Доверие — это когда свои поступки не надо объяснять.
Среди пустынь души и зла,
Взращенная твоей любовью,
Нежданно роза расцвела
В моем убогом изголовье.
Вертела боль веретено,
От слез я делалась незрячей
И чувствовала — надо мной
Росою горькой роза плачет.
Моей измучена бедой,
Плеча коснулась щечкой алой,
От этой нежности святой
Я потихоньку прозревала.
И, побеждая цепь оков,
Брела на запах фимиама
Благоуханных лепестков
И подошла к воротам храма.
Я, возвращаясь в мир, цела,
Не изувеченная болью…
И роза надо мной цвела,
Взращенная твоей любовью…
2004 г.
Мы правим колесницей счастья,
Не удержать нам тех коней.
И протекли рекой бурлящей
Те двадцать лет,
Как двадцать дней.
Любовь — цветком, а боль — стеною,
Но меньше дня мой длится век,
Лишь потому, что ты со мною,
Мой самый близкий человек.
Мне без тебя и солнце стынет,
И мелочна любая знать,
Не потому, что все иные
Не смогут вдруг меня понять,
А потому, что лишь по жесту,
По вздоху, прикасанью кож,
Мой чистый ангел поднебесный,
Все обязательно поймешь
Без объяснений и нотаций.
А если выпит воздух весь,
Тобой смогу я надышаться,
Преодолеть любую весть.
И коль не прервала я круга,
И солнце светит в вышине,
То в этом ваша лишь заслуга —
Все двадцать лет,
Как двадцать дней.
2003 г.
Не бойтесь разочаровывать людей. Таким образом отпадут те, кто не верил, что перед ними СВОЙ.
доверие — это вера людей в лучшее…
В мире, где правят вольты,
Где в космос нашли ходы,
Затравленный, дикий волк ты,
В чащобе своей беды.
Ты прячешься, в ранах рванных,
Один подыхать в закат,
А я по следам кровавым,
Пытаюсь тебя отыскать.
И, наслаждаясь болью,
Сковавшей тебя кольцом,
Ангел, в кровавом подбое,
Смеется тебе в лицо.
Завоешь луною желтой,
От черной боли рябой,
Ранен, неистов, зол ты
И ненавидим собой.
И нервы — уже не гроссы,
И катится в Тартар земля,
Две милости губы просят —
Выстрел или петля…
Кровь по бокам сочится —
С жестокой юдолью бои…
Но есть на земле волчица,
Что вылижет раны твои.
Доверься ей, словно храму,
Ослабь напряженье век
И ангел в плаще кровавом,
Исчезнет на весь твой век.
2004 г.
Основа взаимопонимания — доверие друг к другу.
Ты говорил, что все поэты лгут,
Что сам поэт и знаешь эти страсти,
«Знай, лицемерят все, мой друг,
Смакуя беды и напасти».
Ты говорил, что все поэты лишь
Притворщики и выдумщики только,
Что каждый сотворенный ими стиш —
Из ягод словоблудия настойка.
Тогда я не поэт, ведь я пишу,
Сквозь сердце пропуская стрелы строчек,
Я душу отдаю карандашу,
По нервам вырисовывая почерк.
И вновь твержу я, что не лгу ничуть,
Что боль моя в стихах из сердца льется.
Коль в жизни плачу, то в стихах кричу,
И для меня они надежней лоций.
Стихи мне светят в страшной темноте,
Их принимаю, как святую дань я.
Их нахожу в звенящей пустоте
И не могу придумывать страданье,
И не могу придумывать любовь —
Я лишь люблю иль просто вспоминаю.
И этим освятится слог любой
Дождливым ноябрем и светлым маем.
Тогда я не поэт… И что ж судьбе
Пенять за розги, плети и за прутья…
Ты говорил… Я верила тебе…
Сама себя пыталась обмануть я.
2004 г.
Между доверием и недоверием только приставка «не» — дабы её убрать, надо просто доверять.
Я не грешна, я просто целовалась,
Томима жаждой страстных, нежных ласк.
На волю губ безумных отдавалась,
Во власть смущающих, печальных глаз.
И недоласканная плоть моя стонала,
Ей о цепях трезвонила беда.
И где-то там, за облаком, мерцала
Опять недолюбившая звезда.
И пусть цепей победа неизменна,
Но таковы законы бытия,
И мне простится этот миг блаженный:
Я не грешила — целовалась я.
2005 г.
Верить человеку — это знать, что он вам плохого не сделает, даже если иногда вы не понимаете его поступков.
Я держу в ладони птицу — птаху малую, синицу, сердце смелое её не боится ничего. Скажешь глупая она, ей, наверно, жизнь не мила?! Только знает хорошо не обижу я её, боль не причиню, не предам доверия. Вот бы людям научиться жить без подлости и лжи, и любовь свою дарить только тем, кто так же верит.
Что за свет в меня смотрящих глаз,
Начисто лишающий покоя,
Что за нити связывают нас,
Что за притяжение такое?!
Боль былая выжжена дотла,
Кончилась империя разлуки.
По чьему приказу долго так
Не переплетались наши руки?
Снег, летящий в свет, неуловим
И, как луч, от холода, упавший
Ангел твой замерз от не любви,
На моё крыльцо присел, уставший.
Вскипятила ангелу я чай,
Залатала оборванцу рясу,
Крылья починила у плеча…
Он согрелся и решил остаться.
И теперь, когда ты не со мной
Небеса тебя оберегают.
Кто, не знаю, был тому виной,
Что так долго мы брели вдоль края?
Мне, наверно, в жизни первый раз
Подарил декабрь дурман акаций…
Г-споди, спасибо за указ —
Женщиной его именоваться.
2005 г.
Когда черными кляксами стаи ворон,
Закружили над пропастью бед,
Друг мой лучший ответил, сквозь
горестный стон:
«Я помог бы, да времени нет.
Ах, как жаль, но сейчас не могу, недосуг,
Но я душу бы отдал тебе.
Ты же знаешь: я верный и преданный друг
В твоей трудной, нелегкой судьбе.
Я и боль твою, ведьму, метлой бы прогнал.
И всегда я помочь тебе рад.
Я б раскрыл тебе мир, словно школьный пенал,
И не надо, не надо наград.
Я бы горы свернул и преграды с дорог,
Разрешил все проблемы твои,
Я бы в холод тебя от ненастья сберег,
Я — как солнце в холодные дни.
Я бы — звезды с небес, я бы — ветру — отбой,
Я — заслон твоих будущих бед,
А пока, извини, но… мне нужно домой.
Я помог бы, да времени нет».
1997 г.
Чем ближе, тем страшнее разозлиться… не доверяешь или бережешь.