Какая музыка была!
Какая музыка играла,
Когда и души и тела
Война проклятая попрала.
Какая музыка во всем,
Всем и для всех - не по ранжиру.
Осилим… Выстоим… Спасем…
Ах, не до жиру - быть бы живу…
Солдатам голову кружа,
Трехрядка под накатом бревен
Была нужней для блиндажа,
Чем для Германии Бетховен.
И через всю страну струна
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.
Стенали яростно, навзрыд,
Одной-единой страсти ради
На полустанке - инвалид,
И Шостакович - в Ленинграде.
А если выгнуть в дугу день
И обернуться лохматым крылом журавля,
Успеть взлететь до стрелы к реке
И сбросить страхи на том берегу -
О чем ты плачешь?
То, что лучшее в мире поп-музыки зачастую имеет отношение к THE BEATLES, в общем-то, не удивительно. Удивительно другое: когда 17 февраля 1967 года на прилавках магазинов появилась «сорокапятка» «Strawberry Fields Forever / Penny Lane» - она неожиданно стала первым (и, по-моему, единственным) с 1964 г. синглом знаменитого квартета, который не пробился на верхушку хит-парада. Пробиться туда ей не дал Энгельберт Хампердинк с песенкой «Release Me».
С другой стороны, что такое сингл? В те времена он представлял себе маленькую виниловую пластинку на 45 оборотов (по нашему «миньон»), цели которой были исключительно рекламно-коммерческие. На первую его сторону обычно записывалась песня, которая по мнению продюсера должна быть любима широкими массами, другими словами - стать хитом, а на вторую - еще одна песенка - послабее - в довесок.
«Битлы», находящиеся в зените славы, по сути, пошли на риск, ибо записали в рамках явно коммерческого формата песни с необычным новаторским звучанием. Впрочем, времена начинались другие, и в конце 1960-х - начале 1970-х в хит-парады будут попадать вещи, которые сегодня бы никто раскручивать не решился. 2-е место для смелого эксперимента - это ведь тоже, согласитесь, не мало.
«Strawberry Fields Forever / Penny Lane» был настолько хорош с обеих сторон (в буквальном смысле), что THE BEATLES решили обозначить обе стороны пластинки как стороны «А». Первая песня принадлежала Леннону, вторая - Маккартни, и обе они были созданы по мотивам ностальгических воспоминаний о детстве и родном Ливерпуле.
И сегодня песня о земляничных полях не перестает поражать своим дивным звучанием и по-настоящему магическим настроением. Призрачные звуки, неожиданные скачки ритма, загадочный текст - делают «Strawberry Fields…» образцом психоделической музыки.
Написал ее Леннон в Испании, во время съемок к/ф «Как я выиграл войну», где играл главную роль. Там на самого вздорного и язвительного «битла» внезапно нахлынули трогательные детские воспоминания, когда он с тетей Мими устраивал благотворительную ярмарку для располагавшегося неподалеку от их дома сиротского приюта Армии Спасения под названием «Земляничные поля». Текст песни получился сугубо личным и порядочно запутанным.
Д. Леннон:
«На самом деле „Strawberry Fields“ - психоанализ, положенный на музыку. Думаю, в большинстве своем анализы симптоматичны, в них ты просто говоришь о самом себе. Мне это ни к чему, потому что о себе я постоянно говорил с журналистами. Мне не хватало времени на психиатров и им подобных, потому что все они ненормальные.
Вместо того чтобы сдерживать чувства или боль, почувствуйте их, не оставляйте на потом. Думаю, все люди слишком замкнуты. Я не встречал никого, кто не сдерживал бы боль, которую испытывал с детства, с рождения. Почему нам нельзя просто выплакаться? Лет в двенадцать нас отучают плакать: „Будь мужчиной“. Но какого черта? И мужчинам бывает больно».
Запись этой удивительной песни длилась необычайно долго - почти полтора месяца. Аранжировка постоянно изменялась, усложнялась, обрастая всё новыми инструментами и спецэффектами.
П. Маккартни:
«При записи „Strawberry Fields“ мы использовали меллотрон. Не думаю, что это могло пройти незамеченным в мире музыкантов, поэтому мы ничего не афишировали, а просто воспользовались им во время записи. Там было то, что теперь назвали бы сэмплами, - пленки с записью флейты, которые воспроизводили, а потом перематывали назад. Запись на каждой пленке звучала одиннадцать секунд, и ее можно было сыграть в любой тональности».
В итоге было записано две версии «Земляничных полей», но Леннон так и не был удовлетворен результатом. Половина песни ему нравилось в старой версии, половина - в новой. Перед «битловским» продюсером Джорджем Мартином была поставлена необычная задача - соединить обе куска в единое целое. Сначала это показалось ему невозможным, так как версии были записаны в разных темпах и тональностях. Но кудесник Мартин очередной раз расширил границы возможного - кое-как выровнял скорости и соединил пленки. Нет худа без добра. В результате этой склейки (где-то на 60-й секунде звучания) и без того необычная песня обрела еще один запредельный психоделический эффект.
Однако и после того, как миллионы начнут восхищаться «Земляничными полянами», соавторам записи будет казаться, что всё должно было быть не так.
Д. Мартин:
«Я никогда не забуду, когда я впервые услышал „Strawberry Fields Forever“. Джон стоял передо мной, наигрывал на акустической гитаре мелодию и пел эту невероятную песню. Я был просто восхищен, насколько иной она была, слишком нежная, чтобы ее записывать. …Я люблю эту песню и по сей день, но однажды, много лет спустя, Джон сказал мне, что он никогда не был доволен ею. И я чувствовал, что унизил его, когда мы записали эту песню. Я надеюсь, что он меня простил».
Песня оказалось настолько новаторской, что оказала огромное влияние на всю рок-музыку. У нас ее отголоски легко обнаружить во многих аранжировках группы АКВАРИУМ. Гребенщиков даже написал веселую песню «В поле ягода навсегда» - сей дикий и смешной перевод названия хита THE BEATLES он почерпнул из советской прессы.
И еще. В конце записи «Земляничных полей» Леннон промямлил в микрофон фразу «Мне скучно» (подобные шутки «битлы» повторяли в своих песнях не раз). Но некоторым послышалось совсем другое: «Я похоронил Пола». Ведь любители всяческой конспирологии долгое время муссировали легенду о том, что настоящий Пол погиб в 1966 году, а его место в группе занял двойник…
«Двойник» на сингле тоже не подкачал. Его «Пенни-Лейн» - воспоминание о ливерпульской автобусной станции, где автор часто пересаживался по пути домой - получилось не столь необычным, как «Поля» (Маккартни хотел «чистых звуков»), и более радостным и открытым, что вообще характерно для творчества Пола. Но хотя в песне и не было Ленноновских самокопаний, а текст ее представлял уличные зарисовки, и здесь было видно, что «битлы» стараются уйти от штампов любовной лирики раннего периода.
П. Маккартни:
«Пожарник с песочными часами» и образность песни вообще были нашей попыткой проникновения в мир искусства. В основе стихов лежат реальные события и образы. Был и вполне реальный парикмахер, у него, как у всех парикмахеров, имелись фотографии, по которым можно было выбрать себе стрижку. Но вместо слов «парикмахер с образцами стрижек на витрине» в песне звучат такие: «Все головы, которые он имел удовольствие знать».
