БЕСЛАН
На ослепшей Земле нестерпимая боль
И отчаянье в ясных глазах Моны Лизы.
И со сцены Творца, вмиг забыв свою роль,
Убежала Любовь, зарыдав, за кулисы.
Что ж молчите, Россия и гордый Кавказ?!
Ваши волю и мощь почитали полмира,
А теперь, Сатаны выполняя приказ,
Вашу плоть раздирают на части вампиры.
Нам, ты знаешь, Россия, совсем не впервой
Возрождать города там, где падали бомбы,
Так давай же, проникшись единой бедой,
Подготовим осины непрошеным зомби.
Помянём перед боем кровинок-детей,
Поцелуем гробы, что слезами омыты,
И, насытясь дыханьем бескрайних полей,
Свергнем с лика планеты убийц и бандитов.
2 сентября 2004 г.
Как в горле ком, в сердце застыла
Глупость и злость этого мира.
И льется кровь с каждой страницы
Там, где любовь мне только снится.
Легче всего просто промолчать,
Но, видя зло, я хочу кричать,
Проще все взять и забыть, как в кошмарном сне,
Но больше нет сил держать это всё во мне.
Это всё во мне…
Это всё во мне…
Кровь и любовь - глупая рифма,
В моде - цинизм, мы верим цифрам.
Двое из ста - в цвете софитов,
Двое из ста будут убиты.
Легче всего просто промолчать,
Но, видя зло, я хочу кричать,
Проще все взять и забыть, как в кошмарном сне,
Но больше нет сил держать это всё во мне.
Это всё во мне…
Эту боль во мне…
Легче всего просто промолчать,
Но, видя зло, я хочу кричать,
Проще все взять и забыть, как в кошмарном сне,
Но больше нет сил держать это всё во мне.
«Улетели и не вернулись»: как погибли космонавты, пилотировавшие советских спутник «Союз-11»
Тёплый июньский день 1971-го года. Спускаемый аппарат корабля «Союз 11» совершил запланированную посадку. В центре управления полётами все зааплодировали, с нетерпением ожидая выхода экипажа в эфир. В тот момент никто ещё не подозревал, что советскую космонавтику скоро потрясёт самая крупная трагедия за всю её историю.
Долгая подготовка к полёту
В период с 1957 по 1975 годы между СССР и США было напряжённое соперничество в области освоения космоса. После трёх неудачных запусков ракеты Н-1 стало ясно: Советский Союз проиграл американцам в лунной гонке. Работы в этом направлении без лишнего шума прикрыли, сконцентрировавшись на строительстве орбитальных станций.
Первую ОКС «Салют» успешно вывели на орбиту зимой 1971 года. Следующая цель делилась на четыре этапа: подготовить экипаж, отправить его на станцию, успешно состыковаться с ней и потом несколько недель проводить ряд исследований в открытом космосе.
Стыковка первого корабля «Союз 10» прошла неудачно из-за неисправностей в стыковочном узле. Тем не менее космонавтам удалось вернуться на Землю, а их задача легла на плечи следующего экипажа.
Его командир - Алексей Леонов, каждый день бывал в конструкторском бюро и с нетерпением ждал запуска. Однако судьба распорядилась иначе. За трое суток до полёта у бортинженера Валерия Кубасова врачи обнаружили странное пятно на снимке лёгких. Для уточнения диагноза времени не оставалось, и нужно было срочно искать замену.
Вопрос о том, кто теперь полетит в космос, решался во властных кругах. Госкомиссия сделала свой выбор в самый последний момент, лишь за 11 часов до старта. Её решение было крайне неожиданным: экипаж меняли полностью, и теперь в космос отправлялись Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев.
Жизнь на «Салюте-1»: что ждало космонавтов на ОКС «Салют»
Запуск «Союза 11» прошёл 6 июня 1971 г. с космодрома Байконур. В то время пилоты отправлялись в космос в обычных лётных костюмах, потому что конструкция корабля не предполагала использование скафандров. При любой утечке кислорода экипаж был обречён.
На следующий день после старта наступил сложный этап стыковки. Утром 7 июня на пульте включилась программа, отвечающая за сближение со станцией «Салют». Когда до неё осталось не более 100 метров, экипаж перешёл на ручное управление кораблем и через час успешно состыковался с ОКС.
После этого начался новый этап освоения космоса - теперь на орбите была полноценная научная станция. Добровольский передал новости об успешной стыковке на Землю, и его команда приступила к расконсервации помещений.
