскошь черного бархата, отливающий ночной свежестью атлас и вычурность парчи совершенно не радовали меня.
- Так надо.
Говорила я себе, затягивая ленты корсета. Зая, свесившись с плеча, помогала мне, как опытная камеристка. С содроганием, она косилась на перчатки змеиной кожи.
- Неплохая кожа.
Шипела я.
- Когда протрется, знаю, где взять заплаточки.
Намотав змею на руку, я рассматривала её спинку.
- С годами рисунок только улучшается.
- Никакого почтения к старости.
Единственная фрейлина прорабатывала способы побега.

МОРДОР ДЕПРЕССИЯ.
С каждым днем мне становилось все хуже. И когда приехал лучшей лекарь Средиземья, я была уже давно серьезно больна.
На границе его встретил Байрак. Ведя колдуна по главной дороге, он тщетно пытался оправдать меня.
- Это все депрессия.
Говорил он.
- Вы не думайте ничего плохого, мы и на войну тоже ходим, вот только третьего дня ходили, а к концу месяца опять собираемся, сейчас нельзя, у нас весенне-посевной сезон, все орки заняты, но как только, так сразу и пойдем.
Мордорская пустыня утопала в белых розах, везде, сколько хватало взгляда, горделиво покачивались дивные цветы, шепча что-то на только им понятном языке, белоснежные лепестки слабо трепетали от малейшего движения многочисленных садовников, вооруженных новенькими лейками с длинными носиками.
За морем цветов поднимался молодой сад, здесь царили персики и груши, вишня и экзотической плод верлиока, сок коего заменял кровь, и всем здесь хватало места и доброго ухода.
Цветущие лианы бежали вдоль усыпанных чистым речным песком дорожек. Меллорны под окнами и лилии у входа…
Волшебник загадочно улыбнулся.
- И давно у вас так?
- Давно. Приступы доброты мучают её не давая передышки. Вчера весь день мыла полы в тронном зале.
Чаки дважды прятал ведро с водой. Так она безропотно ходила за другим. Никого не убивает. Отменила пытки.
По ночам тайно бегает в темницы и просит прощения у осужденных. Несколько раз выпускала заключенных домой, на побывку. А вы видели наши тюрьмы?
Комфортабельные просторные покои со всеми удобствами - она ухнула на них годовой бюджет Мордора.
Говорит, что если этим беднягам придется провести всю жизнь в застенках, то она хочет, чтобы пребывание там было наиболее удобным. Этим наглецам так нравится у нас жить, что они всегда приходят обратно, ещё и родственников приводят.
Нам теперь уже не надо воевать: в плен сдаваться идут целыми армиями, очередь стоит.
Трехразовое питание, лечение, бассейн с сауной, кефир на ночь. Мне не жалко фариков.
НО КАК ЖЕ РЕПУТАЦИЯ НАШИХ ТЕМНЫХ СИЛ?!
Что вы на это скажете?

На пороге новенького, как с иголочки, дворца, их встречают.
- Все очень плохо доктор.
Теперь уже Валентин вел лекаря в подвальные помещения. Запах готовящихся кушаний приятно взволновал ноздри мага.
Испуганные пещерные человечки бросились врассыпную от двери, где они занимались самым неприличным делом - подглядывали в замочную скважину.
Напевая, я пекла пирожки, измазавшись в пушистой муке, раскатывала тесто и, вырезая ятаганом ровненькие кружочки, лепила маленькие ватрушечки.
- Вы видите доктор? Что это?
Отчаяние и тревога слышались в голосе Валентина, и не выдержав вида моих страданий, он прошел на кухню.
- Элфани, прекрати.
Перехватив мои руки, назгул попытался остановить меня и вдруг вскрикнул - кто-то прожег его мантию.
Это подошедший сзади Чаки, заглядевшись на мага, ткнул Валентина в спину раскаленным листом.
Получив железной перчаткой в грудь, Чаки упал, противень гремя скрылся под разделочным столом, а пирожки, приготовленные с такой любовью, разлетелись по всем углам.
- Вон с кухни!
Я испепелила взглядом, стоящий на пути моего гнева шкаф с кухонной посудой. Грохнув, раскатились обгорелые кастрюли.
Поскользнувшись на одной из них, Чаки вторично шлепнулся и, поспешно сгребая в полу плаща вымазанные в пыли и паутине булочки, потащил их к многочисленным корзинам, что ждали своей очереди, чтобы принять вкусные подарки для детского приюта.

часть четвертая
* * *
ПЕЧАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ОГНИКА.
Подземные миры, многочисленны и удивительны.
Живя на пятом этаже, семейство интеллигентных барлогов, однажды было неприятно удивленно стуком сверху. Несколько раз ударив по потолку малахитовой глыбой, отец семейства, покачал головой.
- Вечно эти гномы со своим ремонтом, раскопали всю Морию, теперь взялись за отделку. С такими перепланировками, они скоро обрушат верхний этаж нам на головы.
- Может написать семи богам.
Горящая ровным, светлым пламенем, его супруга тоже напряженно поглядывала на прогибающийся потолок.
- Если они не сбавят темп, то мы рискуем остаться без крыши.
- В мои годы, все боялись барлогов, мы везде сеяли панический страх. Да что с вами говорить. Слюнтяи маломощные.
Послышался ехидный старческий голосок.
Оскорбленные в лучших чувствах родители запротестовали.
- Папа, только не при Огнике, пожалуйста.
Мама попыталась урезонить своего предка.

А батя, полыхнув оранжевыми проблесками, проворчал себе под нос.
- Он сейчас вспомнит о войне шестого и сто третьего мира. Ветеран тыловой.
- А ты, вообще, пацифист, даже в армии не служил. Температура у него, видишь ли, ниже нормы - симулянт.
Боевой дед, перешел на любимую тему.
- Да от нашего вида демоны рушились в полете, как дохнем - они и вверх тормашками.
А змеи седьмого мира линяли каждый день - кожа лопалась от жара. Здорово мы тогда порезвились.
Сожгли все подземные запасы торфа, растопили вечные льды севера.
Людишки говорят - парниковый эффект, ха, это наши пламенные сердца и неистощимая энергия.
Завоевали вам мир со всеми удобствами, неблагодарные. Так то!

Обычно на этом мой дед успокаивался и, насупившись, шел в ванную. Залезет в вулкан, грет свои застарелые раны и спит. Он глухой, ему что стук, что тишина, все по барабану. Мы молча страдали.
- Они совсем обнаглели.
Завязав полосой расплавленной меди лоб, мама стонет от ужасного грохота.
Внезапно потолок-таки обвалился, а в пролом просунулась взъерошенная голова гнома и поинтересовалась:
- Это второй мир?
- Пятый!
Взревев, мой отец подставил стремянку и полез драться.
- Извиняемся, не туда попали.
Гномы бросились врассыпную.
Мама, горячо вздохнув, попросила:
- Огник, малюточка, не подходи к обвалу, там сильный сквозняк. Папа…
С чувством крикнула она деду.
- Он меня бросил!
- Хвала богам, закладывай потолок, на фига нам нужен жидкий интеллектуал. Найдем тебе погорячее.
Кряхтя дед приволок глыбу гранита

- Бедный мальчик.
Я потерла свой нос
- И что, ты больше не видел его?
- Угу, ровно через год, я, дождавшись когда дед уйдет на свой ежегодный слет, а мама с подругами начнет обсуждать недостатки сбежавшего мужа, вылез на его поиски, а теперь который год хочу вернуться обратно, но дорогу позабыл.
- Яд пил? Вулканические газы нюхал. Пепел курил?
- Нет.
- Странно, тогда, откуда амнезия. Давай договоримся: ты мне повысишь рейтинг среди этих глупых феминисток, а я найду твой дом.
Вот так, вступив в сговор с неопытным и доверчивым барлогом, я готовилась к завоеванию Мории.

НА ГРАНИЦЕ МОРИИ
В заброшенном доме, зажиточного тролля собралась весьма колоритная компания. Зевая от скуки, они расселись возле огромного плоского зеркала. Волшебник, задумчиво настроив изображение, примостился сбоку на трехногой табуретке.
Единорог, растянувшись по собачьи, блаженно млел от появляющегося изображения.
- Ракурс покрупнее.
Тактично подсказал он.
- Без тебя знаю.
Морред, прекратив водить рукой по раме, наконец нашел маленькую фигурку во мраке подземелья. Она стремительно двигалась по прозрачному экрану.
Деликатно расправив шкуру медведя, на полу устроилась оркиха.
Растолкав зрителей, в первый ряд уселся эльф с корзинкой полной прокаленных орехов.
- Что сегодня в программе? Боевик? Комедия? Эротика?

Подавив смешок, волшебник хитро подмигнул ему.
- Спорт
И приглядевшись, добавил.
- Бег с препятствиями.
Первый эксперт в области подобных состязаний, единорог оценивающее прищурился.
- Хорошо бежит. Моя школа.
Запустив в корзинку растопыренную пятерню, Морред, вытащил горсть орехов, забросил один в рот и в мгновение его разгрыз.
- Хорошо бежит.
Приглядевшись, согласился он с единорогом и вдруг забеспокоился.
- Почему она одна, где Гимли?
- Вот он!
Болельщики издали вздох облегчения и тотчас все одновременно завопили.
- Она в правом коридоре!
Махнув друзьям рукой, гном тоже быстро скрылся из вида.
- Поймает.
Уверенно прорычала Мата.
- Точно, поймает. Меч ставлю, что завтра и поймает.
- Волшебный посох, на третий день догонит - гном упорный.
Азартно выкрикнул Морред.
- Дней десять и выдохнется. Эльфи только со старта берет резво, а потом сбавляет скорость. Десяток стрел, по одной за каждый день.
- Уйдет, рог на отсечение, что уйдет.
Выбив искры из камней пола, воскликнул Изик.
* * * * *
Борьба на дистанции разыгрывалась нешуточная. Неожиданно к соревнующимся присоединились помощники.
Теперь уже две тени, не задерживаясь на поворотах, летели по коридорам Мории.
Но и Гимли был не промах. Быстро оценив обстановку, он оперативно собрал мощную бригаду: больше тридцати гномесс и с полсотни орков, веером охватив все ходы подземелья, взяли горячий след беглецов.
Морред подавился орехом, когда Эльфи буквально на доли секунды разминулась с ними.
- Влево!
Хором орали зрители.
- Прямо, опять влево, за поворотом.
Вскочив с мест, они с напряжением следили за погоней. Шел третий день, и сдаваться никто не хотел.
- Несите пилу!
В запальчивости завопил волшебник, увидев как попав в окружение, Эльфи с назгулом на мгновение в нерешительности, остановились.
- Рано!
Ржал Изик.

И верно, прорвав оцепление, беглецы снова ушли в отрыв.
- Конец моему мечу.
Оркиха завывала на полу.
- Не смейся, колдун, ты посох тоже просадишь.
Внимательно следя за бегом, эльф молча вытаскивал из колчана стрелы.
На пятый день у соревнующихся, проснулось второе дыхание, преследование не прекращалось ни на секунду, но напряжение борьбы уже начало утомлять друзей.
- Ладно, расскажите, чем кончится.
Первым сдался волшебник.
- Это все назгул виноват, гонит её как пес.
Швырнув меч под ноги довольного единорога, Мата тоже пошла спать.
С видом именинника Изик длинным хвостом обмахивал трофеи, в тайне надеясь, что все вот-вот кончится, хозяйку поймают, и он с гордо поднятой головой ввезет её в королевский дворец Валинора.
- «И плюмаж дадут - белый!
Он мечтательно закрыл глаза.
- Королева погладит меня и скажет: „Ты изумительный друг, не зря я приставила тебя к маленькой эльфийке.“
Я очень хорошо влиял на нее, вот только дамы сбили ее с пути истинного. Будь я рядом, и не случилось бы встречи с тем самым властелином.»
Зевнув, Изик погрузился в один из своих глубоких и безмятежных снов.

- Она устает.
Оставшись один, Леголас хладнокровно анализировал забег,.
- Потеряла две секунды на подъеме, задела камень, ушибла ногу. Эльфи, дорогая, больно?
Поосторожнее, тебе в ближайшие годы балы открывать. Гимли не спи, она устает!

Десятый день шел к концу.
Проигравшие мыли гриву единорогу и полировали копыта.
Тот довольно поучал неудачников. Разглядывая новенькое лаковое покрытие на стройных копытах, он уже хотел потребовать почисть ему зубы, когда с диким криком в комнату отдыха влетел эльф.
Сорвав со стены лук, он попробовал пролезть сквозь зеркало перемещений.
- Стой.
Бросив все дела, друзья схватили его.
- Граница закрыта. Нельзя без документов.
- Все равно!
Орал он, отбиваясь.
- У меня сейчас жену уведут!
Внезапно зеркало вспыхнуло: жидкий огонь, съедая отражающую поверхность, мгновенно докрасна раскалил золотую раму.
Расплавленные брызги полетели на пол, и волшебное серебро вылилось, оставив лишь грубую доску основания.

- Кончено. Кина больше не будет.
Разочарованно вздохнула оркиха и посмотрела на эльфа.
- Большие проблемы?
Тот молча проверил кинжалы. Отобрал стрелы у Изика и вышел.
Переглянувшись, друзья проводили его взглядами полными тревоги. И внезапно одновременно решившись, бросились вдогонку.
- Орк с ними, с документами, надо идти - похоже, у Эльфарран дела совсем плохи.
* * * * *
…Грустно подсчитав убытки, светлейшая королева Галадриель озабоченно вздыхает:
- Так никаких зеркал не напасешься, второе расколотили за последний месяц. Дорого мне обходится сохранение мира во всем мире.
Заполнив квитанцию-заказ на следующее зеркало, она сосредоточенно молится.
- О, пусть это будет последнее зеркало, только бы Эльфи не поняла своей мощи.
* * * * *
МОРИЯ
Раскаленный трон приятно греет застарелый радикулит. Свернувшись калачиком у подножия дремлет барлог.
Временами, вздыхая во сне, ворочается, и искры дождем летят с его шкуры. Источая тепло, он согревает холодные стены зала.
От нечего делать я рассматриваю своё богатство, высыпанные горкой кольца смирно лежат на коленях. Жар огненного друга слегка плавит их края.
- Это мои.
Верещит черное кольцо и, завладев рукой, сгребает в горсть кольца назгулов, мордорское кольцо само катится за ними.
Фыркая, белый антипод деликатно тянет к себе усыпанное бриллиантами гладкое кольцо из простого золота.
Разобравшись по пальцам, кольца ненадолго успокаиваются.

Зал, принадлежащий когда-то местным властителям, выполнен в лучших традициях эпохи расцвета Мории. Мозаики из драгоценных камней, местами осыпавшиеся и потускневшие, составляют причудливый узор.
Картины-майолики представляют игры розовощеких малышей с уже пробивающимися бородками, они увлеченно роют ходы в песке маленькими лопатками.
Орнамент из скрещивающихся кирок и топоров обвивают причудливые цветы верхнего мира. Прекрасные лица подземных жителей дышат уверенностью и достоинством.
- Похоже, здесь было совсем неплохо жить.

Откинувшись на спинку трона из прозрачного горного хрусталя и позеленевшей меди, я скучаю.
Заняв место какого-то короля, просто не знаю, что делать дальше.
Гномессы наотрез отказались признать меня повелительницей и разбежались. Мы с Огником не отказали себе в удовольствии и погоняли их в отместку, потом плюнули и вернулись назад.
Тяжеловесный барлог при всех своих достоинствах очень неуклюж, в узких проходах он постоянно застревал - мне приходилось каждый раз слезать и пропихивать его вперед.
Ну, какая тут охота, смех один. Точно на слоне за зайцами.
Единственное, чего мы добились, это полного изгнания орков. Они, не выдержав вида нашей пламенной дружбы, просто покинули Морию навсегда.

- И чего я не видела в этой Мории. Протаскалась по всем её закоулкам - одни камни.
Стараясь ободрить себя, уныло собираюсь домой.
- Скажу, что, завоевала, все равно не полезут проверять. Одним враньем больше. Возьму и прибавлю к титулу - повелительница Мории, кто мне запретит. Возражения есть?
Спросила я в темноту и хмыкнула.
- Молчание знак согласия.

А вот выкройки мне не видать как своих ушей, и это самое обидное.
Полированные плиты пола черны и гладки, поднеся к ним факел, я напряженно вглядываюсь в их мрак.
Подняв огонь повыше, я отчетливо вижу себя, задремавшую на троне - подложив под голову золотой самородок, я безмятежно сплю. И как это может быть?
Я и там, и здесь. Похоже, у меня раздвоение личности или тела. В глубине темнеющей дали мелькнула высокая женщина, одетая в белое.
Внезапно пол становится тягуче-жидким, и я проваливаюсь в его недра. В потоке темных струй, медленно погружаюсь на дно.
Правой рукой держусь за ножку трона, но моя левая рука уже находится во власти странной белоснежной женщины. Приблизив лицо, она нежно целует меня в лоб.
Темнота сгущается, и вот я уже не вижу легкого женского силуэта, не вижу её сияющих глаз.
Но новое, неизведанное чувство быстро прячется у меня под прядями волос.

- Проснись.
Резко как удар хлыста, звенит кольцо.
Взвизгнув, я подпрыгиваю. С глухим стуком на пол летит самородок, успевая ударить меня по ноге.
- Больно.
Я накидываюсь на темного братца.
- Разве можно так резко будить?
- Больно? Сейчас будет ещё больнее!
И действительно, резкая судорога сводит руку, и она, будто живущая сама по себе, несколько раз с размаху, бьет меня по лбу. Я хватаю левой рукой, правую и держу её несколько минут, пока та не успокаивается.
- Глупая Элфани. Тебя же обрабатывают на расстоянии.
Ругается кольцо.
- Если ещё раз поймаю на связях с нашими врагами, придушу во сне, как последнюю эльфийку.

Взревев от обидного прозвища, я схватив зубами кольцо, потянула его с пальца.
- Ну да.
Уже немного успокоившись, оно несильно обожгло мне язык,
- Так я и слезу, жди. Мы с тобой до самой смерти теперь не расстанемся, и прекрати меня кусать, всё обслюнявила.
- Не бойся.
Шепнули с левой руки.
- Я всегда на страже твоей жизни и чести.
Светлое кольцо двусмысленно хихикнуло.
- Черное врет, вреда тебе причинить оно не сможет, но нервы помотает здорово. Хочешь, я его немного поцарапаю?
- Нет!
Я быстро сообразила, чем мне это грозит.
Вслед за подданными, меня переставали слушаться и собственные руки.

В ПОИСКАХ ПЯТОГО МИРА
Вот только, что делась с Огником? Может, продать его в рабство кузнецам великой железной горы Хемберг? Или, разрубив на кусочки, пустить на лампочки для Лорийена?
Внезапно что-то ласково дотронулось до моего лица. Будто, взяв его в нежные ладони, согрело теплым дыханием, и прикидывая как бы мне избавиться от ненужного барлога, я неожиданно проговорила:
- Давай ручку, я отведу тебя домой.

Не пропустив по пути ни единого вулкана, этаких окон в иные миры, я, добросовестно заглядывая в каждое жерло, громко кричала:
- Извините, не подскажете, как пройти в пятый мир?
Получив несколько раз по лбу раскаленными камнями и окончательно испортив старенькое платье несмываемой, раскаленной серой, настойчиво приставала с расспросами к гигантским змеям седьмого мира, они, сверкнув блестящими глазами, поспешно уползали в темные расщелины и выставив наружу хвосты, махали нам в нужном направлении.
Бегала за демонами, распространяя по всем пещерам запах паленых перьев.

Поссорилась с духом полуночного страха. Последнего я здорово напугала, неожиданно выскочив на него из-за угла. Он, заикаясь, подсказал путь.

Негостеприимные зомби, служители семи подземных владык, бросив в меня немного горелого хлеба, стремительно захлопнули двери девятого мира, приняв нас за бездомных попрошаек.
Их даже кольцо не убедило. Напрасно размахивая правой рукой, я стояла под дверью.
- Оно нам не указ.
Так они нагло заявили и очень удивились, когда я, разворотив ятаганом ворота их склепа, предъявила свои права.
Указ, не указ, но свои кости они теперь ещё долго будут собирать по отдаленным закоулкам подземелий.
- Врежь вот тому что слева, наотмашь и по всему носу, пни правого в живот, в глаз, по почкам…
Темное кольцо, оттягивалось на полную катушку.
- Что, слабо против темной королевы! Вот такие мы, страшные!
- Хватит…
Взывало другое.
- Посмотри, во что ты превратила свою прическу.
И слегка понизив голос, оно неожиданно предложило.
- Вон того, что подбирается к тебе со спины, хуком слева, резче удар, с оттяжкой.
- Молодец.
Похвалили одновременно братья, когда я осталась в гордом одиночестве.

И тут я вспомнила об Огнике: психологические травмы, нанесенные в детстве, очень глубоки. Вытащив его из-под скалы и восстановив дыхание доверительно научила.
- Нахалов учи сразу, хорошие манеры - это самое главное в жизни.
- Слушайся старших.
Так же хором пропели кольца и крепко пожали обе руки.

Плутая по ущельям и пропастям, мы окончательно заблудились.
Поворачивая, каждый раз упорно натыкались на тупик невозвратных душ - самое страшное место во всем подземном мире, кто попадал сюда, назад уже больше не возвращался.
Смертным холодом тянуло из-под двери, ведущей туда, ужас, медленно колтыхаясь у самого пола, заключал в оковы страха всех приблизившихся к этой черте существ, без различий и расовых границ.
Мы с Огником старались держаться подальше от этого места, но оно упорно преследовало нас.
- Я боюсь. Я устал.
Канючит барлог.
- Огник, не раскисай, Смотри, справа четвертый мир, а слева - шестой. Твой тоже должен быть где-то здесь.
Я устало присела на горячий пол.
- Где-то здесь, но где именно?

Шевельнувшись, правое кольцо ехидно поинтересовалось, долго ли я намерена пугать местных жителей?
- Там твое место на троне уже заняли.
Оно явно, что-то знало.
- Пошли, надерем зад узурпатору.
- Между прочим, он законный наследник.
Как всегда, белое было на стороне закона.
- А наплевать. Кто сильней, тот и законней. Элфани не трусь, бросай этого миротворца и дуй в Морию.
А хошь, барлогов захватим? Во будет эффект, вместо одного - все.
В предвкушении занятного зрелища, кольцо запрыгало на пальце.
Светлый братец попробовал исподтишка дать ему щелчка. Но темный, вовремя одумавшись, затих.
- Ну что зовем барлогов или сама порвешь изменника?
- Разве я могу призвать огонь бездонных глубин.
Я озадаченно посмотрела на кольцо.
Оно, поиграв отблесками багровых зарниц, нехотя пояснило:
- Да кого угодно, с моей помощью, кого угодно.
- Так что же ты молчало, я тут брожу в потемках, а оно молчит.
- Нечего было меня кусать. Ладно проехали, учу в первый и последний раз - барлоги, ко мне, и они послушаются, ну если трудно, давай по слогами.
Только предварительно залезь вон на тот утес.
Ты, повелительница темных сил, несколько маловата в росте.

От вспышки яркого света я мгновенно ослепла. Закрыв руками, глаза крикнула:
- Всем притушить свет.
Потупив сияние глаз, барлоги почтительно склонились. Изрыгая пламенные языки, они деликатно засопели.
- Кто ребенка потерял? Зовут Огником.
Из дымной толпы к нам рванулась грозовая тень и схватила моего подопечного на руки. Она радостно засмеялась. От её ликования, у меня начало тлеть платье.
- Во имя семи подземных богов, спасибо!
- Да ладно…
Я засмущалась.
- Чего там. Дети должны быть дома.
И обращаясь ко всему собранию неожиданно сказала.
- А его отец погиб как герой, с именем любимой на устах.
Это уже для поднятия самооценки моего друга.
Пожилой барлог приблизившись тихонько спросил, а нельзя ли получить некую компенсацию за потерю кормильца и, приняв мой отрицательный ответ, философски заметил:
- Был и нет, один пепел остался.
* * * * *

МОРИЯ. ПЛЕН.
Довольная собой, я весело заявилась обратно.
Мория встретила меня тишиной. Резной потолок, высоко взметнувшийся в темнеющую даль, хранил загадочное молчание.
В тронном зале на моем месте, нахально развалясь, сидел знакомый гном. С десяток девушек, присев на подлокотники, чесали длинными золотыми гребнями его бороду, подносили дымящиеся кушанья и вполголоса что-то пели по морийски.
Выражение довольства на его рожице было видно издалека.
Похоже, гном был счастлив. Они тоже.
Такая вот всеобщая идиллия и никакого феминизма. Даже в носу защипало. Сдернув арбалет с плеча, я пустила стрелу прямо промеж его наглых глазок.
Но наткнувшись на невидимую преграду, она со стуком отскочила и больно уколола меня в коленку.
- С возвращением, Солнечная. Заждались уже.
Повозившись, он поудобнее устроился на троне.

