Господи, ну что за гребаный этот божий мир. И что им движет. Что движет всеми этими людьми, в этом зале, в этом городе, на этом шарике. Вот, ты ощущаешь пальцами кожу девушки, которую раньше уже видел всю голую, она принадлежала одному, теперь другому, а предлагает себя тебе - прямо в белом платье непорочной невесты, предлагает снять его - в памяти, вспомнить все ее прелести; она тебе и не нужна, но стояк на тебя напал. Ты не позовешь ее трахнуться в гардеробе прямо сейчас, но от возбуждения ты избавиться не можешь; это зависит не от тебя, так тебя устроила природа, эволюция требует, чтобы ты дрючил все, что движется, чтобы не прервалась нить жизни. Твое супер-эго стоит на страже и говорит тебе «низя!», как раньше Моисей читал со скрижалей евреям «не возжелай», а ты желаешь, хоть тресни. И остальные тоже.
- Фото на память? Или видео?
Жар залил голову Михаила, рука с телефоном дрожала.
- А Вы? Вы хотите этого?
- Наверное… да. Я об этом не думала… но сейчас захотела. Только что. Когда Вы достали телефон.
- А если я выложу видео в инет?
- Нет, Миша, не выложите.
- Почему?
- У Вас же такой… опыт… впервые?
- Ну да.
- Ну вот. Вы его оставите себе. И никому не покажете.
- Может быть. Но есть ведь вероятность…
- Есть. И это очень возбуждает. И будет возбуждать потом. Долго.
- Чем?
- В неизвестности всегда таится риск, опасность, а это возбуждает. Я сейчас Вам отдаю себя. Это в природе женщины - отдавать. Это необычайно приятно, Вы не можете это понять. Вы сейчас можете сделать со мной все, что хотите. Но не будете. Я так и думала. Но запись Вы включите. Вы ее заберете с собой, будете смотреть, Вы не можете от этого отказаться. Вы хотите этого. Вы хотите меня, и не спорьте. Вы хотите, чтобы я была у Вас в телефоне - вот такая… как сейчас. Вас возбуждает потенциальная возможность. И меня тоже. Не возражайте мне. У Вас дрожат руки. Снимайте уже.
- Мы знаем друг о друге то, чего не знают другие. У нас есть общая тайна. Я уверена, Вы ее сохраните. И не только у Вас есть - и у меня. Хоть Вы и не хотите это признать. Я знаю, что Вам понравилось. И что у Вас это в первый раз сегодня. Я Вас, в определенном смысле, лишила невинности. Это так приятно - сделать из юноши мужчину. Вы не можете себе представить, как приятно
Они сбросили на песок одежду и потихоньку зашли в море, вода была густая и теплая, ласкала их лодыжки, икры, бедра. Они поплыли в свете лунной дорожки, плыли минут пять, остановились, болтая ногами, молча трогали друг друга руками, гладили кожу, вели себя тихо; ночь окружала их тайной, только светящиеся водоросли рисовали абрисы их тел в воде. Так же тихо, не сговариваясь, они поплыли обратно, доплыли до пены прибоя, ощутили дно и соединились, сплелись в одно целое, диковинное мифическое морское животное о двух головах. Животное это било руками и ногами по воде, поворачивалось, перекатывалось, стонало, рычало, пока не выдохлось и не распалось на две части. Они обессиленно лежали на спинах, разбросав руки и ноги, омываемые легкими волнами.
- Знаешь, Бельчонок, так хорошо, что не жалко и умереть.
- Ты что! Не хочу я умирать!
- Это древнегреческое представление о счастье: умереть молодым, на пике, не изведав боли и страданий.
- Ну брось, Мишка! Ну какие страдания! Мне никогда не было так хорошо!
- Вот именно.
- Ну не буду я умирать! Я еще тебя не наелась! А ну иди сюда!
