История о девочке, которая вместо школы ходила в детскую поликлинику утешать малышей и успокаивать их родителей.
Точно помню, что дело было зимой. Подошла процедурная медсестра. Видно, что ей неловко. Мне тоже неловко — я пытаюсь вспомнить, как ее зовут. У меня неплохая память на лица, а на имена — отвратительная.
— Катерина Вадимовна, вы бы девочку посмотрели.
А, понятно. Дочка или племянница. А может быть внучка? — возраст современных женщин я определяю весьма приблизительно.
— Без проблем. А что за девочка?
— Да я сама не знаю.
Так. А это что значит?
— Простите, не поняла. Кого же я должна смотреть?
— Да ходит тут одна.
Ситуация все больше запутывалась.
— Да где же она ходит?
— Да тут везде.
Неловкость нарастала, и женщина уже очевидно жалела, что обратилась ко мне. Я же просто ничего не понимала. По поликлинике (прямо сейчас? регулярно?) ходит девочка, поведение которой таково, что опытной медсестре, его наблюдающей, кажется необходимым обращение к психологу.
— А где же родители девочки? — спросила я вслух.
— Не знаю, не видела ни разу — в том-то и дело. Кажется, их тут нет.
— Вас беспокоит, что ребенок находится в поликлинике один? Может быть, она потерялась? Она плачет?
— Нет, наоборот.
Пару секунд я соображала, какое действие является «наоборот» от глагола «плачет». Смеется? Образ бродящей по поликлинике смеющейся девочки окончательно поставил меня в тупик, и я сдалась:
— Да объясните уже пожалуйста как-нибудь, в чем, собственно, дело?
Последовавшее объяснение, как ни странно, ясности почти не прибавило.
По словам медсестры, она уже некоторое время, больше месяца, регулярно встречает в поликлинике одну и ту же девочку лет 11−12. Девочка не сидит в очереди и, кажется, вообще не посещает никаких врачей или процедуры. Родителей рядом с ней нет. В поликлинике она часто находится в учебное время. Что она тут делает? По всей видимости, общается — медсестра не раз видела, как она разговаривает с матерями, успокаивает плачущих у процедурного кабинета малышей или играет с ними.
— Вы сами не пытались с ней заговорить?
— Пыталась, два раза. Спрашивала, что она тут делает. Первый раз сказала: маму жду. Второй раз у невролога была большая очередь, девочка сказала, что сидит в очереди, но я видела, что врет. А на третий раз она меня увидела и убежала вниз по лестнице. Не гоняться же мне за ней.
— А как она выглядит?
— Обычная девочка, беленькая. Одета тоже обыкновенно.
— А по настроению, по душевному состоянию?
— Да вроде все с ней нормально, разговаривает, играет. Вы уж простите, что я вас побеспокоила, — но тут медсестра решительно встряхнула головой и добавила: — Но все-таки — как хотите! — есть в ней что-то такое, по вашей части, назвать не могу, но чувствую.
— Давайте сделаем так, — предложила я. — Как только вы снова увидите эту девочку, постучитесь ко мне в кабинет. Покажете ее мне, а дальше я уж посмотрю, как и что у меня по времени и желанию самой девочки выйдет.
— Хорошо, — медсестра вздохнула с явным облегчением.
В первый раз у нас ничего не вышло. Медсестра постучалась, как договаривались, я вышла в коридор, мельком взглянула на девочку (действительно совершенно обыкновенную на вид), потом вернулась к своим клиентам, а когда освободилась, девочки в поликлинике уже не было.
Зато второй раз я увидела ее сама и у меня как раз было время до следующего приема. Я не ношу белого халата, девочка меня не знала, поэтому я спокойно села на стул в коридоре, раскрыла на коленях рекламный журнал, оставленный в моем кабинете кем-то из клиентов, и стала наблюдать.
Наверное, это можно было назвать «общалась». Но сама девочка, по моим наблюдениям, говорила крайне мало. В основном она слушала. Ей что-то рассказывали и показывали малыши. Время от времени — матери. С явным удовольствием — бабушки. Она задавала вопросы. Было три случая, которые меня впечатлили. Один раз истерил из-за какой-то ерунды ребенок лет двух с половиной, другой раз заходился одеваемый в зимнюю одежку младенец на пеленальном столике, а третий — мальчик лет пяти боялся, что будут брать кровь, и бился как тигр, так что двое взрослых не могли его удержать и затащить в кабинет.
Все три раза девочка действовала одинаково: подходила сбоку, останавливалась, устанавливала контакт глазами с кем-то из взрослых, близких ребенку, смотрела сначала очень серьезно, потом улыбалась, потом улыбку убирала и говорила тихо, но внятно:
— Давайте я. Попробую. Его успокоить.
Выглядела девочка обыкновенно и абсолютно безопасно. Родители смотрели на нее с легким раздражением, но не противились.
Дальше происходило обыкновенное чудо.
Девочка касалась ребенка, может быть, что-то ему говорила (я не могла расслышать, что именно) — и ребенок успокаивался. Младенец просто заснул (я подошла и посмотрела), истерящий малыш замолчал, потом заулыбался и предложил девочке вместе поиграть в машинку, а тигр-пятилетка и вовсе послушно зашел в ужасный кабинет, держа девочку за руку.
