Жизнь - это книга… У кого-то детектив, у кого-то роман, а у меня - полная фантастика!.©
Кошачий риф.
Забираясь вглубь лабиринтов событий нашей жизни, можно зайти слишком далеко, так далеко, что уже и не поймешь, что именно привело тебя в эти дебри. Можно лишь удивляться тому, как хитросплетения незначительных мелочей и феерических свершений стали лишь путеводной звездочкой, что направила тебя к тому моменту, где ты сейчас есть. А есть ли? Существуешь ли ты на самом деле? И чтотакое это «на самом деле»? Откуда нам знать? Как можно знать о том, чего у тебя никогда не было?..
Никогда не уставала удивляться, как много интересных мыслей можно почерпнуть из окружающего мира, если вдуматься. И все же, вернемся к тому, с чего начали - неизвестности иотносительности наших знаний. У каждого из нас есть свои мечты, свои идеалы. Возможно ли, что идеальны они для нас лишь потому, что мы ими не обладаем, но очень хотим? Почему нет? Не будем обращаться к риторическому вопросу и классической догме - «я мыслю, следовательно, я существую».Да, я мыслю, чувствую, ощущаю, вижу… однако кто знает, что чувствует, «видит», «ощущает» человек в состоянии комы? Множество разных людей, перенесших клиническую смерть, говорят о том, что они видели себя, врачей словно бы сверху, затем свет, и так далее и тому подобное. Знаете ли вы мнение врачей по этому поводу? Яркий свет, белый тоннель и все вариации на эту тему - лишь галлюцинации отключающегося мозга, из-за последнего отблеска яркого света ламп на сетчаткеглаза, все остальное - выброс гормонов, воспроизведение наших воспоминаний, наших верований в глубине души (что есть что-то ЗА пределами этого мира и этой жизни). Теорию относительности я отвергать не стану, и даже соглашусь с ней вэтом моем рассуждении, куда уж нам без постулатов.
Итак, все относительно. Относительно масштабов Вселенной, наши мысли и чувства ничтожны. Относительно же единичной особи - Вселенского масштаба, разве не так? А иначе, почему подростки режут вены из-за безответной любви сверстника? Почему мы не можем есть, нормально работать, когда семейные неурядицы или та же любовь (опять жеотносительная) занимает все наши мысли? Почему мы готовы совершать самые безрассудные поступки, бросаться головой в омут, не думая о последствиях, вминутные слабости? Ведь проходит время, мы «включаем мозг», уж простите застоль не литературное, но жизненное высказывание, и понимаем, чем нам грозятстоль импульсивные поступки. Опять же, относительно Вселенной, это мелочи, ни в малейшей мере не влияющие на еесуществование, она была, есть и будет. Относительно нашей жизни это решения, которые могут перевернуть мир сног на голову, либо оставить все как есть - спокойно, стабильно, уверенно, но сгорьким отголоском сожаления в душе - а если бы… Но это лишь предположения, ведь неизвестно, как повернулась бы ситуация, поступи мы так или иначе. А может быть все уже предрешено? Наши раздумья, наши поиски и доводы? Может ли быть, что все это уже «начертано» на страницах книги под названием «Мироздание»? Итак, стоит ли задумываться над этим, ведь ответов все равно не найдешь. А если и найдешь, то верные ли они? И что значит «верные» на самом деле? И что же все-таки такое это «на самом деле»? Боюсь, мы никогда не узнаем.
Так какое же провидение построило мой путь так, что сегодня я оказалась на этой отвесной скале, между бездонными небом и его абсолютнымотражением- морской глубиной. Это место, Кошачий риф, мало кто знает, да, пожалуй, это и к лучшему. Нет ничего прекраснее одиночества на камнях, волн, разбивающих белые гребни о камни вдесятке метров под ногами, ветра, не утихающего ни на секунду, и солнца, беспечно парящего в бесконечной лазури, лишь иногда прикрывающегося облаками, словно легкой вуалью.
