Интересные факты о советских собаках-космонавтах. — Белке и Стрелке
Поначалу советские учёные в космос хотели отправлять обезьян (что и пытались сделать в 40-х годах американцы), но процесс их дрессировки оказался долгим и тяжёлым. Сами же обезьянки плохо переносили стрессовые ситуации: по рассказам одного дрессировщика его подопечная скончалась от ужаса в порту, услышав громкий гудок корабля.
Для выбора космического животного было выдвинуто несколько требований. Им должно быть некрупное млекопитающее, быстро адаптирующееся к стрессовым факторам, легко обучаемое, терпеливое и дружелюбное. Этим требованиям полностью соответствовали дворняги, которые к тому же были обаятельными, а потому при случае их с гордостью можно было сделать всепланетными героями.
Решение, запускать собак парами, было принято из-за того, что реакция одного животного могла быть индивидуальной и непредсказуемой. А при отборе собак-космонавтов для длительного орбитального полёта кобели отошли на второй план, так как «космический туалет» оказалось проще сделать для девочек.
Кто был первым?
Конечно, первыми в космосе Белка и Стрелка не были. После проведения более двадцати экспериментальных суборбитальных полётов, 3 ноября 1957 года впервые на космическую орбиту была отправлена Лайка. Заранее было известно, что собака станет жертвой космической гонки между СССР и США и домой не вернётся, т.к. система возвращения капсулы на Землю ещё не была разработана. Для того чтобы усыпить собаку, был сконструирован специальный механизм, который в космосе на седьмые сутки сделает ей инъекцию. Но из-за неполадок при запуске ракеты, спутник с собакой находился на солнечной стороне дольше расчётного времени, и Лайка погибла в первые часы космического полёта от перегрева.
Белка и Стрелка были дублёрами собак Чайки и Лисички, которые погибли при неудачном старте 28 июля 1960 года: на 19-й секунде полёта у ракеты-носителя разрушился боковой блок первой ступени, в результате чего она упала и взорвалась. Всего в полёт перед запуском человека в космос приняло участие 48 собак, 20 из них погибли.
О полёте Белки и Стрелки
19 августа 1960 года в космос отправился практически Ноев ковчег: в катапультируемом контейнере, кроме собак, находилось 12 мышей, насекомые, растения, грибковые культуры, семена кукурузы, пшеницы, гороха, лука, некоторые виды микробов и другие биообъекты. А вне катапультируемого контейнера в кабине корабля были размещены 28 лабораторных мышей и 2 белые крысы.
Впервые в истории космонавтики велось постоянное наблюдение за состоянием и поведением собак с помощью телевизионной системы. Увиденное поведение Белки в космосе после четвёртого витка вокруг Земли — её беспокойство, попытки освободиться от креплений и рвота — предопределило будущий одновитковый полёт Юрия Гагарина.
Жизнь после Космоса
По рассказам, каждый сотрудник Института медико-биологических проблем, где проходила основная часть подготовки собак к полёту, среди собак-испытателей имел своих любимцев. Поэтому благополучно вернувшихся домой собак берегли как зеницу ока: старались пристроить наилучшим образом, некоторых забирали к себе домой или отдавали в хорошие руки.
После полёта в космос жизнь Белки и Стрелки прошла в вольере Института авиационной и космической медицины. Они были популярны: их возили на показ в детские сады, школы и детские дома. Через несколько месяцев после полёта Стрелка принесла потомство и одного из её шести щенков — самку по имени Пушинка — Н.С. Хрущёв подарил супруге Президента США Джона Кеннеди Жаклин и их дочери Кэролайн. Белка и Стрелка дожили до глубокой старости и умерли своей смертью. В настоящее время их чучела находятся в московском Мемориальном музее космонавтики.
Курьезы
У Белки и Стрелки были другие имена — Альбина и Маркиза. Но так как звучали они слишком буржуазно, было принято решение заменить их. Стоит сказать, что не только они были переименованы, к примеру, Уголька из «Космос-110», который провёл 22 дня на орбите Земли, до полёта звали Снежком, но перед запуском поменяли его имя для большего соответствия тёмной масти. А его партнер до полёта был известен как Бздунок, из-за соответствующих могучих способностей организма. Конечно, советской космической собаке такое имя было не к лицу и её переименовали в Ветерка.
«Вытащите нас отсюда!»
Кому суждено сгореть, тот не утонет. Эта мрачная пословица прекрасно проиллюстрировала перипетии судьбы астронавта Вирджила Гриссома, который входил в экипаж американского космического корабля «Аполлон-1».