Как вы понимаете, после этого мне очень захотелось с девочкой познакомиться. А вот захочется ли ей?
Я придумала приблизительно десяток разных хитрых способов обмануть бдительность девочки, а потом подошла к ней и сказала:
— Я хочу с тобой познакомиться. Меня зовут Катерина Вадимовна. Я работаю в этой поликлинике, вон в том кабинете.
— Анюта, — сказала девочка и протянула мне узкую ладошку.
Когда мы зашли в мой кабинет, Анюта восхитилась обилием игрушек и сразу стала с ними играть. Причем с теми, с которыми обычно никто не играет — разными некрупными мягкими зверями. Машинки и куклы оставили ее равнодушной.
Я наблюдала за ее игрой и мы как-то довольно конвульсивно разговаривали. Анюта отвечала на каждый третий мой вопрос, и в ответ задавала приблизительно шесть своих. Мне приходилось отвечать на все, ведь я была инициатором контакта.
Через некоторое время я знала об Анюте следующее (она знала обо мне гораздо больше).
Анюта живет с мамой, ее вторым мужем и двумя их общими детьми, которые младше Анюты на шесть и восемь лет соответственно. С братьями у Анюты отношения хорошие, с отчимом никакие, он ее никогда не бьет и не ругает, и кажется, даже замечает не каждый день. Какие отношения с матерью — непонятно. Родного отца Анюта никогда не видела. Возможно, теперь он уже умер. Сначала они жили с матерью вдвоем, мама много работала, а Анюта была в садике или дома с игрушками. Потом два года, пока мать наново устраивала свою личную жизнь, Анюта жила с прабабушкой. После прабабушка заболела, мама взяла Анюту назад в свою новую семью (там как раз родился старший из братьев), а прабабушка почти сразу умерла.
В школу Анюта ходила три года, а теперь — на домашнем обучении. Учится в пятом классе, любит рисование и историю.
На вопрос «почему ты на домашнем обучении?» — отвечает «потому что я тупая», но больше ничего сказать не может. Какие-то тяжелые хронические заболевания, операции и все такое прочее отрицает.
— То, как ты успокаиваешь детей…
— Да, это я могу.
— Как ты это делаешь?
— Не знаю. Просто умею. С братьями сначала, а потом с другими. У вас карты есть?
— Что?! Какие карты?
— Обыкновенные, в которые играют.
— Ну разумеется, нет. А зачем тебе?
— Я бы вам показала — я еще карту умею угадывать. Тоже не знаю как. И погадать вам могла бы.
— Кто тебя научил?
— Прабабушка. Она людям гадала.
В дверь постучались.
— А зачем ты вообще в поликлинику ходишь?
— Здесь тепло и люди. Дети. Все время разные. Здесь я могу… могу… и меня никто не боится, даже спасибо бывает говорят…
В дверь настойчиво постучались еще раз.
— Приходи еще, если захочешь.
— Спасибо, — вежливо сказала Анюта.
Я видела, что ей у меня понравилось. Я знала, что она не придет.
Ее обмолвок было достаточно, чтобы я нашла карточку и домашний телефон.
— Я хочу поговорить с мамой Анюты.
— Я и есть мама, говорите.
— Это психолог из детской поликлиники. Вы знаете, что Анюта регулярно сюда ходит?
— Нет. А что, она заболела?
— Нет. Анюта сейчас дома?
— Кажется, нету. Ушла.
— Вы знаете, где она сейчас?
— Не знаю. А что, она заболела?
— Я хочу, чтобы вы ко мне пришли.
— Да мне малого не с кем оставить.
— Берите его с собой, он здесь в игрушки поиграет.
Мама очень похожа на Анюту, только выражение лица глупее.
— Почему вашу девочку отправили на домашнее обучение?
— Да училка сказала: не справляется она.
— С чем не справляется?
— Да не знаю я. Училка та сказала: не могу ее учить. А комиссия сказала: для спецшколы показаний нет. И теперь другая училка ходит, и все нормально — четверки у нее и пятерки бывают.
— Почему ваш муж не общается с Анютой?
— Да боится он ее. Хочет наругать, как сынов, да не решается — вдруг проклянет?
— О чем вы? Что это значит — проклянет?
— Да есть в ней что-то. И в бабке моей было. Во мне и в помине нет, слава богу. Колдунья раньше называли, а теперь как назвать? Училка та, первая, мне кажется, тоже ее боялась — выкинула она там свой фортель какой-нибудь и вот. И дети в классе тоже.
— Что такое «фортель»?
— Ну глаз отвела или там угадала, чего ей не положено. Или на картах кому погадала, а оно и сбылось. Или рот затворила. Да мало ли?
— Но послушайте, это же дичь какая-то: ведь в результате чужих суеверий ваш ребенок растет в фактической изоляции. Пусть даже ребенок не совсем обычный, хотя я ничего такого не заметила, но Анюте все равно надо ведь общаться, развиваться.
— Я ее кормить-поить буду, одевать тоже и лекарства куплю, если надо. Книжки вот ей покупаю. А так-то у меня муж есть и еще двое малых, вы тоже меня понять должны. Вот вырастет она, уйдет куда и пусть там общается и развивается, как вы сказали.
Я понимала, что это моя неудача — полная, окончательная и обжалованию не подлежащая.
