Бог не держит нас на этой земле из-за того, что мы очень достойные. Он держит нас потому, что Он очень милостивый, и отсюда и приходит вся наша милость. К примеру, если есть кто-то враждующий с кем-то, не осуждайте его, хоть он на самом деле ведет себя неправильно и не понимает этого. В этом случае неудобно и вам, и другим. Но если бы человек спросил у Бога об этой ситуации, то Он ответил бы ему: «Дорогой мой, Я люблю его таким, какой он есть. Именно поэтому держу его в жизни. Переходи на мою сторону, оставь и не враждуй больше с ним. Я Бог, и тебя тоже Я держу. Ты сколько ошибок делаешь, и Я не принимаю их во внимание!» Это интимный диалог со смирением. Поступите так, и вы застрахованы. И восходит любыми способами любовь, без которой невозможно ничего сделать, даже если вы сдвинете горы, даже если вы разорвете ваше тело или сожжете его ради Христа. Благодеяние - это ведь не только положить что-то в сумку. Милосердие - это когда принимаешь человека, разрешаешь ему быть рядом с тобой, не изгоняя его в своих мыслях.
Крест спас человеческий род! Не Божия справедливость, не Его чудеса, а Крест! Только когда Иисус был распят, тогда был побежден сатана.
Один человек сказал мне, что он имеет маленький грех. Но я знаю грех и меньше, чем его. Адам не сделал ничего, кроме того, что только откусил от яблока. Он не был против Бога, не сомневался в существовании Божественной силы, но он не послушался. И перевернул и небо, и землю. Не существует малого греха! Должен был прийти Христос спасти естество человеческое. И Он принес нам больше того, чем погубил нас Адам! Христос дал нам возможность обожествления. Мы, малое существо, имеем божественные силы! В нас есть животность, но где заканчивается она, начинается человек. До каких пор, спрашивается, будем давать ей свободу действовать в нас?
Перед ликом святым Христа
Мыслей ход не прервать никак:
«Сколь, душа моя, ты чиста,
Чтоб войти на Небесный брак?»
Проще молвить: «Господь простит»,
Чем спросить: «Что я сам принёс?» -
Лишь обрывки своих молитв,
Только горсть покаянных слёз.
И немного полезных дел,
Что в заслугу себе вменял.
Ну, а сколько я не успел,
Порастратил, порастерял?
Когда Креста Нести Нет Мочи,
Когда Тоски Не Побороть,
Мы к Небесам Возводим Очи,
Творя Молитву Дни и Ночи,
Что бы Помиловал Господь,
Но, Если в След За Огорченьем,
К Нам Счастье Вновь Стучится в Двери,
Благодарим с Умилением,
От Всей Души, Всем Помышлением,
Мы Божью Милость и Любовь?
Господи, как странно расставил ты людей на этой Земле. Души близкие, а судьбы далёкие…
Всю жизнь мы говорим Тебе: «Прости»,
А это значит, что душа жива,
И, согрешив, стремглав к Тебе летит,
Чтоб получить прощения слова.
Ты каждый раз нам задаёшь вопрос:
«Обиду ближнему сумел простить?
Что в своём сердце ты ко Мне принёс,
И научился ли врагов любить?»
А мы молчим. Нам нечего сказать -
Простили на словах, не от души.
Неведома прощенья благодать
Для гордой и чувствительной души.
А Ты, по-прежнему, готов нас ждать
И с вразумленьем скорым не спешишь.
Ты призываешь нас: «Учись прощать!»
Чтоб нам прощенными к Тебе уйти.
С надеждою к Врачу идем мы вновь,
Чтоб получить лекарство для души.
Конечно же, простишь и дашь Любовь,
И скажешь нам: «Иди и не греши.»
Приветствую тебя! Как
поживаешь?
Хотелось бы поговорить с тобой,
Но временем ты не располагаешь,
Поэтому пишу тебе
домой.
Я и вчера был у твоей
постели
И ждал, когда
расстанешься со сном,
Чтоб сил придать,
уверенности в деле,
И одарить
счастливым новым
днём.
Но ты лицом к стене
отворотился,
Чтоб сон продлить на несколько минут.
А Я стоял и ждал, не торопился,
Так люди на земле не ждут.
Потом и вовсе
времени не стало.
Ты мылся, одевался и ушёл…
Но беглый взгляд
твой в зеркале
усталый
Сказал Мне, что не всё так хорошо.
На миг твой взгляд
упал на Моё Слово.
Я думал, ты поговоришь со Мной.
Я был готов тебя
утешить снова.
Но - нет. Ты так
увлёкся суетой.
И днём, Мой друг, Я вновь и вновь
пытался
Вступить с тобой в полезный разговор.