Это место навевает тоску и чувство одиночества, удивляет единением с этим миром, открывает в человеке то, что он, пожалуй, никогда бы не осмелился даже осмыслить. Это мыс отшельников, как слышала я от местных жителей, они уходили сюда размышлять, молиться, и, как ни странно, возвращались немногие. Постепенно разузнали об «исчезающих» монашествующих узнали и искатели приключений, ведь отшельники на то иотшельники, чтоб пребывать вдали от людей и исполнять свои обеты.
Признаюсь, и я была в числе небольшой группы, заинтересовавшейся этими исчезновениями. Володька, Миша, Ксения и я - всего-то четверо сорвиголов бросились на разгадку тайны. Жаль только, что поняли не все. Не знаю, влекло что-то сюда, словно тянуло мощным магнитом, словно звала сюда сама сущность, приближение было похоже на то, как тонет в зыбучих песках лошадь. Сначала бьется, сопротивляется, потом только понимает неизбежность своей участи, и сдается. Так сдались и мы. Один за одним.
Пришли вместе, уходим по одиночке. Каждый открыл для себя то, чего боялся больше всего на свете, правда, одни это приняли, и теперь шли вперед, зная, к чему движутся, чего хотят, а другие возвращались обратно, повторяя про себя - Ложь, ложь, я не такой, я не верю, это лишь влияние электромагнитных полей, просто здесь огромный магнитный пласт, это он так действует на психику… а я знаю, ЗНАЮ, ЧТО они думают. потому я осталась.
Мне нельзя возвращаться. И я теперь знаю, почему исчезали монахи. Только в отличии от них, я оставляю здесь, в камнях, свои записи. Может кто-то прочтет их, и увидит, какой наивной пришла сюда девушка Рита, о чем размышляла, и как всего одна ночь на Кошачьем рифе превратила ее в существо, которое остатками человеческой сущности надеется еще спасти другого наивного искателя. Это действительно кошачье место.
Хотя, в масштабе Вселенной…
Хотя, в масштабе Вселенной…
? В платье цвета индиго я мчусь во Вселенной,
Сердце насквозь пронзают кометы.
Мириады созвездий сверкают надменно.
Я лечу, задевая планеты…
Злой САТУРН обручальные кольца бросает
Мне под ноги, любовь предлагая.
И расправой воинственный МАРС угрожает,
Бьет на жалость, ЮПИТЕР, страдая.
«Одарю вечной юностью и красотой» -
Лжет коварная дева ВЕНЕРА.
А ревнивый ПЛУТОН, от любви сам не свой,
Строит козни, и манит химерой.
И НЕПТУН все мечтает меня утопить
В океане безудержной страсти.
Даже странный УРАН - он не прочь отравить…
Лишь ЗЕМЛЯ пожелает мне счастья!
В платье цвета индиго я мчусь во Вселенной -
Вслед за самой любимой планетой.
Мириады созвездий сверкают надменно.
Сердце насквозь пронзают кометы,
Оставляя ожоги на теле астральном,
Бьют хвостом…
Мне почти что не больно!
За МЕРКУРИЕМ вслед - в путь неведомый, дальний
Я лечу!
Я люблю!
Я безвольна…
© zulnora
Если Путин проиграет выборы, то сколько будет таких, как «Ходорковский»?
У Гарри Поттера на лбу шрам в виде молнии потому, что его в детстве сбил опель.
Посвящается всем толкиенистам, ролевикам и любителям фэнтези вообще:
.
Как-то, помню, в наш колхоз
Кто-то с города привез
Много книжек интересных.
И одна из них была
Нам особенно мила,
Написал ее профессор.
Не о формулах чудных,
Не о спутниках земных,
Не про синусы и дроби,
А про то, как на заре
Просыпается в норе
Страшный зверь по кличке хоббит!
.
Вот и начал я мечтать:
Хорошо бы гномом стать
И пахать в колхозе горном.
Брат за хоббита сойдет,
А жена, как эльф, поет,
Ну, а теща - просто Горлум.
