ГУЛАГ подстерегает нас на каждом шагу. Бросается с лаем сторожевого пса с газетных страниц, скалится с театральных афиш, следит холодным оком сериального НКВДшника с экрана телевизора, цепляет ржавой колючей проволокой со страниц книг.
С середины восьмидесятых нам изо дня в день рассказывали про репрессии, аресты, лагеря и расстрелы. Нагромоздили целые горы вранья пополам с правдой, полуправдой, мифами и откровенной чушью. В итоге разобраться в реальном положении дел обычному человеку очень трудно, если вообще возможно.
Разброс мнений огромный. Кто-то говорит о сотнях тысяч жертв репрессий, кто-то - о десятках миллионов. Кто-то считает, что все они были в основном невинные, кто-то уверен, что большинство получило по заслугам. У кого-то в роду есть репрессированные и сгинувшие в лагерях, кто-то в праведном негодовании восклицает: «Какие массовые репрессии?! Ни у меня, ни у моих знакомых не было ни друзей, ни родственников, прошедших сталинские тюрьмы!»
У каждого свой взгляд и своя правда.
Но я хотел бы поговорить не о том, кто прав, а кто нет. Дело в том, что как минимум у двух поколений сформирован некий условный рефлекс.
Весь социалистический период жизни страны, все семьдесят лет намертво привязаны к этому короткому, гулкому, как тюремный коридор, слову «ГУЛАГ». Семидесятилетний, очень неоднородный, страшный и прекрасный период жизни огромной страны вогнали, как в гроб, в пять букв.
Можно было бы назвать это исторической памятью, если бы это не походило на обычное оболванивание.
В результате тридцатилетней массированной атаки у существенного числа людей, как у собак Павлова, выработался рефлекс - при словах «коммунизм» и «социализм» у них на автомате выскакивает ответ: «ГУЛАГ».
Не Гагарин, олимпийский мишка, великие стройки, космос и бесплатное образование ассоциируются у них со словом «советский», а аббревиатуры КГБ, ЧК, НКВД. Не БАМ перед глазами встает, а километры колючей проволоки, «опутавшие страну сверху донизу». Не список нобелевских лауреатов от СССР, а расстрельные списки.
В общем и целом задача, поставленная в начале перестройки, успешно выполнена.
Попробуйте представить себе современную книгу о тридцать седьмом годе, в которой не упомянуты репрессии, и у вас сразу возникнет ощущение «исторической недостоверности». А ведь в тридцатые годы было много очень интересного.
Выросло целое поколение, на условные сигналы отвечающее положенным «гав» - простите, «ГУЛАГ».
Причем такая ситуация не только у нас, в России. Режимы, обосновавшиеся на обломках Советского Союза, могут лаяться друг с другом по любым поводам, но в отношении к общему прошлому проявляют редкостное единодушие. Наше прошлое - тюрьма, нищета, смерть…
В некоторых странах присутствует свой колорит, как, например, «голодомор» на Украине. «Передовые» белорусы тоже не прочь приобщиться к этой «культуре» и охотно тиражируют истории о миллионах погибших от голода в Белоруссии. В Казахстане, кстати, тоже был свой «голодомор», и в последние годы появляются памятники этому событию. В Астане, Павлодаре, Алма-Ате…
Повторюсь, я не собираюсь оспаривать ни сам факт голода, ни цифры погибших. Я обращаю внимание на то, как с шулерской ловкостью десятки советских лет привязали к одному-двум трагическим эпизодам. Больше, чем один-два, использовать, кстати, не рекомендуется. Чтобы человек в случае чего не выбирал из множества вариантов, а отвечал четко и с оловянной ясностью в глазах.
И дело тут не в сердобольности наших «хозяев жизни», которым принадлежат рупоры, изо дня в день напоминающие нам об «ужасах коммунизма». Не в том, что у них болят некие неизбывные раны. Волны Колымы не стучат в их сердца, отнюдь. И лагерная пыль не ест глаза.
«Хозяевам жизни» не интересны ни сотни тысяч, ни гипотетические десятки миллионов жертв ГУЛАГа сами по себе. Зато «господа» кровно заинтересованы в том, чтобы сохранить за собой и потомками все «отжатое» за постсоветские годы. По этой причине слова «социализм» и «советский» вызывают у них реакцию сродни панической атаке, и лучшей гарантией благосостояния наших нуворишей будет, если и мы тоже станем испытывать подобную реакцию. Если в каждую голову посадить виртуальную сторожевую собаку, которая станет взрываться оглушительным лаем, едва заслышав об СССР или Октябрьской революции, это будет лучшей защитой их собственности. И ради такой «святой» цели они не пожалеют ни сил, ни средств.
Нужно, чтобы обыватель даже и подумать не мог, будто «заводы-газеты-пароходы» могут быть не частной, а общественной собственностью, что капитализм в принципе не самый лучший строй, а капиталистическая демократия не самая демократическая. И если у кого-то есть сомнения, значит, он собирается вернуть нас обратно в ГУЛАГ.
Очень удобно.
В основе риторики, с помощью которой разрушали СССР, лежали те же «краеугольные» слова: «тюрьма», «голод», «репрессии»… Сейчас поколение старых антисоветчиков сходит со сцены, но дело их процветает. Новое поколение подхватило эстафету у Солженицына и перестроечного «Огонька» и выдает на-гора книги и сериалы про лагеря, подвалы и забрызганные кровью сапоги НКВДшников.
Персоналии из списка «Форбс» благодарны вам, молодая поросль, не сомневайтесь. Даже если вы уверены, что боретесь с тоталитаризмом, вы боретесь за их собственность.
Откройте на досуге означенный журнал, познакомьтесь с реальными бенефициарами вашей деятельности. Именно их вы защищаете, когда доказываете, что социализм и коммунизм насквозь преступны.
Для обитателей списка эти формации, несомненно, преступны. Поскольку не будь в России капитализма, не было бы у «элиты» ни миллиардов, ни замков, ни яхт…
И еще не было бы ситуации, когда Россия по количеству долларовых миллиардеров находится на пятом месте в мире, а по уровню доходов на душу населения расположилась в пятом десятке. И каждый седьмой житель страны живет за чертой бедности.
Хотя, мне кажется, народу, который на слова «социализм» и «коммунизм» инстинктивно отвечает «ГУЛАГ», нет смысла жаловаться и ждать поблажек от текущего строя.
Ведь олигархи и их СМИ давно все объяснили: капитализму нет альтернативы, так? Значит, капиталу, по большому счету, ничего не угрожает, и он волен вести себя как вздумается.
И значит, правильно, что деньги превыше человека. Капитализм ведь, да? Безальтернативен, так? А тот, кто пытается говорить, что человек выше денег, что интересы социума выше интересов капитала, тот зовет нас обратно в тюрьмы и казематы, из которых нас вывели Ельцин и Солженицын.
Развитие общества при капитализме определялось и определяется тем, что выгодно капиталу. Куда деньгам выгодно двигаться, где им комфортнее.