Все это придало песне более художественный, артистичный вид, может быть, даже некоторое сходство с пьесой. Вот, например, девчонка в белом переднике - совсем как медсестра - в День поминовения продает с лотка маковые головки. Мы вставили туда и пару шуточек: «Four of fish and finger pie». Женщины ни за что не осмелились бы сказать такое в присутствии посторонних…"
Необычная «сорокапятка» стала преддверием «Сержанта Пеппера…» - поистине эпохального альбома, изменившего несколько легкомысленное лицо рок-музыки и выведшего ее в мир настоящего искусства. БИТЛЗ так бурлили творческими идеями, что решили не включать эти две песни в новую пластинку. А сингл, который вроде бы потерпел неудачу, впоследствии стал считаться лучшим даже на фоне тех «золотых времен» рок-н-ролла
Мне хочется когтями разодрать обои,
Раскрошить стены в пыль,
Разрушить все,
Уничтожить.
Бросить под ноги и растоптать.
Заморозить ад, Сжечь рай.
Оставить лишь яд музыки,
Притяжение невесомого,
Немыслимого и всеобъемлющего.
Стереть следы,
Стереть историю,
Стереть все, все.
Бесконечность и вечность музыки
Вне законе, вне повседневности.
Смех, слезы, радость, утешение.
Яд, сладость, смирение, покорность,
Ложь, Истина. Жизнь и Смерть.
Вне законе, вне повседневности.
Без сна во власти бездны,
Слова словно дождь падаю в сердце,
Сокрушить одним взглядом,
Извергнуть из тела душу.
Сложное соцветие звуков,
Бутоны новых мелодий,
Безупречный подарок Создателя.
Чувства оживить в музыке,
Перевернуть землю и небо,
Возродить безумие, зажечь огонь
Белое обернуть в алое,
Черное в белое,
Крошечный осколок мечты в мир.
С давних времен люди жаждали хлеба и зрелищ. И сегодня потребности публики не изменились. Правда, удивить современного зрителя стало ой как сложно. Избалованная мы публика, согласитесь. А как обстояло дело во времена композиторов-классиков?
Раньше на концерты классической музыки ходили, как мы сегодня на рок, поп или джазовые концерты. И в те времена были звезды и их фанаты. Были и нешуточные страсти-мордасти - как в личной жизни звезд, так и на сцене.
Ну, а какими талантливыми шоуменами были композиторы-классики! Кажется, что именно им были открыты секреты всемогущего пиара…
«Рыжий поп»
Так, великий Антонио Вивальди устроил настоящее шоу в самой церкви посреди мессы. Дело в том, что в то время Антонио работал священником. «Рыжий поп» - так его называли тогда. Но с профессией он явно ошибся.
Случилось, что во время большого церковного праздника Антонио вдруг придумал хит. (Вот что означает отвлекаться на работе). Не раздумывая, он покидает рабочее место у алтаря и на глазах обомлевшего начальства бежит записывать свой шедевр. Конечно, был жуткий скандал. Инквизиция устроила суд, но вместо того, чтобы отправить Антонио на костер, все отнеслись с пониманием к гению. Святая инквизиция и понимание, ну не чудо ли? Вивальди отделался легким испугом. Его всего лишь лишили церковного сана.
Рыжий поп исчез - и появился маэстро женской консерватории «Пиета». До конца своей жизни он продолжал устраивать шоу, ставшие известными во всей Европе. Антонио написал огромное количество шедевров, благо никто ему уже не мешал.
Шоу долой!
Вот Георга Генделя шоу не просто не интересовали. Он даже страшно раздражался, если что-либо мешало исполнению его произведений! Но эксцентричное поведение самого композитора было ну очень зрелищным.
Дирижируя оркестром, он мог сильно разнервничаться из-за какой-нибудь помехи. Невзирая на публику, Гендель начинал яростно швырять инструменты куда попало и в кого попало, после чего в ярости покидал сцену. А сама публика была очень даже довольна, ведь она получила то, зачем пришла! Шоу удалось!
Укрощение строптивой
Певица Куццони не уступала Генделю в строптивости характера. Как-то она заявила, что желает петь арию композитора по-своему. Куццони имела наглость настаивать на своем, несмотря на уговоры. Конечно, Георг Гендель взорвался: «Вы дьявол в женском обличье!» - истошно закричал он. - «А я тогда сам Вельзевул, князь всех чертей»!
С этими словами он схватил перепуганную певицу и потащил к окну, на полном серьезе собираясь выкинуть из него надоевшую ему даму. И если бы не подоспели другие музыканты, с трудом вырвавшие жертву из цепких рук композитора, кто знает, чем бы дело закончилось. Зато певица стала шелковой. Спела послушно арию, как было ей велено, и сорвала громкие аплодисменты публики.
Ну и кто кого?
Известен случай, когда Генделя пригласили выступить на грандиозном королевском пиршестве. Гендель сочинил по такому случаю «Музыку для королевского фейерверка». Все было замечательно. Маэстро дирижировал оркестром, публика восхищалась дивными звуками. Но тут пришло время для шоу. В небе взорвался фейерверк, который так поспешно воспел в своей музыке Гендель.
То, что взрывы петард перекрывали звуки его шедевра - это были еще цветочки. Ягодки начались тогда, когда некоторые петарды начали падать на саму сцену, изрыгая огонь и обещая сжечь тут всё и вся. Конечно же, началась паника. Публика ринулась во все стороны. Но Гендель, хотя и позеленел от злости, упрямо продолжал дирижировать испуганным оркестром. И как сам композитор не взорвался в ту минуту? Какое феерическое шоу!
Гениальные ноги
Чем завлекал публику гениальный Иоганн Себастьян Бах? Конечно же, своими ногами. Спешу объяснить.
Когда люди шли в церковь, где работал органистом Бах, они говорили: «Идем посмотреть на человека с летающими ногами». Бах обладал высококлассной техникой игры на органе. С огромной скоростью бегали по клавишам пальцы его рук. А что выделывали его ноги! Он так выплясывал на клавиатуре для ног, что людям, взирающим на возвышенное место органиста, казалось, что машет Иоганн ногами, как крыльями. Вот это зрелище!
Один почитатель стал восхищаться мастерством композитора. Прервав его, Бах с раздражением ответил: «Да ничего удивительного в моей игре нет. Надо только своевременно нажимать нужные клавиши, а все остальное сделает сам орган!»
Но, к чести поклонников, их привлекали не только ноги исполнителя. Они восхищались и гениальной музыкой автора. Если кому-либо вдруг во время звучания органа хотелось пошептаться о своем, на него спешили шикнуть: «Не мешай Баху разговаривать с Богом».
Вот какой величественной и благородной является музыка Иоганна Себастьяна Баха.
«Любимец Бога»
О гениальном маленьком Моцарте гудела вся Европа. И было из-за чего! Отец Вольфанга, Леопольд Моцарт, в лучших традициях имиджмейкеров рекламировал сына как феномен природы. Афиши призывали не только любителей музыки посетить концерт, но и работников умственного труда - деятелей науки, прийти и лично убедиться в феноменальности мальчика.