От подобной картины мне ничего не оставалось, как развести руками. И это предопределило последующие события.
Взяв в крепкий захват мои запястья, меня тотчас обезоружили. А заклинание, ударив по ушам, временно выключило.
Придя в себя в ярко освещенном чертоге, я вскрикнула от страха. Гладкий стол с острыми углами, голые безликие стены, белые полотенца, правая рука зажата в тяжелые чугунные тиски. Несколько раз дернув плененную руку и поняв всю бесполезность сопротивления, я закусила губу.
- Пытать будут.

Пройдя в Мордоре полный курс пыточной грамоты, я хорошо знала более пятидесяти способов издевательств.
Но какой применят ко мне?
Сквозь страх промелькнуло любопытство. Так просто наблюдать пытку со стороны и как неприятно самой оказаться в главной роли.
Поискав глазами горящий горн для клеймения, колодки или стандартный набор для переламывания костей, ничего не обнаружила.
- Ясно, принесут с собой.
Неожиданно кто-то нежно поцеловал меня в затылок.
- Успокойся Эльфи. Будет не больно. Если страшно, держись за мою руку. Договорились?
Рядом стоял незнакомый эльф. Рваный шрам через всю щеку, немного уродовал его.

- Отпустите, пожалуйста. Меня взяли по ошибке, а если зомби нажаловались, так они сами виноваты.
Сделав невинное лицо, я давила на жалость.
- Скоро все будет кончено.
Это было произнесено так твердо, что совсем не осталось надежды на счастливый финал.

Может ещё и демоны наябедничали, хотя вряд ли, мы же им все крылья спалили, а пешком они ходят медленно.
Обреченно отвернувшись от неприступного эльфа, я хмурым взором встретила палачей. Их было трое.
Все в одинаковых чистых фартуках, они радостно улыбались.
Гном, человек и оркиха. Огромные кузнечные клещи они деликатно прятали за спиной, их угрожающий блеск выдавал грязные намерения мучителей.
Примериваясь, гном завертелся вокруг стола, и, выбрав удобное положение, серьезно обратился к коллеге.
- Волшебник Морред, пожалуйста, приступайте.

Вперед выступил давно небритый человек. Он, взмахнув посохом, начертил в воздухе какие то знаки.
С каждым пассом его рук, мне становилось все тяжелее осознавать происходящее.
Анестезия подействовала быстро и надежно, погрузив меня в полусон-полугрезы. Упав головой на плечо эльфа, я уже не сопротивлялась.
- Начинай Гимли.
Пощупав мой пульс, волшебник уверенно кивнул главному мучителю. Клещи раскрылись и поплыли к моим пальцам.

Ногти рвать будут или пальцы ломать, ой, пожалуйста, не надо.
- Я все расскажу, все что знаю и не знаю, а хотите совру, вы даже не заметите!
В последний раз попытавшись избежать пытки, взмолилась я.
- Может не надо?!
Взяв за подбородок, эльф отвел мой страдающий взгляд от застывших в нерешительности палачей.
- Приступайте. А ты смотри мне в глаза.
Повелительно произнес он, но было заметно, что эльф тоже здорово волновался.
Продолжая насильно удерживать мое внимание, он ещё крепче сжал объятия и, наклонившись к уху, горячо зашептал.
- Все будет хорошо, завтра домой, пир закатим, фрейлин разгоним…

В этот момент холод беспощадных зубцов сомкнулся и кольцо Мордора забилось в их пасти. Резко подавшись назад всем телом, гном сдернул его с пальца и бросил на пол. Оркиха оперативно замела в грязный совок и кинула в ведро. Укором блеснув, кольцо скрылось.

Смысл происходящего ослепил меня.
- Грабят! Меня грабят!
С трудом преодолевая колдовское наваждение, закричала я, но вышло только свистящее шипение.
Вырывая левую руку, потянулась удержать дорогие мне украшения.
Зачем мне жить без них. Без единственных, верных друзей.

Отчаянно, из последних сил я попыталась освободиться, но надежно сдерживая мои порывы, эльф не дал мне ни одного шанса на спасение.

часть. третьяя…

- И что?
Нетерпеливо влезла в печальную историю.
- Копали и копали, копали и копали…
Похоже, она не знала, как подойти к самой сути и повторялась.
- Копали, копали…
- Дальше, дальше.
- Копали, копали. А там барлог. - наконец она разродилась.
- И что?
- Барлог! Ты меня слышишь - барлог!
- Я поняла - барлог. Дальше-то что?
- Ничего…
Её подошедшая подруга, оборвала разговор.
Несколько рыжеватых волосков пробивающихся над верхней губой возмущенно вздрогнули.
- С одной стороны полчища орков, хлынувшие из Изенгарда, с другой - барлог, мы были в окружении.
Испуганно прислушиваясь к шуму битвы, мы варили вересковый мед, последнее приворотное средство для наших неверных гномов.
Но они не вернулись, и тогда, отбросив ложки, мы дали страшную клятву. Мория для гномесс, и сюда более не ступит нога ни единого предателя. Так и будет.
ПОЗОР ГНОМАМ ПОДДОЛИННЫМ И ПОДГОРНЫМ. ПОЗОР ВСЕМ МУЖЧИНАМ ПРЕДАТЕЛЯМ!
От избытка чувств, я вскочила и захлопала в ладоши.

Польщенные гномессы с достоинством поклонилась. Ополовинив кружку, наконец, смогла разглядеть своих спутниц.
Темные агатовые глаза, сверкающие глубоким спокойным огнем, и рыжие волосы вкупе со смуглой кожей являли собой прекрасный образ подземной жительницы.
Вооруженные изящными топориками и длинными ножами, они представляли собой род легковооруженных войск.
Сбившись в круг, подруги расположились на отдых среди гладких камней и дремали. Тихо попискивали черные подземные тараканы. В пролом стены я глядела на звездное небо.
-- Счастливая…
Из далекого детства выплыло прозвище.
- А где оно счастье, может, я прошла мимо, не заметив его?
Звезды загадочно подмигивали и, зевнув, я подумала.
- Ладно, завтра объявлю войну.

Не успев заалеть утренней зарей, небосвод проводил нас в темное жерло подземелья.
- Орки справа. Числом не более двух десятков
Изготовившись к нападению, мои подруги, стали серьезнее. Это было странное сражение, оно велось в полной тишине.
- Главное не разбудить барлога.
Так перед битвой, договорились враждующие стороны.
- Помахаемся до обеда и разойдемся, что нам делить. Мория огромна, места всем хватит, а развлечений нет.
Оружие только допущенное соглашением. И, чур, громко не стонать.

Орки размахивали дубинками обмотанными мягкими шкурами, девочки зачехленными топорами, все старались производить поменьше шума.
Поминутно подхватывая падающих противников, участники потасовки неслышно складывали их в штабель возле стены: налево орков направо гномесс.
Было слышно только хриплое дыхание и глухие шлепки оружия.
Решив подбодрить подруг, я приготовилась издать вопль пикирующего назгула и приоткрыла рот.
- Молчи!!!
С обеих враждующих сторон ко мне метнулись испуганные противники, прижав пальцы в губам, они остановили мой рвущийся крик.
- Барлог рядом.
- Так на чем мы остановились?
Опять разойдясь в разные стороны, орки и гномессы продолжили потеху.

Два разбитых носа, отдавленные ноги, несколько синяков, набор разнокалиберных зубов - результат битвы впечатлял.
- Вы что не убиваете орков?
Я заинтересованно, смотрела, как гномессы делили зубы.
- Зачем? Нам без них страшно, ты знаешь кто такой барлог?
И тут меня охватил гнев. Неконтролируемый гнев.
- Не знаю, и знать не хочу. Как только я спустилась сюда, только и слышу: барлог, барлог.
Подумаешь, царь какой!
Вот я Эльфарран, великая королева Мордора, и то гораздо скромнее.
Лучше бы мне было промолчать… Как же прав был Валентин, предложивший однажды отрезать мне язык. Вся девичья масса, открыв рот, остановилась.
- Та самая!
- Нет, тезка.
Но было поздно.
Воздавая хвалу семи подземным богам, они арестовали меня. Сверяя приметы, поднесли фонарь почти к самому лицу.
- Светлейшая аранель ты ужасна.
Был их приговор.

Живу теперь в отдельном чертоге. Тесная комнатушка с дымным очагом. Несколько шкур на полу заменяют кровать.
Вылизанные до блеска тарелки на единственной каменной табуретке и засохший букет полевых цветов завершают убранство.
Букет ну совсем не к месту, но подруги, сразу преобразившиеся в тюремщиц, сказали, что это единственная вещь близкая моей сущности и, просунув его сквозь частую решетку, настойчиво бросили на пол.
Я его немного пожевала и выплюнула - засохшие ветки, больно кололи рот. Окошко есть, правда маленькое, под потолком.
Допросами особо не достают, и вместо казни меня ждет всего-то депортация на родину.
На сей раз ходка куда приятнее предыдущей: обрывки воспоминаний говорят, что в тюрьме я уже была, и тогда все обошлось хорошо.
Вот только зачем я нужна эльфам? Вроде, ничего плохого я им не делала, или делала? Не помню. Теперь без Чаки мне совсем плохо.

- Здрасте.
На пороге стоял незнакомый гном. С нахальным видом он не отрывал от меня глаз.
- Ну вот, а говорили ни одна нога гнома… а тут целых две.
Возмущенная беспринципностью подруг, я шмыгнула носом.
- На, возьми, вечно у тебя глаза на мокром месте.
Подойдя ближе, он, протянул мне клетчатую тряпку. Враждебно отвернувшись, я уставилась на стенку.
- Да ладно, Солнечная, забей, с кем не бывает. Было и прошло.
Он еще придвинулся.
- Мне ты можешь довериться. Он опять тебя обидел? Только скажи! Если так, то я за тебя… ну ты понимаешь.
- Не понимаю. Ты кто?
С огорчением, отметив недоступность маленького столика с обильным содержимым, я предложила.
- Выпусти меня не надолго, только до стола и назад.

Наголодавшись в Мордоре, я просто не могла спокойно смотреть даже на засохший кусок заплесневевшего хлеба, есть хотела постоянно, в любое время суток, и, добравшись, поглощала невероятное количество еды, умоляя дать добавки.
Гномессы, боявшиеся за меня, давали пищу маленькими порциями, но часто.
- Нельзя, убежишь. Ты на это мастерица.
Почесав заросший подбородок, он засопел и продолжил.
- Знаешь, ребят не пустили сюда, говорят, что визы не готовы, а на самом деле, все от них там с ума посходили.
Здесь же бабье царство. Единорога, под предлогом слухов о лошадином гриппе, держат в карантине, купают дважды в день в марганцовке, он уже даже порозовел.
У волшебника нет справки о выписке из города славного короля Уриме, мы послали запрос, но там страшная бюрократия.
А эльф не отрывается от зеркала, следит за тобой, он и сейчас нас видит, помаши ему ручкой. У него трагедия - ожог не проходит.
Делали небольшую пластику. Неудачно. Ты в следующий раз поосторожнее - вдовой останешься в самом расцвете лет.
И что у тебя за манера, чуть что, бить по лицу. Отвыкай, все пальцы в кольцах.
- Что вам всем нужно?
Остановив поток его слов, я занервничала. Столько врагов, и каждый с претензиями.
- Ты!
- Понятно. Но зачем!
- Затем, что ты не то, что ты есть, то есть, я хотел сказать, ты есть, но не та, что была. Уже нет, но можешь стать тем же, что и есть сейчас…
Ну все, я запутался. Хватит мне мозги засорять, собирайся домой.
На последних словах он решительно направился к дверям.
- И побыстрее.
- Никуда я не пойду.
- И этот вариант предусмотрен. Вот получите передачу.

Он вороватым движением вытащил из кармана небольшой сверток. Положив его мне на колени, отошел.
Легкий как облачко, сверток сам развернулся, в нем ничего не было, только облачко пара. Вдохнув его, я чихнула и узнала своего лучшего друга.
- Гимли, что ты тут делаешь? Опять попал в переплет? А где мой супруг? Загулял?
- На границе. Я уже говорил. Ты идешь?
Встрепенувшись, он улыбнулся во всю ширь своей бороды.
- Конечно иду, только вот вопрос, а куда?
- Так начнем с начала: в Валинор, домой, тебя там ждут.
Быстро прокрутив в голове последние события, я сообразила, что мне лучше, пожалуй, побыть под землей, чем встречаться с нашим королем, а особенно, с родней, обманувшийся в своих ожиданиях.
- Может, лучше я здесь посижу.
- Нет. Ты светлейшая аранель, и обязанности твои никто не отменял. Да что я церемонюсь. Поехали.
Он вытолкнул меня из камеры.

Вот в этом и был его прокол. Я оказалась у решетки выхода значительно быстрее, и переходы, тускло отсвечивая кристаллами горного хрусталя, так и замелькали под моими быстрыми ножками.
- Стой, солнечная!
Задыхаясь от бега, гном отчаянно ловил меня.
- Я же не эльф. Я не спринтер. Но ничего, возьму измором.
И он запыхтел, продолжая громыхать сапогами по камням.
Я не то чтобы хотела покинуть его, просто, мне надо было в одиночестве собрать воедино сотни мыслей и воспоминаний, которые, внезапно нахлынув, просто не умещались в голове.
Слипшиеся в комок чувства требовали времени на переосмысление.

Шаги преследователей то удалялись, то приближались - похоже, меня искали уже всей оравой, крики отчаяния и тревоги слышались из многочисленных проходов.
- Помогайте, девочки. Действие дыхания единорога заканчивается, и она снова все забудет.
Я всхлипывала под пыльной лестницей.
- Бросила все что мне было дорого, зачем? Простите меня, пожалуйста. Я вернусь, я оправдаю доверие, я …
Ой, что теперь скажет моя мама…
А, наплевать! Я же Элфани Мордорская бездарная и жадная, так, кажется, звучит.
Выскочивший из-за поворота гном, тяжело дыша, оперся на каменные перила. Он взглянул на меня и обреченно сполз вниз, закрыв лицо ладонями:
- Поздно! Эльфи ты опять меня не помнишь?
Холодно глянув на страдающего гнома, я развернувшись на пятках, рванула в самый темный ход. Помнить всяких там гномов, у меня что, вместо головы корзинка.
И началась облава.

На второй день к гномессам подключились орки. Быстро посовещавшись, они начали преследование по старой охотничьей тактике: как более опытные загонщики орки искали меня, чтобы поднять и выгнать на прекрасных девушек с топорами.
Обследуя очередной темный закоулок, они разочарованным рычанием давали понять, что и здесь никого нет.
Лежа на голове каменного истукана, я с удовольствием наблюдала за кутерьмой.
Это напоминало игру в прятки, меня так и подмывало выскочить и крикнуть:
-«Не нашли, не нашли, я выиграла.»
Но чувство самосохранения подсказывало, что лучше с ними не встречаться. Безжизненные каменные глаза идола смотрели на отвесную скалу, наверху темнел широкий вход. Прислушавшись, я четко различила знакомые вздохи.
- Чаки.
Ласково позвала я своего неверного телохранителя.
- Чаки, вылезай, я точно знаю, что ты здесь.
Нащупав в темноте его плащ, я крепко в него вцепилась. Теперь, рядом с ещё большим трусом, я, обрела прежнюю уверенность в своих силах.
- Надо сматываться отсюда и побыстрее, сейчас поверну кольцо.
Но назгул твердо взял меня за руки.
- Не торопись, есть более короткая дорога. Захватим по пути кое-кого.

В первые дни после встречи мы так и не смогли поговорить. Гномессы очень быстро бегают, и орки тоже.
А командовал преследованием все тот же гном - он уверенно вел их по нашему следу.
- Не реви Чаки. Они идут по твоим слезам.
Я на ходу вытираю глаза друга, клетчатой тряпкой того гнома.
- Не бойся, скроемся в ущельях.
- Они слезятся от ветра.
Недовольно отворачивается назгул.

Они быстры, но и мы достойные соперники. По легкобеглости нам с Чаки никто не годился в противники.
Натренированные вечными стычками в Мордоре, сейчас мы были просто идеально подобранной парой. Узкие мосты, где не смогли бы расползтись и два сверчка, мы пролетали в доли секунды.
Скатываясь по отвесным склонам, только наращивали темп. Без сна, голодные, беря с разбегу нагромождения горных выработок, мы уверенно уходили от погони уже который день.
Но силы были неравными. Все обитатели Мории были на стороне гнома.
Камни подсказывали преследователям правильный путь, слепые кроты прослушивали шорох наших ног.
Подземные озера тотчас высыхали, как только я пыталась напиться.
Хитрые морийские жители, по очереди отдыхая, гнали нас, постепенно изматывая.

- Прижмем их к великой огненной преграде.
Отчетливо слышу я мысли ловцов.
Выскочив из едва заметной расщелины, мы чуть не падаем в бурлящею лаву. Огненный поток обдаёт слепящим жаром. Взвизгнув, Чаки подхватывает полы загоревшегося плаща.
- Оп. Приплыли.
Делаю шаг назад.
- Вправо. Там есть ход, за мной.
Он первым скрывается в едва заметной норе.
Повинуясь его настойчивости, я задыхаясь тянусь следом. Горячие, грубые стенки пещеры обдирают плечи.
Одежда дымится, обожженными пальцами я намертво держу назгула за рукав и внезапно начинаю терять сознание. Он бьет меня по щекам.
- Очнись, брось свои эльфийские привычки, не время!
На третьей оплеухе, он получает сдачи.
И мы продолжаем путь. Как во сне бежим, натыкаясь на подставленные ножки враждебных камней.
Они кидаются сталактитами, сыплют мелкий гравий под ноги, мы застреваем в нем, падаем, в отчаянье цепляемся за выступы скал, и они со смехом сбрасывают нас.
- Святой Низя!
Упав на колени, кричу я в темноту.
- Всё, больше не могу!
- Можешь!
Хрипит, измученный назгул.
- Не расслабляйся, убью!

В соседнем проходе бодрые голоса преследователей празднующих победу.
- Последние усилие, красавицы. Она уже за поворотом. Сеть растягивайте.
Жизнерадостно подбадривает своих охотниц, гном.
- Она наша!
Хватая жадным ртом раскаленный воздух, я задыхаюсь. Подавив рвущийся крик отчаяния, падаю на колени и, уткнувшись лбом в раскаленный пол пещеры, уже не могу подняться. Усталые легкие, в бешеном ритме, перекачивают жаркий смрад подземелья.
Кровь с разбитых щек окрашивает равнодушный камень. Подняв меня на руки, Чаки спотыкаясь бежит по бесконечному коридору.
Я безнадежно мотаю головой. Прислушиваясь к его прерывистому хрипу, хочу сказать:
-«Все кончено. Мы проиграли».
И словно поняв мои мысли, он шепчет:
- Сейчас, милая, сейчас, уже рядом.

С размаху вышибив плечом, резные двери чертога, источенные древесными улитками, он вваливается в зал, выстроенный ещё в глубокой древности искусными камнетесами.
Хищно оскаленные горгульи, подняв каменные морды, приветствуют нас. Назгул, обессилев, падает, успевая в последний момент прикрыть меня своим плащом от обломков двери.
- Вперед, иди вперед.
Задыхаясь, рычит он.
Слабеющей рукой, последним усилием, он толкает меня в центр зала.
Там в самой середине что-то блестит. Качаясь от усталости в больных ногах, я бреду к источнику света. Зачем, сама не знаю.
Падаю, ползу, теряю сознание и, все равно, ползу. Обдирая голые колени. Сбивая локти в кровь. Глаза неотступно ловят золотой отблеск, пот, капая со лба, шипит на горячем полу.
В луже лежит колечко. Такое миленькое. Черного, самого редкого золота. Мне даже показалось, что оно дрогнуло и с едва слышным звоном попросило:
- Приюти меня на своем пальчике, Эльфарран. Я соскучилось.
- Прочь. Пошло прочь.
Тотчас раздался такой же голосок с моего левого пальца.
- Я тут первое обосновалось. Она моя.

Лежа, я неотрывно смотрела на новое кольцо. Голоса, что звенели в голове, давно не удивляли - с такой жизнью ко всему привыкаешь.
А они и не думали останавливаться.
- Ты нечестно пробралось на ручку моей хозяйки, тебе помогали. Пожалуйста, возьми меня.
Уже обращаясь ко мне, кольцо завораживающе сверкнуло.
- Конечно, как можно тебе отказать.
Я вытащила его, а заодно и напилась, припав воспаленными губами к луже, в одночасье выпила её содержимое.
- Во дает…
Каменные химеры переглянулись.
- Ну понятно, кольцо, но чтобы и расплавленный яд.

Больше они уже ничего не сказали, лишь одним движением ресниц метнув огненный протуберанец, я уничтожила многолетний труд гениального скульптора.
- Ой, только не на левую, мое место на правой.
Кольцо деловито выбирало себе палец, поудобнее. Завертевшись, оно довольно хмыкнуло.
- Ну что, братец, теперь мы равны.
- Берегись.
Фыркнув, белое кольцо потянулось в драку, и черное тоже не осталось равнодушным. Исцарапав мне обе руки, они перевели дух.
- Давно не виделись.
Это уже когда растащив дерущиеся руки в разные стороны, я, наконец-то, утихомирила родственников, они хором пояснили.
- Мы антагонисты. И теперь поведем безжалостную борьбу за тебя. Может, даже погубим.
- Цыц, вы оба.
Я тотчас сообразила, что если дать им волю, то они просто разорвут меня.
- Посмотрите, что вы сделали с моими руками.
Исцарапанные ладони начало саднить.
- Приеду в Мордор, переплавлю в браслет, обоих.

Вернувшись, застала назгула уже порядком отдышавшимся. Устало привалившись к скале, он напряженно ждал меня.
- Все в порядке? Покажи руку.
Разглядывая новенькое приобретение, он довольно любовался моей рукой, кольцо сияло и переливалось.
- Прекрасный образчик зла, властелин был прав, ты достойная наследница. Носи и не снимай. Впрочем, об этом мы сейчас позаботимся. Надо закрепить его. Я конечно не влюбленный эльф, но и у меня получится.
Холод поцелуя назгула проник до самых косточек кисти руки. И страшная догадка поразила меня.
- Ты не Чаки. Ты Валентин.
- Точно милая. Теперь тебе подвластны все темные силы Арды. Поздравляю.

Грохот падающих каменных глыб взорвал тишину. Дохнуло раскаленным ветром. Рык полный тоски потряс стены чертога зла.
- Барлог! Делаем ноги!
И назгул потащил меня в тот же боковой ход.
Дымящаяся масса, пыхтя огнем, застенчиво вползла в зал. Оплавляясь от жара, заплакали камни. Шипя потек ручеек из горного хрусталя.
- Куда же вы, были, и нет.
Горячие мысли догнали нас.
- Вот так всегда, гномы, где вы. Я устал, я заблудился. Пожалуйста, не убегайте.
- Ему нужна помощь.
Я отчаянно отбивалась от Валентина, а он с маниакальным упорством спасал меня.
- С ума сошла, ты еще с барлогом пококетничай, он же сожжет тебя одним вздохом. У нас и своих проблем выше крыши.
Отчаянно споря, мы опять выскочили на берег огненной реки. И очень удивились, увидев гномесс с рыболовной сетью. В свете последних событий мы как-то совершенно о них забыли.

- Эльфи иди сюда, мы тебе ничего не сделаем. Клянусь бородой. Ты постой тут с девочками, а я потом все объясню. Вот только разделаюсь с этим.
Ловко увернувшись от меча назгула, гном поймал его рубящий удар на упор прочной ручки мифрилового топора.
- «Конец гному.
Равнодушно отметила я.
Валентин опять будет играть его головой в воздушное поло на своем белобровом ящере, и кричать мне:
- «Пас левому нападающему. Лови милая.
- «Фу, как я ненавижу его спортивные замашки. Кровь, мозги, мертвые глаза. Сердце вырежет и мне под подушку кладет, шутки у него такие. Как тут от кошмаров избавиться.»