В шестидесятые годы все были уверены, что сейчас человечество рванет в космос. Люди грезили новыми планетами, световыми скоростями, галактиками… А потом выяснилось, что больших дивидендов капиталу это не принесет, и ему гораздо выгоднее осваивать иные направления, ту же отрасль IT, например. И космос немедленно отошел на второй, а то и на третий план. Ничего принципиально нового в космической отрасли за последние полвека не произошло.
А ведь это могло бы стать прорывом. И в первую очередь - прорывом в развитии психологии человека, в его ощущении своего места в мире и Вселенной. Казалось, настал момент, когда распахнется окно в космос, и туда уйдут вся та духота, смрад и ненависть, которую накопили люди за тысячелетия проживания в замкнутом пространстве своей планетки. Люди ждали чуда из космоса. Но быстро выяснилось, что «чудо» капиталу невыгодно. И космический проект притормозили.
По большому счету, если бы мировой капитал задался целью, он мог бы уже завтра накормить всех голодных и вылечить почти всех больных на планете. Но это невыгодно. Потому что голодные голодают именно потому, что у них нет денег на еду. И больные часто больны оттого, что не могут найти средств на лечение. А даром, как известно, только дети смеются. Лечиться и есть достойны лишь платежеспособные.
Можно было бы дать бесплатное высшее образование каждому, кто обладает достаточным интеллектом и тягой к знаниям. Можно. Но зачем? И кто будет оплачивать этот «пир духа»? Да и кому нужно такое количество развитых и образованных людей? Уж точно не капиталу.
Социализм же и коммунизм как идеи важны прежде всего тем, что главной их целью является развитие человека и социума, а не приращение капитала.
Когда говорят, что будет хорошо капиталу, будет хорошо и социуму, лукавят, если не сказать - врут. Каждый олигарх понимает, что если будет плохо социуму, частный капитал вообще могут отменить, как это сделали в 1917-м.
«Человеческое лицо» капитализма - вынужденная гримаса.
Когда к власти в России пришли большевики, капиталистический мир не на шутку испугался и принялся спешно задабривать рабочих: вводить восьмичасовой рабочий день, разрабатывать систему социальной защиты, давать избирательные права женщинам
Так появилось «человеческое лицо».
В капитализме нет вообще ничего человеческого - там есть только деньги и их интересы. Мы, люди, всего лишь фактор, один из многих, который надо учитывать, чтобы преумножать капитал. Не мы, люди, тут главные. Вот что надо рассказывать школьникам на обществоведении, а взрослым объяснять в передовице каждой газеты.
В любом случае, чем чаще мы вспоминаем о социализме и коммунизме, тем меньше причин для спокойного сна у капитала, тем больше у него поводов не терять «человеческого лица».
Если уж у вас не хватает желания понять, что капитализм - это в принципе тупик в развитии человека, поймите хотя бы это.
Шел 23 год Советской власти - Сталин ввел уголовную ответственность за несоблюдение ГОСТов. Из Указа Президиума ВС СССР: «За выпуск недоброкачественной продукции … подвергать тюремному заключению на срок от 5 до 8 лет».
Другими словами: в СССР за фальсификацию продуктов питания получали срок, а сейчас получают прибыль.
«Невинного солдата» вермахта история никогда не забудет.
Иногда мне хочется ответить людям всего лишь одним емким словом - тем самым, которым Никита Сергеевич Хрущев в 1962 году на выставке в Манеже «назвал» художников - авангардистов!
В большинстве своем патриоты России рано или поздно оказались на стороне большевиков. К примеру вот интересный персонаж полковник граф Алексей Алексеевич Игнатьев, сын генерала и княжны. Удивительно, но человек верно подметил про Николая, элементарную вещь, которую сейчас многие в упор не видят. Ведь Николай по сути такой же дезертир, как скажем, недавно сбежавший на наших глазах Янукович. Что собственно граф и подтверждает.
«Но сам-то царь, кто он теперь для меня? Мне предстоит отказаться только от него, а он ведь отказался от России.
Он нарушил клятву, данную в моем присутствии под древними сводами Успенского собора при короновании.
Николай II своим отречением сам освобождает меня от данной ему присяги, и какой скверный пример подает он всем нам, военным! Как бы мы судили солдата, покинувшего строй, да еще в бою? И что же мы можем думать о „первом солдате“ Российской империи, главнокомандующем всеми сухопутными и морскими силами, покидающем в разгар войны свой пост, не помышляя даже о том, что станется с его армией?
Когда-то мой бравый молодой гвардейский улан… 3-го эскадрона отказался покинуть пост часового у дровяного склада до прихода разводящего.
Я тоже был воспитан в строю и, как старый гвардеец, останусь часовым при вверенном мне многомиллионном денежном ящике „до прихода разводящего“!..»
Этот граф Алексей Алексеевич Игнатьев был военным атташе во Франции и в его распоряжении хранилась сумма в 225 млн. франков. Все эти деньги граф передал в 1925 году своей Родине. Вернулся в Москву и преподавал в военных учебных заведениях до выхода на пенсию в 1947 году. Стал инициатором создания Суворовских училищ и одним из инициаторов возвращение погон в армию в 1943. Генерал-лейтенант Красной Армии, ясное дело член ВКП (б), то есть большевик. Скончался в 1954 году в возрасте 77 лет.
На портрете Алексей Алексеевич в форме генерал-майора Красной Армии в 1941 году.
А мне б назад туда, в СССР,
Где листиков нарвал, и ты - богатый.
И пионер - ребятам всем пример,
И елка в комнате, обмотанная ватой.
Шары стеклянные, фольга и мишура,
И «Оливье» в традициях советских,
И холодец, и черная икра,
И в гости все друг к другу, по-соседски.
Катание на санках, красный нос,
В подарках - шоколад и мандарины,
И самый настоящий Дед Мороз,
И конфетти, и ленты серпантина.
Цветной, недавно купленный «Рекорд»,
Мелькают на экране чьи-то лица,
И «Прага» - самый вкусный в мире торт,
И маме с папой лишь едва за тридцать.
В пакетах треугольных молоко,
И красный Первомай, и флаги реют,
И кажется, все просто и легко,
И люди все ж немножечко добрее.
Скрипят опять качели во дворе,
Все пьют морковный сок. А я - томатный.
Нет ничего дороже на земле
Мгновений тех, что не вернуть обратно!
Но в прошлое давно закрыта дверь,
Мой детский смех вдали разносит эхо…
Хочу назад, в родной СССР,
Где было все для счастья Человека!
Светлана Чеколаева, 2017
Разговор в парадном подъезде
Шли пионеры вчетвером
В одно из воскресений,
Как вдруг вдали ударил гром
И хлынул дождь весенний.
От градин, падавших с небес,
От молнии и грома
Ушли ребята под навес -
В подъезд чужого дома.
Они сидели у дверей
В прохладе и смотрели,
Как два потока все быстрей
Бежали по панели.
Как забурлила в желобах
Вода, сбегая с крыши,
Как потемнели на столбах
Вчерашние афиши…
Вошли в подъезд два маляра,
Встряхнувшись, точно утки, -
Как будто кто-то из ведра
Их окатил для шутки.
Вошел старик, очки протёр,
Запасся папиросой
И начал долгий разговор
С короткого вопроса:
- Вы, верно, жители Москвы?
- Да, здешние - с Арбата.