А маленький Моцарт действительно был чудом и чудеса совершал. Играл на клавесине с листа сложнейшие произведения. А хотите вслепую с завязанными глазами? Тоже без проблем. Он запросто мог на ходу усовершенствовать заданную зрителями мелодию или даже с ходу сочинить музыкальный хит. Такую скорость в написании музыки Моцарт сохранил на протяжении, увы, недолгой своей жизни.
Амадеус (лат. сл. «возлюбленный Богом») - так называли Моцарта. Сам же гений скромно отвечал: «О, я просто Вольфанг».
Соглашусь с теми, кто утверждает, что рок-звезды пошли вовсе и не от короля рок-н-ролла Элвиса Пресли. Самые первые суперзвезды зажглись и ярко светили на музыкальном небосклоне еще в 19 веке. Кто были эти герои?
«Дьявол» со скрипкой
Николо Паганини по праву получил звание лучшего скрипача в мире. Скрипка в его руках вытворяла невероятные штуки. Он играл то, что, считалось, невозможно было сыграть. Его темперамент не выдерживали струны нежного инструмента. Считается, что сам Николо подпиливал струны своей скрипки перед выступлением. И все ради шоу, и какого!
Когда в кульминационный момент струна с пронизывающим звуком рвалась, сердца слушателей тоже обрывались. Паганини же, как ни в чем не бывало, виртуозно заканчивал игру на оставшихся струнах. Как-то прослушав его «Дуэт для двух влюбленных» (это произведение исполнялось на двух струнах), одна дама укорила маэстро, что, мол, сложно будет иным музыкантам превзойти его. «Им только и остается, что сыграть на одной струне», - предположила она. Николо тут же воодушевился такой идеей и на следующем концерте уже выпиливал музыкальные узоры на осиротевшей струне. Ну, никаких шансов конкурентам!
Подпиливание струн было не единственным ноу-хау композитора. Он также любил напустить страх на своих почитателей. Концертный зал по его просьбе был погружен в потемки. Это мрачное освещение усиливало впечатление от его зловещей музыки. Действие на слушателей этим оказывалось потрясающее. Как мужчины, так и женщины массово падали в обморок, не выдерживая такого напряжения. Мэрилин Мэнсон, завидуй!
А в эпатажности Николо просто не было равных. Худой, бледный и мрачный. Крючковатый нос, длинные пальцы, взлохмаченная копна волос, горящие черные глаза. «На черта похож», - косились на Паганини окружающие. Этот дьявольский портрет удачно дополнял развивающийся черный плащ и длиннющий шарф. С такой живописной внешностью хоть сейчас отправляйся на экраны Голливудского ужастика.
Имидж Паганини рождал невероятные истории о нем. Очень многие не сомневались в том, что музыкант продал душу дьяволу, является убийцей собственной жены и еще кучи народа. А так искусно играть он научился, конечно, в тюрьме, где же еще?
Но такие слухи только прибавляли ему популярности. «Паганини - гений, и неважно, ангел он или демон», - писали газеты. Не у Николо ли учились сегодняшние пиарщики?
И чем не Элвис?
Венгерский композитор Ференц Лист был настоящей суперзвездой. Он считался одним из лучших пианистов Европы своего времени. Слава звездам тех времен доставалась не просто так! Это были мастера высочайшего класса! Но и Лист понимал, что для успеха одного таланта маловато будет. Поэтому свои концерты композитор превращал в яркие, будоражащие публику шоу.
«Хотите зрелищ? Нате вам зрелище!»
Выступление Ференца начиналось еще до того, как он садился за инструмент. И начиналось оно с того, что Лист, гипнотизируя публику, медленно снимал перчатки, разрывая их по швам. Этот маневр уже подводил публику к состоянию, близкому к экстазу. Ну, а сама виртуозная игра музыканта просто добивала зрителя.
Лист так энергично долбил по клавишам рояля, что у инструмента рвались струны (не у Поганини ли стащил приемчик?). Следуя замыслу, Лист быстро пересаживался за запасной рояль, уже заранее подготовленный и ожидавший своей очереди на сцене. Столько сил вкладывал композитор в свое выступление, такую колоссальную энергию отдавал, что сам терял сознание за компанию с публикой. В этом Лист, конечно же, превзошел Паганини.
Ну, а своим фан-клубом композитор мог действительно гордиться. Армия поклонниц просто забрасывала своего кумира письмами, умоляя подарить локон своих волос. Ференц даже был вынужден завести собаку и, состригая с нее клочки шерсти, щедро раздаривал почитательницам.
Поклонницы Листа частенько устраивали и потасовки между собою. Так, графиня Мари д`Агу не постеснялась вцепиться в волосы своей соперницы Жорж Санд, а та, в свою очередь, тоже не лыком шита. Словом, графине досталось не меньше. Сам же Ференц предусмотрительно ретировался в соседнюю комнату и весь в расстроенных чувствах переживал за исход этого поединка.
И кто после такого посмеет заявить, что классика - это скучно?
«Фантазия и искусство - неотделимы». (Ференц Лист).
Приверженцы прогрессивного рока парировали больше поношений, чем любители любого другого рок-жанра. Чистопородные рокеры презирают его за отсутствие базовых и попсовых элементов рока, мастера классической и серьезной музыки считают его слишком простым и незаслуживающим внимания.
Новоявленные панки и новые колеблющиеся подвешивали его в качестве мишени, описывали его как воплощение самодовольного динозавра (в те дни, когда Джон Лайдон присоединился к «Sex Pistols» как гласит легенда, он был одет в расписанную футболку с логотипом «Я ненавижу «Pink Floyd»). Тем не менее, прогрессивный рок был одним из определяющих стилей рока 70-х. Длинные и массивные произведения-сюиты с переменным ритмом и переходами в другие тональности, виртуозный мультиинструментализм стали неотъемлемыми атрибутами этого жанра.
Прогрессивный рок пришел во многих формах и масштабах, и это может быть достаточно вольно определено как музыка, которая пыталась объединить рок и психеделию с классическими, симфоническими и литературными элементами. Большинство музыкальных коллективов широко использовали инструментальную виртуозность, в большом почете использование клавиатуры, а использование синтезатора гораздо шире, чем у типичных рок-групп. Электрические гитары были также очень важны; иногда «сражаясь» с клавиатурой, иногда выделяясь для высоких, длительных соло самостоятельно. Лирика. Прог-рокеры не забывают темы любви в своих произведениях, но, как правило, больше озабочены весомыми философскими вопросами, которые часто под влиянием психоделических веществ трансформировались в фантастику, фэнтези, а иногда и в эпическом масштабе. Практически все основные прог-рок-группы были английского происхождения, и лишь некоторые родом из Европейского континента.
Прогрессивный рок - иногда называют «арт-рок» - черпает свои истоки в британской психоделической сцене конца 60-х годов. «The Moody Blues» были первой группой, попытавшейся объединить рок с классической симфонической музыкой на их альбоме 1967 года «Days of Future Passed». В последующих альбомах, они обошлись без фактического оркестра и использовали синтезаторы и сложные методы студийной звукозаписи, чтобы создать симфоническое звучание самостоятельно. Немного групп пережили столько же бешеной лести и оскорбительной критики, как «The Moody Blues»; несомненно, претенциозные, они были также одним из самых заразительно-мелодических явлений прогрессивного рока.
