Когда девчонке 18, а парню дембель через год, ему не нужно волноваться - она его уже не ждет.
Осознает ли кто-то когда-то,
Оправдает ли чем-то, как мы,
Беспробудное пьянство солдата,
Ветерана афганской войны?
Я там не был и мне не приснится
Тот, сменивший весной меня, что б В отчий дом через год возвратиться,
«Упакованным» в цинковый гроб.
Запах друга, сгоревшего в танке,
Подлость мины, мальчишеский страх,
Инвалидные льготы и пьянки…
Остальное осталось в горах.
Осень 1987-го.
Досиживал я на высокой горе близ города Батуми и тихо ждал своего скорого дембеля.
Был у нас в роте Васька - неунывающий оптимист и всеобщий любимец. Даже когда ему цепная грузинская собака, находясь на охране мандаринов, оторвала пол-ляжки, Вася вместо того, чтобы просто отскочить на расстояние цепи, взвыть и выматериться - отскочил, взвыл, выматерился и одновременно заливаясь диким хохотом, простонал:
- Хорошая собачка, мадлобт, что не отгрызла мне наследство. Тебе все равно куда кусать, а я еще не женат…
Не любить Ваську - это тоже самое, что не любить хорошее настроение.
Но и у него случилось горе. Пришла из дома телеграмма: «Сынок, сегодня умер наш папа, если тебя не отпустят на похороны, не переживай там. Все сделаем как надо…»
Кинулся к командиру роты, тот позвонил вниз в бригаду, оттуда ответили, что машины в ближайшие два дня не будет, так что приносим свои соболезнования.
Гора - есть гора, без транспорта с нее не слезть, да и пешком никто не отпустит.
Первый раз мы увидели Ваську, внутри которого погасла лампочка…
Горе никого не красит. Отец долго болел, Вася, конечно готовился к такому исходу, но готов все же не был. Жаль что он не дембель, а всего только дед и значит толкаться ему здесь предстояло еще целых полгода.
Но самое изощренное паскудство судьбы было в том, что нашему Васе завтра исполнялось двадцать лет.
Юбиляр долго этого ждал, раздобыл кучу запрещенных припасов, но теперь просто сказал:
- Пацаны, не в обиду, я не буду завтра отмечать свой день рождения. Дам вам вина и чачи, выпейте без меня… а я, а я…
А он заплакал. Мы утешали его как могли, но получалось слабенько и плачущий Васька поплелся куда-то, подальше от людских глаз.
После долгой паузы кто - то предложил:
- Мужики, пусть дня рождения не будет и не надо, но давайте приготовим для именинника сюрприз, не знаю какой, нужно подумать, главное, чтобы он кайфанул.
Посыпались предложения и мы быстро скреативили идею - завтра вечером создать Васе обстановочку родного дома. Чтобы он в ней побыл один, не видя наших казарменных рож.
Соблюдая строжайшую секретность, родной дом решили устроить в казарменной бытовке, там хоть цветочные горшки есть. У жены командира роты выпросили настоящее мягкое кресло, по такому случаю она не отказала, а даже прибавила еще и журнальный столик, но главную изюминку отчего дома придумал ваш покорный слуга, чем до сих пор и горжусь: как раз в эти дни с боевого дежурства была снята для проведения регламентных работ радиолокационная станция с огроменным антенным зеркалом. Нашли стремянку, скрутили с казармы телевизионную антенну (обычные рога) и я балансируя на жуткой высоте, примотал ее проволокой к излучателю локатора (я был тогда большим специалистом по сверхдальнему тв. приему. Но если честно, то любой львовянин, до пенсионеров включительно, в советское время был большим специалистом по ловле польского телевидения)
Подключили толстенный как змея кабель, который издалека заполз через форточку, ловко добрался до бытовки и уперся в старенький черно-белый телевизор еще с древним переключателем каналов в виде крутилки от газовой плиты.
