`
Пленён я тобой, жрица Женщина-Овен.
Мужчины в восторге… Раба-Госпожа!
Глубокий зовущий твой взгляд бесподобен,
Буквально кричит - Соблазняй! Объезжай!
Всегда откровенна: Хочу! - значит тут же
В публичных местах… на сиденье авто.
Люблю тебя медленно вынуть из кружев…
Порою шокируешь, хлыст твой жесток.
Шепчу непристойности прямо на ушко.
Внимаешь, затем возбуждённо мне мстишь.
В твоих я руках заводная игрушка,
Мой полный восторг, просто «Дама-фетиш»!
Кусаешь, царапаешь, боль нестерпима!
Чертовкою льнёшь под шифоном в ночи.
Ревнуй меня к каждой, но ты моя Прима!
Мы пика достигли… Давай же, кричи!
Хочется поБИТЬ какого-нибудь страшного, вулканического мужчину. ;)
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ, ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ.
НОЧЬ И УТРО У ПОСТЕЛИ АННЫ.
Вольный Падальщик долго стоял под окнами Прекрасной Анны. Ночь, словно готический алтарь Мариацкого костёла, росла над Краковом, где звезды картинно раскинулись, как красные, синие и белые отблески на цветных барельефах алтаря - росла и, поколебавшись перед высоким, открытым окном, медленно входила и застывала там, в глубине комнаты. Вместе с ней росло в душе Вольного Падальщика томительное нетерпение и, как холодная, тонкая струя воды, разрушало плотину его самообладания, разрастаясь в бурлящий, всепожирающий, неудержимый поток водного цунами, захлёстывало спокойный огонь его внутреннего, душевного уклада.
Редкие, запоздавшие прохожие спешили побыстрее добежать и скрыться в уютных норках своих жилищ. Он дождался, когда на улице стало совсем безлюдно, а соседские окна погасли.
Раздался осторожный, но вместе с тем нетерпеливый, условленный стук в дверь.
- Войдите.
Вольный Падальщик открыл дверь и увидел молодую даму в грациозной позе на подушках; раздеваясь, на ходу, подошел к постели. Он прочёл в её взгляде: «Войди в меня с силой, сорви весь букет чувств, и я паду к твоим ногам!»
Как-то особенно развратно улыбаясь, она смерила оценивающим взглядом его крепкую фигуру и мясистые, сочные ляжки. Затем, приподнимая ажурное одеяло, которое покрывало и прятало все её соблазнительные прелести, приказала строго:
- На меня!
Падальщик был старателен и исполнителен, пока не утолил все ее желания, какие только смог прочесть в ее глазах.
Светила большая бледно-голубая луна, освещавшая разгорячённые, обнажённые тела. Им было дивно хорошо вдвоём.
- Скажи, а каким ветром тебя занесло сюда, в Галицию?
- Каким ветром? - она загадочно улыбнулась. - Скорее, по чьим следам?
- Так, по чьим же?
- Прежде чем ответить на твой вопрос, позволь мне задать тебе встречный. Ты хотел бы разбогатеть?.. сказочно разбогатеть?!
- Давай отложим все разговоры на потом! - и он снова увлёк её в свои объятья.
Светало, когда влюблённые, счастливые и обессиленные от взаимных ласк, наконец-то приняли милосердный сон, закрывший их очи.
Анна разложила старинный, потёртый лист бумаги на столе, перед Вольным Падальщиком.
- Клад здесь в Вавеле! - и она уверено, ткнула пальцем в самый центр карты.
- Я всё продумала и уже давно добралась бы до своих родовых сокровищ, принадлежащих мне по праву, если бы я была не слабой женщиной, а мужчиной. Ты мне нужен! Ты силён и храбр - вместе у нас получится!
- Но ведь и поляки не простаки. Это же сердце всей Польши, как наш Кремль! Там лежат все их герои и короли, хранятся все сокровища нации. Ты думаешь, всё пройдёт так гладко, как ты замыслила?
