Цитаты на тему «Гномы»

О ВЕЛИКАНАХ
Кто тешит плоть, а кто меняет страны,
Припрятав пару-тройку миллионов,
А гении, бесспорно - великаны,
Попавшие, случайно, в царство гномов.

* * * *
часть пятая

МОРИЯ. СНЯТИЕ КОЛЕЦ.
В этот момент холод беспощадных зубцов сомкнулся и кольцо Мордора забилось в их пасти. Резко подавшись назад всем телом, гном сдернул его с пальца и бросил на пол. Оркиха оперативно замела в грязный совок и кинула в ведро. Укором блеснув, кольцо скрылось.

Смысл происходящего ослепил меня.
- Грабят! Меня грабят!
С трудом преодолевая колдовское наваждение, закричала я, но вышло только свистящее шипение.
Вырывая левую руку, потянулась удержать дорогие мне украшения.
Зачем мне жить без них. Без единственных, верных друзей.

Отчаянно, из последних сил я попыталась освободиться, но надежно сдерживая мои порывы, эльф не дал мне ни одного шанса на спасение.

Второе. Третье, - опуская назгульские кольца, в открытый зев ведра, оркиха смотрела на меня и не могла сдержать слез.
- Последнее кольцо удалим, и ты свободна сестренка.
Громко вскрикивая, я уже страдала по настоящему. Кольцо всевластья зла сидело и ни с места.
Оттолкнув гнома, за клещи взялся колдун. Шепча заклинания, он завертел его на моем пальце. Схватив сзади за одежду, оркиха потянула мага вместе с клещами. К этой цепочке присоединился и гном.
Уже втроем, они в шесть рук боролись с кольцом.
- Ну да, видело я таких съемщиков, в самом темном месте.
Отчетливо кряхтело кольцо.
- Вы еще единорога приведите.
- Больно, ой мамочка, как больно.
Я застонала в плечо эльфа.
- Остановитесь, оно не снимется.
Не выдержав, вида моих страданий, закричал он.
- Сейчас. Уже поддается. Мата, айда за пилой. Потерпи Солнечная.
И гном, отбросив скривившиеся клещи, перевел дыхание.
- Распилим, не изволь беспокоиться.
- Оставь, в Валиноре разберемся. А пока придется потерпеть, но недолго.
Эльф ободряюще подмигнул мне.
- Как знаешь, я бы не стал так рисковать.
Вытащив мою беспомощную руку из тисков, гном вздохнул.
- Вот задачка, что же с ним делать?

Коснувшись кончиком посоха черного ободка, волшебник погрузил его в сон. Я даже услышала, как оно слегка всхрапнуло.
Бессильно упав на руки эльфа, я призывала на помощь силы тьмы. Но они меня не слышали или у них был выходной.
Аура колдовства, созданная магом, надежно скрыла меня от друзей. Наугад выкрикивая имена демонов, назгулов, орков, я только надорвала голосовые связки и, окончательно охрипнув, смирилась.
Положив голову мне на колени, кто-то ласково дышит на руки. Разлепив глаза, я удивилась.
- Лошадь белая!
- Сама ты лошадь…
Что-то знакомое было в этой интонации.
- Ты давай отдыхай. Я охраняю твой сон.
И прикрыв веки, странный зверь моментально заснул.

Переведя взгляд на больную руку, разглядела белый кокон вместо кисти. Обернутая полотенцем и обляпанная чем-то твердым, рука была надежно скрыта.
- Эй, черное.
Я мысленно позвала кольцо.
- Тебе там не страшно?
Ответом был лишь прерывистый храп.
- Конец темной власти, Морред погрузил его в летаргию.
Белый братец тихонько засмеялся.
- Конец и нашим приключениям. Я скоро встречусь со своей хозяйкой. А у тебя будет с ней неприятный разговор, может, извинения подготовишь на досуге.
Чего молчишь?
- Я с предателями не разговариваю.
Фыркнув, мы замолчали.

МОРИЯ. КОРОНАЦИЯ.
Тончайшая, пушистая шерсть нежно скользит между пальцами. Отличный выйдет коврик, на сиденье трона.
Я вздыхаю. Мой родной трон в Мордоре, вот уж куда никто кроме меня не мог сесть.
Чаки всегда на страже.
А здесь не трон, а какой то стул для гостей. Единорог смотрит на меня долгим, сверкающим взором.
- Хочешь, покатаю.
И он, подогнув передние ноги, опустился передо мной на колени.
- Ну раз других развлечений нет, сойдет и это.

Выехав в гордом одиночестве, мы попали в водоворот жизни подземного города, когда пересекли широкий проспект, наполненный неторопливым говорком спешащих жителей.
Они с интересом разглядывали меня, не стесняясь что-то объясняли вновь прибывшим, те кивали и качали головами. Некоторые из них здоровались, но я отворачивалась.
Странно, злиться совсем не хотелось, а радоваться повода не было. Пронеся меня по анфиладе одинаковых комнат, единорог выбрал самую оживленную.
- Приехали.
Изик слегка подпрыгнул задними ногами и мягко подбросил меня на спине.
Компания вчерашних незнакомцев, сбившись в кучу у стола, увлеченно решали какой то вопрос. Окружившие их плотным кольцом гномессы, сложив руки, умильно улыбались. Некоторые из них даже вытирали набегающие слезки. Вежливо отодвинув застывших в немом восторге женщин, Изик подвез меня ближе.
- Принимайте гостью.
Он ткнул мордой, в плечо стоящего к нему спиной, эльфа.
- Сахар с тебя, она мое имя, первым вспомнила.
- Ждем, с утра ждем.
Серьезный гном, кивнул.
- Поможешь нам, немного?
- С какой стати?
В данный момент я была занята тем, что отпихивала руки эльфа, он настойчиво пытался снять меня со спины минерассе.
Настойчивость победила. Украдкой поцеловав в щеку, он подвел меня к столу.

- Всего два слова, и Мория возродится в прежнем величии. Это так просто. Для тебя. Призови гномов кольцом Дарина.
Эльф приподнял меня за талию и поставил на гладкую поверхность стола. Они, глядя снизу вверх, велели.
- Призови!
Я молчала.
- Призови, Солнечная, ну что тебе трудно? Эльф, уговори её.
Гном волновался и не скрывал этого.
Сжав губы, я глядела в сторону.
- Морред, сделай что-нибудь, её упрямству нет конца. Весь мир рушится только из-за её плохого настроения.
- Нечего было меня продавать!
Картина позорного торга, вспыхнув в памяти, окатила горькой волной забытой обиды. Грязный помост и сотни липких, жадных глаз.
Не знаю, почему у меня вылетели эти слова, но в следующее мгновение гном, бросившись животом на стол, обнял мои колени и закричал как безумный.
- Вспомнила! Она вспомнила!!!
- Отцепись!
Я брезгливо пинала, мокрую от слез его колючую бороду.
- Уйди, озабоченный, да помогите же мне.
Но он, крепко прижавшись к моим ногам, радостно всхлипывал.
- Вспомнила! Вспомнила!
- Гномы ко мне. Утихомирьте своего соотечественника.

Шарканье тысяч маленьких ножек одновременно зазвучало с разных сторон.
Из всех проходов и щелей показались маленькие жители: всклоченные, грязные они быстро заняли все свободное место, многие из них были совсем уже старыми - седые бороды, усталые глаза.
- Ты звала нас, повелительница, мы здесь.
Я рассеянно оглянулась - власть над гномами, была мне внове. Растерявшись, упустила момент. Единорог, взвившись на дыбы, дохнул на меня. От его свежего дыхания закружилась голова, мне опять захотелось осчастливить весь мир.
- Идите по домам - к женам и детям, и чтобы к вечеру все были счастливы.
А кто не захочет, будет иметь дело со мной. Я, Эльфарран беззлобная и добрая, вроде так.
И видя как они, переминаясь с ноги на ногу, нерешительно заоглядывались, громко добавила.
- Убью ослушников!
Точно барлог их сдунул.

Тем же вечером состоялась коронация рыжего гнома, в скромном семейном кругу.
«Присутствовали все жители Мории и королевская чета Валинора».
Во всяком случае, так было выбито на высоком гладком камне. Пытаясь незаметно избавиться от оков правой руки, я делала вид, что заинтересованно читаю строчки, выходящие из-под резца искусного каменотеса.
- А это что?
Как бы невзначай, подставляю ему под молоток, руку.
- Не пройдет фокус.
Оркиха задумчиво встряхивает белое платье.
- Удобная вещь этот шлейф.
* * * * *

Начищенный по случаю трон сиял, немного вытертая ковровая дорожка четко указывала путь к нему. Зрелище было торжественно и скучно. Все почтительно по очереди кланялись вышедшему гному со шкурой пещерного медведя на плечах.
Он величественно шел, немного склонив серьезную голову, и как должное принимал многочисленные поздравления.
Обойдя всех, приблизился ко мне. Совершенно неожиданно для себя я присела перед ним в глубоком реверансе.
Одновременно с поклоном эльфа. Абсолютно синхронно. Со стороны можно было подумать, что мы всю жизнь тренировались вместе.
Без пяти минут король Мории слегка вздрогнул и, улыбнувшись, тоже низко поклонился нам.
В дальнем ряду послышались сдавленные рыдания, картина была душещипательная.

Седой гном в длинных ритуальных одеждах, приняв из рук еще более седого товарища королевский венец, поднял его.
- Этой копией короны великого Дарина я венчаю тебя, Гимли сын Глоина, на долгое царствование в Мории.
- Кому корона дарена?
Заинтересованно спросила я Лега.
- Не дарена, а Дарина, был такой король - Дарин.
С трудом оторвавшись от лицезрения церемонии, недовольно зашептал он мне на ухо и добавил.
- Его корона покоится в озере и, к сожалению, недоступна. Только истинный правитель Мории может надеть её на голову.
- А на шею?
- О чем ты говоришь?
- Корона, она такая ржавая с острыми краями. На ней еще надпись «Корона Дарина», она мне ногу порезала, а Нимродель меня спасла!

МОРИЯ. ПЕРЕВОРОТ.
Внимательно прислушавшись к нашему разговору, ближний гном поперхнулся.
- Стойте!
Мы же, не замечая начинающегося переполоха, в полтона шипели друг на друга.
- Я её одела на голову, а она возьми и пролети. Размер не подошел. Клянусь Эру всемогущим. Это чистая правда!
- У тебя есть доказательства?
Откинув длинное эльфийское платье, явила миру изящную ножку. Четкий шрам точно повторял один из зубцов короны.
- Гляди!
Упав на колени у моей ноги, гномы не могли поверить глазам. Притащив самого старого представителя, видевшего этого самого Дарина, они провели идентификацию отметины на моей лодыжке. (Как хорошо что ветеринарный тролль Колмогор не отгрыз мне отмороженные ноги.)
Припоминая уютный отель, я несколько отвлеклась от трагедии разыгрывающийся у моих ног.
- Это отпечаток короны Дарина.
Вердикт эксперта не вызывал сомнений.
- Она имеет больше прав на трон Мории. Корона её!
- Так подайте её сюда!
Я быстро сообразила для чего мне нужен тяжеленный обруч.

Коронация была напрочь испорчена, все окружили меня, оттолкнув ошеломленного эльфа. Он пошатываясь отошел к Гимли.
Они о чем-то заспорили, но быстро придя к соглашению, решительно двинулись в мою сторону, пробиваясь сквозь плотную толпу гномов
- Ой, сейчас начнут нотации читать. Как я ненавижу занудство аранена!
Вырвавшись из толпы восторженных поклонников, я метнулась от него в сторону. Именно эльф вызывал у меня паническое чувство страха и, что ещё хуже, вины.
Столкнувшись на пути отступления с отопревшем стариком, я вырвала золотой обруч короны из его рук.
- Дайте на минуточку.
Спешно положив руку на медный подлокотник трона, с силой ударила короной по белому плену кольца.
- Нет!
Взревев, узурпатор кинулся ко мне. Размахнувшись, я отвесила ему такую пощечину правой рукой, что он упал. Белая плотная повязка с треском лопнула.

- Ась? Шо случилось?
Кольцо пошевелилось.
- Зови всех наших.
Я, с ногами вскочив на трон, отчаянно отбивалась от разъяренного мужа. Обжигая руки, он пытался закрыть от меня кольцо, сжав мои ладони в своих. Он боролся до последнего.
- Сяс, угу, Валентин и компания, на вылет! Вас вызывает Элфани.
Сладко зевнув, сонно пискнуло кольцо.
Тьма плащей назгулов неслышно опустилась из-под потолка, в проходах застыли готовые к бою урук-хаи, тяжеловесно шлепнулись горные тролли - все они окружили меня плотной стеной.
Сразу почувствовал себя уверенней, я выглянула из-за их спин и крикнула:
- Кто еще сомневается в моих правах?
Обреченно опустив головы, гномы склонились.
- Ну все. Начинаю зверствовать!!!
* * * * *
МОРИЯ. КАЗНЬ
Сидя на ступенях тронного пьедестала, я первым делом осушила чашу забродившей крови за успешное завершение операции по захвату Мории.
Наложила дань на подземных жителей, и у меня стало сразу одной проблемой меньше. Имея твердый тыл с прекрасными оружейными мастерскими и нескончаемый источник провианта, можно теперь и расслабиться.
Под бдительным присмотром назгулов грабежами, извиняюсь, снабжением в основном занимались орки, оголодав за время пребывания в Мордоре, они как дети тянули в рот все, что ни попадя.
Запретив им пожирать гномов, я переключила их на сочных подземных червей. Они были жирны и калорийны, только вызывали неудержимую икоту.
Вся Мория, казалось, пропиталась этими невежливыми звуками, но есть моих подданных гномов, я никому не позволила.
И только одна деталь не давала мне покоя: уже второй день Валентин упорно переводил разговор к теме:
- «Что делать с узурпатором?»

- Казнить, и дело с концом.
Недовольно фыркнула я, чтобы отвязаться, потому что была занята другим более важным делом - расстреливала крупных подземных тараканов.
Другого средства борьбы с этой напастью, я просто не представляла.
Поймав стрелу на лету, мой первый телохранитель вернулся к текущим делам:
- А что с сообщниками?
- Они тебе нужны? Забирай, такого добра не жалко!
Ловко припечатав очередную жертву, я подпрыгнула от удовольствия. - Ещё одним меньше.
Мягко взяв из моих рук арбалет, Валентин назидательно спросил:
- Ты помнишь первое правило темных властелинов?
- Убивать всегда, убивать везде, без жалости и раздумий. Правильно?
- Правильно. Вот ты и проведешь принцип в жизнь. Оттяпай голову гному, а если все пройдет успешно, то и его друзьям за компанию.
- Всем? Их много!
Я пустыми глазами уставилась в угол, где на грязном полу лежали связанными мои мучители, посчитала головы и прикинула - четыре.
- А если растянуть мероприятие дней так на пять?
- Какое второе правило?
Положительно, он меня раздражал.
- Никогда не откладывай казнь на завтра, если можно провести её сегодня. Доволен?
- Так приступай, милая!
Завладев, моей правой рукой назгул осторожно приложился к ней.
Я даже издали видела, как потемнели глаза эльфа.