Повернувшись на пальце, черное кольцо напомнило о себе.
- Пусть сами разбираются, пошли отсюда. В огонь. Хозяйка, тебе ничего не будет.
Пискнуло кольцо зла.
- Ты пройдешь по багровым всполохам, не повредив свои прекрасные ножки. Иди красавица.

Тоненький пламенный язычок был теплым и немного шершавым, но уверенно поставив на него носок ноги, я поднялась над огнем. Еще шаг.
И действительно пламя поддерживало меня, дорожка выстланная раскаленной лавой упруго прогнулась. Еще шаг и ещё.
Я была уже на середине, когда вспомнила о назгуле, но тот был увлечен упорством гнома и совсем упустил меня из вида.
- Умница…
Шептала магма.
- Всегда так поступай. У тебя нет друзей.
ТЫ ОДНА! ВСЕГДА ОДНА!

…Бульканье раскаленной жижи и обжигающий ветер. Расплескивая огненные волны, за мной, тяжело сопя, шел барлог.
Подобно грозовой туче он был страшно прекрасен.
- Не убегай, поговори со мной.
Молил он.
Нерешительно протянув навстречу правую руку, я вдруг ясно ощутила свою власть над ним.
Это было новое и восхитительное чувство. Ещё мгновение, и моя рука погрузилась в приятный зной его лапы, он дохнул, и мои щечки зарумянились.
- Привет, ты что тут делаешь?
- Иду за тобой, а здесь течение бурное. Меня вечно смывает на гейзерный островок. Знаешь, есть такие горячие источники, хороши от радикулита.
Растянувшись рядом, он с удовольствием подставил бока обжигающему пару реки.
- Уф, хорошо. Давай знакомиться.

С другой стороны на нас с ужасом смотрели преследователи, гном что-то отчаянно кричал, размахивая руками, гномессы плакали, орки неуклюже утешали их, и только назгул, вперив в меня взгляд, стоял неподвижно.
Пожав плечами, я крикнула:
- Все под контролем!
Скрывшись в багровом облаке, подсела к барлогу.
- А все же, что ты тут делаешь?
Громада нового спутника сразу внушила мне уважение. Вот кто поможет, в завоевании мира.
Но я рано радовалась: к сожалению, он оказался добрым и очень одиноким.
Он быстро привязался ко мне и послушно потащился сзади. Мне приходилось передвигаться перебежками, и тогда он, устав от постоянных остановок, предложил повозить меня на загривке.

Верхом на барлоге я была великолепна. Это вам не злобный ящер, пытавшийся несколько раз укусить меня за ногу, только отвлекись.
Жаль, в зеркало посмотреться не удастся - еще в Мордоре я распорядилась разбить все зеркала и, все же, отражаясь в начищенных лезвиях мечей и в доспехах воинов, отчетливо видела вместо своего грозного отражения испуганную эльфийку в белом платьице.

ВАЛИНОР.ЗЕРКАЛЬНЫЙ ЗАЛ.
Галадриель пристально вглядывается в холодную глубь сверкающего мифрила.
- Добралась, значит, до твоего брата. Не переживай.
Обращаясь к белому кольцу, она бодро обещает.
- Скоро вторая атака, я спрячу в её душе сочувствие и нежность, это поможет уцелеть Эльфи в смертельной схватке с чудовищем.
И пожалуйста, не вступай в споры с черным, оно провоцирует тебя.

Горько вздыхая, барлог тоскует, а я чешу его за рогами, но и эта ласка уже не помогает.
- Я хочу домой, в пятый огненный мир. Там тепло, там изливающаяся магма не оставляет ни малейшего клочка суши. И деда старенький.
Ведь говорил мне, не лазь, куда ни попадя, Огник. Я не послушался. А теперь дорогу обратно не найду.
Он плакал раскаленными лавовыми потоками.
- В какой стороне твой дом?
- Не знаю.
И он подставил мне под руку второе ухо.

часть. вторая…
- Ну и что.
- Это исчадие преисподней. Подумай ещё. Давай на Гондоре потренируемся. В последнем налете ты опять была не на высоте.
Я хотел сказать, что так низко летать нельзя, собьют. И потом, кто же прыгает среди битвы и визжит «Ой, мамочка!» Мы же постоянно на тебя отвлекались.
Ты, вообще, на чьей стороне была? И ты не должна защищать женщин с вечно хныкающими детьми. Лекарство не помогает - увеличим дозу.
Если ещё раз придется вытаскивать тебя из толпы оборванцев, при всех отвернусь. Пожалей меня, милая.

Чувствуя, что разговор зашел совсем не туда, я вернулась к первой проблеме:
- Он что, очень страшный?
- Элфани, это ужасный призрак. Огромен как скала. Дыхание его - пламя. Поступь - раскаленная лава. А рога вызывают трепетный ужас даже у нас, назгулов.
- Так он женат?
Я хихикнула.
-- Ладно, еще неизвестно, что страшнее: твой барлог или я в гневе.

Той же ночью.
Странное плотное марево подобно нежному покрывалу неслышно опустилась на мои усталые глаза. Приятная тяжесть в теле, дающая надежду на беззаботный отдых, вместо этого предъявила свои права на раскалывающуюся с перепоя голову.
- Чтобы я, когда-нибудь. Да никогда. Ведь говорили - яд. Зачем пила? Ой мои виски, о моя многострадальная макушка.
Утопая в рваных кружевах, тощей набитой соломой подушки, я мучилась в тяжелом забытьи.
Сон, спасительный сон, был где-то очень далеко и совсем не торопился
ко мне. Белесый туман густел, настойчиво прижимая к постели. Слабо
взмахнув руками, я попыталась отогнать наваждение, но страшная мука внезапно пронзила все тело, и уже не сопротивляясь, я погрузилась в небытие.

- Странное место, и не земля вовсе, но и не небо. Сверкающие холодным блеском прозрачные кристаллы листьев, замерзшая трава под ногами, иней. Это было похоже на сказку, где внезапно все остановилось.
Все умерло.
Как будто на весь сочно-зеленый мир сошла безжалостная лавина холода.
Все заморозив. Отняв жизненные силы птиц, выпив краски цветов.
Нарушенная гармония жизни была печальна и торжественна. Задев запорошенную веточку, я вздрогнула.
Неведомая сила властно призывала меня. Вдали кто-то стоял, и его взгляд подчинял своей воле. Я шла к нему, накалывая голые ступни острыми льдинками и не замечая боли. Шла.
Его глаза были повелительны и добры. Забыв свои желания, мысли, забыв про больную голову, я шла.
Шла на далекий голос, глухой, прерывистый, тяжелый.
- Эльфарран, вернись.
Но его губы не шевелились.

В другой обстановке я бы очень заинтересовалась этим феноменом, но сейчас мне казалось, что все так и должно быть, так и не иначе.
Голос внезапно смолк. Видение начало расплываться.
Подняв руку, я коснулась своего лица. На пальцы упала слеза, горячая как кровь, она медленно покатилась и сорвалась на землю.
Замерзший мир распался:
-голоса тысяч птиц внезапно разрушили тонкий хрусталь тишины;
-сбросив леденящие оковы, цветы распрямились и с еле слышными щелчками раскрыли бутоны;
-зеленая волна густой листвы, захлестнула верхушки деревьев.
Застрекотали кузнечики. Соревнуясь в красоте, бабочки расправили паруса пестрых крыльев.

Не в силах поверить в то, что это происходит со мной, я беспомощно глядела на внезапное буйство пробуждающейся жизни.
Ароматы трав, маленькие изумрудные лягушата, ослепительно синие небо. Я была частью этого благословенного мира.
Чьи-то руки, приподняв меня над землей, настойчиво повлекли прочь.
--«Ну и пусть.
Думала я.
-- Пусть меня похитят.»
Нет воли, нет времени, нет ничего. Полная покорность. Но я знала эти объятия, когда-то давно, очень давно, и помнила эти глаза, насмешливые, любимые.
Я медленно кружилась и тонула в их синеющем омуте. Странное непонятное чувство, как тать, незаметно пробиралось в душу. Замершее сердце, точно жаждущий путник, добредший до серебряных струй родника, жадно впитывало его. И все казалось уже не таким уродливым.
И верилось, что есть в мире радость, есть счастье.

Внезапно палец обожгло - мордорское кольцо раскалилось докрасна. Вскрикнув, я очнулась. Осознание происходящего ужаснуло меня.
Кто-то бесцеремонно, по хозяйски сжав в объятьях, целовал меня.
Подняв, скованную неведомой силой, правую руку я ударила маньяка по лицу. Вскрикнув, он отпустил меня.
На его обожженной щеке отчетливо обозначился алый след кольца. Горький стон разбиваемого стекла резанул уши.
Крик отчаяния и боли, ответил плачу рассыпающегося осколкам роскошного зеркала. Золоченая рама, не выдержала и раскололась.
Трещина, подобно корявой лапе сказочного зверя, поползла через загадочные завитушки. Казалась, что чудовищная сила таящаяся внутри, разорвала это совершенное творение гномов.

Подобно живому существу зеркало умирало. Немым укором тускло отсвечивали капли его крови - осколки.
Слабые искорки, вспыхнув последний раз, угасли, стало неуютно и тоскливо. Как будто у меня из сердца вырвали что-то очень нужное. Что-то, о чем я забыла, или хотела забыть.
А может, у меня сердца и не было?

- Да тише ты…
Свернувшаяся кольцами змея, лежала на поверхности одеяла.
- Всех переполошила. Окаянная. Очередной кошмар? Верещишь как уж с отдавленным хвостом. Спи дальше, великая повелительница Мордора.
Зевнув, насмешливо закончила Зая и, свернув поплотнее кольца, снова задремала. Я сидела среди смятых простыней, трясясь от пережитого ужаса.

- Нет. Ну это же надо, в своем доме. Темную королеву…
Тихо хихикнув, закончила мысль.
- Чуть не украли голубушку.
Разбитое зеркало, подаренное гномами, было страшным оружием,
неизвестным мне.
На следующее утро необыкновенная тишина странно отозвалась в моих ушах. Привычный фон оркского наречия, прерываемый рыганьем и сопением, неожиданно исчез.
- «Готовы к битве…
Решила я.
- Надо сказать им, что-то воодушевляющее.»

Площадь была пуста, ну почти пуста. Несколько брошенных котелков и колья от разобранных в спешке палаток. Огромные кострища еще дымили, последними остатками углей.
- Где моё войско.
Я ворвалась в тронный зал.

Как всегда, назгулы вытолкнули вперед, Чаки. Он заикаясь пояснил, что идти за мной в первый подземный мир - дураков нет.
Вот напасть на людей, это другое дело, а с барлогом встречаться никто не желает. В общем, орки сбежали!
- Измена!
Быстро сообразила я. И так мне стало обидно. Что я за властелин, когда все мои подданные меня не слушаются.
Назгулы тоже подозрительно молчали.
- Кто пойдет со мной?!
Я упрямо настаивала на подземном походе.
- Никто… Ну и оставайтесь дома, трусы…
Я пойду одна, и чур не примазываться к моей победе.
Гордо вскинув голову, выскочила в коридор.
Какая я грозная, прямо, отпад.

Так, тяжелые двуручные мечи отменяются. Я их просто не дотащу даже до входа в подземное царство. Туда же отправила булавы, хотя цепочки на них мне очень понравились.
Топоры, алебарды, ещё какие-то клинки на ручках и прямые, и закругленные, и ребристые - тоже не нужны: ну очень грубы и неудобны.
Примерив несколько шлемов и окончательно испортив прическу, отказалась и от них.

Смущенно шмыгая несуществующим носом, в оружейную вполз Чаки. Он, следуя своей привычной тактике, прикинулся незаметным в самом дальнем углу. Грохоча срываемым со стен оружием, я вертела в руках маленькие дротики.
- А это для чего?
Он пожал плечами.
- Но ведь должно быть что-то, что подойдет.
Старинный арбалет, глухо стукнувший меня по ноге, скатился к подножью набросанной кучи железа.
- Гляди…
Обрадованный Чаки подскочил.
- Арбалет.
- Сама вижу, что арбалет. Я стрелять не умею. Или умею? Ты не помнишь? От этих крепких напитков я все забываю.
- Есть только один способ узнать это.
И уже разглядывая дырку в плаще, Чаки философски заметил.
- Почти умеешь.
- Тогда, идем.
Закинув на спину арбалет, я подобрала кривой ятаганчик. Он был так красиво украшен драгоценными камешками, что оставить его было свыше моих сил.
И не прощаясь ни с кем, я ступила на темную лестницу войны. Она была скользкая и мокрая.
- Приеду вызову хороших сантехников.
Постоянные протечки в доме меня замучили.
- Чаки за мной.
Мой друг обреченно потащился следом.

- Может вернемся. В столовой сегодня драконьи ребрышки и компот.
Зная мое пристрастие к компотам, дрожащий назгул слабо протестовал.
- Компот это хорошо, но первый подземный мир лучше. Ты представляешь, как удивится Валентин, когда мы придем с победой.
- Или когда наши обгорелые косточки найдут. Элфани, пожалуйста, пошли назад.
Эти слова он договорил уже в полете. Сорвавшись со ступеньки, мы рухнули во мглу. Тяжело разглядеть черного назгула во тьме, поэтому я крепко держала его за рукав.
- Нам ещё долго лететь?
- Узнаем когда приземлимся.

А время шло. Все-таки что-то в этом есть, приятное. И ветерок так нежно холодит личико. И волосы не мешаются. Здорово.
Звездочка мерцающего света, приблизившись оказалась толстым люминисцирующим подземным червем. Свернувшись кольцами, он мирно спал. Утонув в его мягко склизком теле, мы приземлились.
- Славно полетали, может ещё раз.
Назгул шуток не понимал:
- Очень высоко, хозяйка, и страшно.
Это он прибавил, когда выпутавшись из гигантского червя, мы скрылись в одном из темных переходов.
* * * * *
Странно, но в полной темноте мы очень даже неплохо ориентировались, сбив лбом третий сталактит, сравнялись с Чаки в счете. Он три, и я три.
- Хи-хи…
Я нервно фыркала.
- Ой-ё…
Вторил мне назгул.
Подбадривая себя подобными возгласами, мы пробирались по узкому проходу среди нагромождений камней.
- Слушай Чаки. А что весь подземный мир такой узкий?
- Я здесь впервой, давай вернемся.
На четвереньках, проползя в каменный чертог, мы перевели дух. Отвесные утесы были внушительны, и гордясь собственной неприступностью, они даже не пожелали с нами поздороваться.

Поправив растрепавшуюся прическу, и на всякий случай, придав пинком ускорения Чаки, я скрылась в самом крайнем коридоре, запах гнили, идущий из него, внушал назгулу доверие, а мне было все равно, от постоянного сидения на холодном троне, я мучилась ещё и страшным насморком.
Потеряв счет дням, мы вышли в заброшенные чертоги гномов. Маленький водопад, очевидно, когда-то служил им источником живительной влаги.
Упав на колени, я мысленно возблагодарила какую-то Эльберет. Что это была за святая, а может и не святая, точно не помню, просто губы как-то сами выговорили это имя

Напившись воды из прозрачного горного озера, я огляделась. Похоже, здесь когда-то жили. Повинуясь умелому резцу камнетеса, темные камни складывались в коридоры, залы, закоулки.
Власть вечной ночи неслышно баюкала обвалившиеся лестницы, скользила по упавшим колоннам, просачивалась в заброшенные колодцы.
Тишина и полное запустение царили здесь. Мы с Чаки уже который день в походе. И кроме друг друга никого больше не видели.
Похоже, у этого мира нет хозяина. А если нет хозяина, значит, будет хозяйка. Я так и объявила на привале усталому назгулу.
Тот согласно кивнул, он вообще-то всегда соглашался со мной. И это вызывало некоторые подозрения.
- Элфани, я могу тебя спросить, а куда мы идем?
- На войну.
- А где война?
- Ну ты и вопросы задаешь - конечно, не знаю. Найду.
- Ой, пропала моя черепушка.
И Чаки снова впал в уныние.
- Куда идем, не знаем. Зачем - не знаем. У тебя хоть карта есть?

- Что, нужно было захватить?
- Точно, пропала, ой-ё …
Всхлипывал назгул всю ночь, или день.
- Ты не мог бы паниковать потише, спать мешаешь.
Теплый камень идеально повторял контуры моего тела и, свернувшись калачиком, я тосковала сама не зная почему. Но очень сильно тосковала.

- Хоть бы монстр какой-нибудь встретился, и дорогу узнать не у кого.
- Мы здесь, кажется, уже были, или нет?
- Я не знаю, пошли обратно, - и так каждый раз.

Сегодня мы вышли в просторный зал, странные узловатые веревки свешивались с его потолка. Они образовали некое подобие серых зарослей, тонкие и толстые нити, переплетаясь в причудливую паутину, загораживали проход.
Сделав несколько шагов, я окончательно запуталась в их цепких щупальцах. Жадно встрепенувшись, они потянулись к нам. Маленькие ротики с несколькими рядами зубиков припали к открытой шее. Сотня мелких иголочек вонзились одновременно. Обвив наши тела, древесные вампиры принялись за трапезу.
- Ой, конец пришел моей жизни.
Плакал Чаки.
- Ты уже мертв.
Думала я, конечно, не деликатно напоминать о постигшем его несчастье, но своим вечным нытьем он уже меня достал.
Пустите, я темный властелин. Да пустите же.
Куда там, они ещё крепче сплетались. Сотня маленьких насосчиков спешно перекачивала мою кровь в толстые жилы корней.
- Березы-вампиры произрастают на месте бывших пожарищ и над подземельями полными скверны.
Незнакомый голос звучал в ушах. С мягким шлепком на пол свалился Чаки, поняв, что из него многого не выжмешь, дерево с отвращением выплюнуло назгула.
- Я за подмогой, держись темная королева.
И только черный плащ мелькнул в одном из бесчисленных коридоров.
Кровь, забурлив, ударила в виски, мне казалось, что я слышу, как она отчаянно взывает ко мне:
- Сделай что-нибудь. Я не хочу быть пищей корней энтских упырей.
Но напрягая уплывающие силы, я только и могла, что дергаться, как птичка, попавшая в силки.

- Может, ты все-таки воспользуешься мной.
Тонкий, звенящий шепот раздался со стороны левого бока. Блеснув рубинами, ятаган зашевелился в ножнах.
- Чего ждешь?
Подпрыгнув, он уверенно ткнулся мне в руку, и я ударила по первой одервеневшей глотке.
Фонтан гнилого сока вырвался из разреза, еще один, и уже залитая смердящей жидкостью, я размахивала кривым клинком с всё увеличивающейся амплитудой. Яростная острота моего друга, как нитки рубила корни.
Но их было много, и на место отрубленным уже спешили их дальние соседи, с отвратительным свистом они накрывали меня все новыми петлями.
Боль, отчаянье, ужас - заставляли меня сражаться. Но силы утекали вместе с покидающей меня кровью. Ухватив меня за длинные волосы, эти маленькие кровососы, выстроились в шеренгу и ринулись в последнюю атаку, пытаясь вырвать ятаган.
- Ну вот и все, встречай меня, Эсте милосердная.
Я машинально крошила корни.

Внезапно молнии блестящих лезвий ворвались во мрак смертельных объятий.
- Смелее сестры.
Низкое контральто пробилось сквозь пелену полузабытья.
- Сейчас посмотрим, кто на этот раз угодил в корни тетушки березки. Летевшие направо и налево куски щупалец шлепались с отменной скоростью.
- Это я, королева, тьфу, то есть властелин…
Едва слышно пискнув, я на четвереньках, выползла из-под нарубленных лиан. - Элфани бездарная и усталая, падайте на колени и целуйте мне подол платья.
Оглянувшись на высоко оборванный край платья, запоздало сообразила, что это слишком смелое предложение.
Но целовать никто и не пытался. Рассматривая меня с высоты своего маленького роста спасительницы, настороженно переглянулись.
- Ты не видела, тут некая Эльфарран не пробегала?
Я отрицательно качнула спутанными волосами.
- Не видала, а жаль.
Затянутая в костюмчик из кожи, натертой салом неизвестного происхождения, ближайшая ко мне девушка, протянула руку.
-Вставай, королева. Здесь все равны.
Её подруги, добросовестно дорубив остатки щупалец, подошли к нам.

- Прекрасное оружие.
Предводительница, прониклась уважением к моему ятагану.
Он взвизгнув, скрылся в ножнах.
- Очень скромный.
Я заступилась за своего друга, погладив притихший ножичек.
- Я только хотела поблагодарить его, он спас тебя, и мы тоже немного помогли.
Она открыто улыбнулась.
- Идем с нами подруга, здесь не безопасно. Орки рядом.
- Как, они уже здесь? Вот проворные. Какого полка?
- Они дикие. Поэтому прикинься тенью и слейся с камнями. Идем.

Теплое дыхание невидимого огня ласково согревало нас. Шмыгая простуженным носом, я шла в середине, как самое слабое звено этой цепочки подземных альпинисток.
Сверля взглядом спину впереди бредущей девушки, отмечала, что мы уходили все дальше в лабиринт многочисленных темных пещер. Двигаясь по только им известным заметкам, они уверенно вели меня в глубь Мории.
Надписи на стенах довольно подробно рассказывали о жизни гномов. Поднося факел к стенам, я выхватывала кусочки прошлой жизни этого мира.
Объявление о распродаже подержанных лопат, поздравление со столетней годовщиной открытия тридцать второй шахты и выражение надежд на свет мифрила в конце этой проклятущей шахты.
Какой-то Тронель Грундталь Рогер, Альвин, Драгон и малышка Дрелла.

С трудом прочитав имена последней надписи, я поразилась:
- выходит, у гномов тоже есть семьи и дети.
- Ты думала, мы рождаемся из скал. Что у тебя было по этнографии?
Насмешливо кинула, сзади идущая спутница.
- А что такое этнография?
Шершавые стены нависали над нами, вокруг царило удивительное безмолвие.
- Тише, девочки. Тише, затаить дыхание.

Мы ползем по карнизу отвесной скалы, песок забивает рот, открытый, чтобы лишний раз не издавать звуки носом.
Песок скрипит на зубах. Першит в горле. Я деликатно выплевываю его. Уткнувшись в поданный платок, отчаянно выдыхаю все накопившуюся пыль.
- Чих!
Тихий шорох перерастает в шум множества ног. Они бухают где-то в соседнем коридоре.
Вскочив, мы тоже бежим, перепрыгивая через расщелины. Уже не таясь, спешим к спасительному чертогу, где пробивается слабый луч света. Влетев и упав на камни, все тяжело переводят дыхание.
- Спасены, сюда не сунутся
Предводительница, улыбнулась.
- Ловко мы их обставили.
Высунувшись за угол она с веселой издевкой крикнула:
- Глупые орки! Что съели!
Сделав весьма откровенный жест рукой, она засмеялась.
- Они точно сюда не сунутся?
- Точно. У нас разделение территории по конвенции. А вот завтра, завтра мы нанесем им ответный визит.

Видя, что я заинтересовалась этим местом, она сочла своим долгом просветить.
- Это чертог сокровенного знания. На этих полках хранятся предания древних мудрецов и свитки с легендами.
И главная из них о великом кольце всевластья зла. Здесь, в заброшенных копях старой Мории, в самом далеком зале, где наши далекие предки приносили жертвы великой матери-земле, лежит кольцо.
В незапамятные времена оно скатилось сюда, с пальца погибшего темного властелина. Все, кто пытался приблизиться, сгорал в пламени его гнева.
Страшный яд, разливаясь огнедышащей магмой, сжигает все вокруг. Но оно ждет. Ждет наследницу Мордора, некую Эльфарран.

И внезапно устыдившись своего пафосного языка, она буднично закончила.
- Ты с ней не встречалась? У нас есть достоверные сведения, что она здесь, и приказ о задержании.
Вытащив свернутый листочек эльфийской бумаги она прочитала:
- Раса - эльфийка.
Статус - Светлейшая аранель.
Имеет: рост средний, глаза обыкновенные синие с прозеленью, цвет волос обыкновенный, серебряный, но не исключен и другой оттенок,
упряма, взбалмошна, любимое выражение - святой Низя.
Может быть одета в эльфийское свадебное платье или в назгульский черный плащ.
На левой руке носит кольцо светлого мифрила, на правой - темного, красного золота.
Перевернув лист, она посмотрела на меня.
- Тут ещё на две страницы примет.
Вот посмотри - отлично чистит единорогов,
-в танце наступает на ноги,
-тонет даже в самой мелкой луже,
-ненавидит селедку.
Известна под именами:
-Эльфи, солнечная,
-аранель Валинора,
-королева острова Солеа,
-темная повелительница Мордора и -Фи из Чавкающей трясины.

