- А давайте вьпьем за любовь!
- Ага! а еще за бабайку, домового и НЛО! Я в них тоже уже давно не верю!
Не упускай свою звезду, не упускай свою Любовь,
Пусть светит в небе поутру и освещает путь твой вновь!
Пусть радует тебя всегда в минуты мглы и суеты,
Когда так хочется тепла, когда так хочется весны!
Хоть будет не всегда легко, и будут розы и шипы,
Но ты люби, люби всегда, иди на свет своей звезды!
Не упускай её в душе, свети для всех, держи её!
Храни под сердцем как маяк, ведущий вновь тебя в ночи!
Не смей печалям и дождям затмить её прекрасный свет!
Храни её, держи её, ведь большей силы в мире нет!
И по прошествию лет, когда столь много ты пронёс,
Тогда обрадуешься ты, что всё не зря, что всё сбылось!!!
Однажды плыл человек на корабле. Он выглянул за борт и увидел, что из моря торчит бесчисленное множество больших и малых подводных скал. Тогда он спросил у рулевого:
- Как тебе удается лавировать среди такого множества скал? Ты, должно быть, знаешь здесь каждый камешек.
- Нет, - ответил рулевой, - всех скал я не знаю, но знаю, где глубокие места - безопасные для корабля.
Так и мы плывем по жизни средь моря искушений. И счастлив тот, кто знает фарватер.
Одна женщина мучилась от ужасных болей в груди, и не приносили ей облегчения средства лекарей. Сострадательный муж посадил её на коня и повёз в моностырь, прославленный чудесными целительными свойствами освящённой воды.
Шёл сильный дождь в тот день и размыл дорогу, только к ночи добрались они до обители, когда монахини готовились ко сну. Сторож не открыл врата путникам, но упросили они его налить в их кувшин святой воды. Однако помыслил сторож, что для неверного любая вода одинакова, и наполнил кувшин водой из ближайшей лужи.
Но на следующий день привёл муж вола в дар монастырю как жертву за исцеление жены его, и поведал устыдившийся сторож сёстрам о чуде, случившемся по вере женщины, и покаялся Господу в жестокосердии и высокомерии своём.
Кто каков есть, так и о брате заключает
В прежние, еще царские, времена жил некий конокрад. И хотя по своему занятию он был вор, но, как христианин, все же иногда молился. И вот однажды он увидел замечательную тройку лошадей, которую непременно захотел угнать. Как на беду, хозяин оказался человеком состоятельным и весьма осторожным. После нескольких неудачных попыток вор понял, что украсть лошадей ему не удастся.
Что тут оставалось делать? Только молиться.
Пошел конокрад в церковь. Купил большую свечку, поставил перед иконой святителя Николая, зная, что он скорый помощник на всякое дело, и начал молиться и просить: «Святитель Николай! Помоги мне угнать эту тройку! Трудно мне, никак я не могу ее подстеречь!»
Помолившись усердно, конокрад пошел на свое «дело», и оно ему удалось. Довольный такой удачей, он выгнал лошадей за город и поскакал в селение.
Однако прошло немного времени, и вдруг сзади послышался шум - конский топот. Оглянулся конокрад, а это его догоняют верховые всадники.
Ну, все, пропал! Наверняка догонят, потому что верховые бегут быстрее, чем тройка. Безвыходное положение - везде поле, нигде нельзя скрыться. «Господи, помоги! Святитель Николай, помоги - плохо дело будет мне!» - взмолился вор и давай что есть силы нахлестывать лошадей.
Впереди показался крутой поворот дороги. Конокрад чуть приостановился, чтобы не перевернуть упряжку. Вдруг видит: навстречу идет старичок и показывает на какой-то бугор: «Вон туда, туда! На обочину дороги! Там можешь спрятаться!» Беглец это понял, спрыгнул с тройки, и - скорее к этому «бугру», а тройка поскакала дальше.
