Ой, гуляет поле в диэлектрике,
Сколько душ невинных загубило,
А полюби Марусенька, электрика,
Пока его током не убило.
А полюби Марусенька, электрика,
Пока его током не убило.
Полюби его, пока здоровая,
Полюби в беретике из фетра,
А у него отвертка полметровая,
И проводки десять тысяч метров.
А у него отвертка полметровая,
И проводки десять километров.
Полюби ты, сИзая голУбица,
Полюби, сизАя голубИца,
А у него такие плоскогубицы,
Это ж можно просто застрелиться.
А у него такие плоскогубицы,
Ими можно даже застрелиться.
Он на производстве парень редкостный,
Ишь к щиту, как сокол, подлетает,
И он с ним так неистово свирепствует,
Что тот щит шкворчит и полыхает.
И он с ним так неистово свирепствует,
Что тот щит шкворчит и полыхает.
И в любви занятьях эйфорических,
Он вполне достоин уважения
И в его объятьях электрических
Будешь ты трястись от напряжения.
И в его объятьях электрических
Будешь ты дрожать от напряжения.
Не большевика, не эпилептика,
Не гермафродита, не дебила -
Полюби, Марусенька, электрика,
Пока его током не убило…
Полюби, Марусенька, электрика,
Пока его током не убило…
• Автор текста и музыки: В. Байрак
Жил у бабушки козлик неброский,
Был облезлый, хромал и болел.
Не взгляни на него Кашпировский -
Безусловно, давно б околел!
Но взглянул на него он из теле -
Лишь глаза к переносице свел,
Как почувствовал жжение в теле
И подернулся шерстью козел.
Поглядел дядя Толя суровей,
Меж зрачками сверкнула дуга,
И сейчас же с приливом здоровья
Укрепились козлячьи рога.
Затвердели козлячьи копыта,
Залоснились от жира бока,
И проблеял козлище сердито:
«А подать мне сюда Чумака!».
И сейчас же, как будто с привязи
Посрывались, не чуя удил,
Полетели флюиды на мази
И поток их козла зарядил.
И без крика, скандала и шума
Улыбнулся светло козелок,
И сказал: «Не мешало бы Джуну…
Собирает пускай узелок".
Эх, чего же тогда не взбесил их Беспардонный козлиный нахрап?
Залечили его с полной силой
Безо всяких примочек и трав.
И расставшись с телесною мукой
С их гуманной и легкой руки,
Прогнусавил он следом: «А ну-ка,
Подавай человечьи мозги!".
Святый долг - Гиппократова клятва.
По святой простоте, не со зла,
Под мозги человечьи ребята
Зарядили мякину козла.
И запрыгал козел, заторчался,
Поумневший, проблеял: «Ура!»,
Снес ворота и в люди умчался
Навсегда из родного двора.
С той поры он живет - то, что надо!
Мир почуяв мозгой наконец,
Он теперь человечее стадо
Заряжает мозгами овец.
Обучает их разным коленцам
При посредстве заряженных слов.
Обращаюсь ко всем экстрасенсам:
«Никогда не врачуйте козлов!».
Черный флаг пиратский
По морю плывет,
А на флаге надпись:
«Не влезай! Убьет!»
Но когда же, братцы,
Нечего носить,
То впору флаг пиратский
На штаны пустить!
Наяву мне снится
Злачный павильон,
Но нельзя ж явиться
В нем без панталон!
Масса конкурентов
Нынче на борту.
Но одним моментом
Всех я изведу!
…Раскалилось дуло
От моей стрельбы.
Треть команды сдуло
С корабля в гробы.
Кто еще не смылся?
Ежели найду,
Всех отправлю в трюмы
Крысам на еду.
Нас осталось двое -
Я и черный флаг,
Но при моем «раскрое»
Весь он стал в дырах.
Я ж стою, как прежде,
Голым на борту.
Ну, лишь бы только женщин
Не было в порту!
Вот уже до пирса
Мне подать рукой.
Чем еще прикрыться?
Я ж совсем нагой!
И еще в надежде
Шарю там и тут:
«Лишь бы только женщин
Не было в порту!»
Я схожу по сходням
В полном «неглиже»,
А навстречу - вот он! -
Двинулся кортеж!
Ноженьки не держат,
На мою беду
Тридцать тысяч женщин
Было в том порту!..
…Черный флаг пиратский,
Вряд ли он спасет,
Хоть на нем есть надпись:
«Не влезай! Убьет!»
Ах, в таком наряде,
Господи, спаси!
