ассоль не дождалась при жизни
а накануне похорон
приплыл таки но жаль не грей а
харон
узнав что милую соседку
в окне напротив звать ассоль
который вечер рассекаю
по дому в алых труселях
Луч ясный играет,
Играл луч на вольных волнах.
Проносится ветер - хозяин надводный.
Вглядись:
Мрачит, словно чёрные мысли,
Глубин леденящая синь.
Нет, только не думай, что весел бываю всегда.
Нежны твои губы
И первых фиалок светлей
Глаза,
Вознесённые к Богу.
Льёт солнце свой сладостный свет.
Луч играет, играл на волнах.
Так пусть же нам солнцем сияет любовь,
Верность будет луной.
- Всегда? До скончания дней?
- Внесомненно, избранница тюльпаноликая!
Верь!
Ждать меня у краешка прибоя,
Слизывая с губ морскую соль…
Не захочешь, хоть и жаль, не скрою.
Я не Грей, ты тоже не Ассоль.
Ты не станешь вглядываться в дАли,
Я не буду красить паруса.
На столетья видно опоздали,
И не те над нами небеса.
Прежняя романтика исчезла.
Кто сейчас встречает корабли?
Только греет хрупкая надежда…
Вдруг ты ждёшь… там… на краю земли.
Чистые сердцем стремятся пиратствовать.
Слышишь зов волн - он тебя не обманывал.
Череп с костями за спинами нашими
Пены белее на чёрном полотнище.
Конкистадоры, красотки и каперы
Стали семьёй под звездой путеводною.
Бьётся злой шторм; бездна водная щерится:
- Помни, Ассоль, мы с тобой одно целое!
Мне
никогда
не шла
роль
наивно ждущей Ассоль.
Выдайте
Грею
медаль
за отвагу.
Я - в море!
С пиратским флагом…).
Магия скерцо… скользящее в воду небо,
Черный квадрат окна… амаретто лун
Прямо из горлышка пью… я сегодня Бета
В поисках Гаммы, переплетением струн.
Тонкие нити вьются в далекой сини,
Бьются о берег волны… Я словно инь
В поисках янь… проекция на картине
Лунного света, ставшего мне родным.
Утренний призрак солнца. Коньяк и кофе
Море искрится, брызги слепят глаза,
Я, как Асcоль, что вечно стоит на пирсе,
Ждет понапрасну алые паруса…
Современная Ассоль в алом платье нашла Грея сама…
Суббота и море. И ты в синем платье,
Моя голубая мечта…
Шашлык очень вкусен! Скажу тебе, кстати,
Да только суббота… Не та.
Солёный бродяга, волосы треплет,
Твой взгляд устремлён в синеву…
А пенные гребни, играя на мелях,
Строчат, горизонту канву…
С улыбкою странной, сжимая платочек,
Ты алые ждёшь паруса…
И снова суббота… Съедая кусочек,
Ты просишь о нём небеса…
Я Грей моя крошка! И я верю в сказки!
Свою я увижу Ассоль!
Шашлык на песочке! Закат в дивных красках!
Подайте мне хлеба и соль!
… - Здесь будем ловить рыбу, - сказал Грэй, хлопая гребца по плечу.
Матрос неопределенно хмыкнул.
- Первый раз плаваю с таким капитаном, - пробормотал он. - Капитан дельный, но непохожий. Загвоздистый капитан. Впрочем, люблю его.
Забив весло в ил, он привязал к нему лодку, и оба поднялись вверх, карабкаясь по выскакивающим из-под колен и локтей камням. От обрыва тянулась чаща. Раздался стук топора, ссекающего сухой ствол; повалив дерево, Летика развел костер на обрыве. Двинулись тени и отраженное водой пламя; в отступившем мраке высветились трава и ветви; над костром, перевитый дымом, сверкая, дрожал воздух.
Грэй сел у костра.
- Ну-ка, - сказал он, протягивая бутылку, - выпей, друг Летика, за здоровье всех трезвенников. Кстати, ты взял не хинную, а имбирную.
- Простите, капитан, - ответил матрос, переводя дух. - Разрешите закусить этим… - Он отгрыз сразу половину цыпленка и, вынув изо рта крылышко, продолжал: - Я знаю, что вы любите хинную. Только было темно, а я торопился. Имбирь, понимаете, ожесточает человека. Когда мне нужно подраться, я пью имбирную. Пока капитан ел и пил, матрос искоса посматривал на него, затем, не удержавшись, сказал: - Правда ли, капитан, что говорят, будто бы родом вы из знатного семейства?
- Это не интересно, Летика. Бери удочку и лови, если хочешь.
- А вы?