«Настроение бодрое, иду ко дну…»
21 июля 1961 года. Полёт космического корабля «Меркурий» благополучно завершался. Капсула с Гриссомом «прыгнула» в космос на 190 километров (это был суборбитальный полёт, корабль на орбиту не выходил) и приводнялась в Атлантический океан. «Меркурий» нырнул носом и левым бортом, так что ВИР-ДЖИЛ видел только воду. Над капсулой завис вертолёт спасателей. Сработали пироболты, люк «Меркурия» вылетел наружу и пошёл ко дну. Астронавт увидел, как волны перехлёстывают через близкий порог. Сбросив шлем (это оказалось большой ошибкой!), Гриссом отправился вслед за люком - в океан. Атлантика готова была поглотить отважного покорителя Вселенной, и без того тяжёлый скафандр, набрав воды, тянул в пучину. Вирджил принялся отчаянно размахивать руками: «Скорее спасите меня!» Однако пилоты поняли всё наоборот, мол: «У меня всё прекрасно!». Непредвиденное «купание» длилось три минуты, и вертолёт успел подхватить астронавта буквально за секунды до гибели.
Трое отважных
40-летний подполковник ВВС Вирджил Гриссом походил на мальчишку. Меньше всех ростом, он везде и всегда хотел быть первым, но при этом не обижался, если кто-то называл его коротышкой. Гриссома сначала не брали в астронавты - тот страдал сенной лихорадкой. Тогда он устроил жуткий скандал, доказывая всем, что абсолютно здоров. В конце концов Вирджилу пошли навстречу. Он налетал в космосе пять часов в марте 1965 года.
- Когда я начинаю какое-нибудь дело, всегда боюсь, что не смогу сделать всё так хорошо, как высокие парни, - смеялся Гриссом. - Вот залезу в «Аполлон», сначала испугаюсь, но это быстро пройдёт.
На «Аполлоне-1» Гриссом был командиром. Старшим пилотом стал Эдвард Уайт - первый американец, вышедший в открытый космос, повторивший подвиг нашего Алексея Леонова. Эд считался не только самым здоровым среди астронавтов, но и самым прожорливым. Обычно съедал два обеда, что никак не сказывалось на его атлетической фигуре. Любил выжать штангу, лазил по канату, как Тарзан, прекрасно бегал. Его частенько видели с маленьким каучуковым мячиком - Уайт разминал пальцы и разрабатывал кисти рук.
Третьим в команде был самый молодой - новичок, морской лётчик Роджер Чаффи, молчаливый и немного замкнутый. Ему исполнился 31 год. Занимался футболом, играл в школьном оркестре. Прекрасно разбирался в технике. «Умников» часто не любят, но к Чаффи это не относилось. У Роджера была красавица-жена Марта, которая родила ему сына и дочь.
Эти три астронавта гордились тем, что именно им доверили испытание нового корабля. Между тем полёт переносился уже трижды, отсрочка достигала четырёх месяцев. В спешно доделываемом «Аполлоне» постоянно что-то барахлило - то система жизнеобеспечения, то топливные магистрали.
Катастрофа
27 января 1967 года шла обычная тренировка в Центре космических полётов имени Дж. Кеннеди. На пусковом столе возвышалась ракета «Сатурн-1Б» с основным блоком «Аполлона». Испытатели в белоснежных скафандрах находились в головной части ракеты-носителя, в пилотируемом отсеке, где было, мягко говоря, тесновато. Связь то и дело пропадала, какие-то шумы мешали работать. Глядя на плохо закрепленные кабели на стенах и полу, Гриссом невесело пошутил:
- Ребята, если в Центре нас не слышат на расстоянии пяти миль, то как же они надеются нас услышать, когда мы окажемся в окрестностях Луны?!
Обнаружились и другие технические неполадки. Размеренный диалог между специалистами Центра и экипажем «Аполлона-1» был внезапно прерван изумлённым возгласом Роджера Чаффи:
- Небольшое возгорание в кабине! Телеэкран, показывавший работуё астронавтов, вдруг озарился ярчайшей вспышкой и мгновенно погас. Медицинские работники на своих пультах тут же отметили резкое учащение пульса у всех троих астронавтов. На дисплее неуклонно поползла вверх кривая температуры внутри «Аполлона».
- У нас пожар! - крикнул Эдвард Уайт, и в Центре многие сначала не узнали его голос, настолько он изменился.
А ещё через три секунды раздался леденящий душу вопль:
- Пожар в космическом корабле! Позднее так и не удалось определить, кто же это кричал. Стало ясно, что произошла катастрофа. В чисто кислородной атмосфере крохотной капсулы случилось самое страшное - короткое замыкание. Маленькая искра от соприкосновения электрических проводов под креслом Чаффи мигом превратилась в стену пламени. Горело всё - пульты, приборы, три фигуры в скафандрах.
Да, у них были защитные костюмы. Но, к несчастью, тогда не существовало (да и вряд ли его создадут в обозримом будущем) универсального скафандра, спасающего от всего - от вакуума, перепадов давления, удара метеорита и от бушующего пламени во многие сотни градусов.
Врачи уже были не нужны
Конечно, астронавты пытались спастись. Двое успели отстегнуть ремни. Роджер Чаффи посторонился (он так и остался в кресле), давая место богатырю Уайту, чтобы тому было удобней открывать люк. Вирджил бросился на помощь. Но вся беда заключалась в том, что замок люка оказался достаточно сложным, и на его открытие даже в спокойной обстановке потребовалось бы около минуты. А у них были только мгновения! Как потом выяснилось, с начала пожара до гибели астронавтов прошло всего 14 секунд.