* * *
— Зайди ко мне, — попросила я Анюту.
— Нюся, не уходи, — попросил малыш, с которым она в холле играла в машинки.
— Я скоро приду, — пообещала она.
— Далай-лама сказал, что в будущем, когда ты вырастешь, будут нужны в основном такие люди, как ты, понимаешь? Не юристы, не менеджеры и даже не математики и программисты. Люди со способной и сильной душой.
— А кто такой этот далай-лама? Президент?
— Уважаемый в этом мире человек.
— Хорошо, если он не ошибается. Мне бы хотелось кому-нибудь пригодиться.
Я долго объясняла Анюте, где и как именно во взрослой жизни может пригодиться ее необычная одаренность. Рассказывала про всякие бесплатные кружки, как туда поступить, рисовала планы и схемы. Она слушала и смотрела внимательно и серьезно. Две недели назад ей исполнилось 12 лет.
Я приглашала заходить еще — поиграть и поговорить. Она сказала спасибо.
Больше ее в поликлинике никто не видел. Я ругала себя и надеялась, что она теперь просто ходит в поликлинику по соседству.
С тех пор прошло много лет. Анюта давно выросла. Но иногда я вспоминаю ее и гадаю: что с нею стало? Очень хочется верить, что что-то хорошее.
Стеша была необычным ребёнком. Мама называла ее «мое чудовище». Чудовище росло беспокойным, настырным и некрасивым. Но. Увлекающимся. Если деточке в годовалом возрасте был интересен будильник, то она орала до тех, пока этот самый будильник не оказывался у неё в руках. Затем, добытый в слезах и в соплях артефакт благополучно разбивался. И интерес к нему пропадал. Заставить Стешу обратить внимание на правильные игрушки у родителей не получалось. Как говорила мама, переключить Стешино внимание невозможно, у мелкого чудовища всегда «своё кино». Ещё мама рассказывала, что до 1,5 лет ор обожаемого ребёнка стоял у неё в ушах, даже если родительница выходила за хлебом. В подрощенном дошкольном возрасте увлечь Стешу любыми привычными детскими занятиями не представлялось возможным. Малявка отказывалась рисовать, играть в куклы и собирать пирамидки. Но, как истинное чудовище, наводила на родителей ужас играми в кухонную утварь, аппликациями из одежды и рассказами о воображаемых друзьях. Родители вздыхали, и каждый день к вечеру квартира превращалась в Ледовое побоище. Сверстники не брали Стешу играть. Стеша не расстраивалась. У детей, как ей казалось, были очень скучные игры. А мама, наоборот, расстраивалась. Ей было обидно за дочь. Дочь вылавливала на улице жучков, лягушек и прекрасно проводила время в их компании. Нечастые уличные наблюдатели из соседских детишек порой просились присоединиться. Но Стеша не любила делиться своими играми. Другие дети всегда все портили. И она не припомнит ни одного случая, чтобы было иначе. К школе чудовище окончательно определилось, что люди — зло. С ними (а) скучно и (б) они все время норовят испортить твоё кино. В начальной школе девочки дразнили ее Чебурашкой и обзывали странной. Но Стеша в это время была увлечена кинологией, и собачьи уши разных пород интересовали ее куда больше собственных. Родители, утратив надежду хоть на какую-то приличную социализацию ребёнка, сжалились и завели в третьем классе чудовищу собаку. Немца. Чудовище хотело немецкую овчарку, оно её получило. Началась новая захватывающая жизнь с прогулками, тренировками и выставками. Даже появился знакомый пятиклассник, с которым сложилась собачья дружба. Самая настоящая дружба. Услышав однажды, как одноклассницы дразнят Стешу, пятиклассник на мгновение перестал быть джентельменом и навешал добротных люлей стайке барышень. Его даже к директору вызывали, но Чебурашкой Стешу больше никто не называл. Классе в 7 Стеша увлеклась биологией. Стала выигрывать сначала городские олимпиады, а потом всероссийские. Выслушивала строгие отповеди учителей по другим предметам, но продолжала читать и заниматься только органической жизнью. Трояков хватало. Мама переживала и пробовала внушать, что одной биологией сыт не будешь. «Пренебречь, вальсируем», — думала Стеша и погружалась в очередные дебри органического мира. С удовольствием рассказывала о увлекательных процессах и фактах тем, кто хотел слушать. Так в школе появился биологический кружок, а у Стеши прозвище Ботаник. Учителя считали Стешу странной, не сильно жаловали, но и не прессовали. Звание «Ботаник» Стеша полностью оправдала в 10 классе, выиграв поступление в один из самых престижных вузов страны. Одногруппники быстро отбраковали хрупкую замкнутую лопоухую девочку, Стеша с облегчением выдохнула. И по привычке увлеклась очередным исследованием, ставила опыты и писала статьи. К концу ВУЗа ее заметили немецкие химики, выделили гранд и предложили продолжить исследования в хорошо оснащённой лаборатории Германии. Идейная девочка рванула не задумываясь. Наука увлекала ее больше, чем родина. На исследовательском драйве Стеша адаптировалась, ассимилировалась, влюбилась, вышла замуж, переехала в хороший район и хороший дом, родила сынулю и ещё глубже погрузилась в профессию, став руководителем очень престижной лаборатории. Время от времени Стеша приезжает навестить родителей в Москву. Иногда она встречается с одногруппниками, многие из которых работают не по специальности, не шикуют, ругают правительство и рассказывают Стеше как ей надобно жить, куда тратить свои деньги, где учить своего сына и часто ее жалеют, как гастарбайтера на галерах. Всем же известно, что в чужой стране ты практически крепостной без права голоса:) Стеша не любит спорить. Обычно она просто оплачивает общий счёт в конце встречи.
