Об игре
Все мы в детстве во что-то играли,
Все мы толк понимали в игре, -
Кто-то гаммы играл на рояле,
кто-то кошку гонял во дворе.
Мы слегка подросли, но поди ж ты!-
В наших играх все тот же азарт, -
Мы играем в кино и на бирже,
Мы играем в войну и бильярд.
Сколько игр на земле настоящих,
Что не знаешь, какую избрать!..
Только жаль, что однажды и в ящик
Нам придется уныло сыграть.
Ну так что ж, мы свое отыграем,
Пусть другие приступят к игре-
Кто-то станет бренчать на рояле,
Кто-то кошку гонять во дворе…
Несложен мир, совсем не сложен.
Мир прост. Он в принципе таков,
Что может быть легко разложен
На мудрецов и простаков.
Мы - простаки. Мы в жизнь бежим.
Мы верим в хлеб, любовь и книги.
И не подсчитываем миги,
Что составляют нашу жизнь.
И год как день. И день как миг.
Мы жмем сквозь беды и невзгоды
И экономим чьи-то годы
За счет непрожитых своих.
А мудрецы глазеют вслед,
Их жизнь скупа и неразменна-
В ней ни рассвета ни разбега,
Ни взлета, ни паденья нет.
Жизнелюбивы и юны,
Они хохочут, как Фальстафы,
Но их начала, как фальстарты, -
Однообразны и скучны.
Не знать бессонниц. Пить до дна.
И жить, сомненьями не мучась.
Неужто это все же мудрость?
Неужто все-таки она…
Песенка о мистификаторах
Мир привык менять одежду,
Что ни день - уже в другой,
Так что нет различий между
Господином и слугой.
Показал толпе бумагу,
Где печать и вензеля,
И, глядишь, тебя, бродягу,
Все сочли за короля.
Пропустил стаканчик лишку,
Покуражился слегка,
И, глядишь, тебя, трусишку,
Все сочли за смельчака.
Изменил хотя бы просто
Выражение лица,
И, глядишь, тебя, прохвоста,
Все сочли за мудреца.
Но, подняв бокал кларета,
Скажем добрые слова
В адрес тех, кто делал это
Только ради озорства.
Кто, служа перу и кисти,
В мире пестрой мишуры
Не знавал иной корысти,
Кроме радости игры.
Кто, - блефуя всенародно,
Потешаясь над толпой,
Притворяясь кем угодно, -
Был всегда самим собой!..
О, не лети так, жизнь, слегка замедли шаг.
Другие вон живут, неспешны и подробны.
А я живу - мосты, вокзалы, ипподромы.
Промахивая так, что только свист в ушах
О не лети так жизнь, уже мне много лет.
Позволь перекурить, хотя б вон с тем пьянчужкой.
Не мне, так хоть ему, бедняге, посочуствуй.
Ведь у него, поди, и курева то нет.
О не лети так жизнь, мне важен и пустяк.
Вот город, вот театр. Дай прочитать афишу.
И пусть я никогда спектакля не увижу,
Зато я буду знать, что был такой спектакль
О не лети так жизнь, я от ветров рябой.
Мне нужно этот мир как следует запомнить.
А если повезет, то даже и заполнить,
Хоть чьи-нибудь глаза, хоть сколь-нибудь собой.
О не лети так жизнь, на миг хоть, задержись.
Уж лучше ты меня калечь, пытай, и мучай.
Пусть будет все - тюрьма, болезнь, несчастный случай.
Я все перенесу, но не лети так, жизнь.
Человек начинал говорить…
Человек начинал говорить
А началом явился испуг
От нечаянно хрустнувшей ветки…
И дремучий немыслимый звук
Шевельнулся тогда в Человеке…
Человек начинал говорить!..
И, не в силах бороться с искусом,
Обнаружил великую прыть
В овладении этим искусством.
Он придумывал тысячи тем,
Упиваясь минутным реваншем.
Говори-и-ть! А о чем и зачем -
Человеку казалось не важным.