График космонавтов был детально расписан. Каждый день они проводили исследования и медико-биологические эксперименты. Регулярно выполнялись телевизионные репортажи с Землей прямо с борта станции.
26 июня (т.е. ровно через 20 суток) экипаж «Союза 11» стал новым рекордсменом по дальности полёта и длительности пребывания в космосе. До окончания их миссии осталось 4 дня. Связь с Центром управления была устойчивой, и ничего не предвещало беды.
Путь домой и трагическая гибель экипажа
29 июня пришёл приказ о завершении миссии. Экипаж перенёс все записи исследований на борт «Союза 11» и занял свои места. Расстыковка прошла успешно, о чём Добровольский сообщил в Центр управления. Настроение у всех было приподнятое. Владислав Волков даже пошутил в эфире: «До встречи на Земле, и готовьте коньяк».
После отсоединения полёт проходил по плану. Своевременно запустилась тормозная установка, а спускаемый аппарат отделился от основного отсека. После этого связь с экипажем прекратилась.
Тех, кто ожидал космонавтов на Земле, это не особо встревожило. Когда корабль входит в атмосферу, по его обшивке прокатывается волна плазмы и антенны связи обгорают. Всего лишь штатная ситуация, связь скоро должна возобновится.
Парашют раскрылся строго по графику, но «Янтари» (это позывной экипажа) до сих пор молчали. Тишина в эфире начала напрягать. После приземления спускового аппарата к нему практически сразу подбежали спасатели и врачи. На стук по обшивке не последовало никакой реакции, поэтому люк пришлось открывать в аварийном режиме.
Перед глазами предстала ужасная картина: Добровольский, Пацаев и Волков сидели мёртвыми в своих креслах. Трагедия потрясла всех своей необъяснимостью. Ведь посадка прошла по плану, и ещё недавно космонавты выходили на связь. Смерть произошла от почти мгновенной утечки воздуха. Однако, что её вызвало, пока было не известно.
Почему погибли советские космонавты
Специальная комиссия буквально по секундам восстановила, что на самом деле произошло. Оказалось, что во время посадки экипаж обнаружил утечку воздуха через вентиляционный клапан над местом командира.
Времени, чтобы закрыть его у них не осталось: для этого требовалось 55 секунд здоровому человеку, а скафандров и даже кислородных масок в экипировке не было предусмотрено.
Медицинская комиссия нашла у всех погибших следы мозгового кровоизлияния и повреждения барабанных перепонок. Растворённый в крови воздух буквально вскипел и закупорил сосуды, даже попав в камеры сердца.
Для поиска технической неисправности, вызвавшей разгерметизацию клапана, комиссия провела более 1000 экспериментов с привлечением завода-изготовителя. Параллельно КГБ отрабатывало вариант сознательного вредительства.
Однако ни одна из этих версий не нашла подтверждения. Свою роль здесь сыграла элементарная халатность на производстве. Проверяя состояние «Союза», выяснилось: многие гайки просто не были закручены нужным образом, что и привело к отказу клапана.
На следующий день после трагедии все газеты СССР вышли с чёрными траурными рамками, а любые космические полёты были прекращены на 28 месяцев. Теперь в обязательной экипировке космонавтов предусматривалась скафандры, но ценой этому стали жизни трх летчиков, так и не увидевших яркого летнего солнца на родной Земле.
У ПРЕСТОЛА
Когда лжецы доносы строчат
И слово истины - крамола,
Пророков души кровоточат
Вблизи от божьего престола.
«ГОЛУБАЯ» КРОВЬ
Кровь у нас, евреев, голубая,
Не иная, только лишь такая -
Это надо сердцем принимать:
Потому, средь радостного мая,
В шеи, спины истово толкая,
Нас вели фашисты убивать.
Под Ростовом, Ржевом, Могилёвом
И Осколом Старым, как и Новым
Отличалась кровь голубизной.
Полицаи пьяные старались,
От СС совсем не отличались
Даже ни на йоту новизной.
Голубая кровь… она от Б-га
Только, если стелется дорога
В ад кромешный, в балку или в яр -
Есть у крови и метаморфоза:
Если в счастье, то красна, как роза,
Иль, как полыхающий пожар.
РЕВОЛЮЦИЯ
Под небом, то свинцовым, то лучистым,
Дождавшись появленья лжемессии,
Вершили революцию статисты
В театре под названием Россия.
И вышли лжепророки в режиссёры,
И ненависть расправилась с любовью,
И сплошь клятвопреступники и воры
Упились человечьей свежей кровью.