Склонна к побегу. Врет не краснея. В карты шельмует.
Коллекционирует кольца. Всех похожих немедленно хватать и до выяснения держать под неусыпным контролем. При задержании соблюдать определенную осторожность - все-таки принцесса, и еще тут добавлено на обороте, - кусается. Но только в крайнем случае. Ну как, ты её знаешь?
- Нет, не знакома, не видела, не общалась.
- Жаль. Ты точно не Эльфарран. Поклянись.
- Да честное назгульское.
Уверенно мотнула головой и, быстро сменив тему разговора, перешла к более важному вопросу, мучившему меня на всем протяжении дороги.

- Как бы мне, таком костюмчиком разжиться? Выкройку дашь? Знаешь, хочу себе такой же, вечно подол мешается.
- Конечно, мы же женщины и должны держаться вместе. Против тех отвратительных трусов, предавших родину, бросивших жен и малых детей…
В её словах зазвенела застарелая обида.
- Против мужчин. Они наши главные враги.
- И мои тоже, хотя не знаю, почему. Но у меня тоже, есть к ним счеты.
В порыве радости, она бросилась мне на шею.
- Я так и поняла, моя бедная обиженная сестра. Кстати, как тебя зовут.
- Элфани. Безумная и жуткая, вроде так звучит. Но последние можно не произносить.
- Чай пьешь?
- Я теперь все пью, только легче не становится.
- Это поможет.
Подавая мне чашку дымящегося напитка, она предупредила.
- Пей маленькими глоточками. Горячо.

Прихлебывая ароматный напиток, я расслабленно слушала грустную историю Мории - первого подземного мира.
- Века, проплывающие над земными царствами, были не властны над великим содружеством гномов. Сплоченные единой концепцией создания совершенного государства, невысокие короли мудро правили своим народом.
Были построены просторные покои, прорыты глубокие шахты, открыты сотни мастерских. Удивительные механические повозки, груженные золотом, непрерывным потоком сами катились к торговым тропам.
Равенство и согласие были главными принципами жизни. Из великих копей мифрил тек рекой, обогащая и без этого зажиточных гномов.
Талантливые строители возводили дворцы и чертоги, украшая их редкостным красным золотом, алмазами и сияющей бирюзой.
Создавая шедевры, мужчины посвящали их своим подругам.
Целые века царили мир и любовь. Прекрасные гномессы жили в полном согласии со своими мужьями.

Но однажды, в одно отдаленное селение пришел ощипанный демон. Он, расписывая красоты другого мира, из-под крыла показал нашим мужьям какие то картинки.
Кто смотрел, менялся безвозвратно.
Они уже не замечали нас, не помогали даже пироги с черникой.
Что только мы ни делали: возжигали масло редчайших семян дерева жизни, натирались лучшими эльфийскими духами, даже за прозрачными юбками съездили.
Ничего не помогло. Наши любимые уходили все глубже в копи, отговариваясь, что ищут мифрил, но мы точно знали, что они копали проход в другой мир.
Горе и ревность жгли наши сердца.
Мы были не нужны им, о детях они вообще забыли.
Никто не устоял. Мечтательно вздыхая, они копали и копали.
Тут она смахнула набежавшие слезы.

ПРОЛОГ
Прыгая на расшитых подушках, я сорвала колчан со стены и, запустив в него руку, нащупала кольцо Мордора. Оно было горячим и отсвечивало грозным багровым румянцем.
Уверенно прочитав слова на ободке, я одела его на правую руку и повернула на пальце. Видимый мир качнулся и вспыхнул кровавым пламенем.

Полуразрушенный тронный зал Мордора. Тот же самый гобелен с завтракающими драконами.
Высокое кресло черного кварцита, сгорбившийся назгул у его подножия.
Тихонько прошмыгнув мимо Валентина, я забралась с ногами на трон темного владыки. Холод сиденья тут же проник во все косточки - ничего, потом сошьём подушечки…
И в предвкушении встречи радостно крикнула:
- Угадайте с трех раз, кто приехал?!!
И выдохнув я поняла:
- «СВОБОДНА!!!»

Написав последние строки и отложив острое перо,
-повелительница трех подземных миров,
-глава совета демонов,
-грозная королева темных сил,
усмехнувшись кроваво-красным ртом, отбросила прядь непослушных серебряных волос, выбившихся из-под черного бархатного головного убора, и закрыла книгу.
Сверкнув кольцом всевластья на правой руке и с досадой посмотрев на левую, где тускло мерцало эльфийское кольцо, она ядовито спросила свернувшуюся старую змею, что лежала тут же, на столе.
- Ну что, нравится моя история? Или твои сказки лучше?
Испуганная змея, соскользнув со стола, скрылась в расщелине пола.
Затушив рукой толстые, оплывшие за ночь свечи, Эльфарран Мордорская, твердо сжав губы, смотрела на разгорающийся рассвет.
- Светлая королева Галадриель была права. Я стала угрозой всему светлому миру. А все так хорошо начиналось!

ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА МОРДОРА.

Сумрак вечной ночи трусливо прячущийся в разрушенных стенах моего разоренного королевства, едва трепещущие лохмотья выцветшего гобелена с прожженной дыркой в самой середине, беспокойный вой ящеров - да, вот примерно так я и представляла свой милый дом.
Зато никто, мне более не укажет, что и кому я должна, все кончено, попробую начать жизнь заново.
Вот только приду в себя, немного посплю, завтра и начну.

- Посмотрите, кто приехал!
Напрасно, подпрыгивая на жестком сиденье трона, надрывалась я.
- Вы что, не рады меня видеть? Валентин, да ты ли это?
Назгул подняв голову, посмотрел вверх. Шорох черного плаща, был мне незнаком. Нерешительно оглянувшись, назгул направился ко мне.
Все ёще храня восторг полета, я спешно переводила дыхание.
- Ты кто? Пошла отсюда, мы ждем грозного властелина. Слезь скорее.
Молодой голос, местами, сбивающийся на высокие ноты, встревожено запротестовал. Ухватив меня за ещё дымящийся рукав, назгул потянул вон с трона.
- Это мое место, и я никуда не пойду.
Я внезапно обиделась.
- И это мой Мордор.
Я ткнула ему в лицо, руку украшенную кольцом.
- Смотри!
Он смущенно крякнул.
- Красивая фенечка, и золото как настоящее, золой натирала?
- Да я, Эльфарран светлейшая аранель, упс.
Зажав рот двумя руками, быстро сообразила, что данный титул здесь не пройдет. Начнем сначала.
- Я, Эльфарран, повелительница Мордора и острова Солеа, но последнее можно отбросить.

Он отступил назад. Зацепив плащом покореженную железяку, что стояла здесь же на приставном столике, свалил её, и, пытаясь незаметно подхватить, окончательно запутался в рукавах, подбил ещё и ногой.
С жутким грохотом, она покатилась к подножью трона.
- Может, хватит пинать мою корону?
Я тотчас перешла в наступление.
- Ты кто?
- Я, Чаки, новобранец. Бессменно сижу здесь каждый день, наш командир говорит, что это большая честь встретить прекрасную хозяйку.
- А где он сам?
- В походе - грабим потихоньку пограничные деревни. Войско кормить надо. С ящерами, так вообще проблема, подвяленное мясо нипочем не жрут, признают только свежачок.
Расчувствовавшись, Чаки тотчас выдал все планы на ближайшие годы.
- Вот только приедет она, и сразу на войну пойдем.
- Скучно здесь?
- Очень, но дядя Валентин говорит, что если я буду неподвижно сидеть, то может Мордор и достоит до возвращения властелина. Я страшный неудачник.
- Это ты правильно заметил.
Вертя покривившуюся корону, я прикидывала - новую теперь придется ковать, или разогнуть эту?
- Слушай Чаки. Мне надо отдохнуть, ты проводишь.
- Нет, не могу, я на посту, встречаю хозяйку.
Затвердил он одно и тоже.
- Ты её встретил, а теперь проводи, пожалуйста.
Спрыгнув на пол, я бросилась к двери. Она распахнулась - на пороге стояли два высоких назгула, судя по их внушительному виду, они чувствовали себя здесь хозяевами.

- Так, отдых отменяется.
Я попятилась. Они тоже отступили.
Ничего не понимающий Чаки уже оправдывался:
- Повелитель Валентин. Я ей говорил, что не положено. Я не виноват. Она еще на троне прыгала! И корону погнула. Честно-пречестно.
- Элфани, милая.
Тихо пошептал Ленни.
- Приехала.
- Элфани, долгожданная.
Также еле слышно бормотал Байрак.
- Элфани, кто это?! Ой, да не толкайтесь! Я не при чем! Я не виноват. Это все она, она.
Отброшенный точным пинком, Чаки растянулся на пыльном ковре и, всхлипывая, продолжал оправдываться в дальнем углу зала. Но кто его слушал?

Друзья взяли меня в оборот. Сотня вопросов, комплементов, предположений. Все потонуло в великом чувстве счастья встречи.
Я беззаботно закружилась в черном вихре их плащей. Подумать только. Вот так, мне ещё никто не радовался.
Что значит, вернуться домой. Даже то, что они называли меня, как когда-то Великий Саурон, мне тоже очень нравилось.
- Храни тебя святой Низя.
Байрак расчувствовавшись, выкинул беднягу Чаки в коридор.
- Объяви - властелин явился. В сумерках все на торжественную клятву, и чтоб урук-хаи тоже пришли.
Радостный шум покатился по площади, воспряли духом несколько тысяч голодных глоток.
- Наследница приехала, может сегодня нас покормят!

Кое-как пристроившись на трехногом троне, что героически пострадал в ходе последней войны от рухнувшей с потолка балки, я с трудом удерживала равновесие.
Трон - это слишком громко сказано, скорее, обломок черного кварца, но, стремясь придать хоть внешнее величие власти, я усиленно делаю строго-зверское лицо.
- Что-то не то.
Немного отойдя в сторону, друзья задумчиво качают головами.
- Ты странно выглядишь.
- А это? Это так…
Я запоздало стащила с головы эльфийский королевский венец, и, обернув его серебряной фатой, попыталась незаметно зашвырнуть за трон.
- Что смотришь?
Горячась, тотчас напала на Валентина.
- Знаешь, как мне туго пришлось у эльфов!

Ночь принятия присяги, была торжественна и темна. Единственный коптящий факел скупо выхватывал из мрака, грязные истощенные лица орков.
Я вздрагивала каждый раз, когда очередной кандидат, прикладывался к моему шлейфу, дрожала и, опираясь на руку Валентина, искала защиты.
К утру нежно-лазоревое платье с маленькими мифриловыми пуговками, было точно половая тряпка, со шлейфа ободрали все украшения, а кому не досталось эльфийских блестяшек, те просто незаметно отгрызли лоскутки на память.
Вот когда я возблагодарила наш обычай, одевать на свадьбу, стошаговый шлейф. Вырвав из пасти последнего воина, огрызок своего подола, что стал мне уже по колено, я всем оставшимся тысячам, поверила на слово.
Иначе они бы окончательно меня раздели.

В то же время в Валиноре шло тайное собрание. Председательствовала светлейшая королева Галадриель.
Она раздраженно ходила по кругу, сжимая тонкие руки, бросала гневные взгляды на склоненные головы эльфа, гнома, волшебника.
- Ничего нельзя, мужчинам доверить. Провалить простейшую задачу, три здоровенных лба и одна маленькая эльфийка.
Трудно было проявить побольше такта, внушить хотя бы чувство привязанности. Я тебя спрашиваю, кажется!
Сконфуженный Леголас развел руками.
- Я старался.
Гном тотчас влез в разговор.
- А я говорил. Смотри, сбежит. Что, кто был прав? Сиди теперь, осел рогатый. Прости, королева, упустили. Виноваты.
- Ты тут при чем.
Несостоявшийся муж, не знал, куда девать глаза.
Печальный волшебник примиряющее произнес:
- Сделанного не вернешь. Сейчас наша сила в единстве. Как бы ни была преображена Эльфи, мы пробьемся сквозь тьму, закрывшую её.
Надо только выработать план действий.

- Ты прав…
Галадриель задумчиво посмотрела, на членов малочисленного совета.
- Пока на её пальце кольцо всевластья света, есть надежда на возвращение. Она ведь не сможет его снять. Да?
Величавая эльфийка, в который раз остановила свой недовольный взгляд на соплеменнике.
- Да, королева.
- Но если ты усомнишься в своей любви, она освободится. И ничто её не остановит. Помни, спасение Эльфарран в твоем сердце.
Что касается тебя Морред, то ты выполнил свою миссию. Это наша беда и справиться, мы должны сами.
- Прекраснейшая королева. Я волшебник, а сила темной эльфийки с каждым днем будет возрастать, и вам не обойтись без моей помощи.
Позволь остаться. Я друг, и бросить её не в обычаях магов.
- И я пойду, я ей тоже не чужой. Чем я хуже эльфа? Попробуйте меня не взять. Я знаю все подземелья Мордора.
Гимли решительно положил руку на зачехленный топор.
- И я тоже, пустите меня.
Белоснежный единорог, изящно откинув длинную челку, склонился перед королевой.
- Твой зов… и я здесь, если моя хозяйка попала в беду, то я не имею морального права… она для меня… ну, в общем, я могу просто везти ваши вещи.
- Да будет так.
Оглядывая друзей, королева вздохнула.
- Но будьте осторожны. Помните, Эльфарран настоящая - только отраженная.
Вот такая внушительная армия собиралась против меня маленькой, слабенькой, грозной повелительницы темных сил.

- Валентин.
Бешено рычала я.
- Кто опустошил все окрестные деревни. На расстоянии ста лиг нет ничего съестного. А у меня несколько тысяч голодных орков.
С сотню горных троллей.
Волколаки неделю не кормлены.
Полная разруха. Вон Изенгард добывает уголь и процветает.
- Веди нас - поживимся.
Теперь, когда я вернулась, все решения приходилось принимать самой. Но война была отвратительна.
Похоже, в этом мы расходились с Валентином полностью.
- Может, просто купить хлеба? Расплатимся потом чем-нибудь.
- Можно и так. Оседлать твоего ящера?
И уже проходя полуразрушенным коридором, он крикнул, обращаясь к кому-то.
- Через час налет. Дислокация Изенгард. Отравить мечи.

Но я-то совсем не этого хотела. Да разве назгула остановишь. У них мозгов нет. Одна ненависть.
- Я боюсь. Я безумно боюсь высоты.
Испуганно спрятавшись за трон, неожиданно наткнулась на дрожащего Чаки. Он нашел здесь убежище раньше меня.
- Ой, королева, не выдавайте меня, я не могу лететь, меня укачивает. Дядя Валентин опять даст мне самого норовистого ящера.
Всхлипывая, он ткнулся мне в колени.
- Тише Чаки. А то, я тоже разревусь. Мамочка, я не могу, ну какой из меня темный властелин, я всего-то, навсего… нет, не помню.
Но точно, не назгул.
Заливаясь слезами, бормотала.
- Я никуда не поеду, не хочу. Мне страшно.

Мы причитали почти синхронно, и именно тогда я обрела в Чаки родственную душу. Он трусил и не скрывал этого. Я тоже.
Выглядывая из-за трона, мы с упоением предавались отчаянию. Рыдая, я вытирала слезы рукавами его плаща.
Затем мне это надоело. А Чаки, казалось, обрел второе дыхание. Перейдя на более протяжные всхлипы, он виртуозно хныкал. Сколько в нем сил. Поразительно. Так паниковать, нужен талант.

Привалившись спиной к трону, я обреченно разглядела зал. Будто впервые увидев закопченые, обветшалые стены, ужаснулась.
Мрак, смертельный холод, пробирающийся в сердце, иссушающий своей безнадежностью.
Пустынный ветер, не находящий препятствий, трепал лохмотья гобеленов.
Разбитые окна, сгнившая мебель и только оружие, по видимому, интересовало хозяина.
Вычищенные мечи, смазанные арбалеты, шестоперы, булавы и множество совершенно неизвестного мне оружия, занимали все свободное пространство стен.
От этого страшного порядка пересохло в горле. Протянув руку, дотронулась до ближайшего меча.
Яркая искра пробежала по пальцам. Это мифриловое кольцо, что я в спешке не успела снять.
Оно выдает меня с головой. Снять. Быстрее снять. Утерев слезы, я принялась стягивать кольцо. Упираясь в ладонь, тянула его прочь. Не тут-то было, крепко держа в объятиях, мой палец, светлый ободок не двигался с места.
Все нарастающее отчаяние придало мне сил. Мыло услужливо принесенное Чаки не помогало.
- Приклеилось оно что ли.
Разглядывая покрытую пеной руку, стонала я.
Нахально отсвечивая круглыми боками, кольцо прочно сидело на пальце.
- Может палец отрезать.
Валентин, как всегда, был сторонником радикальных мер. Держа на поводке огромного ящера, он с интересом наблюдал за моими мучениями.
- Ты язык себе отрежь.
Злясь непонятно чему, я вертела тонкий ободок.
- Застряло, проклятое. Может распилить?
- Нас ждут. Ребята собрались.
- Завтра, полетим завтра. Нет настроения.

Промучавшись до рассвета, сломав ритуальный кинжал и порезавшись, я поняла, что есть и более насущные проблемы.
Обрывок шлейфа, сильно обтрепался и был похож на вырванный хвост птицы. С досадой, оборвав его, я учинила обыск.
Только черные плащи. Из плотного шелка для торжественных выходов и из шерсти на каждый день.
- Мне нужна одежда.
Злясь, я за неимением лучшего собеседника, наезжала на многострадального Чаки.
- Да королева, в лучшем виде королева.
На всякий случай, всхлипывая, он уже тер глаза. Сделав его своеобразной мишенью моего гнева, остальные придворные держались на почтительном расстоянии.
Он единственный, покорно согнувшись, принимал на себя потоки неудовольствия.
- Ты думал что, я с чемоданами приеду. За сто лет трудно было догадаться - мне нужно хоть одно приличное платье. Я королева Мордора!

С грязными разводами слез, в лохмотьях, не причесанная уже неделю, а не евшая, и все две, я грозно требовала себе хотя бы кофточку или, на худой конец, фартук.
Голые коленки страшно мерзли, в дырки рукавов пробирался утренний холод.
- Сейчас доставим Элфани. Ты только не сердись. Мы сейчас.
Подхватив полы развевающегося плаща, Чаки соколом вылетел за дверь. От удара двери по косяку, герб темного властелина (последний, между прочим) сорвался, грохнулся на пол и раскололся на мелкие кусочки.
- Убью, несчастного!
Я выскочила за ним в коридор. Но скорость была не та. Съехав по перилам с третьего этажа, я почти потеряла его из виду.
Оно и понятно: у него ежедневные тренировки, и на поворотах он был гораздо легче меня. Стащив кривую черную корону, я швырнула её ему в след.
- Ушел хитрый заяц!

В тот же день, разорив Минас-Тирит, мне привезли весь гардероб его королевы.
- Это что?
Оскорбленная видом тончайшего покрывала персикового цвета, я хлестала им Валентина.
- Я что по твоему, дама из веселого дома? Ты куда глядел?
Сгибаясь под тяжестью платьев, первый телохранитель покорно бегал за мной, теряя наряды, украшенные драгоценными камнями.

Забытый Чаки, незаметно предавался унынию в своем уголке за троном. Держа на коленях мою корону, он в очередной раз пытался её починить.
Она покорно принимала вид то дырявой шапки, то скоморошьего колпака. Но Чаки был терпелив.
Зажав в тисках ободок, он ловко орудовал плоскогубцами. И получалось. Правда, корона здорово натирала уши, и мигрень от неё разыгрывалась нешуточная, но так требовал этикет.
И здесь тоже как в Валиноре.
Сменяла эльфов на орков.
Свет на тьму.
Радость на ненависть.
И что я счастлива? Ни чуточки! Жаль, у кольца нет обратного хода.
От бессилия и гнева придумав сотню оскорбительных прозвищ, я готова была отхлестать себя по щекам, но подумала и, уже в который раз, переключилась на самых близких: срывая со стен грязные гобелены, поднимая тучи пыли, оптом выдавала свои претензии.
- Развели грязь, мыши все погрызли. Ты вообще, чем тут занимался? Грабеж грабежом, но и дом надо вести правильно. Устроил здесь…
Что я еще кричала, не помню, но, хлопнув рассохшийся створкой буфета, назгул дрожащими руками вытащил пузырек, на нем было четко выведено «ЯД».
Выполненная из полусгнившего черепа с вкраплениями алмазов, чаша собрала на дне немного ярко красной жидкости, пахнущей раздавленными лягушками.
- Милая, немного успокоительного. Пожалуйста.
Он встревожено вздыхал.
- Что же они с тобой сделали, ты на себя не похожа. Как погостишь у эльфов, так ругаешься как последний гоблин.
Настойчиво вкладывая в мою руку, чашу повелительно продолжал.
- Ты пей, пей. Поможет.
- Ты хочешь убить меня, Валентин?
Яслизнула последние капли. И такая приятная легкость в голове.

- Так тебе будет лучше: избавившись от ненужных воспоминаний, сможешь больше сил направить на завоевания.
Люди совсем обнаглели.
Демоны нас не уважают.
Великий змей девятого подземного мира вчера стащил двух ящеров. Сожрал с костями. Одна чешуя осталось.
Гондорцы издали газету «Позор Мордора» с твоим портретом на первой странице.
- Стоп. А кто я?
- Ты, Эльфарран Мордорская, беспощадная и ужасная. И это твои платья.
Он быстро прибавил.
- Может, переключишься на Байрака.
Но второй заместитель уже позорно улетал в очередной налет.

- А она там не скучает.
Разглядывая Эльфарран в магическое зеркало, Галадриель украдкой вздыхает.
- На днях мы произведем первую атаку, объект - сердце, чувство - любовь. Это будет наш первый удар. Если получится, продолжим, и она сама придет к нам.

- Чаки, ты где?
Уже не в силах обойтись без доморощенного психотерапевта, я чувствовала себя неуверенно.
- Отбились от рук. Ну ничего, вы у меня попляшете. Пошли все вон.
Орала я. И думала, странно, а чего я так завелась?
Ну подумаешь, платья немного поношены.
Полный разброд в армии.
В последнем налете получили сокрушительное поражение - три сбитых назгула.
Нас в открытую позорили на всех площадях крупных городов.
Шуты, накинув черные хламиды, кривлялись. Смеялись надо мной. В открытую обзывали эльфийкой.
Подумать только, эльфийкой, да я… я… пойти, что ли, покидать камни в летучих мышей.
Или монстров погонять по подземельям.

В такие мои приступы ярости вампиры, наученные горьким опытом, с выпученными глазами спешно хватали своих детенышей и скрывались в расщелинах потолков.
Мыши, припав к полу, униженно просили прощения за погрызенную мебель.
Волколаки выли.
Орки падали на землю и боялись поднять головы.
Даже здоровенные гоблины, слегка смущались.
Назгулы, те привычно летели куда подальше.