Они опять набросились друг на друга, слизывали соленую воду с кожи, пили друг друга, доставали языками до самых потаенных мест, проникали в них без всякого стыда. Белка забралась сверху, умостилась, ритмично задвигала бедрами, вонзила ногти в грудь Михаила, потом выгнулась назад, оставив на его коже красные полосы, упала вперед, впилась зубами в его шею, губами в его губы, прижала его своим телом к песку, заерзала вправо-влево, вытянула ноги, сжала их изо всех сил, отпустила и рывком откатилась в сторону.
- Все! Я наелась! А умирать все равно не хочу! И тебе не дам! Ты слышишь, Мишка?!
Они бросились в воду, ныряли, плавали, наслаждаясь ощущением мягкой воды на коже, легкостью движения, светом над головой; всю усталость забрало море, дало новые силы, волны подталкивали их друг к другу, прикосновения в воде были совсем другими, волновали по-новому. На губах была соль, соль была везде, вкус любви был другой; они пробовали друг друга, узнавали заново, это наполняло их чистой, ничем не замутненной радостью. Все тревоги и страхи были смыты живой влагой моря - оно дало им новый дом, который не хотелось покидать, обещало им новую жизнь, которой они раньше не знали
И что тебе в ней так нравится. Глаза. Ноги. Попка. Грудь. Все так. Все это хорошо. Но все это ты видишь каждый день. Почему же ты до сих пор не наелся. Почему бы тебе сейчас просто не заснуть. Заснешь тут. Из нее просто какой-то гейзер бьет. Вулкан. Да, огонь желания зажжет и железного дровосека. Так ты ее хочешь из-за ее желания и все? Ты что - чайник: включили газ - закипел. Нет, что-то тут еще. Так найди. Подумай. Что тебя заводит. Стой. Вот оно: она хочет и стесняется этого. Одновременно. И этот переход от девичьего стеснения к открытому желанию и нравится тебе больше всего. И это повторяется каждый раз. Поднять ее на дыбы и заставить перепрыгнуть через барьер… К этому нельзя привыкнуть. Лошадка одна и та же, ты ведешь ее к новому барьеру, направляешь… и вы прыгаете - вместе. Вот оно - прыжок
Вытворял языком нереальные пируэты,
Находил точку G, ублажал, возносил до неба…
Только если тобою душа ее не задета,
Значит, ты в ее жизни, мой мальчик, по сути, не был!
По проводам телефонным охрипший ветер.
Перебираю пальцами ФортеПьяно.
В каждой высокой ноте срываюсь с петель.
На ля миноре клавишей западаю.
Шёпотом… шёпотом…музыкой…музыкой…сильно!
Руки умелые гладят… рельефы звука.
По нарастающей на меццо - форте… взрывом.
И на пиано… в сладких качаясь муках…
Пьеса сложилась… между секунд красиво
Длится едино вечность, застыв в объятьях…
Я закрываюсь тенью твоей от мира
На фортепьяно бросив небрежно платье…
Взглянешь ты на меня шаловливо
И шепнёшь мне на ушко:"Хочу…",
И я взглядом отвечу правдиво,
И в нирвану с тобой улечу.
Ты наполнишься сладкой росою
И набухнут от страсти соски,
Я войду в тебя нежно, с любовью,
В такт, коснувшись дрожащей руки.
«Не спеши, мой родной и ранимый,
У нас ночь ещё вся впереди,
Ты один лишь на свете любимый,
Отдохни на желанной груди.
Отдохни, а я страсть приумножу -
Язычком твоей плоти коснусь.
Все сомненья до капли отброшу
И душою с душою сольюсь.
Я давно ведь мечтала об этом -
Во взаимной любви быть с тобой,
Ты во мне, а не счастье ли это,
Этот миг вновь познать неземной?"
Разбуди меня утром… рано…
Дерзкой похотью своих рук.
После ночи безумно-пьяной,
После страстно-безумных мук.
Разбуди меня утром… дерзко
Жадно жалящим языком.
Овладей сонной властно, резко,
Нежным будешь со мной потом.
Я проснусь от животной страсти,
От твоих ненасытных губ…
Разбуди меня утром… счастье.