Быстро вспомнили, что наш Васька родом из Краснодара, раздобыли большую карту СССР, компас и с точностью до градуса, по азимуту развернули антенну в сторону Васиного дома. Такого эффекта не ожидал даже я - все каналы были забиты разными программами, их были сотни, даже что-то румынское поймали, но Краснодара не было. Стоило повернуть антенну на полвареника, как эфир заполнялся уже совсем другими городами и странами… (Жаль такую антенну нельзя построить в домашних условиях, все-таки размах зеркала тридцать метров - не шутка)
Я позвонил по секретной связи в управление бригады, там был у меня приятель, секретчик из Краснодара:
- Привет, быстро скажи, на каком канале у вас крутят краснодарское телевидение?
Секретчик долго мялся выясняя - я это или не я, уж больно вопрос шпионский, но все же решился и назвал номер канала.
Не прошло и часа рысканий и перевешивания «рогов», как тут мы его голубчика и накрыли. Слегка со «снегом», но звук четкий: «Говорит и показывает Краснодар, предлагаем вашему вниманию городские новости» и никаких гвоздей.
Наутро бытовка была полностью достойна звания «клевой краснодарской хаты». На стены из наших тумбочек перекочевали голые бабы и спортивные машины, на журнальном столике перед креслом стояла бутылка пепси выменянная у старлея за темные очки. Вокруг открытые банки с тушенкой, сгущенкой, повидлом и, конечно же, пять дневных порций масла (так мы представляли себе кайф родного дома, сами то за два года уж и забыли как оно там бывает…)
Привели осунувшегося насупленного Васю, он явно не одобрял наш балаган, но уважил - мы же старались.
Сел в кресло, безразлично глянул на шикарный стол и пробурчал что-то типа «спасибо».
Но тут пришло время главного сюрприза - включился телевизор и мы в предвкушении Васиной радости, загомонили выходя в коридор:
- Все для тебя Васек.
- Будь как дома.
- Кайфуй братан…
Плотной толпой прижав уши к дверям, подслушали краснодарские вести с полей… и вдруг из-за двери раздался такой до боли знакомый дикий Васькин хохот… Он бедняга извивался в кресле и неудержимо бился в конвульсиях от смеха.
Чего - чего: плачь, грусть, радость, но такой реакции мы ну никак не ожидали.
С трудом в перерыве между желудочными коликами, скрюченный Вася тыча пальцем в экран, пробулькал:
- …Я не из Краснодара, я из Краснодона!!!
- Опа. Да ладно??? Вот сука, извини… Но какая хер разница? Кайфуй братан…
В учебку с Украины мы приехали на одном поезде, только я из Львова, а Сучко из Тернополя.
Теперь, спустя пару десятков лет я уже и не припомню как его звали, впрочем с такой фамилией вряд ли вообще кто-нибудь кроме родителей помнит его имя. Веселый, кудрявый, мелкий, с белыми как у теленка ресницами, вот вроде бы и все.
Паренек - как паренек, но чем-то неуловимым он все же отличался от остальных хохлов нашей роты и я тогда не понимал чем…
Вот однажды вечерком после ужина угораздило нашего Сучко вляпаться в проблемы с грузинами по самые свои лопоухие уши.
Грузинская братва всегда держалась особняком от нас, было их в роте человек пять - шесть, сидели в своем углу казармы, курлыкали и ржали. Их никто не трогал. А они могли…
Вот Сучко, идя из курилки мимо веселой грузинской компании, вдруг ни за что ни про что получил для ускорения ненавязчивого пендаля. Обиделся, что-то дерзко возразил на свою голову, и тут же отхватил по пендалю уже от каждого биджо.
Напоследок с паренька сняли шапку и перебросили на волю через пятиметровый забор с колючей проволокой поверху. Жители Псковской области не заставили себя долго ждать, аж на перегонки прибежали. В хозяйстве и солдатская шапка сгодится…
Взгруснул Сучко. Без шапки Родину хрен защитишь, да и «стучать» на эту банду себе дороже. Орлы пожалели его (а скорее всего за себя испугались, мало ли - сдаст…) и отвели в соседнюю роту к сержанту грузину. Тот выслушал, поржал и с барского плеча продал бедолаге старую рассохшуюся шапку всего за червонец, загнав бедного Сучко в долги до зарплаты.