- Ну чего разоралась.
Шипящая Зая выглянула из убежища. Она второй день меняла кожу и поэтому пряталась в самых темных уголках дворца, заявляя, что видеть даму неодетой, полное свинство.
Прикинув её возраст, я думаю, что никто, даже под пыткой, не согласился бы подсматривать.
- Где мой меч? Найду, всем достанется.
Приметив на стене огромный клинок, потянула его на себя. Он с грохотом обрушился вниз. Поднять эту железную махину сил у меня не хватило но, воинственно возя его по полу, я, задыхаясь, ругалась уже шепотом.
- Аллергическая реакция.
Авторитетно объясняла змея, притихшим мышкам.
- Слишком крепкий был яд. Эльфы, вообще, непредсказуемы в этом плане. Сейчас будет отходняк. Глядите!
И она уставилась на меня немигающим взглядом.
Отшвырнув меч, я упала на пол.
- Ненавижу. Ненавижу.
Приложившись несколько раз лбом об пол, подняла глаза и увидела в зеркале чудовище.
Горящие безумием глаза. Кровь в уголках рта. Судорожно сжатые руки. Чудовище протянуло ко мне руку.
Холодная поверхность зеркального мира тактично подсказала кто этот монстр.
- Элфани? Ты, Элфани.
Кривя рот в усмешке, я почувствовала только полное безразличие. Преображение было закончено

Прикрыв глаза, целыми днями сижу в тронном зале, в единственной комнате, где чудом сохранилась крыша, правда, только местами.
Беспокойные струйки дождя, что льет уже третьи сутки, пробираются за ворот из черного шелка, я морщусь и зябко передергиваю плечами.
Сбившись вкруг меня, на полу сидят назгулы, смахивающие на больших мокрых ворон, и вполголоса ругаются. Мы все страшно голодные и злые.
Кроме камней и песка в проклятом Мордоре ничего нет, нет даже стульев - они давно пошли в пасть ненасытного камина, как и доски разграбленных шкафов.
Капли дождя смешиваются со слезами, и непонятно, кто разводит больше сырости, я или небо. Руины некогда грозных башен, теперь лишь прибежище грифов и крыс.
Холодным дыханием сквозняка веет из бездонных подвалов. Закутанная с головы до ног в три плаща, я все равно жестоко мерзну, а от постоянного сидения на холодном, меня мучает радикулит. Время от времени грею поясницу у разрушенного камина.

Полный разброд в делах. Все хором просятся на войну. Провела два парада, не помогло.
У моих подданных прямо маниакальная страсть к убийствам. Мне в наследство досталось нищее королевство, разоренное прошлыми событиями.
Видно, все же придется выйти на большую дорогу.
И хотя роль атаманши мне неприятна, на всякий случай учусь самостоятельно управлять ящером Саурона.
Жуткий такой ящер, старый и страшно упрямый. Таскал меня по облакам несколько дней.
Держась за луку седла, я громко вопила от ужаса.
Внизу орки бегали с растянутыми одеялами, страховали на случай падения. Валентин на длинном корде гонял ящера по кругу в поднебесье.
Подобно опытному форейтору он направлял неровный полет воздушного коня, слегка подстегивая длинным шамберьером, заставлял его двигаться ровнее…
Ящер взбрыкивал, мотал уродливой пастью, стремясь вырваться и сбросить неумелую всадницу.
- Руки прижми к бокам, не хватайся за седло, не бросай повод, сохраняй равновесие.
Летящие с обеих сторон, назгулы беспорядочно выкрикивали советы, но помогла лишь плеть - не мне, а ящеру.
Хорошенько его огрев, Байрак, наконец-то, научил ящера почтительности.

Недавно метила гвардию.
- Так надо.
Говорит Валентин.
- Приложи свою ручку ко лбам урук-хаев. Не бойся. Они не кусаются. Вот так, не страшно, правда?
Послушно макая в белую краску правую руку, оставляю отпечатки пальцев на грязных мордах особо крупных орков, они кланяются, целуют мне подол платья, что является высшим проявлением почтительности.
К концу клеймения, весь подол в краске.
Валентин опять получил нагоняй.

Он настойчиво поит меня кровью бешеных волколаков. Не помогает.
Ведем строительство - чиним разбитые ворота. Единственное, что осталось от крепостной стены.
На днях, приперли их столетней лиственницей. Что толку иметь ворота, когда забора нет.
Но, желая поднять боевой дух армии, я ввела церемонию утреннего открытия ворот: мы просто откидывали ствол и, скрипя проржавевшими петлями, ворота являли миру черную пустыню.
Магические кристаллы из башни огненного глаза все растащили. Осадные орудия пришли в полную негодность, и идти воевать было бы чистым безумием.
Да и что взять с людишек, отчаянно цепляющиеся за свои нехитрые пожитки. Они мелки и недостойны внимания.
Эльфы далеко, гномы глубоко.
А воевать надо. Ох, как надо.

Тяжело вздохнув, я подхожу к наполовину оторванному балкону, нависшему над скопищем оборванных орков.
Армия, устав от вынужденного бездействия, уже не та.
Частью без оружия, без доспехов лениво полеживая на песке, они играли в кости, дрались, с соблюдением некоторых приличий (все-таки дворец рядом), жгли костры, но в котелках, увы, ничего не булькало.
Вся эта масса держалась только на страхе. Во время последнего приступа ярости я здорово их напугала.

Классно было бы побывать в Мории, я столько слышала о её красотах, а вот увидеть их как-то не довелось. Съездить что ли?
Приняв решение, вышла на балкон, крикнула:
- Граждане Мордора, честные тролли, бесстрашные орки, гоблины, тайные люди песка и дождя, славные монстры, верные назгулы.
Я, Эльфарран бесшабашная, нет, не то - безбашенная и страшная, вняв мольбам угнетенных жителей первого подземного мира, объявляю им войну.
Там темно и тепло. А ещё там гномы, толстенькие такие гномики. Эй, в девятом ряду, убрать слюни, я говорю завтра, значит, завтра.
- Там барлог.
Подошедший, как всегда, неслышно, Валентин отравил начинающееся ликование от моей решительности.

- Откуда топор?
- Мне королева эльфов дала.
- А топор-то откуда?..

часть тринадцатая
Глава шестая.
НЕМНОГО ИЗ ПРОШЛОГО - РАБСКИЙ ЗАГОН

Изумрудно-золотой дракон уходил от погони.
В отличие от своих преследователей он мог «смотреть», то есть выглядывать из межпространства, не покидая его. Но в этот момент его можно было засечь, при этом неважно - в каком уголке мира выглянул дракон.
Увидеть его можно было, используя «амулет поиска», а у преследователей такие амулеты были, что указывало на очень хорошую организацию погони.
Казалось бы -- бесконечное множество миров, «прыгай» куда хочешь, но силы изумрудно-золотого были не безграничны, а во всех возможных местах «выхода» преследователи устроили засады.

Ветика, она и была этим драконом, в отличие от остальных дракланов была способна «прыгать» без «амулета пути», это позволяли её особые способности.
А дракланы могли перемещаться в межпространстве, только используя такие амулеты, причём в известные места, то есть туда, где они уже побывали. Пройденный с помощью амулета путь в ульме (межпространстве) можно отследить с помощью «амулета поиска», естественно, пока след свежий.
Хоть Ветика и не пользовалась «амулетом пути», она тоже оставляла след, по нему и шли преследователи.
Возможно, изумрудно-золотая дракона и ушла бы от погони, но в этот раз она была не одна -- маленький живой комочек цеплялся своими коготками за чешую на её груди. Ветике пришлось забрать Листика из Каприна, у Тайши стало небезопасно, да и Рамана советовала скрыться на некоторое время.
Но у Ветики ещё было одно неотложное дело в одном из миров, казалось, там никакой опасности не было, и она взяла с собой дочь. Но там Ветику ждала засада, и теперь изумрудно-золотой дракон метался, стараясь уйти от преследователей.

После очередной неудачной попытки выйти в обитаемом мире, Ветика решила уходить на Айсгор, там-то её преследователи не достанут, правда, это значило снова отдать свою дочь во власть Ледяного Владыки, но другого выхода Ветика не видела.
1 Но туда было слишком далеко, обессилившему дракону тяжело было сделать такой «прыжок», Ветика решила сделать промежуточный выход в мире Сэркэл.
В этом был определённый риск. Этот мир населяли луввоки -- полуразумные хищные существа, питающиеся сущностью своих жертв.
Но там было несколько мест, защищённых от этих тварей специальными амулетами, да и луввокам надо было время, чтоб почуять свою жертву и подобраться, так что если риск и был, то небольшой. Приняв решение, Ветика «прыгнула» в одно из таких мест.

Выйдя из ульма, Ветика поняла, какую ошибку она совершила! Защитный амулет не работал! А вокруг точки выхода, колыхались чёрные тени луввоков, которых, скорее всего, заранее приманили к этому месту. Это была ловушка! Хорошо подготовленная ловушка, получается, что Ветику гнали именно сюда.
В тех мирах, где Ветика выглядывала, возможно, были только наблюдатели, а не полноценные засады, но Ветика не хотела, да и не могла драться. Вступить в бой -- значило бы подвергнуть опасности жизнь своей дочери. Но в итоге так и получилось!
Чёрные дымные щупальца луввоков потянулись к своим жертвам, но если Ветика могла продержаться несколько мгновений, достаточных для того чтоб прыгнуть, то её девочка была беззащитна перед этими ментальными хищниками.
Ветика приняла решение -- она выставила защиту, понимая, что та продержится десяток секунд, но это должно было не дать тварям напасть на её доченьку.
Чувствуя, как уходят силы, Ветика шепнула Листику:
- Помни, что я тебе говорила! Уходи туда! Если тебя поймают, спрячь крылья -- отрежут!
Ветика вытолкнула девочку в ульм, направив к ближайшему миру, а сама ударила огнём, вычерпывая свой резерв до дна, вложив в этот удар даже свою сущность. Около своего мира луввоки могли достать свою жертву и в межпространстве, выжигая их, Ветика давала возможность Листику уйти от Сэркэла на расстояние, не позволяющее тварям атаковать.
* * * * *

2 В ближайшем от Сэркэла мире в подготовленную ловушку угодил маленький изумрудно-золотистый дракончик. Мощный ментальный удар и наброшенные силовые путы полностью его обездвижили.
- Попалась! Долго ты бегала, но теперь не уйдёшь!
Произнёс большой серо-чёрный дракон.
- Что-то она слишком маленькая.
Задумчиво произнёс серый дракон, не уступающий в размерах серо-чёрному.
- Это не она! Это её ублюдок!
Прошипел третий дракон, серебристого, уступающий в размерах первым двум.
- А где же Ветикалинариона?
Спросил первый дракон, в недоумении рассматривая изумрудно-золотистый комочек. Серый дракон пожал плечами, а серебристая, это была дракона, злобно зашипела:
- Ушла! И в этот раз ушла!
- И бросила свою дочь?
Спросил серо-чёрный дракон. Серебристая снова зашипела:
- Старейшина, она способна на всё!
- Любой драклан поступил бы так.
Согласно кивнул серый. Старейшина скептически хмыкнул:
- Ваша беда в том, что вы недостаточно изучили Ветикалинариону, она не бросит своего ребёнка. Скорее всего, она…

Договорить старейшина не успел, появился ещё один дракон, его цвет определить было довольно затруднительно, так как его шкура была сильно закопчёна и дымилась в некоторых местах. Этот дракон хрипло произнёс:
- Огненный шторм! Она устроила огненный шторм! Уцелели я и Залимтарилилион, остальные погибли! Все сгорели!
Старейшина удивлённо поднял брови или то, что у дракона их заменяет:
- Сжечь дракона! Какой же силы удар она нанесла!
Появившийся второй дракон имел вид более плачевный, чем первый. Он сразу упал, распластав крылья. С трудом подняв голову, этот дракон прохрипел:
- Все погибли!
- Мы это уже слышали…
3 Начал серый дракон, но серо-чёрный не дал ему договорить, резко оборвав:
- Каратэшавалитион, дай ему сказать, что произошло!
Но лежавший на земле дракон ничего больше не сказал, он только хрипел. Взоры драконов обратились на того, что появился первым, тот начал объяснять, хоть и давалось это ему с трудом:
- Она появилась, всё шло по плану, луввоки должны были ослабить её защиту. Потом мы бы набросили на неё ловчую сеть и втащили бы под защиту амулета.
Но она устроила огненный шторм невиданной силы. Я с Залимом были дальше всех, нас только чуть-чуть задело.

Старейшина хмыкнул, глядя на последствия этого чуть-чуть, что же было там, где не чуть-чуть?
И где эта дракона взяла для этого силу? Потом перевёл взгляд на комочек, сжатый силовой сетью. Туда же посмотрели и все остальные драконы.
- Убейте её!
Прохрипел Залимтарилилион. Серебристая дракона, сняв силовой захват, подняла то, что было в ловушке:
- Ублюдок и есть ублюдок! Посмотрите, у неё даже крыльев нет! Ничего резать не придётся, отдайте её мне.
- Но, Гаранаманаралариона, Раманапиритикалиона будет возражать. Да и Тайшаваланикатиона…
Начал серо-чёрный дракон и, раздумывая, продолжил, прикидывая различные варианты развития событий:
- Вообще-то можно. Если решением совета оформить передачу этого… Этой жалкой недодраконы под твою опеку, то…
Но и бронзовая, и пепельная были подругами Ветикалинарионы, а они могут этим воспользоваться, чтоб устроить очередную бучу, тем более что Рамана, как и ты -- член совета.

- Да, действительно, если они выступят вместе, могут очень попортить нам жизнь или подадут протест, их многие поддержат, особенно Тайшу, продуктами её лаборатории пользуются…
4 Серый дракон поддержал старейшину, путано выразив своё мнение, но недосказал, Гара его перебила:
- Каратэш, я наложу на этого ублюдка заклинание подчинения, так что, если они и будут возражать, то будет поздно!
- Думаешь на неё подействует заклинание, предназначенное для драгов?
Спросил Каратэш.
- Подействует, я его немного подправлю. Для этого уродца хватит!
Гара встряхнула безвольно обвисшего в её лапе дракончика, показав отсутствие у того крыльев.
- Может и сработать.
Кивнул старейшина.
- Но пока не попробуем -- не узнаем. Гара, считай, что ты получила одобрение совета. Рамана, когда вернётся, будет возражать, но будет поздно.
- Убейте её!
Прохрипел, с трудом подняв голову, лежащий дракон.
- Это мы всегда успеем.
росила Гара и ушла в серое облачко портала, прихватив с собой так и не пришедшего в себя дракончика.

Старейшина посмотрел на хрипящего на земле дракона и сорвал с него амулет перехода, хмыкнул и кивнул Каратэшу. Тот сильным ударом сломал шею стоящему обгоревшему дракону.
Старейшина и с него сорвал амулет перехода, прокомментировав свои действия:
- Амулеты принадлежат совету, им были выданы на время операции. Им бы оставили возможность «прыгать», но эти неумехи не смогли справиться с одной драконой.
Каратэш нагнулся над лежащим Залимтарилилионом и сломал шею и ему, затем вопросительно посмотрел на старейшину. Тот кивнул.
Серый дракон забрал у обоих убитых амулеты власти, дающие право на владение драгами, ящероподобными существами -- слугами или, скорее, рабами дракланов.
Теперь драги убитых перейдут в собственность нового владельца этих амулетов. Старейшина и Каратеш слаженным огненным ударом сожгли мёртвых дракланов и ушли через открытый серо-чёрным драконом портал.
Словно ниоткуда появившийся чёрно-бронзовый дракон с горечью, тихо произнёс над кучкой пепла:
- Эх, Залимтарилилион, я же предупреждал тебя, чтоб ты не участвовал в этой авантюре! Тайша обязательно должна об этом узнать.
* * * *
- Урх, держи её.
Дракона передала начавшую подавать признаки жизни Листика существу, отдалённо похожему на дракона.
Крыльев у него не было, да и хвост был не такой, как у дракона. Мощный у основания, этот хвост резко сужался и не доходил до земли пару ладоней, таким хвостом не то что ударить, но и махать трудно было.
Голова напоминала голову ящерицы, а не дракона.
Это был драг Урх - один из слуг драконы Гаранаманараларионы. Он взял дракончика за загривок и, ловко перехватив за лапки-руки, вывернул их назад, не давая Листику пошевелиться.
Сделать это ему было просто, так как он был в полтора раза выше и гораздо толще маленького изумрудно-золотистого дракончика.
Обычно рост драга чуть превышает два человеческих, но Урх был выше любого другого драга, но при этом он был меньше серебристой драконы в три с половиной раза.
- Крепко держи!
Скомандовала Гара и начала сплетать заклинание. Маленький дракончик отчаянно сопротивлялся, но серебристая дракона продавила его защиту и сделала, что хотела.
Удовлетворённо кивнув, она спросила у дракончика, предварительно приведя его в чувство двумя пощёчинами:
- Кто ты!
- Я твоя раба, повелительница.
Ответила Листик слабым голосом, Гара усмехнулась и приказала Урху:
- Кинь её в загон молодняка, пусть привыкает.
- Будет исполнено повелительница!
Поклонился драг и легко потащил, снова безвольно обвисшего дракончика.

Подойдя к высокой изгороди, Урх не удосужился открыть широкую дверь в ограждении, а просто перебросил безжизненное тело через забор.
Молодняк драгов заинтересованно загомонил - к ним загон бросили новенького.
Но он лишь отдалённо напоминал драга: более хрупкое телосложение, длинный хвост, почти, как у повелителей, да и чешуя была меньше, странного зелёно-жёлтого цвета.
К лежащему новенькому подошёл Сарх, самый большой и сильный из находящихся в загоне.
- Эй ты! Как тебя звать?
Лежащий на земле новенький не ответил, тогда молодой драг пошевелил его ногой, но, не увидев реакции, сильно пнул. Изумрудно-золотистый незнакомец только застонал, тогда Сарх ударил ещё сильнее, подбрасывая лежащего в воздух.
- Не смей его бить!
Налетел на Сарха другой драг, не уступающий забияке в размерах. Сарх набычился - это была Шимба, она всегда вмешивалась, когда он пытался кого-нибудь проучить.
Драга по размерам не уступала Сарху и умела драться, правда его первенство до сих пор не оспаривала, но сейчас…
Сарх попытался ударить непрошеную защитницу, но эта драга вцепилась в задиру и повалила того на землю, стараясь подмять под себя. Оба молодых драга покатились, поднимая пыль.
- Что здесь происходит?
Громкий окрик заставил драчунов расцепиться и быстро подняться на ноги.
- Я только спросил, а она драться.
Наябедничал Сарх внезапно появившемуся Урху, старый драг далеко от загона не ушёл, а незаметно наблюдал. Показав Шимбе на лежащую Листика, Урх приказал:
- Берёшь новенького и идёшь в карцер, вам за то, что начали драку - трое суток без еды!
- Но.
Начала Шимба, показав на так и не поднявшегося новенького.
- Он же ничего…
- Он стал причиной драки! Потому тоже понесёт наказание! Взяла его и в карцер!

Молодая драга легко подняла бескрылого дракончика и поплелась вслед за Урхом.
7 Карцер представлял собой такой же загон, как и первый, только гораздо меньший. Шимба аккуратно положила свою ношу и села рядом, неподвижно застыв, - есть очень хотелось, а тут ещё три дня без еды придётся терпеть.
Шимба сидела, глядя в противоположную сторону от маленькой бочки с кашей. В карцере не только не давали еду, но ещё и заставляли мучиться от голода, поставив небольшой бочонок с кашей перед глазами наказанного так, чтоб он видел и чувствовал запах.
Шимба тяжело вздохнула, перевела взгляд на причину её наказания и вздрогнула, на неё смотрели большие зелёные глаза, обрамлённые пушистыми ресницами! Такого у драгов никогда не бывало, да и у повелителей тоже!
- Кто ты?
Тихонько спросила драг.
- Почему ты меня защищала?
Ответил вопросом странный драг или не драг?
- Не люблю, когда обижают слабых.
Ответила Шимба. У неё громко забурчало в животе и она пожаловалась:
- Так кушать хочется! А я и так два дня уже не ела, а тут ещё три дня терпеть! Да и потом, если норму не перекроем, голодать придётся!

Странный драг удивлённо посмотрел на Шимбу и показал на бочонок:
- Так вот же еда!
- А как её достать? Прутья слишком густо стоят, лапа не пролезет!
Бочонок действительно стоял так, что драг его бы смогла достать, если бы её рука-лапа протиснулась сквозь частые прутья. Странный драг посмотрел на Шимбу, на прутья и сказал:
- Ага!
Глаза юной драги, и так круглые, стали похожи на маленькие блюдца, перед ней стояла маленькая лягушоночка, правда кожа у неё была золотистая и на маленьких лапках не было перепонок!
Лягушоночка легко пролезла между прутьями и пододвинула, казавшийся неподъёмным для неё, бочонок к самой решётке. Затем наклонила его так, чтоб каша потекла сквозь прутья прямо в рот Шимбе.
Лягушонок тоже поела, несколько раз зачерпнув кашу своей ладошкой. Переставив бочонок обратно, лягушонок нарисовала на земле следы тизарнов, хищных летающих ящериц мира Каприн.
- Вот.
Сообщила уже эта странная изумрудно-золотистая драга, показывая на следы, - прилетели и всё съели! Нельзя еду оставлять без присмотра, всегда найдётся кто-нибудь, кто захочет её съесть! Голодный и летающий!
- Ты, ой! Вы повелительница!
Шепотом произнесла Шимба.
- Только повелители могут менять ипостась!
- Ага.
Ответила маленькая бескрылая повелительница.
- Я Листик! Поняла? А ты Шимба, я слышала, как тебя назвал тот старый драг.
Шимба судорожно кивнула, а Листик обняла её:
- Расскажи, что здесь за порядки…

Шимба и Листик проговорили всю ночь, а утром, когда два драга-надсмотрщика пришли проверить, то обнаружили пропажу каши и множество следов тизарнов.
На вопрос - что здесь произошло, обнявшиеся, видно от страха перед летающими ящерами, наказанные карцером маленькие драги заголосили:
- Прилетели, такие страшные! И как начали кашу есть! Ой-ой-ой! Еле мы спаслись! Если бы не каша, то и нас бы съели! Заберите нас отсюда. Здесь так страшно!
Пришёл Урх и долго рассматривал следы. Затем приказал наполнить бочонок снова и приставить к нему охранника.
К удивлению этого драга-охранника, Шимба и Листик совсем не страдали от голода, так и обнявшись, они спокойно заснули.

Что может быть более нудным, чем охранять бочонок с кашей? Да ещё и трогать эту кашу нельзя, а надо простоять сутки на посту! Про драга-охранника словно забыли.
Он вздохнул и посмотрел на небо -- от кого тут охранять эту кашу? А она так пахла! Потом, когда она подсохнет, её отнесут в загон к молодняку, а пока она свежая и пахучая, то выполняла роль такого оригинального пыточного инструмента.
Сильный удар по голове отправил охранника в беспамятство. Когда он пришёл в себя -- бочонок был пуст! А вокруг опять было множество следов тизарнов. Драг-охранник растерянно огляделся -- надо об этом происшествии доложить старшему, но и покидать пост без команды тоже нельзя!
Растерянный драг посмотрел на спавших обнявшихся Шимбу и новенького странного маленького драга и продолжил бдительно охранять пустой бочонок.

- Первый раз прилетели страшные тизарны и всё съели, мы думали они и нас съедят! А потом они снова прилетели и напали на охранника. Наверное, съесть хотели, но передумали - каша ведь вкуснее!
Плачущим голосом говорила Шимба стоящему перед ней Урху. Он решил допросить наказанных маленьких драгов, но Листик только хлопала своим большущими ресницами и перепугано твердила: «Тизарны, тизарны!».
Решив, что от этой маленькой бестолочи он ничего не добьётся, Урх взялся за более старшую Шимбу.
Пока Урх допрашивал Шимбу, Листика снова бросили в загон. К ней подошёл Сарх и со словами -- «ну ты» попытался ударить.
Не со зла, а просто для того чтоб этот новенький знал своё место. Поднимаясь с земли, ничего не понявший Сарх попытался снова напасть.
Удар хвоста новенького снова опрокинул его на землю. На помощь своему предводителю бросились два его товарища. Они тоже были отброшены ударами хвоста новенького.
- Ты кто?
Ошарашенно спросил так и не поднявшийся с земли Сарх.
- Листик! И нападать втроём на слабую девочку -- нехорошо!
Ответила новенькая, сразу определить кто она -- мальчик или девочка по внешнему виду не было никакой возможности, всё её тело, как и тела драгов, было закрыто чешуёй. А девочка продолжила:
- Я не драг! Разве это не видно было сразу? А зовут меня Листик! Вот!
- А почему тогда ты здесь?
Поднялся с земли Сарх, он уже и не думал о том, чтоб проучить эту новенькую.
- Не знаю.
Пожала плечами Листик.
- Не помню.
- Ты совсем как драклан-повелитель, только без крыльев.
Заметил Сарх и попытался оттолкнуть драга поменьше, который попытался погладить чешую Листика.
- Не лезь, Дирка!
- Не смей! Не смей обижать тех, кто слабее тебя!
Заступилась Листик.
- Выживают только сильнейшие!
Возразил Сарх.
- Кто сильнее, тот и прав! Те, кто норму не перевыполняет -- остаются голодными и погибают!
- Ага, ты самый сильный и большой, останешься один и что ты сможешь сделать сам?
- Повелительница меня заметит и возвысит! Как Урха!
- Повелительница не всегда будет над вами.
Тихо сказала Листик и добавила:
- А хорошо ли Урху? Думаешь он счастлив, от того что его повелительница возвысила над всеми вами?