Подбежал, смотрит: это павшая лошадь. Она уже начала разлагаться, раздулась вся, смрад стоит страшный. Но делать нечего, пришлось под нее лезть. Спрятался и лежит, ждет.
Всадники проскакали вслед за тройкой, старичок зовет: «Вылезай, уже проскакали твои гонители». Вылез бедняга из своего «убежища», отдышаться не может: «фу-у-у! - говорит. - Какая мерзость! Чуть не задохнулся от этого смрада!» А старичок ему в ответ: «Вот так же мне и твоя свечка, которую ты поставил, и начал просить меня, чтобы я помог тебе угнать лошадей».
Старичок стал невидим. А пораженный чудом вор начал горько раскаиваться: «Прости меня, Господи! Прости, святитель Николай, что я так оскорбил тебя своей негодной молитвой!» Потом он пошел в церковь и все рассказал батюшке: каким образом святитель Николай вразумил его и привел к покаянию.
Когда любишь, то способен стать кем угодно. Когда любишь, совершенно не нужно понимать, что происходит, ибо все происходит внутри нас, так что человек вполне способен обернуться ветром.
Верьте в чудеса. Лично я никогда не стремилась стать знаменитой. Я всегда была полной - когда мне было пятнадцать, я весила 90 кг! И не знала ни одной толстой актрисы, которая бы прославилась. Я искренне не видела себя на красных ковровых дорожках. Но я работала - и вот вы видите меня в красивом платье на той самой дорожке. Нужно только обязательно верить.
Мы склонны верить всему сказанному, в особенности когда это сказано красиво. Используйте это!
Мы Очень Часто Говорим О Том, Что У Нас Депрессии и Унынее, Отчаянее… Хотя, На Самом Деле, Этими Словами и Нашим Отношением Мы Расстраиваем Бога! Люди, Радуйтесь Жизни и Благодарите Бога За Каждый Прожитый День, Ведь Если Вы и Ваши Близкие Живы и Здоровы, У Вас Есть Пища и Кров Над Головой, Физическая и Умственная Способность Работать-Вы Счастливый Человек! И Даже Если у Вас Проблемы и Беды, не Сомневайтесь-Это Временно и Они Даны Для Того, Что бы Сделать Вас Сильнее и Научить Ценить, То Что Имеете! Благодарите Бога За Все, За То, Что Есть и Что Будет, Верьте, Надейтесь и… Будьте Счастливы, Потому Что Очень Часто Мы Начинаем Что-то Ценить, Потеряв Это!
Я не знаю, но чувствую!
Я не вижу, но верую!
Если вырастут крылья за спиной-
Я хочу, что бы были белыми !!!
Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что принесет мне наступающий день.
Дай мне всецело предаться воле Твоей Святой.
Во всякий час сего дня во всем наставь и поддержи меня.
Какие бы я не получал известия в течение дня, научи меня принять их со спокойной душою и твердым убеждением, что на все Твоя Святая воля.
Во всех словах и делах моих руководи моими мыслями и чувствами.
Во всех непредвиденных случаях не дай мне забыть, что все ниспослано Тобою.
Научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не смущая и не огорчая.
Господи, дай мне силу перенести утомление наступающего дня и всех событий его.
Руководи моею волею и научи меня молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить. Аминь.
В ожидании…
Мне холодно и скучно без тебя
Мой дорогой, любимый, мой родной…
Тебя ведь нет и нет твоей любви.
Как нет? Конечно есть!
Она живёт во мне, растёт
И с каждым днём сильнее пылает в сердце.
Больно мне жить и не знать
Где ты любимый человек…
Я жду, люблю, надеюсь и скучаю,
Но ты не знаешь обо мне, моей печали…
Нет, знаешь! Ты чувствуешь меня,
Мою любовь и то как в жилах закипает кровь,
И ночью открывая очи
Смотрю я вновь на полную луну
И понимаю, что тебя люблю!