- Ну, так не скажете ли вы,
Чей этот дом, ребята?
- Чей это дом? Который дом?
- А тот, где надпись «Гастроном»
И на стене газета.
- Ничей, - ответил пионер.
Другой сказал: - СССР.
А третий: - Моссовета.
Старик подумал, покурил
И не спеша заговорил:
- Была владелицей его
До вашего рожденья
Аделаида Хитрово. -
Спросили мальчики: - Чего?
Что это значит «Хитрово»?
Какое учрежденье?
- Не учрежденье, а лицо! -
Сказал невозмутимо
Старик и выпустил кольцо
Махорочного дыма. -
Дочь камергера Хитрово
Была хозяйкой дома,
Его не знал я самого,
А дочка мне знакома.
К подъезду не пускали нас,
Но, озорные дети,
С домовладелицей не раз
Катались мы в карете.
Не на подушках рядом с ней,
А сзади - на запятках.
Гонял оттуда нас лакей
В цилиндре и в перчатках.
- Что значит, дедушка, «лакей»?
Спросил один из малышей.
- А что такое «камергер»? -
Спросил постарше пионер.
- Лакей господским был слугой,
А камергер - вельможей,
Но тот, ребята, и другой -
Почти одно и то же.
У них различье только в том,
Что первый был в ливрее,
Второй - в мундире золотом,
При шпаге, с анненским крестом,
С Владимиром на шее.
- Зачем он, дедушка, носил,
Владимира на шее?.. -
Один из мальчиков спросил,
Смущаясь и краснея.
- Не понимаешь? Вот чудак!
«Владимир» был отличья знак.
«Андрей», «Владимир», «Анна» -
Так назывались ордена
В России в эти времена… -
Сказали дети: - Странно!
- А были, дедушка, у вас
Медали с орденами?
- Нет, я гусей в то время пас
В деревне под Ромнами.
Мой дед привез меня в Москву
И здесь пристроил к мастерству.
За это не медали,
А тумаки давали!..
Тут грозный громовой удар
Сорвался с небосвода.
- Ну и гремит! - сказал маляр.
Другой сказал: - Природа!..
Казалось, вечер вдруг настал,
И стало холоднее,
И дождь сильнее захлестал,
Прохожих не жалея.
Старик подумал, покурил
И, помолчав, заговорил:
- Итак, опять же про него,
Про господина Хитрово.
Он был первейшим богачом
И дочери в наследство
Оставил свой московский дом,
Имения и средства.
- Да неужель жила она
До революции одна
В семиэтажном доме -
В авторемонтной мастерской,
И в парикмахерской мужской,
И даже в «Гастрономе»?
- Нет, наша барыня жила
Не здесь, а за границей.
Она полвека провела
В Париже или в Ницце,
А свой семиэтажный дом
Сдавать изволила внаем.
Этаж сенатор занимал,
Этаж - путейский генерал,
Два этажа - княгиня.
Еще повыше - мировой,
Полковник с матушкой-вдовой,
А у него над головой -
Фотограф в мезонине.
Для нас, людей, был черный ход,
А ход парадный - для господ.
Хоть нашу братию подчас
Людьми не признавали,
Но почему-то только нас
Людьми и называли.
Мой дед арендовал
Подвал.
Служил он у хозяев.
А в «Гастрономе» торговал
Тит Титыч Разуваев.
Он приезжал на рысаке
К семи часам - не позже,
И сам держал в одной руке
Натянутые вожжи.
Имел он знатный капитал
И дом на Маросейке.
Но сам за кассою считал
Потертые копейки.
- А чаем торговал Перлов,
Фамильным и цветочным! -
Сказал один из маляров.
Другой ответил: - Точно!
- Конфеты были Ландрина,
А спички были Лапшина,
А банею торговой
Владели Сандуновы.
Купец Багров имел затон
И рыбные заводы.
Гонял до Астрахани он
По Волге пароходы.
Он не ходил, старик Багров,
На этих пароходах,
И не ловил он осетров
В привольных волжских водах.
Его плоты сплавлял народ,
Его баржи тянул народ,
А он подсчитывал доход
От всей своей флотилии
И самый крупный пароход
Назвал своей фамилией.
На белых ведрах вдоль бортов,
На каждой их семерке,
Была фамилия «Багров» -
По букве на ведерке.
- Тут что-то дедушка, не так:
Нет буквы для седьмого!
- А вы забыли твердый знак! -
Сказал старик сурово. -
Два знака в вашем букваре.
Теперь не в моде твердый,
А был в ходу он при царе,
И у Багрова на ведре
Он красовался гордо.
Была когда-то буква «ять»…
Но это - только к слову.
Вернуться надо нам опять
К покойному Багрову.
Скончался он в холерный год,
Хоть крепкой был породы,
А дети продали завод,
Затон и пароходы…
- Да что вы, дедушка! Завод
Нельзя продать на рынке.
Завод - не кресло, не комод,
Не шляпа, не ботинки!
- Владелец волен был продать
Завод кому угодно,
И даже в карты проиграть
Он мог его свободно.
Всё продавали господа:
Дома, леса, усадьбы,
Дороги, рельсы, поезда, -
Лишь выгодно продать бы!
Принадлежал иной завод
Какой-нибудь компании:
На Каме трудится народ,
А весь доход - в Германии.
Не знали мы, рабочий люд,
Кому копили средства.
Мы знали с детства только труд
И не видали детства.
Нам в этот сад закрыт был вход.
Цвели в нем розы, лилии.
Он был усадьбою господ -
Не помню по фамилии…
Сад охраняли сторожа.
И редко - только летом -
В саду гуляла госпожа
С племянником-кадетом.
Румяный маленький кадет,
Как офицерик, был одет.
И хвастал перед нами
Мундиром с галунами.
Мне нынче вспомнился барчук,
Хорошенький кадетик,
Когда суворовец - мой внук -
Прислал мне свой портретик.
Ну, мой скромнее не в пример,
Растет не по-кадетски.
Он тоже будет офицер,
Но офицер советский.
- А может, выйдет генерал,
Коль учится примерно, -
Один из маляров сказал.
Другой сказал: - Наверно!
- А сами, дедушка, в какой
Вы обучались школе?
- В какой?
В сапожной мастерской
Сучил я дратву день-деньской
И натирал мозоли.
Я проходил свой первый класс,
Когда гусей в деревне пас.
Второй в столице я кончал,
Когда кроил я стельки
И дочь хозяйскую качал
В скрипучей колыбельке.
Потом на фабрику пошел,
А кончил забастовкой,
И уж последнюю из школ
Прошел я под винтовкой.
Так я учился при царе,
Как большинство народа,
И сдал экзамен в Октябре
Семнадцатого года!
Нет среди вас ни одного,
Кто знал во время оно
Дом камергера Хитрово
Или завод Гужона…
Да, изменился белый свет
За столько зим и столько лет!
Мы прожили недаром.
Хоть нелегко бывало нам,
Идем мы к новым временам
И не вернемся к старым!
Я не учен. Зато мой внук
Проходит полный курс наук.
Не забывает он меня
И вот что пишет деду:
«Пред лагерями на три дня
Гостить к тебе приеду.