Могла ли бы жизнь такого ребёнка сложиться иначе? Например, беспросветно и безрадостно? Вполне. Ведь главным секретом стешкиной стойкости и успешности оказалась одна ее особенность, о которой она никогда не задумывалась, а если и задумывалась, то считала это скорее своим недостатком, который лишил ее в жизни многих приятных ништяков. У Стеши всегда было «своё кино», и оно ей было интереснее, чем все остальные фильмы мира. Умение жить изнутри себя наружу — бесценный дар. Кому-то он, как Стеше, дается с рождения, а кому-то приходится изрядно потрудиться, чтобы его освоить. Кому как повезёт. Стеша потратила немало времени, чтобы увидеть в себе этот бесценный ресурс, признать и научиться им пользоваться сознательно. Выдохнув и вглядевшись в ощущение своей неправильности, странности и неуместности, Чудовище обнаружило, что это и есть ее уникальность, увлеченность и креативность, благодаря которым в жизни и случалось все самое лучшее. И, оказалось, что с этим не надо бороться или исправлять, это ценный ресурс, который надо холить и лелеять: всегда, при любых обстоятельствах смотреть «своё кино», не отвлекаясь на неважное.
И вот, недавно Стеша прилетела к маме в Москву. Легко купила пару билетов на широко известного в узких кругах мотивационного маэстро, схватила в охапку сестру и чудесно провела вечер. До того момента, пока не выложила фото об этом событии в ФБ. Разница в реакции от немецких и российских френдов взорвала Стеше мозг. И, возможно, Стеша впервые в жизни поняла, что все в своей жизни сделала правильно:
— Лена, я потратила свои деньги, я получила удовольствие и то, что хотела. Мой IQ сильно выше среднего, почему только наши (ваши?) люди уверены в моей неполноценности, в том, что я слаще морковки ничего не ела, а количество неравнодушных твоих коллег и каких-то коучей выстроилось в очередь, чтобы меня полечить?!? Неужели кто-то всерьёз может думать, что есть какие-то истины, которые нормальный человек не слышал бы к 45 годам? Неужели люди не понимают, что даже Далай-лама не сыпет тайными откровениями, но люди идут к нему, чтобы просто словить его поле, сонастроиться, поймать правильное звучание давно известных слов. Это химия и зеркальные нейроны! Поле. И вот это всё. Откуда столько негативных суждений снаружи и нищебродской идеологии внутри, претендующей на истину? Что у вас (нас?) тут происходит?
— Ничего того, чтобы не происходило в твоей жизни раньше. Они смотрят со своих мест твоё кино, где ты в главной роли. ТВОЁ. КИНО. «Своё» к середине жизни не всем удаётся хотя бы начать снимать… не о чем…
Стеша выдохнула. Пожалуй, это была самая короткая наша сессия. 15 минут.
А я в очередной раз хочу напомнить, что нет в человеке того, что требовало бы избавления и тугих корсетов. Если у вас что-то заметно отросло, то психика отрастила это не с целью вас разрушить, а с целью вас адаптировать, дать конкурентное преимущество, сделать более жизнестойким. Всего лишь нужно найти правильный ракурс при взгляде на себя и все образумится. Всё в человеке есть ресурс.
Из дневника наблюдений.
Всё же, как непостижима человеческая психика! Иногда люди придумывают для себя сказочную жизнь, верят в то, что выдумали, требуют от других, чтобы их сказки сбылись, ждут, а затем плачут, что их иллюзорные выдумки не могут исполниться. Являются по-сути сами для себя и индукторами бреда, и индуцированными самими же собой, своей неуёмной фантазией, или всё-таки лучше сказать — больным воображением…
Синдром Мюнхгаузена — расстройство, при котором человек преувеличивает симптомы или искусственно создает у себя разнообразные признаки болезни, чтобы пройти медицинское обследованию, лечение
Общепринятое объяснение причин синдрома Мюнхгаузена состоит в том, что симуляция болезни позволяет людям с этим синдромом получить внимание, заботу, симпатию и психологическую поддержку, которых им не хватает в обычной жизни.
Делегированный синдром Мюнхгаузена
Под делегированным синдромом Мюнхгаузена или Синдромом Мюнхгаузена по доверенности понимают такой вид поведения, при котором родители или лица замещающие родителей намеренно вызывают у ребёнка или слабого взрослого человека (например, инвалида) симптомы или выдумывают их, чтобы обратиться за помощью! Такие действия совершают чаще женщины, в большинстве случаев — родные матери или супруги.