Последним, что услышали операторы в Центре управления, стал крик Чаффи: «Мы горим! Вытащите нас отсюда!» - стон-призыв человека, который погибал из-за чьей-то нелепой ошибки. Роджер, так и не побывавший в космосе, наверное, был способен представить свою смерть в безжизненных просторах Вселенной. Но ему, вероятно, и в страшном сне не могло присниться, что он умрёт во время тренировки от случайной искры.
Позднее комиссия выяснила, что причиной смерти экипажа стал угарный газ. Трое астронавтов задохнулись. И никакие спасатели к ним не могли бы успеть.
Когда убитая горем стартовая команда комплекса 34 приблизилась к кораблю, она увидела капсулу с лопнувшей обшивкой. Стенки «Аполлона» пламя прожгло, будто ацетиленовая горелка. Ядовитый дым заполнял все отверстия погибшего корабля. Адская температура в течение пяти минут не позволяла даже прикоснуться к люку. А когда его открыли, струя раскалённого воздуха (точнее, того, чем дышать не представлялось возможным) вынудила спасателей отступить. Ещё через минуту прибыли медики, но астронавтам, обезображенным пламенем до неузнаваемости, врачи уже были не нужны.
Спустя три дня состоялись похороны. Уайта похоронили на военном кладбище в Вест-Пойнте, Чаффи и Гриссома - на Арлингтонском кладбище в Вашингтоне. Сам президент США что-то успокаивающе говорил на ухо вдовам и гладил по плечам осиротевших детей.
«Никто не гибнет зря…»
Конечно, специалисты НАСА (Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства) учли горькие уроки трагедии и сделали необходимые выводы. В полётах кораблей серии «Аполлон» Америка больше не потеряла ни одного астронавта. Но раздавались голоса, утверждавшие: если бы СССР откровенно рассказал о происшествии с Валентином Бондаренко, случившемся почти за шесть лет до беды с «Аполлоном-1», то подобного можно было избежать. И Гриссом, Уайт, Чаффи стали бы сейчас почётными пенсионерами и писали бы мемуары. Однако такие заявления не выдерживают никакой критики. Во-первых, даже в годы холодной войны первые космические державы всё же сотрудничали между собой. Шёл обмен данными. Да и разведки не дремали. Поэтому в НАСА, конечно же, знали о несчастном случае с советским космонавтом. А во-вторых, даже школьникам известно, что перенасыщенная кислородом атмосфера закрытого помещения пожаро- и взрывоопасна. Утверждать, что это - новость для американских инженеров и конструкторов, по меньшей мере нелепо.
Говорят, Вирджил Гриссом примерно за год до смерти говорил буквально следующее:
- Космическая гонка и сложнейшая техника неизменно потребуют человеческих жертв. Все мы, астронавты, ходим по краю. Но самое ужасное, что может произойти после катастрофы с любым из нас - это если полёты людей во Вселенную прекратятся.
Души астронавта Гриссома и двух его товарищей, наверное, спокойны - американцы продолжили рейсы в космос и первыми достигли Луны.
«Улетели и не вернулись»: как погибли космонавты, пилотировавшие советских спутник «Союз-11»
Тёплый июньский день 1971-го года. Спускаемый аппарат корабля «Союз 11» совершил запланированную посадку. В центре управления полётами все зааплодировали, с нетерпением ожидая выхода экипажа в эфир. В тот момент никто ещё не подозревал, что советскую космонавтику скоро потрясёт самая крупная трагедия за всю её историю.
Долгая подготовка к полёту
В период с 1957 по 1975 годы между СССР и США было напряжённое соперничество в области освоения космоса. После трёх неудачных запусков ракеты Н-1 стало ясно: Советский Союз проиграл американцам в лунной гонке. Работы в этом направлении без лишнего шума прикрыли, сконцентрировавшись на строительстве орбитальных станций.
Первую ОКС «Салют» успешно вывели на орбиту зимой 1971 года. Следующая цель делилась на четыре этапа: подготовить экипаж, отправить его на станцию, успешно состыковаться с ней и потом несколько недель проводить ряд исследований в открытом космосе.
Стыковка первого корабля «Союз 10» прошла неудачно из-за неисправностей в стыковочном узле. Тем не менее космонавтам удалось вернуться на Землю, а их задача легла на плечи следующего экипажа.
Его командир - Алексей Леонов, каждый день бывал в конструкторском бюро и с нетерпением ждал запуска. Однако судьба распорядилась иначе. За трое суток до полёта у бортинженера Валерия Кубасова врачи обнаружили странное пятно на снимке лёгких. Для уточнения диагноза времени не оставалось, и нужно было срочно искать замену.