На том и разошлись.
Прошла неделя, вдруг после отбоя в сонную казарму прибегает начальник штаба с офицерами, влезает по стремянке к потолку, раскурочивает пластиковый плафон и достает оттуда маленький зеленый мячик…
- Рота подъем!!!
Крику и разборок было много. Анаша в роте - это серьезное ЧП.
Но как нас не стращали, хозяина «шмали» так и не вычислили.
Той же ночью в грузинском углу случилась кровавая междусобойная разборка и к утру двоих из них с переломами носов и пробитыми бошками отвезли в госпиталь.
На следующий день набежала кучка земляков из разных рот, покричали, покурлыкали и еще троим своим насовали, да как насовали… Чуть не убили. Видимо за ночной беспредел…
В общем у наших бедных грузин наступила чернейшая полоса - крокодил не ловился, про кокос и говорить нечего…
Каждую ночь дикие крики через всю казарму, слезы, истерики и как следствие - очередной по-братски сломанный орлиный нос.
На все аккуратные расспросы извне, они раздраженно отшивали - «не лезьте - это только наши дела…»
В результате за два последних месяца, каждого из грузин хоть раз по-землятски молотила диаспора скопом или в розницу…
Однажды они позвали в гости того сержанта, из соседней роты, который шапку впарил за червонец.
Мило поговорили, но внезапно перешли на крик и так отходили его пряжками, что бедняге чуть пальцы не перерубили…
А что хотели? Что предъявляли? Разве же их поймешь? Только по интонации… Мол, мы, твои земляки, недовольны тобой, товарищ сержант, а по этому не взыщи, будет очень больно…
Видимо как-то так.
Наступила весна. Пришла пора покидать родную учебку. Каждый день на плац заезжал автобус, в него по списку паковались ребята из разных рот, чтобы помахать ручкой в окно, тронуться в дальний путь и никогда уже больше не встретиться.
В один из дней (простите за каламбур) загрузили всех наших грузин. Их как самых скандальных «залетчиков» увозили туда, куда и пообещал начальник штаба - на «Остров стоячих херов», в смысле на землю Франса-Иосифа…
До отправления минута, грузины даже не махали нам остававшимся, да и кому махать? Земляки то все внутри.
Вдруг Сучко пронзительно свистнул и замахал своей бесформенной шапкой. В автобусе с интересом оглянулись и приоткрыли окна.
И тут произошло чудо - Сучко громкой скороговоркой начал курлыкать на чистом грузинском языке. С минуту наверное кричал. Аж пока автобус не увез со сцены потрясенных слушателей с открытыми ртами…
Мы обступили нашего счастливого Сучка поймавшего кураж и поинтересовались - «А шо это щас такое началося???»
И казарменный Макиавелли рассказал о себе то, чего никто бы и не догадался у него спросить.
Оказалось, что он родился и вырос в славном городе Кутаиси, даже в грузинской школе учился. И только в шестнадцать лет переехал с родителями в Тернополь.
Вот он потихоньку и разрабатывал планы мести, слушая секреты своих врагов (они ведь не смущаясь орали через всю казарму)
Так неуловимый мститель по чуть-чуть подливал масло в огонь, то подбросит в угол казармы записочку на грузинском языке, то в штаб на русском…
А один раз, когда под ним на свободном нижнем ярусе лег спать обиженный на своих, свежеотбуцканный грузин, Сучко терпеливо дождался, пока тот крепко уснет и истерично крикнул в темноту от его имени что-то типа - «Шэни дэда могитхан!!!» Земляки услышали, не поленились, подошли и добавили спящему…
Осуждать мы его не стали, ведь это была не наша война, но когда через несколько лет я впервые услышал про Никколо Макиавелли, то уже кое что знал о методах его работы…
Миша - старший сержант Советской Армии и КМС по боксу, дембельнулся прямо из госпиталя. По календарю, даже переслужил пару недель. А служил он там, где и белым медведям холодновато…
Вернулся к себе в подмосковный город Болшево и почти сразу женился. На свадьбу к нему прибыли два верных армейских друга. Погуляли, Москву посмотрели, купили гостинцы и отбыли.