- Я уверена и ты согласишься со мной, когда узнаешь подробности моего плана.
- Смотри, собор неоднократно разрушался, достраивался и перестраивался, за последние семьсот лет. Ты правильно заметил, что именно здесь гордые поляки хоронили свою знать, а так же накопленные богатства и награбленные у своих соседей трофеи, не забывай, когда-то Речь Посполитая простиралась от Балтики до Крыма и подмяла под себя всех славян. Всё золото они свозили сюда! - и она снова указала на красный крестик, обозначенный на карте, - между часовней Конарских и часовней короля Сигизмунда находилась и наша родовая часовенка. Вот там и надо копать! Пока нас не опередили другие, охочие до чужого добра, авантюристы. Ну, что по рукам?
- Согласен. Добычу пополам!
- Между жёлтым, каменным домом с зелёной крышей стоящим левее, с западной стороны, и собором есть подземный переход, ведущий как раз таки, точнёхонько в каменный саркофаг нашего рода. Не многие знают, что когда-то в этом доме находился Пресвитерий. Один из моих предков и был вавельским пресвитером, ещё во времена Ягеллонов.
- Ягеллонов говоришь? - Вольный Падальщик насуплено-недоверчиво, исподлобья взирал на Прекрасную Анну, - а ты меня случаем не дуришь?! Что же твой муженёк не пошёл к тебе в помощнички?
- Он в командировке. - Кратко ответила она.
На теле женщины есть пары две зовущих нежных губ,
И выбор, что любить из них сперва имеет даже однолюб…
Для развала СССР фильм «Эммануэль» сделал больше, чем ЦРУ и ФБР вместе взятые.
Когда недуг приставит к сердцу нож,
Лишить чтоб жизни в одночасье,
То я б почёл, друзья, за счастье
В последний раз подруги юной дрожь
Испить в минуты сладострастья.
На людях смерть, как водится, красна,
А мне красней она в интиме,
Когда б в прекрасной Серафиме *
Огонь пылал, и пусть была б весна -
Жизнь не в монашеской же схиме!
Что может быть прекраснее одра! -
На нём скачу за милей милю
Конём, к концу пришедшим в мыле,
Как древний бог египетский тот, Ра,
Тону лучом последним в Ниле.
Забвения печальная река,
Неси в небесные чертоги,
Где не судите строго, боги,
За то, что я, со страстью голубка,
Так люб вчерашней недотроге!
Как было б лихо умереть в бою,
Врагов презреть любую лаву!..
Но предоставлено мне право:
«В седле» почить у жизни на краю,
Услышав сверху чьё-то «браво!»
Я недостаточность не очень чту,
И сердце остро невзлюбило!
Оно последним счастьем жило,
И подвело прекрасную черту,
А всё, что красно - сердцу мило!..
* Серафима - от древнееврейского «пламенная»
12 июля 2005 года
Прощаясь, долг вернуть решило лето.
С процентами. На градус не скупясь.
До ниточки душа моя раздета,
На теле нежных поцелуев вязь.
Глаза закрыла… Верю и не верю…
Мороженого холод на губах.
Распахнуты в нирвану окна, двери,
Как будто снова я в седых горах.
Блаженство переполнило сознанье,
Упала капля на ложбинку… Две…
Блюз разливает сакс… Полёт за гранью…
Мороженого вкус… Мечты предел.
Твои сюрпризы - эксклюзив… Вершины…
До пика неги остаётся шаг.
Мой разум зноем лета ловко сдвинут,
А за окном смеялся рыжий шар.
И всё смешалось… И жара, и холод…
Мы, слившись, улетали в никуда,
Созвучно утоляя страсти голод…
Дней лета вкус запомнив навсегда.
Представитель раз пола мужского я,
и к тому же пока-что не гей,
Очень нравится женщина голая
мне прекрасной фигурой своей.
Сразу мысль возникает порочная,
отношения с ней поиметь.
Но с условием, если не тощая,
чтоб костями не сильно греметь.