Очень популярны были «Pink Floyd», которые чаще обращаются к серьезным музыкальным темам после ухода своего первоначального лидера (Сид Барретт покинул коллектив в начале 1968 года, и многие думали, что группа задохнется с потерей их оригинального композитора, гитариста и певца, чья прихоть вложила неповторимый смысл в дебют группы 1967 года «Piper at the Gates of Dawn» - один из величайших психоделических рок-альбомов). Впоследствии «Pink Floyd» удивил своих критиков, создав монументальные панно с более длительным и просторным для экспериментов эпосом. В то же время большой международный прорыв был в 1973 - «Dark Side of the Moon». Этот альбом остается одним из самых продаваемых альбомов всех времен. В их ранних альбомах содержатся некоторые из самых оригинальных работ, и группа никогда полностью не теряла из виду своих поп-блюзовых корней.
Другими ключевыми британскими группами конца 60-х были «Soft Machine», которые широко интерпретировали джаз в своем психоделическом хард-роке; «Procol Harum», использовавшими многослойные клавишные, мелодии с сильным эхо классической музыки, и глубокими литературными текстами Кит Рида; «Nice», показавший виртуозный, классический стиль клавиатуры Кейта Эмерсона и яркое зрелище; «The Pretty Things», чья рок-опера предшествовала примерно за год «the Who»; и «Jethro Tull» их ранняя смесь блюз-рока и джаза от Раса Роленда Кирка вскоре превратилась в неисповедимые альбомы длинных эпических поэм с сильными оттенками традиционной английской народной музыки.
Для многих поклонников, первой настоящей группой прогрессивного рока была «King Crimson», дебют которой в 1969 был новаторским синтезом величавой виртуозности и ожесточенных гитар и меллотронов. Хотя некоторые критики будут категорически несогласны, ранние рецензенты часто сравнивают первый состав «King Crimson» с аналогичными мелодическими и мелотронными экскурсиями ранних «The Moody Blues». С гитаристом Роберт Фриппом у руля, группа пережила несколько быстрых изменений персонала и стала менее песенно-ориентированной, увеличив внимание опусам инструментальной виртуозности и плотному вызывающему материалу с сильным воздействием джаза и авангарда.
Уже в начале 1970 г. поразительно формирование подразделений в рамках школы прогрессивного рока. Некоторые из наиболее достойных уважения течений группируются вокруг знамени звука «Кентербери» (Кентерберийская школа прог-рока) возглавляемая «Soft Machine». К школе также причисляют «Caravan», «Hatfield & the North», «Matching Mole», «Gong» и сольные работы эксучастников группы (Robert Wyatt и Kevin Ayers), яркие работы которых достигли самых коммерчески успешных показателей жанра.
В то время как эти течения, получали похвалу от критиков, «Emerson, Lake & Palmer», «Yes», «Pink Floyd», «Jethro Tull» и «Genesis» записывали серьезные концерты. В то время как «Pink Floyd» использует экономически оправданное вылизывание собственного эпоса, другие звезды, как правило, размахивают кричащими инструментальными пассажами от гитарных и клавишных героев, таких как Стив Хоу, Рик Уэйкман и Кит Эмерсон. Вся значительная их напыщенность не смогла замаскировать неординарное композиционное построение и изумительно созданные инструментальные рифы, которые масса поклонников сочла наиболее приемлемыми.
Достаточно изучив арт-рок, критики зарезервировали оптимистичную долю энтузиазма по отношению к «Roxy Music», чей ироничный поп был со вкусом взбудоражен синтезаторными взрывами от Brian Eno. Через некоторое время В. Eno сосредоточился на сольной карьере и записал более абстрактные, и более инструментальные, рок-ориентированные композиции, которые считаются одними из самых уважаемых арт-рок и авангард-рок записями всех времен. Brian Eno оставит рок к концу 70-х годов, чтобы сосредоточиться на современной композиции (он продолжает работать со многими исполнителями в качестве продюсера).
В то время существовало значительное крыло прогрессивного рока, отдававшее преимущество инструментальной составляющей. Неудивительно, что многие из этих коллективов пришли с европейского континента, и использовали инструментальный формат, как способ обойти свое ограниченное понимание английского языка. Германский «Kraftwerk», неожиданно ворвавшийся в середине 70-х, со своим предчувствием, электронными текстурами, а также вкупе с подобными немецкими группами, такими как «Can», «Amon Duul», «Faust» и «Tangerine Dream», привели к школе «Kraut рок» (как окрестили таковой в Англии), и имели в продолжение нескольких лет значительное влияние на новую волну. Голландский «Focus» показывая мастерство гитары Яна Аккермана, греческая команда «Aphrodite's Child» и итальянская «PFM» также совершали международные концертные туры, похожие на набеги. Майк Олдфилд (который играл на гитаре с Кевином Айерсом) имел огромный международный успех с инструментальной сюитой «Tubular Bells».
Влияние прогрессивного рока снизилось с середины 70-х годов. Панк новой волны и взрывы дискотек были для серьезной музыки негативными факторами, но что более важно, много течений распалось, переехали в сторону более поп-ориентированного тарифа, или просто музыканты поодиночке сосредотачивались на сольных проектах. Такие группы, как «Electric Light Orchestra», «Boston», «Foreigner», «Journey», «Asia», «Kansas» и «Supertramp» стал бешено популярным путем включения ярчайших атрибутов прогрессивного рока в их брендовый мейнстрим поп-рока.
Через модифицированную симфоническую призму, такие группы, как «The Moody Blues» и «Pink Floyd» остаются суперзвездами концертных достопримечательностей и бьют рекорды продаж, когда они собираются для работы в студии или отправляются в концертный путь, как и разбросанные по широкому руслу арт-искусства современные группы, такие как «Marillion», неукоснительно следующие исходному прог-рок идеалу. С другой стороны спектра Фред Фрит, Генри Кайзер, Роберт Фрипп приняли прогрессивный рок в более авангардном обличии, чем он когда-либо осмелился красоваться в период своего расцвета. И нет сомнений, что возвышенные амплитуды таких исполнителей, как «The Who», «Led Zeppelin», «The Mothers of Invention», «Peter Gabriel» и «David Bowie» не малым обязаны лучшим проявлениям прогрессивного рока.
Я рискну пойти по дороге, что ты идешь…
Я окунусь в тот мир…
Пусть я рассыплюсь, едва войдя в него…
Я выбрала этот шанс, чтоб быть с тобой вечно…
Подобно музыке звучать в твоей душе…
Ты не заметишь меня с начала, но я рискну.
Я рискну…
Рискни и ты…
Подойди все ближе…
И сердца стук не остановить…
Я закрою глаза, когда ты будешь слишком близко…
Мое сердце может остановится…
Я чувствую каждый твой шаг, каждый твой вздох.
В твоих глазах отражается Вселенная.
Какой твой будет танец?
Какая будет музыка?
Но слова будут только наши…
Наши мысли…
Я повторяю твое имя…
Словно хочу, чтоб ты услышал меня.
В этом сумасшедшем мире я нашла тебя…
Я слышу твой голос,
Возможна ли жизнь без него?
Этот мир я не отдам никому…
Не заметишь… Не заметишь…
Голос… Голос…
Музыка… Музыка…
Слова… Слова…
И Душа.
Я ловлю каждое твое движение,
Я пытаюсь понять их смысл…
Стать частицей тебя…
Понять тебя…
Но мысли путаются…
И вот я опять потеряла контроль…
Ты убиваешь меня каждую секунду
И возрождаешь вновь…
Но как долго это будет?