Вдруг из погреба на двор,
Взяв одной рукой топор,
А другой сжимая вилы,
Вышел старый Никанор,
Говорит: «Я Феанор,
Отдавайте сильмариллы!»
.
Тут такое началось!
Разделился весь колхоз -
Кто за темных, кто за светлых.
В ту же ночь какой-то гад
Написал «Урук казад!»
На воротах сельсовета.
Встало дыбом озерцо -
Там всевластия кольцо
Дружно ищут пионеры.
Решено голосовать,
Чтоб переименовать
Наш колхоз в «Заветы Эру».
.
Агроном промеж полей
Хочет вместо тополей
Посадить тэлперионы.
Мы на квэнья говорим,
Вместо мата - синдарин:
Там такие идиомы!
Взяли Ленина портрет,
Подписали: «Элберет»
И давай ему молиться!
Беспокоит лишь вопрос:
Раз так вставило колхоз,
Что же в городе творится?
знаете, как можно тренировать силу воли? Увидеть Сообщение (1), выключить комп и пойти спать…
Что-то промелькнуло мимо неё. На мгновение даже показалось, что это «что-то» задело лобовое стекло. Кира притормозила, чтобы оглядеться. Ничего. Вообще ничего. Сзади засигналили возмущённые водители. Ладно, поехали дальше. Надо было ещё купить молока, и она припарковалась у магазина. Было так морозно, что совсем не хотелось выбираться из тёплого салона. Кира заглушила машину и, прикрыв глаза, на секунду откинула голову на подголовник.
Она ничего не могла понять, потому, что всё вокруг было абсолютно реальным, но совершенно другим. Нет, всё происходило не в другом времени, она это чувствовала. Это просто какой-то другой мир. И тут было лето. Кира словно знала, что тут нет ничего из того, что мы привыкли гордо именовать «достижениями технологического прогресса». Вокруг располагались аккуратные деревянные домики. Кира стояла на дорожке, ведущей к одному из них, и чувствовала, что этот дом - её. По крайней мере, в этом самом мире. Она прекрасно помнила, как парковалась возле магазина, но вместе с этим к ней стало приходить какое-то другое сознание и воспоминания. Она всё-таки подошла к двери и вошла внутрь.
В доме было достаточно чисто и прибрано, хотя не покидало ощущение, что тут уже давно никто не живёт. А ещё было светло. Удивительно светло для деревянного домика с небольшими окнами. И тут вдруг на неё словно обрушились воспоминания. «Мама. Мама умерла». Нет, не та мама в её настоящем мире, а «эта» мама. Кира никак не могла понять, как она умудряется помнить две жизни одновременно, но в этом мире она поняла, что разбираться с подобными странностями сейчас не время. Было что-то очень важное на кухне, и ей это оставила мама. Она прекрасно знала, где кухня и поэтому рванула туда бегом, уронив по дороге какую-то маленькую матовую вазочку с тумбочки в коридоре.
Кира распахивала дверцы шкафчиков один за другим. Где-то здесь должно быть письмо от мамы. Все шкафчики были уставлены баночками и скляночками, но «другая Кира» точно знала, что в них находится. А вот и письмо. Кира достала бумажку, развернула её и впилась взглядом в абсолютно незнакомые буквы, которые она почему-то понимала ничуть не хуже, чем русский:
«Доченька!
Я пыталась найти то, что сможет убить дракона и не будет при этом забирать наши жизни. Наверное, я не успею. Ты знаешь, где искать рецепт, над которым я работала. Но есть то, чего ты ещё не знаешь. Осталось два дракона. Один спит, но, боюсь, он сумеет освободиться от заклятия. Второй идёт сюда и мне надо увести его. Ты понимаешь, что это значит. Умоляю тебя, ни за что не отдавай…»
Письмо обрывалось на самом интересном месте. «Прямо как в дурацких дешевых сериалах», - мелькнуло в голове, а руки уже сами открывали ещё один шкафчик и искали баночку, которая была спрятана с помощью очень простого, но надёжного заклинания, которое все уже давно забыли. На глаза наворачивались колючие слёзы. «Другая Кира» - дочь умершей колдуньи - прекрасно знала, что значит «увести дракона с собой». Это был единственный способ убить дракона, но тогда умирал и сам колдун, и те, кто находился поблизости. Отвратительное зрелище. Сначала из всех них словно вытекала жизненная сила, которая потом, закручиваясь вверх по спирали словно вихрь, поднимала ещё живые тела и рвала их на мельчайшие частички. После чего всё вспыхивало ярким белым светом и исчезало навсегда. Дочь колдуньи уже видела такое раньше и сейчас представляла себе, как умирала её мама.
