Как рано ребёнок начинает задумываться о смерти? Дети начинают задумываться о смерти очень рано - ведь они видят мертвых птиц, насекомых, зверьков; они видят смерть почти ежедневно по телевизору. И задолго до того, как грустные события приходят в дом, они знают или догадываются о них.
Однако лет до пяти-шести дети воспринимают смерть как что-то временное, обратимое. И многие сказки о чудесных воскресениях («Спящая красавица», «Белоснежка и семь гномов», «Сказка о мертвой царевне…») помогают им в этом.
А что они знают о жизни? И, что мы сами знаем о ней. Достаточно провести опрос взрослых, и они выдадут вам огромное количество определений. Практически - это те жизненные технологии, которые мы для себя выбираем, а за тем сообщаем их детям.
Какую же жизнь выбрать для своего ребёнка? Психолог Игорь Дружинин выделил несколько технологий жизни.
- «Жизнь как сон»
- «Жизнь начинается завтра»
- «Жизнь по правилам»
- «Жизнь как творчество»
- «Жизнь как трата времени»
- «Жизнь как достижение целей»
- «Жизнь как предмет творчества»
Как известно: «Посеешь высказывание, получишь характер, пожнёшь судьбу.»
В дорогу живо! Или в гроб ложись!
Да, небогатый выбор перед нами.
Нас обрекли на медленную жизнь -
Мы к ней для верности прикованы цепями.
я никогда не говорила, что лучший друг мой -это ты.
прости, отец меня за это, сегодня я принесла тебе цветы…
тебя я больше не увижу, и руку не пожму тебе.
твой голос больше не услышу, но ты всегда живёшь во мне.
и те минуты нашей встречи с собой я в вечность унесу.
когда угаснут в церкви свечи тебя в стихах я вознесу.
Что это за такая жизнь, за которую до смерти нужно стоять на смерть?
Памятью истерзанное сердце
Все сильнее от тоски стучит.
В прожитую жизнь закрыта дверца,
И душа от этого болит.
Не могу тебя оставить в прошлом,
И всегда скучаю по глазам.
Сколько в жизни сделала хорошего,
Сколько веры отдавала нам.
Мама, дай мне силы для смиренья,
Неизбежность страшную принять.
Уведи от муки и забвенья,
Научи с улыбкой вспоминать.
Кольцо утрат сжимается всё туже,
Солёной болью подло бьёт под дых…
Я не уверен, что ушедшим - хуже,
Как горько ни рыдали бы о них…
Я не уверен, что живущим легче -
Брать нА душу терзания и грех…
Иных уж нет, а те - уже далече…
И - только вечность уравняет всех.
Господь не забирает без причины:
У Господа на всё есть свой резон,
И плачут, словно мальчики, мужчины,
Пусть не по ним сегодня стынет звон…
Не лицедеи, не лгуны, не врАли,
Не те, кого прельщают миражи…
Они сегодня друга потеряли -
Частичку, может быть, своей души…
Так что ж мы ропщем? Что мы всё канючим?
Ведь наши дни давно наперечёт!
Не сомневайтесь - мы своё получим,
Как только подкрадётся наш черед…
И сам Господь придёт по наши души -
И примет нас, свободных и нагих.
Нет, я не верю, что ушедшим - хуже.
Любите… остающихся в живых!
Случается так, что только-только человек собрался порадоваться жизни, как жизнь возьми да кончись. Делать нечего, приходится человеку радоваться смерти. Раз уж приготовленную радость больше применить не к чему.
Время не просто так летит, а смертными часами на головы гадит.
А мы не забываем об ушедших, они успели и оставили след в сердце! Незаменимые, любимые, родные, для нас вы были и останитесь такие… Мы помним смех, улыбку, добрый взгляд, ведь это все, так радовало нас. Мы помним…, а ведь память - это вечность, которая рождает бесконечность. Мы с вами лишь прощаемся на время, что б встретиться когда-нибуть на небе. Ведь каждый, проходя свою дорогу, в конце пути придет на небо к Богу.