Вопрос о том, кто теперь полетит в космос, решался во властных кругах. Госкомиссия сделала свой выбор в самый последний момент, лишь за 11 часов до старта. Её решение было крайне неожиданным: экипаж меняли полностью, и теперь в космос отправлялись Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев.
Жизнь на «Салюте-1»: что ждало космонавтов на ОКС «Салют»
Запуск «Союза 11» прошёл 6 июня 1971 г. с космодрома Байконур. В то время пилоты отправлялись в космос в обычных лётных костюмах, потому что конструкция корабля не предполагала использование скафандров. При любой утечке кислорода экипаж был обречён.
На следующий день после старта наступил сложный этап стыковки. Утром 7 июня на пульте включилась программа, отвечающая за сближение со станцией «Салют». Когда до неё осталось не более 100 метров, экипаж перешёл на ручное управление кораблем и через час успешно состыковался с ОКС.
После этого начался новый этап освоения космоса - теперь на орбите была полноценная научная станция. Добровольский передал новости об успешной стыковке на Землю, и его команда приступила к расконсервации помещений.
График космонавтов был детально расписан. Каждый день они проводили исследования и медико-биологические эксперименты. Регулярно выполнялись телевизионные репортажи с Землей прямо с борта станции.
26 июня (т.е. ровно через 20 суток) экипаж «Союза 11» стал новым рекордсменом по дальности полёта и длительности пребывания в космосе. До окончания их миссии осталось 4 дня. Связь с Центром управления была устойчивой, и ничего не предвещало беды.
Путь домой и трагическая гибель экипажа
29 июня пришёл приказ о завершении миссии. Экипаж перенёс все записи исследований на борт «Союза 11» и занял свои места. Расстыковка прошла успешно, о чём Добровольский сообщил в Центр управления. Настроение у всех было приподнятое. Владислав Волков даже пошутил в эфире: «До встречи на Земле, и готовьте коньяк».
После отсоединения полёт проходил по плану. Своевременно запустилась тормозная установка, а спускаемый аппарат отделился от основного отсека. После этого связь с экипажем прекратилась.
Тех, кто ожидал космонавтов на Земле, это не особо встревожило. Когда корабль входит в атмосферу, по его обшивке прокатывается волна плазмы и антенны связи обгорают. Всего лишь штатная ситуация, связь скоро должна возобновится.
Парашют раскрылся строго по графику, но «Янтари» (это позывной экипажа) до сих пор молчали. Тишина в эфире начала напрягать. После приземления спускового аппарата к нему практически сразу подбежали спасатели и врачи. На стук по обшивке не последовало никакой реакции, поэтому люк пришлось открывать в аварийном режиме.
Перед глазами предстала ужасная картина: Добровольский, Пацаев и Волков сидели мёртвыми в своих креслах. Трагедия потрясла всех своей необъяснимостью. Ведь посадка прошла по плану, и ещё недавно космонавты выходили на связь. Смерть произошла от почти мгновенной утечки воздуха. Однако, что её вызвало, пока было не известно.
Почему погибли советские космонавты
Специальная комиссия буквально по секундам восстановила, что на самом деле произошло. Оказалось, что во время посадки экипаж обнаружил утечку воздуха через вентиляционный клапан над местом командира.
Времени, чтобы закрыть его у них не осталось: для этого требовалось 55 секунд здоровому человеку, а скафандров и даже кислородных масок в экипировке не было предусмотрено.
Медицинская комиссия нашла у всех погибших следы мозгового кровоизлияния и повреждения барабанных перепонок. Растворённый в крови воздух буквально вскипел и закупорил сосуды, даже попав в камеры сердца.
Для поиска технической неисправности, вызвавшей разгерметизацию клапана, комиссия провела более 1000 экспериментов с привлечением завода-изготовителя. Параллельно КГБ отрабатывало вариант сознательного вредительства.
Однако ни одна из этих версий не нашла подтверждения. Свою роль здесь сыграла элементарная халатность на производстве. Проверяя состояние «Союза», выяснилось: многие гайки просто не были закручены нужным образом, что и привело к отказу клапана.
На следующий день после трагедии все газеты СССР вышли с чёрными траурными рамками, а любые космические полёты были прекращены на 28 месяцев. Теперь в обязательной экипировке космонавтов предусматривалась скафандры, но ценой этому стали жизни трх летчиков, так и не увидевших яркого летнего солнца на родной Земле.
Сергей Королёв: «с Колымы на Марс»
Мечта
В стенах секретной лаборатории ОКБ-1 полным ходом будет идти разработка корабля, на котором космонавты смогут совершать многолетние экспедиции, в том числе и на загадочную планету для знакомства с новой, более развитой цивилизацией. Что это возможно, верил и Королёв, и его ближайшие соратники, в первую очередь, Фридрих Цандер, который на долгие годы станет для Королёва учителем. Всю свою жизнь Сергей Павлович будет искать и «воспитывать» таких, как Цандер, - страстных и увлечённых, готовых терпеть все лишения и «приносить жертву на алтарь».