Я пытаюсь понять… понять…
Я задыхаюсь…
В твоем мире я свободна…
В твоем…
Ты общаешься с другими,
Но не разделяешь со мной своих тревог…
Вписываю новые ноты в мелодию,
Может ты услышишь и поймешь…
Слова как трудно подобрать,
Когда не знаешь, как сказать,
О своих чувствах…
Смотрю на небо
И засмеюсь,
Ты не узнаешь обо мне,
Ты не узнаешь меня…
Я слышу музыку, почему?
Кажется, я больна… тобой…
Музыка… музыка…
Я не могу забыть твой ритм, твои аккорды…
В этом мире без правил
Влиться в мелодию звуков так просто.
Переливы глубоких мотивов
Утопают в зеленой листве.
Ночных звуков потоки
Ведут в даль в никуда,
Взлетая, то падая с высоты,
Ускоряясь, то зависая в полете.
Уступая лишь ветру в скорости,
Восточного ветра дыханья.
С каждой минутой теряя контроль
Ловишь свет ускользающих звезд.
Словно дразня, поднимаются все выше.
Столкнувшись вдруг со звездой,
Зажмуришь глаза от яркого сияния,
Ослепнешь от вспышки магнита,
Магнита Вселенской Музыки Живой,
Где в нотах повествуется о жизни,
О Великой жизни, забытой когда-то,
О Даре Великом, о голосе Чудном,
Покоривший небес высоту.
Столь необъятен голос,
Столь глубоки чувства,
Слов смысл ускользает,
Как вода, впитавшись в душу до капли.
Это солнце не закроют тучи,
Его лучи растопят лед,
Эта музыка разорвет нити реальности.
Не противься ей.
Все чувства вдруг вспыхнут вместе,
И загорится огонь в сердце,
Не угасающий.
Во тьме его свет словно маяк -
Путь сердца и души, твоей и моей.
Слова и музыка,
Как близко они мне.
Часть меня зовет к солнцу,
Часть к Луне.
И душа легкая словно облако,
Стремится к высоте.
Все дальше от звезд,
Все тяжелее становятся крылья,
И земля уходит из - под ног.
Эльф сидит, свесив ноги на ветке,
И свистит ветру в ответ,
Орлиные крылья разведутся
И вновь устало упадут.
Привет, уходящему солнце
К закату обратятся глаза,
Крылатое сердце, забытое
Отчаянная пустота из пепла.
Эльфийские чары окутают ночь
И мрак становится приятней,
Не видно крыльев
И потухший огонь в глазах.
Лишь свирель играет
И зовет в грезы
Где неожиданное путешествие
Заставит сердце ожить.
Среди улиц знакомых
Среди темноты звездного неба
Возникнет силуэт в пальто…
Тень к тени
И голос из мрака такой знакомый для сердца
Колотится оно и замирает.
Я жадно глотаю заснеженный воздух
И волной проходит ток.
Ты все ближе, я глаза закрываю
И голос опять зазывает.
Я, открыв глаза увижу
Шатена с синевой в глазах.
Я, сокрывшись в подсознании
Мчусь от призрака прочь.
Я укрощаю чувства,
Сон все преследует наяву.
Я теряюсь, теряюсь в вихре невидимым никому.
Темно-каштановые волны волос
И язвительность резкость слов.
Каждый раз распыляют остатки рассудка.
Я влюбляюсь все сильней
И сильней в призрака своего сердца.
Я глупа, я боюсь этих водоворотов
И смысла в бессмысленных мыслях.
Я вновь и вновь пропадаю в пространстве.
Закрыв глаза, я возвращаюсь
По слову, по смеху
По острому языка лезвия,
По энергичному лихорадочному шагу.
Я вижу призрак сердца своего
В пальто прошагает мимо с поднятым воротником.
Я отпущу мрак и желанная тень уйдет,
Пелена спадет, и звук шагов затихнет.
И каждый вечер буду ждать открытия этой тайны -
Силуэта в пальто.
Но яркий вспышкой не озарится он
Не взорвет мое сердце волной.
Мое сердце в этой волне замерло
И колотится при этом голосе
И сердце предает: услышать, увидеть, узнать.
И разум не подчиняется:
Глаза закрыть, услышать голос,
Уши закрыть, увидеть облик.
Я с тобой перестала мечтать
Лишь сердце стук напоминает о тебе
И вспышки в подсознании.
Я не прощаю с наркотиком - призраком,
Но жажду конца развязки.
Я забиваю зов музыкой, перебиваю импульсы тока,
Бегу от пытки к пытке другой,
Как наркоман от дозы к дозе.
И музыка громко орет, забивая вспышки словами,
И в крошево разобью своим несбыточные мечты,
Стену памяти закрою.
И призрак исчезнет, разрушится на миг,
И вновь я под пыткой, хочу сбежать, я хочу остыть.
Шатен с океаном в глазах, задел мое сердце и вскоре исчезнет,
Потому что время сказки уйдет.
И чувство окажется бессмысленной
Хоть сердце колотится еще и вздох тяжелее,
И выдох тянет в пучину и с каждым ударом все
Глубже я закутываюсь в собственных сетях.
Мой призрак, дурман в реальности
Лучше уж сон, чем пытка.
Я жадно глотаю заснеженный воздух
И волной проходит ток.
Ты все ближе, я глаза закрываю
И голос опять зазывает.
Я вновь и вновь пропадаю в пространстве.
Закрыв глаза, я возвращаюсь
По слову, по смеху
По острому языка лезвия,
По энергичному лихорадочному шагу.
Среди улиц знакомых
Среди темноты звездного неба
Возникнет силуэт в пальто…
Я отпущу мрак, и желанная тень уйдет,
Пелена спадет, и звук шагов затихнет.
Моя любимая музыка - это моё оружие, и я воспринимаю её именно так, и не иначе. И если она не качает, не заставляет орать или громить, сопереживать или не вдохновляет - я не буду её слушать, какой бы качественной и ценной с художественной точки зрения она бы ни была
По собственному опыту знаю, что скучные ожидания и вынужденные простои могут хорошо стимулировать творческие идеи. Это может подтвердить музыкант и композитор Крис Ри, ведь свой самый известный хит он написал, стоя в автомобильной пробке…
Глядя на характерный разрез глаз Криса, трудно поверить, что в его крови нет ничего восточного. Папа у него - итальянец, мама - ирландка, а сам он родился 4 марта 1951 года в английском городке Мидлсборо.
Если бы в детстве кто-то сказал Крису, что он станет музыкантом, он бы очень удивился. Даже простое прослушивание музыки увлекло его непростительно поздно - в 19 лет. Зато увлекло настолько, что спустя два года он купил себе гитару и вместо того, чтобы прилежно копировать других мастеров, тут же бросился сочинять своё.
Увидев талантливого сочинителя и слайд-гитариста в одном лице, его взяли в местную группу, а так как только он хорошо помнил тексты своих песен, то вскоре предложили и место вокалиста.
В 1978 году Крисом заинтересовалась музыкальная индустрия, и он выпустил свой первый сольник: сингл «Fool (If You Think It’s Over)» пролетел как фанера над Туманным Альбионом, зато в США обрёл неожиданный успех, заняв 12 строчку чартов.