С тобой ловить мы будем щук,
Вдвоем поедем в Химки…"
Вот он, суворовец - мой внук, -
С товарищем на снимке!
Прошибла старика слеза,
И словно каплей этой
Внезапно кончилась гроза.
И солнце хлынуло в глаза
Струей горячей света.
Глубокая осень - пора ностальгии…
И вот, что подумалось мне:
Ни хуже, ни лучше - мы просто другие,
Мы жили в советской стране.
Счастливое детство… девчонки, мальчишки…
Неведом нам был интернет,
Взахлёб мы читали любимые книжки,
Частенько забыв про обед.
Смотрели кино об отважных героях,
Про подвиги наших солдат.
Сейчас говорят: был период «застоя»,
Но каждый вернуть его рад.
Никто не стеснялся одежды в заплатках,
Разорванных, стареньких кед.
Делили на всех мы одну шоколадку
И горсть леденцовых конфет.
Хлеб чёрный с подсолнечным маслом и солью -
Любимый детьми бутерброд.
Такой не наносит ущерба здоровью,
Лишь сил детворе придаёт.
В походы гурьбой без опаски ходили,
Удили в пруду карасей.
И воду сырую без робости пили
Ватагой дворовою всей.
Задорно смеялись над тем, кто споткнулся,
Но только лишь после того,
Как помощь оказана, друг улыбнулся,
И страшного нет ничего.
Мерилом поступков была только совесть,
Не деньги большие, не власть…
Вот так незаметно ушёл детства поезд,
И жизни с ним лучшая часть.
***
О.К.
А мы оттуда, из Союза… И много нас ещё таких.
(Когда-то был сегодня праздник…)
Сегодня подарили мне пятнашки
И кубик-рубик. Хвастаю друзьям.
В ночную смену - мама у Наташки,
Горячий хлеб приносит по утрам.
У мамы, у моей, большие счёты,
Она на них считает быстро, вслух.
Экономистом у неё работа.
Путёвки летом там дают на Юг…
Мне десять лет. Мы с мамочкой на пляже.
И Севастополь, бархатный сезон.
Я видела корабль огромный даже…
Про «мельницу» поёт магнитофон.
И вдруг про независимость тревожно
Какой-то дядя в рупор прокричал,
Что больше быть в Союзе невозможно,
Что Запад нам теперь важнее стал…
Тринадцать мне. И мать на трёх работах.
Наркотики, преступность, беспредел.
И джинсы глаз не радуют чего-то.
Дядь Боря как-то резко поседел…
Не стало самой вкусной газировки,
Теперь в бутылках «Пепси» продают.
Скололся мой сосед Петровский Вовка,
Родители Наташки водку пьют…
Мне тридцать шесть. Сегодня селфи в моде,
Сосиски-брови, губы-пузыри.
Все очень независимые, вроде,
И от свободы вдруг с ума сошли.
Теперь Петровы еле выживают,
А у Смирновых новый самолёт.
Капитализм - он души покупает,
А после за бесценок продаёт.
И вот сейчас мои взрослеют дети…
А что у нас? Опять развал страны.
Всё прошлое советское - в запрете
И старики-герои не нужны.
Сейчас меня упорно осуждают,
За то, что ставлю я Союз в пример…
Но что прекрасней Родины бывает?
Я сделана с любовью в СССР.
Ирина Самарина-Лабиринт, 2017
(Ссылку прислал Юлий Гертман)
ПЕРВООТКРЫВАТЕЛЬ ЗОЛОТОРУДНОГО МЕСТОРОЖДЕНИЯ МУРУНТАУ 1
В одной из удивительных книг проф. А.И. Перельмана находим, что честь создания новых прогрессивных методов поисков месторождений полезных ископаемых - геохимических - принадлежало группе молодых в то время инженеров-геофизиков Н.И. Сафронову, А.П.Соловову, Е.А.Сергееву…
Именно применение таких геохимических методов поисков привело к открытию большого числа месторождений самых различных видов рудных месторождений на территории некогда великой Державы.
Среди открытых таким способом месторождений полезных ископаемых видное, если не сказать особое место принадлежит одному из крупнейших в мире Мурунтаускому золоторудному месторождению.
За его открытие группа геологов республики Узбекистан была в 1966 году удостоена высшей награды страны - Ленинской премии.
Золотоискатель
Этюды о ЗНАЧИМЫХ
И среди этих геологов-первооткрывателей особая роль принадлежит выпускнику кафедры «Геофизические методы поисков и разведки МПИ» СазПИ (ныне ТашГТУ) Юрию Николаевичу Мордвинцеву. Именно он в те далекие 1958−60 гг. возглавлял Кулкудукскую геофизическую партию, которая и нашла… коренное золото в Западном Узбекистане.
Затем к этому открытию «примазались» геологические тузы с министром геологии во главе.
«Шустрые ребята» всегда оказываются во время там, когда нужно делить «праздничный пирог», а делать черновую работу, доказывать свою правоту, бороться с бюрократизмом и мракобесием приходится другим - «тягловым лошадям» науки, техники, производства…
Не опубликуй в своё время на свои скудные семейные сбережения книг по полетам в космос К.Э.Циолковский, то в анналах истории науки о космосе стояли совсем другие имена (В.П. Ветчинкин, Н.Е. Жуковский, Б.С. Стечкин…).
Примерно так и было с нашими героями. Именно геофизики Ю.Н.Мордвинцев (начальник партии) и Петр Васильевич Храмышкин (старший геолог партии) запроектировали и применили на изучаемой территории, так называемые тогда «металлометрические съемки» (на современном геологическом языке они теперь звучат, как литохимические методы по вторичным ореолам рассеяния), придав им статус основных при геологическом исследовании малоизученного в те времена региона, используя идеи видного геолога Узбекистана И.Х.Хамрабаева о том, что золото в регионе может быть связано с арсенопиритом, а значит должно быть обнаружено по геохимическим аномалиям мышьяка…
И применение литогеохимии на выбранных площадях превзошло все самые смелые ожидания - на изучаемой территории «пошли» интенсивные аномалии As (мышьяка).
При проходке поверхностных горных выработок (канав) были вскрыты кварцевые жилы с высоким содержанием благородного металла.
Тогда с энтузиазмом работали все, начиная от начальника партии и старших (геолога и геофизика) до рабочих и шоферов.
Отчет о проделанных работах подготовили на одном дыхании, с добрым настроением - от хорошо выполненной работы. Но почить на лаврах не удалось - ибо известный геолог В.М.Шурыгин, работавший на тех, же площадях, дал самую недоброжелательную оценку работам геофизиков. От такой «наглости» первооткрыватели даже как-то подрастерялись. Однако тогда их выручил прекрасный геолог А.Х.Рубинов, подсказав: «А вы… подайте в Комитет заявку на открытие месторождения, но при этом, разумеется, установите то, что сделано на тех площадях до вас».