А на сувениры
Выщиплют усы!..
А мне не Тани снятся и не Гали,
Не поля родные, не леса, -
В Сенегале, братцы, в Сенегале
Я такие видел чудеса!
Ох, не слабы, братцы, ох, не слабы
Плеск волны, мерцание весла,
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.
Хоть французский я не понимаю
И она по-русски - ни фига,
Но как высока грудь её нагая,
Как нага высокая нога!
Не нужны теперь другие бабы -
Всю мне душу Африка свела:
Крокодилы, пальмы, баобабы
И жена французского посла.
Дорогие братья и сестрицы,
Что такое сделалось со мной?
Всё мне сон один и тот же снится,
Широкоэкранный и цветной.
И в жару, и в стужу, и в ненастье
Всё сжигает он меня дотла, -
В нём постель, распахнутая настежь,
И жена французского посла!
А функция заката такова:
Печаля нас, возвысить наши души,
Спокойствия природы не нарушив,
Переиначить мысли и слова
И выяснить при тлеющей звезде,
Зажатой между солнцем и луною,
Что жизнь могла быть вобщем-то иною,
Да только вот не очень ясно- где.
Из треснувшей чернильницы небес
Прольется ночь и скроет мир во мраке,
И, как сказал философ Ю. Карякин,
«Не разберешь, где трасса, где объезд».
Все для того, чтоб время потекло
В безбрежность неминуемой разлуки,
Чтоб на прощанье ласковые руки
Дарили нам дежурное тепло.
Но в том беда, что стоит сделать шаг
По первой из непройденных дорожек,
И во сто крат покажется дороже
Любой застрявший в памяти пустяк,
Чтоб ощутить в полночный этот час
Как некие неведомые нити,
Сходящиеся в сумрачном зените,
Натянутся, удерживая нас.
Не будем же загадывать пока
Свои приобретенья и утраты,
А подождём явления заката-
Оно произойдёт наверняка,
Чтоб всякие умолкли голоса
И скрежеты, и топоты дневные,
И наступили хлопоты иные,
И утренняя выпала роса.
Мою страну зовут Наедине,
В ней прост вопрос и объясненье просто,
Она длиной во много-много дней
И шириной во много перекрестков.
Я так люблю побыть наедине,
Вернувшись ночью в темную квартиру,
Где ветви света вьются по стене
И теплый запах темноты и мира.
Наедине… Побыть наедине…
Нельзя мне с нею не сдружиться нынче,
Я слышу за окном уставший снег
И узнаю в вещах твоих привычки.
Я кожей чую - утро настает,
В нем бьется ветер, северен и нежен.
Ты был иль не был, бедствие мое…
Ты был иль не был? Жил ты или не жил?
Ты был, ты был, но это все равно,
Об этом все равно никто не знает.
Наедине, зовут тебя страной,
И ни на что тебя не променяю…
Сигареты сгорают и гаснут, а в итоге
Самый преданный друг говорит, что остаться не может,
Что стоит на распутье, и три этих вечных дороги -
Нужно выбрать одну, и никто ему здесь не поможет.
Ты же знаешь всё сам, мы же вместе с тобой проходили,
Что налево нельзя и на право нельзя - это верно.
Мы же вместе с тобою когда-то по свету бросили
И ночлег находили, и счастливы были, наверно.
Нужно прямо идти, шар земной обойти и вернуться
В этот старый подвал, где когда-то мы петь начинали,
Чтобы мог я однажды, услышав твой крик, обернуться,
Чтобы снова одни поезда нас как прежде качали.
Ты не верь никому, только солнцу на утреннем небе
Да лесному ручью, что уносит чужие печали.
Все дороги на свете ведут непременно к победе.
Важно только, чтоб дома тебя каждый вечер встречали.
Мне меньше полувека - сорок с лишним,
Я жив, двенадцать лет тобой и господом храним.
Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть, чем оправдаться перед ним…
Стране со мной не повезло,
Мне со страною - тоже,
Она на мне срывает зло
И корчит злые рожи.
А мне на это наплевать -
Я хвост держу трубою:
Страна еще не значит - мать,
А Родина - другое…
Страна по мне стреляет влет
И травит стукачами,
Она меня собой гнетет
Бессонными ночами.
А я себе твержу: держись.
И хвост держу трубою:
Страна еще не значит - жизнь,
А Родина - другое…
Страна хотела бы в гробу
Видать меня в «Сучане».
Она кривит свою губу
И от меня скучает.