Но уже в следующем году карьера Криса Ри так же неожиданно покатилась вниз. Он по-прежнему играл традиционный блюз и рок, а за окном уже вовсю бесились панки и представители «новой волны».
Становиться модным консервативный гитарист никак не хотел, и его последующие диски публика покупать тоже не хотела. Пришлось практически всё начинать с нуля. Хоть Ри и впадал в депрессию, но альбомы выпускал с завидным постоянством, ибо, в отличие от многих музыкантов, страдал не от недостатка материала, а от его переизбытка.
Капля камень точит, и к середине 1980-х Крис Ри с удивлением обнаружил, что его страстно полюбили на родине матери - в Ирландии, да ещё и в континентальной Европе заинтересовались. Отряхнув прах неблагодарной Англии, Крис активно гастролирует там, где его любят, и в 1986 году выпускает успешный альбом «On the Beach». Тут пала и Англия. Альбом занял 11-е место, а английские залы стали заполняться.
Многие наши слушатели прекрасно знают одноименную композицию с запоминающимся гитарным соло. Хотя, скорее всего, слышали её не в оригинальном варианте, а в новой - более яркой - версии 1988 года.
Ещё больший успех имел альбом 1987 г. «Dancing with Strangers» (2-е место), песня «Let's dance» из которого стала самым продаваемым синглом Криса Ри.
Но мы-то с вами знаем, что главный хит ждал музыканта впереди. Речь, конечно, идёт о «The Road To Hell» - «Дороге в Ад». За десять лет до этого AC/DC уже «прокатились» в ад по шоссе (песня «Highway To Hell»), но сделали это со свойственной удалью и размахом. Крис Ри описал свою «дорогу в ад» намного сдержаннее, но и намного мрачнее.
Оно и понятно - ведь песня родилась, когда музыкант застрял в многочасовой пробке на автостраде M25, которую давно уже прозвали «самой большой в мире автопарковкой». Всё вокруг наводило на грустные мысли, и в первых строчках будущей песни появляется призрак безвременно умершей матери, которая подходит к лобовому стеклу авто и спрашивает «Что ты здесь делаешь?». Герой песни отвечает: «Мама, я приехал в богатую долину, чтобы продать себя», а та в ответ говорит: «Сынок, ты заблудился и выехал на дорогу в ад».
После этого вступительного речитатива в голове Криса Ри зазвучал знаменитый проигрыш, а образ забитой машинами, автострады развернулся в глобальную метафору.
«Я стою у реки,
Но вода не течет,
Она кипит всевозможными ядами.
…Это не технологическая авария,
О, нет, это дорога в ад…»
Несмотря на то, что и вступление, и собственно песня были неразрывным целым, боссы с лейбла решили, что нечего утомлять слушателя декламацией стихов и выпустили синглом только вторую часть, в таком разрезанном виде - part 1, part 2 - песня публикуется и до сих пор.
Альбом «The Road To Hell» (1989) вышел мрачноватым, с обилием критики в адрес индустриального общества (взять хотя бы «You Must Be Evil» - песню о пагубном влиянии ТВ на маленьких детей).
Но это не помешало ему иметь оглушительный успех, занять 1-е место и обрести «платиновый» статус. Пластинка, ставшая вершиной карьеры музыканта была… 11-я по счёту.
Парадокс, но Америка, так благосклонно принявшая дебют Криса Ри, проигнорировала все его последующие знаменитые синглы и альбомы. Разве что песню «Texas» любили крутить по радио в одноименном штате, несмотря на то, что Техас здесь представлен не в лучшем виде («Мир сходит с ума… Все мы катимся в Техас»).
Правда, по поводу США Крис особо не парился - ему вполне хватало европейского успеха. Альбом - «Auberge» (1991) - закрепил успех предыдущего релиза (1-е место в Британии) и содержал ещё два больших хита.
Первый - одноименный «Auberge» - неторопливо открывающийся весёлым посвистыванием и звуками заводящейся машины, лично я вообще считаю лучшей песней Криса Ри.
Крис Ри:
«Auberge» в настоящее время во Франции означает таверну, это что-то скорее низкое, не особенно возвышенное, во Франции это не особо романтичное место. Для французов таверна - это то место, где они могут остановиться, если не могут попасть домой вовремя, поэтому они не особенно здорово относятся к таким заведениям. Но для англичан привлекателен некий романтизм в этом слове, и его перевод сводится к месту временного отдыха, и это именно то, чем явился для меня этот альбом после «Дороги в Ад».
Как вы уже заметили, наш герой вообще неровно дышит к автомобилям. Его автомобиль Lotus Seven украшает обложку «Auberge», название его песни - «Daytona» - это прозвище марки спортивной «Феррари», да и сам Крис участвовал в нескольких автогонках. Может, потому, что многие его песни задумывались за рулём, их так любят водители?
Даже мечты у Ри автомобильные («я никогда не стану обладателем старой модели „Феррари“, красующейся в иных домашних демонстрационных залах»).
А купить «Феррари» Крису мешает… любовь к семье. Дело в том, что Ри, наверное, один из самых примерных семьянинов в мире рок-музыки. Со своей единственной женой он знаком с 16 лет, у него две дочки, но при этом он совершенно не испытывает желания отдохнуть от семьи хотя бы на гастролях.
Крис Ри:
«Как правило, я работаю в турне в течение трех дней, а потом провожу один выходной день дома. Я никогда не покидаю дом больше чем на неделю. Поэтому гастроли обходятся мне дороже, чем другим… Важно, что я делаю это не с моральной точки зрения, я не пытаюсь просто выглядеть хорошим в глазах своей семьи. Я действительно люблю свою жену, а не просто заявляю, что это так».
Семье посвящены и многие песни Криса Ри. «Stainsby Girls» - это дань жене, учившейся в школе Stainsby, а «Josephine» и «Julia» - посвящение своим дочерям.
Дочка вдохновила Криса и на второй хит альбома «Auberge» - «Looking for the Summer» (В поисках лета). Просто однажды он заметил, как маленькая Джозефина бросила играть с мячиком в саду и пристально посмотрела на мир, который открывался за забором. И папа понял, что его дочь стала расти.
Крис Ри:
«…основная идея песни такова - парень глядит на свою дочь, которой еще нет и десяти лет, которая уходит, будучи еще совсем маленькой, и он видит, как она оборачивается, она ищет свое лето, она - весна, ищущая лето, потом он уходит в осень, смотрит назад и вспоминает, как оно было, когда он сам искал свое лето, и в третьей строфе он напоминает своей супруге, как они оба причиняли друг другу боль и оба эту нарастающую боль переживали, когда они сами искали свое лето, и во многих аспектах он все еще ищет свое лето».
Пережив в 1995 году опасную операцию на кишечнике, Ри по сей день продолжает заниматься любимым делом и имеет стабильный круг слушателей.
Лично меня в больших количествах творчество Криса Ри немного утомляет. Но, наверное, именно консерватизм, мягкий звук гитары, неторопливость, задумчивость и спокойный хрипловатый голос в манере Леонарда Коэна (услышав «Looking for the Summer», я даже поначалу приписал её Коэну) и нравится широким массам. Спокойная, приятная, комфортная музыка…
Недаром проигрыш из «Дороги Ад» легко позаимствовала наша БОЖЬЯ КОРОВКА для назойливой в своё время песенки про «гранитный камушек в груди», а группа МУМИЙ ТРОЛЛЬ открыто процитировала тот же проигрыш в «Здравствуйдосвидания».