Пришлось нашим героям засесть в геологических фондах, основательно «перелопатив» все отчеты (научные и производственные), начиная с времен Александра Македонского (его воины были на этих площадях при походе на Индию) до наших дней, указывая примененные предшественниками методы и полученные при этом результаты. Однако при этом выяснилось, что даже известный геолог Л.З.Палей, нашедший образцы с высоким содержанием Au, невысоко оценил перспективы тамошних площадей. (Правда, именно с ним была связана определенная метаморфоза, которая была долгое время была предметом простодушных и злых шуток в адрес Льва Зиновьевича… Когда стало известно, что готовится представление на Государственную премию за открытие весьма перспективного объекта, он развил кипучую деятельность, доказывая, что и он причастен к этому эпохальному открытию, в своих прежних отчетах он начал делать исправления и везде где нужно и не нужно стать приставку «НЕ». Примерно это звучало так: данная изучаемая площадь оценивается авторами, как… НЕнеперспективная !!! Чтобы как-то избавиться от назойливого претендента, который стал писать во все инстанции… чуть ли до КГБ Союза, то и его включили в список для награждения 11-м кандидатом, …хотя первоначально планировалось остановиться на десяти… все-таки круглая цифра. Но на поверку оказалась - целая футбольная команда… одиннадцать).
Зам. министра геологиитого Виктор Григорьевич Гарьковец, рассматривавший заявку на предполагаемое открытие, поставил жесткие условия: нужно провести разведочные работы …, но первые же проверочные работы на Au дали прекрасные (да что там прекрасные - наипрекраснейшие результаты) и тогда руководство Геолкома почувствовало, что поймана «крупнющая рыбешка». В результате чего «Оценочные работы» с того момента получили больше чем «зеленую улицу», все средства и силы министерства были брошены на сей довольно перспективный объект. После всех работ стало известно, что найдено уникальное по запасам месторождение Au.
Когда об открытии была поставлена в известность Москва, то труд первопроходцев и разведчиков был оценен самой высшей Государственной наградой Родины - Ленинской премией.
Их были бы и не прочь бы исключить из наградного списка, но имена Ю.Н.Мордвинцева и П.В.Храмышкина были зафиксированной заявке на Открытие месторождения и поэтому их фамилии только передвинули на более низкие места, поближе к концу списка.
В наградной список попали и те, кто в свое время в своих ранее отпечатанных отчетах переправил формулировку «неперспективные» на «не неперспективные». Но как говорится «Бог им - судья».
А в памяти простых тружеников, кто своими глазами видел все это на той проженной солнцем пустыне, где они пролили не одно (если уместна такая тафталогия) ведро пота, знали, что подлинными первооткрывателями были Юрий Николаевич Мордвинцев и Петр Васильевич Храмышкин, номер «1 и 2 эпохального геологического открытия - открытия века!
Сюда следовало бы добавить и старшего геофизика партии Сергея Ивановича Лукьянова, но он так увлекся результатами магниторазведки и метода ИЖ (известный в те годы метод - Искатель жил», теперь почти забытый) что проглядел «сигналы» подаваемые им всем - методами «прикладной геохимии».
В геологии вообще и в геохимии в частности «запланированные открытия» - величайшая редкость, ибо почти всё, что открывает геолог, он находит именно случайно.
Как правило, наукообразные обоснования и прогнозы датированы задним числом,
И как любую замечательную личность нас будет волновать вопрос: «Кто он Ю.Н.Мордвинцев? Откуда родом… и кто его родители ?».
А родился он 22 октября 1928 г. в г. Ташкенте. Отец его был врачом (1-ый выпуск-1925г. нынешнего ТашМИ). И он умер в 1933 г. от туберкулеза, когда меленькому Юре было всего 5 лет…
Мама окончила Зооветеринарный институт в 1939 году в г. Троицке, что под Челябинском.
Юра в своей жизни много путешествовал вместе с мамой, которая часто меняла места работы, да и местожительства. Особенно хорошо запомнился мальчишке г. Ачинск - от могущей сибирской природы и тайги он был в высочайшем восторге !!!
В 1946 году переехали в Ташкент, где Юра в том же году поступил на геофак Индустриального института. А до этого он мечтал стать или лесником в сибирской тайге, или геологом, чтобы жить … подальше от людей. Этому желанию быть подальше от людей способствовал такой «недуг» как заикание, такому «дефекту» способствовала «женихастая"(вечно окруженная молодыми повесами… не знающими как убить время и забавляющимся разговорами с молодой девкой) молодая нянька, испугавшая 4-х летнего мальчугана.
Уже, будучи на 4-ом курсе геофака, по призыву деканата он вместе с однокурсником и товарищем Женей Сургутановым перевелся со специальности «Геологические методы разведки» на недавно открывшуюся и более перспективную специальность - «Геофизические методы поисков и разведки полезных ископаемых», так во всяком случае говорили многие.
По окончании вуза в 1952 году работал в район Табашара (Северный Таджикистан), на южных склонах Кураминского хребта, где проводил съемки масштаба 1: 25 000 и 1:10 000, изучал месторождение свинца в Гудасе, где проработал до 1954 г.
Затем были Джизак (1954−56 гг.), а в 1957 г. Ингичке, где применялся ВЭЗ для выяснения геологической обстановки до глубин порядка (h 500м).
С 1958 г. наш герой возглавлял геофизическую партию в Центральных Кызылкумах, когда было открыто рудопроявление Мурунтау, при этом нужно отметить - было тогда установлено местоположение около 40 рудных подсечений с промышленным содержанием золота.
При своих исследованиях наряду с чистыми геофизическими методами уделял большое внимание методам прикладной геохимии - так называемой «металлометрии».
Тогда это были детальные металлометрические работы по сети 100×10, канавные работы, а также отбор бороздовых проб, давших в ряде точек содержания более 4 г/ т золота.
Эти работы привели (не побоимся этого слова) к эпохальному открытию крупного месторождения золота в Средней Азии. В его Дипломе первооткрывателя было записано: «За открытие крупного месторождения полезного ископаемого». Какого? Тогда старались этим не афишировать, чтобы не привлекать внимания иностранцев к секретам Советского Союза, иначе. занимали «страусиную» политику. Но наши геополитические противники лучше наших отечественных держателей секретов знали что найдено, а главное сколько там было всего… золота, какие концентрации, разведанные запасы и каков состав вмещающих пород. Словом всё и даже больше. Их осведомители были везде: и на значительных должностях в геолкоме, и в структурах КГБ и спец. частях предприятий, охранявших секреты от своих работников… благодаря всем этим ДСП. Помнится, что при работах, связанных с созданием атомного оружия засекретили всю информацию об уране… даже в изданиях довоенного периода. Доходило до абсурда: студенты американских вузов могли пользоваться нашими непереведенными источниками (книгами, учебниками) по поискам урановых руд… а для наших специалистов, занимавшихся поисками стратегического сырья, они выдавались с разрешения вышестоящих спец. органов, и еще долгое время на их обложках стоял гриф. «секретно» и «совершенно секретно».
Создавалось впечатление, что спец. органы охраняли секреты от своих, благо сказать от обыкновенных обывателей, а то от непосредственно задействованных на этом поприще специалистов… кому по роду своей деятельности предписывается в курсе всей рабочей информации.