Родители, вызывающие у детей болезни, сами страдают от недостатка психологической поддержки. Они часто несчастливы в браке. Таким образом ищут поддержки в больнице и похвалы для себя от медицинского персонала и родственников. Автор: Психолог Виктория Богданова
Чистые мысли
Театр, балет
Никто не умеет
Так делать обед
Цитаты из Ницше
Звезда соц сетей
Но что же мешает
Стать смирен-ней
Внутренний ад, внутренний ад
Не внутренний мир и совсем не богат
И ты очень хочешь вернуться назад
Лишь только попал во внутренний ад
Она танцевала, она напевала,
Но было так не всегда
Когда-то хотела, когда-то старалась
Всем угодить она
Чтоб каждая тётя и дядя каждый сказали
Как хороша
Она так страдала, она горевала
Болела её душа
Но как-то однажды, но как-то однажды
Забросила это напрочь
И поняла, что в общем-то по фиг
На дядей на тех и на тёть
Найдётся тот самый, который захочет
С ней петь, танцевать всю ночь
И так и случилось, её окружили
С разных сторон друзья
При этом конечно нашлись и другие,
Твердили они «нельзя»
Вниманием лишь первых она одаряла
Знала теперь она
Что злые слова на неё не влияли
Танцевала и пела она
Ты-то, конечно, уверен, что они говорят о красоте и креативности. Ученые придерживаются другого мнения.
Появление фронтальной камеры у смартфонов превратило людей в нарциссов, уверены ученые. А те, кто чаще других делится «себяшками» в соцсетях, и вовсе склонны к антисоциальному поведению, передают исследователи из Университета Огайо (США).
Перед тем как опубликовать подобные выводы, ученые проанализировали поведение почти 800 мужчин в возрасте от 18 до 40 лет. Каждому был выдан опросник, определяющий уровень самообъективации (читай: сосредоточенности на собственной личности) и антисоциального поведения (читай: пренебрежительного отношения к ближнему). Кроме того, каждый из участников исследования подробно рассказал о своем поведении в соцсетях.
Результаты подтвердили подозрения ученых: мужчины, заявлявшие о собственной безупречности, а) инстаграмили себя намного больше других и б) демонстрировали все зачатки психопатического поведения. Кстати, при обработке результатов выяснилась не менее интересная закономерность: тщательная редактура собственных фотографий в соцсети также оказалось признаком антисоциальности.
«Иными словами, раз за разом выкладывая автопортреты, ты демонстрируешь определенную зацикленность на своей персоне и, как теперь выяснилось, пренебрежение к ближнему», — утверждают авторы исследования.
Я выхожу из дома.
Так, утюг выключила? Кошке еду положила? Ключи, деньги, телефон не забыла?
Это мой личный внутренний контролер включился.
Он похож на домовенка Кузю, чумазого такого, до мытья и преображения, но говорит он почему-то голосом моей бабушки.
Мой Кузя страшный зануда, но без него я была бы совершенно безответственной и нехозяйственной девицей: через день спалила бы квартиру невыключенным утюгом и замучила бы кошку разгрузочными днями.
У любого человека внутри есть свои контролеры. Их еще в детстве подселяют нам в подсознание родители.
Мой муж не исключение. В конкурсе любителей контроля он однозначно сидит в жюри.
У него очень злые контролеры. Они идеально выдрессированы и продуманно расселены по разделам в экселевской табличке: «работа», «домашние дела», «ремонт», «дача», «рыбалка»… В каждом разделе — перечень дел, которые надо сделать. Желательно срочно.
Но, помимо страсти к контролю, мой муж — перфекционист и прокрастинатор. Это значит, что он все обязательно сделает… идеально, но не сегодня.
Например, если бы он один был ответственен за уборку, мы бы месяцами жили в хаосе и грязи, плесени и паутине, зато сразу после его уборки в квартире легко можно было бы снимать медицинский сериал со сценами из кристально чистой операционной.
В списке мужа в перечне домашних дел на букву П: «поменять зимнюю резину» и «посмотреть новую ветеринарку кошке» — подраздела «полить цветы» не было
Подразделы таблички — это контролеры мужа, а сама табличка — это контролер контролеров. Запомнить все пункты совершенно нереально, потому что каждый день добавляются новые и новые. Вычеркивать удается крайне редко.
Некоторые пункты убывают, как аудитория «Одноклассников», естественным путем: например, пункт «пересадить цветы» был торжественно вычеркнут, когда завял последний кактус, за полив которого, как оказалось, ответственна была я, ибо в списке мужа в перечне домашних дел на букву П: «поменять зимнюю резину» и «посмотреть новую ветеринарку кошке» — подраздела «полить цветы» не было.
Но при этом все у него по полочкам, все запротоколировано в памяти.
Я обожаю в лицах рассказывать историю про мое первое знакомство с контролерами мужа.
Однажды, когда мы только начали встречаться, я решила осюрпризить своего тогда еще молодого человека и убраться у него в квартире. Мы еще не жили вместе, но все к этому шло.
Как любая холостяцкая хатка, нора будущего мужа истерически нуждалась в женской ласке: все конфорки на плите заставлены кастрюльками с пельменным бульоном, в ванной неделю назад было замочено постельное белье, из украшений, призванных создать уют, — постер с голой бабой, которому позавидовал бы любой коллекционер-дальнобойщик.
Отпросившись с работы и вооружившись арсеналом моющих средств, я торжественно заявилась к нему домой в отсутствие хозяина (ключи у меня уже были) в образе миссис Пропер и весело принялась за уборку.