Кира ничего не понимала, да и не хотела верить в происходящее, но нужная баночка уже нашлась и дальше всё происходило словно без её участия. Как-то сами собой произнеслись слова, расколдовалась баночка и прочитался текст рецепта. Руки сами брали, отмеряли, пересыпали. Дочь колдуньи точно знала, что где лежит и сколько чего нужно добавить для приготовления состава по рецепту. По идее этот состав должен был усыпить дракона, но только усыпить навсегда… насмерть. Не хватало какой-то ерундовой составляющей. «Надо думать, искать. Быстрее, быстрее», - настойчиво пульсировало в голове. Мозговой штурм прервал стук в дверь.
Кира открыла дверь и увидела на пороге дракона.
«Какой-то он… мелкий», - подумалось Кире, а дочь колдуньи оторопела.
- Здравствуйте, хозяюшка! Я смотрю, дом, вроде, заброшен, ан нет, есть живая душа.
- Здравствуйте! Есть. Я.
- Вы, деточка, прямо как нездешняя. В наших местах полагается пригласить путника почаевничать.
«Деточку» Кира восприняла со скепсисом, и вспомнила, что не видела в доме ни одного зеркала, поэтому понятия не имеет о том, как сейчас выглядит. Но по сравнению с осознанием того, что перед ней стоит живой дракон, эта мысль как-то сама собой ушла на задний план. Дракон был чуть выше и крупнее обычного человека, поэтому он, слегка пригнув голову, без труда шагнул через порог. У девушки рождались смешанные чувства. Дочь колдуньи его ненавидела, но почему-то не могла прогнать и ничему не удивлялась. Кира же находила забавным его трогательно сложенные на груди лапы и робкую улыбку. Она рассматривала его с любопытством ребёнка, и ей даже почему-то безотчётно хотелось поверить ему и как-то помочь.
Дракон так и стоял на месте. Кира сочла, что ситуация становится нелепой и пригласила его пройти в комнату.
- Благодарю, хозяюшка. Я в дороге притомился. Кстати, я не представился, но думаю, моё имя Вам ни о чём не скажет, да и выговаривать его трудно, поэтому пусть будет просто Дракон.
«Ещё бы ты сказал мне своё настоящее имя, чтобы облегчить мне жизнь», - пронеслось в голове у дочери колдуньи.
Кира, извинившись, удалилась на кухню под предлогом заварки чая. Дракона же словно прорвало. Он трепался без умолку, рассказывая о своих странствиях.
Кира посмотрела в окно и увидела, что к дому приближается брат. То есть, у Киры тоже есть брат… «там». Здесь это был брат дочери колдуньи, совсем непохожий на Кириного, но она всё равно чувствовала родную душу. Всё так переплелось и запуталось. Надо было его остановить. Девушка махала рукой в окно, но брат её не видел. Кира схватила какую-то тряпку и сама не поняла, чем и как написала: «В доме дракон». Меткий бросок в форточку, и вот уже брат разворачивает тряпку, читает, кивает головой и показывает, что пошёл за подмогой. Кира быстро попрятала все баночки, с которыми работала и стала заваривать чай. «Сладкоголосый» дракон всё так же «журчал». Кира немного успокоилась.
- Хозяюшка, ты не представляешь, сколько разных добрых людей можно встретить в пути.