Я ждал… Я ни на миг
не отлучался
Но не Меня искал
твой слабый взор.
А помнишь завтрак? -
вкусненькую пищу
Всё это было от Меня.
Кого люблю - те кушанья не ищут
Те все сидят у Моего
огня.
Потом обед, и вздох
тяжёлый снова.
А Я стоял так рядом,
за спиной.
Я ждал, что ты промолвишь слово,
Что, наконец,
заговоришь со Мной.
Что ты о чём-нибудь
Меня попросишь,
Чтоб Я помог в решении проблем.
Но мысль тебя какая-
то уносит,
И ты ко Мне всё
также глух и нем.
И когда весть к тебе
пришла плохая,
И слёзы побежали в два ручья,
Я так хотел их вытереть, мечтая,
Что наконец-то
пригожусь Я Я отвлекал тебя от мрачных мыслей,
Я солнышка лучами
согревал.
Я сделал так, чтоб
радуги повисли,
Как разноцветный
горный перевал.
Я ветерок послал тебе
навстречу
И дождь пролил
обильный стороной.
Все птицы пели песни
целый вечер,
Но всё же ты не
говорил со Мной.
И даже вечером,
придя с работы,
Ты не был почему-то,
друг, со Мной.
И в спешке приняв
ужин, без заботы,
Вдруг канул в телевизор с головой.
Программа увлекла
тебя надолго
Она важна, как видно,
для тебя.
Она важнее разговора
с Богом…
Зачем ты игнорируешь Меня?
Иль уйма дел, что ты хотел закончить,
Настолько ли важны
сейчас?
Чтоб переделать их,
не хватит ночи.
А ты уже не размыкаешь глаз.
Ты выбился из сил. Я понимаю.
Изнемогая, бросился
в постель.
Меня, увы, совсем не замечая,
А Я так много
выслушать хотел.
Мысль обо Мне
мелькнула на мгновенье,
Но было это сквозь
пространства сна.
И к Моему большому
сожаленью,
Он одолел тебя до дна.
За целый день не проронил ни слова.
За что же ты не
любишь так Меня?
Но завтра Я опять
приду, чтоб снова
Благословить тебя в начале дня.
Не для того Я написал
всё это
Чтоб упрекнуть тебя,
доставить боль,
Но чтоб помочь и делом, и советом,
Чтоб проявить к тебе
Свою любовь!
Общенье нам обоим
нужно и полезно.
Я рядом буду. Я тебя
дождусь.
Вдвоём, поверь, нам
будет интересно.
С любовью, твой
Спаситель Иисус.
старушка в церки предложила заказать молитву, чтобы все наладилось, семья муж, работа, здоровье.500рублей, читать будут весь день. Боже, что они творят в твоем доме…
Никакое образование и ничто другое не формирует в тебе состояние постоянного присутствия перед Господом, как тюрьмы и страдания. Большую ошибку совершает тот, кто игнорирует страдания. Когда Спаситель был с учениками на Генисаретском озере, то сказал им: «Идем к другому берегу». И как только они отплыли, то волны стали расти. И ученики из-за этого разволновались, потому что для их спокойствия было недостаточно того, что Спаситель ясно сказал: они отправляются на другой берег. Можно ли было обойтись без волн - символа испытаний и колебаний? Нет, потому что только в испытаниях мы отдаем свое сердце Богу.
Поклоняйтесь Богу всей душой своей. Не надо креститься формально. Проживайте тот момент, когда креститесь. Господь не будет спрашивать, чего ты не знал. Он спросит, почему ты не выполнил того, что знал.
Я доковылял до берега и рухнул на песок.
Огляделся вокруг.
Теперь я был совсем один: все меня оставили, не только родные, но и Ричард Паркер, и даже Бог - показалось мне в то мгновение.
Но нет, конечно же, нет.
Этот песчаный пляж - такой мягкий, такой твердый, такой большой, точно щека Господня; а где-то там еще - улыбающийся рот и глаза, сияющие от удовольствия, что я наконец-то здесь.
Я плакал как ребенок. Не от того, что вышел живым изо всех испытаний, хотя, конечно, это меня потрясло.
И не потому, что наконец-то рядом со мной - мои братья и сестры, хотя и это тоже глубоко меня тронуло.
Плакал я из-за того, что Ричард Паркер так бессовестно меня бросил - это разбило мне сердце.
Так испортить прощание - что может быть хуже?
Я ведь из тех, кто верит в силу церемоний, в гармонию порядка.
Надо придавать всему осмысленную форму, если только возможно.
Вот скажите, например: вы смогли бы изложить мою сумбурную историю в сотне глав - ровным счетом, не больше, не меньше?