Прошел год гражданской жизни, и армия уже почти полностью спряталась в плюшевом дембельском альбоме.
Миша успел стать папой и даже студентом заочником, но однажды среди ночи ему позвонил боевой друг с Алтая и принес жуткую весть, о том, что их армейского товарища убили. Что? Кто? Непонятно, но нашли его среди поля в своем тракторе с ножом в груди. Такие невеселые дела.
Миша даже засобирался поехать на похороны, но не получилось, да и не успевал уже. Через неделю позвонил другу, чтобы узнать - как все прошло?
Но вместо друга на телеграф пришла убитая горем бабушка и сообщила, что ее внучек ушел из дома и не вернулся вот уже четыре дня как…
Прошел еще месяц, встревоженный Миша по многу раз пытался вызвать друзей на телефонные переговоры, чтобы сообщить что произошло и посоветоваться где искать, но к своему ужасу узнал, что все они за последний месяц… тоже пропали без вести, хоть и жили в разных городах и поселках за тысячи километров друг от друга…
Это было какое-то безумие. Как же так? Получается, что весь Мишин призыв - май 82−84 куда-то провалился…
Было их в роте всего шестеро: одного зарезали и четверо исчезли. Чертовщина какая-то. Вроде бы и планов никаких не строили и ехать никуда не собирались…
Миша все думал, аж до головных болей дошел, снотворное стал глотать, но ничего понять так и не смог. Почему именно его друзья, а главное - почему все?
Видимо, просто судьба у них такая.
Шло время, жизнь продолжалась и Миша все реже писал родителям своих пропавших друзей с безответной просьбой сообщить, если что прояснится. Не прояснилось…
_______________________________________________________________________________________
Прошло полжизни, а точнее двадцать пять лет.
К Мише из армии вернулся его младший сын Михал Михалыч. Здоровый и красивый. Хоть не старший сержант, как папа, но все же зам комвзвода, что уже не плохо для года службы.
Вечером слегка выпили в семейном кругу и пошли армейские байки с воспоминаниями.
Мама отправилась спать. Мужики закурили.
Отец завел тему насчет современной дедовщины.
Сын рассказал, что им повезло и никакой дедовщины у них не наблюдалось. Просто попался в их призыве один чеченец, жилистый малый. Так он сразу после присяги стал старшиной роты и всем старичкам быстренько объяснил, что к чему. Поэтому деды, могли только самим себе признаться, что они деды, и то шепотом и строго под одеялом… Так, что никто никого вообще не трогал. Мир, дружба, жвачка.
Отец кисло улыбнулся и ответил:
- Так-то это хорошо, но наверное скучно, совсем без дедовщины, хотя если всего год служить, то, может и ничего, а я вот два отмахал и дедовщина у нас была лютая. Салаги летали по казарме как шарики в спортлото. Помню у нас в роте тоже был один салабон-чечен, но тот задохлик совсем, студент. Битлов на английском знал. Сам мелкий, лопоухий, но борзый и резкий, как понос…
Не салага, а сплошная головная боль. Все время наш авторитет пытался подорвать. То - «не буду заправлять койки», то - «не стану подшивать подворотнички». Уж как его мы только ни «метелили», и вместе и по одиночке, и по хорошему пытались объяснить, что мы в свое время «шуршали» на дедушек, теперь его очередь, традиция. А он как горный баран - «нет и все»
Деревянный короче был. Дело уже принимало принципиальный оборот и мы - деды слабинку дать не могли, на нас ведь остальные салабоны смотрели. Дошло до того, что мы в столовой ему на голову бачок с отходами надели. А тому все мало. Как с гуся вода.
Я кстати из-за него под дембель в госпиталь и загремел.
Гаркнул чего-то ему над ухом, а он вдруг ни с того, ни с сего, выхватил из рукава отвертку и пырнул, сученыш, мне прямо в бочину.