Он смолкал по ночам, но и тут,
Что ни утро в поту просыпаясь,
Он пугался безмолвных минут
И ничем не заполненных пауз.
Но однажды случилась беда…
Он влюбился и смолк в восхищеньи.
И к нему снизошла немота
И свершила обряд очищенья…
Он притих, и разгладил чело,
И до боли почувствовал снова
То мгновение, после чего
Станет страшно за первое слово.
Можно Лермонтова знать Плохо, Можно Фета пролистать Вкратце, Можно вовсе не читать Блока, Но.. всему же есть предел, Братцы!
Да, мастера изысканного смеха
Не могут в наши дни иметь успеха,
И не умерших классиков вина,
Что резко поглупели времена.
Сегодня и нормальный человек-то
Довольно слаб по части интеллекта,
Сегодня и нормальному уму
Писатель Свифт уже не по уму!..
В каком театре - ткните для примера! -
Смеются над пиесами Мольера?..
В какой избе-читальне на земле
Хохочут над романами Рабле?..
Зато какой бы хохот грянул в зале,
Когда б мы голый зад вам показали?..
Сегодня лишь такие номера
У публики проходят на ура!
Желая рассмешить толпу до колик,
Репризами исходит бедный комик.
Меж тем, ему довольно снять штаны,
Чтоб вызвать ликованье всей страны!..
Чего же мы хотим от идиота?..
Быть ниже нормы - вот его работа!..
Он на конфликт с эпохой не идет:
Мельчает век - мельчает идиот…
Но я слыхал, простые анекдоты
Воспринимают даже идиоты.
«Важно то, что в мире есть еще мужчины»
Не важно то, что вас нечаянно задели,
Не важно то, что вы совсем не из задир,
А важно то, что в мире есть еще дуэли,
На коих держится непрочный этот мир.
Не важно то, что вы в итоге не убиты,
Не важно то, что ваша злость пропала зря,
А важно то, что в мире есть еще обиды,
Прощать которые обидчику нельзя.
Не важно то, что вас мутит от глупой позы,
Не важно то, что вы стреляться не мастак,
А важно то, что в мире есть еще вопросы,
Решать которые возможно только так.
Не важно то, что для дуэли нет причины,
Не важно то, что ссора вышла из-за дам,
А важно то, что в мире есть еще мужчины,
Которым совестно таскаться по судам.
В урочный час, назначенный для бденья,
В заветный час, секретный от семьи,
Слетаются к окну, как привиденья,
Умершие товарищи мои…
.
И в продолженье всей бессонной ночи,
Покамест время их не истекло,
Толпа родных фантомов что есть мочи
Стучит в моё оконное стекло.
.
Тот просит в институт устроить дочку,
Тот просит оплатить его долги,
Тот просит наконец поставить точку
Той склоке, что посеяли враги…
.
Товарищи дают мне полномочья
Отстаивать посмертную их честь…
Но чем могу товарищам помочь я,
Коль у меня своих забот не счесть?
.
В своей судьбе так муторно и сиро,
Что о других и думать не моги:
Мне своего бы выпестовать сына,
И мне свои бы выплатить долги !
.
Гляжу на них домашнее вяловатый,
Расслабленный уютом и вином,
Уже и тем пред ними виноватый,
Что нахожусь сейчас не за окном.
.
И тупо размышляю, гладя кошку:
Вот завтра грянусь оземь не дыша -
К чьему тогда надёжному окошку
Захочет прилететь моя душа …
.
Леонид Филатов
У окна стою я как у холста,
ах, какая за окном красота.
Будто кто-то перепутал цвета,
и Неглинку и Манеж.
Над Москвой встает зеленый восход. По мосту идет оранжевый кот.
И лоточник у метро продает
апельсины цвета беж.
Над Москвой встает зеленый восход.
По мосту идет оранжевый кот.
И лоточник у метро продает
апельсины цвета беж.
А в тролейбусе мерцает окно,
пассажиры - как цветное кино.
Мне, друзья мои, ужасно смешно наблюдать в окошко мир.
Этот негр из далекой страны
так стесняется своей белизны.