Колыма
В сентябре 1933 года Михаил Тухачевский издаёт приказ о создании Реактивного научно-исследовательского института. Королёв получает в нём должность заместителя директора. Тухачевский настоятельно «рекомендует» Королёву забыть о полётах в космос и сосредоточиться на ракетостроении. Через год после ареста и расстрела Тухачевского в 1937 году, Королёва обвинят во вредительстве и приговорят к 10 годам лагерей. Он отправится на Колыму, на золотой прииск Мальдяк. Ни голод, ни цинга, ни невыносимые условия существования не смогли сломить Королёва - свою первую радиоуправляемую ракету он рассчитает прямо на стене барака. В мае 1940 года Королёв возвращается в Москву, а через 4 месяца его приговаривают к 8 годам и направляют в специальную тюрьму, где он работает под руководством Туполева.
Русский шпион
Великую победу Королёв встречает в «шарашке» при Казанском авиазаводе, где полным ходом идёт разработка ракетных двигателей. Хотя по личному приказу Сталина он фактически уже год как свободен. В сентябре 1945 года ему поручают очередную «миссию» - отправиться в Германию для изучения баллистической ракеты Фау-2. На испытания немецкой ракеты, которые организовали англичане для союзников, Королёв отправляется в качестве водителя одного из генералов. Но один из военных, как выяснилось позднее, английский разведчик, не поверил в созданный Королёвым образ советского артиллериста. Англичанина удивило абсолютное отсутствие орденов (таких русских он не встречал!) и «слишком высокий лоб для капитана артиллерии». В конце лета 1946 года Королёва назначают главным конструктором ОКБ-1 и ставят важнейшую задачу - создать советский аналог немецкой баллистической ракеты Фау-2. Через два года Королёв начинает испытания баллистической ракеты Р-1, а в 1950 году сдает её на вооружение.
Хрущёв
Никита Сергеевич обожал Королёва. Сразу после запуска первого спутника генсек отдаёт распоряжение построить для Королёва двухэтажный особняк вблизи ВДНХ. За каждую новую победу - щедрая награда: премии и высокие звания. Но не это было для Королёва важным, а то, что Хрущёв поддерживал самые дерзкие его планы, и на это у правителя были свои причины: он любил ликование публики, масштабные празднования, награждение победителей, а заодно и себя в их числе. В 60-м году был представлен грандиозный план «космического наступления», разработанный Королёвым: полёты на Луну и строительство лунного поселения, многолетняя экспедиция на Марс и создание марсианской базы, облёт Венеры и регулярные межпланетные экспедиции. В этом никто не сомневался, и над этим работали.
Не нобелевский лауреат
После запуска первого спутника Нобелевский комитет направит запрос: кому дать премию? Хрущёв ответит, что спутник запустил народ и соцсистема. «Оправданием» стал гриф секретности, который накладывался практически на все разработки Королёва, а вместе с ними - и на его личность. На самом деле это было не так - Королёва прекрасно знали и в Европе, и в Америке. Так Нобелевская премия «прошла» мимо Королёва. Вместо этого он незадолго до возможности получить Нобелевскую премию стал единственным человеком в советской истории, который, не будучи реабилитированным, был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
Вопреки
Позже непоследовательность и импульсивность Хрущёва приведёт к тому, что финансирование марсианского проекта будет существенно урезано - и от этого Королёв впервые в жизни растеряется. Многим мечтам не суждено было стать реальностью по банальной причине: нехватка денег. Но как когда-то он создал ракетоплан вопреки приказу Тухачевского, вопреки приказу Сталина - ракету, на которой Гагарин полетел в космос, он решается продолжить работу над марсианским кораблём вопреки запрету Хрущёва. И окажется прав - наработки скоро понадобятся. После того, как в мае 1964 года американцы впервые запустят макет лунного корабля «Аполлон», обеспокоенный Никита Сергеевич отдаст приказ: «Луну американцам не отдавать!» Королёву поручат в срочном порядке включиться в «лунную гонку». Работа 24 часа в сутки будет отнимать у немолодого уже Королёва слишком много сил.
Последний день рождения
11 января 1966 года Сергея Павловича отпустят из больницы, где конструктора готовили к операции по удалению саркомы. Завтра у Королёва день рождения! Праздник получился грустным - без гостей и застолья. Он будет вспоминать свой прошлый день рождения, когда он «исповедовался» ближайшим друзьям - Юрию Гагарину и Алексею Леонову, в том числе рассказывал о пытках, через которые ему пришлось пройти в Бутырской тюрьме. По распространённой сегодня версии именно тогда Королёву сломали обе челюсти, что стало причиной его смерти: по время операции интубационную трубку не смогли ввести в трахею. Сергей Павлович Королёв скончался 14 января 1966 года от острой сердечной недостаточности.