Знаете, кое-что я в своем прозвище все-таки терпеть не могу: то, что цифры никак не кончаются.
Нужно, чтобы все заканчивалось честь по чести.
Тогда только оно и уходит.
А иначе остаешься один на один со словами, которые так и не сказал, хотя и надо было, и сожаления ложатся на сердце камнем.
До сих пор огорчаюсь, как припомню это скомканное прощание.
А ведь мне всего-то и надо было посмотреть еще разок, как он сидит в шлюпке, да подразнить, его чуток, привлечь к себе внимание.
А потом сказать ему - ну да, понимаю, он тигр, но все равно, - так вот, сказать ему напоследок: «Все позади, Ричард Паркер. Мы выжили. Представляешь?
Я так тебе благодарен - просто слов нет.
Без тебя я бы не справился.
Давай все-таки скажу, как полагается: спасибо тебе, Ричард Паркер.
Ты спас мне жизнь.
Ну, а теперь ступай, куда знаешь.
Ничего-то ты не знал в своей жизни, кроме свободы в плену зоопарка, - но теперь познаешь плен в свободе джунглей.
Удачи тебе там.
Берегись Человека. Он тебе не друг.
Но меня ты, надеюсь, запомнишь как друга.
А уж я тебя никогда не забуду, так и знай.
Ты останешься со мной навсегда, в моем сердце.
Что это там шуршит?
А-а-а, это наша шлюпка села на отмель.
Ну что ж, прощай, Ричард Паркер, прощай. Бог тебе в помощь".
Отец был прав, Ричард Паркер не был мне другом, после пережитого вместе, он даже не оглянулся.
Но я знаю, что в его взгляде было нечто большее, чем мое отражение.
Я это чувствовал, хоть и не могу доказать.
Знаете, я пережил много разных разлук, с Родными, Индией, Анандией, наверно, в конечном счете, вся жизнь - это череда расставаний, но, больнее всего бывает, если с тобой даже, не удосужились проститься!
Мне не удалось поблагодарить отца, за то, чему он меня научил, ведь если бы не его уроки, я бы не за что - не выжил…
Пусть подлости прощает Бог-а я не бог я не прощаю!
И он меня заставил в течение долгого времени продумывать мои отношения со всеми людьми, которые были вокруг меня, и поставить перед собой вопрос резко, остро о том, кому я прощаю от всей души, кому я прощаю сколько-то, кому я вовсе не прощаю, а стараюсь о нем забыть. Это заняло довольно долгое время. И в какой-то момент мне вдруг стало ясно, что это безумие, что даже молясь о том, чтобы Бог меня простил, постольку поскольку я прощаю, я навлекаю на себя Божие осуждение. Потому что пока у меня нет в душе настоящего прощения, а только желание простить - это неправда: ведь мое желание простить заключалось только в том, чтобы самому быть прощенным. Настоящего желания не было, потому что, не будь вопроса о том, чтобы меня Бог простил, я бы и не беспокоился о том, могу ли я сам простить. И постепенно, постепенно я дошел до момента, когда смог сказать: Господи, прости, потому что я его прощаю!
Вы, может быть, думаете, что этим дело кончилось. Это было только начало, и это начало длится до сих пор, потому что, по мере того как живешь, ты обнаруживаешь, что ненависти у тебя, может быть, нет ни к кому, злобы настоящей нет, хотя бывают вспышки гнева, неприязни, но настоящее прощение по отношению к людям, которые тебя окружают, которые хоть чем-нибудь тебя ранили, обидели, унизили, не так просто принести Богу. Приходится поставить вопрос о каждом человеке, которого ты знаешь, и сказать себе: я его хочу простить, но, во-первых, есть ли у меня причина его прощать? Он, может быть, меня нечаянно обидел, но хотел ли он меня обидеть? И мой гнев, мое негодование, моя мстительность духовная не являются ли ответом на случайный, ничтожный грешок этого человека? И дальше, ставить вопрос о том, могу ли я сказать честно: Господи, я его прощаю от души, я его прощаю всей своей посильной любовью, я хочу, чтобы мы вошли в вечность вместе, как братья, как брат и сестра, чтобы было счастьем встретиться в вечности. Но и на земле, если что-нибудь, что принадлежит мне, мешает его внутреннему освобождению, о Боже, очисти это!
Пустая жизнь бурлит сплошным потоком,
Пустые волны - о пустые берега.
Оставлен Бог, у самого истока,
Утрачено понятие греха.
Такую жизнь уж не наполнить смыслом,
Вернуться вспять нельзя уже нигде.
Лишь стиснув зубы, изменивши мысли,
Покорно сораспяться на кресте.