Но мысли дракона были совсем далеко от «путевых заметок». «Гадина, дочь гадины. Убийцы. Если бы не эта шкатулка… Интересно, она о ней знает? И куда она её спрятала? Или её спрятала ведьма?» Дракон озирался по сторонам, пытаясь углядеть маленькую серую коробочку. Он очень надеялся найти её и хитростью заставить девушку подарить шкатулку ему. Бесполезно. Видимо её мамаша узнала секрет.
Кира поставила поднос с чаем на стол, и дракон, поблагодарив, охотно взял свою чашку. Ещё какое-то время он трогательно и в красках рассказывал о странствиях, а потом вдруг встал из-за стола.
- Спасибо тебе, деточка, за чай. Пора мне в путь.
Он не мог сдержать разочарования. Шкатулка так и не проявила себя. Однако внешне его морда и поза выражали безмерное благодушие и искреннюю признательность. Легкий поклон девушке и он направился к двери. Тут его взгляд упал на разбитую вазочку и морда озарилась радостью. «Ну, ведь это же я смог! Прекрасно. Ничего ещё не потеряно».
Закрыв за драконом дверь, Кира бросилась вычислять недостающую составляющую рецепта с удвоенной силой. Сама Кира не чувствовала особой опасности, но дочь колдуньи понимала, что времени у неё почти нет.
Дракон шёл к хорошо знакомому ему месту. Там они из поколения в поколение могли увидеть будущее. Жаль, конечно, что эти мерзкие никчемные людишки устроили там бар, но они ему не помеха. Они всё равно ничего не поймут и не увидят.
Он вошёл в бар. Все люди разом повернулись к нему и замолчали. Большинство оцепенело, а кто-то сразу направился к выходу. Дракон сел на первое попавшееся свободное место и словно погрузился в себя. Он ждал. Ждал, когда трусливые гадёныши разбегутся как тараканы. «Почему всё так несправедливо? Почему я не могу просто перегрызть ей горло, забрать шкатулку и покончить с этим отродьем навсегда? Я - последний. Это ужасно. Они убили всех, а я должен ждать и надеяться на то, что эта мерзавка сама подарит мне шкатулку. Как они её там называют? Ящик Пандоры? Они думают, что там осталась надежда? Бездарные недоумки! Там самая прекрасная вещь на свете. Абсолютная смерть для всех этих паразитов земли. Неужели шкатулку и правда невозможно открыть, пока мне её не подарят? Глупо. Очень глупо. Тогда надо просто убить эту гадюку, и никто никогда не узнает секрет. Может, я даже найду шкатулку и заставлю кого-нибудь другого подарить её мне. А, всё-таки, как я ловко использовал девчонку, чтобы проснуться! Она всё же разбила мерзкую вазочку с заклятьем. Ну, положим, это будущее я знал, потому, что видел. Жаль, конечно, что в тот мир я могу проникнуть только как тень. Но я всё равно не понимаю, как ведьма умудрилась закинуть туда дочурку?» Дракон окинул взглядом обезлюдевший бар, взял стул и сел напротив стены, уставившись взглядом куда-то вдаль. Он готовился увидеть будущее.
Кира почти плакала от досады. Всё, что с ней происходило, было совсем не похоже на сон, а она так на это надеялась. Дочь колдуньи до сих пор не могла понять, что же ещё надо добавить, чтобы закончить работу матери. Под руку попалась какая-то глиняная табличка. «Надо попробовать», - решила Кира и зачем-то разломила табличку надвое. Это была непростительная ошибка. Кира поняла это сразу же. Понял это и дракон. Ему уже вот-вот стало открываться будущее и вдруг всё прервалось. Вместо этого он увидел дом ведьмы. Он увидел всё, что делает молодая ведьмАчка и понял, что она задумала. Дикий крик ужаса вырвался из его груди и он, выбив окно, полетел к её дому.