Топор с мифриловым лезвием, наспех сколоченный помост, плаха - чурбан из березы. Той самой, что так меня напугала.
В первый же день я послала гоблинов вырубить обидчиков. А заодно досталось и их родственникам: весь лес на протяжении многих километров был сожжен.
Ночью накануне казни я старательно тренировалась под бдительным оком Валентина. Дав мне в руки легкий меч и положив на чурбан подушку, он флегматично следит, как я в сотый раз промахиваюсь.
- Так не пойдет, ты только измучаешь осужденного. Гляди.
И он с размаху разрубает ближайший чурбачок на две ровные половинки.
- Нельзя быть такой жестокой с пленными.
Закусив прядь, мешающих мне длинных волос, я снова принимаюсь за учебу. Меч страдальчески звенит, высекая искры из пола.
- По ноге не попади, один удар и порезче, у гномов позвонки толстые.
Больше по инерции поучает назгул. Разделав под орех все имеющиеся в наличии чурбаки, он терпеливо подбадривает.
- Волнения на полминуты, зато, когда ты поднимешь его отрубленную голову, уже никто не посмеет обозвать тебя эльфийкой.
Отдохнула, начинай сначала.
И все же, ближе к утру я, вспоров подушку, пустила по комнате наполнявший ее сухой мох.
- Уже лучше…
Довольный Ленни сладко потянулся.
- Я начал думать, что придется банально перерезать ему глотку. Ты молодец.

И вот, уже стоя на помосте, я чувствую, как страх неотступно овладевает моими мыслями.
- Не тебя казнят.
Я пытаюсь успокоиться.
- Это в первый раз всегда страшно, потом понравится.
Твержу себе под нос, любимую поговорку назгулов.
Избитый гном, обреченно положив голову на чурбан, встревожено косит на меня. Я чисто из эгоистических побуждений успокаиваю его, а заодно и себя.
- Не бойся, больно не будет, ну может чуть-чуть. Мы сегодня герои дня, может, улыбнешься напоследок?
От страха приближающийся смерти, гном казалось, не слышал меня. Глядя мне в глаза, он тихо шептал по эльфийски.
- Солнечная, неужели ты убьешь меня, своего лучшего друга? Очнись, брось топор. Ну попугала, и хватит.
Обтерев вспотевшие руки о бока платья, я взялась о топор.
- Ты уж извини, если что. У меня сегодня дебют, первая казнь в жизни. Я здорово волнуюсь.
- А уж я, как волнуюсь.
Обреченно вздохнув, гном замолчал.
Валентин провел мелом по его шее.
- Постарайся попасть по этой линии.
И он сошел с помоста, оставив меня наедине с осужденным.
- Можешь начинать!
Я кивнула и снова схватилась за ручку топора. Застонав, гном зашевелился.
- Не вертись. Промахнусь.

Тяжесть мифрила была неподъемной. Встревожено ожидая развязки, мои подданные застыли в напряжении.
Дернув несколько раз топор, я беспомощно оглянулась. Сил, чтобы вытащить его из колоды, у меня явно не доставало.
- Возьми меч
Не выдержал Валентин и протянул мне свой второй, малый клинок. Набрав побольше воздуха в легкие, я зажмурилась, подняла меч и с глухим стуком опустила его вниз.
Рыжие волосы гнома упали мне под ноги.
- Унесите тело.
Я победоносно улыбнулась и достойно поклонилась зрителям. Несколько жидких хлопков раздалось с разных сторон.
Раздробив несколько камней позади публики, лишь одним мановением правой руки, я сорвала уже более громкие аплодисменты.
Густая скорбная темнота окутала меня. Зрители, вздохнув, деловито засобирались по домам. Качая заросшими головами, они как-то сразу окунулись в свои повседневные заботы.

Гном смотрел на меня безжизненными глазами и наклонившись, я дотронулась до его щеки.
- Прости.
Неслышно взмахнув темными плащами за моей спиной, подошли назгулы.
- Конечно, не совсем удачно, но на первый раз сойдет.
Вынимая меч из моих внезапно ослабших рук, подбодрил первый помощник.
Сев на плаху я просто сказала.
- Не получается, я бездарный палач,.
И по привычке потянулась к чаше полной перебродившей крови.
Топить в этом напитке свои переживания, было теперь моей главной привычкой
* * * * *
.
МОРДОР. СНОВА ДОМА.
Друзей это слегка напрягало. Однажды, ведя в бой боевой косяк назгулов, я, сильно напившись накануне, дважды чуть не выпала из седла.
Чаки прятал от меня бутылки, ругался, но ничего не помогало. Наутро, громко икая, я мучалась головными болями, на душе было гадко и стыдно.
Страшная депрессия крепко связала меня нитями безысходности, даже родные стены не помогали.
Вернувшись в Мордор, я затосковала, и странные вещи стали происходить со мной. Например, только вчера попросила прощения у Заи за свою грубость, при этом исподтишка поймала её хвост и с наслаждением отдавила.
Теперь, после завоевания Мории, наши финансовые дела значительно поправились.
Появился достаток, и ребром встал вопрос о денежных знаках. Не долго думая, я достала из башни сокровищ старые кожаные листочки, на которые не польстились даже заморенные мыши, нарисовала на них свой портрет и дала название - один эльфар.
В народе их быстро обозвали фарики. Потом, наловив художников, произвела денежную реформу.
Одно настораживало: малюя мой облик на купюрах, они каждый раз выделяли длинные уши. Я злилась и обещала сварить их в кипятке. На что они резонно отвечали, что предпочитают масло. Масла было жаль.
По номиналу один эльфар приравнивался ста руанским рилли. Почему, не знаю. Но эта мысль, придя мне в голову, тотчас решила все сомнения.
Разграбив несколько королевств и затем взяв их под защиту, я наконец смогла заказать эксклюзивную коллекцию:
- «От Даера для темных королев».

Но роскошь черного бархата, отливающий ночной свежестью атлас и вычурность парчи совершенно не радовали меня.
- Так надо.
Говорила я себе, затягивая ленты корсета. Зая, свесившись с плеча, помогала мне, как опытная камеристка. С содроганием, она косилась на перчатки змеиной кожи.
- Неплохая кожа.
Шипела я.
- Когда протрется, знаю, где взять заплаточки.
Намотав змею на руку, я рассматривала её спинку.
- С годами рисунок только улучшается.
- Никакого почтения к старости.
Единственная фрейлина прорабатывала способы побега.

МОРДОР ДЕПРЕССИЯ.
С каждым днем мне становилось все хуже. И когда приехал лучшей лекарь Средиземья, я была уже давно серьезно больна.
На границе его встретил Байрак. Ведя колдуна по главной дороге, он тщетно пытался оправдать меня.
- Это все депрессия.
Говорил он.
- Вы не думайте ничего плохого, мы и на войну тоже ходим, вот только третьего дня ходили, а к концу месяца опять собираемся, сейчас нельзя, у нас весенне-посевной сезон, все орки заняты, но как только, так сразу и пойдем.
Мордорская пустыня утопала в белых розах, везде, сколько хватало взгляда, горделиво покачивались дивные цветы, шепча что-то на только им понятном языке, белоснежные лепестки слабо трепетали от малейшего движения многочисленных садовников, вооруженных новенькими лейками с длинными носиками.
За морем цветов поднимался молодой сад, здесь царили персики и груши, вишня и экзотической плод верлиока, сок коего заменял кровь, и всем здесь хватало места и доброго ухода.
Цветущие лианы бежали вдоль усыпанных чистым речным песком дорожек. Меллорны под окнами и лилии у входа…
Волшебник загадочно улыбнулся.
- И давно у вас так?
- Давно. Приступы доброты мучают её не давая передышки. Вчера весь день мыла полы в тронном зале.
Чаки дважды прятал ведро с водой. Так она безропотно ходила за другим. Никого не убивает. Отменила пытки.
По ночам тайно бегает в темницы и просит прощения у осужденных. Несколько раз выпускала заключенных домой, на побывку. А вы видели наши тюрьмы?
Комфортабельные просторные покои со всеми удобствами - она ухнула на них годовой бюджет Мордора.
Говорит, что если этим беднягам придется провести всю жизнь в застенках, то она хочет, чтобы пребывание там было наиболее удобным. Этим наглецам так нравится у нас жить, что они всегда приходят обратно, ещё и родственников приводят.
Нам теперь уже не надо воевать: в плен сдаваться идут целыми армиями, очередь стоит.
Трехразовое питание, лечение, бассейн с сауной, кефир на ночь. Мне не жалко фариков.
НО КАК ЖЕ РЕПУТАЦИЯ НАШИХ ТЕМНЫХ СИЛ?!
Что вы на это скажете?

На пороге новенького, как с иголочки, дворца, их встречают.
- Все очень плохо доктор.
Теперь уже Валентин вел лекаря в подвальные помещения. Запах готовящихся кушаний приятно взволновал ноздри мага.
Испуганные пещерные человечки бросились врассыпную от двери, где они занимались самым неприличным делом - подглядывали в замочную скважину.
Напевая, я пекла пирожки, измазавшись в пушистой муке, раскатывала тесто и, вырезая ятаганом ровненькие кружочки, лепила маленькие ватрушечки.
- Вы видите доктор? Что это?
Отчаяние и тревога слышались в голосе Валентина, и не выдержав вида моих страданий, он прошел на кухню.
- Элфани, прекрати.
Перехватив мои руки, назгул попытался остановить меня и вдруг вскрикнул - кто-то прожег его мантию.
Это подошедший сзади Чаки, заглядевшись на мага, ткнул Валентина в спину раскаленным листом.
Получив железной перчаткой в грудь, Чаки упал, противень гремя скрылся под разделочным столом, а пирожки, приготовленные с такой любовью, разлетелись по всем углам.
- Вон с кухни!
Я испепелила взглядом, стоящий на пути моего гнева шкаф с кухонной посудой. Грохнув, раскатились обгорелые кастрюли.
Поскользнувшись на одной из них, Чаки вторично шлепнулся и, поспешно сгребая в полу плаща вымазанные в пыли и паутине булочки, потащил их к многочисленным корзинам, что ждали своей очереди, чтобы принять вкусные подарки для детского приюта.

часть четвертая
* * *
ПЕЧАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ОГНИКА.
Подземные миры, многочисленны и удивительны.
Живя на пятом этаже, семейство интеллигентных барлогов, однажды было неприятно удивленно стуком сверху. Несколько раз ударив по потолку малахитовой глыбой, отец семейства, покачал головой.
- Вечно эти гномы со своим ремонтом, раскопали всю Морию, теперь взялись за отделку. С такими перепланировками, они скоро обрушат верхний этаж нам на головы.
- Может написать семи богам.
Горящая ровным, светлым пламенем, его супруга тоже напряженно поглядывала на прогибающийся потолок.
- Если они не сбавят темп, то мы рискуем остаться без крыши.
- В мои годы, все боялись барлогов, мы везде сеяли панический страх. Да что с вами говорить. Слюнтяи маломощные.
Послышался ехидный старческий голосок.
Оскорбленные в лучших чувствах родители запротестовали.
- Папа, только не при Огнике, пожалуйста.
Мама попыталась урезонить своего предка.

А батя, полыхнув оранжевыми проблесками, проворчал себе под нос.
- Он сейчас вспомнит о войне шестого и сто третьего мира. Ветеран тыловой.
- А ты, вообще, пацифист, даже в армии не служил. Температура у него, видишь ли, ниже нормы - симулянт.
Боевой дед, перешел на любимую тему.
- Да от нашего вида демоны рушились в полете, как дохнем - они и вверх тормашками.
А змеи седьмого мира линяли каждый день - кожа лопалась от жара. Здорово мы тогда порезвились.
Сожгли все подземные запасы торфа, растопили вечные льды севера.
Людишки говорят - парниковый эффект, ха, это наши пламенные сердца и неистощимая энергия.
Завоевали вам мир со всеми удобствами, неблагодарные. Так то!

Обычно на этом мой дед успокаивался и, насупившись, шел в ванную. Залезет в вулкан, грет свои застарелые раны и спит. Он глухой, ему что стук, что тишина, все по барабану. Мы молча страдали.
- Они совсем обнаглели.
Завязав полосой расплавленной меди лоб, мама стонет от ужасного грохота.
Внезапно потолок-таки обвалился, а в пролом просунулась взъерошенная голова гнома и поинтересовалась:
- Это второй мир?
- Пятый!
Взревев, мой отец подставил стремянку и полез драться.
- Извиняемся, не туда попали.
Гномы бросились врассыпную.
Мама, горячо вздохнув, попросила:
- Огник, малюточка, не подходи к обвалу, там сильный сквозняк. Папа…
С чувством крикнула она деду.
- Он меня бросил!
- Хвала богам, закладывай потолок, на фига нам нужен жидкий интеллектуал. Найдем тебе погорячее.
Кряхтя дед приволок глыбу гранита

- Бедный мальчик.
Я потерла свой нос
- И что, ты больше не видел его?
- Угу, ровно через год, я, дождавшись когда дед уйдет на свой ежегодный слет, а мама с подругами начнет обсуждать недостатки сбежавшего мужа, вылез на его поиски, а теперь который год хочу вернуться обратно, но дорогу позабыл.
- Яд пил? Вулканические газы нюхал. Пепел курил?
- Нет.
- Странно, тогда, откуда амнезия. Давай договоримся: ты мне повысишь рейтинг среди этих глупых феминисток, а я найду твой дом.
Вот так, вступив в сговор с неопытным и доверчивым барлогом, я готовилась к завоеванию Мории.

НА ГРАНИЦЕ МОРИИ
В заброшенном доме, зажиточного тролля собралась весьма колоритная компания. Зевая от скуки, они расселись возле огромного плоского зеркала. Волшебник, задумчиво настроив изображение, примостился сбоку на трехногой табуретке.
Единорог, растянувшись по собачьи, блаженно млел от появляющегося изображения.
- Ракурс покрупнее.
Тактично подсказал он.
- Без тебя знаю.
Морред, прекратив водить рукой по раме, наконец нашел маленькую фигурку во мраке подземелья. Она стремительно двигалась по прозрачному экрану.
Деликатно расправив шкуру медведя, на полу устроилась оркиха.
Растолкав зрителей, в первый ряд уселся эльф с корзинкой полной прокаленных орехов.
- Что сегодня в программе? Боевик? Комедия? Эротика?

Подавив смешок, волшебник хитро подмигнул ему.
- Спорт
И приглядевшись, добавил.
- Бег с препятствиями.
Первый эксперт в области подобных состязаний, единорог оценивающее прищурился.
- Хорошо бежит. Моя школа.
Запустив в корзинку растопыренную пятерню, Морред, вытащил горсть орехов, забросил один в рот и в мгновение его разгрыз.
- Хорошо бежит.
Приглядевшись, согласился он с единорогом и вдруг забеспокоился.
- Почему она одна, где Гимли?
- Вот он!
Болельщики издали вздох облегчения и тотчас все одновременно завопили.
- Она в правом коридоре!
Махнув друзьям рукой, гном тоже быстро скрылся из вида.
- Поймает.
Уверенно прорычала Мата.
- Точно, поймает. Меч ставлю, что завтра и поймает.
- Волшебный посох, на третий день догонит - гном упорный.
Азартно выкрикнул Морред.
- Дней десять и выдохнется. Эльфи только со старта берет резво, а потом сбавляет скорость. Десяток стрел, по одной за каждый день.
- Уйдет, рог на отсечение, что уйдет.
Выбив искры из камней пола, воскликнул Изик.
* * * * *
Борьба на дистанции разыгрывалась нешуточная. Неожиданно к соревнующимся присоединились помощники.
Теперь уже две тени, не задерживаясь на поворотах, летели по коридорам Мории.
Но и Гимли был не промах. Быстро оценив обстановку, он оперативно собрал мощную бригаду: больше тридцати гномесс и с полсотни орков, веером охватив все ходы подземелья, взяли горячий след беглецов.
Морред подавился орехом, когда Эльфи буквально на доли секунды разминулась с ними.
- Влево!
Хором орали зрители.
- Прямо, опять влево, за поворотом.
Вскочив с мест, они с напряжением следили за погоней. Шел третий день, и сдаваться никто не хотел.
- Несите пилу!
В запальчивости завопил волшебник, увидев как попав в окружение, Эльфи с назгулом на мгновение в нерешительности, остановились.
- Рано!
Ржал Изик.