Очнулся я уже в гарнизонном госпитале. Две операции, чуть концы не отдал, но этого говнюка чечена все же не заложил. Дознавателю сказал, что на проволоку упал. После увольнения, даже друзей удивил, что выжил, до них уже и слухи дошли, что я умер… Так что дедовщ…
…Вдруг Мишу, как пуля, внезапно прострелила страшная догадка - а ведь он единственный из шестерых как раз и остался в живых, только потому, что «умер» тогда…
Мы заблудились.
Ехали вроде правильно, только все не туда. То лес внезапно заканчивался железной дорогой, то на пути опять та же дымящаяся покрышка. Теперь еще этот бесконечный забор.
Скорость в лесу упала до 5-ти км. в час. Я за рулем шикарной машины «шестерки» и мне остается только бодриться, развлекать и успокаивать двух своих взволнованных прелестных пассажирок. Нас давно уже ждали друзья в лесном домике, а я не то что не знал где его искать, а даже не представлял, как из этого леса выехать хоть куда-нибудь…
Зеленый забор перерос в скромный КПП воинской части. На крыльце курили человек десять солдат. В воздухе висела тяжелая и до боли знакомая аура армейской столовой - смесь вареной кислой капусты, пережаренного машинного масла и легкого оттенка хлорки…
Я принял гордый и чуть уставший вид человека, который уж года полтора, как отслужил армию и успел на «гражданке», если и не взять Бога за бороду, то судя по наличию машины, с красотками внутри - находился с Ним в стадии активных переговоров…
Солдаты завистливо и дружно ровнялись на нас, сглатывая слюну. По опыту знаю - теперь у них до самого отбоя будет тема для разговора. Неармейские машины, тут видимо большая редкость, а уж с девчонками…
Я решил ничего у аборигенов не спрашивать, уж очень гармонировали их голодные и заинтересованные глаза с окружающим лесом.
Но вдруг наша дурная и не осознающая остроты момента «шестерка», сказала - «дах - дах, тых - тых -тых…»
Как назло, ровно напротив солдатской толпы, у нее закончился бензин.
Делать нечего.
Надеваю улыбку, вылезаю, подхожу, здороваюсь и завожу светскую беседу:
- Выручайте мужики, нам бы пару литров бенза, ептыть.
От них заговорил цыган. Может он и не цыган, но уж больно похож - темненький и с золотыми зубами:
- «Выручайте мужики»? Как косить от армии и с телками на тачке кататься, так, ты герой, а как приспичило, то «выручайте мужики»?
Я обалдел от такой наглости и понимал, что с ними нужно только вперед:
- Ребятишки, по поводу «косить от армии», к вашему сведению, по моим подсчетам, вы только школу заканчивали, когда я уже дембельнулся.
Солдаты взбодрились:
- Кому, ты гонишь, дембельнулся он. Ты себя со стороны видел, дембель?
Я мысленно, трезво оценил свой брутальный внешний облик… они были в чем-то правы - салатовые кеды на босу ногу, шорты с пальмами, футболка с пчелкой Маей, а главное - серьга в ухе… Ну ни хрена не дембель.
Я говорю:
- А как вы себе представляете свой прикид после армии? Думаете, что будете рассекать в шикарных, неуставных, черных костюмах, только ремень на яйцах и гармошка на лакированных туфлях?!
Солдаты хихикнули.
Цыган:
- А может у тебя военный билет случайно есть? Так докажи.
- Билета случайно нет, зато у меня случайно в багажнике лежит мой командир роты. Позвать? Он подтвердит, что я служил…
Солдаты опять недружелюбно похихикали, но - это не приблизило меня к бензину. Послышались реплики - «О, пацан подготовился, выучил слово «командироты»…
Цыган:
- Нутром чую, что не служил ты ни фига и дуру нам гонишь, отвечаю… Давай мы тебя спросим о чем-нибудь армейском, если ответишь, значит служил?
Солдаты надолго задумались над каверзным вопросом, потом выдали - «Как выглядит бланк увольнительной записки в город?»
- А хрен его знает как. За два года, я так ни разу и не заслужил, чтобы мне дали ее в руках подержать.
Мнения разделились. Одни говорили, что ловко отмазался и так не бывает, другие, мол, если «залетчик», то может быть…
Цыган:
- Вот тебе простой вопрос - сколько человек сидят за столом в солдатской столовой?