Хаос — это его личная, индивидуальная структурированная система, которая только непосвященному кажется горой неприбранных вещей, а хозяин ориентируется в этих завалах вполне виртуозно
Я так увлеклась, забыв про время, что очнулась, лишь услышав полный ужаса голос будущего мужа:
— Господи, что ты тут делаешь???
От неожиданности я плюхнулась на пятую точку и, вытерев капли пота на лбу тыльной стороной руки, не успев толком расстроиться из-за провалившегося сюрприза, вздохнула:
— Убираюсь.
— Ты зачем… зачем все тут переставила? — вместо «спасибо» спросил муж, разглядывая сияющую чистотой кухню.
— Ну, мне хочется уюта…
— А мне хочется брать вещи там, где я их оставил. Куда ты все распихала?
— Это что-то вроде «спасибо», да? — оскорбилась я.
— Спасибо говорят, когда получают что-то нужное. А не когда приходят в свой перевернутый с ног на голову дом…
Я тогда была совсем молода и понятия не имела, что энергия беспорядка вполне может быть вдохновляющей движущей силой для мужчины, что хаос — это его личная, индивидуальная структурированная система, которая только непосвященному кажется горой неприбранных вещей, а хозяин ориентируется в этих завалах вполне виртуозно и не испытывает дефицита эстетического наслаждения.
А муж тем временем продолжал метаться по преобразившейся кухне как раненый койот (понятия не имею, как выглядит здоровый койот, не то что раненый, но образ хорош), подвывая от ужаса: где, где, где все?
— Не переживай, я ничего не выбрасывала, — примирительно сказала я, пытаясь погасить его пылающий факел возмущения. — Просто переставила логично.
— О, боги! — он чуть не плакал. — Женщина переставила мои вещи «ло-гич-но»!!! О чем ты, Оля? Ты и логика — это слова-антонимы! Где теперь дуршлаг? Где тостер? Где логика…
Он открывал шкафы, заглядывал в них и, обнаружив образцовый, с моей точки зрения, порядок, начинал орать и стонать, как сварщик, у которого прямо во время процесса работы сняли защитную маску с глаз.
— А-А-А-А-А-А, — визжал муж. — А-А-А-А-А-А!
И вдруг… затих… Насторожился. Как гончая, почуявшая запах добычи. Я тоже замерла от ужаса. И тут… Разряд…
— ГДЕ ВИЛКА?
— Какая вилка? — я с перепугу присела на батарею.
— ЗДЕСЬ ЛЕЖАЛА АЛЮМИНИЕВАЯ ГНУТАЯ ВИЛКА!!! — голосом конферансье торжественно произнес он.
— А, да, — суетливо согласилась я. — Лежала. Алюминиевая. Гнутая. Я ее…
— ЧТО???
— …выкинула… Она просто алюминиевая… И гнутая… вилка… Зачем она?
Гром! Молния! Светопреставление! Если бы взглядом можно было испепелить, я была бы горкой пепла.
— Ничего не выбрасывала, говоришь???
— Но это же просто старая вилка…
— ЭТО НЕ ПРОСТО ВИЛКА, ЭТО ГРАБЕЛЬКИ ДЛЯ ЦВЕТОВ!
— А-А-А-А-А-А-А!!!
Я поняла, что в целях избегания стресса мне при сборах на дачу лучше не присутствовать, поэтому я быстро собрала детей и поволокла их гулять
Как пишут в книгах: «Прошло пятнадцать лет». Мы прожили их вполне себе весело, чудом друг друга не убили и даже нарожали румяных детей.
На днях муж собрался открыть дачный сезон. Стал собирать в коробки всякую всячину для трансфера на дачу.
Немедленно захламил прихожую и кухню. Я шла по коридору и случайно, не заметив, пнула ногой объемную сумку. Она податливо упала, и из нее высыпались… консервные банки. Пустые. Но чистые.
— Что это? — не поняла я. — Мусор?
— Это мишени для стрельбы.
— Для какой стрельбы? Ты в последний раз когда стрелял?
— Давно, ну и что, вот выберу время, и поедем с пацанами… нам в прошлый раз мишеней не хватило…
«О, хспди!» — я закатила глаза.
И поняла, что в целях избегания стресса мне при сборах на дачу лучше не присутствовать, поэтому я быстро собрала детей и поволокла их гулять.
Сын взял скейт и, выходя из дома, уточнил:
— Пап, а ты не идешь?
Мой Кузя с детства говорил мне строгим голосом бабушки: пока уроки не сделаешь, гулять не пойдешь. И вот мне уже сорок лет скоро, а я все, образно говоря, делаю уроки
Вчера они с сыном осваивали новый вейкборд, доску с какими-то странными колесами, и нахохотались до икоты, пытаясь удержать равновесие.
Муж замер, прислушиваясь к себе. Чего он больше хочет: собираться на дачу или гулять с сыном? Его внутренние контролеры из раздела «Дача» дружно загалдели.
Через пять минут муж и сын с улюлюканьем бегали по ровному дворовому асфальту, пытаясь удержаться на вейкборде, смеялись и подкалывали друг друга.
Я, нахмуренная, сидела у песочницы, в которую нырнула дочка, и думала о том, что мой суперплан — увести детей, чтоб муж спокойно собрал свои коробки, — провалился.