И верно, прорвав оцепление, беглецы снова ушли в отрыв.
- Конец моему мечу.
Оркиха завывала на полу.
- Не смейся, колдун, ты посох тоже просадишь.
Внимательно следя за бегом, эльф молча вытаскивал из колчана стрелы.
На пятый день у соревнующихся, проснулось второе дыхание, преследование не прекращалось ни на секунду, но напряжение борьбы уже начало утомлять друзей.
- Ладно, расскажите, чем кончится.
Первым сдался волшебник.
- Это все назгул виноват, гонит её как пес.
Швырнув меч под ноги довольного единорога, Мата тоже пошла спать.
С видом именинника Изик длинным хвостом обмахивал трофеи, в тайне надеясь, что все вот-вот кончится, хозяйку поймают, и он с гордо поднятой головой ввезет её в королевский дворец Валинора.
- «И плюмаж дадут - белый!
Он мечтательно закрыл глаза.
- Королева погладит меня и скажет: „Ты изумительный друг, не зря я приставила тебя к маленькой эльфийке.“
Я очень хорошо влиял на нее, вот только дамы сбили ее с пути истинного. Будь я рядом, и не случилось бы встречи с тем самым властелином.»
Зевнув, Изик погрузился в один из своих глубоких и безмятежных снов.

- Она устает.
Оставшись один, Леголас хладнокровно анализировал забег,.
- Потеряла две секунды на подъеме, задела камень, ушибла ногу. Эльфи, дорогая, больно?
Поосторожнее, тебе в ближайшие годы балы открывать. Гимли не спи, она устает!

Десятый день шел к концу.
Проигравшие мыли гриву единорогу и полировали копыта.
Тот довольно поучал неудачников. Разглядывая новенькое лаковое покрытие на стройных копытах, он уже хотел потребовать почисть ему зубы, когда с диким криком в комнату отдыха влетел эльф.
Сорвав со стены лук, он попробовал пролезть сквозь зеркало перемещений.
- Стой.
Бросив все дела, друзья схватили его.
- Граница закрыта. Нельзя без документов.
- Все равно!
Орал он, отбиваясь.
- У меня сейчас жену уведут!
Внезапно зеркало вспыхнуло: жидкий огонь, съедая отражающую поверхность, мгновенно докрасна раскалил золотую раму.
Расплавленные брызги полетели на пол, и волшебное серебро вылилось, оставив лишь грубую доску основания.

- Кончено. Кина больше не будет.
Разочарованно вздохнула оркиха и посмотрела на эльфа.
- Большие проблемы?
Тот молча проверил кинжалы. Отобрал стрелы у Изика и вышел.
Переглянувшись, друзья проводили его взглядами полными тревоги. И внезапно одновременно решившись, бросились вдогонку.
- Орк с ними, с документами, надо идти - похоже, у Эльфарран дела совсем плохи.
* * * * *
…Грустно подсчитав убытки, светлейшая королева Галадриель озабоченно вздыхает:
- Так никаких зеркал не напасешься, второе расколотили за последний месяц. Дорого мне обходится сохранение мира во всем мире.
Заполнив квитанцию-заказ на следующее зеркало, она сосредоточенно молится.
- О, пусть это будет последнее зеркало, только бы Эльфи не поняла своей мощи.
* * * * *
МОРИЯ
Раскаленный трон приятно греет застарелый радикулит. Свернувшись калачиком у подножия дремлет барлог.
Временами, вздыхая во сне, ворочается, и искры дождем летят с его шкуры. Источая тепло, он согревает холодные стены зала.
От нечего делать я рассматриваю своё богатство, высыпанные горкой кольца смирно лежат на коленях. Жар огненного друга слегка плавит их края.
- Это мои.
Верещит черное кольцо и, завладев рукой, сгребает в горсть кольца назгулов, мордорское кольцо само катится за ними.
Фыркая, белый антипод деликатно тянет к себе усыпанное бриллиантами гладкое кольцо из простого золота.
Разобравшись по пальцам, кольца ненадолго успокаиваются.

Зал, принадлежащий когда-то местным властителям, выполнен в лучших традициях эпохи расцвета Мории. Мозаики из драгоценных камней, местами осыпавшиеся и потускневшие, составляют причудливый узор.
Картины-майолики представляют игры розовощеких малышей с уже пробивающимися бородками, они увлеченно роют ходы в песке маленькими лопатками.
Орнамент из скрещивающихся кирок и топоров обвивают причудливые цветы верхнего мира. Прекрасные лица подземных жителей дышат уверенностью и достоинством.
- Похоже, здесь было совсем неплохо жить.

Откинувшись на спинку трона из прозрачного горного хрусталя и позеленевшей меди, я скучаю.
Заняв место какого-то короля, просто не знаю, что делать дальше.
Гномессы наотрез отказались признать меня повелительницей и разбежались. Мы с Огником не отказали себе в удовольствии и погоняли их в отместку, потом плюнули и вернулись назад.
Тяжеловесный барлог при всех своих достоинствах очень неуклюж, в узких проходах он постоянно застревал - мне приходилось каждый раз слезать и пропихивать его вперед.
Ну, какая тут охота, смех один. Точно на слоне за зайцами.
Единственное, чего мы добились, это полного изгнания орков. Они, не выдержав вида нашей пламенной дружбы, просто покинули Морию навсегда.

- И чего я не видела в этой Мории. Протаскалась по всем её закоулкам - одни камни.
Стараясь ободрить себя, уныло собираюсь домой.
- Скажу, что, завоевала, все равно не полезут проверять. Одним враньем больше. Возьму и прибавлю к титулу - повелительница Мории, кто мне запретит. Возражения есть?
Спросила я в темноту и хмыкнула.
- Молчание знак согласия.

А вот выкройки мне не видать как своих ушей, и это самое обидное.
Полированные плиты пола черны и гладки, поднеся к ним факел, я напряженно вглядываюсь в их мрак.
Подняв огонь повыше, я отчетливо вижу себя, задремавшую на троне - подложив под голову золотой самородок, я безмятежно сплю. И как это может быть?
Я и там, и здесь. Похоже, у меня раздвоение личности или тела. В глубине темнеющей дали мелькнула высокая женщина, одетая в белое.
Внезапно пол становится тягуче-жидким, и я проваливаюсь в его недра. В потоке темных струй, медленно погружаюсь на дно.
Правой рукой держусь за ножку трона, но моя левая рука уже находится во власти странной белоснежной женщины. Приблизив лицо, она нежно целует меня в лоб.
Темнота сгущается, и вот я уже не вижу легкого женского силуэта, не вижу её сияющих глаз.
Но новое, неизведанное чувство быстро прячется у меня под прядями волос.

- Проснись.
Резко как удар хлыста, звенит кольцо.
Взвизгнув, я подпрыгиваю. С глухим стуком на пол летит самородок, успевая ударить меня по ноге.
- Больно.
Я накидываюсь на темного братца.
- Разве можно так резко будить?
- Больно? Сейчас будет ещё больнее!
И действительно, резкая судорога сводит руку, и она, будто живущая сама по себе, несколько раз с размаху, бьет меня по лбу. Я хватаю левой рукой, правую и держу её несколько минут, пока та не успокаивается.
- Глупая Элфани. Тебя же обрабатывают на расстоянии.
Ругается кольцо.
- Если ещё раз поймаю на связях с нашими врагами, придушу во сне, как последнюю эльфийку.

Взревев от обидного прозвища, я схватив зубами кольцо, потянула его с пальца.
- Ну да.
Уже немного успокоившись, оно несильно обожгло мне язык,
- Так я и слезу, жди. Мы с тобой до самой смерти теперь не расстанемся, и прекрати меня кусать, всё обслюнявила.
- Не бойся.
Шепнули с левой руки.
- Я всегда на страже твоей жизни и чести.
Светлое кольцо двусмысленно хихикнуло.
- Черное врет, вреда тебе причинить оно не сможет, но нервы помотает здорово. Хочешь, я его немного поцарапаю?
- Нет!
Я быстро сообразила, чем мне это грозит.
Вслед за подданными, меня переставали слушаться и собственные руки.

В ПОИСКАХ ПЯТОГО МИРА
Вот только, что делась с Огником? Может, продать его в рабство кузнецам великой железной горы Хемберг? Или, разрубив на кусочки, пустить на лампочки для Лорийена?
Внезапно что-то ласково дотронулось до моего лица. Будто, взяв его в нежные ладони, согрело теплым дыханием, и прикидывая как бы мне избавиться от ненужного барлога, я неожиданно проговорила:
- Давай ручку, я отведу тебя домой.

Не пропустив по пути ни единого вулкана, этаких окон в иные миры, я, добросовестно заглядывая в каждое жерло, громко кричала:
- Извините, не подскажете, как пройти в пятый мир?
Получив несколько раз по лбу раскаленными камнями и окончательно испортив старенькое платье несмываемой, раскаленной серой, настойчиво приставала с расспросами к гигантским змеям седьмого мира, они, сверкнув блестящими глазами, поспешно уползали в темные расщелины и выставив наружу хвосты, махали нам в нужном направлении.
Бегала за демонами, распространяя по всем пещерам запах паленых перьев.

Поссорилась с духом полуночного страха. Последнего я здорово напугала, неожиданно выскочив на него из-за угла. Он, заикаясь, подсказал путь.

Негостеприимные зомби, служители семи подземных владык, бросив в меня немного горелого хлеба, стремительно захлопнули двери девятого мира, приняв нас за бездомных попрошаек.
Их даже кольцо не убедило. Напрасно размахивая правой рукой, я стояла под дверью.
- Оно нам не указ.
Так они нагло заявили и очень удивились, когда я, разворотив ятаганом ворота их склепа, предъявила свои права.
Указ, не указ, но свои кости они теперь ещё долго будут собирать по отдаленным закоулкам подземелий.
- Врежь вот тому что слева, наотмашь и по всему носу, пни правого в живот, в глаз, по почкам…
Темное кольцо, оттягивалось на полную катушку.
- Что, слабо против темной королевы! Вот такие мы, страшные!
- Хватит…
Взывало другое.
- Посмотри, во что ты превратила свою прическу.
И слегка понизив голос, оно неожиданно предложило.
- Вон того, что подбирается к тебе со спины, хуком слева, резче удар, с оттяжкой.
- Молодец.
Похвалили одновременно братья, когда я осталась в гордом одиночестве.

И тут я вспомнила об Огнике: психологические травмы, нанесенные в детстве, очень глубоки. Вытащив его из-под скалы и восстановив дыхание доверительно научила.
- Нахалов учи сразу, хорошие манеры - это самое главное в жизни.
- Слушайся старших.
Так же хором пропели кольца и крепко пожали обе руки.

Плутая по ущельям и пропастям, мы окончательно заблудились.
Поворачивая, каждый раз упорно натыкались на тупик невозвратных душ - самое страшное место во всем подземном мире, кто попадал сюда, назад уже больше не возвращался.
Смертным холодом тянуло из-под двери, ведущей туда, ужас, медленно колтыхаясь у самого пола, заключал в оковы страха всех приблизившихся к этой черте существ, без различий и расовых границ.
Мы с Огником старались держаться подальше от этого места, но оно упорно преследовало нас.
- Я боюсь. Я устал.
Канючит барлог.
- Огник, не раскисай, Смотри, справа четвертый мир, а слева - шестой. Твой тоже должен быть где-то здесь.
Я устало присела на горячий пол.
- Где-то здесь, но где именно?

Шевельнувшись, правое кольцо ехидно поинтересовалось, долго ли я намерена пугать местных жителей?
- Там твое место на троне уже заняли.
Оно явно, что-то знало.
- Пошли, надерем зад узурпатору.
- Между прочим, он законный наследник.
Как всегда, белое было на стороне закона.
- А наплевать. Кто сильней, тот и законней. Элфани не трусь, бросай этого миротворца и дуй в Морию.
А хошь, барлогов захватим? Во будет эффект, вместо одного - все.
В предвкушении занятного зрелища, кольцо запрыгало на пальце.
Светлый братец попробовал исподтишка дать ему щелчка. Но темный, вовремя одумавшись, затих.
- Ну что зовем барлогов или сама порвешь изменника?
- Разве я могу призвать огонь бездонных глубин.
Я озадаченно посмотрела на кольцо.
Оно, поиграв отблесками багровых зарниц, нехотя пояснило:
- Да кого угодно, с моей помощью, кого угодно.
- Так что же ты молчало, я тут брожу в потемках, а оно молчит.
- Нечего было меня кусать. Ладно проехали, учу в первый и последний раз - барлоги, ко мне, и они послушаются, ну если трудно, давай по слогами.
Только предварительно залезь вон на тот утес.
Ты, повелительница темных сил, несколько маловата в росте.

От вспышки яркого света я мгновенно ослепла. Закрыв руками, глаза крикнула:
- Всем притушить свет.
Потупив сияние глаз, барлоги почтительно склонились. Изрыгая пламенные языки, они деликатно засопели.
- Кто ребенка потерял? Зовут Огником.
Из дымной толпы к нам рванулась грозовая тень и схватила моего подопечного на руки. Она радостно засмеялась. От её ликования, у меня начало тлеть платье.
- Во имя семи подземных богов, спасибо!
- Да ладно…
Я засмущалась.
- Чего там. Дети должны быть дома.
И обращаясь ко всему собранию неожиданно сказала.
- А его отец погиб как герой, с именем любимой на устах.
Это уже для поднятия самооценки моего друга.
Пожилой барлог приблизившись тихонько спросил, а нельзя ли получить некую компенсацию за потерю кормильца и, приняв мой отрицательный ответ, философски заметил:
- Был и нет, один пепел остался.
* * * * *

МОРИЯ. ПЛЕН.
Довольная собой, я весело заявилась обратно.
Мория встретила меня тишиной. Резной потолок, высоко взметнувшийся в темнеющую даль, хранил загадочное молчание.
В тронном зале на моем месте, нахально развалясь, сидел знакомый гном. С десяток девушек, присев на подлокотники, чесали длинными золотыми гребнями его бороду, подносили дымящиеся кушанья и вполголоса что-то пели по морийски.
Выражение довольства на его рожице было видно издалека.
Похоже, гном был счастлив. Они тоже.
Такая вот всеобщая идиллия и никакого феминизма. Даже в носу защипало. Сдернув арбалет с плеча, я пустила стрелу прямо промеж его наглых глазок.
Но наткнувшись на невидимую преграду, она со стуком отскочила и больно уколола меня в коленку.
- С возвращением, Солнечная. Заждались уже.
Повозившись, он поудобнее устроился на троне.

От подобной картины мне ничего не оставалось, как развести руками. И это предопределило последующие события.
Взяв в крепкий захват мои запястья, меня тотчас обезоружили. А заклинание, ударив по ушам, временно выключило.
Придя в себя в ярко освещенном чертоге, я вскрикнула от страха. Гладкий стол с острыми углами, голые безликие стены, белые полотенца, правая рука зажата в тяжелые чугунные тиски. Несколько раз дернув плененную руку и поняв всю бесполезность сопротивления, я закусила губу.
- Пытать будут.

Пройдя в Мордоре полный курс пыточной грамоты, я хорошо знала более пятидесяти способов издевательств.
Но какой применят ко мне?
Сквозь страх промелькнуло любопытство. Так просто наблюдать пытку со стороны и как неприятно самой оказаться в главной роли.
Поискав глазами горящий горн для клеймения, колодки или стандартный набор для переламывания костей, ничего не обнаружила.
- Ясно, принесут с собой.
Неожиданно кто-то нежно поцеловал меня в затылок.
- Успокойся Эльфи. Будет не больно. Если страшно, держись за мою руку. Договорились?
Рядом стоял незнакомый эльф. Рваный шрам через всю щеку, немного уродовал его.

- Отпустите, пожалуйста. Меня взяли по ошибке, а если зомби нажаловались, так они сами виноваты.
Сделав невинное лицо, я давила на жалость.
- Скоро все будет кончено.
Это было произнесено так твердо, что совсем не осталось надежды на счастливый финал.