- Десять.
- А вот и нет - восемь.
Мнения опять разделились…
Цыган после новых совещаний:
- Сколько патронов в АКМ-е?
- В магазине 30, а если и в патронник загнать, то тридцать один. Я даже знаю, как по дырочке в магазине определить на вид - полный он или чего-то не хватает…
Солдаты:
- Ну это не серьезно, видел небось автомат в школе на НВП
Я:
- А вы много в своих школах видели автоматных магазинов с патронами?
Цыган:
- Тоже правда, а что ты там говорил про дырочку? Как отличать-то?
- Понятно, в караул, вы тоже не ходите…
Цыган:
- Вот чую, что ты самозванец, только доказать не могу. «Это» у вас было не так, «то» ты не знаешь…
Я понял, что переговоры на высшем уровне, потихоньку пора сворачивать, брать девчонок, закрывать машину и уходить (если эти еще отпустят. Кругом лес стремящийся стать ночным, и судя по расслабленности солдат, в части никого из офицеров уже нетути…)
- Ладно, бывайте мужики, желаю чтобы никто из вас после службы, никогда в трудную минуту не столкнулся бы с такими как вы…
За спиной послышалось сдавленное совещание: - «Он „прогнал“, ему нужно хорошо ввалить, чтобы больше не прикидывался солдатом», «А девченки хар-р-р-ошие, почему только я не косил?», «Да ну, мужики, а вдруг и правда пацан служил?»
Я шел и чувствовал себя как Бельмондо идущий по полю… Убьют или не убьют? Только Бельмондо шел к заправленному вертолету, а я к «шестерке» с сухим баком и без музычки…
Вдруг цыган закричал мне в спину:
- Погоди, есть последний легенький вопросик, на который нельзя ответить, если не служил. Ответишь - ты свой, если нет, то не взыщи… Вопрос такой - как выглядят ножи для чистки картошки в столовой?
Я не ожидал столь странного вопроса, повернулся, вспомнил молодость и сказал: - лезвие из заточенного ножовочного полотна, а рукоятка из шланга, как-то так…
Тут все радостно повскакивали и одобрительно завыли, как будто узнали, что в честь праздника сегодня котлеты…
Цыган заулыбался золотом, протянул мне руку и сказал:
- Извини, брат, ты точняк служил, отвечаю.
Потом он перекинулся парой слов с дневальным по КПП и тот убежал, а через пять минут вернулся с двумя полными, алюминиевыми чайниками. Солдатик с важным видом официанта поставил чайники передо мной и веско заявил:
- В этом чистый 92-й, а вот в этом, не факт, но тоже вроде ничего…
Всех, кто может ответить на любой каверзный вопрос, поздравляю с нашим общим праздником и желаю, чтобы в трудную минуту, жизнь всегда вам подкидывала по два чайника с бензином…
Воинское бартство, оно навсегда!
И чтоб не случилось, с тобою друзья!
И в битве, и в счастье и даже в беде!
Сплотившись все вместе поможем тебе!
Ведь слово военного - это закон!
Уж если сказал, то выполнит он.
Дружба военного - это долг на века!
В дружбе солдат сильнее всегда!
Так выпьем ребята за наших друзей.
За тех, кто погиб, кто остался в земле!
Так выпьем сегодня за наших ребят, за крепкую дружбу солдат!
Ахах, любимая, смотри, солдатики в краповых беретах
идут!
- И че?
- А ниче, зря они в армию пошли, лучше бы откосили!
- Идиот!
- Че такая дерзкая?!
- А ничего! Знаешь сколько они отдали, чтобы этот берет
заработать
- Аа… У кого-то там папа полковник и все!
- Мрааазь ты!
- Что?!
- Эти ребята в горячих точках были, многое отдали за краповый
берет, а кто-то просто службу хорошую нес… Честь и слава
им!
- А мне?!
- А ты не служил. Не мужик. Откосил. Побоялся.
-Ха! Ну тогда арривидерчи, зая!
- Развернулся на 360 и бегом марш от меня, и чтоб на глаза не попадался.
