Матери
Меня — из рук заботливых и чистых,
Забыв про сон, про ход привычный дней,
Вскормила ты с любовью бескорыстной
От колыбели крохотной моей.
Я резво рос. Во всём ли так как надо?
Крепилась ты, надежды свет храня…
Я на земле не знал другого взгляда,
Что столь желанно принимал меня.
Но, ставши взрослым, занят сам собою,
К тебе, мой ангел, духом остывал.
О самой близкой, посланной судьбою,
В кругу забот лишь мельком вспоминал.
Прости же мне, что в трудный день ненастный
Я был далёк и твой не ведал страх;
Что ты ждала так долго, так напрасно
Слова сыновней ласки на устах.
Прости, что жил, столь редко утешая,
Моих ошибок в сердце не храни.
Прости меня… За всё прости, родная,
И пред Творцом в молитвах помяни.
Как счастлив я, что в мире сем, мятежном,
Познал тебя от жизненных дверей
Той — самой доброй, искренней и нежной —
Любимой самой матерью моей.
В истории нет постоянства…
Как жили в могуществе давнем
Великие, славные царства -
Расскажут нам свитки и камни.
Непросто в былое пробраться
Сквозь мифы, фальшивки, секреты…
Не будем ретиво стараться
Как формулы множить ответы;
Не будем глумиться над прошлым
В судах запоздалых бумажных.
Затем ли, чтоб стало нам тошно,
Постигнуть историю важно?
У прошлого нужно учиться,
Чтоб зло не вскормило нас ложью,
Чтоб после с высот не разбиться,
Стоящим сейчас у подножья.
Полезно познать с восхищеньем,
Как царства в трудах зарождались,
Как свежих народов стремленья
В историю мира вплетались.
Как мимо вражды и коварства,
Сквозь войны, интриги, наветы
Владыки вели эти царства
Правлением мудрым к расцвету.
Но, лести презревши природу,
Помянем с почтением смело:
Держались могущества своды
Единством сограждан и верой.
…А царства с годами крепчали,
И златом сверкали короны,
Всё реже вожди замечали
Людей угнетаемых стоны.
Владыки удел расширяли:
То ложью, то плетью, то мёдом,
То грозным мечом подчиняли
Не знавшие ига народы.
Всё чаще свобода стеснялась,
А царства скудели любовью,
Всё чаще земля орошалась
Святой человеческой кровью.
Угрозою ставши для мира,
Посеявши страх и тревогу,
Вбирая богатство и силу,
Они отступали от Бога.
Бесценное праведных слово
Всё реже надрывно звучало,
На мудрых смотрели сурово,
А Истину - хитрость сменяла.
И к «богу» взывали иному,
Грехам потакая беспечно.
Забыли, внимая земному,
О том, Что первично и вечно.
Великие царства растратой
Продолжили поступь расцвета,
Печально склоняясь к закату…
Крушеньем закончилось это.
В истории нет постоянства.
Как жили в могуществе давнем
Великие, славные царства -
Расскажут нам кости и камни.
Одно лишь дополнить осталось:
Когда, в средоточье разгула,
Грядущее царства решалось, -
Народная совесть уснула.
9.12.2010 г.
В краю лесном отраду нёс родник,
Всегда готов спасти в беде кого-то.
В низинах же, скрывая мутный лик,
Дышало смрадом ветхое болото.
И роднику по праву было жаль:
Любви живой болото не имело,
Но, источая томную печаль,
В самом себе замкнувшись, зеленело.
А для болота был родник смешон -
В стремленье вод, где жертва без награды,
Где труд «малейшей радости» лишён:
Ни тишины, ни тучности, ни смрада.
В грязь небрежно брошенное семя
Не взойдёт, от влаги сгнив однажды.
Не умеет лицемерить время -
Что ему дешёвый лоск бумажный?
Что ему регалии и злато? -
Ход столетий в них не приоденешь.
Актов зла, губивших мир когда-то,
Став мудрей, слезами не отменишь.
Серых дней неброские страницы
Объявить вершиной счастья можно.
Время же, не внявши знатным лицам,
Сквозь века укажет: всё ничтожно.
Время властно, время вольно дышит,
Наши судьбы судит очень строго.
Но и время чтит Того, Кто выше, -
Чутко слышит вечный голос Бога.
Мы - странники в земле непостоянства.
Мы ищем кров - находим путь лишений,
Заложники безверья и коварства,
Изысканных, но ложных утешений.
Отечество мы ищем слишком низко,
О тленного преграды спотыкаясь.
Не здесь оно, но к нам безмерно близко,
Душе живой и чистой открываясь.
Отечество, обещанное Богом,
Не знает ни старенья, ни лукавства.
А мы идём, идём своей дорогой…
Мы - странники в земле непостоянства.
Он к тебе приходит незаметно -
Ты его улыбкой не встречаешь.
Он тебя лелеет безответно -
Ты о нём едва по книгам знаешь.
Он глядит небесными очами
На твою израненную душу,
Держит бой с твоими палачами -
Со страстями - коим ты послушен.
