До смещения сердца до вскрика безжизненной ночью
Я прошу за любимых которые тоже умрут
как растенья корнями вцепились в пригретую почву
как деревья глазами глядят в переполненный пруд
из любви и терпения сделана жизни основа
мне не надо небес только ты оставайся живым
задыхаясь от счастья от тихого нежного слова
это после мы станем безмолвны как солнечный дым
я лицу твоему научусь и запомню до смерти
чтобы стало понятно зачем этот временный свет
ведь никто не захочет сказать ведь никто не ответит
для чего мы случаемся в мире которого нет
за полынь удержаться за стебли зелёной осоки
достоять досказать долюбить до последней черты
пусть его небеса бесконечны и в меру жестоки
только как их принять если с ними закончишься ты
Сегодня я смерти протянула руку
И почти по родному ее обняла,
На раскрытой ладони вручила ей душу,
Но она ее не взяла.
Меня усадив на облако собственных мыслей,
Она обвела рукой тех, кто внизу
И прошептала мне гордым, но тихим голосом:
«Я каждого когда-то заберу.
И каждый из них хоть раз, предавшись печали,
Меня со слезами к себе приглашал
И подобно тебе эти глупые жить не желали,
Напротив - каждый мне душу вручал.
И каждого как и тебя я к себя приглашала,
Но позволяла взглянуть напоследок назад,
И видя их страх, еще один шанс давала
Осознать, что жизнь не сплошной лишь мрак.
Ты так доверчиво тянешь ко мне свои руки
Лишь потому что не сбылись пустые мечты,
Но ты одна для себя сочиняешь муки,
Ведь вечно находишь тьму там где светят лучи.
И что ты хочешь смертью своей доказать,
Тем, кто не раз метал в тебя стрелы бед?
Что станет их жизнь кошмаром, если тебя убрать?
Нет, эти дешевый бонус в их копилке побед.
Запомни, что я никогда никого не спасаю
А просто давлю таких слабаков как ты,
Ведь тот кто раздавлен не может тянуться к раю,
Он может стелиться под тех, кто в него же вонзал ножи.
И ты никому ничего доказать не сможешь,
Кроме того, что действительно смерти стоишь,
Ну же, смелее, докажи им как ты никчемна
И как каждый из них похвалы за упорство достоин.»
Закончив свой монолог со злостью
Смерть вновь отказалась от моей души
И толкнув меня с белого облака, крикнула в след
«Я скоро приду, но пока что достойно живи!»
Твоя горечь в этом человеке так хрупка.
Дождь пройдёт. И я смогу увидеть облака.
Одиночество раздам другим до дна.
Пригублю чуть-чуть любимого вина.
И отправлюсь в пляс огнём гореть.
Может, станет проще ненавидеть смерть.
Человеческое сердце - линия, тогда как мое - круг, и я бесконечно умею успевать в нужное место в нужный миг. Из этого следует, что я всегда застаю в людях лучшее и худшее. Вижу их безобразие и красоту и удивляюсь, как-то и другое может совпадать. И все же у людей есть качество, которому я завидую. Людям, если уж на то пошло, хватает здравого смысла умереть.
Диалоги всегда лучше, чем некрологи.
Когда умрет последний человек,
То солнце утром как всегда взойдет -
Не станет тусклым ясный звездный свет,
Когда последний человек умрет.
Не станут тише птицы свиристеть,
Не станет медленнее течь река,
И снова появляться будет сеть
Из брюшка маленького паука.
В забытом плеере в одном из городов
На лавочке, которую обходят волки,
Васильев будет петь про боль и про любовь,
Кипелов про свободу и в груди осколки.
И будут петь Джеймс Хэтфилд и Горшок,
Трэйс Ганз и Кидис, Меркьюри и Гилмор,
Бутусов, Плант, Сомойловы и Йорк,
Когда последний человек погибнет.
И не устанут ни жевать, ни рвать
Обложки Достоевского и Канта
Коровы, лошади. И та тетрадь,
В которой черновик Копланда,
И тот роман про Мир и про Войну,
И те записки про любовь Юноны,
Как томик Лондона пойдут ко дну,
Пойдет ко дну и песнь Вероны.
Слова останутся лежать на дне,
И будут разноситься по округе,
Когда умрет последний человек,
Когда огней войны уже не будет.
Тогда наступит во всем мире мир,
И сдохнут эти жалкие людишки,
Не будет ни лжецов, ни высших сил…
Лишь рок, коты и неплохие книжки.
Война - это не только смерть, это еще такая жизнь. Если не придумаешь, ради чего тебе жить на войне, тебя убьют.
Быть может, смерть - это рожденье
Для эмбрионов наших душ?
И к новым подвигам, свершеньям
Пора готовиться нам уж…
На кладбище приходят помолчать…
На кладбище приходят помолиться…
И молча от бессилия покричать,
Обнять гранит, как раненая птица…
Нет смысла о прощении молить,
Жалеть, что не успели объсниться…
Осталось только рюмочку налить
И навсегда с родной душой проститься…
Не проходят войны на Земле -
политикам неймётся.
Она изранена вдвойне -
для нас как отзовётся?
Кошмаром льются с неба слёзы -
и топят всё живое,
Земля разинула нутро
и забирает всё с собою.
И не поймёт ничтожный человек,
что он в гостях у мира.
Живи, дыши, расти детей,
не сотвори из долларов кумира.
Все покидают этот мир -
и нищий, и богатый,
Земля устала от могил -
предупредил Христос распятый.
Зальёт Америку и нас
слезами всей Вселенной,
Где гибнут люди всякий раз,
устав от жизни бренной.
сколь ты над златом друг ни чахни
но мрачный дедушка Харон
тебя допустит и без мзды на
.паром
- иz -
Слышала ли когда-нибудь дева-смерть (не родилась же она старухой!) хоть одно признание в любви?
Кладбище. Могилки.
В день памяти - цветы.
Подожди немного.
Отдохнёшь и ты.
Раз человек смертен, жизненный опыт ему не нужен.