Помнится мне рассказ замечательного узбекистанского ученого-геохимика, доктора наук, профессора, лауреата Государственной премии СССР за открытие месторождения Степана Тиграновича Бадалова, в послеразвалочные годы к нему подошли «люди» и предложили за хорошие деньги поставлять геологическую информацию любого рода. Нетрудно догадаться - куда ?. На что профессор-патриот, участник Великой Отечественной войны, окопник, прошедший войну от самого её начала до салюта Победы, гордо заявил: «Родину не продаю !». Тогда ему мягко и вкрадчиво заметили: «…и не нужно, нам её и так поставляют и без Вас… всю и на самом высоком уровне… это нужно для контроля… поставляемого».
Благодаря этим осведомителям - «держателям государственных тайн» наши противники за бесценок заполучили наши кровные достижения, добытые небывалым перенапряжением духовных и физических сил, которые затем утекли за океан.
Наша пятая колона (пойманные понесли суровое наказание), которых так жалеют хулители тирана Сталина всегда несла на блюдечке с голубой каемочкой нашим противникам все наши секреты и их описания…
Именно отдельные сотрудники КГБ (коим вменялось стоять на охране интересов государства) помогали вывозить из страны золото, алмазы, материальные и духовные ценности… через «Культурный фонд Раисы Горбачевой» и по другим каналам… богатство известных (Березовский. Гусинский, Абрамович …) и малоизвестных олигархов, Вывозить именно то богатство, которое было накоплено неимоверным трудом не одного поколения наших сограждан.
Говоря о дальней судьбе Юрия Николаевича следовало заметить «сколько лет прошло с тех пор - сколько воды утекло ?»
А затем в производственной биографии Юрия Николаевича были работы в опытно-тематической и ревизионно-оценочных партиях Н.Б. Вольфсона, о котором вместе с А.Г.Хваловском - бывшем Главном геофизике КГПЭ, говорит он всегда с большим уважением, как о прекрасных специалистах и товарищах, забывая только говорить так о себе самом…
А человек он сам добрый, отзывчивый, незлобивый… готовый всегда прийти на помощь любому, кто в этом нуждается, и даже нет.
В его партии начинали свои научные и производственные карьеры (начали с определения температурного коэффициента магнитометра М- 2 …), ставшие в последствие известными в геологической среде фигурами: Л.Н.Котляревский - начальник знаменитой Аэрогеофизической партии «Ташкентгеология», проводившей свои аэрогеофизические исследования практически во всей Средней Азии и Казахстане, и Иона Аронович Фузайлов - профессор кафедры «Геофизические методы поисков и разведки МПИ» ТашПИ (ТашГТУ) известного своими обобщающими комплексными геолого-геофизическими работами по изучению глубинного строения центрально-азиатского региона (Западный Узбекистан, Южный Таджикистан).
Однокурсники, вспоминая те далекие послевоенные студенческие годы, говорят о нем как о скромном, тихом, немного застенчивом юноше, никогда не выпячивающим самого себя, очень и очень работоспособном.
Сам Юрий Николаевич среди своих основных качеств указывает незлобивость и отсутствие зависти. Он всегда был рад за товарища, соседа, и просто знакомого человека, у которых что-то получалось, и были удачи разного уровня. Он всегда радуется жизни, солнцу, теплу, природе… не уставая убеждать в этом других. Спокойно относился и относится к деньгам, наградам, премиям - не чувствовал себя обделенным, даже когда другие получали больше, чем прилагали при этом своих усилий.
На свою Ленинскую премию он купил только фотоаппарат «Зенит», надувную резиновую лодку и костюм, т.к. в списке награжденных стояло много соавторов Открытия. Но он не огорчился такому излишнему составу (по «Положению» денежная часть премии делится на число соискателей), радовался, что всем хватило «места под Солнцем».
И идя на обыкновенную работу (пенсии - она у него обычная, рядовая …, живи он на Западе был бы, наверно, больше чем состоятельный человек, а сегодня ему пришлось продать свой добрый старенький «Москвич»: нет средств, чтобы его содержать) он не огорчается, так как всегда рад встрече с людьми (их беды и радости становятся и его заботами), до самозабвения занят своим «хобби» - поиском средств, методов и лекарственных трав для поддержания здоровья…, прекрасного душевного и физического состояния
Наверно, поэтому у него нет явных недругов. Наоборот, многие люди стремятся на встречу с ним, доверяя ему самое сокровенное, открыто делясь радостями, горестями, обидами, проблемами…
Очень гордится Юрий Николаевич тем, что Диплом лауреата у него подписан одним из крупнейших ученых ХХ века - академиком М.В.Келдышем, бывшим в то время одновременно Президентом Академии наук СССР и Председателем комитета по Ленинским и Государственным премиям в области науки и техники, и проходившим в средствах массовой информации, чаще всего, под званием «Главный Теоретик», корифеем науки, с именем которого связано завоевание космоса человеком, великим ученым, который вместе с С.П.Королевым (Главный конструктор) стояли у истоков практической Космонавтики и своим творческим трудом способствовали первым полетам искусственных спутников Земли и человека в безбрежные просторы космоса.
Его «автограф «считает Ю.Н.Мордвинцев своей самой дорогой реликвией.
Ушел из жизни он 11 нояюря 2006 года, сердце отказало прямо на своем рабочем месте (наверно, бы раньше сказали : - на боевом посту), работая (будучи пенсионером) сменных вахтером в ОАО «Узбекгеофизика».
Наверно, в другой стране… за океаном, в частности. Ему бы не пришлом думать о хлебе насущном… Там бы у него были лакеи, слуги… Дом-дворец…а не обыкновенный заурядный домишко с огородом в пригороде Тузеля. В другой стране он бы хорошо обеспеченной персоной, только не в нашей стране - стране парадоксов, в которой КТО хорошо не работает, не «пашет» - тот хорошо и на широкую ногу живет.
Но для людей такого склада, как Юрий Николаевич Мордвинцев не это главное, а чтобы как в песне поется: «Была бы жива страна родная … И нету других забот !»
А где-то далеко, в Кызылкумах находится самый лучший для него памятник -
Рудник «Мурунтау» - крупнейшее месторождение золота, его открытие признано международной геологической общественностью величайшим событием 20 века. Разработка этого месторождения выдвинула Узбекистан в десятку стран мира, лидирующих по добыче благородного металла.
Со времени открытия в 1958 году - месторождение Мурунтау детально разведано горными выработками и буровыми скважинами,
Благодаря деятельности геологов в пустыне Кызылкумы, недалеко от найденного месторождения, построен город Зарафшан, еще один памятник золотоискателям, среди которых в первую очередь следует первооткрыватель Мурунтау 1 - Юрий Николаевич Мордвинцев.
Запомните друзья это имя - он этого достоин.
Ташкентский поэт Николай Потапов позднее посвятил свои стихи краю, где еще недавно «геологи прошли», Кызылкумам.
«Кызыл-Кумы»
Да, в пустыне Кызылкумы,
Точно красные пески!
Кровь густеет, в жилах-струнах
И пульсируют виски.
В жидкой тени саксаула,
Легче, кажется, дышать!
Миражём змея мелькнула,
Чтобы встречи избежать.
И от солнца укрываясь,
Все ныряют здесь в песок.
В знойном мареве купаясь,
Исчезает тень дорог.
От колодца, до колодца,
Лучше ночью уж идти.