Может ещё и демоны наябедничали, хотя вряд ли, мы же им все крылья спалили, а пешком они ходят медленно.
Обреченно отвернувшись от неприступного эльфа, я хмурым взором встретила палачей. Их было трое.
Все в одинаковых чистых фартуках, они радостно улыбались.
Гном, человек и оркиха. Огромные кузнечные клещи они деликатно прятали за спиной, их угрожающий блеск выдавал грязные намерения мучителей.
Примериваясь, гном завертелся вокруг стола, и, выбрав удобное положение, серьезно обратился к коллеге.
- Волшебник Морред, пожалуйста, приступайте.

Вперед выступил давно небритый человек. Он, взмахнув посохом, начертил в воздухе какие то знаки.
С каждым пассом его рук, мне становилось все тяжелее осознавать происходящее.
Анестезия подействовала быстро и надежно, погрузив меня в полусон-полугрезы. Упав головой на плечо эльфа, я уже не сопротивлялась.
- Начинай Гимли.
Пощупав мой пульс, волшебник уверенно кивнул главному мучителю. Клещи раскрылись и поплыли к моим пальцам.

Ногти рвать будут или пальцы ломать, ой, пожалуйста, не надо.
- Я все расскажу, все что знаю и не знаю, а хотите совру, вы даже не заметите!
В последний раз попытавшись избежать пытки, взмолилась я.
- Может не надо?!
Взяв за подбородок, эльф отвел мой страдающий взгляд от застывших в нерешительности палачей.
- Приступайте. А ты смотри мне в глаза.
Повелительно произнес он, но было заметно, что эльф тоже здорово волновался.
Продолжая насильно удерживать мое внимание, он ещё крепче сжал объятия и, наклонившись к уху, горячо зашептал.
- Все будет хорошо, завтра домой, пир закатим, фрейлин разгоним…

В этот момент холод беспощадных зубцов сомкнулся и кольцо Мордора забилось в их пасти. Резко подавшись назад всем телом, гном сдернул его с пальца и бросил на пол. Оркиха оперативно замела в грязный совок и кинула в ведро. Укором блеснув, кольцо скрылось.

Смысл происходящего ослепил меня.
- Грабят! Меня грабят!
С трудом преодолевая колдовское наваждение, закричала я, но вышло только свистящее шипение.
Вырывая левую руку, потянулась удержать дорогие мне украшения.
Зачем мне жить без них. Без единственных, верных друзей.

Отчаянно, из последних сил я попыталась освободиться, но надежно сдерживая мои порывы, эльф не дал мне ни одного шанса на спасение.

часть. третьяя…

- И что?
Нетерпеливо влезла в печальную историю.
- Копали и копали, копали и копали…
Похоже, она не знала, как подойти к самой сути и повторялась.
- Копали, копали…
- Дальше, дальше.
- Копали, копали. А там барлог. - наконец она разродилась.
- И что?
- Барлог! Ты меня слышишь - барлог!
- Я поняла - барлог. Дальше-то что?
- Ничего…
Её подошедшая подруга, оборвала разговор.
Несколько рыжеватых волосков пробивающихся над верхней губой возмущенно вздрогнули.
- С одной стороны полчища орков, хлынувшие из Изенгарда, с другой - барлог, мы были в окружении.
Испуганно прислушиваясь к шуму битвы, мы варили вересковый мед, последнее приворотное средство для наших неверных гномов.
Но они не вернулись, и тогда, отбросив ложки, мы дали страшную клятву. Мория для гномесс, и сюда более не ступит нога ни единого предателя. Так и будет.
ПОЗОР ГНОМАМ ПОДДОЛИННЫМ И ПОДГОРНЫМ. ПОЗОР ВСЕМ МУЖЧИНАМ ПРЕДАТЕЛЯМ!
От избытка чувств, я вскочила и захлопала в ладоши.

Польщенные гномессы с достоинством поклонилась. Ополовинив кружку, наконец, смогла разглядеть своих спутниц.
Темные агатовые глаза, сверкающие глубоким спокойным огнем, и рыжие волосы вкупе со смуглой кожей являли собой прекрасный образ подземной жительницы.
Вооруженные изящными топориками и длинными ножами, они представляли собой род легковооруженных войск.
Сбившись в круг, подруги расположились на отдых среди гладких камней и дремали. Тихо попискивали черные подземные тараканы. В пролом стены я глядела на звездное небо.
-- Счастливая…
Из далекого детства выплыло прозвище.
- А где оно счастье, может, я прошла мимо, не заметив его?
Звезды загадочно подмигивали и, зевнув, я подумала.
- Ладно, завтра объявлю войну.

Не успев заалеть утренней зарей, небосвод проводил нас в темное жерло подземелья.
- Орки справа. Числом не более двух десятков
Изготовившись к нападению, мои подруги, стали серьезнее. Это было странное сражение, оно велось в полной тишине.
- Главное не разбудить барлога.
Так перед битвой, договорились враждующие стороны.
- Помахаемся до обеда и разойдемся, что нам делить. Мория огромна, места всем хватит, а развлечений нет.
Оружие только допущенное соглашением. И, чур, громко не стонать.

Орки размахивали дубинками обмотанными мягкими шкурами, девочки зачехленными топорами, все старались производить поменьше шума.
Поминутно подхватывая падающих противников, участники потасовки неслышно складывали их в штабель возле стены: налево орков направо гномесс.
Было слышно только хриплое дыхание и глухие шлепки оружия.
Решив подбодрить подруг, я приготовилась издать вопль пикирующего назгула и приоткрыла рот.
- Молчи!!!
С обеих враждующих сторон ко мне метнулись испуганные противники, прижав пальцы в губам, они остановили мой рвущийся крик.
- Барлог рядом.
- Так на чем мы остановились?
Опять разойдясь в разные стороны, орки и гномессы продолжили потеху.

Два разбитых носа, отдавленные ноги, несколько синяков, набор разнокалиберных зубов - результат битвы впечатлял.
- Вы что не убиваете орков?
Я заинтересованно, смотрела, как гномессы делили зубы.
- Зачем? Нам без них страшно, ты знаешь кто такой барлог?
И тут меня охватил гнев. Неконтролируемый гнев.
- Не знаю, и знать не хочу. Как только я спустилась сюда, только и слышу: барлог, барлог.
Подумаешь, царь какой!
Вот я Эльфарран, великая королева Мордора, и то гораздо скромнее.
Лучше бы мне было промолчать… Как же прав был Валентин, предложивший однажды отрезать мне язык. Вся девичья масса, открыв рот, остановилась.
- Та самая!
- Нет, тезка.
Но было поздно.
Воздавая хвалу семи подземным богам, они арестовали меня. Сверяя приметы, поднесли фонарь почти к самому лицу.
- Светлейшая аранель ты ужасна.
Был их приговор.

Живу теперь в отдельном чертоге. Тесная комнатушка с дымным очагом. Несколько шкур на полу заменяют кровать.
Вылизанные до блеска тарелки на единственной каменной табуретке и засохший букет полевых цветов завершают убранство.
Букет ну совсем не к месту, но подруги, сразу преобразившиеся в тюремщиц, сказали, что это единственная вещь близкая моей сущности и, просунув его сквозь частую решетку, настойчиво бросили на пол.
Я его немного пожевала и выплюнула - засохшие ветки, больно кололи рот. Окошко есть, правда маленькое, под потолком.
Допросами особо не достают, и вместо казни меня ждет всего-то депортация на родину.
На сей раз ходка куда приятнее предыдущей: обрывки воспоминаний говорят, что в тюрьме я уже была, и тогда все обошлось хорошо.
Вот только зачем я нужна эльфам? Вроде, ничего плохого я им не делала, или делала? Не помню. Теперь без Чаки мне совсем плохо.

- Здрасте.
На пороге стоял незнакомый гном. С нахальным видом он не отрывал от меня глаз.
- Ну вот, а говорили ни одна нога гнома… а тут целых две.
Возмущенная беспринципностью подруг, я шмыгнула носом.
- На, возьми, вечно у тебя глаза на мокром месте.
Подойдя ближе, он, протянул мне клетчатую тряпку. Враждебно отвернувшись, я уставилась на стенку.
- Да ладно, Солнечная, забей, с кем не бывает. Было и прошло.
Он еще придвинулся.
- Мне ты можешь довериться. Он опять тебя обидел? Только скажи! Если так, то я за тебя… ну ты понимаешь.
- Не понимаю. Ты кто?
С огорчением, отметив недоступность маленького столика с обильным содержимым, я предложила.
- Выпусти меня не надолго, только до стола и назад.

Наголодавшись в Мордоре, я просто не могла спокойно смотреть даже на засохший кусок заплесневевшего хлеба, есть хотела постоянно, в любое время суток, и, добравшись, поглощала невероятное количество еды, умоляя дать добавки.
Гномессы, боявшиеся за меня, давали пищу маленькими порциями, но часто.
- Нельзя, убежишь. Ты на это мастерица.
Почесав заросший подбородок, он засопел и продолжил.
- Знаешь, ребят не пустили сюда, говорят, что визы не готовы, а на самом деле, все от них там с ума посходили.
Здесь же бабье царство. Единорога, под предлогом слухов о лошадином гриппе, держат в карантине, купают дважды в день в марганцовке, он уже даже порозовел.
У волшебника нет справки о выписке из города славного короля Уриме, мы послали запрос, но там страшная бюрократия.
А эльф не отрывается от зеркала, следит за тобой, он и сейчас нас видит, помаши ему ручкой. У него трагедия - ожог не проходит.
Делали небольшую пластику. Неудачно. Ты в следующий раз поосторожнее - вдовой останешься в самом расцвете лет.
И что у тебя за манера, чуть что, бить по лицу. Отвыкай, все пальцы в кольцах.
- Что вам всем нужно?
Остановив поток его слов, я занервничала. Столько врагов, и каждый с претензиями.
- Ты!
- Понятно. Но зачем!
- Затем, что ты не то, что ты есть, то есть, я хотел сказать, ты есть, но не та, что была. Уже нет, но можешь стать тем же, что и есть сейчас…
Ну все, я запутался. Хватит мне мозги засорять, собирайся домой.
На последних словах он решительно направился к дверям.
- И побыстрее.
- Никуда я не пойду.
- И этот вариант предусмотрен. Вот получите передачу.

Он вороватым движением вытащил из кармана небольшой сверток. Положив его мне на колени, отошел.
Легкий как облачко, сверток сам развернулся, в нем ничего не было, только облачко пара. Вдохнув его, я чихнула и узнала своего лучшего друга.
- Гимли, что ты тут делаешь? Опять попал в переплет? А где мой супруг? Загулял?
- На границе. Я уже говорил. Ты идешь?
Встрепенувшись, он улыбнулся во всю ширь своей бороды.
- Конечно иду, только вот вопрос, а куда?
- Так начнем с начала: в Валинор, домой, тебя там ждут.
Быстро прокрутив в голове последние события, я сообразила, что мне лучше, пожалуй, побыть под землей, чем встречаться с нашим королем, а особенно, с родней, обманувшийся в своих ожиданиях.
- Может, лучше я здесь посижу.
- Нет. Ты светлейшая аранель, и обязанности твои никто не отменял. Да что я церемонюсь. Поехали.
Он вытолкнул меня из камеры.

Вот в этом и был его прокол. Я оказалась у решетки выхода значительно быстрее, и переходы, тускло отсвечивая кристаллами горного хрусталя, так и замелькали под моими быстрыми ножками.
- Стой, солнечная!
Задыхаясь от бега, гном отчаянно ловил меня.
- Я же не эльф. Я не спринтер. Но ничего, возьму измором.
И он запыхтел, продолжая громыхать сапогами по камням.
Я не то чтобы хотела покинуть его, просто, мне надо было в одиночестве собрать воедино сотни мыслей и воспоминаний, которые, внезапно нахлынув, просто не умещались в голове.
Слипшиеся в комок чувства требовали времени на переосмысление.

Шаги преследователей то удалялись, то приближались - похоже, меня искали уже всей оравой, крики отчаяния и тревоги слышались из многочисленных проходов.
- Помогайте, девочки. Действие дыхания единорога заканчивается, и она снова все забудет.
Я всхлипывала под пыльной лестницей.
- Бросила все что мне было дорого, зачем? Простите меня, пожалуйста. Я вернусь, я оправдаю доверие, я …
Ой, что теперь скажет моя мама…
А, наплевать! Я же Элфани Мордорская бездарная и жадная, так, кажется, звучит.
Выскочивший из-за поворота гном, тяжело дыша, оперся на каменные перила. Он взглянул на меня и обреченно сполз вниз, закрыв лицо ладонями:
- Поздно! Эльфи ты опять меня не помнишь?
Холодно глянув на страдающего гнома, я развернувшись на пятках, рванула в самый темный ход. Помнить всяких там гномов, у меня что, вместо головы корзинка.
И началась облава.

На второй день к гномессам подключились орки. Быстро посовещавшись, они начали преследование по старой охотничьей тактике: как более опытные загонщики орки искали меня, чтобы поднять и выгнать на прекрасных девушек с топорами.
Обследуя очередной темный закоулок, они разочарованным рычанием давали понять, что и здесь никого нет.
Лежа на голове каменного истукана, я с удовольствием наблюдала за кутерьмой.
Это напоминало игру в прятки, меня так и подмывало выскочить и крикнуть:
-«Не нашли, не нашли, я выиграла.»
Но чувство самосохранения подсказывало, что лучше с ними не встречаться. Безжизненные каменные глаза идола смотрели на отвесную скалу, наверху темнел широкий вход. Прислушавшись, я четко различила знакомые вздохи.
- Чаки.
Ласково позвала я своего неверного телохранителя.
- Чаки, вылезай, я точно знаю, что ты здесь.
Нащупав в темноте его плащ, я крепко в него вцепилась. Теперь, рядом с ещё большим трусом, я, обрела прежнюю уверенность в своих силах.
- Надо сматываться отсюда и побыстрее, сейчас поверну кольцо.
Но назгул твердо взял меня за руки.
- Не торопись, есть более короткая дорога. Захватим по пути кое-кого.

В первые дни после встречи мы так и не смогли поговорить. Гномессы очень быстро бегают, и орки тоже.
А командовал преследованием все тот же гном - он уверенно вел их по нашему следу.
- Не реви Чаки. Они идут по твоим слезам.
Я на ходу вытираю глаза друга, клетчатой тряпкой того гнома.
- Не бойся, скроемся в ущельях.
- Они слезятся от ветра.
Недовольно отворачивается назгул.

Они быстры, но и мы достойные соперники. По легкобеглости нам с Чаки никто не годился в противники.
Натренированные вечными стычками в Мордоре, сейчас мы были просто идеально подобранной парой. Узкие мосты, где не смогли бы расползтись и два сверчка, мы пролетали в доли секунды.
Скатываясь по отвесным склонам, только наращивали темп. Без сна, голодные, беря с разбегу нагромождения горных выработок, мы уверенно уходили от погони уже который день.
Но силы были неравными. Все обитатели Мории были на стороне гнома.
Камни подсказывали преследователям правильный путь, слепые кроты прослушивали шорох наших ног.
Подземные озера тотчас высыхали, как только я пыталась напиться.
Хитрые морийские жители, по очереди отдыхая, гнали нас, постепенно изматывая.