* * *
там бога нет сказал гагарин
когда стянули гермошлем
но ленина я видел точно
и он меня перекрестил
© Arhistratig
* * *
увидел бог летит гагарин
ну всё подумал началось
убрал слонов, а шарик сунул
на ось
© Дмитрий Купревич
* * *
си си си пи читают дети
макет ракеты рассмотрев
в которой космонавт гагарин
прославил всё си си си пи
© Похабыч
* * *
христос воскрес сказал гагарин
поехали сказал христос
и все случилось как сказали
один воскрес другой взлетел
© Денис У.
* * *
бог отмеряет на лампасы
аршин малиновой зари
в ответ ему дает гагарин
два тюбика с наклейкой борщ
© макс колесник
* * *
гагарин первым из пельменей
за край кастрюли заглянул
пусть лишь на миг, но мы гордимся
что варимся в таком соку
© supposedly-me
* * *
на белом облаке гагарин
поправив нимб над головой
телеграфирует на землю
приборы в норме бога нет
© Nastas'ya
* * *
мужик, а точно ты гагарин
а нука шлем давай сними
а нука помаши рукою
а ну поехали скажи
© Михаил Гаевский
* * *
ну как мы и предполагали
земля лежит на трёх слонах
слоны стоят на черепахе
кричит гагарин в микрофон
© Honda
С ДНЁМ КОСМОНАВТИКИ!
Воскликнул он: «Поехали!»
И совершил Поступок.
Давайте ж до «приехали»
Не сузим промежуток!
- Гагарин летал!
- Воистину летал! … С днем космонавтики, друзья!
22.09.2014 рванул SpaceX Falcon 9-R Элона Маска.
Когда подобные фейлы идут один за одним, причём в трёх разных компаниях, которые фактически и составляют «на троих» весь коммерческий сектор космических запусков - это уже не списать на случайность и «неблагоприятное стечение обстоятельств». Это значит, что нелады со всей системой.
Характерно, что умнейшие об этом предупреждали ещё тогда, когда в США только начали носиться с идеей передачи «космоса» в руки бизнесменов. Логика была следующей:
1. Коммерческая космонавтика обязана быть выгодной, то есть быстро отбивать затраты и начинать приносить прибыль
2. При этом «зарядить цены» не получится, ибо рынок космических запусков не монопольный, на нем присутствуют крупные госструктуры вроде Роскосмоса, европейской EADS и китайского департамента небесных территорий. Запускаться по ценам более высоким, чем у них - нереально, более того - услуги коммерческих компаний интересны рынку только тогда, когда их цены существенно ниже, чем у хорошо известных госструктур.
3. Эти государственные организации опираются на колоссальные инфраструктурные объекты, построенные за счёт государственных средств ради решения совершенно внеэкономических задач, и для обеспечения коммерческих запусков используемые «почти нахаляву». В то время как коммерсантам по идее нужно строить эти объекты самим.
4. В результате коммерсанты вынуждены снижать издержки, то есть экономить на всём, чтобы получить необходимую рентабельность. Они экономят на испытаниях, на мерах безопасности (до такой степени, что стартовые столы стоят посреди плотно заселённых районов побережья), на персонале и материалах, на конструкции ракет, наконец.
Знаете ли вы, что ракета «Союз» в состоянии не только взлететь со стартового стола, но даже выйти на суборбитальный полет при полном отказе одного из двигателей? По меркам коммерсантов, этот двигатель просто лишний, раз ракета летает и без него, и в коммерческой ракете подобной избыточности не будет по определению. А следовательно, даже небольшой отказ будет фатален. Что мы сейчас и видим.
Более того. В стремлении сократить издержки не имеющие значительного опыта постройки ракет «коммерческие космонавты» смело внедряют решения, уже ранее с треском провалившиеся в «государственной космонавтике». Вот смотрите: Элон Маск получил ракету Falcon 9 путём установки в первую ступень пакета из 9 двигателей Мерлин 1C с тягой каждого по 36 тонн. Это весьма слабые двигатели. Для сравнения - на ракете Протон в первой ступени стоит 6 двигателей по 170 тонн тяги. Поэтому на тяжёлой ракете Falcon Heavy Маск собирается поставить уже три модуля по 9 двигателей - итого 27 двигателей. Синхронизировать работу такого количества движков нереально, что показала история лунной ракеты Н-1, а самое главное - такое их количество обходится уже весьма недёшево. Но других движков у Маска нету, американские от Локхида слишком дорогие, а ставить российские - это значит поставить крест на самой идее «полностью американской ракеты».
Более того - быстро выяснилось, что экономика ракеты получается плохой уже при использовании даже 9 движков. Из этого тупика Элон Маск попытался выйти, превратив одноразовую ракету Falcon 9 в «частично многоразовую», у которой отработавшая первая ступень производит «мягкую посадку» на землю, после чего перебирается и используется для следующих запусков. Именно такая ракета Falcon 9-R и взорвалась через несколько секунд после старта. Но даже если бы не взорвалась - идея совершенно безумная, ставить старые обгоревшие движки на новую ракету и молиться, чтобы они не прогорели насквозь.