И где-то там вдали, я верю!
Ты тоже отворяешь двери
Ночной прохладе и моей любви…
Письмо к дочери.
Однажды я пришла к духовнику в весьма плачевном состоянии духа. После моей пафосной речи о том, как труден крест материнства, батюшка молча удалился в другую комнату и вернулся с книгой (Архимандрит Епифаний Феодоропулос. «Добрачные отношения. Гражданский брак. Аборты») в руках. «Хочешь, я тебе кое-что прочту?» - «Ну вот, - подумала я, - так хотелось элементарного человеческого понимания, а придётся выслушивать богословскую лекцию о смирении…» Но с первых строк почувствовала, как ком в горле предательски не даёт дышать, а затем в комнате наступила тишина, которую ни за что не отважилась бы нарушить…
Описанная в этой книге история происходила во время Второй мировой войны в Германии. Автора, знаменитого врача-хирурга, посетила молодая женщина. У неё было двое маленьких детей, и в тот момент она была на четвёртом месяце беременности. Её супруг-врач был мобилизован и отправлен на фронт. После осмотра этой женщины хирург объявил ей горькую правду - двусторонний рак груди. Гормоны беременности, необходимые для развития ребёнка, сейчас становились смертоносными для здоровья матери. Врач поставил её перед нелёгким выбором: или она, или дитя… Она не вздрогнула, не заплакала, а только гневно ответила: «Нет! Никогда! Ребёнок принадлежит только мне и мужу! Я никогда не дам своего согласия на то, чтобы у меня его отняли. Он - наследство для моего мужа. Мне совершенно безразлично, что будет со мной. Я вас прошу: сохраните мне жизнь, пока не родится ребёнок! Умоляю!» Никогда, за многие годы врачебной практики, этому врачу не приходилось встречать ничего подобного. Потрясённый, он пожал ей руку. Два дня спустя она легла в клинику, и началась долгая и упорная борьба за её жизнь.
Задачей первой операции было удаление одной груди и множества прилежащих к ней желез и лимфоузлов. Спустя четыре дня тщательные наблюдения показали, что с ребёнком, к счастью, всё было в порядке. Однажды, смеясь, мать спросила у доктора, сколько примерно ей ещё осталось жить. Все понимали, что ответ ей был нужен исключительно для того, чтобы знать, достаточно ли у неё времени, чтобы дождаться появления ребёнка на свет. Но кто ведает времена и сроки? Тем временем мать стала потихоньку слабеть, говорила только об ожидаемом ею малыше, о том, как оставит своему мужу наследие их любви. А спустя несколько дней врач получил ответ на свой запрос из Генерального штаба - вся часть, в которой служил её муж, погибла на Восточном фронте… Своей пациентке он не сказал об этом ни слова.
Вторая операция была более ответственной и опасной, так как общее состояние матери ухудшилось. Это был шестой месяц беременности, и если бы начались преждевременные роды, ребёнок бы не выжил. Операция прошла без осложнений, хотя стало очевидно, что рак стремительно делает свою работу, и надежды на исцеление не осталось. Профессор более всего опасался, что плод умрёт в утробе, и всё окажется напрасным. Но мать верила… и каждый раз с сияющим лицом рассказывала, что чувствует его шевеления, его маленькие ножки.