Внутри в этот момент зрел важный инсайт…
Я вдруг осознала, что одна из главных черт, за которые я люблю своего мужа и которой категорически нет во мне, — это способность в любой момент послать на фиг всех контролеров, развеять иллюзию контроля и беззаботно хохотать, как мальчишка, катаясь на скейте в сорок лет.
Я так не могу. Не умею расслабляться в частоколе обязательств.
Мой Кузя с детства говорил мне строгим голосом бабушки: пока уроки не сделаешь, гулять не пойдешь. И вот мне уже сорок лет скоро, а я все, образно говоря, делаю уроки.
Делаю и делаю, а жизнь их все задает и задает. Вот я бы в жизни не ушла от недоупакованных коробок…
А муж легко идет гулять с несделанными уроками и честно наслаждается жизнью под галдеж недовольных внутренних контролеров, который успешно перекрывает звучный хохот сына…
Потому что он всегда умел замечать в жизни важное и интуитивно делал выбор в пользу свободы. А мне оставалось лишь довериться и идти за ним.
Наверное, именно поэтому я с ним и не развелась за все пятнадцать лет, несмотря на его сложный характер.
Ну, или потому, что понимаю, глядя на внушительную коллекцию консервных банок, что мой муж, вероятно, очень меткий стрелок…
Я могу быть психологом лишь в чужой голове, а в своей — я полный психопат.
Одиночество — это особое эмоциональное состояние человека, при котором он ощущает свою ненужность и не ощущает самого себя. Одинокий человек теряет ощущение самого себя из-за отсутствия контактов с другими людьми, он проваливается в пустоту, в которой его, как личности, нет. Это эмоциональное состояние возникает в тот момент, когда человек не получает полноценного внимания со стороны других людей, когда он не чувствует положительной эмоциональной связи с людьми или боится ее потерять. При этом людей вокруг него может быть много и они даже могут с ним общаться. Все дело в форме этого общения — человека могут просто не слушать, не слышать и не понимать. Часто, общаясь с людьми, мы чувствуем, что они нас просто не слышат, а значит и не понимают, и поэтому мы начинаем чувствовать себя одинокими. Получается, что общение с людьми у нас вроде и происходит, но оно напоминает общение со стенкой, от которого мало проку. Так что вовсе необязательно жить на необитаемом острове и быть изолированным от общества, чтобы чувствовать себя одиноким, можно и в окружении огромного числа людей, не только чувствовать, но и действительно быть одиноким человеком — если всем на тебя наплевать.
Есть такая категория мужчин, которые делают свой выбор в пользу одной единственной женщины, завоевывают ее и оставляют в своем доме на всю оставшуюся жизнь. Не смотря на ссоры, не смотря на последние гадкие слова, адресованные в их адрес, которые отравляют душу. Не смотря на страшное: «Ты мне больше не нужен. Оставь меня!» Эти мужчины никогда не оставляют своих женщин ни смотря ни на что! Они остаются верными своим любимым, верными своему выбору даже тогда, когда женщины доставляют больше боли, чем радости…
Эти мужчины не роботы, не безвольные, не бесхребетные и не слабые, нет. Просто у них есть одно странное умение, редчайший талант — любить одну единственную женщину и не искать ей замены.
Любить и принимать ее даже тогда, когда можно было бы предоставить ее себе и начать искать другую. Ту, которая лучше.
У таких мужчин нет свойства сравнивать. Если они делают выбор в пользу женщины, то их женщина становится априори — самой лучшей во всем мире. Им не хочется познавать остальных женщин, они не мечтают владеть всеми, попробовать каждую на вкус — они лишь хотят владеть полностью одной единственной и пронести ее через всю свою жизнь.
Это редчайшая порода мужчин, им не занимать преданности у волков, — они говорят своим женщинам: «Ты моя!», а затем никогда не отпускают. И когда их бьют в грудь, они не выламывают руки, не кричат в лицо, они просто обнимают изо всех сил свою возлюбленную и гладят дрожащими руками ее пряди.
Слабость этих мужчин в том, что они не ищут пути отступления. В этом же их и сила…
Про высший пилотаж психологической зрелости: ответственность за собственные чувства. Когда же мы уже научимся ее брать?
Не ты меня обижаешь, а я чувствую обиду, когда ты…
Не ты причиняешь мне боль, а я испытываю боль, когда ты…
Не ты придаешь моей жизни смысл, а я ищу смысл только в тебе
Не ты меня унижаешь, а… ну, вы поняли.
Вроде бы, какая разница? А на самом деле, позволяет сделать ряд облегчающих жизнь допущений:
Что боль и обида - это наше субъективное, что не все в этой ситуации испытывали бы то же самое. А значит, прямо сейчас с нами ничего страшного, возможно, не делают, просто болью отзывается наш прошлый опыт.
Что, вероятно, человек занят не причинением нам обиды и боли, а просто что-то делает или не делает из своих соображений, живет короче, может и не догадывается, что нам от этого неприятно.
САМОЕ ВАЖНОЕ! Что нам не нужно ждать или добиваться, когда другой перестанет нам причинять боль или обиду, что именно в нашей власти прекратить это: отойти на нужное расстояние, сходить на психотерапию (если это из первого пункта).
Засада вся в том, что такое понимание прекращает нашу игру в тирана и жертву, и нам приходится шевелиться и принимать решения, а обвинять было гораздо проще.