- Прижмем их к великой огненной преграде.
Отчетливо слышу я мысли ловцов.
Выскочив из едва заметной расщелины, мы чуть не падаем в бурлящею лаву. Огненный поток обдаёт слепящим жаром. Взвизгнув, Чаки подхватывает полы загоревшегося плаща.
- Оп. Приплыли.
Делаю шаг назад.
- Вправо. Там есть ход, за мной.
Он первым скрывается в едва заметной норе.
Повинуясь его настойчивости, я задыхаясь тянусь следом. Горячие, грубые стенки пещеры обдирают плечи.
Одежда дымится, обожженными пальцами я намертво держу назгула за рукав и внезапно начинаю терять сознание. Он бьет меня по щекам.
- Очнись, брось свои эльфийские привычки, не время!
На третьей оплеухе, он получает сдачи.
И мы продолжаем путь. Как во сне бежим, натыкаясь на подставленные ножки враждебных камней.
Они кидаются сталактитами, сыплют мелкий гравий под ноги, мы застреваем в нем, падаем, в отчаянье цепляемся за выступы скал, и они со смехом сбрасывают нас.
- Святой Низя!
Упав на колени, кричу я в темноту.
- Всё, больше не могу!
- Можешь!
Хрипит, измученный назгул.
- Не расслабляйся, убью!

В соседнем проходе бодрые голоса преследователей празднующих победу.
- Последние усилие, красавицы. Она уже за поворотом. Сеть растягивайте.
Жизнерадостно подбадривает своих охотниц, гном.
- Она наша!
Хватая жадным ртом раскаленный воздух, я задыхаюсь. Подавив рвущийся крик отчаяния, падаю на колени и, уткнувшись лбом в раскаленный пол пещеры, уже не могу подняться. Усталые легкие, в бешеном ритме, перекачивают жаркий смрад подземелья.
Кровь с разбитых щек окрашивает равнодушный камень. Подняв меня на руки, Чаки спотыкаясь бежит по бесконечному коридору.
Я безнадежно мотаю головой. Прислушиваясь к его прерывистому хрипу, хочу сказать:
-«Все кончено. Мы проиграли».
И словно поняв мои мысли, он шепчет:
- Сейчас, милая, сейчас, уже рядом.

С размаху вышибив плечом, резные двери чертога, источенные древесными улитками, он вваливается в зал, выстроенный ещё в глубокой древности искусными камнетесами.
Хищно оскаленные горгульи, подняв каменные морды, приветствуют нас. Назгул, обессилев, падает, успевая в последний момент прикрыть меня своим плащом от обломков двери.
- Вперед, иди вперед.
Задыхаясь, рычит он.
Слабеющей рукой, последним усилием, он толкает меня в центр зала.
Там в самой середине что-то блестит. Качаясь от усталости в больных ногах, я бреду к источнику света. Зачем, сама не знаю.
Падаю, ползу, теряю сознание и, все равно, ползу. Обдирая голые колени. Сбивая локти в кровь. Глаза неотступно ловят золотой отблеск, пот, капая со лба, шипит на горячем полу.
В луже лежит колечко. Такое миленькое. Черного, самого редкого золота. Мне даже показалось, что оно дрогнуло и с едва слышным звоном попросило:
- Приюти меня на своем пальчике, Эльфарран. Я соскучилось.
- Прочь. Пошло прочь.
Тотчас раздался такой же голосок с моего левого пальца.
- Я тут первое обосновалось. Она моя.

Лежа, я неотрывно смотрела на новое кольцо. Голоса, что звенели в голове, давно не удивляли - с такой жизнью ко всему привыкаешь.
А они и не думали останавливаться.
- Ты нечестно пробралось на ручку моей хозяйки, тебе помогали. Пожалуйста, возьми меня.
Уже обращаясь ко мне, кольцо завораживающе сверкнуло.
- Конечно, как можно тебе отказать.
Я вытащила его, а заодно и напилась, припав воспаленными губами к луже, в одночасье выпила её содержимое.
- Во дает…
Каменные химеры переглянулись.
- Ну понятно, кольцо, но чтобы и расплавленный яд.

Больше они уже ничего не сказали, лишь одним движением ресниц метнув огненный протуберанец, я уничтожила многолетний труд гениального скульптора.
- Ой, только не на левую, мое место на правой.
Кольцо деловито выбирало себе палец, поудобнее. Завертевшись, оно довольно хмыкнуло.
- Ну что, братец, теперь мы равны.
- Берегись.
Фыркнув, белое кольцо потянулось в драку, и черное тоже не осталось равнодушным. Исцарапав мне обе руки, они перевели дух.
- Давно не виделись.
Это уже когда растащив дерущиеся руки в разные стороны, я, наконец-то, утихомирила родственников, они хором пояснили.
- Мы антагонисты. И теперь поведем безжалостную борьбу за тебя. Может, даже погубим.
- Цыц, вы оба.
Я тотчас сообразила, что если дать им волю, то они просто разорвут меня.
- Посмотрите, что вы сделали с моими руками.
Исцарапанные ладони начало саднить.
- Приеду в Мордор, переплавлю в браслет, обоих.

Вернувшись, застала назгула уже порядком отдышавшимся. Устало привалившись к скале, он напряженно ждал меня.
- Все в порядке? Покажи руку.
Разглядывая новенькое приобретение, он довольно любовался моей рукой, кольцо сияло и переливалось.
- Прекрасный образчик зла, властелин был прав, ты достойная наследница. Носи и не снимай. Впрочем, об этом мы сейчас позаботимся. Надо закрепить его. Я конечно не влюбленный эльф, но и у меня получится.
Холод поцелуя назгула проник до самых косточек кисти руки. И страшная догадка поразила меня.
- Ты не Чаки. Ты Валентин.
- Точно милая. Теперь тебе подвластны все темные силы Арды. Поздравляю.

Грохот падающих каменных глыб взорвал тишину. Дохнуло раскаленным ветром. Рык полный тоски потряс стены чертога зла.
- Барлог! Делаем ноги!
И назгул потащил меня в тот же боковой ход.
Дымящаяся масса, пыхтя огнем, застенчиво вползла в зал. Оплавляясь от жара, заплакали камни. Шипя потек ручеек из горного хрусталя.
- Куда же вы, были, и нет.
Горячие мысли догнали нас.
- Вот так всегда, гномы, где вы. Я устал, я заблудился. Пожалуйста, не убегайте.
- Ему нужна помощь.
Я отчаянно отбивалась от Валентина, а он с маниакальным упорством спасал меня.
- С ума сошла, ты еще с барлогом пококетничай, он же сожжет тебя одним вздохом. У нас и своих проблем выше крыши.
Отчаянно споря, мы опять выскочили на берег огненной реки. И очень удивились, увидев гномесс с рыболовной сетью. В свете последних событий мы как-то совершенно о них забыли.

- Эльфи иди сюда, мы тебе ничего не сделаем. Клянусь бородой. Ты постой тут с девочками, а я потом все объясню. Вот только разделаюсь с этим.
Ловко увернувшись от меча назгула, гном поймал его рубящий удар на упор прочной ручки мифрилового топора.
- «Конец гному.
Равнодушно отметила я.
Валентин опять будет играть его головой в воздушное поло на своем белобровом ящере, и кричать мне:
- «Пас левому нападающему. Лови милая.
- «Фу, как я ненавижу его спортивные замашки. Кровь, мозги, мертвые глаза. Сердце вырежет и мне под подушку кладет, шутки у него такие. Как тут от кошмаров избавиться.»

Повернувшись на пальце, черное кольцо напомнило о себе.
- Пусть сами разбираются, пошли отсюда. В огонь. Хозяйка, тебе ничего не будет.
Пискнуло кольцо зла.
- Ты пройдешь по багровым всполохам, не повредив свои прекрасные ножки. Иди красавица.

Тоненький пламенный язычок был теплым и немного шершавым, но уверенно поставив на него носок ноги, я поднялась над огнем. Еще шаг.
И действительно пламя поддерживало меня, дорожка выстланная раскаленной лавой упруго прогнулась. Еще шаг и ещё.
Я была уже на середине, когда вспомнила о назгуле, но тот был увлечен упорством гнома и совсем упустил меня из вида.
- Умница…
Шептала магма.
- Всегда так поступай. У тебя нет друзей.
ТЫ ОДНА! ВСЕГДА ОДНА!

…Бульканье раскаленной жижи и обжигающий ветер. Расплескивая огненные волны, за мной, тяжело сопя, шел барлог.
Подобно грозовой туче он был страшно прекрасен.
- Не убегай, поговори со мной.
Молил он.
Нерешительно протянув навстречу правую руку, я вдруг ясно ощутила свою власть над ним.
Это было новое и восхитительное чувство. Ещё мгновение, и моя рука погрузилась в приятный зной его лапы, он дохнул, и мои щечки зарумянились.
- Привет, ты что тут делаешь?
- Иду за тобой, а здесь течение бурное. Меня вечно смывает на гейзерный островок. Знаешь, есть такие горячие источники, хороши от радикулита.
Растянувшись рядом, он с удовольствием подставил бока обжигающему пару реки.
- Уф, хорошо. Давай знакомиться.

С другой стороны на нас с ужасом смотрели преследователи, гном что-то отчаянно кричал, размахивая руками, гномессы плакали, орки неуклюже утешали их, и только назгул, вперив в меня взгляд, стоял неподвижно.
Пожав плечами, я крикнула:
- Все под контролем!
Скрывшись в багровом облаке, подсела к барлогу.
- А все же, что ты тут делаешь?
Громада нового спутника сразу внушила мне уважение. Вот кто поможет, в завоевании мира.
Но я рано радовалась: к сожалению, он оказался добрым и очень одиноким.
Он быстро привязался ко мне и послушно потащился сзади. Мне приходилось передвигаться перебежками, и тогда он, устав от постоянных остановок, предложил повозить меня на загривке.

Верхом на барлоге я была великолепна. Это вам не злобный ящер, пытавшийся несколько раз укусить меня за ногу, только отвлекись.
Жаль, в зеркало посмотреться не удастся - еще в Мордоре я распорядилась разбить все зеркала и, все же, отражаясь в начищенных лезвиях мечей и в доспехах воинов, отчетливо видела вместо своего грозного отражения испуганную эльфийку в белом платьице.

ВАЛИНОР.ЗЕРКАЛЬНЫЙ ЗАЛ.
Галадриель пристально вглядывается в холодную глубь сверкающего мифрила.
- Добралась, значит, до твоего брата. Не переживай.
Обращаясь к белому кольцу, она бодро обещает.
- Скоро вторая атака, я спрячу в её душе сочувствие и нежность, это поможет уцелеть Эльфи в смертельной схватке с чудовищем.
И пожалуйста, не вступай в споры с черным, оно провоцирует тебя.

Горько вздыхая, барлог тоскует, а я чешу его за рогами, но и эта ласка уже не помогает.
- Я хочу домой, в пятый огненный мир. Там тепло, там изливающаяся магма не оставляет ни малейшего клочка суши. И деда старенький.
Ведь говорил мне, не лазь, куда ни попадя, Огник. Я не послушался. А теперь дорогу обратно не найду.
Он плакал раскаленными лавовыми потоками.
- В какой стороне твой дом?
- Не знаю.
И он подставил мне под руку второе ухо.

часть. вторая…
- Ну и что.
- Это исчадие преисподней. Подумай ещё. Давай на Гондоре потренируемся. В последнем налете ты опять была не на высоте.
Я хотел сказать, что так низко летать нельзя, собьют. И потом, кто же прыгает среди битвы и визжит «Ой, мамочка!» Мы же постоянно на тебя отвлекались.
Ты, вообще, на чьей стороне была? И ты не должна защищать женщин с вечно хныкающими детьми. Лекарство не помогает - увеличим дозу.
Если ещё раз придется вытаскивать тебя из толпы оборванцев, при всех отвернусь. Пожалей меня, милая.

Чувствуя, что разговор зашел совсем не туда, я вернулась к первой проблеме:
- Он что, очень страшный?
- Элфани, это ужасный призрак. Огромен как скала. Дыхание его - пламя. Поступь - раскаленная лава. А рога вызывают трепетный ужас даже у нас, назгулов.
- Так он женат?
Я хихикнула.
-- Ладно, еще неизвестно, что страшнее: твой барлог или я в гневе.

Той же ночью.
Странное плотное марево подобно нежному покрывалу неслышно опустилась на мои усталые глаза. Приятная тяжесть в теле, дающая надежду на беззаботный отдых, вместо этого предъявила свои права на раскалывающуюся с перепоя голову.
- Чтобы я, когда-нибудь. Да никогда. Ведь говорили - яд. Зачем пила? Ой мои виски, о моя многострадальная макушка.
Утопая в рваных кружевах, тощей набитой соломой подушки, я мучилась в тяжелом забытьи.
Сон, спасительный сон, был где-то очень далеко и совсем не торопился
ко мне. Белесый туман густел, настойчиво прижимая к постели. Слабо
взмахнув руками, я попыталась отогнать наваждение, но страшная мука внезапно пронзила все тело, и уже не сопротивляясь, я погрузилась в небытие.

- Странное место, и не земля вовсе, но и не небо. Сверкающие холодным блеском прозрачные кристаллы листьев, замерзшая трава под ногами, иней. Это было похоже на сказку, где внезапно все остановилось.
Все умерло.
Как будто на весь сочно-зеленый мир сошла безжалостная лавина холода.
Все заморозив. Отняв жизненные силы птиц, выпив краски цветов.
Нарушенная гармония жизни была печальна и торжественна. Задев запорошенную веточку, я вздрогнула.
Неведомая сила властно призывала меня. Вдали кто-то стоял, и его взгляд подчинял своей воле. Я шла к нему, накалывая голые ступни острыми льдинками и не замечая боли. Шла.
Его глаза были повелительны и добры. Забыв свои желания, мысли, забыв про больную голову, я шла.
Шла на далекий голос, глухой, прерывистый, тяжелый.
- Эльфарран, вернись.
Но его губы не шевелились.

В другой обстановке я бы очень заинтересовалась этим феноменом, но сейчас мне казалось, что все так и должно быть, так и не иначе.
Голос внезапно смолк. Видение начало расплываться.
Подняв руку, я коснулась своего лица. На пальцы упала слеза, горячая как кровь, она медленно покатилась и сорвалась на землю.
Замерзший мир распался:
-голоса тысяч птиц внезапно разрушили тонкий хрусталь тишины;
-сбросив леденящие оковы, цветы распрямились и с еле слышными щелчками раскрыли бутоны;
-зеленая волна густой листвы, захлестнула верхушки деревьев.
Застрекотали кузнечики. Соревнуясь в красоте, бабочки расправили паруса пестрых крыльев.

Не в силах поверить в то, что это происходит со мной, я беспомощно глядела на внезапное буйство пробуждающейся жизни.
Ароматы трав, маленькие изумрудные лягушата, ослепительно синие небо. Я была частью этого благословенного мира.
Чьи-то руки, приподняв меня над землей, настойчиво повлекли прочь.
--«Ну и пусть.
Думала я.
-- Пусть меня похитят.»
Нет воли, нет времени, нет ничего. Полная покорность. Но я знала эти объятия, когда-то давно, очень давно, и помнила эти глаза, насмешливые, любимые.
Я медленно кружилась и тонула в их синеющем омуте. Странное непонятное чувство, как тать, незаметно пробиралось в душу. Замершее сердце, точно жаждущий путник, добредший до серебряных струй родника, жадно впитывало его. И все казалось уже не таким уродливым.
И верилось, что есть в мире радость, есть счастье.

Внезапно палец обожгло - мордорское кольцо раскалилось докрасна. Вскрикнув, я очнулась. Осознание происходящего ужаснуло меня.
Кто-то бесцеремонно, по хозяйски сжав в объятьях, целовал меня.
Подняв, скованную неведомой силой, правую руку я ударила маньяка по лицу. Вскрикнув, он отпустил меня.
На его обожженной щеке отчетливо обозначился алый след кольца. Горький стон разбиваемого стекла резанул уши.
Крик отчаяния и боли, ответил плачу рассыпающегося осколкам роскошного зеркала. Золоченая рама, не выдержала и раскололась.
Трещина, подобно корявой лапе сказочного зверя, поползла через загадочные завитушки. Казалась, что чудовищная сила таящаяся внутри, разорвала это совершенное творение гномов.