Где полегче, сердце бьётся,
И спасение в пути!
О, вода, вода в пустыне,
Здесь не брезгуют тобой!
Маска смерти, сразу схлынет,
Будь ты кровью, иль мочой.
Горяча ты, иль протухла,
Разбавляешь в жилах кровь!
Чтобы сердце не затухло,
Запускаешь его вновь!
И колодец вдруг почуяв,
Конь заржал, проводника.
Так в пустыне и кочуют,
Уже многие века!
Да, в пустыне Кызылкумы,
Точно красные пески
Кровь густеет, в жилах-струнах
И пульсируют виски.
каждый, кто жил в СССР не знал кто он, после развала союза
ему об этом напомнили националисты…
Пока не будет четких и грамотных указов властей о гражданстве и жизни людей - граждан СССР после развала СССР в отдельно взятом пространстве СССР -государстве, люди так и будут платить за обман и мучиться на территории бывшего СССР, не зная, кто они есть…
Видимо власти выгодно получать от незнания мыкающихся бедных людей деньги за непонятные указы, которые унижают человека на любой территории СССР…
В 1977 году в Советском Союзе произошло невероятное по тем временам событие - ограбление банка в Ереване. Тогда о возможности преступления такого масштаба не думал ни один уголовник и ни один добропорядочный гражданин. Поэтому ограбление моментально вызвало огромный резонанс в обществе. Безопасность советской финансовой системы оказалась под вопросом.
Воровской талант
Николай и Феликс Калачян - двоюродные братья. К криминалу пришли еще в школьном возрасте. Один из братьев, Николай, к примеру, после начальной школы сбежал из дома и жил в цыганском таборе. Там он продавал наркотики и промышлял воровством. Позже он решил затеять со своими друзьями ограбление сберкассы. Все прошло успешно и, конечно, после этого он решил для себя, что воровство является легким способом заработать себе на жизнь.
Феликс был совсем другим. Он любил работать, рано женился, завел детей. Но, денег всегда не хватало. Он всегда мечтал о финансовой состоятельности своей семьи, что и подвигло его воспользоваться предложением брата о криминальном заработке. После многих удачных преступных дел кузены решились на невероятное преступление.
«Ограбление века»
Государственный банк СССР не был надежным хранилищем. Тогда государству казалось, что это вовсе и не нужно, ведь на государственную собственность до этого никто и не смел покушаться. Поэтому ереванский банк был обеспечен стандартной защитой и милицейской охраной. Братьям удалось найти несколько лазеек. Они познакомились с одним работником банка - с Завеном Багдасаряном. Далее он решил помочь им в ограблении, план которого досконально готовился более 5 месяцев. Над хранилищем находилась комната для отдыха сотрудников, а она уже имела общую стену с жилым домом. Феликс должен был пробить стену и пол. В итоге стена оказалось слишком толстой, но благодаря внезапному ремонту в комнате отдыха проникнуть удалось через окно. Пробить пол для Феликса было уже не трудно. Ограбление прошло удачно и соучастники легко скрылись с места преступления, украв более 1 с половиной миллиона рублей.
Следствие
У следствия имелась на руках единственная зацепка - сторублевые купюры новой серии, которая только вошла в денежный оборот. Оборот данной серии был остановлен. Злоумышленники переехали в Москву и решили скупать облигации, но в один момент серьезно провалились. Их знакомый, обменивая очередные купюры на облигации, решил купить ценных бумаг на целых 6000 рублей. У сотрудницы сберкассы при этом не оказалось достаточного количества облигаций. Она пошла в хранилище и задержалась там. Вот тут его сдали нервы - он сбежал, оставив в кассе свои деньги. Оперативники, узнав о данном случае быстро заинтересовались и вышли на след Владимира, приятеля преступников. После этого их быстро нашли и дело было выиграно. Ни один Адвокат по краже Москва не мог их спасти. Феликс и Николай были приговорены к расстрелу. К их счастью, правительство помиловало их, но по нелепой случайности письмо с помилованием пришло на день позже. К этому времени они уже были расстелены.
Шестидесятые годы. Областная Самаркандская больница. Главный врач Михаил Соломонович Клигер с досадой швырнул карандаш в портрет Брежнева и выругался.
«Даже кардиограмму невозможно сделать, нет ленты для кардиографа, - мрачно думал главврач, - в прошлом месяце поставили новый рентгеновский аппарат, так рентгенолог Спичкин заправляет спиртом не только аппарат, но и себя. Давно необходим ремонт больницы, не хватает санитарок, пять сестер ушли в декрет, как сговорились! Мать их. Лучший друг Натан подал в ОВИР на выезд, значит, отделение травматологии останется без главного специалиста. Коля Петров неплохой хирург, но опыта пока маловато».
Размышления главврача прервало пиканье из репродуктора. Из радио раздалось: - "Самаркандское время тринадцать часов. Прослушайте последние известия. С воодушевлением трудящиеся Самарканда приветствовали визит в наш город посланника острова свободы команданте Рауля Кастро. На аэродроме его и первого секретаря компартии Узбекистана тов. Рашидова встретили руководители города и представители трудящихся. В руках трудящихся плакаты с приветствиями, написанные как по кубински так и по русски. «Родина или смерть!», - «Патриа о муэрте!». Дети с цветами облепили дорогих гостей, девушки в национальных одеждах исполняют народный узбекский танец. На аэродроме царит радость и ликование. Добро пожаловать дорогой команданте в наш цветущий город! Большая культурная программа ожидает министра обороны острова свободы в нашем городе…"
«Диктор и редактор ведь не узбеки, где они взяли кубинский язык, идиоты. Зазеркалье, какое -то!» - отметил про себя главный врач, - надо будет рассказать Натану.
Михаил Соломонович вышел из кабинета, закрыл дверь на ключ и направился к выходу, Жил он недалеко от больницы и обедал всегда дома. По дороге он обнаружил, что забыл снять свой белый халат, а на шее болтается фонендоскоп. Жена Циля встретила его и с удивлением спросила:
- - Моня, ты заболел!
- - Циля, когда я нахожусь в больнице я, таки да, болею, - старательно подражая Цилиной маме, Фире Моисеевне Зайденшнур, с усмешкой сказал Михаил Соломонович.
- - Прекрати издеваться над моей мамой, хорошо, что ее нет дома.
- - Что уже?
- - Не смей острить! - вспылила Циля, - посмотри, как она заботится о тебе, иди уже есть, борщ ждет, где ты видел, чтоб каждую неделю тебе готовили гефилтэ фиш?
- - А, что ты с мамашей и Яшкой питаетесь только воздухом?
- Когда был жив муж Фиры Моисеевны, Израиль Львович Зайденшнур, она все свою энергию направляла на то, чтобы окружить его своей заботой. Как-то были в октябре всей семьей на даче. В это время в Самарканде не так жарко и многие предпочитают жить загородом. Фира Моисеевна вышла из дома на крыльцо «проверить погоду». Погода ей не понравилась. Было прохладно, и она крикнула мужу: «Изя, надень кальсоны, мне холодно».
- Израиль Львович и Моня смеялись до икоты.