Словно на экране огромного плазменного телевизора Кира видела, как подскочил дракон и услышала его страшный крик. Ободрав до мяса крылья и туловище, он вылетел из окна бара. Кира прекрасно поняла, куда он летит. А ещё она поняла, что ей надо делать. Медленно отставив в сторону все баночки, с которыми она работала, девушка спокойно взяла в руки другую бумагу - старый и уже проверенный её матерью рецепт…
.
.
.
Описание сна, который приснился утром 26 февраля 2011 г.
Когда показатели адского производства поползли вниз и дьяволу пришлось уволить несколько бригад демонов второстепенных секторов, погасить несколько печей и отказаться от части дивидендов, положенных ему по Великому Контракту, хозяин подземной гостиницы забеспокоился. Ему сообщили, что за последние годы было немало кризисов, что кривые беспорядочно прыгали то вверх, то вниз, а периоды упадка сменялись периодами такого притока сырья, что приходилось нанимать либо демонов с сомнительной репутацией, либо старых, либо пенсионеров, а то и членов профсоюза - и все это ради удовлетворения требований клиентуры, жаждущей искупления грехов. Дьявол возразил, что на этот раз кризис вызван причинами организационного порядка, что пора проявить изобретательность, иначе придется закрыть одно из самых процветающих предприятий во Вселенной со дня творения.
Весь ад содрогнулся. Были составлены отчеты - в основном они носили обнадеживающий характер. Количество осужденных на вечные муки оставалось еще довольно высоким, но предусмотрительный дьявол думал о будущем своего предприятия и с горечью отмечал, что количество усопших, которых Харон подвозил к вратам ада, постоянно уменьшалось. Он долго раздумывал над этой проблемой, но так и не разобрался в ней, пока однажды, прогуливаясь по улицам большого города, не украл из чьего-то портфеля экономический журнал и не узнал, что с подобными трудностями сталкивался не он один. Автор статьи подробно разбирал судьбу ремесленных мастерских и семейных предприятий, которые с момента своего основания росли, не меняясь по существу, и постепенно превратились в огромные фирмы, страдающие от устаревшей структуры и устава.
Дьяволу не хватило мужества реорганизовать подземную гостиницу. Надо было проводить децентрализацию (так утверждал экономист), а Люцифер предпочитал править единолично. К тому же дьявол мало смыслил в принципах организации крупных современных фирм. Статья повергла его в тоску, однако не заставила применить для реформы ада принципы тейлоризма.
Все бы так и осталось без изменений, ибо дьявол в ярости разодрал когтями злополучный журнал, но в последний момент его взгляд упал на страницу рекламы. «Ваша клиентура редеет, - взывало объявление, - значит пора звонить нам!»
Жерар Клейн «Ад есть Ад»
Специальная акция для жителей с. Варна от Челябэнергосбыт «Три дня без электричества!» Всё для людей!
ПЕСНЯ ПРО МЕЖЗВЁЗДНЫЙ УЖАС
.
Чудо-юдище вида ужасного
Истекая слизью кошмарною
Со своей чешуи отвратительной
Совершало деянья преступные.
.
Попирая права человеческие
Утвержденные актами Хельсенки
Пожирало оно гуманоидов
Из одних лишь садистских наклонностей.
.
Никого не жалело чудовище,
Ни худых, ни больных, ни беременных,
И ни даже сотрудников кадровых
Из Конторы Глубоких Бурильщиков.
.
Жив остался один старший прапорщик
Из строительных войск героических
Прокричавший на ухо чудовищу
Наизусть весь устав службы внутренней.
.
И пока отходил гад от ступора,
Прапор был уже вне зоны выстрела
Измышляя в душе операцию
По изгнанию сволочи мерзостной.
.
Помешать ему вздумала мафия,
Устранить храбреца вознамерилась,
Но отстала, не видя возможности
Втиснуть бомбу в роскошь ушастую.
.
Был герою звонок от Шварцнегера,
Разговор получился приятельский,
Старший прапорщик пушку Арнольдову
Взял в аренду за плату посильную.
.
То не русский народный Калашников,
М-16-А-3 разрушительный,
Оснащенный прицелом на лазере,
И балдой для гранатной диверсии.