Враг твердит, что ты неплодоносен,
Для добра и вечности потерян…
Он молитвы Господу возносит
День и ночь, в твоё прозренье веря.
Те молитвы - чистые, родные,
Словно щит, отводят бедствий грозы.
С первых дней пути твои земные
Орошают ангельские слёзы.
Этот стих отзывался в сердце
Чем-то ясно-родным… и новым.
Этот стих приглашал согреться
Чистым, искренним, мудрым словом.
Светлым кровом средь бурь мятежных -
Без невнятности, прост и строен, -
Этот стих подавал надежду
Там, где думали: ждать не стоит;
Где считали: не хватит силы,
Где твердили: «Покоя мне бы…»,
Где на лицах печаль застыла -
Он глаза возводил на Небо.
Только критик, избравший внешность,
Объяснял, распаляя душу,
Где и в чём у стиха погрешность.
…Зал, поникший, смущённо слушал.
Художник, не спеши сей мир изобразить
В безрадостных тонах гнетущего унынья.
Художник, не спеши сей мир приговорить
Пред мерзким ликом зла - к позорному бессилью.
Но погасить спеши пьянящий пыл страстей
И вопросить Творца о вечном, высшем смысле
Событий и вещей, и жизненных путей…
Для Истины святой сердечный кров очисти.
Когда от врат Любви твой шаг недалеко -
На многое ответ предстанет, прост и ясен.
В ликующих тонах изобразить легко
Чертоги бытия…
Ведь Божий мир - прекрасен.
Земные блага - как огонь свечи.
Душа - как мотылёк, легко парящий.
Стремится плоть к достатку - в мир манящий.
Но там… душе помогут ли врачи?
Познать себя - достойнейшая цель.
Но как же быть, когда объята мраком
Твоя душа… Когда недобрым знаком
Растёт число ошибок и потерь?
Легко поверить в то, что мир жесток, -
Когда причины скрыты зол и бедствий
Среди туманных отдалённых следствий,
Когда не познан Истины исток.
Легко поверить в то, что правды нет,
И в то, что нас «давно забыл Создатель», -
Когда в тебе унылый обыватель,
Когда душе неведом вечный Свет.
Познать себя - достойнейшая цель.
Но предстоит сначала встретить Бога,
Иначе путь познаний - путь подлога,
И счастья лик - преддверие потерь.
Отчего на душе пустота -
Не оставлено место надежде,
И Господней земли красота
Утешеньем не служит, как прежде?
Оглянись…
Не прошла ли душа -
Равнодушно - средь горя людского,
Обрести исступлённо спеша
Исполнение счастья большого?
А в родство не вошла ли со злом,
Оправдавшись: «Как выжить иначе?»;
Не презрела ли вечности Дом,
Погрузившись в мирские задачи?
Гиблый путь: пустоту проклинать,
Исторгая то плач, то злословье…
Лучше душу свою напитать
Здравой верой и чистой любовью.
Я взираю на грешный мир,
Я его не спешу судить,
Мне б собрать покаянных сил -
Омовенья души просить.
Долго совесть моя спала.
Что я сам в этот мир принёс? -
Больше праведности иль зла,
Больше радости или слёз?
Здравой веры искал ли суть
Иль познанья приятных нег?
Жизнь моя - это к Богу путь
Иль бесславный с Небес побег?
Был я скорым до тёплых слов
Или едкостью фраз карал?
Был на жертвы Любви готов
Или собственной мзды искал?
…Я взираю на грешный мир,
Где в умах и в сердцах разлад.
В том, что многим он стал не мил,
Есть и мой беззаконный вклад.
О любви бескорыстной и чистой
Мы мечтали.
Но от песен её слишком быстро
Вдруг… устали.
О любви, о добре и о вере
Слов так много!
Но они не спасают, не греют,
Где нет Бога.
Он лежал так одиноко,
Так бесчувственно-устало.
Одеяло, сникши с бока,
На пол комнаты упало.
Было больно, было душно,
Пред грядущим было страшно.
Ничего уже не нужно,
Ничего уже не важно.
Всеми предан, всеми брошен -
Мук трагичный ход отмерьте -
Он лежал, судьбой поношен,
На пороге верной смерти.
Кто поможет? Кто утешит
В час последний, самый горький?
Скажут едко: «Он был грешен,
Тяжких бед принёс он сколько!»
Был он крепок, был он властен,
Не желал от зла омыться.
Он обрёл земное счастье,
Но…
всего пришлось лишиться.
Тяжело на смертном ложе…
Мы - больных да не осудим!
Лучше, в чём сильны, поможем,
Если мы, конечно, люди.
Перед ликом святым Христа
Мыслей ход не прервать никак:
«Сколь, душа моя, ты чиста,
Чтоб войти на Небесный брак?»
Проще молвить: «Господь простит»,
Чем спросить: «Что я сам принёс?» -
Лишь обрывки своих молитв,
Только горсть покаянных слёз.
И немного полезных дел,
Что в заслугу себе вменял.
Ну, а сколько я не успел,
Порастратил, порастерял?