Подобно живому существу зеркало умирало. Немым укором тускло отсвечивали капли его крови - осколки.
Слабые искорки, вспыхнув последний раз, угасли, стало неуютно и тоскливо. Как будто у меня из сердца вырвали что-то очень нужное. Что-то, о чем я забыла, или хотела забыть.
А может, у меня сердца и не было?

- Да тише ты…
Свернувшаяся кольцами змея, лежала на поверхности одеяла.
- Всех переполошила. Окаянная. Очередной кошмар? Верещишь как уж с отдавленным хвостом. Спи дальше, великая повелительница Мордора.
Зевнув, насмешливо закончила Зая и, свернув поплотнее кольца, снова задремала. Я сидела среди смятых простыней, трясясь от пережитого ужаса.

- Нет. Ну это же надо, в своем доме. Темную королеву…
Тихо хихикнув, закончила мысль.
- Чуть не украли голубушку.
Разбитое зеркало, подаренное гномами, было страшным оружием,
неизвестным мне.
На следующее утро необыкновенная тишина странно отозвалась в моих ушах. Привычный фон оркского наречия, прерываемый рыганьем и сопением, неожиданно исчез.
- «Готовы к битве…
Решила я.
- Надо сказать им, что-то воодушевляющее.»

Площадь была пуста, ну почти пуста. Несколько брошенных котелков и колья от разобранных в спешке палаток. Огромные кострища еще дымили, последними остатками углей.
- Где моё войско.
Я ворвалась в тронный зал.

Как всегда, назгулы вытолкнули вперед, Чаки. Он заикаясь пояснил, что идти за мной в первый подземный мир - дураков нет.
Вот напасть на людей, это другое дело, а с барлогом встречаться никто не желает. В общем, орки сбежали!
- Измена!
Быстро сообразила я. И так мне стало обидно. Что я за властелин, когда все мои подданные меня не слушаются.
Назгулы тоже подозрительно молчали.
- Кто пойдет со мной?!
Я упрямо настаивала на подземном походе.
- Никто… Ну и оставайтесь дома, трусы…
Я пойду одна, и чур не примазываться к моей победе.
Гордо вскинув голову, выскочила в коридор.
Какая я грозная, прямо, отпад.

Так, тяжелые двуручные мечи отменяются. Я их просто не дотащу даже до входа в подземное царство. Туда же отправила булавы, хотя цепочки на них мне очень понравились.
Топоры, алебарды, ещё какие-то клинки на ручках и прямые, и закругленные, и ребристые - тоже не нужны: ну очень грубы и неудобны.
Примерив несколько шлемов и окончательно испортив прическу, отказалась и от них.

Смущенно шмыгая несуществующим носом, в оружейную вполз Чаки. Он, следуя своей привычной тактике, прикинулся незаметным в самом дальнем углу. Грохоча срываемым со стен оружием, я вертела в руках маленькие дротики.
- А это для чего?
Он пожал плечами.
- Но ведь должно быть что-то, что подойдет.
Старинный арбалет, глухо стукнувший меня по ноге, скатился к подножью набросанной кучи железа.
- Гляди…
Обрадованный Чаки подскочил.
- Арбалет.
- Сама вижу, что арбалет. Я стрелять не умею. Или умею? Ты не помнишь? От этих крепких напитков я все забываю.
- Есть только один способ узнать это.
И уже разглядывая дырку в плаще, Чаки философски заметил.
- Почти умеешь.
- Тогда, идем.
Закинув на спину арбалет, я подобрала кривой ятаганчик. Он был так красиво украшен драгоценными камешками, что оставить его было свыше моих сил.
И не прощаясь ни с кем, я ступила на темную лестницу войны. Она была скользкая и мокрая.
- Приеду вызову хороших сантехников.
Постоянные протечки в доме меня замучили.
- Чаки за мной.
Мой друг обреченно потащился следом.

- Может вернемся. В столовой сегодня драконьи ребрышки и компот.
Зная мое пристрастие к компотам, дрожащий назгул слабо протестовал.
- Компот это хорошо, но первый подземный мир лучше. Ты представляешь, как удивится Валентин, когда мы придем с победой.
- Или когда наши обгорелые косточки найдут. Элфани, пожалуйста, пошли назад.
Эти слова он договорил уже в полете. Сорвавшись со ступеньки, мы рухнули во мглу. Тяжело разглядеть черного назгула во тьме, поэтому я крепко держала его за рукав.
- Нам ещё долго лететь?
- Узнаем когда приземлимся.

А время шло. Все-таки что-то в этом есть, приятное. И ветерок так нежно холодит личико. И волосы не мешаются. Здорово.
Звездочка мерцающего света, приблизившись оказалась толстым люминисцирующим подземным червем. Свернувшись кольцами, он мирно спал. Утонув в его мягко склизком теле, мы приземлились.
- Славно полетали, может ещё раз.
Назгул шуток не понимал:
- Очень высоко, хозяйка, и страшно.
Это он прибавил, когда выпутавшись из гигантского червя, мы скрылись в одном из темных переходов.
* * * * *
Странно, но в полной темноте мы очень даже неплохо ориентировались, сбив лбом третий сталактит, сравнялись с Чаки в счете. Он три, и я три.
- Хи-хи…
Я нервно фыркала.
- Ой-ё…
Вторил мне назгул.
Подбадривая себя подобными возгласами, мы пробирались по узкому проходу среди нагромождений камней.
- Слушай Чаки. А что весь подземный мир такой узкий?
- Я здесь впервой, давай вернемся.
На четвереньках, проползя в каменный чертог, мы перевели дух. Отвесные утесы были внушительны, и гордясь собственной неприступностью, они даже не пожелали с нами поздороваться.

Поправив растрепавшуюся прическу, и на всякий случай, придав пинком ускорения Чаки, я скрылась в самом крайнем коридоре, запах гнили, идущий из него, внушал назгулу доверие, а мне было все равно, от постоянного сидения на холодном троне, я мучилась ещё и страшным насморком.
Потеряв счет дням, мы вышли в заброшенные чертоги гномов. Маленький водопад, очевидно, когда-то служил им источником живительной влаги.
Упав на колени, я мысленно возблагодарила какую-то Эльберет. Что это была за святая, а может и не святая, точно не помню, просто губы как-то сами выговорили это имя

Напившись воды из прозрачного горного озера, я огляделась. Похоже, здесь когда-то жили. Повинуясь умелому резцу камнетеса, темные камни складывались в коридоры, залы, закоулки.
Власть вечной ночи неслышно баюкала обвалившиеся лестницы, скользила по упавшим колоннам, просачивалась в заброшенные колодцы.
Тишина и полное запустение царили здесь. Мы с Чаки уже который день в походе. И кроме друг друга никого больше не видели.
Похоже, у этого мира нет хозяина. А если нет хозяина, значит, будет хозяйка. Я так и объявила на привале усталому назгулу.
Тот согласно кивнул, он вообще-то всегда соглашался со мной. И это вызывало некоторые подозрения.
- Элфани, я могу тебя спросить, а куда мы идем?
- На войну.
- А где война?
- Ну ты и вопросы задаешь - конечно, не знаю. Найду.
- Ой, пропала моя черепушка.
И Чаки снова впал в уныние.
- Куда идем, не знаем. Зачем - не знаем. У тебя хоть карта есть?

- Что, нужно было захватить?
- Точно, пропала, ой-ё …
Всхлипывал назгул всю ночь, или день.
- Ты не мог бы паниковать потише, спать мешаешь.
Теплый камень идеально повторял контуры моего тела и, свернувшись калачиком, я тосковала сама не зная почему. Но очень сильно тосковала.

- Хоть бы монстр какой-нибудь встретился, и дорогу узнать не у кого.
- Мы здесь, кажется, уже были, или нет?
- Я не знаю, пошли обратно, - и так каждый раз.

Сегодня мы вышли в просторный зал, странные узловатые веревки свешивались с его потолка. Они образовали некое подобие серых зарослей, тонкие и толстые нити, переплетаясь в причудливую паутину, загораживали проход.
Сделав несколько шагов, я окончательно запуталась в их цепких щупальцах. Жадно встрепенувшись, они потянулись к нам. Маленькие ротики с несколькими рядами зубиков припали к открытой шее. Сотня мелких иголочек вонзились одновременно. Обвив наши тела, древесные вампиры принялись за трапезу.
- Ой, конец пришел моей жизни.
Плакал Чаки.
- Ты уже мертв.
Думала я, конечно, не деликатно напоминать о постигшем его несчастье, но своим вечным нытьем он уже меня достал.
Пустите, я темный властелин. Да пустите же.
Куда там, они ещё крепче сплетались. Сотня маленьких насосчиков спешно перекачивала мою кровь в толстые жилы корней.
- Березы-вампиры произрастают на месте бывших пожарищ и над подземельями полными скверны.
Незнакомый голос звучал в ушах. С мягким шлепком на пол свалился Чаки, поняв, что из него многого не выжмешь, дерево с отвращением выплюнуло назгула.
- Я за подмогой, держись темная королева.
И только черный плащ мелькнул в одном из бесчисленных коридоров.
Кровь, забурлив, ударила в виски, мне казалось, что я слышу, как она отчаянно взывает ко мне:
- Сделай что-нибудь. Я не хочу быть пищей корней энтских упырей.
Но напрягая уплывающие силы, я только и могла, что дергаться, как птичка, попавшая в силки.

- Может, ты все-таки воспользуешься мной.
Тонкий, звенящий шепот раздался со стороны левого бока. Блеснув рубинами, ятаган зашевелился в ножнах.
- Чего ждешь?
Подпрыгнув, он уверенно ткнулся мне в руку, и я ударила по первой одервеневшей глотке.
Фонтан гнилого сока вырвался из разреза, еще один, и уже залитая смердящей жидкостью, я размахивала кривым клинком с всё увеличивающейся амплитудой. Яростная острота моего друга, как нитки рубила корни.
Но их было много, и на место отрубленным уже спешили их дальние соседи, с отвратительным свистом они накрывали меня все новыми петлями.
Боль, отчаянье, ужас - заставляли меня сражаться. Но силы утекали вместе с покидающей меня кровью. Ухватив меня за длинные волосы, эти маленькие кровососы, выстроились в шеренгу и ринулись в последнюю атаку, пытаясь вырвать ятаган.
- Ну вот и все, встречай меня, Эсте милосердная.
Я машинально крошила корни.

Внезапно молнии блестящих лезвий ворвались во мрак смертельных объятий.
- Смелее сестры.
Низкое контральто пробилось сквозь пелену полузабытья.
- Сейчас посмотрим, кто на этот раз угодил в корни тетушки березки. Летевшие направо и налево куски щупалец шлепались с отменной скоростью.
- Это я, королева, тьфу, то есть властелин…
Едва слышно пискнув, я на четвереньках, выползла из-под нарубленных лиан. - Элфани бездарная и усталая, падайте на колени и целуйте мне подол платья.
Оглянувшись на высоко оборванный край платья, запоздало сообразила, что это слишком смелое предложение.
Но целовать никто и не пытался. Рассматривая меня с высоты своего маленького роста спасительницы, настороженно переглянулись.
- Ты не видела, тут некая Эльфарран не пробегала?
Я отрицательно качнула спутанными волосами.
- Не видала, а жаль.
Затянутая в костюмчик из кожи, натертой салом неизвестного происхождения, ближайшая ко мне девушка, протянула руку.
-Вставай, королева. Здесь все равны.
Её подруги, добросовестно дорубив остатки щупалец, подошли к нам.

- Прекрасное оружие.
Предводительница, прониклась уважением к моему ятагану.
Он взвизгнув, скрылся в ножнах.
- Очень скромный.
Я заступилась за своего друга, погладив притихший ножичек.
- Я только хотела поблагодарить его, он спас тебя, и мы тоже немного помогли.
Она открыто улыбнулась.
- Идем с нами подруга, здесь не безопасно. Орки рядом.
- Как, они уже здесь? Вот проворные. Какого полка?
- Они дикие. Поэтому прикинься тенью и слейся с камнями. Идем.

Теплое дыхание невидимого огня ласково согревало нас. Шмыгая простуженным носом, я шла в середине, как самое слабое звено этой цепочки подземных альпинисток.
Сверля взглядом спину впереди бредущей девушки, отмечала, что мы уходили все дальше в лабиринт многочисленных темных пещер. Двигаясь по только им известным заметкам, они уверенно вели меня в глубь Мории.
Надписи на стенах довольно подробно рассказывали о жизни гномов. Поднося факел к стенам, я выхватывала кусочки прошлой жизни этого мира.
Объявление о распродаже подержанных лопат, поздравление со столетней годовщиной открытия тридцать второй шахты и выражение надежд на свет мифрила в конце этой проклятущей шахты.
Какой-то Тронель Грундталь Рогер, Альвин, Драгон и малышка Дрелла.

С трудом прочитав имена последней надписи, я поразилась:
- выходит, у гномов тоже есть семьи и дети.
- Ты думала, мы рождаемся из скал. Что у тебя было по этнографии?
Насмешливо кинула, сзади идущая спутница.
- А что такое этнография?
Шершавые стены нависали над нами, вокруг царило удивительное безмолвие.
- Тише, девочки. Тише, затаить дыхание.

Мы ползем по карнизу отвесной скалы, песок забивает рот, открытый, чтобы лишний раз не издавать звуки носом.
Песок скрипит на зубах. Першит в горле. Я деликатно выплевываю его. Уткнувшись в поданный платок, отчаянно выдыхаю все накопившуюся пыль.
- Чих!
Тихий шорох перерастает в шум множества ног. Они бухают где-то в соседнем коридоре.
Вскочив, мы тоже бежим, перепрыгивая через расщелины. Уже не таясь, спешим к спасительному чертогу, где пробивается слабый луч света. Влетев и упав на камни, все тяжело переводят дыхание.
- Спасены, сюда не сунутся
Предводительница, улыбнулась.
- Ловко мы их обставили.
Высунувшись за угол она с веселой издевкой крикнула:
- Глупые орки! Что съели!
Сделав весьма откровенный жест рукой, она засмеялась.
- Они точно сюда не сунутся?
- Точно. У нас разделение территории по конвенции. А вот завтра, завтра мы нанесем им ответный визит.

Видя, что я заинтересовалась этим местом, она сочла своим долгом просветить.
- Это чертог сокровенного знания. На этих полках хранятся предания древних мудрецов и свитки с легендами.
И главная из них о великом кольце всевластья зла. Здесь, в заброшенных копях старой Мории, в самом далеком зале, где наши далекие предки приносили жертвы великой матери-земле, лежит кольцо.
В незапамятные времена оно скатилось сюда, с пальца погибшего темного властелина. Все, кто пытался приблизиться, сгорал в пламени его гнева.
Страшный яд, разливаясь огнедышащей магмой, сжигает все вокруг. Но оно ждет. Ждет наследницу Мордора, некую Эльфарран.

И внезапно устыдившись своего пафосного языка, она буднично закончила.
- Ты с ней не встречалась? У нас есть достоверные сведения, что она здесь, и приказ о задержании.
Вытащив свернутый листочек эльфийской бумаги она прочитала:
- Раса - эльфийка.
Статус - Светлейшая аранель.
Имеет: рост средний, глаза обыкновенные синие с прозеленью, цвет волос обыкновенный, серебряный, но не исключен и другой оттенок,
упряма, взбалмошна, любимое выражение - святой Низя.
Может быть одета в эльфийское свадебное платье или в назгульский черный плащ.
На левой руке носит кольцо светлого мифрила, на правой - темного, красного золота.
Перевернув лист, она посмотрела на меня.
- Тут ещё на две страницы примет.
Вот посмотри - отлично чистит единорогов,
-в танце наступает на ноги,
-тонет даже в самой мелкой луже,
-ненавидит селедку.
Известна под именами:
-Эльфи, солнечная,
-аранель Валинора,
-королева острова Солеа,
-темная повелительница Мордора и -Фи из Чавкающей трясины.