.
Был у прапора друг закадычнейший,
Награжденный пожизненно орденом
Трудового красного Ленина
За аварию в граде Чернобыле.
.
Когда он появлялся на улице,
Разбегались прохожие в ужасе,
Даже пиво брал он без очереди,
И никто не ругал его матерно.
.
Старший прапорщик с другом-приятелем
Усидели 0,8 крепленого,
И отправились на операцию
По изгнанию ужаса гадкого.
.
Как увидел-то друга чешуйчатый,
Уж на что был скотина всеядная,
А мелькнула мысля: может спрятаться,
Там, в подвал или бомбоубежище.
.
И пока гад глядел зачарованно,
Как уродец рукой семипалою
В трех суставах сочно гноящейся
Ему делал жесты похабные,
.
Старший прапорщик бил зажигательными,
Бронебойными, и фугасными,
Расстрелял все кассеты с гранатами,
Но чудовищу все как-то пофигу.
.
Отшвырнул тогда прапорщик дерзостный
Бесполезный предмет мейд ин штатовский,
И из ножен, висящих на поясе,
Тащит лом примитивной конструкции.
.
И пока скорчив морду брезгливую
Доедало приятеля чудище,
Старший прапорщик ломом направленным
Положил хеппи-енд безобразию.
.
Из галактик нейтральных и дружеских
Поздравленья пришли официальные,
Награжден был прапорщик грамотой,
Да за подписью маршала Язова.
.
Он повесил ее на стеночку,
И уехал командовать чурками
На постройке обьекта секретного -
Свинофермы при штабе дивизии.
.
Старший прапорщик просто брал отпуск,
Подлечить свои нервы расшатанные,
А теперь он с новыми силами
Возвратился к работе рискованной.
Рифмы - наших мыслей копипасты!
В междустрочьях ощутИм их след.
Пусть читатель нам простит плэйкасты -
Этот китч, сентиментальный бред!
Каждый стих - на чью-то рану пластырь…
Верьте в то, что написал поэт! -
Есть среди прозаиков фантасты,
Среди лириков фантастов нет…
О драконе…
Дженни смотрела в сторону, чувствуя, как что-то сжимается в груди при воспоминании о Золотом Драконе Вира. Ясно, как будто это было вчера, а не десять лет назад, она снова увидела вспышку золота в тусклом северном небе, игру огня и теней, девчонок и мальчишек, визжащих на околице Большого Тоби. Вспоминать об этом следовало с ужасом, и Дженни сознавала, что кроме радости при мысли о смерти дракона она ничего чувствовать не должна. Но сильнее радости и ужаса был привкус странной печали и пустоты, вернувшийся к ней из тех времен вместе с металлической вонью драконьей крови и пением, замирающим в опаленном воздухе…
Сердце ее ныло. Она сказала холодно:
- Ну, во-первых, из двух детей, унесенных драконом, Джон застал в живых только мальчика. Девчонка к тому времени задохнулась. В драконьем логове, знаешь ли, трудно о чем-либо молвить, особенно если ты уже мертвый. Так что вряд ли они могли бы обсуждать внешность Джона, даже если бы он и вправду прибыл туда верхом. Но он был пеший.
- Пеший?.. - Дженни почти слышала, как рушится взлелеянный Гаретом образ.
- Разумеется. Будь он на коне, он был бы убит немедленно.
- Тогда как же?..
- Единственный путь, когда имеешь дело с тварью столь большой и столь неуязвимой - это яд. Джон попросил меня сварить самое убийственное зелье, какое я только знала, и намочил в нем концы гарпунов.
- Яд? - ужаснулся юноша. - Гарпуны?.. А как же меч?
Она уже, право, не знала, смеяться ли над его растерянностью или злиться на него за легкомысленные речи о том, что для нее и для сотен других людей означало бессонные, наполненные ужасом ночи, или же просто пожалеть наивного мальчика, всерьез полагающего, что можно выйти с тремя футами стального клинка против двадцати пяти футов шипастой огненной смерти.
