Поэт по лире вдохновенной
Рукой рассеянной бряцал.
Он пел - а хладный и надменный
Кругом народ непосвященный
Ему бессмысленно внимал.
И толковала чернь тупая:
«Зачем так звучно он поёт?
Напрасно ухо поражая,
К какой он цели нас ведёт?
О чём бренчит? чему нас учит?
Зачем сердца волнует, мучит,
Как своенравный чародей?
Как ветер, песнь его свободна,
Зато как ветер и бесплодна:
Какая польза нам от ней?»
Поэт
Молчи, бессмысленный народ,
Подёнщик, раб нужды, забот!
Несносен мне твой ропот дерзкий,
Ты червь земли, не сын небес;
Тебе бы пользы всё - на вес
Кумир ты ценишь Бельведерский.
Ты пользы, пользы в нём не зришь.
Но мрамор сей ведь бог!.. так что же?
Печной горшок тебе дороже:
Ты пищу в нём себе варишь.
Чернь
Нет, если ты небес избранник,
Свой дар, божественный посланник,
Во благо нам употребляй:
Сердца собратьев исправляй.
Мы малодушны, мы коварны,
Бесстыдны, злы, неблагодарны;
Мы сердцем хладные скопцы,
Клеветники, рабы, глупцы;
Гнездятся клубом в нас пороки.
Ты можешь, ближнего любя,
Давать нам смелые уроки,
А мы послушаем тебя.
Поэт
Подите прочь - какое дело
Поэту мирному до вас!
В разврате каменейте смело,
Не оживит вас лиры глас!
Душе противны вы, как гробы.
Для вашей глупости и злобы
Имели вы до сей поры
Бичи, темницы, топоры; -
Довольно с вас, рабов безумных!
Во градах ваших с улиц шумных
Сметают сор, - полезный труд! -
Но, позабыв своё служенье,
Алтарь и жертвоприношенье,
Жрецы ль у вас метлу берут?
Не для житейского волненья,
Не для корысти, не для битв,
Мы рождены для вдохновенья,
Для звуков сладких и молитв.
1828 год
1) Прочь, непосвященные (лат.)
Вернитесь, милое виденье!
Для вас исполню Дебюсси
Иль Листа чудное творенье,
Шопена, что ни попроси.
Фальшивит «до» второй октавы,
И западает пусть педаль,
Давно забыли пальцы гаммы,
Не открывал сто лет рояль.
Без вас так пусто и нелепо,
Завял на столике букет,
И не прочитана газета,
Перегорел на кухне свет.
О, Муза, вы, как озаренье!
Куплю конфет вам для души…
Чтоб написать стихотворенье,
Все средства в жизни хороши.
Пусть не являюсь я поэтом …
И пусть слова мои просты …
Живое дышит во всем этом …
В них себя увидишь Ты …
Ищу поэта. Вдохновляю. Муза.
Полет дарю, не требуя венца.
Не бойтесь перспективного союза.
Поэта сотворю хоть из глупца.
Оплата, вы поверьте мне, смешная…
Квартирка в Ницце, новенький «Nissan»,
Непросто жить, лентяев вдохновляя,
В их головах гонять густой туман.
Скажу Вам честно - откровенно
Поэтом быть не так легко
Ведь Жизнь повесит непременно
Его слова же на него …
Поэт бывает так наивен,
Доверчив, супер-субьективен…
Идеалист- в добро он верит,
За злом забыв захлопнуть двери…
Пусть не являюсь я поэтом
И пусть слова мои просты
Но в них живут Живые чувства
Они родились из Души …
2001 г.
Пусть не являюсь я поэтом …
И пусть слова мои просты …
Живое дышит во всем этом …
В них многое увидишь Ты …
2016 г.
Я в детстве думала, что сон-
Такое плёвое занятье,
И что ко всем приходит он,
Ко всем, дополз кто до кровати…
Когда ж с годами поняла,
Что «спать» и «сон" - не просто это,
С себя ответственность сняла,
И присмотрелась я к поэтам.