- Я? Не знаю. Может быть. Но… потом. Летика размотал удочку, приговаривая стихами, на что был мастер, к великому восхищению команды: - Из шнурка и деревяшки я изладил длинный хлыст и, крючок к нему приделав, испустил протяжный свист. - Затем он пощекотал пальцем в коробке червей. - Этот червь в земле скитался и своей был жизни рад, а теперь на крюк попался - и его сомы съедят.
Наконец, он ушел с пением: - Ночь тиха, прекрасна водка, трепещите, осетры, хлопнись в обморок, селедка, - удит Летика с горы! …© «Алые Паруса» Александр Грин
.
Всё то же: море, берег, лодка,
Но как же изменилась роль.
Тоску всё чаще глушит водкой
Давно увядшая Ассоль.
А с ней мальцы в рубахах рваных
Живут, не ведая отцов…
Два пацана - две вечных раны,
Как след от алых парусов.
Языком по набухшему клитору
Проведу, задержась в точке N.
Ты сегодня подстреленной птицею,
Мне попалась в коварный плен.
В плен желаний горячей плоти,
Залетела ты сгоряча.
Подстрелил тебя я - охотник,
На столе догорает свеча.
Раздевалась, стыдливо пряча,
Кроткий взор от глаз «палача "
Груди, твердый футбольный мячик,
А лобок? Под ним, горяча…
Несравненная плоть соцветий,
Хризантем, нарциссов и роз.
Прочь сомнения. Я - твой Гений,
Повелитель оргазменных грез.
Покровитель, накрывший телом,
Наготу сегментальных чувств.
Искуситель: ведь ты неумела,
Опыт мал. Навеяла грусть.
Все когда - то, приходит, с годами,
Драгоценнейшая Ассоль!
Завздыхала, проснулись чувства?
Повторить? Повторяю, изволь…
Не слушай взрослых, Ангелина,
ребёнка видящих в тебе.
Пускай мечты Ассоль А. Грина
явь обретут в твоей судьбе.
13 лет - прекрасный возраст:
ещё полшколы до конца.
Но замечаешь в мыслях взрослость,
а в зеркалах - красу лица.
Твой принц прекрасный рядом где-то,
но не влюбляйся сгоряча:
не заслужил ещё он это
и ростом только до плеча.
Всё впереди! И алый парус
увидит тот, кто долго ждёт.
А первый бал откроет Штраус
и счастье мимо не пройдёт!
Принято считать, что несколько поколений советских девочек испортили отнюдь не советские мальчики, а Михаил Булгаков и Антуан Экзюпери. Один заповедал им никогда ничего не просить, ибо дадут и так, а второй убедил, что человек ответственен за тех, кого приручил. В результате выросло множество женщин, которые тщательно скрывали свои потребности и затаивали обиду на того, кто их не угадывал, а также считали, что любовь обязывает: я тебя люблю - ты мне должен, ты меня любишь - я тебе должна.
Возможно, что к формированию бонсая женской души приложил руку еще один опасный тип - Александр Грин, придумавший Ассоль.
Ассоль, напомню я, ждала. Не хулиганила, не играла с плохими детьми в крысу, не бегала на деревенские танцульки и не целовалась с сыном кузнеца. Вместо этого она сияла инопланетной красотой и все свободное время глядела на море, ожидая корабля с алыми парусами и прекрасным принцем на борту. Особенно радует, что дождалась. Характерно, что о чаяниях ее Грей узнал от кого-то другого; от самой Ассоль не требовалась никаких дополнительных усилий, кроме как быть прекрасной, рукодельничать и ждать. Более удобных условий игры, кажется, вообразить невозможно. Успех Ассоль дарит всем одиноким женщинам твердую надежду, и от этого в каждом приморском городке найдется кафе, названное в ее честь, а в меню его обязательно будет одноименный салат под майонезом и, возможно, десерт. Мороженое, ломтик белого шоколада, вафельная трубочка и половинка клубнички - съешь и снова посмотри на море.
Сейчас времена изменились, и новых российских девочек портят уже не мертвые писатели, но все же и не российские мальчики, а глянец. Глянцевый пророк в веночке со стразиками принес им свои заповеди: любите себя! будьте активными! займитесь собой! самовыражайтесь! расскажите своему МЧ, Мужчине Мечты, Тому Единственному и Зае, каким ему следует быть, обсудите с ним Ваши Отношения и обзаведитесь интересным хобби, потому что вы Личность.
В существующей парадигме Ассоль выглядит вялой, как лежалый помидор. Она вырезает из дерева игрушки, и в этом есть некоторая подлинность, но нет никакого социального роста.
Она даже не ходит в тренажерный зал, ее красота неполиткорректна, ведь мы знаем, что любая женщина прекрасна, если она естественна, открыта и «занимается собой». А эта просто родилась красивой и занята исключительно ожиданием мужчины, что совершенно неприлично. И она не разговаривает об этом.
