- Я не слишком-то доверяю людям, которые публично распинаются в своем патриотизме. В подобных излияниях всегда улавливается некая фальшь. Недаром же на Востоке издревле существует поговорка: имеющий мускус в кармане не кричит об этом на улицах, ибо запах мускуса сам выдает себя…
У каждого из дьяволов есть собственный ад, и в этот личный ад не посмеет войти даже Вельзевул!
В книгах, прочитанных в далеком детстве и снова встреченных уже в зрелом возрасте, всегда есть какая-то нежная прелесть, словно в первой любви.
Кейтель кивал одобрительно, но Йодль выражал сомнения:
- Война с Россией - это такая война, когда всегда знаешь, как начать её, но никогда не будешь знать, чем она закончится. Любую войну с любой страной можно довести до победного конца. И только в войне с Россией нам не дано заранее увидеть её финала…
…Однажды ехали они (Екатерина Вторая и Потёмкин) в Царское или из Царского, кони - как звери, молотили копытами, несли карету, словно в пропасть, Екатерина хваталась за ремни, чтобы с диванов ее не сбросило.
- Отчего так? - говорила она. - Нигде столь скоро не ездят, как в России, и нигде так не опаздывают, как в России?
- Дороги-то худы, матушка.
- Ах, дороги! Держи меня, Гриша, крепче, у меня ажио зуб на зуб не попадает… это на рессорах-то, а каково без рессор кататься? Чаю, мне в жизни за всем не поспеть, так при внуках моих или правнуках обретет Россия дороги благопристойные…
Когда о человеке ничего не знают, тогда начинают выдумывать, а выдумывая, редко говорят хорошее. Чаще забрасывают грязью. Конечно, любую грязь можно отмыть, но что-то грязное все равно остается.
Я этого никогда не видел, но мне об этом рассказывали… Над океаном вдруг растет большой «гриб», верхушка которого почти касается туч. Это значит, что далеко за горизонтом торпедирован транспорт. груженный взрывчаткой. Его разнесло буквально в атомы, но сила взрыва и гром его неслышно растворились под куполом неба. Проходит минута, вторая… вода вдруг на много миль покрывается неприятной рябью, и слышится тихий шелест, будто ты попал в парк, где опадают осенние листья. В этом шелесте невольно чудится шепот - ощущение такое, будто погибшие за горизонтом торопятся что-то договорить живым - свое последнее, очень важное. Так гибнут люди, везущие взрывчатку. И дьявол побери эту взрывчатку! - ведь даже взрыва не слыхать - только тихий шелест, только нежный шепот, только рябь на воде, тревожная и пугающая…
Люди, поганящие могилы предков, забывают о том, что от смерти никто не уйдет. Как говорится, «все там будем», и хулигану, рисующему похабщину на памятнике, стоит прежде подумать, что его, сукина сына, впереди тоже ожидает могила. Пусть не памятный обелиск из мрамора, но все-таки могила…
- Э, Сережа… Живете вы там по каютам, как суслики в норках, и ничего не знаете. Тут не только квартет - тут вся Россия скоро распадется. Умирать-то на войне русские хорошо научились. Вот только жить хорошо никак не научатся. Уж больно много воровать стали. И кто богаче, тот и крадет больше. Признак опасный! Недаром в древнем Китае мудрецы говорили: государство разрушается изнутри, а внешние силы лишь завершают его поражение…
Прочитав одну книгу, считаешь себя мудрецом, десять книг - ты учёный, а когда постигнешь целую библиотеку, то - невежда. И это понятно: шире круг вопросов, на которые в книгах нет ответов.