И рубают рядом с ним пацаны фиолетовый пломбир.
И качает головой постовой
- он сегодня огорошен Москвой.
Ни черта он не поймет, сам не свой - будто рыба на мели.
Я по улицам бегу, хохочу,
мне любые чудеса по плечу.
Фонари свисают - ешь, не хочу -
как бананы в Сомали.
Сомкните плотнее веки
И не открывайте век,
прислушайтесь и ответьте,
Который сегодня век.
В сошедшей с ума Вселенной,
Как в кухне среди корыт,
Нам душно от дикселентов,
Парламентов и коррид.
Мы все не желаем верить,
Что в мире истреблена
Угодная сердцу ересь
По имени «тишина»
Нас тянет в глухие скверы
Подальше от площадей,
Очищенных от скверны,
Машин и очередей.
Быть может вот этот гравий,
Скамеечка и жасмин -
Последняя из гарантий
Хоть как-то улучшить мир
Не уж то ли наши боги
Не властны и вольны
Потребовать от эпохи
Мгновения тишины.
Коротенького, как выстрел,
Пронзительного, как крик,
И сколько б забытых истин
Открылось бы в этот миг,
И сколько бы дам прекрасных
Не переродилось в дур
И сколько бы пуль напрасных
Не вылетело из дул.
И сколько б «наполеонов»
Замешкалось крикнуть «Пли!»
И сколько бы опаленных
Не рухнуло в ковыли
И сколько бы наглых пешек
Не выбилось из хвоста
И сколько бы наших певчих
Сумело дожить до ста!
Консилиумы напрасны
Дискуссии не нужны
Всего и делов-то, братцы, -
Мгновение тишины.
О високосный год, проклятый год!
Как мы о нем беспечно забываем
И доверяем жизни хрупкий ход
Все тем же самолетам и трамваям.
А между тем в злосчастный этот год
Нас изучает пристальная линза,
Из тысяч лиц - не тот, не тот, не тот -
Отдельные выхватывая лица.
И некая верховная рука,
В чьей воле все кончины и отсрочки,
Раздвинув над толпою облака,
Выкрадывает нас поодиночке.
А мы бежим, торопимся, снуем -
Причин спешить и впрямь довольно много
И вдруг о смерти друга узнаем,
Наткнувшись па колонку некролога.
И, стоя в переполненном метро,
Готовимся увидеть это въяве:
Вот он лежит. Лицо его мертво.
Вот он в гробу. Вот он в могильной яме…
Переменив прописку и родство,
Он с ангелами топчет звездный гравий,
И все, что нам осталось от него, -
Полдюжины случайных фотографий.
Случись мы рядом с ним в тот жуткий миг -
И смерть бы проиграла в поединке…
Она б взяла его за воротник,
А мы бы уцепились за ботинки.
Но что тут толковать, коль пробил час!
Слова отныне мало что решают,
И, сказанные десять тысяч раз,
Они друзей - увы! - не воскрешают.
Ужасный год!.. Кого теперь винить?
Погоду ли с ее дождем и градом?
…Жить можно врозь. И даже не звонить.
Но в високосный будь с друзьями рядом.
Ты не веришь в таинственность радуги
И загадок не любишь совсем.
Ты сказал мне сегодня, что яблоки -
Это тот же коричневый джем.
И глаза у тебя улыбаются,
И презрительно морщится нос.
Ведь у взрослых ума не прибавится,
Если к ним относиться всерьёз.
Ты не числишься в сказочном подданстве
На седьмом от рожденья году.
Это яблоко - самое позднее
Из оставшихся в нашем саду.
Это яблоко - солнечной спелости,
Как последний счастливый обман,
Дарит Вашей Взрослеющей Светлости
С уважением - Ганс Христиан
Любовь стирает дни и числа
И память отшибет в один момент.
И будет счастлива, что получился
Крамольно-озорной эксперимент
Ну, случайно, ну, шутя,
Сбилась с верного путя!
Дак ведь я - дитя природы,
Пусть дурное, но - дитя!