Молвит ласково дама элитная,
ну иди же ко мне, дорогой,
и окажется грудь аппетитная
под моей шаловливой рукой.
Позже только одной лишь минутою
суждено ей в экстазе стонать,
Я бывает места перепутаю,
там целую, где надо вставлять.
Представитель раз пола мужского я,
все самцы согласятся со мной,
нам всем нравится женщина голая,
не обманешь инстинкт основной.
Под звучание музыки томной,
Избавляя себя от платья,
Пригласишь внутрь комнаты темной,
Заключая меня в объятья.
И вылизывать шепотом счастья
Не устанешь мой слух. Ласки
Сладкой негой белеющей пасти
Скинут с лиц безразличия маски.
Я бутонами губ твоих нежных
Напою свои теплые пальцы,
Пламя глаз голубых, безмятежных,
Вышью звездами в сумрачных пяльцах.
Страсть затихнет лишь утром ярким,
Чтобы вспыхнуть под вечер белым
Раскаленным огнем жарким,
Обжигающим - два тела.
Если бы не мужские гениталии, эротика так и не стала бы никогда порнографией.
Я не хочу видеть эту грязь, это отсутствие вкуса и такта у людей, отсутствие красоты и грации у женщин, отсутствие манер и характера у мужчин. Меня привлекают люди, которые завораживают своими действиями, словами, поведением. Женщины, чьи движения заставляют забыть обо всем и провожать её глазами, восхищаясь тем, как она плывет на шпильках по булыжной мостовой, словно по зеркалу. Такие женщины, чей запах погружает в грезы, пробуждая желание к ней прикоснуться, чей взгляд побуждает к действию, сметая все сомнения, словно пыль из старых романов. Женщины, которых хочется взять прямо сейчас - красиво, грубо и страстно, ощущая своё господство над ней, погружаясь пальцами в её волосы, рывком прижать к себе. Я люблю женщин, но только тех, от которых можно приходить в восторг каждый раз, наблюдая за тем, как она превращает жизнь в игру, перевоплощаясь в новую роль, умирает и возрождается вновь…
Как ты смешно волнуешь кровь,
Своей рукой, хлопком нежданным,
Передо мной стоишь ты вновь,
В своём обличьи первозданном.
Увидев наготу твою,
И падая от смеха навзничь,
Я для тебя романс спою,
И нет нужды до белых здравниц.
С ума мы сводим белый свет,
Своими стонами и смехом,
Молчать в любви терпенья нет,
Пусть помолчат соседи с эхом…
Ты знаешь… так хочу проснуться
С тобою, милый человечек…
Губами к шейке прикоснуться,
Поцеловать дыханьем плечи…
Хочу прижаться сзади к милой,
Упругой, и такой знакомой…
Ладошкой всю тебя потрогать…
Животик, холмик… ниже… скромно…
Постель моя тобою пахнет…
Твой аромат со мною ночью…
Подушки наши совсем рядом…
Люблю тебя, родная… очень…
Твоё тепло в моей постели
Останется со мной надолго…
Мы вместе этого хотели…
Мы укрывались страсти шёлком…
Мне кажется, я снова слышу
Твоё дыхание и стоны…
Мне кажется, тебя я вижу…
Мне эти сны давно знакомы…
Как хорошо… Пусть сновиденья
Ко мне приходят… с тобой… чаще…
Постель одна у нас, родная…
Твой аромат со мной… пьянящий…
Ты знаешь… так хочу проснуться,
Обнять… и сон твой потревожить…
Постель пуста… Ты - сновиденье…
Мурашки глупые… по коже…
-Немедленно поднимись с колен! Или нет. Раз уж ты там, разотри мне ступни. Страшно замерзли.Спасибо.Ты очень мил. Я же сказала-ступни!Ступни оканчиваются на щиколотках!
Хочешь, я приду к тебе в ночи
В нежном образе ванильной блондинки?
Разрисую все серые сны
Наготой как с вульгарной картинки.