Склонна к побегу. Врет не краснея. В карты шельмует.
Коллекционирует кольца. Всех похожих немедленно хватать и до выяснения держать под неусыпным контролем. При задержании соблюдать определенную осторожность - все-таки принцесса, и еще тут добавлено на обороте, - кусается. Но только в крайнем случае. Ну как, ты её знаешь?
- Нет, не знакома, не видела, не общалась.
- Жаль. Ты точно не Эльфарран. Поклянись.
- Да честное назгульское.
Уверенно мотнула головой и, быстро сменив тему разговора, перешла к более важному вопросу, мучившему меня на всем протяжении дороги.

- Как бы мне, таком костюмчиком разжиться? Выкройку дашь? Знаешь, хочу себе такой же, вечно подол мешается.
- Конечно, мы же женщины и должны держаться вместе. Против тех отвратительных трусов, предавших родину, бросивших жен и малых детей…
В её словах зазвенела застарелая обида.
- Против мужчин. Они наши главные враги.
- И мои тоже, хотя не знаю, почему. Но у меня тоже, есть к ним счеты.
В порыве радости, она бросилась мне на шею.
- Я так и поняла, моя бедная обиженная сестра. Кстати, как тебя зовут.
- Элфани. Безумная и жуткая, вроде так звучит. Но последние можно не произносить.
- Чай пьешь?
- Я теперь все пью, только легче не становится.
- Это поможет.
Подавая мне чашку дымящегося напитка, она предупредила.
- Пей маленькими глоточками. Горячо.

Прихлебывая ароматный напиток, я расслабленно слушала грустную историю Мории - первого подземного мира.
- Века, проплывающие над земными царствами, были не властны над великим содружеством гномов. Сплоченные единой концепцией создания совершенного государства, невысокие короли мудро правили своим народом.
Были построены просторные покои, прорыты глубокие шахты, открыты сотни мастерских. Удивительные механические повозки, груженные золотом, непрерывным потоком сами катились к торговым тропам.
Равенство и согласие были главными принципами жизни. Из великих копей мифрил тек рекой, обогащая и без этого зажиточных гномов.
Талантливые строители возводили дворцы и чертоги, украшая их редкостным красным золотом, алмазами и сияющей бирюзой.
Создавая шедевры, мужчины посвящали их своим подругам.
Целые века царили мир и любовь. Прекрасные гномессы жили в полном согласии со своими мужьями.

Но однажды, в одно отдаленное селение пришел ощипанный демон. Он, расписывая красоты другого мира, из-под крыла показал нашим мужьям какие то картинки.
Кто смотрел, менялся безвозвратно.
Они уже не замечали нас, не помогали даже пироги с черникой.
Что только мы ни делали: возжигали масло редчайших семян дерева жизни, натирались лучшими эльфийскими духами, даже за прозрачными юбками съездили.
Ничего не помогло. Наши любимые уходили все глубже в копи, отговариваясь, что ищут мифрил, но мы точно знали, что они копали проход в другой мир.
Горе и ревность жгли наши сердца.
Мы были не нужны им, о детях они вообще забыли.
Никто не устоял. Мечтательно вздыхая, они копали и копали.
Тут она смахнула набежавшие слезы.

ПРОЛОГ
Прыгая на расшитых подушках, я сорвала колчан со стены и, запустив в него руку, нащупала кольцо Мордора. Оно было горячим и отсвечивало грозным багровым румянцем.
Уверенно прочитав слова на ободке, я одела его на правую руку и повернула на пальце. Видимый мир качнулся и вспыхнул кровавым пламенем.

Полуразрушенный тронный зал Мордора. Тот же самый гобелен с завтракающими драконами.
Высокое кресло черного кварцита, сгорбившийся назгул у его подножия.
Тихонько прошмыгнув мимо Валентина, я забралась с ногами на трон темного владыки. Холод сиденья тут же проник во все косточки - ничего, потом сошьём подушечки…
И в предвкушении встречи радостно крикнула:
- Угадайте с трех раз, кто приехал?!!
И выдохнув я поняла:
- «СВОБОДНА!!!»

Написав последние строки и отложив острое перо,
-повелительница трех подземных миров,
-глава совета демонов,
-грозная королева темных сил,
усмехнувшись кроваво-красным ртом, отбросила прядь непослушных серебряных волос, выбившихся из-под черного бархатного головного убора, и закрыла книгу.
Сверкнув кольцом всевластья на правой руке и с досадой посмотрев на левую, где тускло мерцало эльфийское кольцо, она ядовито спросила свернувшуюся старую змею, что лежала тут же, на столе.
- Ну что, нравится моя история? Или твои сказки лучше?
Испуганная змея, соскользнув со стола, скрылась в расщелине пола.
Затушив рукой толстые, оплывшие за ночь свечи, Эльфарран Мордорская, твердо сжав губы, смотрела на разгорающийся рассвет.
- Светлая королева Галадриель была права. Я стала угрозой всему светлому миру. А все так хорошо начиналось!

ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА МОРДОРА.

Сумрак вечной ночи трусливо прячущийся в разрушенных стенах моего разоренного королевства, едва трепещущие лохмотья выцветшего гобелена с прожженной дыркой в самой середине, беспокойный вой ящеров - да, вот примерно так я и представляла свой милый дом.
Зато никто, мне более не укажет, что и кому я должна, все кончено, попробую начать жизнь заново.
Вот только приду в себя, немного посплю, завтра и начну.

- Посмотрите, кто приехал!
Напрасно, подпрыгивая на жестком сиденье трона, надрывалась я.
- Вы что, не рады меня видеть? Валентин, да ты ли это?
Назгул подняв голову, посмотрел вверх. Шорох черного плаща, был мне незнаком. Нерешительно оглянувшись, назгул направился ко мне.
Все ёще храня восторг полета, я спешно переводила дыхание.
- Ты кто? Пошла отсюда, мы ждем грозного властелина. Слезь скорее.
Молодой голос, местами, сбивающийся на высокие ноты, встревожено запротестовал. Ухватив меня за ещё дымящийся рукав, назгул потянул вон с трона.
- Это мое место, и я никуда не пойду.
Я внезапно обиделась.
- И это мой Мордор.
Я ткнула ему в лицо, руку украшенную кольцом.
- Смотри!
Он смущенно крякнул.
- Красивая фенечка, и золото как настоящее, золой натирала?
- Да я, Эльфарран светлейшая аранель, упс.
Зажав рот двумя руками, быстро сообразила, что данный титул здесь не пройдет. Начнем сначала.
- Я, Эльфарран, повелительница Мордора и острова Солеа, но последнее можно отбросить.

Он отступил назад. Зацепив плащом покореженную железяку, что стояла здесь же на приставном столике, свалил её, и, пытаясь незаметно подхватить, окончательно запутался в рукавах, подбил ещё и ногой.
С жутким грохотом, она покатилась к подножью трона.
- Может, хватит пинать мою корону?
Я тотчас перешла в наступление.
- Ты кто?
- Я, Чаки, новобранец. Бессменно сижу здесь каждый день, наш командир говорит, что это большая честь встретить прекрасную хозяйку.
- А где он сам?
- В походе - грабим потихоньку пограничные деревни. Войско кормить надо. С ящерами, так вообще проблема, подвяленное мясо нипочем не жрут, признают только свежачок.
Расчувствовавшись, Чаки тотчас выдал все планы на ближайшие годы.
- Вот только приедет она, и сразу на войну пойдем.
- Скучно здесь?
- Очень, но дядя Валентин говорит, что если я буду неподвижно сидеть, то может Мордор и достоит до возвращения властелина. Я страшный неудачник.
- Это ты правильно заметил.
Вертя покривившуюся корону, я прикидывала - новую теперь придется ковать, или разогнуть эту?
- Слушай Чаки. Мне надо отдохнуть, ты проводишь.
- Нет, не могу, я на посту, встречаю хозяйку.
Затвердил он одно и тоже.
- Ты её встретил, а теперь проводи, пожалуйста.
Спрыгнув на пол, я бросилась к двери. Она распахнулась - на пороге стояли два высоких назгула, судя по их внушительному виду, они чувствовали себя здесь хозяевами.

- Так, отдых отменяется.
Я попятилась. Они тоже отступили.
Ничего не понимающий Чаки уже оправдывался:
- Повелитель Валентин. Я ей говорил, что не положено. Я не виноват. Она еще на троне прыгала! И корону погнула. Честно-пречестно.
- Элфани, милая.
Тихо пошептал Ленни.
- Приехала.
- Элфани, долгожданная.
Также еле слышно бормотал Байрак.
- Элфани, кто это?! Ой, да не толкайтесь! Я не при чем! Я не виноват. Это все она, она.
Отброшенный точным пинком, Чаки растянулся на пыльном ковре и, всхлипывая, продолжал оправдываться в дальнем углу зала. Но кто его слушал?

Друзья взяли меня в оборот. Сотня вопросов, комплементов, предположений. Все потонуло в великом чувстве счастья встречи.
Я беззаботно закружилась в черном вихре их плащей. Подумать только. Вот так, мне ещё никто не радовался.
Что значит, вернуться домой. Даже то, что они называли меня, как когда-то Великий Саурон, мне тоже очень нравилось.
- Храни тебя святой Низя.
Байрак расчувствовавшись, выкинул беднягу Чаки в коридор.
- Объяви - властелин явился. В сумерках все на торжественную клятву, и чтоб урук-хаи тоже пришли.
Радостный шум покатился по площади, воспряли духом несколько тысяч голодных глоток.
- Наследница приехала, может сегодня нас покормят!

Кое-как пристроившись на трехногом троне, что героически пострадал в ходе последней войны от рухнувшей с потолка балки, я с трудом удерживала равновесие.
Трон - это слишком громко сказано, скорее, обломок черного кварца, но, стремясь придать хоть внешнее величие власти, я усиленно делаю строго-зверское лицо.
- Что-то не то.
Немного отойдя в сторону, друзья задумчиво качают головами.
- Ты странно выглядишь.
- А это? Это так…
Я запоздало стащила с головы эльфийский королевский венец, и, обернув его серебряной фатой, попыталась незаметно зашвырнуть за трон.
- Что смотришь?
Горячась, тотчас напала на Валентина.
- Знаешь, как мне туго пришлось у эльфов!

Ночь принятия присяги, была торжественна и темна. Единственный коптящий факел скупо выхватывал из мрака, грязные истощенные лица орков.
Я вздрагивала каждый раз, когда очередной кандидат, прикладывался к моему шлейфу, дрожала и, опираясь на руку Валентина, искала защиты.
К утру нежно-лазоревое платье с маленькими мифриловыми пуговками, было точно половая тряпка, со шлейфа ободрали все украшения, а кому не досталось эльфийских блестяшек, те просто незаметно отгрызли лоскутки на память.
Вот когда я возблагодарила наш обычай, одевать на свадьбу, стошаговый шлейф. Вырвав из пасти последнего воина, огрызок своего подола, что стал мне уже по колено, я всем оставшимся тысячам, поверила на слово.
Иначе они бы окончательно меня раздели.

В то же время в Валиноре шло тайное собрание. Председательствовала светлейшая королева Галадриель.
Она раздраженно ходила по кругу, сжимая тонкие руки, бросала гневные взгляды на склоненные головы эльфа, гнома, волшебника.
- Ничего нельзя, мужчинам доверить. Провалить простейшую задачу, три здоровенных лба и одна маленькая эльфийка.
Трудно было проявить побольше такта, внушить хотя бы чувство привязанности. Я тебя спрашиваю, кажется!
Сконфуженный Леголас развел руками.
- Я старался.
Гном тотчас влез в разговор.
- А я говорил. Смотри, сбежит. Что, кто был прав? Сиди теперь, осел рогатый. Прости, королева, упустили. Виноваты.
- Ты тут при чем.
Несостоявшийся муж, не знал, куда девать глаза.
Печальный волшебник примиряющее произнес:
- Сделанного не вернешь. Сейчас наша сила в единстве. Как бы ни была преображена Эльфи, мы пробьемся сквозь тьму, закрывшую её.
Надо только выработать план действий.

- Ты прав…
Галадриель задумчиво посмотрела, на членов малочисленного совета.
- Пока на её пальце кольцо всевластья света, есть надежда на возвращение. Она ведь не сможет его снять. Да?
Величавая эльфийка, в который раз остановила свой недовольный взгляд на соплеменнике.
- Да, королева.
- Но если ты усомнишься в своей любви, она освободится. И ничто её не остановит. Помни, спасение Эльфарран в твоем сердце.
Что касается тебя Морред, то ты выполнил свою миссию. Это наша беда и справиться, мы должны сами.
- Прекраснейшая королева. Я волшебник, а сила темной эльфийки с каждым днем будет возрастать, и вам не обойтись без моей помощи.
Позволь остаться. Я друг, и бросить её не в обычаях магов.
- И я пойду, я ей тоже не чужой. Чем я хуже эльфа? Попробуйте меня не взять. Я знаю все подземелья Мордора.
Гимли решительно положил руку на зачехленный топор.
- И я тоже, пустите меня.
Белоснежный единорог, изящно откинув длинную челку, склонился перед королевой.
- Твой зов… и я здесь, если моя хозяйка попала в беду, то я не имею морального права… она для меня… ну, в общем, я могу просто везти ваши вещи.
- Да будет так.
Оглядывая друзей, королева вздохнула.
- Но будьте осторожны. Помните, Эльфарран настоящая - только отраженная.
Вот такая внушительная армия собиралась против меня маленькой, слабенькой, грозной повелительницы темных сил.

- Валентин.
Бешено рычала я.
- Кто опустошил все окрестные деревни. На расстоянии ста лиг нет ничего съестного. А у меня несколько тысяч голодных орков.
С сотню горных троллей.
Волколаки неделю не кормлены.
Полная разруха. Вон Изенгард добывает уголь и процветает.
- Веди нас - поживимся.
Теперь, когда я вернулась, все решения приходилось принимать самой. Но война была отвратительна.
Похоже, в этом мы расходились с Валентином полностью.
- Может, просто купить хлеба? Расплатимся потом чем-нибудь.
- Можно и так. Оседлать твоего ящера?
И уже проходя полуразрушенным коридором, он крикнул, обращаясь к кому-то.
- Через час налет. Дислокация Изенгард. Отравить мечи.

Но я-то совсем не этого хотела. Да разве назгула остановишь. У них мозгов нет. Одна ненависть.
- Я боюсь. Я безумно боюсь высоты.
Испуганно спрятавшись за трон, неожиданно наткнулась на дрожащего Чаки. Он нашел здесь убежище раньше меня.
- Ой, королева, не выдавайте меня, я не могу лететь, меня укачивает. Дядя Валентин опять даст мне самого норовистого ящера.
Всхлипывая, он ткнулся мне в колени.
- Тише Чаки. А то, я тоже разревусь. Мамочка, я не могу, ну какой из меня темный властелин, я всего-то, навсего… нет, не помню.
Но точно, не назгул.
Заливаясь слезами, бормотала.
- Я никуда не поеду, не хочу. Мне страшно.

Мы причитали почти синхронно, и именно тогда я обрела в Чаки родственную душу. Он трусил и не скрывал этого. Я тоже.
Выглядывая из-за трона, мы с упоением предавались отчаянию. Рыдая, я вытирала слезы рукавами его плаща.
Затем мне это надоело. А Чаки, казалось, обрел второе дыхание. Перейдя на более протяжные всхлипы, он виртуозно хныкал. Сколько в нем сил. Поразительно. Так паниковать, нужен талант.