Крикнуть бы.
Что есть силы.
Что есть мочи.
Да оборвется крик
На полуслове.
Рассказать
Всему миру,
Как люблю тебя.
Очень. Очень.
Да растворятся
Мои слова
В ветра реве.
Бесполезно
Хрипом
Надрывным
Слова о любви
Тратить.
Не услышать
Тебе меня.
Смерть сказала
Нашей любви:
«Хватит».
«Memento mori» - великое слово. Если бы мы помнили то, что мы: умрем, вся жизнь наша получила бы совсем другое назначение. Человек, зная, что он умрет через полчаса, не будет делать ни пустого, ни глупого, ни, главное, дурного в эти полчаса. Но полвека, которые может быть отделяют тебя от смерти, разве не то же, что полчаса? Перед смертью и настоящим времени нет."
.
В анфиладах палат полумёртвый мерцающий свет.
Отделение смертников. Страшно. Преддверие ада.
Я обычный интерн. Первогодка. И только бравада
Помогает мне ждать затянувшийся зимний рассвет.
Гулким эхом разносится звук полуночных шагов,
Душный воздух палат пропитался отчаянным страхом.
Здесь больные тела ежедневно становятся прахом
И уходят досрочно в сиянье иных берегов…
В боковом коридорчике шёпот, и дверь в кабинет
Приоткрыта чуть-чуть. Ну и что там? Пора поругаться.
Это что за…
Осёкся.
Девчонка.
Пятнадцать?
Семнадцать?
И дрожит, как в ознобе, неясный её силуэт.
Не заметила. Молится. Перед огарком свечи
В белоснежной рубашке до пят, точно в постриг монашка,
И худые лопатки, как крылья, топорщат рубашку…
Прерывается всхлипами шёпот в безумной ночи:
- Бог, я правда умру?!
Значит правда. Ответа не жду…
Ты прости меня, я ведь не знаю, как надо молиться.
Я устала от боли, тоски и сочувствия в лицах,
И от запаха смерти в моём повседневном аду.
Бог, скажи, почему?!
Ну, за что ты меня наказал?!!
Ведь не только меня, но и маму мою, и братишку.
Обещай, что подарят ему крокодила и мишку,
Чтобы счастьем светились его озорные глаза.
Да и маме бы замуж…
Ой, кто здесь, - вскочила, боса,
- Ты подслушивал, что ли, как я… как молиться пыталась?
- Не волнуйся, я доктор. Услышал, но самую малость,
Ты ложилась бы, девочка! Поздно, четыре часа.
Под глазами круги и растресканных губ белизна,
Синяки от уколов, больное отчаянье взгляда…
- Поцелуй меня, док! Нет, постой! Пожалеешь… Не надо…
Лучше дай закурить, пусть хоть в чём-нибудь буду грешна…
Мы курили и кашляли, молча взирая в окно,
Поражаясь величию звёзд и красе мирозданья…
- Я, пожалуй, пойду… Нет, не надо. Сама.
До свиданья.
Или…
Лучше, прощай.
Я тебя не дождусь, всё равно…
Я, сменившись наутро, застрял в затрапезном кафе
И вливал в себя водку, давясь, но ничуть не хмелея.
Только губы стояли в глазах, анемично белея,
И слова на салфетке сплетались в нелепой строфе…
----
Через сутки, изрядно помятый и навеселе,
Я, поймав за рукав пробегавшего мимо мальчишку,
На последние деньги купил крокодила и мишку.
Пусть хоть кто-нибудь станет счастливым на этой земле…
«Господи, Ты дал мне любовь и изменил меня всего, и я теперь не могу поступать по-другому, как только идти на муку во спасение ближняго моего. Я стенаю, плачу, устрашаюсь, но не могу по-другому, ибо любовь Твоя ведет меня, и я не хочу разлучаться с нею…» - это одна из последних дневниковых записей отца Василия из книги «Буду верен словам до конца». Жизнеописание и наследие иеромонаха Василия (Рослякова): К двадцатилетию мученической кончины.