Я в детстве думала, что холст
Сам краски на себя наносит,
И что художник в полный рост
Пред ним под мазальщика косит.
Когда ж с годами поняла,
Что и с холстом -не просто слишком,
С себя ответственность сняла,
И издала стишков я книжку.
Я в детстве думала, что дар,
Он всем и каждому даётся,
И что он, как воздушный шар,
Над головой на нити вьётся,
Когда ж с годами поняла,
Что дар иметь- не просто это,
С себя ответственность сняла,
И приняла я сан поэта.
ИСТОРИК И ПОЭТ
С Историком предельно ясно -
Сухие факты - вуаля!
Ну, а Поэт, коль он бесстрастный,
Не стоит рваного рубля!
Разбились облака. Алмазы дождевые,
сверкая, капают то тише, то быстрей
с благоухающих, взволнованных ветвей.
Так Богу на ладонь дни катятся людские,
так - отрывается дыханьем бытия
и звучно падает в пределы неземные
песнь каждая моя…
Погиб поэт на ровном месте…
А был еще вчера живой…
Отравленный сосиской в тесте
Поник он гордой головой…
Глупее не найти причины!
Он чувства лирой пробуждал,
Но ел шаверму и хычины -
И через это дуба дал!
Приходят гении нечасто,
А гибнут все - во цвете лет.
Съел. Занемог. И склеил ласты.
Мир праху твоему, поэт!
Иметь лопату должен каждый,
Любой нормальный гражданин,
Не токмо кочегар отважный,
Но ты и я - все как один!
Лопата - главное орудье
Не только грядкоманьяков,
Она нужна для правосудья
Не меньше, чем для цветников.
Коль тёща жить тебе мешает,
Лопатой дай по голове,
А холмик пусть цветы скрывают,
Разбей лишь клумбу во дворе.
Поэты, знайте, что лопата -
Подруга ваша и сестра,
Она страшнее автомата,
Острее бойкого пера.
Один поэт талант огромный
Зароет в землю, словно клад,
Другой лопаткой заострённой
Вмиг откопает плагиат.
Зарыть вы можете желанья,
Топор войны в спине врага,
Мечты наивной ожиданье,
Свои ветвистые рога…
Как известным стать поэтом,
Вы спросите у меня.
Изложу вам по секрету
Всю методику, друзья.
Алгоритм успешных виршей
Запишите вы в тетрадь,
Чтобы дальше, как кассирша,
Рифмы пальцем отбивать.
Перво-наперво запомним:
Нужен трепетный сюжет.
Вы настройте свой «приёмник»
На лирический сонет.
Дальше пишем про страданья.
Есть набор убойных слов:
Встреча, муки, расставанье,
Слёзы-грёзы и любовь.
Добавляем плечи-свечи,
Звон бокалов, страсть, рассвет,
Про Мартеновские печи
Не писать - вам мой совет!
Что еще?.. Финал достроим:
Свадьба, смерть или кровать.
Я теперь за вас спокоен.
Стих готов?.. Пора в печать!
Он прожил не такую уж долгую жизнь, но успел сделать множество дел. Его замечательными стихами зачитываются до сих пор - потому что они близки и современному человеку. И его биография вызывает у нас удивление - этот человек был героем не только в своих стихах, но и на самом деле…
«Я в лес бежал из городов»…
Будущий поэт родился 3 (15) апреля 1886 года в Кронштадте. Его отец, Степан Яковлевич, был судовым врачом, не раз совершавшим кругосветные плавания. Рассказы отца о дальних странах волновали детей - старшего Дмитрия и младшего Николая. Мать читала им Библию и исторические повести и труды, а старая нянька рассказывала множество русских народных сказок. Такое разностороннее воспитание породило интересное сочетание - братья грезили путешествиями, интересовались историей, обладали развитым воображением…
Также, по утверждениям близких, Николенька был очень набожным и оставался таким до конца дней, хотя старался не говорить об этом с окружающими, предпочитая свои чувства выражать в стихах: «Но все в себе вмещает человек, который любит мир и любит бога»…
Когда отец вышел в отставку, Гумилевы переехали в Царское Село, место, тесно связанное с русской литературой. И здесь Коля начал писать стихи - уже в семилетнем возрасте. А затем судьба преподнесла ему подарок - сбылись мечты о путешествиях. Гумилевы переехали в Тифлис, где прожили три года. Природа Кавказа поразила Колю, он часами мог гулять в горах, любуясь величавыми видами. И писать стихи. Именно в Тифлисе впервые было напечатано его стихотворение «Я в лес бежал из городов»…
В 1903 году семья вернулась обратно в Царское Село, где мальчики поступили в классическую гимназию, директором которой был знаменитый поэт Иннокентий Федорович Анненский. Стихи юного поэта понравились Анненскому, и он благословил его на дальнейшее творчество - «он вбрасывал в пространство безымянных мечтаний - слабого меня».