- У себя дома Михаил Соломонович чувствовал себя замечательно. Это был его своеобразный еврейский ковчег, живущий своей отдельной от окружающего мира жизнью. И звали его совсем не Михаил, а Эммануил, то есть Моня. Михаилом он был на работе, так было проще, но переделывать отчество Эммануил не стал - отец погиб на фронте.
- Надо сказать, что Фире Моисеевне Эммануил прощал заботу и суету вокруг своей личности за то, что она бесподобно готовила. Факты упрямая вещь и от них не уйти. Циля в какой то степени была похожа на свою маму, но она больше любила убираться, как говорят, была больная на эту тему. Дом сиял чистотой, а из кухни шли чарующие запахи. Что еще надо интеллигентному еврею. По радио Голос Америки, Немецкая волна, Би-Би-Си. Живи, радуйся, во время плати партийные взносы и потихоньку готовься к отъезду на историческую родину.
- Покончив с украинским борщом, Эммануилу Соломоновичу, была предложена домашнего приготовления лапша с куриной пулькой. Когда он доедал «локшен» и уже поглядывал на запотевший стакан яблочного компота, раздался длинный и наглый звонок во входную дверь. Эммануил Соломонович удивленно поднял брови. Циля пошла открывать. Еще через несколько секунд перед ним предстал офицер в фуражке с голубой тульей. «КГБ - определил Эммануил Соломонович «. Позади маячила Циля с круглыми от страха глазами.
- «Ну, дал я Натану почитать книжку внуков Черчиля о Шестидневной войне, и, что за это под белые руки?! У него был обыск? Вроде Фима, когда уезжал все было культур мультур - тихо слинял, и никто его не тронул».
Эммануил Соломонович в недоумении уставился на офицера.
Офицер откашлялся:
- - Здравствуйте Эммануил Соломонович, я за Вами.
- Циля выскочила вперед.
- - За что? Где ордер на арест?
Офицер рассмеялся:
- - Не стоит беспокоиться, мне приказано срочно отвести Вас в больницу. Один большой человек, предположительно сломал руку и необходимо Ваше присутствие. У подъезда ждет машина.
- - Слава Б-гу! - вырвалось у Цили.
Офицер укоризненно посмотрел на нее.
- - Да нет, это я так … - стушевалась Циля. - Может, пообедаете…
- - Нет, спасибо, мы очень спешим, - офицер внимательно посмотрел на Цилю и усмехнулся, - в другой раз как - нибудь.
На подъезде к больнице, Михаил Соломонович увидел бронетранспортер, а перед воротами прогуливались одетые в штатское, но с военной выправкой люди в одинаковых костюмах. При входе в приемный покой стояли два солдата с автоматами.
Указав на Михаила Соломоновича, офицер бросил солдатам:
- Этот человек со мной.
Таким образом, главному врачу было разрешено пройти в его родную больницу. «Моня чего ты ждешь, - думал он, отметив, что офицер назвал его имя и отчество абсолютно правильно, - все ведь, суки, знают, и о чем ты, Моня, думаешь, тоже знают, а почему? А все потому, что они живут с тобой в одной стране и мыслят так же как и ты, просто у них работа такая. Ехать надо, Циля права!»
- Перед тем, как вы приступите к осмотру, - офицер вытащил из кармана кителя конверт, - прочтите это и подпишите.
- Что это? - испугался Эммануил Соломонович.
- Читайте, там все написано.
Эммануил Соломонович распечатал конверт и развернул вложенный в него листок.
Заголовок гласил: «Подписка о неразглашении государственной тайны»
Дальше следовал текст:
Я, Клигер Эммануил Соломонович, обязуюсь не разглашать третьим лицам, содержание и обстоятельства предстоящей работы, а также имена и фамилии лиц, которым будет оказана медицинская помощь. В случае нарушения данного обязательства, я был осведомлен об уголовной ответственности.
Подпись.
Эммануил Соломонович нехотя подписал бумажку.
- Вот сюда, пожалуйста, - офицер подвел Моню, к закрытой занавеской койке. Из-за занавески раздавалось посвистывание и причмокивание. Эммануил Соломонович открыл занавесь. На кровати лежал министр обороны острова свободы и спал. В воздухе витал дьявольский винный дух. Команданте был в стельку пьян.
Офицер разъяснил ситуацию.
- Понимаете, после банкета, повезли его показывать город, по дороге они добавили, а когда приехали смотреть обсерваторию Улуг Бека, Рауль уже лыка не вязал. По программе он должен был покататься на верблюде. Он так был рад, так рад. Очень обрадовался верблюду. Поначалу все было хорошо. К месту следования согнали колхозников, и они ему кричали - Родина или
смерть. Когда Рауль поднял руки для приветствия, то, вдруг, потерял равновесие и свалился с верблюда. Есть подозрение на перелом руки.
- Необходимо сделать рентген.
- Ну, так делайте.
- Нужен рентгенолог.
- Уже позаботились, он здесь.
- Спичкин Вам ничего не говорил.
- Да нет, он онемел от радости, когда нас увидел.
- Надо думать! Дело в том, что рентгеновский аппарат необходимо заправить спиртом иначе он не будет работать.
- Аппарат отечественный?
- Да, отечественный.
- Ну, тогда понятно, - офицер ухмыльнулся, - сколько надо спирта.
- Чем больше, тем лучше. Со спиртом у нас всегда проблемы.
- Это понятно, где у Вас тут телефон.
Вопрос был решен на уровне первого секретаря обкома партии товарища Каримова. Через 40 минут со склада КГБ привезли 200 литровую бочку спирта. В целях конспирации, чтобы не светится, Рауля уложили в кабинете рентгенолога.
Когда команданте проснулся, его левая рука была в гипсе, рентген подтвердил закрытый перелом. Команданте с удивлением разглядывал больную руку. Он явно не понимал, что случилось. Рядом в кресле сидел, хорошо заправленный, рентгенолог Спичкин. У окна кабинета расположился Эммануил Соломонович и печально смотрел во двор больницы, где прогуливались люди в одинаковых костюмах. Около кровати министра обороны сидели два «врача» в штатском и глупо улыбались. Один, увидев, что Рауль проснулся, вскинул руку и заплетающимся языком тихо сказал: «Они, бля, не пройдут!»
После того, как Рауля увезли, Эммануил Соломонович вернулся домой и сразу свалился на диван. Циля хлопала крыльями и выпытывала у него, что случилось, и кто сломал руку. Но Эммануил Соломонович, как партизан на допросе, не сказал ни слова. Жена еще долгое время допытывалась, но ничего не получилось. Моня только поднимал брови и повторял скорбным
голосом: «Пока об этом еще рано рассказывать, Циля, время не пришло, но страна узнает своих героев «.
Через несколько лет Эммануил Соломонович, таки да, с семьей уехал в Израиль. И вот, однажды, постаревший Эммануил Соломонович, прогуливаясь вечером по набережной Тель Авива с автором, рассказал ему эту занимательную историю.
- И что интересно, - сказал он. Нет Советского союза. Узбекистан стал независимым государством, а в областную больницу до сих пор каждые три месяца привозят двухсотлитровую бочку спирта со склада госбезопасности Узбекистана.
Наум Лев