Урх привёл Шимбу и теперь, стоя незамеченным у загона молодняка, слушал, что там говорили. Не сказав ничего, втолкнул молодую драгу, развернулся и ушёл. Шимба сразу подошла к Листику и враждебно посмотрела на Сарха:
- Опять к тебе пристаёт?
- К ней пристанешь.
Насупился Сарх и пожаловался Шимбе:
- Знаешь, как она хвостом бьёт? Как молотом!
- Ага.
Улыбнулась Листик и спросила у Шимбы:
- А что такое перевыполнять норму? Ты тоже об этом говорила!
- Завтра увидишь.
Вместо Шимбы ответил Сарх.

На следующее утро молодняк погнали в лес. Там, на большой поляне, лежали две больших кучи тяжёлых брёвен. Молодых драгов разбили на две команды и заставили таскать брёвна, одна команда носила их из левой кучи в правую, другая наоборот.
- Те, у кого куча будет меньше, не получат еду.
Успела сказать Шимба Листику, они оказались в одной команде. Листик ничего не ответила, все молодые драги в бешеном темпе таскали брёвна.
К концу дня кучи были одинаковы, старшие драги наблюдавшие за процессом переноски, приказали разбирать кучи и считать брёвна, чтоб выявить команду победителя.
В кучах оказалось одинаковое количество брёвен, на самом деле общее число было непарным, так что в любом случае одна из групп драгов должна была победить.
Драги-надсмотрщики были в замешательстве и доложили об этом повелительнице, та отмахнулась:
- Раз победителя не выявили, то считать проигравшими обе команды! Еды не давать никому!
Когда об этом было объявлено, Листик, к удивлению Шимбы, тихо сказала:
- Да, просчиталась я.

Изумрудно-золотистый дракончик сразу посчитала брёвна и одно спрятала, думая, что победителями объявят обе команды и еду дадут всем.
На ночь драги расположились прямо на земле, под большими навесами. Шимба и Листик устроились с самого краю.
Ночью Шимба проснулась от того, что Листик тихонько стонала, она была в своей второй ипостаси.
Девочка сидела, обхватив себя руками за плечи, из её глаз текли слёзы. Шимба подняла этого маленького лягушонка, а кем ещё может быть существо, не имеющее чешуи?
Подняла и прижала к себе, чувствуя, как дрожит маленькое тельце. Только под утро Листик затихла и превратилась в того полудракончика, что была раньше.

Утром перетаскивание брёвен началось снова, и снова обе команды, хотя брёвен уже было непарное число, повелительница объявила проигравшими.
А ночью Листик, опять став лягушонком, стонала и дрожала. Утром она выглядела совершенно измученной.
А днём снова было перетаскивание брёвен.
Вечером одной из команд дали еду, вторая половина маленьких драгов осталась голодной.
В этой половине оказались Шимба и Листик. Листик хотела предложить, чтоб команды по очереди выигрывали, тогда все драги смогли бы есть, хоть через день.
Но Шимба рассказала, что каждый раз команду формируют заново, то, что она с Листиком третий раз подряд оказались в одной команде, -- случайность.
- А зачем это надо? Это таскание тяжестей?
Спросила Листик.
- Не знаю, так повелела повелительница, Урх говорил, что для сплочения и выявления слабых. Слабых слуг повелительнице не надо.
- А если кто оказался слабым, то что?
- Те умирают, повелительница приказывает перерезать себе горло или покончить с жизнью каким-то другим образом.
Ответила Шимба.

Листик молча кивнула, заклинание подчинения было наложено на всех драгов, это заклинание не позволяло ящероподобным слугам дракланов ослушаться, фактически, превращая их в верных рабов.
Такое же заклинание Гара наложила и на Листика.
Но маленький дракончик не была драгом, сопротивляемость у неё была больше, поэтому это заклинание, навешиваемое на ауру жертвы, не столь прочно зацепилось за сущность Листика.
В отличие от драгов Листик видела линии силы и то, как Гара ими её опутывала.
Две последние ночи девочка снимала с себя это заклинание, буквально выдирая его из своей ауры. Теперь Листик была свободна.
Она поняла, что таким образом дракланы сделали из коренного населения мира Каприн рабов, но зачем же их убивать?
А Шимба продолжила рассказывать:
- Повелительницу это забавляет, она смеется, когда видит, как умирает драг.

- Шимба, а хочешь, я с тебя сниму это заклинание?
- Что ты Листик! Это заклинание снимает действие яда, что вырабатывает организм взрослого драга! Я уже почти достигла зрелости и умру от этого яда!
- Глупости, Шимба! Вас обманывают!
- У нас есть предание, что на наш мир накатилась чёрная волна страшного колдовства и драги начали умирать. Но пришли повелители и в своей безграничной милости спасли драгов…
- Превратив их в своих рабов!
Зарычала Листик.
- Дракланы сами и устроили ту эпидемию!
- Не говори так! Милость повелителей безгранична!
Испуганно произнесла Шимба. Они с Листиком лежали на своих местах у края загона, вернее лежала драга, прикрывая своей широкой лапой девочку-лягушонка, устроившуюся у неё на груди. Листик погладила свою подругу и сказала:
- Я всё равно уйду отсюда! Когда стану сильной, вернусь и обязательно тебя освобожу!
Шимба попробовала возразить, Листик не дала ей этого сделать:
- Если ты так боишься, я переведу это заклинание на себя.
- Ты повелительница!
Прошептала драга.
- Ага, я дракон, но не повелительница!
Ответила девочка.
- Почему же ты здесь?
- Не знаю, меня схватили, когда меня мама вытолкнула из того страшного места. Мама придёт и заберёт меня отсюда!

часть двенадцатая
Листик улыбнулась, посылая очередной огненный шар в химер. Как говорила тогда Рамана:
- Огненная плеть хорошо, но не рационально и очень затратно, пульсар -- быстрее и надёжнее, да и сил на огненный шар уходит раз в десять меньше, чем на плеть.

Дорога вывела дракончика на большую площадку, частично имевшую естественное происхождение, а частично вырубленную в скалах. На этой площадке было множество химер, но не это привлекло внимание Листика, а доспехи и человеческие кости, похоже, здесь разыгралась драма -- погиб отряд воинов, пытавшихся прорваться через это небольшое плато.
Листик нахмурилась и ударами воздушного кулака стала сгонять тварей под отвесную скалу. Химеры ревели, не понимая, что происходит. Листик зависла в нескольких десятках метров над дорогой, невидимая для химер -- этим драконоподобным зверям мешал поднять голову и посмотреть вверх мощный костяной гребень, идущий от ноздрей до кончика хвоста.
Собрав всех химер в большую шевелящуюся кучу, Листик ударила потоком огня -- несколько секунд и ничего не осталось, небольшая кучка пепла и всё. Дракончик сделала круг над площадкой, у неё возникло чувство, что что-то неправильно!
На одном из выступов скалы Листик заметила почти непокорёженные доспехи. Похоже, что люди, забравшиеся туда, чтоб не быть съеденными скальными химерами, активировали какой-то боевой амулет. Уничтоживший их самих и тех химер, что пытались на этот уступ забраться.
Листик собрала уцелевшие останки всех воинов на этом уступе и потоком огня превратила всё в пепел.
- Покойтесь с миром!
Произнесла рыжая девочка. Она стояла, склонив голову перед местом огненного погребения неизвестных воинов.
Хотя почему неизвестных? Доспехи-то были такие, как носят норвеи, а то, что в дружине барона Дрэгиса были норвеи, Листик знала.

Она собрала все доспехи, уцелевшие и помятые, и задумалась. Похоже, это был тот отряд, что не вернулся с перевала и что вёл сын барона.
Получается, что самые богатые доспехи принадлежали… Тэрику -- вспомнила Листик имя.
Мама говорила, что у здешнего барона должен быть сын, а ещё мама говорила, чтоб Листик показала барону колечко, но пока девочка не видела в этом надобности.
Рыжая девочка смотрела на уступ, ставший местом последней битвы храбрых воинов. Листик протянула руки к уступу. Белое пламя стало плавить скалу, превращая её в большую скульптуру - группа израненных воинов готовилась к последнему бою, впереди стоял их командир.
Помятый доспех, глухой шлем, нога, наступившая на отрубленную голову скальной химеры, в руке меч, острие которого направлено вниз. Листик не видела Тэрика, поэтому решила, что такой шлем - закрывающий лицо, лучший вариант.
Листик закончила и удовлетворённо посмотрела на то, что сделала. Дракончик взлетел с площадки и скоро вернулся с маленьким букетиком. Положив к подножью скульптурной группы, уже рыжая девочка склонила голову и постояла несколько минут.

Изумрудно-золотистый дракончик медленно летел над трактом, внимательно осматривая места, где могли бы спрятаться скальные химеры. Подлетев к завалу, преграждающему дорогу, дракончик неизвестно кому сообщил:
- Ни пройти, ни проехать. Ай-ай-ай! Непорядок!
Опустившись на землю, Листик разобрала завал и аккуратно сложила брёвна в стороне от дороги.
- Пригодиться могут.
Пояснил дракончик тому же невидимому собеседнику. Затем осмотрев отпугивающие зверей и нежить амулеты, дракончик установил их на скалах так, чтоб не нарушить защитного контура, раньше-то они были укреплены на брёвнах завала.
Совсем как человек отряхивает руки после хорошо выполненной работы, дракончик отряхнул лапки и взмыл в небо.

Утро началось как обычно -- Листик проснулась и потянулась. Искупавшись в небольшом озерце в углу пещеры, образованном ручейком, который небольшим водопадиком падал откуда-то из-под самого потолка, Листик собралась отправиться на охоту, прикинув, что успеет добыть козла, до того как гвардейцы барона подойдут к разобранному завалу.
Листик решила встретить их у завала и всё объяснить. Терлин вчера говорил, что доложит барону о том, что произошло, значит, сегодня к завалу отправится из замка отряд.
От замка до завала был день пути для всадника, но не для дракона.

Поднявшись высоко в небо, дракончик увидел отряд воинов, выезжающих из ворот замка. Похоже, барон послал почти всю свою дружину, оставив в замке только часовых. Хотя дружина у барона была -- так, название.
Сам барон ехал впереди, Листик уже несколько раз видела этого человека и испытывала к нему непонятную для себя симпатию. Может потому, что мамина пещера была на землях барона Дрэгиса?
Поднявшись ещё выше, так, чтоб с земли её нельзя было разглядеть, Листик полетела в сторону гор.

Охота была удачной, впрочем, у Листика по-другому не бывало, и большого козла дракончик забросила в свой ящик с заклинанием стазиса. К лесному озеру с водопадом отправилась уже рыжая девочка.
Это озеро очень нравилось Листику, раскинувшееся у самых гор, да так, что речка, падая с кручи, образовывала красивый водопад. А то, что это озеро было чрезвычайно холодным, нисколько не смущало девочку, как и её подружек: русалок Селину и Мрину, уже поджидавших Листика.
Вдоволь наплескавшись, Листик с подружками устроили в озере хоровод, распевая песню о зелёном кузнечике.
- Сюда идут.
Сообщила Селина, Мрина согласно кивнула и поправила подругу:
- Не идут, а ломятся! Как стадо коров!
- Ага.
Подтвердила Листик.
- Трое, такое вот маленькое стадо, а шуму как от большого.
Русалки скрылись под водой, а девочка продолжила плескаться, допев песню.

Поплавав и покувыркавшись ещё минут пять, Листик вылезла на берег и попрыгала, вытрясая воду из ушей, при этом она рассматривала трёх человек, притаившихся в густых зарослях.
Это явно были воины дружины барона Дрэгиса, Листик решила не лететь к разобранному завалу, раз уже встретилась с бароном, а он был среди затаившихся в кустах.
Высушив волосы, рыжая девочка упёрла руки в бока и сказала, обращаясь к кустам:
- Ну, долго вы ещё там сидеть будете? Если пришли купаться, то я уже закончила. Озеро свободное! И хватит подглядывать. Вылазьте!
Немного смущённые, люди выбрались из кустов, получилось, что они вроде, тихонько подобравшись, подглядывали, как девочка купается. А она, нисколько не смущаясь, рассматривала мужчин. Усмехнувшись каким-то своим мыслям, она спросила:
- Ну? Что вы здесь делаете?
- Мы… Гм…
Растерянно начал один из воинов. Остальные молчали, а Листик ехидно улыбаясь их рассматривала.
- Лэри де Гривз, барон Дрэгис, объезжает свои владения. Я, Гуго Норек, капитан гвардии барона, его сопровождаю.
Ответил тот же воин, поборов свою растерянность.
- А это, значит, вся гвардия барона.
Заулыбавшись, девочка указала на молча стоящего воина.
- Это воин гвардии барона.
Утвердительно кивнул капитан.
- А ты кто такая и что здесь делаешь?
- Купаюсь.
Коротко ответила девочка.
- Не боишься?
просил капитан.
- Кого?
Удивилась девочка.
- Ты одна, в лесу, у озера. Тут не только лесная, но и водная нечисть может быть…
- Не-а, не боюсь, кого мне тут бояться?
Искренне удивилась девочка.

- Тебе не холодно? Ты бы оделась, где твоя одежда?
Подал голос, до этого молчавший и внимательно рассматривавший девочку, барон.
- Не холодно.
Пожала худенькими плечиками девочка.
- Мне так удобнее, не надо всё время раздеваться-одеваться.
- Зачем всё время раздеваться?
просил капитан, его удивил такой ответ.
- Раздеваться, чтоб одежду не порвать.
Терпеливо пояснила девочка очевидную для себя вещь.
- У меня только одно платье, мне его Марта дала.

Лэри де Гривз молчал, продолжая внимательно рассматривать девочку, а Гуго Норек задавал вопросы дальше, пытаясь узнать, кто эта девочка и что здесь делает. Он слышал, что у травницы Марты появилась ученица, и сделал предположение, что это рыжая девочка.
Но та ответила отрицательно, назвав имя ученицы - Ирэн. Так и не получив ответы на свои вопросы, командир баронской гвардии, стараясь выяснить откуда эта девочка, спросил:
- А где ты живёшь?
- В пещере.
Ответила девочка.
- В пещере? Той, что в скалах?
просил капитан, он знал только одну пещеру, расположенную поблизости, её называли - Драконьей. Девочка утвердительно кивнула, а Гуго удивлённо продолжил:
- Это же большая пещера, там жить неудобно!
- Это в большой пещере неудобно, а в той, что за ней, очень даже удобно.

Гуго не нашёлся, что ответить. Насколько он знал, Драконья пещера была только одна, и за ней не было никаких других пещер.
- А не соблаговолит ли юная леди пригласить нас в гости?
Учтиво спросил барон, видно сделавший из своих наблюдений какой-то вывод.
- А в гости ходят с подарками!
Прищурилась девочка, тоже с интересом рассматривавшая местного владетеля. Ведь мама говорила, что именно ему надо показать колечко, когда Листик обоснуется на этом месте.
Но девочка считала, что ещё недостаточно обосновалась, чтоб знакомиться с местной властью, пока от знакомств с большим начальством у Листика были одни проблемы.
Поэтому, до сих пор, Листик на барона смотрела только издали.

- Мы не рассчитывали встретить здесь кого-либо. Поэтому не захватили достойных подарков. Но мы угостим леди всем, что у нас есть.
Барон поклонился девочке как равной, удивив этим капитана своей гвардии. Девочка важно кивнула и присела в придворном книксене, что в её исполнении выглядело очень забавно.
- Я приглашаю благородных господ посетить моё скромное жилище.
Учтиво, явно кому-то подражая, жеманным голосом произнесла девочка и уже обычным, немного хрипловатым, поинтересовалась.
- вы умеете жарить мясо? А то у меня не получается, всё время подгорает.
- Конечно умеем. Умеем жарить на костре, запекать в глине, готовить на углях.
Ответил Лэри де Гривз, слова о том, что мясо всё время подгорает, напомнили ему об одной рыжей девушке, и сердце старого воина защемило.
Отгоняя это болезненное воспоминание, барон продолжил:
- Вот только свежего мяса у нас нет. А вяленое не очень пригодно для жарки.
- Это ничего, главное, что готовить умеете. А мясо у меня есть, я утром козла поймала. Вот отмывалась после охоты.
Обрадовалась девочка, не заметив заминку барона.
- Тогда мы постараемся удивить леди своими кулинарными талантами.
Изобразил придворный поклон барон Дрэгис, глядя на девочку, она была похожа… Очень похожа! Неужели это дочь Веточки?!

Отряд свернул со старого тракта и двигался по тропинке к Драконьей пещере, девочка легко шла впереди идущих быстрой рысью лошадей.
- Не нравится мне это, вроде и не спешит.
Норек указал на девочку.
- мы за ней еле успеваем. И ведёт она к старой Драконьей пещере.
Хмурясь, капитан продолжил:
- И пещера та - нехорошее место. Недаром селяне её зовут - Драконьей. Не чисто тут! Колдовство!
Барон Дрэгис лишь пожал плечами. Он уже не сомневался, что эта девочка дочь Ветики. А для дочери своей любимой барон был готов на многое, а может…
Надежда на то, что Веточка вернулась, придала барону силы. Где жила его любимая, барон не знал, но она всегда ждала его у того озера, с водопадом. Возможно, она жила в этой пещере, вернее не в ней, а в той, что за ней, как сказала девочка.

Подъехав к Драконьей пещере, воины спешились. Барон, капитан и два дружинника пошли к Драконьей пещере. Капитан помнил, что здесь была большая чистая поляна с удобной тропинкой, но сейчас та её часть, что у пещеры, напоминала полосу препятствий, как будто кто-то эти камни специально набросал. Причудливо раскиданные скальные обломки приходилось или обходить, или перелазить через них.
Листик трудилась тут два дня, создавая эту полосу препятствий после визита охотников.
Тогда они чуть не въехали в пещеру на своих телегах. Вот дракончик и сделала такую преграду для подобных визитёров.
Добравшись до пещеры, люди увидели кучи всевозможных костей. Девочка охотно пояснила, откуда взялись все эти кости:
- А это всё дракон, он здесь живёт, и это всё его жертвы.

Барон, внимательно рассматривавший эту костяную икебану, постучал по одной из больших костей рукояткой кинжала. Та переломилась, образовав облачко белой пыли. Барон хитро посмотрел на девочку:
- Эту зверюшку дракон съел не меньше чем пятьсот лет назад, а насколько я помню, в этой пещере ещё пять лет назад было чисто. И этого зверя зовут слон, а это его бивень был. А слоны водятся далеко на юге, в нашем климате они замёрзнут.
Странно, что дракон притащил слона аж сюда, такого старого, причём уже в виде костей.
Капитан с удивлением увидел, что невозмутимая до сих пор девочка смутилась. Смутилась и начала оправдываться:
- Ну так где я столько свежих костей возьму? И кости должны быть большими, чтоб все видели, что дракон больших зверей ест - значит, сам очень большой и страшный!
- А что, дракон большой? И страшный?

Прищурился барон, он уже не сомневался, что девочка - дочь Веточки! И как она - дракон-оборотень.
- Нет, ещё не большой.
тветила, вздохнув, девочка, но тут же добавила, сделав круглые глаза:
- Но очень страшный!
- Очень?
Переспросил барон, хитро глянув на девочку.
- Если дракон такой страшный, то почему юная леди завела нас прямо в его логово? А если этот маленький, но очень страшный дракон прилетит? Разве в её жилище нет другой дороги?
- Есть, только вы там не пролезете, там узкий лаз. Вот приходится вести вас через гостевой вход.
- Объяснила Листик.
- Это гостевой вход?
Удивлённый капитан обвел рукой окружающую их мечту любого дворового пса, - С такими-то костями?! Какие же гости осмелятся сюда зайти? Увидев всё это!
- Вот для того - это всё, чтобы незваные гости и не ходили, а то замахаешься камнем вход перекрывать!
Вздохнула девочка, она вспомнила, что в этот раз вход не закрыла. Такая оплошность с её стороны!
А вдруг незваные гости не испугаются страшного дракона, обгладывающего пятисотлетние кости?
Барон-то это сразу определил и он, точно, не испугался! На то, что остальные не испугались, Листик не обратила внимания, им положено не боятся, если командир не боится или делать вид, что это так.

Так беседуя, девочка провела своих гостей в конец большой пещеры, там был проём в полтора человеческих роста и в размах рук взрослого мужчины, закрытый более чем наполовину лежащим около него камнем, даже не камнем, а обломком скалы, высотой в два человеческих роста и такой же ширины.
Вторая пещера была чуть поменьше предыдущей, но с более высоким сводом. Льющийся сверху мягкий свет давал хорошее освещение, но отверстий в своде не было видно.
Сложенный в углу камин трубы не имел, но и стена рядом с ним не была закопчена, что свидетельствовало о хорошей тяге вверх. Околокаминное пространство, судя по наличию больших плоских камней, изображавших мебель, было кухней.
В углу журчал небольшой водопадик. Вода из отверстия в стене падала в маленькое озерко, ручейком вытекала из него и исчезала где-то под другой стеной.
В дальнем углу пещеры, где царил полумрак, виднелся стожок душистого сена, накрытый мягкими шкурами, видно он служил девочке постелью. Душистые связки травы были развешаны по всем стенам. Люди с удивлением разглядывали это пусть пещерное, но уютное жилище.
Девочка легко отодвинула крышку с большого каменного ящика и достала оттуда тушу горного козла.
Судя по тому, что мясо было свежее, на тушу было наложено сохраняющее заклинание.
Барон удивлённо переглянулся с капитаном своей дружины, такое было возможно, если на это каменное хранилище находилось под заклинанием стазиса, а это - очень сложное и энергоёмкое заклинание.
Это вселило в барона надежду, что рыжая девочка не единственная хозяйка этой пещеры.

Маленькая рыжая девочка подала козла одному из воинов барона, тот, подхватив тушу и едва не уронив её, крякнул и направился к камину.
Второй попытался закрыть каменный ящик и, с натугой задвинув крышку, удивлённо покачал головой, затем присоединился к первому дружиннику.
Девочка, пройдя к своей постели, взяла с неё платье, сшитое из домотканого полотна и надела его. Платье, с вышитыми узорами, напоминающими эльфийские орнаменты, на неё было великовато.

- Вот.
Девочка сделала приглашающий жест, указав на малые камни-стулья, стоящие у большого камня-стола.
- адитесь.
- Как ты этого козла завалила?
просил у девочки воин, занимавшийся разделкой животного.
- Что-то я не вижу следов стрелы, а в капкан поймать его невозможно.
- Шею свернула, подкралась сзади, когда он на скале стоял, и свернула.
- Как же к нему можно подкрасться? Он же на скале стоял? Значит высоко…
- Угу, стоял и вниз смотрел, а я сверху. Козлы же редко вверх смотрят.

Воин хмыкнул, он не мог себе даже представить, как можно подкрасться к горному козлу, стоящему на скале, и как такая маленькая девочка может свернуть ему шею. Закончив разделку туши, он глянул в сторону камина. Там была навалена довольно большая куча дров.
- Пока это всё прогорит…
с сомнением сказал он.
- Угли нужны, тогда мясо хорошо испечётся.
Барон легонько толкнул своего капитана, словно о чём-то предупреждая. Гуго хотел было спросить, на что его друг намекает, но тут девочка дунула в камин.

Там взметнулось жаркое пламя. Побушевав несколько секунд, пламя опало. В камине вместо дров ровным слоем лежали тлеющие угли.
Капитан удивился такому быстрому способу получения углей из довольно толстых поленьев, но, видя спокойствие барона, вида не показал.
Воин, разделывавший тушу, высказал своё удивление, слегка приподняв брови, но видя, что это действие девочки не удивило барона, стал нанизывать мясо на шампуры, которые лежали возле камина.
Второй воин бросился ему помогать, раскладывая шампуры над углями.