Но имея в душе «одну, но пламенную страсть» - стихи, Гумилев учился в гимназии достаточно плохо - в его аттестате зрелости пятерки были только по литературе и логике, а по другим предметам - тройки и четверки. А писал он с ошибками всю жизнь, что, впрочем, не мешало ему быть одним из самых интеллектуальных людей своего времени.
Экстравагантное путешествие
После окончания Царскосельской гимназии Николай, по настоянию отца, должен был поступить в университет. Гумилев согласился с родней, но в качестве будущего учебного заведения выбрал ни много ни мало - Сорбонну и отправился в Париж. Здесь он изучал французскую литературу и опять грезил об экзотических путешествиях.
Больше всего он мечтал побывать в Африке, но когда Гумилев написал об этом отцу, тот ему категорически отказал в средствах на столь «экстравагантное путешествие». Но Гумилев все же отправился в Африку.
Несколько месяцев перед этим он жил впроголодь, откладывая на свое путешествие все присланные отцом деньги. И родители были не в курсе, что их сын побывал в Абиссинии, жил среди бродячих племен, охотился в саванне… Николай заранее написал несколько писем домой, и пока он странствовал по Африке, его друзья аккуратно пересылали эти послания в Царское Село.
Вернувшись из путешествия, Гумилев вынужден был отправиться домой, в Россию - тяжело заболел его отец. Поэт начал учебу в Петербургском университете, но почти не посещал его. Он познакомился со многими писателями и поэтами, упивался общением и своим творчеством, отдаваясь этому всей душой.
Роковая любовь
Еще будучи гимназистом, Гумилев увлекся Анной Горенко, будущей великой поэтессой Ахматовой. Она училась в Царскосельской женской гимназии и тоже писала стихи, но, в отличие от Гумилева, почти никому их не показывала. Гумилев в своей жизни увлекался огромным количеством женщин, но общепризнанно то, что любил он по-настоящему только Ахматову, с которой они поженились в 1910 году…
Вскоре после свадьбы Гумилев и Ахматова отправились в Париж, где целыми днями бродили по музеям. Вернувшись в Петербург, Гумилев активно занялся литературным творчеством. Спустя год после женитьбы он опять отправился в Абиссинию, где побывал в самых труднодоступных местах и откуда, помимо охотничьих трофеев, привез множество изумительных стихов…
В 1912 году Гумилев организовал Цех поэтов и вместе с Сергеем Городецким основал новое течение - акмеизм, к которому примкнули лучшие поэты XX века - Мандельштам, Ахматова, Зенкевич…
Однако Гумилев, знавший, что стихотворения его жены гениальны, долгое время не мог смириться с тем, что ее слава начинает превосходить его собственную. Несмотря на рождение всеми любимого сына Левушки, чета Гумилев-Ахматова никак не могла стать счастливой. Два поэта, умевшие любить так, как это не дано простым смертным, измучили друг друга. И их любовная драма отразилась в стихах…
Если вначале Гумилев писал: «Назвать ее нельзя красивой, но в ней все счастие мое», то затем он уже говорил: «Я взял не жену, а колдунью». Ахматова же писала: «Все равно, что ты наглый и злой, все равно, что ты любишь других» - она очень любила Гумилева, хотя и страшно страдала от ревности: «Но не хочу, не хочу, не хочу знать, как целуют другую»… Этот роман был очень тяжел - слишком сильно они любили друг друга и слишком сильно мучили…
Любовь кавалериста
В 1913 году Гумилев отправился в очередное путешествие. Вместе со своим племянником он уехал на полгода в Африку - Академия Наук пообещала купить все коллекции, что они там соберут. Гумилев вел путевой дневник, охотился, общался с туземцами…