Эта книга знакомит нас с жизнью и духовным путем иеромонаха Василия (Рослякова) - одного из трех насельников Оптиной Пустыни, убитых пасхальным утром 18 апреля 1993 года. В своей земной жизни, как и в смерти, иеромонах Василий шел за Христом. Проследить этот духовный путь мы можем и сегодня, спустя двадцать лет после мученической кончины отца Василия, прикасаясь к его духовному и творческому наследию, представленному в этой книге.
Путь иеромонаха Василия необычен. Игорь Росляков окончил престижный факультет журналистики МГУ имени
Биография, составленная монахом Лазарем (Афанасьевым), сочетается с богатым творческим наследием отца Василия - дневниками, письмами, проповедями, стихотворениями, гимнографией. Такой подбор материала позволяет приоткрыть сокровенную жизнь монаха-мученика.
Автор биографии - монах Лазарь (Афанасьев) (в миру Виктор Васильевич Афанасьев) - поэт, прозаик, литературовед, церковный писатель. Член Союза писателей СССР. Автор биографических книг о русских поэтах XIX века. В конце 1990-х годов принял монашеский постриг в Свято-Введенской Оптиной пустыни.
Ну, что такое, милая… Поспи
Нет, я не плачу… Дым от сигареты
Ребёнок лёг… Врачи уже ушли
Конечно дал… Мартини и конфеты
Ходили к бабушке… Там было хорошо
Играли в мяч… Она поела кашу
Лил сильный дождь, но он уже прошёл
Помыл «Короллу» старенькую нашу
Не плачь, родная… Тише…Я же здесь
А хочешь сказку… Или помнишь случай?
Нет, не разбудим… Я закрыл к ней дверь
Опять гремит… По кругу ходит туча
Нет, не вставай… Лежи, малыш, лежи
Давай мне ручку… Я присяду рядом
Тебе приснятся сказочные сны
Чудесный остров с дивным райским садом
Рука дрожит… Немного я замёрз
Лекарство выпей, солнышко… Вот это
Ай, молодец… Теперь давай вопрос
Он риторический… Не требует ответа
Не бойся, зайка… Бог бы с ней, с грозой
Пускай гремит… Что будет, мы же дома
Какой дать крестик… Этот, золотой?
Врачи шептались… Смерть сказали, кома?
И что ж теперь… Возможно, было с кем
У нас, поверь, с тобою всё отлично!
Недельку дома… Ну, быть может, две
Вот видишь как… И нет сапог приличных
Подобрала… Да нет, не разберут
Куплю я, хочешь… Ах, да-да, померить
К тебе девчёнки завтра забегут
На пять минут… Где боль?! Скажи быстрее!
********************************************************
Всё… Тише, тише! На меня смотри!
Нет, не проснулась! Это ветер! Ветер!
Поговори со мной! Поговори!
Не умирают люди на рассвете!
Я знаю точно! В книге прочитал!
Сейчас укол! Сейчас, родная, быстро!
Японский бог!!! Иголку потерял!!!
Нет, не проснулась! Это птицы! Птицы!
Хрясь, пузырёк!!! Пока тут наберёшь!!!
Одеколон?! Ага! Стоит на полке!
Сейчас, любимая! Мгновенно ты уснёшь!
Вот… И лекарство брызжет из иголки
Вот так! Вот так… Чтоб с воздухом нельзя!
Давай ка, зая, мы тебя уколем!
Глаза большие… Мокрые глаза
Ещё минута, и не будет боли
********************************************************
Дочурка тише… Мамочка то спит…
Мы не шумели… Это ветер… Ветер…
Она поправится… Ты только не кричи…
Не умирают…
Люди…
На рассвете…
Надоело не жить, а тлеть:
Мне бы смерть догнать успеть!