- Вот.
рдо сказала девочка.
- то я придумала! Можно поджарить магическим огнём, но надо очень осторожно это делать, а то пригорит.
Надо долго держать малый огонь, как от углей, а это трудно. А вот так - сделать угли и на них жарить гораздо проще. К тому же, Ирэн говорит, что на углях вкуснее получается! Эх, ещё бы замариновать!
И не замаринованное мясо получилось очень вкусным. Гуго Норек достал походную фляжку, там у него оказалось вино, и он всех угостил. Девочка отказалась, она, вздохнув, сказала:
- Если бы там было молочко…
Девочка сказала это с сожалением и напилась воды из родника-водопадика.

В это время освещение в пещере поменялось, видно свет от солнца, переместившегося по небосводу, стал попадать в пещеру через другие отдушины. Осветился уголок, до этого пребывавший в полумраке.
Там на небольшом возвышении стояла статуэтка. Это была девушка, раскинувшая руки, будто собиралась взлететь.
Она была высотой всего в две ладони, но при этом были видны мельчайшие детали.

У барона, взглянувшего на статуэтку, сердце пропустило два удара. Он подхватился на ноги, сделал туда шаг и спросил у девочки севшим и дрожащим голосом:
- Откуда! Откуда у тебя она!
- Это я сама сделала.
Гордо ответила девочка, не заметив волнения барона. Она подошла к статуэтке и легонько к ней прикоснулась:
- Это моя мама.
- Где! Где она!.
- Погибла. Это я делала по памяти.

- Веточка! Веточка.
Прошептал барон, опускаясь перед статуэткой на колени. Тут он заметил изящное, плетёное колечко, лежащее у ног статуэтки. Девочка, увидев внимание барона к этому предмету, попыталась схватить колечко, но барон успел раньше.
- Откуда!
Ещё более хрипло выдохнул барон.
- Отдай!
скрикнула девочка.
- Отдай!
Барон протянул девочке колечко и снова спросил:
- Откуда у тебя оно?
- Мама дала, перед своей гибелью, а ей дал мой отец. Так мне мама сказала.

Листик не стала говорить, что Ветика наказывала ей показать колечко барону, а он дрожащими руками снял с шеи медальон, раскрыл его, там лежало точно такое же колечко.
- Вот, одно у меня, другое у Веточки. Наши колечки. Это всё, что у меня осталось от неё.
Барон протянул колечко девочке, она взяла колечко и повертела его в пальцах, что-то рассматривая. Потом подняла взгляд на Лэри де Гривза. В его глазах стояли слёзы, он тихо сказал:
- Веточка, моя Веточка…
- Ветикалинариона - так звали мою маму, а меня - Листикалинариона. Мама называла меня Листиком.
- Листик.
Тихо произнёс барон, обнимая девочку.
- Листик. Доченька!
А Листик, прижавшись к отцу, вспоминала маму, последние её напутствия.

часть одиннадцатая

Корчма «Перекрёсток» стояла на окраине деревни Подгорцы, хоть и за оградой, но внутри охранного периметра.
Корчмой «Перекрёсток» стал с тех пор, как закрылся Ларнийский перевал и по торговому тракту перестали идти караваны, а раньше это был трактир, носивший гордое имя «Перекрёсток трёх дорог», здесь был не только общий зал, но и комнаты для приезжих, вернее, проезжающих.
В этом месте дороги, идущие от деревенек Дрэгисского и трех соседних баронств, выходили на торговый тракт. Но от былого оживления ничего не осталось, разве что селяне раз в полгода проезжали мимо, направляясь на ярмарку в Тронск.
Понятно, что если им и приходилось останавливаться на ночлег в Подгорцах, то они предпочитали родственников или знакомых в самой деревне.
Вот так и превратился придорожный трактир в сельскую корчму, дела у хозяина которой шли неважно, ведь никто из селян не пойдёт туда обедать или ужинать, разве что -- выпить, но это было нечасто.
Поэтому, когда появился покупатель на «Перекрёсток», прежний хозяин с радостью продал своё убыточное заведение, даже значительно уступив в цене.

Новый хозяин -- полуорк Тором, мало того что оказался великолепным поваром, он ещё варил замечательный эль. Нельзя сказать, что доход от «Перекрёстка» очень возрос, но и прежних убытков не было. Как говорил сам Тором, употребляя мудрёное слово:
- Самоокупаемость есть и хорошо. А прибыль… Ну, Ларнийский перевал не вечно же закрыт будет, вот пойдут караваны по тракту и прибыль появится.

Вот и сейчас в полутёмном зале корчмы было всего три посетителя. Староста деревни и местный кузнец не спеша потягивали пиво и с умилением наблюдали за рыжей девочкой, которая расправлялась с третьим пирогом с вишнями.
Пироги были сладкими и очень большими, их Тором пёк специально для этой девочки. Листик, как выяснилось, любила не только жареное мясо, но и всякие сладкие блюда, а от пирогов бывшего охотника на драконов была в восторге.
Сам хозяин корчмы тоже сидел за столом с кружкой пива.
Любование поедающей пироги Листиком не мешало плавной и умной беседе.

А какая беседа может быть у столь солидных и уважаемых людей, как староста, кузнец и хозяин корчмы?
- А что произошло-то, что караваны пошли в обход перевала?
Между глотками пива поинтересовался Тором, ответил староста:
- Что-то там появилось, может нежить какая или ещё что. Как пропал третий купеческий караван, барон снарядил туда отряд.
Полдружины ушло, а повёл сын барона -- Тэрик. Но все там и сгинули, только одному воину удалось вырваться, говорит -- скальные химеры.
Но это какая же должна быть стая, чтоб норвеи барона с ними не справились. Вот сэр Лэри и приказал завалить выход на перевал, да ещё и магически укрепить тот завал, чтоб, значит, химеры боялись к завалу подходить.
Но думается мне, что не это горных чудищ держит. Не любят химеры-то с гор уходить, а в лес и подано не сунутся!
Так что нам тут ничего не грозит, а вот что караваны перевал обходят - плохо, и нам плохо и у барона дохода нет, а значит, дружину-то он пополнить не может…

- Вы почтенный, говорили, что у барона в дружине норвеи служат? Я слышал, что они только у короля в гвардии есть.
Заинтересовался Тором.
- Так это… Сэр Лэри-то генералом у короля был, люди говорят - не последним, одним из лучших! Вот наш милостивый король и пожаловал своему генералу Дрэгисское баронство.
- Милость короля -- безгранична.
Хмыкнул Тором.
-Пожаловать как награду за верную службу пограничное баронство!
Хотя если барон был генералом, то воевать ему не привыкать, а если одним из лучших… Хотя и он не смог справиться с тем, что закрыло перевал.
Постойте, почтенный, вашего барона не Лэри де Гривз, зовут? Тогда понятно откуда у него в дружине норвеи, он командовал отрядом норвейских наёмников.
- Да, тот самый генерал Лэри де Гривз, но с тех пор, как погиб его сын, он сильно сдал. Жена умерла сразу после родов,
Тэрик был единственным сыном, такой богатырь был! Такой красавец!
Староста замолчал, помолчали и остальные,

Листик перестала есть пирог и задумалась о чём-то. В это время в корчму зашёл ещё один посетитель:
- Привет честной компании!
Поприветствовал он сидящих за столом.
- И тебе привет, Терлин!
Отозвался Тором, остальные вежливо кивнули.
- Ага! Привет.
Не осталась в стороне Листик.

Терлин стал обходчиком владений барона Дрэгиса. Когда бывший охотник на драконов пришёл к барону с предложением взять его егерем или лесником, барон сильно удивился.
Дрэгисский лес был огромен и совершенно не нуждался в охране и каком-либо обустройстве. Но поразмыслив, барон взял Терлина, назначив -- обходчиком.
Дружина барона Дрэгиса уменьшилась наполовину, и воинов даже на патрули не хватало. Лишние глаза и уши не помешают -- рассудил барон.
Вот сейчас Терлин и возвращался из очередного такого рейда в предгорья.

- Пива выпьешь?
Спросил Тором своего старого товарища. Тот молча кивнул и сел на предложенное место.
- Как там у гор? Ф В, А О Э Я Ч С М Б.
Из вежливости поинтересовался староста, как там могло быть, если дорога завалена. Ну, а если какой зверь в обход дороги с гор спустится, то он быстрее обходчика до обжитых мест добежит.
Терлин поднял свою кружку, Листик, у неё была такая же, первая чокнулась с баронским обходчиком, остальные последовали её примеру, пряча улыбки.
- Ну, будем здоровы!
Произнесла девочка и сделала несколько глотков, белый след на её верхней губе показывал, что в кружке отнюдь не пиво. Терлин сделал пару глотков и сообщил:
- Завал на старом имперском тракте разрушен, дорога на перевал свободна.
- Это кто же мог такое сделать?
Озаботился староста.
- Кто же к нам с гор спустился? Точно не химеры…
- И что интересно защитные амулеты, ну те, что зверей и нежить отпугивали, переставлены на скалы. Причем так, что защитный контур сохранился! Я проверил!
Продолжил Терлин, показывая амулет, полученный от барона.
- А это мог сделать только маг! Да и завал… Такое впечатление, что его аккуратно разобрали, причём сделали это не со стороны гор.

- Ты хочешь сказать, что это кто-то из местных?
Удивился Тором. Староста Подгорцев отрицательно покачал головой. А Терлин поднялся:
- Спасибо, Тором, горло я промочил, пойду в замок, доложу.
- Это правильно.
Кивнул староста.
- арон разберётся, кто это мог сделать. Да и завал восстановить надо бы…
- Ага.
Кивнула Листик и тоже поднялась:
- Мне тоже пора. Спасибо, Тором за угощение!
- Пожалуйста! Я всегда рад твоему приходу, Листик.

Баронский обходчик и Листик ушли, а Тором налил ещё по одной кружечке -- делать-то всё равно нечего, а тут такая компания, поговорить можно. Староста, неторопливо отпив из своей кружки, кивнул в сторону двери:
- Пошла смотреть, что там произошло.
- А я думаю, что она об этом уже знала. Когда Терлин рассказывал, она не удивилась. Обычно расспрашивает -- что произошло, а тут просто сидела и слушала. Думаю, Листик знает, кто это сделал.
Не согласился со старостой Тором. Кузнец задумчиво покачал головой и высказал свои предположения:
- Пошла разбираться с тем, кто там поозоровал, порядок наводить…
Уж она-то…
- Сдаётся мне, скоро по этой дороге снова пойдут караваны.
ысказался Тором, удивив своих собеседников. Усмехнувшись, он пояснил:
- Терлин сказал -- завал аккуратно разобран и не со стороны гор. Аккуратно разобран, а не разбросан! И не проломлен!
Так делают когда собираются дорогой долго пользоваться, а не один раз пройти. Я не удивлюсь, что в этом как-то Листик замешана!
Тором, высказав свои предположения, не знал, насколько он прав.

Неделей раньше, до разговора в «Перекрёстке», над имперским трактом летел изумрудно-золотистый дракон.
Обычно Листик, взлетая у своей пещеры, круто уходила вверх, на высоту, где её и разглядеть-то было трудно. Уже там маленький дракончик переходила в горизонтальный полёт и летела, ориентируясь на старый имперский тракт к Ларнийскому перевалу, а уже там поворачивала в горы, где и охотилась.
Листик могла и «прыгнуть» к месту охоты, но разве «прыжок» можно сравнить с тем наслаждением, которое даёт вот такой полёт!
Листик прекрасно видела всё творящееся на земле и, увидев свою добычу -- горного козла, подобно орлу камнем падала вниз, хотя это не совсем удачное сравнение, атакующий дракончик летел гораздо быстрее падающего камня.

Миновав перевал, Листик заинтересовалась происходящим внизу -- там большой зелёно-серый дракон отбивался от стаи скальных химер.
Они зажали его в узком ущелье и атаковали, не давая взлететь. Сделав круг над этим местом, Листик увидела, что местный дракон и не пытается улететь, он отчаянно сражается, защищая свою кладку.
Больше двух десятков химер лежали раздавленные могучими лапами или размазанные ударами хвоста. Но хищных созданий было больше трёх сотен, а дракон уже начал уставать. Рёв, больше похожий на тоскливый вой, разнёсся над горами. Листик, сложив крылья, камнем устремилась вниз.

Ханнау понимала, что отступать уже некуда - за спиной ещё не рождённые её дети!
Химер было слишком много, и они теснили дракона. Удар мощной лапы превращал в кровавое месиво одну химеру, но три других вцеплялись своими кривыми зубами в эту лапу.
Дракона тоскливо заревела, она давно поняла, что проиграла этот бой, и хоть сил уже оставалось мало, сдаваться она не собиралась. Ханнау приняла решение: её дети не достанутся этим тварям, она раздавит и размажет яйца по камням! А сама она…
Даже если бросится на скалы, всё равно химеры съедят, поэтому драться будет до конца!
Дракона резким броском оторвалась от атакующих её химер и снова заревела, правда рёв вышел не грозный, а скорее, жалобный.
Химеры, словно почувствовав слабость загнанного дракона, ринулись в атаку. Но достать раненую дракону они не смогли, мощный поток пламени остановил их, поджарив половину нападающих.
Остальных за несколько мгновений расстрелял огненными сгустками зависший над местом битвы маленький изумрудно-золотистый дракончик. Глядя на дымящиеся тушки скальных химер, дракончик удовлетворённо произнёс:
- Ага!

Застывшая Ханнау смотрела на маленькую драконочку широко открытыми глазами, эта малышка была совсем не похожа на могучих драконов, даже на их детёнышей не была похожа.
Но это был дракон! Дракон-повелитель!
Зелёно-серая дракона припала к земле и застыла в таком положении, демонстрируя покорность повелительнице.
Изумрудно-золотистый дракончик опустился на землю перед Ханнау, не просто опустился, он встал на задние лапы, а его туловище заняло вертикальное положение, как у прямоходящих.
- Ага!
Снова произнесла драконочка, но на этот раз растерянно, явно не зная, как реагировать на такое выражение чувств зелёно-серой драконы.
Эта растерянность не позволила маленькой драконочке заметить трёх атаковавших её химер.
Во время огненного удара Листика их прикрыли скалы, и теперь они с яростью бросились на изумрудно-золотистого дракончика.
Если Листик стояла к нападавшим спиной, то Ханнау прекрасно всё видела, она прыгнула вперёд, отбрасывая дракончика в сторону.
Мощный хвост смёл двух химер в сторону, третью смяли могучие лапы. Ханнау не удержалась и начала поедать ту химеру, что держала в лапах, дракона была очень голодна.
Но откусив кусок, зелёно-серая дракона устыдилась своей невоздержанности и предложила свою добычу маленькой повелительнице. Листик отрицательно помотала головой, а потом спросила:
- Так это ты утащила двух коров? Да? А как тебя зовут?
- Ханнау.
Проревела дракона, если бы кто услышал её ответ, то мало что разобрал бы, но Листик поняла. Изумрудно-золотистый дракончик задумчиво посмотрел на зажаренных химер и ту, что доедала большая дракона.

Та поняла и проревела:
- Они быстро испортятся! Жаль, что столько мяса пропадёт!
- Ага.
Листик огляделась, будто что-то разыскивая, и её взгляд остановился на неглубокой пещере. Ханау туда втиснуться не могла, а вот лапой доставать то, что там могло лежать, вполне могло у неё получиться.
- Помоги мне сложить их всех туда.
Листик показала эту пещерку.
-Я сделаю так, что они там не будут портиться. Ты сможешь доставать по одной и есть.
Когда углубление в скалах было заполнено и завалено большим камнем, Листик наложила заклинание стазиса. Драконочка удовлетворённо кивнула:
- Ага! Толстые каменные стены, хотя куда уж толще - кругом скалы, позволят заклинанию стазиса долго держаться без обновления.
Но я всё равно к тебе наведываться буду, заклинание обновлять. А тебе больше не надо будет коров воровать, ты же их схватила, потому что не могла нормально охотиться - нельзя далеко от кладки уходить, да и рана у тебя…
Я не умею такие лечить, надо бы к тебе Ирэн принести или Марту, они-то уж точно что-то придумают.
Ты не будешь их ревновать к своей кладке? Им твои яйца совсем не нужны.

Листик могла бы сказать, что она вообще не умеет лечить раны, только радикулит, да и то под руководством Ирэн. Ханнау повернулась к Листику боком, и маленький дракончик покачал головой, рассматривая длинную и глубокую рану на боку зелёно-серой драконы.
Та совсем развернулась и показала Листику три больших серых яйца в зелёную крапинку. Листик озабоченно заметила:
- Не очень удобное место ты выбрала для своей кладки.
Дракона, словно на что-то жалуясь, заревела, Листик 8выслушала и вздохнула:
- Я поняла, у тебя не было времени подыскать более подходящее место, а теперь ты не можешь перенести кладку. А скальные химеры могут снова напасть. Говоришь там их ещё много? Две стаи? Это была одна, но самая большая? Ладно, полечу посмотрю.
Изумрудно-золотистый дракон стремительно ушёл в небо, а большой дракон некоторое время завороженно смотрел вслед исчезнувшему дракончику, потом решил доесть вторую хорошо прожаренную химеру, расколов лапами её панцирь.

Листик летела над старой имперской дорогой обратно, направляясь к Ларнийскому перевалу, но на этот раз она летела низко.
Попадавшихся внизу скальных химер изумрудно-золотистый дракончик выжигал прицельными огненными ударами.
Листик летела довольно медленно, оглядывая тракт и его окрестности. Довольно широкая, дорога была или зажата в скалах, или ограничена с одной стороны глубокой пропастью, химеры укрывались среди больших камней на её обочинах или в трещинах скал. Очередной огненный шар уничтожил группу из десятка химер, а Листик вспоминала.

- А ну повтори ещё раз!
командовала пепельная дракона, она и две других, наблюдали за потугами маленького изумрудно-золотистого дракончика. С его лапки сорвался маленький огненный шарик и, не пролетев даже половины расстояния до цели, с шипением лопнул. Наблюдавшая за этим бронзовая дракона покачала головой:
- Листик, попробуй огненную плеть. Ты говорила, что это у тебя получилось, вспомни, как ты это сделала.
- Я тогда очень расстроилась и рассердилась.
Ответила маленькая драконочка и всхлипнула, видно ей было тяжело вспоминать ту ситуацию.
Листик напряглась и махнула лапкой. Получилась не прямая плеть, а что-то замысловато изогнутое, к тому же не цельное, а пунктирное.
- Вот, не получается сейчас.
Прокомментировала драконочка.

Бронзовая и пепельная драконы посмотрели на изумрудно-золотистую, та растерянно развела лапами:
- Огненная плеть, хоть и слабая, у неё получалась неплохо, огненные шары, вернее шарики, через раз. Ну, а поток огня… Я была на том месте, там действительно был такой поток и довольно мощный. Как она смогла такое сделать? Я в недоумении!
- Ветика, я так поняла, тогда Листик была в ярости, если вызвать у неё подобное чувство…
Начала пепельная дракона, драконочка её перебила:
- Тайша, я не хочу! Не хочу больше так!
- Очень трудно чему-либо научить, если обучаемый этому противится
Пожала плечами Тайша.
- Листик, огонь -- главное оружие дракона! Без этого ему не обойтись, так что научиться тебе придётся, это не прихоть, это вопрос твоего выживания, поняла?
Строго посмотрела на маленькую изумрудно-золотистую драконочку большая бронзовая дракона.
- Да тётя Рамана.
С несчастным видом ответила Листик.
- Не называй меня тётей, а то я чувствую себя такой старой…
Улыбнулась бронзовая и предложила:
- А давай поиграем? Я буду бросать в тебя огненный шарик, а ты уворачивайся, а потом ты в меня…

Огненный шар, средних размеров, полетел в дракончика, тот, вместо того чтоб увернуться, выставил перед собой лапки и поймал шарик. Листик покатала увеличившийся шарик в лапках и бросила в Раману. Та, не успевая увернуться, попыталась выставить перед собой защиту, но шар легко её преодолел.
- Ой-ой-ой!
Листик поняла, что сделала, и наморщилась от напряжения, шар поменял траекторию движения, ушёл вверх и там с грохотом взорвался.
- Листик!..
Закричала опомнившаяся изумрудно-золотистая дракона.
- Да она же может!..
Начала пепельная, но Рамана невозмутимо скомандовала, бросая в дракончика ещё один шар:
- Листик! Лови!
Дракончик снова поймал шарик, а бронзовая продолжила командовать:
- Сделай его больше! Теперь меньше! Теперь раздели на два! Молодец!
- Да-а, Рамана, я и не подозревала, что у тебя такой педагогический талант! И чтоб кого-то инициировать, надо запустить в него боевым пульсаром.
Усмехнулась пепельная.
- Знаешь, Тайша, я и сама не подозревала. Она не просто поймала мой пульсар, она в него добавила свою энергию! Понимаешь, что это значит! Она уже инициирована! Ты сама должна это была понять!

- Ветика, я подозревала, что твоя дочь не просто драклан, только вот…
Начала высказываться пепельная, качая своей головой с маленькими рожками.
- Она моя дочь, а отец у неё простой человек, без всяких магических способностей.
Ответила изумрудно-золотистая дракона.
- Значит, она унаследовала твои способности, какие не знаю, возможно - все, ведь ты тоже не простой…
- Тайша, я так не умею!
Ветика показала на увлёкшуюся игрой драконочку. Та, смяв огненный шар, лепила из него, словно из податливой глины, какую-то фигурку. Драконы замолчали и уставились на драконочку, а Листик, польщённая вниманием, показала сидящего у неё на ладони длинноухого зверя:
- Вот!
Огненный пульсар в виде длинноухого существа сорвался с ладошки Листика и, дёргаясь, полетел, своим неравномерным движением имитируя бег зверька.
- Это невозможно!
Безапелляционно заявила Тайша.
- Это противоречит всем…
- Листик! Какой забавный зверёк! Это зайчик? Да?
- Как забавно он прыгает, а через скакалочку он может?
- Ага!

Листик закрутила лапкой, и вокруг скачущего длинноухого зверя завертелась огненная плеть. Тайша от удивления приоткрыла рот, вернее драконью пасть, а две другие драконы с умилением наблюдали за маленьким дракончиком.
Через некоторое время огненные кролик и скакалка пропали. Пепельный и бронзовый драконы внимательно смотрели на выглядевшую очень уставшей изумрудно-золотистую малышку.
- Резерв почти на нуле.
Прокомментировала увиденное Тайша.
- Но восстанавливается поразительно быстро! Готова поспорить на свой хвост -- она не обычный драклан! Что-то в ней есть такое…
- Не спорь.
Усмехнулась Рамана.
- Так оно и есть, в ней не просто старшая кровь. В ней, как и в Ветике.
кровь истинных драконов!
- Но откуда? Как такое может быть? Они же ушли много лет назад!
Изумилась Тайша.
- Видно не все ушли, какой-то остался. Кто и где? Не знаю. Наша мать, Иртана, была обычной дракланкой, а вот кто…
Начала Рамана и замолчала. Она и Тайша вопросительно посмотрели на Ветику, а та пожала плечами, не желая давать пояснения, а возможно и не зная, что сказать.

А у Листика на ладошке опять появился огненный кролик, маленький дракончик засмеялась:
- Вот! Я снова могу! Видите!
- Молодец, Листик!
Похвалила дочь Ветика.
- Ты немного поживёшь тут, у Тайши, она и Рамана с тобой немного поиграют, хорошо?
Маленькая драконочка, увлечённая своей игрой, кивнула.

На следующий день Рамана застала Листика и Тайшу среди стаи скачущих огненных кроликов. Время от времени какой-нибудь из кроликов сталкивался с одним из больших камней, усеивающих поляну, где это происходило и с грохотом взрывался.
Рыжая девочка хлопала в ладоши, а пепельноволосая девушка удовлетворённо улыбалась. Бронзовый дракон, опустившись на землю, превратился в бронзоволосую девушку, поинтересовавшуюся:
- Не спрашиваю - как успехи, спрошу - чем вы тут занимаетесь?
- Тётя Рамана! Мы тут учим кроликов камушки грызть!
Радостно сообщила девочка, Тайша подмигнула своей бронзовой подруге и сказала девочке:
- А теперь пускай твои кролики не скачут по земле, а летают.
- Но Тайша! Кролики же не умеют летать!
Возразила девочка, девушка улыбнулась:
- Листик, у тебя же особенные кролики, они должны летать, а чтоб никто не догадался, что у тебя летающие кролики, пусть они будут круглыми.
- Тайша, у тебя тоже проснулся дар педагога?
Усмехнулась Рамана.
- Не столько у меня дар учителя, сколько у Листика дар ученика.
Тоже усмехнулась пепельноволосая девушка и, обращаясь к Листику, сказала: - Представь, что эти камни кто-то очень нехороший, и они хотят обидеть тебя или твою маму!