Ты не можешь со мной быть груб.
Горячее дыхание на коже…
Целуешь сзади нежно шею мне…
Страсть украшает… делает моложе.
Пьянею я в твоем любви вине.
Глаза распахнуты и губы приоткрыты…
Безумных рук я чувствую азарт.
Как много под одеждой нашей скрыто.
Так прочь ее… горит любви пожар.
Ласкаешь ненасытными губами…
Игривым языком срываешь стон.
Мы эти пытки выбираем сами.
Огонь в крови… сжигает разум он.
Скользят по телу влажные ладони…
Туман в глазах… переплетенье ног.
В кипящем море страсти вместе тонем
И яркий взрыв… любви нашей итог.
Сомкнутся томной нежностью объятья…
От счастья сразу слов нам не найти.
А где-то у кровати мое платье
И сладкий сон с тобой уже в пути…
Сидишь у ног … обняв мои колени…
Щекой прижавшись… словно в забытьи…
Горячих, влажных губ прикосновенья
Тропинку к сладости пытаются найти.
Рука скользит… поглаживая нежно…
Ласкают пальцы кружево чулок …
Глаза мои закрыты… безмятежно…
Находит палец страстный уголок…
Белью не скрыть пульсирующей плоти.
И вздох сорвется… тихо… а потом
Раскрылись ноги… я не буду против
Если ее обхватишь жадно ртом…
Лишь приподняв, умело, осторожно…
Кусочек кружева уже летит на пол…
Сигнал в мозгу пульсирует тревожно
Огонь желаний душу расколол.
И руки обнимают твои плечи…
Впиваясь в кожу, стыд весь отпустив…
Бутончик страсти жаждет этой встречи
А громкий стон исполнит свой мотив.
Язык горяч, его проникновенье
В глубины плоти… будит ураган.
Желанны страстных рук прикосновенья
К дрожащим и разведенным ногам.
Ты жадно гладишь бедра и колени…
Ногами крепко обниму тебя.
Заложник страсти, ласковый мой пленник
Возьми меня… кричит тебе мой взгляд.
Чувственная, алым нарядом,
По эротичным точкам,
Хитрым, томным взглядом,
Действуя нежно, точно,
В жизни твоей наградой!
Рядом с ней задыхаешься,
Всё забываешь на свете,
В ласке безумной купаешься,
Жаркие стоны в куплете,
С ней душой растворяешься.
Ловишь жадно движение,
Сладость в каждом мгновении
Кожный покров в огне,
Внутренним ощущением -
С Богом наравне…
Ласкает сердце голос нежный,
Уносит душу в звёздный мир,
Стриптизом в танце на манеже,
Устроим праздничный турнир.
Носочком ножки, да по спинке,
В висках заставим кровь стучать,
Запутаем в шелках простынки,
Прикажем плоти зазвучать:
В надрывном вдохе потеряться,
Дрожать, касаясь языком,
Клубникой красной наслаждаться
С сосочков каплей, с коньяком…
Бретель с плеча стекает змейкой,
Мерцают свечи,
Волшебным светом, постановкой,
И взглядов встречи.
Воображенье бродит в спальне,
В тисках подушка,
Душа и вздохи в зазеркалье,
Сладка подружка.
Измять в объятьях грудь и бёдра,
Губами в пропасть,
В тумане плавая, кричать свободно,
Отдав ей власть…
Упасть к её ногам, ныряя в звёзды,
Кипенья страсть,
Зарубкой метить на встреч надежду,
От жизни часть…
Зацелует тебя сладко - допьяна,
Обовьёт твой стан руками змеёй,
Закружит твою голову нежностью,
Потеряешь свой сон и покой.
И покорно исполнишь прихоти,
Все дары к ногам бросишь,
Повторения, наслаждения плоти,
С вожделеньем на коленях испросишь.
Сексуальная женщина - смелая,
Разбивает сердца на осколочки,
И владея искусством умело,
Не почувствует себя сволочью…