Наверное, непросто найти в мире поп-музыки группу, которая смогла бы переплюнуть BEATLES по количеству блестящих и (что немаловажно) долгоживущих хитов. Тем не менее, выделить в этом богатом наследии самую-самую знаменитую песенку проще простого.
Грустная лирическая композиция о вчерашнем дне настолько прочно и незаметно обжилась в моей (и не только) голове, что я до сих пор не могу внятно ответить на вопрос - нравится ли она мне, или я просто привык. Место этой песни в мировой музыкальной классике уже давно является данностью и обжалованию не подлежит.
Вот всего лишь несколько фактов:
- «Yesterday» - самая «каверовая» песня всех времен и народов. На сегодняшний день существует более 3 тысяч ее версий.
- «Yesterday» - песня, которая чаще всего звучит по радио. В 1993 году американцы подсчитали, что в их эфире она играла более 6 миллионов раз.
- «Yesterday» сначала была признана «самой выдающейся песней 1965 года», а на сломе веков, по опросу читателей журнала «Billboard», и «лучшей песней ХХ века».
- Пол Маккартни в оценке своей песни также не блещет оригинальностью: «Я действительно считаю, что „Yesterday“ моя лучшая песня. Она нравится мне не только потому, что имела большой успех, но и потому, что была одной из самых искренних песен из всех, когда-либо мной написанных. Я так гордился ею. Я считал, что это абсолютно оригинальная мелодия, наиболее законченная из всех, что я сочинил. Она довольно привязчивая и в то же время не слащавая».
- Ну и самое удивительное, что даже Джон Леннон в своем крайне злобном пасквиле на Маккартни - сольной песне «How Do You Sleep» - не осмеливается посягнуть на «святое»: «Те чудаки были правы, когда утверждали, что ты - мертв. Единственная стоящая вещь, которую ты написал, это - «Yesterday».
И вот ведь парадокс - в написании и записи самой известной песни BEATLES никто из членов группы (кроме самого автора, разумеется) не участвовал. Зато в полной мере отметился продюсер Джордж Мартин. Однако… пойдем по порядку.
История возникновения великой песни местами таинственна, местами забавна. Во-первых, Маккартни эта широко ныне известная (и, надо сказать, не самая простая) мелодия попросту приснилась - причем приснилась практически полностью. Сонный Пол добрел до рояля и тут же всё навеянное Морфеем сыграл. Радость творчества тут же была омрачена мыслью, что мотив откуда-то подсознательно содран - мол, такие мотивы целиком готовыми просто так не снятся. Маккартни долго ходил, думал и опрашивал знакомых - не напоминает ли что-то его новое детище? И тогда, и потом оказалось, что ничего не напоминает.
Дело оставалось за текстом, и он, в отличие от мелодии, претерпел прямо-таки кардинальную трансформацию. Сначала, чтобы мелодия лучше запоминалась, Пол напел на нее первые, пришедшие в голову, слова. А так как дело происходило утром, то и мысли автора, видимо, вертелись вокруг завтрака. В общем песня получила довольно нелиричное название «Scrambled eggs» («Яичница-болтунья») и имела довольно несерьезные строчки: «Scrambled eggs, Oh youve got such lovely legs» («Яичница, у тебя такие милые ножки»).
«Битлы», как известно, приколов никогда не чурались, и кто знает, может быть так и осталась бы вместо «Yesterday» песня про яичницу (а песни про яичницу редко становятся «великими»). Тем более, что эта мелодия всё-таки была выпущена в США под названием «Scrambled eggs» - правда, без слов и марки «БИТЛЗ». Аннотация представляла ее как «инструментальную пьесу Маккартни под управлением Д. Мартина».
Как видите, Маккартни не оставил попыток написать для этой прелестной грустной мелодии адекватный текст. А что может быть грустнее дня ушедшего, особенно если вместе с ним ушла любовь?
П. Маккартни:
«Помню, я считал, что людям нравятся грустные мелодии, что в одиночестве им становится немного печально, они ставят пластинку и вздыхают. С этими мыслями я и написал первый куплет, все слова встали на свои места, и песня получилась».
«Вчера» (перевод С. Кознова)
Еще вчера мне казалось, что все мои беды далеки от меня,
А сейчас они словно стеной обступили меня,
Но я верю во вчерашний день.
Вдруг я понял, что сейчас я совсем не тот человек, каким был недавно,
Чья-то тень нависла надо мной,
Вчерашний день пришел внезапно.
Почему она ушла, я не знаю, а она не скажет.
Наверное, я сказал что-то не то, и сейчас я тоскую по вчерашнему дню.
Еще вчера любовь казалась легкой забавой,
А сейчас мне хочется спрятаться ото всех,
Но я верю во вчерашний день.
Почему она ушла, я не знаю, а она не скажет.
Наверное, я сказал что-то не то, и сейчас я тоскую по вчерашнему дню.
Гордость от написания этой песни так распирала Пола, что он играл ее постоянно, где только удавалось. Чем так достал остальных «битлов» и работников студии, что кто-то сказал: «Черт возьми, он только и говорит о своей „Yesterday“. Тоже мне Бетховен нашелся».
Однако шутка про Бетховена оказалась пророческой. Когда принялись аранжировать песню, оказалось, что ни один традиционный инструмент рок-группы ей не нужен.
П. Маккартни:
«Я принес песню в студию и сыграл ее на гитаре. Ринго сразу сказал: „Я не смогу подыгрывать на барабанах - они здесь ни к чему“. Джон и Джордж сказали: „Нет смысла аккомпанировать на второй гитаре“. Тогда Джордж Мартин предложил: „Почему бы тебе не сыграть ее самому и не посмотреть, что из этого выйдет?“ Я переглянулся с остальными: „Ого! Вы имеете в виду сольную запись?“ Они ответили: Да какая разница? К этой песне мы ничего не сможем добавить - исполняй ее сам».
Тогда Джордж Мартин предложил симфонический оркестр. Маккартни сказал, что это слишком. Тогда продюсер заговорил о струнном квартете. «А вот это попробуйте» - заинтересовался Пол и засел с Мартином за партитуру. И 14 июня 1965 года в сопровождении акустической гитары, двух скрипок, альта и виолончели удивительный сон Маккартни наконец-то обрел законченный вид.
Этот первый эксперимент с непривычными для рок-группы инструментами поначалу был воспринят Ленноном, как «вредный для рок-н-ролльного имиджа». К тому же, выпущенная отдельно, эта песня становилась просто сольной записью Маккартни, а не всех BEATLES. Всё это стало причиной того удивительного факта, что шедевр так и не был выпущен на сингле в Великобритании. Зато вышел в США и, понятное дело, тут же занял 1-е место. Сами «битлы» вообще долго не принимали «Yesterday» всерьез и всячески над ней подшучивали. До поры, до времени…
Не имея возможности подробно описать все перипетии жизни и музыкального творчества, остановимся хотя бы на самых известных творениях гениального композитора.
«Жизнь за царя»
Глинка широко прославился, сочинив эту оперу на сюжет «Ивана Сусанина», хотя до этого уже был автором целого ряда популярных романсов и других произведений. Идея, как сообщает сам композитор в автобиографических записках, была ему подсказана: «Когда я изъявил свое желание приняться за русскую оперу, Жуковский искренно одобрил мое намерение и предложил мне сюжет Ивана Сусанина».