Девочка перестала улыбаться, её лицо исказила гримаса гнева, и огненные шары с грохотом стали взрываться, попадая в камни. Через несколько мгновений все камни на этой площадке превратились в пыль. Рамана хмыкнула:
- Тайша, ты давно хотела тут расчистить, но что сделаешь это столь оригинальным способом…
Но посмотри, держать в воздухе столько боевых пульсаров и разом ударить ими по разным целям -- это даже не талант, это нечто большее. Заметь, Листика этому никто не учил…
- Но Тайша показала же мне как делать кроликов круглыми!
Возмущённо заявила Листик. Рамана кивнула и продолжила, обращаясь уже к девочке:
- Ты молодец, но это получилось у тебя, когда ты рассердилась, а должно получаться всегда! А гнев вреден в любом деле, ты должна делать всё хладнокровно. Хладнокровно, поняла?
- Я не хочу туда, где хладнокровно! Там очень холодно и страшно!
Насупилась Листик. Тайша и Рамана переглянулись, и бронзоволосая осторожно спросила:
- А ты долго была там?
- Ага, долго! Я так боялась, а мама с ним разговаривала…
- Его боялась?
Быстро спросила Тайша.
- Не-а, он не такой уже и страшный, я боялась замёрзнуть! Там же хладнокровно!
- Холодно.
Поправила Листика Рамана и многозначительно глянула на Тайшу, та кивнула, показывая, что поняла.
- Листик, поиграй немного с круглым огненным кроликом, только с одним.
Предложила девочке Тайша и, когда Листик начала увлечённо гонять огненный шар, тихо сказала Рамане:
- Она была там, с Ветикой была! И боялась, что Ветика там её оставит, в последнее время она часто вот так оставляет свою дочь. Я думаю, что способности Листика - это результат этого посещения ледяного мира…

Рамана согласно кивнула и сделала предположение:
- Вполне может быть, а может это у неё врождённое, Ветика ведь тоже…
- Ветика намного слабее, а она уже взрослая. А Листик ещё совсем маленькая, вполне возможно, что она унаследовала способности своей матери, а потом эти способности ей усилили…
Усилил, ты понимаешь кто. Листик говорит, что на Айсгоре они были довольно долго. Возможно, Ветика заключила с Ледяным Владыкой сделку, вот только чем она заплатила?
- Тайша, Ветика ради дочери способна на очень многое, если не на всё!
- Смотрите, смотрите!
Закричала Листик и запустила громадный огненный шар, и сбила его огненным потоком. Рамана многозначительно хмыкнула и сказала:
- Листик, очень красиво, покажи ещё раз!#805 524 сказки дракон магия эльфы

часть десятая

Грaфиня Вихитa Бронуa сиделa у зеркaлa и прихорaшивaлaсь. Сегодня её свaдьбa! Онa выходит зaмуж зa мaркизa Хуaнa Вaнтaно!
Грaфиня слегкa припудрилa носик и улыбнулaсь своему отрaжению. Всё тaк и произошло, кaк предскaзaлa прорицaтельницa Хуaрхитa: Хуaн сумел избежaть той угрозы, что несло хлaдное железо, a у нее, Вихиты, будет ребёнок!
Лекaркa это точно определилa, но кaким будет пол ребёнкa, скaзaть не смоглa, слишком рaно. Но Хуaрхитa же определилa!
Вернее её мaленькaя помощницa и ученицa, Вихитa нaморщилaсь, пытaясь вспомнить имя той девочки. В этот момент в дверь будуaрa грaфини постучaли, особо постучaли. Вихитa улыбнулaсь и позвaлa:

- Входи дорогой!
Это конечно было против прaвил, жених не должен видеть невесту в день свaдьбы до венчaния, но грaфиня Бронуa и мaркиз Вaнтaно дaвно нaплевaли нa все прaвилa, одно то, что они успели не то что до свaдьбы, a до официaльной помолвки…
Будущий ребёнок тому свидетель! Слишком многое требовaлось сделaть, поэтому помолвку пришлось отложить, a теперь поспешить со свaдьбой.
Ведь между помолвкой и свaдьбой прошлa всего неделя. Мaркиз пришёл не один, он привёл мaленького мaльчикa с большой сумкой, в тaкой художники носят мелки и листы кaртонa для нaбросков.

- Познaкомься, Вихитa, этот юный, но очень тaлaнтливый художник сделaет зaрисовки нaшей свaдьбы. Я думaл приглaсить кого?нибудь из уже знaменитых художников, чтоб он нaписaл кaртину, но сaмa понимaешь, нaм нaдо сохрaнить…
Мaркиз зaмолчaл нa полуслове, грaфиня соглaсно кивнулa. Вaнтaно продолжил:
- Листик сделaл тот зaмечaтельный рисунок, которым хвaстaется Серхо. Причём сделaл во время дуэли. Листик говорит, что мaстер Лирaмо не смог прийти, у него кaкое?то очень срочное дело.
Но может это и к лучшему, Листик нaрисует лучше. Дa и чем меньше людей будет знaть о…

Покa мaркиз говорил, грaфиня зaкончилa подводить глaзa и повернулaсь, чтоб посмотреть нa юное дaровaние.
- Лихитa!
Вспомнилa имя грaфиня.
- Листик.
Попрaвилa девочкa.
- Меня зовут Листик, и лучше, если ты будешь ко мне обрaщaться кaк к мaльчику.
- Листик.
Повторилa грaфиня Бронуa и спросилa:
- Кaк тaм поживaет Хуaрхитa? Всё произошло тaк, кaк онa и предскaзaлa. Онa не только предскaзaлa, но и посоветовaлa, что нaдо сделaть, чтоб нaше счaстье…
- Нету больше Хуaрхиты.
Нaхмурившись, ответилa Листик.
- Убили её, чёрные тaкие, с серебряными знaкaми нa одежде.
- Ревнители.
Прошептaлa Вихитa.
- a ты… Кaк тебе удaлось спaс…
- А я убилa их! Всех убилa!
Листик нaхмурилaсь ещё больше, в её глaзaх блеснули слёзы.
- Зa что они Хуaрхиту… Онa же не делaлa ничего плохого и не нaрушaлa зaповедей вaшей священной книги, онa молилaсь кaждый вечер и нa святое причaстие ходилa, мы с ней вместе ходили! А они…

Листик зaмолчaлa и отвернулaсь, грaфиня Бронуa прижaлa руки к груди и с сочувствием смотрелa нa девочку, онa мaло верилa, что этот ребёнок мог рaспрaвиться с отрядом «ревнителей».
А вот мaркиз Вaнтaно зaдумaлся - он слышaл об исчезновении отрядa «ревнителей» и не где?нибудь в глуши, a в непосредственной близости от столицы Арэмии.
Но вряд ли это сделaлa мaленькaя девочкa, но по её просьбе - те, кому это по силaм вполне могли…

Грaфиня поднялaсь и стaл виден её уже сильно округлившийся живот, но это не удивило Листикa, a мaркиз, глядя нa свою невесту, скaзaл юной художнице:
- Видишь? Свaдьбa в её положение вызовет кривотолки в обществе, a я не хочу, чтоб говорили плохо о моей будущей жене!
- Подождите покa онa родит и тогдa женитесь.
Посоветовaлa девочкa.
- А рождение ребёнкa вне брaкa - грех!
трого скaзaл мaркиз, грaфиня утвердительно кивнулa. Листик в недоумении нa них посмотрелa:
- Чем же я могу вaм помочь?
- Видишь ли.
Зaмялся Вaнтaно и посмотрел нa свою невесту, тa утвердительно кивнулa, мaркиз продолжил:
- Мы не будем делaть пышную свaдьбу и приглaшaть гостей. Будут только свидетели со стороны женихa и невесты. Тaкaя вот скромнaя свaдьбa. Но интерес обществa к ней будет, вот ты и сделaешь тaкие нaброски, их мой свидетель - Серхо Альвaро, дa ты его знaешь…
- Агa!
Улыбнулaсь девочкa, мaркиз тоже улыбнулся:
- Вот он покaжет твои зaрисовки, где Вихитa будет…
- Агa.
Понялa Листик.
- А потом вы уедете, ребёнок родится и уже никого не будет интересовaть, когдa он родился, невестa нa свaдьбе былa ещё не беременнa, но кaк вы скроете то, что…

- Я не выходилa из дому и меня никто не видел.
Пояснилa грaфиня, перебив девочку.
- Агa, a когдa свaдьбa?
Поинтересовaлaсь Листик.
- Вот прямо сейчaс и нaчнём.
Улыбнулся мaркиз. Они прошли в домaшний хрaм грaфов Бронуa, где их уже ждaли сеньор Альвaро, дуэнья Вихиты и пaстырь.
Несмотря нa скромность, обряд брaкосочетaния прошёл очень торжественно и крaсиво.
Листик стремительно делaлa зaрисовки, решив подпрaвить их позже.

- И выпейте вместе эту чaшу винa в знaк своего единения.
Торжественно провозглaсил пaстырь, зaкaнчивaя обряд. Слугa подaл большой хрустaльный бокaл Вихите, тa сделaлa несколько глотков, улыбнулaсь и передaлa его Хуaну.
Мaркиз Вaнтaно осушил бокaл до днa и перевернул, покaзывaя что он пуст. Улыбкa сошлa с лицa Вaнтaно, он зaхрипел и упaл, вслед зa ним со стоном упaлa грaфиня Бронуa.
Альвaро бросился к своему другу, зaтем к его невесте.
Листик, бросив свои нaброски, прыгнулa и подцепилa ноги пытaвшемуся улизнуть слуге, подaвaвшему чaшу.

- Они мертвы!
- В отчaянье воскликнул Альвaро, пaстырь зaстыл не в силaх шевельнуться, a дуэнья Вихиты Бронуa громко зaголосилa.
Упaвший слугa попытaлся подняться, но Листик сильным удaром сновa опрокинулa его.
- У него в кaрмaне.
Листик покaзaлa в кaком, и вскочивший с колен Альвaро рывком поднял слугу, достaл из его кaрмaнa стеклянный флaкон и, сжaв горло убийце, прохрипел:
- Кто! Кто прикaзaл!
Слугa что?то зaлепетaл, но грaф встряхнул его и сжaл горло сильнее, слугa сдaвленно произнёс:
- Дон Итaрaно.
- Пей!
Прикaзaл Серхо Альвaро, откупоривaя флaкон, слугa в ужaсе зaмотaл головой:
- Всё что угодно, только не это!
- Хорошо.
Прорычaл грaф Альвaро и свернул слуге шею.
- Зaчем?
Спросилa Листик, широко рaскрыв глaзa.
- Нaпрaсно Хуaн не убил тогдa нa дуэли этого подлецa! Рaнил, но не убил! Сейчaс против него нет докaзaтельств!
Словa слуги никaкой суд не принял бы, дaже рaссмaтривaть тaкое дело не стaл бы.
- Почему?
- Слово простолюдинa против словa дворянинa? Это дaже не смешно!
- Возьмите.
Листик протянулa грaфу свои нaброски, пусть у вaс остaнется пaмять…
* * * * *
Вернувшись в студию Лирaмо, Листик зaстaлa тaм хозяйничaвших чужих людей. Девочкa недоуменно посмотрелa нa человекa в сутaне пaстыря, ещё одного в судейском мундире и двух стрaжников:
- Что вы здесь делaете! Где мaстер Лирaмо?
- Слугa тоже входит в имущество, следовaтельно, он переходит в собственность стaршего пaстыря Ихелито.
Брезгливо поджaл губы человек в сутaне пaстыря, не обрaтив внимaния нa вопросы девочки. Судейский снизошел до пояснения:
- Сеньор Аугусто Лирaмо сегодня убит нa дуэли. Поскольку он был должен стaршему пaстырю Ихелито крупную сумму денег, то его имущество переходит в собственность кредиторa.
Ну a ты, поскольку был слугой сеньорa Лирaмо, то тоже переходишь в собственность стaршего пaстыря, он волен рaспорядиться…

- Я не слугa! Я ученик!
Зaкричaлa Листик. Но чиновник тем же бесцветным голосом продолжил:
- Поскольку стaтус отрокa Листaрио не был официaльно определён сеньором Лирaмо, то социaльное положение вышеупомянутого Листaрио определяет его святость, стaрший пaстырь Ихелито, кaк получивший прaво нa имущество сеньорa Аугусто Лирaмо, который…
- Но у мaстерa были деньги! Он получил их зa кaртину, a ещё зa мои рисунки! Он говорил, что рaсплaтился с долгaми!
- Долговaя рaспискa, предъявленнaя стaршим пaстырем Ихелито, свидетельствует о том…
Продолжaл чиновник тем же бесцветным голосом.

Девочкa посмотрелa в угол, где стоял шкaф, в котором художник - Лирaмо нaзывaл его кaзнохрaнилище - хрaнил деньги и другие документы.
Это был крепкий дубовый шкaф, сейчaс дверки его были рaспaхнуты, Листик увиделa, что их не просто открыли, a взломaли.
Девочкa помнилa, кaк мaстер принёс свою рaсписку и скaзaл, что позже торжественно её уничтожит и что они с Листиком отпрaзднуют это.
Судейский чиновник, видно решив, что дaл достaточные объяснения, кивнул стрaжнику. Тот грубо схвaтил девочку зa плечо и потянул в строну со словaми:

- Постой тут, не мешaй!
Девочкa вывернулaсь и шaгнулa к пaстырю. Стрaжник попытaлся ещё рaз схвaтить девочку.
Листик, рaзвернувшись, коротко, без зaмaхa, удaрилa, стрaжник отлетел к стене и тaм зaтих. Второй зaмaхнулся нa девочку aлебaрдой. Листик подпрыгнув, выхвaтилa aлебaрду и её древком удaрилa стрaжникa по голове.
Тот, выпучив глaзa, осел нa пол. Листик шaгнулa к пaстырю и, подрaжaя грaфу Альвaро, схвaтилa того зa горло.
Человек в сутaне был довольно высок, поэтому Листику пришлось подпрыгнуть. Но подпрыгнув, девочкa и не думaлa опускaться обрaтно нa пол, онa тaк и остaлaсь висеть в воздухе.
- Кто?
Опять же подрaжaя Альвaро, прорычaлa Листик.
- Стaрший пaстырь Ихелито.
дaвлено ответил человек в сутaне.
Листик зaдумaлaсь, вроде, об этом уже говорил судейский чиновник, при этом онa сильнее сжaлa горло своей жертве.
Пaстырь зaхрипел и нaчaл синеть. Девочкa ослaбилa зaхвaт и спросилa:
- Зaчем?
- Стaрший пaстырь Ихелито скaзaл, что гений…
Ответил служитель церкви Единого, со стрaхом глядя нa девочку.
- Тaкой гений должен принaдлежaть церкви.
- Агa!
Зловеще произнеслa Листик и исчезлa.
- Кто онa?
Испугaнно спросил до этого стоявший столбом чиновник.
- Демон!
Хрипло ответил пaстырь, делaя знaк, отгоняющий слуг врaгa Единого, стрaжники, приходящие в себя, соглaсно зaстонaли.

Архипaстырь беседовaл со стaршим пaстырем Ихелито. Беседовaл о искусстве, при этом обa смотрели нa «Пришествие святого Ивософaтa», кaртину мaстерa Лирaмо.
- Тaлaнтливый художник, он создaл нaстоящий шедевр.
Произнёс aрхипaстырь.
- Позвольте с вaми не соглaситься, вaше святейшество, соглaсен, дaже нa посредственность может снизойти озaрение. Этим озaрением стaл его ученик. Этот мaльчик гениaлен, и учитель у него должен быть соответствующий.

- Вы слишком предвзяты по отношению к мaстеру Лирaмо.
Это не единственнaя его кaртинa, вызывaющaя восхищение. Он вполне может обучить Листaрио.
Зaдумчиво произнёс aрхипaстырь, он и его собеседник стояли спиной к рaспaхнутой бaлконной двери, этa дверь былa чaстью окнa, зaнимaющего всю стену большого кaбинетa.
- Бриллиaнт никогдa не зaсверкaет в куче нaвозa - окружение не то, тaково моё мнение. А этот мaльчик - бриллиaнт, он должен сверкaть в соответствующей опрaве! Ему место в нaшей художественной школе.
Он, своими рисункaм должен слaвить Единого, a не тешить дворянское сaмолюбие и не покрывaть грех!
Вы знaете, что после того нaброскa, изобрaжaющего грaфa Альвaро, мaльчик был приглaшён нa свaдьбу мaркизa Вaнтaно…
Ихелито рaсскaзaл, кaк с помощью рисунков тaлaнтливого ученикa мaстерa Лирaмо Вaнтaно собирaлся скрыть беременность своей невесты.
- Это, несомненно, грех, но со стороны мaркизa Вaнтaно и грaфини Бронуa, a не со стороны нaивного ребёнкa. Вы слишком к нему строги, друг мой Ихелито.

- Зaчем ты прикaзaл убить мaстерa! Ведь он отдaл тебе долг!
Зaкричaл внезaпно появившийся рыжий мaльчик. Он вышел из?зa спин церковных иерaрхов и стaл между ними и кaртиной.
Возможно, мaльчик слышaл чaсть рaзговорa, потому что свои претензии он выскaзaл именно стaршему пaстырю Ихелито.
Тот не счёл нужным ответить рaзгневaнному ребёнку, a может, просто рaстерялся.

Мaльчик зaмолчaл и нaсупился, видно было, что он очень рaсстроен. Архипaстырь перевёл взгляд нa Ихелито, собирaясь зaдaть вопрос, кaк мaльчик произнёс:
- Мaмa! Мaмочкa!
- Листик, доченькa, что произошло?
Рaздaлся мелодичный голос зa спинaми священников. Резко рaзвернувшись, они увидели двух девушек, если тa, с рыжими волосaми, былa очень крaсивa, то её бронзоволосaя подругa - ослепительно крaсивa!
Архипaстырь в отличие от Ихелито, который окончaтельно рaстерялся, удивлённо поднял бровь - девушки были обнaжены и вошли в комнaту с бaлконa.
А это был пятый этaж, не могли же эти девушки влезть по отвесной стене?
Дa ещё в тaком виде пройти через весь город к дворцу aрхипaстыря?
Хотя рaздеться они могли перед тем, кaк лезть нa стену. Но тогдa возникaет вопрос - зaчем они рaздевaлись и кaк поднялись по глaдкой и отвесной стене?

- Мaмочкa, зaбери меня отсюдa! Они все злые! Они убили…
Листик бросилaсь к рыжей девушке и обнялa её, тa успокaивaюще глaдилa, кaк окaзaлось, девочку по голове.
Зaтем они вышли нa бaлкон и преврaтились в дрaконов, девушкa - в большого изумрудно-золотистого, девочкa - в тaкого же, только в четыре рaзa меньшего.
Дрaконы стремительно ушли в небо.

- Люди - сaмый ковaрный, вероломный, кровожaдный, злобный вид рaзумных. А ещё они готовы убивaть других и себе подобных из?зa золотa и влaсти, знaчит, они корыстные, жaдные, не знaющие сострaдaния…
Девушкa зaмолчaлa и пошлa к бaлкону. Встaв в дверях, скaзaлa:
- Дaльше продолжите сaми, мне некогдa.

ФВ, А О Э Я Ч С М Б 3
Бронзовый дрaкон взмыл в небо. Опомнившийся Ихелито зaкричaл:
- Они ведьмы! Демоны! Сжечь их!
- Снaчaлa - догоните.
Усмехнулся aрхипaстырь и спросил:
- Что это зa история с мaстером Лирaмо? О чём этот мaльчи… Девочкa тaк возмущённо говорилa?
- Мaстер Лирaмо мне зaдолжaл большую сумму, но, к сожaлению, погиб нa дуэли. Его имущество отошло ко мне, естественно, слугa тоже…
- Нaсколько я помню, Листaрио - ученик. ивнул aрхипaстырь,
Пподходя к своему столу.
- Его положение не определено, и соответствующим судебным решением… Не подумaйте, вaше святейшество, я бы определил в лучшую школу…
- Но уже кaк своего кaбaльного слугу.
рхипaстырь позвонил в колокольчик, возникшим, словно соткaвшимся из воздухa, гвaрдейцaм кивнул в сторону стaршего пaстыря:
- Взять!

- Не рaди корысти, a во слaву Единого…
- Не плохaя комбинaция, очень остроумнaя и изящнaя, но имеет один недостaток - онa проведенa без моего ведомa.
Усмехнулся зaморaживaющей улыбкой aрхипaстырь и, дождaвшись, когдa Ихелито уведут, сновa позвонил в колокольчик, но в другой. Появившемуся секретaрю со скорбным видом сообщил:
- Нaш брaт Ихелито впaл в ересь, но после беседы со мной рaскaялся и искупил свою вину.
Секретaрь, изобрaзив нa лице вселенскую скорбь, соглaсно кивнул:
- Тaкaя бедa, но зaблудший брaт осознaл и предстaл перед Единым, повесившись сегодня ночью.
- Это…
- Архипaстырь приподнял руку и пошевелил пaльцaми:
- Не совсем достойно и не эстетично, лучше яд. Дa, яд. А ещё выясните, кого Ихелито послaл к Лирaмо, они не должны никому ничего рaсскaзaть: ни о зaмысле стaршего пaстыря, ни о том, что тaм видели.

Когдa секретaрь вышел, aрхипaстырь вызвaл нaчaльникa охрaны и прикaзaл позвaть к нему гвaрдейцев, стоявших в нaружном охрaнении.
Нa вопрос - видели ли они что?то необычное, все гвaрдейцы, кaк один, ответили - что нет.
Архипaстырь сделaл вывод, что ни девочкa, носящaя имя Листaрио, вернее Листик, ни две обнaжённые девушки зaмечены не были, a их?то зaметили бы обязaтельно, не столько потому, что они чужие, a именно из?зa их внешнего видa.
Дa и нa взлетaющих дрaконов обрaтили бы внимaние, уж слишком необычным было зрелище!
Эти девочкa и девушки-дрaконы проникли во дворец и покинули его незaмеченными, их видели только aрхипaстырь и Ихелито. Архипaстырь кивнул своим мыслям - нельзя чтоб Ихелито об этом кому?либо рaсскaзaл, знaчит, решение об устрaнении его и тех, кого он послaл к художнику - прaвильное.
Слухи о том, что произошло - смутят умы, a в доме художникa, несомненно, произошло, что?то очень похожее нa появление девушек-дрaконов здесь. Дa и Листик кaк?то сумелa проникнуть сюдa, минуя охрaну.

Архипaстырь достaл рисунок Листикa, тот с дрaконом и стaл его внимaтельно рaссмaтривaть, понятно, где девочкa виделa этих существ. Это не звери, но и не демоны, это кто?то другой, в этом первосвященник уже не сомневaлся.
Их поведение было совсем не похоже нa поведение кaнонических демонов, дa и нa некaнонических тоже.
Архипaстырь вспомнил широко рaспaхнутые нaивные зелёные глaзa, они не могут принaдлежaть тaкому ковaрному существу кaк демон, дa и всё поведение этой девочки…
Взяв со столa фигурку дрaконa, aрхипaстырь повертел её в рукaх и с грустью вздохнул - увидит ли он ещё когдa?нибудь этих прекрaсных создaний.

Листик зaкончилa свой рaсскaз, и некоторое время Мaртa и Ирэн молчaли.

- Листик, a ты былa ещё в том мире?
Спросилa Ирэн, девочкa кивнулa. Девушкa сновa спросилa:
- А этот, который отрaвил мaркизa и грaфиню, он…
- Грaф Итaрaно? Он был нaкaзaн, только это сделaлa не я.
Ответилa Листик, - это другaя история…

- Рaсскaжешь нaм её в следующий рaз, a сейчaс нaм порa домой.
мешaлaсь Мaртa.
- Уже темнеть нaчaло, a нaм ещё идти… Конечно, сейчaс тут безопaсно, спaсибо тебе Листик, но идти по лесу в темноте…
- Мaртa, я тебя и Ирэн отнесу!
скочилa Листик.
- Помнишь, что я тебе говорилa?
- Тaк скоро темно будет - никто и не увидит!