В конечном счёте конкурент Маска, Orbital Sciences, поставил российские движки НК-33 тягой по 154 тонны, произведённые 40 лет назад в СССР для лунной ракеты Н-1. Но движки - это ещё не вся ракета, как видите. Что там пошло не так - то ли система питания сдохла, разработанная на Украине, то ли система управления двигателями, разработанная американцами, не суть важно - результат известен, ракета взорвалась через несколько секунд после старта.
И при всём этом коммерческая составляющая запусков остаётся сомнительной. Для примера - в 2004 году Россия брала за один запуск спутника массой 6 тонн на геопереходную орбиту носителем «Протон-М» всего 25M долларов, в то время как запуск более слабой Falcon-9 обходится не менее чем в 50M долларов. Таки да, сейчас жадные рашкованы хотят за то же самое уже 100M долларов - поскольку столько же стоит запуск на европейской ракете «Ариан» - но ведь все понимают, что русские просто гребут сверхприбыли, пользуясь конъюнктурой рынка. Им никто не помешает уронить цену до уровня Фалконов - и всё, коммерсанты останутся без запусков и вылетят в трубу, поскольку большое бабло вложено, а отдачи нет.
Этот «дамоклов меч» русско-китайского демпинга висит над всей коммерческой космонавтикой, вынуждая её ещё сильнее снижать издержки. До поры до времени коммерсантам везло, плохо спроектированные и построенные из дерьмовых материалов, почти не испытывавшийся ракеты кое-как летали - но этой осенью запас везения окончился. И все увидели, что «король - голый». Что «коммерческая космонавтика» - это такое же надувательство, как сланцевый газ или -мобиль. Что нельзя ожидать от коммерческих коекакеров такой же надёжности пусков, как привыкли ожидать от государственных структур - и следовательно, страховка таких запусков должна стоить совсем иных денег.
В общем, похмелье оказалось тяжёлым. Чуда не произошло. Уволенные из НАСА инженеры не смогли в «волшебной руке рынка» показать что-то более продвинутое, чем показывали, сидя в НАСА. Скорее даже наоборот - халява прокатывала очень недолго, а на серьёзную работу у коммерсантов нет денег, да и смысла в такой работе для коммерсанта нет.
Когда нам было двадцать с гаком,
Мы, чтя за подвиги Геракла,
Вершили сами чудеса,
Вспахав ракетой небеса.
Нас донимали зной и пыль,
Но - за мечту радея века -
Мы претворяли сказку в быль,
В полёт готовя человека.
Суровы были наши будни:
Первопроходца жребий труден,
А жить, как все, велик соблазн -
Нас выручал энтузиазм.
Пусть донимали зной и пыль,
Но - за мечту радея века -
Мы претворяли сказку в быль,
В полёт готовя человека.
И, одобряя наши планы,
Весна дарила нам тюльпаны.
Была счастливая пора -
Мы брали космос на ура.
Нам не помеха зной и пыль,
И - за мечту радея века --
Мы претворили сказку в быль,
Отправив в космос человека!
Мир, дружно прессу атакуя,
Встречал Гагарина, ликуя,
И тот, шагнув на пьедестал,
Его навек кумиром стал.
Остались в прошлом зной и пыль,
В рубеж эпох забита веха.
Так воплотилась сказка в быль
Став Звёздным часом Человека!
Мы это помним кадрами хроники:
Физика, конкурс до небес,
Слово манящее «электроника»,
Как экзотический деликатес.
Эта улыбка и слово «Поехали!»,
Гордое: «Мы - покорители космоса»,
И черно-белый ролик с помехами,
Точка на небе кометой диковинной.
Дубно. Нейтроны. Ракеты-носители.
Даже, представьте! Союз-Аполлон!
Дни в миг спрессованы, стремительны.
Нашим ученым нижайший поклон.
С Днем Космонавтики, друзья!
И пускай, сегодня пасмурный день, а с неба льет весенний дождь, но мы-то знаем, что где-то там, за кромкой облаков, на высоте 350 километров, летит наш дядя Юра - человек с самой обалденной улыбкой на свете!!! Все мы дети Вселенной… и у каждого из нас, своя Мечта и свой Космос в голове… Юрий Гагарин сказал бы: «Поехали!!!» Давайте, и мы, никогда не будем останавливаться в своих желаниях, и пусть сбудутся все наши мечты!!!
Крупицы истории: Первым космонавтом мог стать уроженец киргизского города Джалалабад
Узгенцы по праву гордятся своим земляком - Салижаном Шариповым, первым из уроженцев Ферганской долины полетевшим в космос. Хотя и у жителей соседнего города Джалалабада могло быть больше поводов для того, чтобы гордиться причастностью к космической сфере.
Первый отряд космонавтов был сформирован в 1959 году. В него входило двадцать человек, двое из них - Валентин Варламов и Марс Рафиков - были представителями Джалалабада. И вполне могло случиться, что кто-то из них, а не Юрий Гагарин, вошел бы в историю человечества как первый космонавт.