Вернулся он триумфатором, привезя множество уникальных экспонатов для музея Антропологии и Этнографии. А дом Гумилевых обогатился чучелом пантеры, которую поэт убил собственноручно, и живым попугаем жако, бывшим в ту пору диковинкой. Жители Петербурга были немало шокированы, когда зимой Гумилев вышел на улицу в роскошной леопардовой шубе, сшитой из шкур двух леопардов, привезенных из Африки…
Но вскоре экзотическое одеяние пришлось сменить - началась Первая мировая война. Гумилев задолго до войны был признан негодным к строевой службе, но едва началась война, он добровольцем отправился на фронт. Он служил в уланском полку, был кавалеристом и мечтал попасть в новые войска - авиационные. И продолжал писать стихи, которые становились все более совершенными по форме и содержанию.
Его прозаические «Записки кавалериста считаются одним из лучших произведений, написанных о войне… И во время войны, когда каждый день мог стать последним, он новыми глазами увидел свою любовь.
Его письма жене того периода - самое высокое выражение чувств, на которое способен человек: «Дорогая моя Аничка… Я целые дни повторяю „где она, где свет веселый серых звезд ее очей“ и думаю при этом о тебе, честное слово… Целуй Львенка, я о нем часто вспоминаю и очень люблю».
Гумилев воевал в Пруссии, Польше, был во Франции. Получив два Георгиевских креста, в 1917 году он оказался в предреволюционной России. Герой войны, поэт, мужественный воин и путешественник быстро стал одной из самых заметных фигур Петрограда. Уже после революции, когда старый мир начал разрушаться до основания, Гумилев не сломался. Он развел кипучую деятельность - читал стихи и лекции рабочим, организовал знаменитую литературную студию «Звучащая раковина», переводил французские романы для издательства «Всемирная литература», организованного Горьким.
Палач в красной рубашке
В 1918 году Гумилев разошелся с Ахматовой, однако, вероятно, оба они до самой смерти продолжали любить друг друга - и это чувство прорывалось в их стихах. Но Гумилеву довелось немного прожить после развода. Незадолго до своей смерти он написал пророческое стихотворение «Заблудившийся трамвай», в котором были такие строки: «В красной рубашке, с лицом, как вымя, голову срезал палач и мне. Она лежала вместе с другими здесь, в ящике скользком, на самом дне»…
Действительно, палач в красной рубашке уже поджидал Гумилева. В августе 1921 года он был арестован за участие «в антисоветском террористическом заговоре, с целью восстановления монархического режима». Вскоре Гумилев, один из самых выдающихся поэтов России, был расстрелян. Обстоятельства, дата его гибели и место захоронения неизвестны до сих пор… После смерти стихи Гумилева и его имя долгое время были под запретом. Вплоть до 80-х годов о нем было запрещено упоминать.
Но сейчас его творчество заняло свое достойное место в русской литератору. Написано множество книг о его судьбе, найдены ранее ненапечатанные стихотворения. И нынешние читатели могут наслаждаться творчеством поэта, который как ребенок любил «бродить по таким же дорогам, видеть вечером звезды как крупный горох»…
Когда душа с утра поёт:
«Парам, парам, парам, пам-пам»
И сердце просится в полёт…
Cherchez la femme! Cherchez la femme!*
Когда стихи текут рекой,
И рифмы сами льнут к словам,
Диагноз, в общем-то, простой -
Cherchez la femme! Cherchez la femme!
А если вдруг в душе минор,
И рифмы с горем пополам…
Всё тот же самый приговор -
Cherchez la femme! Cherchez la femme!