Вот забавно, что и в ответственности за чувства работает закон: если мне хорошо - это я молодец, а если нет - это вы виноваты.
Мы часто говорим: меня обидели, мне причинили боль, меня обвинили, меня оскорбили, но вот меня полюбили, меня осчастливили, меня облагодарили (заставили чувствовать любовь, счастье, благодарность) мы говорим редко и/или иронично, а под некоторые такие явления вообще слов нет. Потому что как чувствовать любовь, благодарность, счастье, интерес - так это мы сами, а вот как обижаться, испытывать боль, чувствовать себя никчемными - так это все «они» виноваты.
Когда я стала сама нести ответственность за мои чувства, меня подбешивали те, кто этого не делал, а перекладывал ответственность на других, в том числе на меня. А потом я поняла, что мы сами несем ответственность за то, за что берем ответственность. То есть, не на меня сваливают ответственность за их чувства («ты меня обижаешь»), а я беру ответственность за их чувства («ой, я тебя обижаю, я плохая, прости!») А это уже мания величия - думать, что я управляю чувствами других взрослых умных людей.
С тех пор с меня в основном как с гуся вода, но теперь перетирать, кто кого и как обидел, играть в жертву-тирана или ходить виноватой/осчастливившей/всемогущей/ущемляющей мне неинтересно.
Это как в другую комнату выйти, а там совсем немноголюдно и спокойно. А я в ней еще не очень умею и не привыкла. Выскакиваю из нее иногда поскандалить и пожалеть себя, но опыт выхода из нее бесценен и давит мне на мозг. Приходится стравливать напряжение, писать для тех, кому разбираться не лень, а вот обвинять и быть обиженными/оскорбленными/виноватыми уже надоело.
Хотя кому-то это дело и за 80 лет не может наскучить. Ценю их увлеченность процессом, меня ни на одно дело надолго не хватает.
Загадка сложных личностей понятна и проста:
Душа напоминает загнанного, запертого зверя.
От своих чувств они скрываются, и убегают от себя,
И никогда себе да и другим не верят.
С собой им бесконечно сложно, тяжело.
Других людей, поняв, они не принимают.
Им в глубине души так хочется, чтоб было хорошо,
Но как с собою совладать, они не знают.
И к саморазрушению при всей любви к себе они так склонны.
Не просят, но и трудно им отдать.
В общении они совсем немногословны,
И чётко контролируют как сделать, что сказать.
У сложных личностей невероятно страстная натура-
Они пленят и манят, как бушующий вулкан.
И ты, безропотно поддавшись магии смертельной,
Так неизбежно попадаешь в их капкан.
Они загадочны и скрытны - в этом есть их притяженье.
И держат сердце ледяное взаперти.
И уничтожат, истребят тебя безжалостно в одно мгновенье-
Попробуй встать у них ты на пути.
Упадничество души - плацдарм несчастья.
Есть такая категория людей со своим характером, стержнем, упрямством, упертостью и принципами. Живут они своей холостяцкой жизнью и близко к себе никого не подпускают - ни в жизнь, ни в постель. Вроде всё в них так - и внешность, и внутренний мир, и ум, с ними интересно, весело, комфортно, много вроде знакомых, друзей, которые задают один и тот же вопрос: кто-то с ухмылкой, кто-то с не пониманием: - Ну, почему такой человек и один? Всё потому, что эти люди не распыляются на всех, не лечат свои раны на сердце и дыры в душе другими людьми. Зачем одноразовые, ни к чему не ведущие отношения, и попусту растрачивать себя. Многие кричат, направо и налево: - Надо брать от жизни В С Ё, на это дана нам только одна жизнь и нельзя так жить в одиночестве, никого к себе не подпуская!!! Как вообще так возможно жить, даже та же физиология требует своего и жизнь лишена радости, если нет близости с противоположным полом!!! Ребят, здорово, если у вас так получается, но у этой категории людей всё по-другому. Они счастливы и без близости, и им, может быть, комфортно одним, в этом их стержень и характер. Они не живут унылой и скучной жизнью, их жизнь бьёт ключём и разнообразием. А допускать в свою жизнь человека, с которым вроде хорошо и в постели, и в жизни, но без чувств и без крышесноса, является убийством самого себя, прямым уничтожением и разложением. Они берут от жизни В С Ё, но по- своему, не прыгая из койки в койку ради физического удовлетворения. Для них В С Ё - это когда встречаешь своего человека и вас прошибает обоих током так, что искры в разные стороны, земля из-под ног уходит, и крышу сносит напрочь, и пускаешься во все тяжкие. Да возможно эти отношения могут быть не долгосрочные или характеры у обоих аяй, что прибить друг друга готовы, но это и является жизнью для таких людей, это является для них брать от жизни В С Ё, и если встречаются два таких прошибленных током друг от друга человека, то ради друг друга и отношений они пойдут на многое и на уступки, и на то, чтоб прощения попросить, даже там, где гордыня ум затмевает, они притираются друг к другу. Так что не делайте поспешных выводов, когда встречаете таких людей, они не набивают себе цену и они не убогие, вокруг них много достойных людей с кем они могут связать свою жизнь, просто нет рядом с ними С В О Е Г О, от которого крылья за спиной и от которого ярче начинают светить звёзды в его космосе!!!