Начинался последний бой со временем. На облучение она не согласилась, рана на месте операции не рубцевалась, силы её организма истощились. На восьмом месяце ей предложили вызвать роды, но она решила поехать домой. Теперь её душа была спокойна, а врачу она пообещала сообщить, когда родится малыш. Профессор был потрясён, когда получил письмо, написанное ею самой, о том, что десять дней назад родился её мальчик, что сил почти не осталось, но она благодарна Богу, что Он услышал её молитвы. «Это событие многое для меня значит. Это величайшее утешение в конце жизни. Смерть грядёт. Конец приближается. Я не хочу казаться лучше, чем я есть: я часто испытываю страх перед смертью, особенно в те ночи, когда я лежу одна с открытыми глазами в темноте. Но тогда меня утешает мысль о моём ребёнке - живом доказательстве любви Божией. Я точно знаю, что у меня не хватит сил бороться за свою жизнь, и утешаюсь мыслью о том, что, в сущности, даже самые заботливые родители могут сделать лишь очень немногое для своих чад. Ведь и их судьба, и наша собственная целиком находится в руках Божьих. И в эти отеческие, сильные руки я полностью предаю сегодня всех тех, кого оставляю после себя… Я старалась быть для своих детей, бывших для меня величайшим даром, хорошей матерью. Десять лет нас с мужем связывала любовь, которую никогда не омрачало ни малейшее облачко. Нелегко оставить их всех. Но я ухожу в надежде, что, освободившись от земных страданий, мы все вместе обретём радость вечной жизни. Прощайте! Р. S. Прошу Вас передать это письмо моему мужу, когда он вернётся».
Четырнадцать дней спустя она умерла, а муж так и не увидел наследство, которое завещала ему его верная супруга.
Окончив читать, батюшка, который за свою священническую жизнь пропустил через сердце немало человеческого горя, молча плакал. Мне было неловко, и в то же время так хорошо… В моём сердце всё главное стало главным, всё мелкое - обмельчало в конец. Я увидела свои «скорби» такими ничтожными, серыми, ненужными. Чего я боялась? Ни разу Господь не посрамил моего упования; вынашивая и рожая своих детей, я всегда ощущала Его крепкую, твёрдую руку. Как горько и стыдно мне поднимать глаза в небо. Неблагодарность - тоже нелёгкая ноша.
Я каждый день имею счастье видеть своих детей, слышать их бесконечную, назойливую болтовню, складывать их рубашонки и штанишки в шкаф, гордиться их успехами и болеть вместе с ними. Мне ни разу не пришлось становиться перед выбором: или мне жить, или кому нибудь из них. Нет, стоп, это неправда. Где-то в самых глубинах сердца лежит что-то чёрное, вязкое, страшное - мои мысли и чувства. Благодарю Господа за то, что слово «аборт» никогда не возникало в моей голове. Но не всегда нужно медицинское вмешательство для того, чтобы убить своего ребёнка. Достаточно не обрадоваться, не захлопать в ладоши, когда узнаешь о том, что он уже пришёл в этот мир, не погладить его рукой, не посмотреть в глаза мужа с любовью и благодарностью… Можно просто это дитя не хотеть, но с чувством собственного «смирения и терпения», коснея в своём эгоизме, вынашивать маленького, беззащитного, такого зависящего от тебя человечка. Или ещё хуже - надеяться, что авось что-нибудь случится, и всё само по себе разрешится, и можно будет дальше жить - не тужить.
Доченька, я не радовалась когда узнала, что Господь послал мне тебя… Но ты родилась - и это стало самым главным в моей жизни, я могу теперь посмотреть в твои такие смышлёные глазёнки и сказать: «Прости!» А если бы действительно что-то случилось, как бы я носила в каждой клетке своего тела чувство вины?! Мать, убивающая своего ребёнка, наказывается уже тем, что в этой земной жизни ей не убежать от самой себя, не оправдаться перед своей совестью, она всегда знает, что всё могло бы быть иначе.
В страхе я поближе придвигаюсь к тебе спящей, и твоим посапыванием, как самой удивительной мелодией на свете, заливается весь мой мир, и мне кажется, что сердце моё становится похожим на свечу, которая вот-вот истает, или на стремительную реку, которая не выдержит и выйдет из берегов. Благодарю Тебя, Господи, за счастье быть мамой!
Молитва за ребенка
Господи, Ты всё знаешь,
Любовь Твоя совершенна,
Возьми моё чадо (имерек)
в Свои руки, и сделай с ним,
что я хочу сделать, но не могу.