Привалившись спиной к трону, я обреченно разглядела зал. Будто впервые увидев закопченые, обветшалые стены, ужаснулась.
Мрак, смертельный холод, пробирающийся в сердце, иссушающий своей безнадежностью.
Пустынный ветер, не находящий препятствий, трепал лохмотья гобеленов.
Разбитые окна, сгнившая мебель и только оружие, по видимому, интересовало хозяина.
Вычищенные мечи, смазанные арбалеты, шестоперы, булавы и множество совершенно неизвестного мне оружия, занимали все свободное пространство стен.
От этого страшного порядка пересохло в горле. Протянув руку, дотронулась до ближайшего меча.
Яркая искра пробежала по пальцам. Это мифриловое кольцо, что я в спешке не успела снять.
Оно выдает меня с головой. Снять. Быстрее снять. Утерев слезы, я принялась стягивать кольцо. Упираясь в ладонь, тянула его прочь. Не тут-то было, крепко держа в объятиях, мой палец, светлый ободок не двигался с места.
Все нарастающее отчаяние придало мне сил. Мыло услужливо принесенное Чаки не помогало.
- Приклеилось оно что ли.
Разглядывая покрытую пеной руку, стонала я.
Нахально отсвечивая круглыми боками, кольцо прочно сидело на пальце.
- Может палец отрезать.
Валентин, как всегда, был сторонником радикальных мер. Держа на поводке огромного ящера, он с интересом наблюдал за моими мучениями.
- Ты язык себе отрежь.
Злясь непонятно чему, я вертела тонкий ободок.
- Застряло, проклятое. Может распилить?
- Нас ждут. Ребята собрались.
- Завтра, полетим завтра. Нет настроения.

Промучавшись до рассвета, сломав ритуальный кинжал и порезавшись, я поняла, что есть и более насущные проблемы.
Обрывок шлейфа, сильно обтрепался и был похож на вырванный хвост птицы. С досадой, оборвав его, я учинила обыск.
Только черные плащи. Из плотного шелка для торжественных выходов и из шерсти на каждый день.
- Мне нужна одежда.
Злясь, я за неимением лучшего собеседника, наезжала на многострадального Чаки.
- Да королева, в лучшем виде королева.
На всякий случай, всхлипывая, он уже тер глаза. Сделав его своеобразной мишенью моего гнева, остальные придворные держались на почтительном расстоянии.
Он единственный, покорно согнувшись, принимал на себя потоки неудовольствия.
- Ты думал что, я с чемоданами приеду. За сто лет трудно было догадаться - мне нужно хоть одно приличное платье. Я королева Мордора!

С грязными разводами слез, в лохмотьях, не причесанная уже неделю, а не евшая, и все две, я грозно требовала себе хотя бы кофточку или, на худой конец, фартук.
Голые коленки страшно мерзли, в дырки рукавов пробирался утренний холод.
- Сейчас доставим Элфани. Ты только не сердись. Мы сейчас.
Подхватив полы развевающегося плаща, Чаки соколом вылетел за дверь. От удара двери по косяку, герб темного властелина (последний, между прочим) сорвался, грохнулся на пол и раскололся на мелкие кусочки.
- Убью, несчастного!
Я выскочила за ним в коридор. Но скорость была не та. Съехав по перилам с третьего этажа, я почти потеряла его из виду.
Оно и понятно: у него ежедневные тренировки, и на поворотах он был гораздо легче меня. Стащив кривую черную корону, я швырнула её ему в след.
- Ушел хитрый заяц!

В тот же день, разорив Минас-Тирит, мне привезли весь гардероб его королевы.
- Это что?
Оскорбленная видом тончайшего покрывала персикового цвета, я хлестала им Валентина.
- Я что по твоему, дама из веселого дома? Ты куда глядел?
Сгибаясь под тяжестью платьев, первый телохранитель покорно бегал за мной, теряя наряды, украшенные драгоценными камнями.

Забытый Чаки, незаметно предавался унынию в своем уголке за троном. Держа на коленях мою корону, он в очередной раз пытался её починить.
Она покорно принимала вид то дырявой шапки, то скоморошьего колпака. Но Чаки был терпелив.
Зажав в тисках ободок, он ловко орудовал плоскогубцами. И получалось. Правда, корона здорово натирала уши, и мигрень от неё разыгрывалась нешуточная, но так требовал этикет.
И здесь тоже как в Валиноре.
Сменяла эльфов на орков.
Свет на тьму.
Радость на ненависть.
И что я счастлива? Ни чуточки! Жаль, у кольца нет обратного хода.
От бессилия и гнева придумав сотню оскорбительных прозвищ, я готова была отхлестать себя по щекам, но подумала и, уже в который раз, переключилась на самых близких: срывая со стен грязные гобелены, поднимая тучи пыли, оптом выдавала свои претензии.
- Развели грязь, мыши все погрызли. Ты вообще, чем тут занимался? Грабеж грабежом, но и дом надо вести правильно. Устроил здесь…
Что я еще кричала, не помню, но, хлопнув рассохшийся створкой буфета, назгул дрожащими руками вытащил пузырек, на нем было четко выведено «ЯД».
Выполненная из полусгнившего черепа с вкраплениями алмазов, чаша собрала на дне немного ярко красной жидкости, пахнущей раздавленными лягушками.
- Милая, немного успокоительного. Пожалуйста.
Он встревожено вздыхал.
- Что же они с тобой сделали, ты на себя не похожа. Как погостишь у эльфов, так ругаешься как последний гоблин.
Настойчиво вкладывая в мою руку, чашу повелительно продолжал.
- Ты пей, пей. Поможет.
- Ты хочешь убить меня, Валентин?
Яслизнула последние капли. И такая приятная легкость в голове.

- Так тебе будет лучше: избавившись от ненужных воспоминаний, сможешь больше сил направить на завоевания.
Люди совсем обнаглели.
Демоны нас не уважают.
Великий змей девятого подземного мира вчера стащил двух ящеров. Сожрал с костями. Одна чешуя осталось.
Гондорцы издали газету «Позор Мордора» с твоим портретом на первой странице.
- Стоп. А кто я?
- Ты, Эльфарран Мордорская, беспощадная и ужасная. И это твои платья.
Он быстро прибавил.
- Может, переключишься на Байрака.
Но второй заместитель уже позорно улетал в очередной налет.

- А она там не скучает.
Разглядывая Эльфарран в магическое зеркало, Галадриель украдкой вздыхает.
- На днях мы произведем первую атаку, объект - сердце, чувство - любовь. Это будет наш первый удар. Если получится, продолжим, и она сама придет к нам.

- Чаки, ты где?
Уже не в силах обойтись без доморощенного психотерапевта, я чувствовала себя неуверенно.
- Отбились от рук. Ну ничего, вы у меня попляшете. Пошли все вон.
Орала я. И думала, странно, а чего я так завелась?
Ну подумаешь, платья немного поношены.
Полный разброд в армии.
В последнем налете получили сокрушительное поражение - три сбитых назгула.
Нас в открытую позорили на всех площадях крупных городов.
Шуты, накинув черные хламиды, кривлялись. Смеялись надо мной. В открытую обзывали эльфийкой.
Подумать только, эльфийкой, да я… я… пойти, что ли, покидать камни в летучих мышей.
Или монстров погонять по подземельям.

В такие мои приступы ярости вампиры, наученные горьким опытом, с выпученными глазами спешно хватали своих детенышей и скрывались в расщелинах потолков.
Мыши, припав к полу, униженно просили прощения за погрызенную мебель.
Волколаки выли.
Орки падали на землю и боялись поднять головы.
Даже здоровенные гоблины, слегка смущались.
Назгулы, те привычно летели куда подальше.

- Ну чего разоралась.
Шипящая Зая выглянула из убежища. Она второй день меняла кожу и поэтому пряталась в самых темных уголках дворца, заявляя, что видеть даму неодетой, полное свинство.
Прикинув её возраст, я думаю, что никто, даже под пыткой, не согласился бы подсматривать.
- Где мой меч? Найду, всем достанется.
Приметив на стене огромный клинок, потянула его на себя. Он с грохотом обрушился вниз. Поднять эту железную махину сил у меня не хватило но, воинственно возя его по полу, я, задыхаясь, ругалась уже шепотом.
- Аллергическая реакция.
Авторитетно объясняла змея, притихшим мышкам.
- Слишком крепкий был яд. Эльфы, вообще, непредсказуемы в этом плане. Сейчас будет отходняк. Глядите!
И она уставилась на меня немигающим взглядом.
Отшвырнув меч, я упала на пол.
- Ненавижу. Ненавижу.
Приложившись несколько раз лбом об пол, подняла глаза и увидела в зеркале чудовище.
Горящие безумием глаза. Кровь в уголках рта. Судорожно сжатые руки. Чудовище протянуло ко мне руку.
Холодная поверхность зеркального мира тактично подсказала кто этот монстр.
- Элфани? Ты, Элфани.
Кривя рот в усмешке, я почувствовала только полное безразличие. Преображение было закончено

Прикрыв глаза, целыми днями сижу в тронном зале, в единственной комнате, где чудом сохранилась крыша, правда, только местами.
Беспокойные струйки дождя, что льет уже третьи сутки, пробираются за ворот из черного шелка, я морщусь и зябко передергиваю плечами.
Сбившись вкруг меня, на полу сидят назгулы, смахивающие на больших мокрых ворон, и вполголоса ругаются. Мы все страшно голодные и злые.
Кроме камней и песка в проклятом Мордоре ничего нет, нет даже стульев - они давно пошли в пасть ненасытного камина, как и доски разграбленных шкафов.
Капли дождя смешиваются со слезами, и непонятно, кто разводит больше сырости, я или небо. Руины некогда грозных башен, теперь лишь прибежище грифов и крыс.
Холодным дыханием сквозняка веет из бездонных подвалов. Закутанная с головы до ног в три плаща, я все равно жестоко мерзну, а от постоянного сидения на холодном, меня мучает радикулит. Время от времени грею поясницу у разрушенного камина.

Полный разброд в делах. Все хором просятся на войну. Провела два парада, не помогло.
У моих подданных прямо маниакальная страсть к убийствам. Мне в наследство досталось нищее королевство, разоренное прошлыми событиями.
Видно, все же придется выйти на большую дорогу.
И хотя роль атаманши мне неприятна, на всякий случай учусь самостоятельно управлять ящером Саурона.
Жуткий такой ящер, старый и страшно упрямый. Таскал меня по облакам несколько дней.
Держась за луку седла, я громко вопила от ужаса.
Внизу орки бегали с растянутыми одеялами, страховали на случай падения. Валентин на длинном корде гонял ящера по кругу в поднебесье.
Подобно опытному форейтору он направлял неровный полет воздушного коня, слегка подстегивая длинным шамберьером, заставлял его двигаться ровнее…
Ящер взбрыкивал, мотал уродливой пастью, стремясь вырваться и сбросить неумелую всадницу.
- Руки прижми к бокам, не хватайся за седло, не бросай повод, сохраняй равновесие.
Летящие с обеих сторон, назгулы беспорядочно выкрикивали советы, но помогла лишь плеть - не мне, а ящеру.
Хорошенько его огрев, Байрак, наконец-то, научил ящера почтительности.

Недавно метила гвардию.
- Так надо.
Говорит Валентин.
- Приложи свою ручку ко лбам урук-хаев. Не бойся. Они не кусаются. Вот так, не страшно, правда?
Послушно макая в белую краску правую руку, оставляю отпечатки пальцев на грязных мордах особо крупных орков, они кланяются, целуют мне подол платья, что является высшим проявлением почтительности.
К концу клеймения, весь подол в краске.
Валентин опять получил нагоняй.

Он настойчиво поит меня кровью бешеных волколаков. Не помогает.
Ведем строительство - чиним разбитые ворота. Единственное, что осталось от крепостной стены.
На днях, приперли их столетней лиственницей. Что толку иметь ворота, когда забора нет.
Но, желая поднять боевой дух армии, я ввела церемонию утреннего открытия ворот: мы просто откидывали ствол и, скрипя проржавевшими петлями, ворота являли миру черную пустыню.
Магические кристаллы из башни огненного глаза все растащили. Осадные орудия пришли в полную негодность, и идти воевать было бы чистым безумием.
Да и что взять с людишек, отчаянно цепляющиеся за свои нехитрые пожитки. Они мелки и недостойны внимания.
Эльфы далеко, гномы глубоко.
А воевать надо. Ох, как надо.

Тяжело вздохнув, я подхожу к наполовину оторванному балкону, нависшему над скопищем оборванных орков.
Армия, устав от вынужденного бездействия, уже не та.
Частью без оружия, без доспехов лениво полеживая на песке, они играли в кости, дрались, с соблюдением некоторых приличий (все-таки дворец рядом), жгли костры, но в котелках, увы, ничего не булькало.
Вся эта масса держалась только на страхе. Во время последнего приступа ярости я здорово их напугала.

Классно было бы побывать в Мории, я столько слышала о её красотах, а вот увидеть их как-то не довелось. Съездить что ли?
Приняв решение, вышла на балкон, крикнула:
- Граждане Мордора, честные тролли, бесстрашные орки, гоблины, тайные люди песка и дождя, славные монстры, верные назгулы.
Я, Эльфарран бесшабашная, нет, не то - безбашенная и страшная, вняв мольбам угнетенных жителей первого подземного мира, объявляю им войну.
Там темно и тепло. А ещё там гномы, толстенькие такие гномики. Эй, в девятом ряду, убрать слюни, я говорю завтра, значит, завтра.
- Там барлог.
Подошедший, как всегда, неслышно, Валентин отравил начинающееся ликование от моей решительности.

Зеленеют все опушки,
Зеленеет пруд.
А зеленые лягушки
Песенку поют.

Елка - сноп зеленых свечек,
Мох - зеленый пол.
И зелененький кузнечик
Песенку завел…

Над зеленой крышей дома
Спит зеленый дуб.
Два зелененькие гнома
Сели между труб.

И, сорвав зеленый листик,
Шепчет младший гном:
«Видишь? рыжий гимназистик
Ходит под окном.

Отчего он не зеленый?
Май теперь ведь… май!"
Старший гном зевает сонно:
«Цыц! не приставай».

Зеленеют все опушки,
Зеленеет пруд.
А зеленые лягушки
Песенку поют.

(К) Гномы, так и не могли определиться, кто будет первый с Белоснежкой…

А представьте, если вообще всех геев с мира в Голландию переселить! Помню, бабушка в детстве мне рассказывала сказку, про неведомую страну, где живут гномики.

- Бабушка, - спрашивал я. - А дети у них есть?

- У кого?

- У гномиков.

- Не знаю, не видела.

- Значит там не растет капуста.

- Почему это она там не растет?

- Ну, дети ведь из капусты берутся?

- Гм… Это человеческие дети. А гномики по-другому размножаются.

- Белоснежкой?

- Много ты знаешь! Спи. Завтра расскажу лучше про серого волчка. Так оно лучше будет.

Рассказывает писательница Ю., в 1980-м году работавшая
художником-оформителем в городском театре юного зрителя.

В этот юбилейный год партийно-цензурная комиссия принимает спектакль ТЮЗа «Белоснежка и семь гномов». В театре напряжение: каким будет вердикт - неизвестно, а претензии могут быть высказаны самые фантастические - к сюжету, декорациям, выражению лиц актеров. И действительно, один из функционеров делает удивительное замечание к гриму: «А известно ли товарищу художнику, что гномы живут только семь лет?». Имеется в виду, что бороды гномов должны быть прицеплены к гораздо более молодым, чуть ли не детским лицам.

Все замирают. Спорить с чиновником Главлита бесполезно; однако смена актерского состава, репетиции насмарку, спектакль задерживается, все плохо…

Положение спасает парторг театра, по должности присутствующий на прогоне. Мгновенно, с совершенно непроницаемым лицом, строгим партийным голосом он отвечает: «Советские гномы, как известно, живут значительно дольше! "

Спорить с этим аргументом высокая комиссия не решается, и вообще больше вопросов не задает. Спектакль благополучно принят…
&

Во время Всероссийской переписи населения 2002 года 42 980 человек назвали национальность которую не признает современная этнография.
В числе этих национальностей: гномы, эльфы, чучмеки, марсиане, лешии…(всего 430 вымышленных этрических групп).