И не считались с мудростью Минервы,
Взяв в эталоны фурий и Ареса,
И перевоплотились сами в жертвы
Под мстительным перстом Большого беса.
И добралась чуть позже до предела
Европа утверждением нацизма,
И гордо развевалось и алело
Незыблемое знамя коммунизма.
здравствуй, меня зовут Бетти.
мне семнадцать лет и три года назад
мои ноги были отсечены вагоном метро.
сказать, что моя жизнь превратилась в ад -
не сказать ничего.
я живу в городе, который слезам не верит.
меня никто не зовет гулять
и мама открывает все встречные двери.
я не устаю по ночам рыдать.
я обуза, ненужная рухлядь, пора на свалку.
мамино горе, проклятье семьи.
есть одна мечта - дожить скорее до катафалка.
неужели насмерть три года назад сбить не смогли?
я никогда не буду бегать на своих двоих!
никогда не одену натирающие мозоли балетки.
жизнь дала не хилый удар поддых.
я теперь не смогу на прощание морю кидать монетки.
но раз случилось, значит, так нужно Богу.
жаль только, что теперь не пошевелить и пальчиками.
да, милые девушки, у вас же есть ноги.
что же вы плачете из-за мальчиков?
Нам в детстве читали сказки- добро побеждало зло
И было в тех сказках все ясно, а где-то даже смешно.
Но только сейчас за чем-то злодеи и в жизни есть-
Решают, кто править будет, кому суждено умереть…
И… гибнут невинные люди и… в миг прекращается жизнь…
За что? И да коле так будет? Кто это придумал скажи?
Опомнитесь, злые люди!!! - Губить перестаньте жизнь!
Пусть МИР на ЗЕМЛЕ всей будет! Пусть будет спокойной ЖИЗНЬ!
Одна личная трагедия равна миллионам чужих.
Опять слёзы, опять горе и погибшие!
Какое тяжелое и горькое время настало в мире!
Время, когда человек не может чувствовать себя в безопасности нигде!
Ты держишься «на расстоянии»,
Но все, же хочешь рядом быть.
Мне не понять твоих терзаний,
А ты не можешь объяснить.
Не приоткрыв завесу тайны
Друг друга сложно понимать.
И с каждым днем еще печальней
Судьбы удары принимать…
Но ты молчишь, сгущая краски
И между нами рвется нить.
И размышляю я с опаской -
А может взять и отпустить?
Непонимание, молча, гложет,
Пуская в кровь сомнений яд,
И скоро уж ни что не сможет
Тепла души вернуть назад.
Лишь болью в памяти заноет,
Любви негаданный конец,
И нежность встречи под луною
С биением трепетных сердец.
Читала «Мадам БоварИ"* я две ночи,
Срасталась душою с героями,
Душа трепетала, но бедные очи…
Читать с телефона им трудно, короче,
Такого масштаба истории.
Но я, не в пример им, упрямая дама, -
Прочла до финала стоически,
Флобера** роман-эту жуткую драму,
Представив себе слишком всё панорамно,
Вживую увидев практически.
Читала «Мадам Бовари» я две ночи,
Завидуя звёздности автора,
Не зря напрягала, друзья, свои очи,
Душой окунаясь в словесный источник,
Сильней поумнеть чтобы к завтрему.
- Мы скоро, увидимся?
- Нет… Я не знаю…
- А может быть завтра?
- Не знаю, прости!
- По ласкам твоим, я безумно скучаю!
- Скажу тебе позже, мне нужно идти…
Обломаны крылья, алеют запястья,
Истерзана плоть, но не чувствую боль.
- Увидеть тебя и тобой надышаться,
Хотя бы на миг, умоляю, позволь!!!
Короткими, сменится голос, гудками,
Стократно усилив, на сердце тоску.
Незримую клетку, пустыми мечтами,
Я создал, в своем «воспаленном» мозгу.
Королева моя, я пред вами
Как пред богом склоняясь, стою
И в душе моей рваные раны
Так услышьте же, душу мою!
Она стонет в порывах печали
Что любовь не могу вам отдать
Вы ведь в цепи, её заковали
А на сердце, запрета печать
Словно странник, путь потерявший
Ото всюду с презрением гоним
Я пришел к вам, до смерти уставший
Безответной любовью томим
Вот клинок мой и сердце на блюде
Прекратите же страшную боль
И пронзите, страданья не будет,
На коленях стоит, ваш король…
Трагедия жадности в том, что она и в богатстве видит бедность.