И как-то вдруг получается, что потертый образ обретает новое очарование.
Женщина, которая молчит. Не «предъявляет», да. Женщина, которая не разменивается. Не лепит из того, что было, а со спокойной уверенностью смотрит в море, не сомневаясь, что у него много подарков и оно рано или поздно принесет ей не какой-нибудь, а предназначенный именно ей дар. На фоне слишком подвижных девиц глаз отдыхает на той, которая просто ждет, не подергиваясь от постоянной потребности самоутверждаться.
И я пытаюсь угадать, какие заблуждения будут в моде через пятьдесят лет или даже через двадцать, учитывая убыстрение времени. Пока прозреваю очевидный тренд: юность выходит из моды. Мир стареет, среднеевропейский возраст неуклонно стремится к сорока, а значит, обеспеченные потребительницы глянца тоже переходят из группы 25 в категорию второй свежести. Их уже не испортит никто и ничто - все давно зацементировано, они просто хотят развлекаться. Не стоит внушать им чувство неполноценности по поводу возраста, иначе они ничего не купят.
Поэтому в моду войдет Зрелая Красота, Спокойная Уверенность и Взрослая Сексуальность, а кремы от морщин окончательно переименуют в кремы от несовершенств.
Женщины перестанут скрывать возрастную потраву, ведь главное, выглядеть здоровой, энергичной и принимать волшебные таблетки. Мужчины… а они еще живы? - прежние уже не очень, но подросли новые, которых мы, конечно же, не ждем. Они откуда-то берутся, когда у нас есть досуг и вдохновение, а потом отправляются по своим неинтересным делам, потому что секс не повод вникать в их жизнь. Одинокая старость? ха, это с постоянными путешествиями, с маникюршей-то, массажистом, косметологом и кучей подруг? Да найти бы свободный вечер, чтобы выйти к морю и посмотреть закат.
В таком случае, Ассоль вряд ли будет владеть умами. Какая-то сопливая девчонка, неопытная, неинтересная, за душой ничего, кроме собачьей верности неизвестно кому, выдуманному принцу. Взрослые-то знают о принцах все, вплоть до имен и фактов биографий, выбирая их по каталогу светских хроник, - а принцы считают стильным появляться в обществе со зрелыми остроумными дамами, времена эскортов из тощих безликих полудетей давно прошли.
Но для Ассоль ничего не изменится, ей что сотня лет, что сто двадцать, - звук летящей стрелы не зависит от века, в котором она выпущена. Она по-прежнему ждет.
Море выбрасывает на берег водоросли, битое стекло, презервативы, мертвую собаку и куски гнилого дерева. Море выбрасывает почти хороших мужчин и приносит яхты с белыми парусами. Море слизывает с берега следы, юность, потом молодость, а однажды и жизнь. Нужно очень много мужества, чтобы ждать в таких условиях, мужества - или безмятежности. Ассоль всегда будет средоточием покоя, который женщины ищут в чем угодно - от медитации до созерцания многозначного банковского счета. Точно, как и с красотой, - она-то с ним родилась, а не освоила на тренингах личностного роста. И потому она получит свои алые паруса и своего принца - совершенно такого, как ожидала.
Что бы ни писал по этому поводу глянец
- Послушай, кэп. До восхода солнца -
Пора решать, что-то делать надо, -
Сказал угрюмый дружбан и боцман.
- Давай походим под старым флагом?
- Ну, сколько можно смотреть на берег
В бинокли, трубы и все дивайсы?
Ты там увидишь хоть сто Америк,
Но ту, которая… - не старайся.
С тобой сожрали мы тонну соли,
Пробили рынды нам тыщи склянок!
За тридцать лет - ни одной Ассоли,
Зато по горло - блядей и самок.
Которым, в-общем, не ты и нужен,
А просто - дом, балабасы, дети,
Соседкам хвастать успешным мужем
И тупо плыть потихоньку к смерти.
Дурак ты, право, хотя учёный,
По виду трезв, а умом недужен.
Судьбой забито во всех девчонок -
Рожать, кормить и орать на мужа.
Чего ты хочешь от этих тварей?
Любви до гроба? Души? Участья?
Сожрут как мясо и вытрут харю…
Нет, алый парус - не признак счастья.
Давай поднимем Весёлый Роджер,
По ветру, в море, к баблу и бабам!
Я в счастье верил когда-то тоже…
Но это - в прошлом. Держи, бля, краба!
Ну, сколько можно тонуть в печали,
Стишки слагать перед каждой блядью?..
- Ты прав, братан. Но давай причалим.
Кажысь, она!.. Я узнал по платью.