- Никакого меча не было, - сказала она. - Джон прыгнул на него сверху (кстати, в овраг, а ни в какую не в пещеру - пещер у нас здесь нет вообще). Сначала ударил по крыльям, чтобы тварь не могла взлететь. Собственно, отравленные гарпуны были нужны, чтобы сделать дракона вялым, а добивать его пришлось уже топором.
- Топором?! - закричал Гарет. - Это… это самая отвратительная вещь, какую я когда-либо слышал! Где же здесь великолепие? Где честь? Это же все равно что подсечь противнику сухожилия на дуэли!
- Это была не дуэль, - заметила Дженни. - Если дракон поднялся в воздух - противнику конец.
- Но это бесчестно! - страстно настаивал юноша, видно, полагая этот довод решающим.
- Сражайся он с человеком, вызвавшим его на поединок, - тогда конечно. Но с таким благородством Джон еще ни разу в жизни не сталкивался. Бандиты всегда норовят ударить в спину, даже если ты в меньшинстве. Кстати, Джон, как единственный здесь представитель королевской власти, всегда в меньшинстве. А дракон, Гарет, превышает двадцать футов в длину и может убить человека одним взмахом хвоста. И потом ты сам сказал, - добавила она с улыбкой, - что есть ситуации, в которых понятие чести неприменимо…
- Это совсем другое! - ответил несчастный, лишенный доброй половины иллюзий юноша, и некоторое время они ехали молча.
В конце концов она сказала мягко:
- Джон никогда бы не пошел на дракона, Гарет, будь у него другой выход. Но тан Алин Холда и лорд Вира - единственный мужчина в Уинтерлэнде, обученный военному ремеслу. Собственно, это и значит быть лордом. Он дрался с драконом точно так же, как дрался бы с волком или с какой-нибудь другой тварью, убивающей его подданных. У него не было выбора.
- Дракон не тварь! - запротестовал Гарет. - Это самый почетный и величайший вызов лучшим рыцарям из рода человеческого. Ты, должно быть, ошибаешься. Он не мог биться просто по обязанности! Он не мог!
Отчаяние звучало в его голосе, и это заставило Дженни взглянуть на него с любопытством.
- Да, конечно, - согласилась она. - Дракон не тварь. А тот дракон был поистине прекрасен.
Воспоминание смягчило ее голос. Воспоминание, в котором сквозь отуманивающий страх сияла угловатая неземная красота.
- Он был вовсе не золотой - это в твоих песнях его так окрестили. Он был скорее янтарный, с такой, знаешь, коричневатой дымкой на хребте, а брюхо у него как из слоновой кости. Узор чешуи по бокам - вроде бисерной вышивки на туфлях: похоже на ирисы - все оттенки пурпурного и голубого. И голова у него тоже как цветок. Глаза и челюсти обведены чешуей, как цветными лентами, с пурпурными шипами и пучками белых и черных волос. У него усы, как у рака, но усаженные жемчужными шишечками. Надо быть мясником, чтобы убить такую красоту.
- Дракон был прекрасным созданием, Гарет, - сказала Дженни. - Но он унес девчонку, а ей было всего пятнадцать. Джон даже не разрешил ее родителям взглянуть на тело…
Барбара Хэмбли «Драконья погибель»
У каждого - своя картина мира.
Она складывается из тысячи мелочей, миллиона пустяков, пригоршни действительно важных деталей и кучи хлама, заслуживающего помойки, да все как-то руки не доходят. Мы пишем эту картину, добавляя мазок здесь, мазок - там; мы строим обжитую, уютную Вселенную и счастливы, когда кто-то снаружи подтверждает ее правильность, значимость и полезность.
Если же внешнее возмущение - слово, факт, поступок - не вписывается в границы, очерченные резной рамой, мы готовы воевать с агрессором до победного конца. Упрямые сидельцы, мы скорее до смерти забьем освободителя, чем покинем камеру, где провели столько счастливых лет.
Воздух свободы для нас мучителен.