- Че такая злая?! Че ты за них заступаешься? Солдатики
нравятся, да, да ебланы они, понимаешь? В армии только придурки!
Она сквозь слезы:
- А у меня папа краповый берет
носил! Ранен! Чуть не погиб!
И брат…
- Че брат? В армейку пошел придурок? Ахаха, честь и слава
ему!
Она плачет, руки сжались в кулаки, и пофигу ей стало на чувства, которые были, и все равно, что он сильнее и выше, она подошла и с какой силой могла, с такой и ударила
кулаком по его лицу, со словами:
- А брат мой тебя защищал, на боевых действиях был, в 18 лет
погиб, посмертно берет получил, и я никому не позволю трогать душу его, и никому не позволю про этих ребят что-то говорить. Мой брат и папа присягу дали! И я, получается, тоже, потому что мы с ним, как ниточка с иголочкой с самого детства
Она вытерла слезы, развернулась и пошла. Он злой, подбежал к ней сзади, развернул за плечо и…
Парни в краповых беретах слышали и видели все. Они подошли и еще раз дали этому подонку по лицу. Сильно.
А девчонке, которая ревела и сжимала в руках фотографию
брата и последнюю смс его читая, один парень
сняв берет, надел ей его и сказал: «Ты верная. И дойдешь до конца любой бой, ты заслужила этот берет
и доблесть. И запомни, если кто будет обижать, есть мы!»
Я скучаю по тебе,
Ну когда же ты приедешь?
Я устала ждать солдата,
Хоть осталось две недели.
Я устала, я скучаю,
Я люблю, и я жду.
Пока у русского солдата, есть пули, спички, самогон.
Сосите хуй солдаты НАТО, дрожи от страха Пентагон.
Там по невидимым дорожкам не девичьи ходили ножки, там следы танковых дорог-солдатских кирзовых сапог.
Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона.
На тюфячке, покрытом пылью,
Он припеваючи живет,
Любимец третьей эскадрильи -
Пушистый одноухий кот.
Землянка - тесное жилище,
Зато тепла землянка та…
Комэск в селе на пепелище
Нашел бездомного кота.
Бывает - полночь фронтовая,
Темно… По крыше дождь сечет…
И вдруг, тихонько напевая,
На стул комэска вспрыгнет кот.
Снаружи ветер глухо воет,
В окошке не видать ни зги…
А кот потрется головою
О фронтовые сапоги,
И просветлеет взгляд комэска,
Исчезнет складочка у рта.
Как полон золотого блеска
Давно забытый взгляд кота!
И кажется, не так уж сыро
И дождь в окно не так стучит.
Уютной песенкою мира
Кота мурлыканье звучит.
И словно не в консервной банке
Горит фитиль из волокна,
И мнится, что в пустой землянке
Вот-вот заговорит жена.
«Кот». Дмитрий Кедрин, 1943.
МИНУТА МОЛЧАНИЯ
Минута величья и славы,
Минута признанья и слез…
Пусть будут ушедшие правы,
Пусть хватит им праздничных звезд!
В молчании много печали.
У каждого счеты свои.
Мы помнить про Вас не устали!
Примите признанья в любви…
Мудрее на новом этапе
Смирились с далекой войной.
И я вспоминаю о папе,
Который вернулся домой.
С годами все кажется ближе,
Все стало ценнее вдвойне.
Спасибо за то, что ты выжил
На той беспощадной войне.
Петр Давыдов
9 мая 2009.
Приходят ветераны на парад -
Сверкая переливами наград.
И дружно, взявшись за руки, идут.
Их громко поздравляют там и тут.
Надеть медали каждый в праздник рад,
Но все короче их нестройный ряд…
Пока нам есть, кого благодарить,
Давайте будем помнить и любить.
Давайте, будем помогать, пока,
Они не вознеслись на облака.
Пусть далеко от нас ушла война,
Тех, кто остался, подержи, страна!..
Пока они приходят на парад,
Пока глаза их радостно горят,
Как блики солнца в звездочках наград…
… Пока еще идет нестройный ряд.
Петр Давыдов
8.04.2012