Но как потуг ее нелеп -
Я хвост держу трубою:
Страна еще не значит хлеб.
А Родина - другое…
Стране со мной никак нельзя.
Мне тоже с ней не в ногу.
Она не лезет мне в друзья,
А я ей - на подмогу.
Я в ней вообще живу с трудом,
Но хвост держу трубою.
Страна еще не значит - дом,
А Родина - другое…
Стране со мной не повезло.
Мне со страною - тоже.
В своей стране я как изгой.
На что это похоже?
Но я, надежды не тая,
Свой хвост держу трубою:
Страна совсем не значит - я,
Но Родина - другое!
Припорошен первой проседью снова я иду по осени
Надо мной небесной просини синь-бирюза.
От палитры той радужной набегают, ну, надо же,
Слезы на глаза, слезы на глаза…
Что ж это со мной, это бабье началось лето,
Бабье началось лето желтым цветом,
В этой желтизне, боже, кто же там стоит, кто же?
За день до зимы? Это мы.
А сентябрь точно ряженный в красное тряпья наряженный
Отсветом своим оранжевым нас осветит.
Как по волшебству стало все золотое и алое
Буд-то бы пожар город охватил.
Это не пожар, это бабье началось лето,
Бабье началось лето желтым цветом,
В этой желтизне, боже, ктоже там стоит, кто же?
За день до зимы? Это мы.
Подойди ко мне мой друг, нежный за день до поры моей снежной
Пусть ее мороз неизбежный ждет у дверей.
Обниму тебя бережно и шепну тебе - веришь ли,
Осенью у нас лето на дворе.
Что это у нас, это бабье началось лето,
Бабье началось лето желтым цветом,
В этой желтизне, боже, ктоже там стоит, кто же?
За день до зимы? Это мы.
Две девочки
(посвящение нашим детям)
.
«Две девочки, две дочки, два сияния
Два трепетных, два призрачных крыла
В награду, а скорее - в оправдание
Судьба мне, непутевому, дала.
Лечу, лечу, чужою болью мучаясь,
Над красотой и скверною земной,
Уверенный, что не случится худшее,
А если и случится, - не со мной.
.
И невдомек летящему, парящему,
Какая сила держит на лету.
И только увидав крыло горящее,
Ты чуешь под собою пустоту.
И падаешь, закидывая голову,
На всей Земле, на всей Земле - один,
И бесполезно машут руки голые,
И здесь уже - не до чужой беды.
.
Легко любить, что не тобой посеяно,
Не выдохнуто с мукою вдвоем.
И как легко бороться за спасение,
Когда это спасенье - не твое.
Эй, кто-нибудь! От самого от страшного
Спаси меня, как я тебя спасал.
Верни мне это крылышко прозрачное,
Чтоб я его опять не замечал.»
.
Евгений Клячкин, бард, 1978 г.
«А казалось бы - проще простого
Перестать, ожидая, листать
Подвернувшийся томик Толстого,
И залечь отсыпаться и спать,
И не видеть во сне никакого
И намёка на чай по утрам,
А казалось бы - проще простого
Никогда и не встретиться нам.
Никогда, никогда, никогда…
.
А казалось бы - проще простого,
Всё без слога сложить в НИ-КОГ-ДА,
И увидеть обычное слово,
И промолвить его без труда,
И держаться при встречах лишь строго,
Или холодно и высоко,
А казалось бы - проще простого,
Повстречавшись, расстаться легко.
.
А казалось бы - проще простого
Охладиться за год или два,
И уже принимать, как чужого,
И не помнить из песен слова,
И не плакать, беря до Ростова
На ближайшие сутки билет,
А казалось бы - проще простого
Позабыть всё с течением лет.»
Ты-моё дыхание
Ты - моё дыхание, утро моё раннее,
Ты и солнце жгучее, и дожди.
Всю себя измучаю, стану я самой лучшею,
По такому случаю ты подожди.
Подожди, себя тая, самой красивой стану я,
Стану самой умною и большой.
Сколько лет всё думаю: «Как бы поймать звезду мою».
А звезда - рюкзак за плечи и пошёл.
Ты - моя мелодия, ты - вроде ты и вроде я,
Мой маяк у вечности на краю.
Спросят люди вновь ещё: «Ну как ты к нему относишься?»
Я тогда им эту песню пропою -
Что ты моё дыхание, утро моё раннее,
Ты и солнце жгучее, и дожди.
Всю себя измучаю, стану я самой лучшею,
По такому случаю ты подожди.