Но когда произведение уже было готово, поставить его оказалось делом непростым, так как директор императорских театров сильно тому препятствовал. И не случайно он передал партитуру Кавосу, у которого была собственная опера на эту же тему, причем шедшая на сцене.
Но «соперник», познакомившись с сочинением Глинки, поступил благородно: составил похвальный отзыв и даже исключил свою оперу из репертуара Большого петербургского театра. Правда, руководство согласилось на замену с тем условием, что автору не будет выплачен гонорар.
Премьера состоялась в ноябре 1836 г. Успех был грандиозным. Глинка писал об этом: «Вчерашним вечером свершились, наконец, желания мои, и долгий труд мой был увенчан самым блистательнейшим успехом. Публика приняла мою оперу с необыкновенным энтузиазмом, актеры выходили из себя от рвения… государь-император… благодарил меня и долго беседовал со мною…».
А. Мериме в «Письмах о России» оценил ее так: «Жизнь за царя» Глинки отличается чрезвычайной оригинальностью… в этой музыке слышится такое полное выражение русской ненависти и любви, горя и радости, полного мрака и сияющей зари… Это более чем опера, это национальная эпопея, это лирическая драма, возведенная на благородную высоту своего первоначального назначения, когда она была еще не легкомысленной забавой, а обрядом патриотическим и религиозным".
Кстати, за год до этого Глинка женился на Марье Петровне Ивановой, плененный «добрым и непорочнейшим сердцем», а также тем, что «успел заметить в ней свойства, кои я всегда желал найти в супруге: порядок и бережливость… несмотря на молодость и живость характера, она очень рассудительна и чрезвычайно умеренна в желаниях»
Впрочем, семейное счастье оказалось недолгим, поскольку супруга, как и ее мать, к музыке была равнодушной. Сохранилась пара анекдотических историй по этому поводу. Например, однажды Михаил Иванович вернулся с концерта, растроганный до слез Седьмой симфонией Бетховена. Увидев взволнованное состояние мужа, жена спросила: «Что с тобой, Michel?!» Он ответил одним словом: «Бетховен». И получил еще один вопрос: «Боже мой, да что он тебе сделал, этот Бетховен?».
Другой курьез состоял в том, что теща Михаила Ивановича, поощрительно относясь к музыкальным занятиям зятя, называла его своим «маленьким Моцартом». Когда Глинку спросили, является ли Моцарт ее любимым композитором, он рассмеялся: «Она его знать не знает, но, как-то прослышав, что Моцарт благодаря музыке страшно разбогател, надеется, что эта участь постигнет и меня».
«Руслан и Людмила»
Задумав оперу, Глинка рассчитывал составить ее план по указанию Пушкина, но не успел: «преждевременная кончина его предупредила исполнение моего намерения». Работал над ней шесть лет, а потом много репетировал с артистами, используя порой весьма оригинальные приемы.
Например, от одной певицы ему никак не удавалось добиться выразительности исполнения. Тогда он подошел к ней сзади и ущипнул так, что дама взвизгнула. «Вот! Вот этого мне и надо! - довольно рассмеялся Глинка, - теперь ты сама видишь, душа моя, что в этой фразе можно прибавить и жизни, и выразительности. Вот так и пой, иначе я снова повторю мою маленькую педагогическую хитрость».
Первое представление состоялось 27 ноября 1842 года, но на сей раз произведение вызвало сильную критику в прессе и светских кругах. Так, Великий князь Михаил Павлович, который, мягко говоря, неважно относился к Глинке, вместо отправки под арест провинившихся офицеров посылал их на «Руслана и Людмилу», говоря, что «более ужасной пытки придумать не может».
В защиту автора пламенно выступил В. Одоевский, который был не только почитателем его таланта, но и личным другом: «…на русской музыкальной почве вырос роскошный цветок, - он ваша радость, ваша слава. Пусть черви силятся всползти на его стебель и запятнать его, - черви спадут на землю, а цветок останется. Берегите его: он цветок нежный и цветет лишь один раз в столетие».
Глинка так тяжело переживал нападки, что у него сильно пошатнулось здоровье, которое и прежде не было безупречным. Так, сразу после рождения (1 июня 1804 года, под Смоленском) мальчика отняла от матери свекровь, и 6 лет, до самой смерти властной и жесткой бабушки, воспитывала его нервным, изнеженным, замкнутым ребенком. В юношеском возрасте у Глинки также были проблемы со здоровьем на почве недовольства системой воспитания в петербургском пансионе.
Он и раньше совершал путешествия за границу не только для получения нового музыкального опыта, но и для поправки здоровья. Вот и в этот раз отправился в длительную поездку по Франции и Испании. И действительно стал чувствовать себя гораздо лучше. А мировое искусство получило новый музыкальный шедевр, и не один.
«Арагонская хота» и «Ночь в Мадриде»
Увертюра «Арагонская хота» была создана в 1845 году. Ф. Лист о ней написал: «…мне очень приятно… сообщить Вам, что „Хоту“ только что исполняли с величайшим успехом… Уже на репетиции понимающие музыканты… были поражены и восхищены живой и острой оригинальностью этой прелестной пьесы, отчеканенной в таких тонких контурах, отделанной и законченной с таким вкусом и искусством! Какие восхитительные эпизоды, остроумно связанные с главным мотивом… какие тонкие оттенки колорита, распределенные по разным тембрам оркестра!.. Какие самые счастливые неожиданности, обильно исходящие из самой логики развития!».
Увертюра «Ночь в Мадриде» написана в двух редакциях. Первая вышла в 1848 году, вторая - в 1851-м. В основу произведения положены 4 напева, которые «приглянулись» композитору.
«Камаринская»
По поводу создания этой знаменитой оркестровой фантазии существует несколько версий. По одной - к симфонической обработке русских народных напевов Глинка пришел от своих испанских увертюр. По другой, она соединила в себе свадебную лирическую песню («Из-за гор, гор высоких») и бойкую плясовую, внеся новое слово в отечественную музыку.
Наконец, существует исторический анекдот, согласно которому время от времени Михаил Иванович велел прислуге никого не принимать. Когда явился молодой человек, уже поднадоевший своими визитами и праздными речами, слуга выполнил приказание. А барин на самом деле слушал этот диалог, находясь поблизости, и когда визитер ретировался, напевая мелодию, потребовал, чтобы слуга срочно вернул гостя.
Гостя принял очень любезно и даже пригласил к обеду, по окончании которого спросил: «Не припомните ли Вы ту песенку, которую напевали, уходя от меня»? Молодой человек удивился, но, желая угодить хозяину, стал перебирать все возможные мелодии, пока не дошел до «Камаринской». Так она и попала в партитуру.
Великий композитор умер в феврале 1857 года в Берлине. Но прах покоится на кладбище Александро-Невской лавры. Заслуги этого человека трудно переоценить. Одним из самых замечательных качеств Мастера был неустанный поиск себя в музыке, талантливое постижение тайн композиторского искусства, в чем превзошел многих коллег. Кроме того, Глинка внес много нового и в музыкальную технику. Своим творчеством он заслужил благодарную память потомков на все времена.