МАРС И КОСМОС
Марс Закирович Рафиков родился в 1933 году. Его отец перед уходом на фронт работал начальником планового сектора Джалалабадского горздравотдела. Он погиб в 1943 году в сражении за Харьков. Мать до самой пенсии работала учительницей в селе Бекабад Сузакского района, что расположено недалеко от города. Они жили в небольшом домике в Дехканском переулке.
Марс на «отлично» учился в школе 3 имени Михаила Фрунзе. Был командиром отряда тимуровцев. В 1947 году четырнадцатилетнего Марса наградили медалью за труд в годы войны. Второй высокой правительственной наградой Рафикова стал орден Красной Звезды, которым он был удостоен за подготовку к полету в космос весной 1961 года.
А в 1962 году Марс Рафиков вернулся в свою часть. Много летал, учил молодых летчиков. Воевал в Афганистане. Второй орден Красной Звезды получил за участие в боевых действиях. В 1982 году уволился в запас и поселился в Алма-Ате.
Юрий Гагарин подарил Марсу Рафикову свою книгу «Дорога в космос» с такой подписью: «Дорогому Марсу Закировичу в память о нашей дружбе, службе и подготовке к осуществлению первого космического полета. Желаю тебе самого наилучшего в жизни и службе. Будь всегда честен, правдив и принципиален. Гагарин. 7.08.1961».
ПРЫЖОК ВНИЗ
Валентин Степанович Варламов родился в 1934 году. Когда ему было пятнадцать лет, семья переехала в Джалалабад. Подросток пошел в ту же школу, где учился Марс Рафиков. Валентин Варламов также был отличником, занимался спортом.
Знаменитый журналист Ярослав Голованов в своей книге «Космонавт 1» писал: «После создания в конструкторском бюро
Как-то группа будущих космонавтов отправилась купаться на речку, расположенную неподалеку от Звездного городка. Стали нырять. Но место оказалось мелковатым. Варламову не повезло - он ударился о дно, появилась сильная боль в шее. Позже врачи установили смещение шейного позвонка. Варламова вылечили, но о карьере космонавта пришлось забыть. Но не о космосе.
Варламов не вернулся в свою часть, он остался работать в отряде космонавтов. Благодаря своим способностям, Варламов быстро двигался по служебной лестнице. Еще до легендарного старта Гагарина Валентин Степанович уже занимал пост заместителя начальника командного пункта управления космическим полетами, и в дальнейшем вся его короткая жизнь была связана с космосом. Скончался Валентин Варламов в 1980 году от кровоизлияния в мозг.
Трудно ответить на вопрос - как случилось, что двое молодых людей из одного маленького города, из одного класса оказались в первом отряде космонавтов. Случайность? Закономерность? Обычный город, обычная школа… Когда год назад в Джалалабаде прошел слух, что школа 3 имени Михаила Фрунзе будет переименована, то было даже предположение, что ей присвоят имя Рафикова или Варламова. Нет. Теперь школа будущих космонавтов носит имя Ж. Бакиева, брата нынешнего президента Киргизии.
С днем авиации и космонавтики!!!
Каждый взлет, полет опасен,
Но ты держишь свой штурвал…
Полет твой труден и прекрасен,
Эмоций он приносит шквал…
Любви тебе и неба чистого
Желают все твои друзья…
Здоровья крепкого, лучистого…
И помни- дома ждут тебя!!!
Выпиваем за День космонавтики, добавляем за День астронавтики, похмеляем на День тейквонавтики!!!))
.
«Поехали!..»
Мне нравится, как он сказал: «Поехали!..»
(лихой ямщик… солома в бороде)
Пошло по свету отзвуками, эхами,
рассказами, кругами по воде…
…И Главного конструктора знобило.
И космодром был напряжённо пуст.
«Поехали!» - такое - слово было.
Но перед этим прозвучало: «Пуск!!»
…И сердце билось не внутри, а возле.
И было незнакомо и смешно.
А он ремень поправил, будто вожжи,
И про себя губами чмокнул: «Но-о-о!..»
И широко, размашисто, стотонно,
надежд не оставляя на потом,
с оттяжкой по умытому бетону
вдруг стегануло огненным кнутом!
И грохнул рёв!
И забурлила ярость!
Закрыла небо дымная стена…
Земля вогнулась чуть
и, … распрямляясь,
ракету подтолкнула.
А она
во власти неожиданного бунта,
божественному куполу под стать,
так отрывалась от земли, как будто
раздумывала: стоит ли взлетать?..
И всё-таки она решила: «Надо!..»
Запарена, по-бабьи - тяжела,
сейчас она рожала космонавта!
Единственного.
Первого…
ПОШЛА!!!
Пошла, родная!..
…Дальше было просто.
Работа.
И не более того…
Он медлил, отвечая на вопросы,
не думая, что все слова его
войдут в века, подхватятся поэтами,
забронзовев, надоедят глазам…
Мне нравится, как он сказал: «Поехали!..»
А главное: - он сделал, как сказал!