Я по жизни - святая простота,
Могу трахнуть кулаком кота,
Могу матом облить Жору,
Затем ему смачно плюнуть в рожу,
А пусть меня не тревожит,
От его взгляда меня корёжит.
Могу сидя давать, могу стоя,
Пусть его поза моя беспокоит,
А внутри у меня тошнота,
Надоело жить с обормотом,
И поэтому вокруг пустота,
Эх, святая я - простота…
Хочешь похудеть? запишись в фитнес клуб, престижный. И денег на еду просто не останется.
Забудь, забей, зарой топор войны,
За мир мы справедливость похороним,
Всем маски, в руки - краски тишины,
Все онемеем, слов мы не оброним.
Движение, дороги все в крестах,
Плечом к плечу и тихими шагами,
С натянутой улыбкой на устах,
Всё вынесем, ну и внесём всё - сами.
Фактически - давно нас топят в луже,
Свои, а не чужие заграничные,
Ворота в рай стают всё уже,
В них заползать становится привычнее…
Письмо о России, написанное Плохим Лекарем
К его другу, а по совместительству
Куратору японской тайной сети,
Поц Вонь-Ю-Чию.
Перевод письма с японского - Алекса Приватира
(Будь оно менее ценным для истории,
Может я переводил бы другие строки,
Но, увы, выбор мой был предопределён).
Милый друг, Поц Вонь-Ю-Чий,
Я уже внедрился в Россию.
Через Владивосток - прямиком на Москву,
Хвала всевышнему Тентосаме!
Хотя в Европе Западной и уютнее, и чище,
Но красавиц равных местным - ты не встретишь в Париже!
Да и чувствуешь себя, здесь как-то раздольней и вольготней.
Ну, впрямь как на родном, но теперь таком далёком Сикоку.
Кумбо Путин Великий правит круто и цепко
(По-японски Кумбо - Император Солнца).
Сами русские - народ добрый и радушный
Но есть среди них много и сумасшедших.
Я пытаюсь глубже изучить их культуру и нравы,
Подготовки в разведшколе мне явно не хватило.
Живу по «Домострою», по субботам хожу в баню,
Перечёл всего Булгакова, в «Прозе.ру» - завёл аккаунт.
Здесь меня принимают за киргиза или казаха,
Так что я в безопасности, вот только мой запах…
Людей я «надуваю» вполне удачно,
Но собаки на улице заливаются лаем!
ПИСЬМО ВТОРОЕ, НАПИСАННОЕ ПОЛГОДА СПУСТЯ.
Пишу с любовью к тебе, из заснеженной России,
Незабвенный, нежно любимый мною, Поц Вонь-Ю-Чий!
По твоему заданию я записался в школу танцев
Чтобы как можно ближе подобраться,
Соблазнить,
И по возможности завербовать на нашу сторону,
Косолапую танцовщицу фламенко,
Подслеповатую художницу -
Ко-Бру-сан.
У неё есть все задатки Маты Хары современности:
Обаятельна, умна, прекрасно воспитана.
А видел бы ты её в танце - Стихия!
Я бы тоже пустился в пляс, мой друг,
Но меня слишком многое сдерживает.
Нет, нет - и это вовсе не мой огромный самурайский… меч.
И не японские деревянные башмачки гэта
А исключительно, врождённая криволапость,
Декоординация и дикая потливость,
Дурно действующая на прекрасных дам,
По сему, я сижу без секса уже четвёртый год,
Срывая злость и нерастраченное либидо
На сколь желанной, столь и недоступной мне Ко-Бре-сан.
(Друзья, не читайте его гнусных дневниковых статей
И рецензий,
Адресованных дамам с «Проза.ру» -
Ругается, как пьяный сумоист,
К сожалению по-русски)!
- Каков наглец!
Он пишет о тебе.
- Нет, милочка,
Намёк был слишком явным.
Узнала по повадкам несуразным,
Отрывкам фраз сокрытую личину.
- Не лги сама себе
Хоть в этот раз!
- Обида подтверждает правоту.
Я не ошиблась - стих тебя язвит.
- Ни ты, ни та.
Ни кум с кумой, поверьте.
Я слишком сердоболен к слабым людям.
Держась Закона Божьего и такта,
Соизмеряю творчество с рассудком.
Иначе, обреку себя к несчастью,
Привычке изменить, по вечерам,
Гулять без боязно в глухом тенистом парке.
В чём цель международных всех собраний?
Олений рог хотят согнуть в бараний…
Кривые зеркала в глазах у многих,
Косые души видно по ухмылке,
Бывает с виду неприступны, недотроги,
Дана им роль - быть пеною в бутылке.
Сушёные сердца со скудными эмоциями,
Довольство получают в недовольстве,
Свой яд во взгляде изрыгают в порции,
Они диктаторы в любом посольстве.
Смешно смотреть как пыжатся индюшки,
Как раздувают мух размером до слона,
В свои не наиграются игрушки,
Их прародители - лихие времена.
И будут портить настроенье, кровь,
Им слева не ударишь в бровь.
Надменный взгляд, как бритвою без мыльной пены,
Готов сорвать всю кожу до кости…
Готовность щёки подставлять, попеременно,
И ниц упасть, и целовать персты -
Как кровожадно жаждут власти все скоты…
ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ, ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ.
ПОАКТИВНЕЙ, ДЕВОЧКИ! НЕ ТЕРЯЙТЕ ТЕМПА! - РЕЗЧЕ РЫВОК! ШИРЕ АМПЛИТУДУ!
Благополучно управившись с делами насущными, Непобедимый Ёжик милостиво обратил своё внимание к делам творческим, не забывая, что пренебрежение обязанностями стража благопристойности наносит ущерб не только ему самому, но и всему обществу.
Вы зеваете, любезный читатель? Поверьте, самое интересное ещё не отмечено Вами.
На «анонсовой игле»
Кроткий Серж сидит в экстазе:
«Я успешен! Я читаем!
Ей заметен, наконец»!
- Нет, чудак,
Открою тайну,
Твой успех немного стоит.
Оглянись по сторонам -
Ты, да «душка» Трепья… Трепь…
Как, то бишь, зовут старушку?
Ту, что из отребья будет?
Словно пара какаду,
Вы посажены исправно
Веселить гостей хозяев.
Вам на жёрдочках не тесно?
Потеснитесь, дайте место -
Прокурорский скинув китель,
На подмогу прёт «Берлинец»!
Сыкуненку я не трону -
На майдане, нынче, туго.
Олимпийский шлю привет!
Девочки, держите темп!
Возмущайтесь дружно - хором!
Вы спросите меня: кто такой Кроткий Серж?
Какими узами связан «Берлинский прокурор» с Сыкуненкой?
И, наконец, чем ославилась проказливо-шебутная приживалка Трепьякова?
Я и сам не знаю, поскольку благоразумно сторонюсь этой шкодливой публики, до того дешёвой, что их можно купить по цене рубленой котлеты за пару, но обо всём этом посчитал нужным поставить Вас в известность.
7 февраля, 2014 г.
Город Сочи.
Госпожи и господа!
Как Ион во чреве,
Пробудившись, у кита
Ото сна - для прений
Вышел на арены круг,
Не без вдохновенья:
- Зритель жаждет! Молви, друг,
Веское сужденье.
Чтоб не хныкать как статист
Зыркнул краем глаза
На терцеты поэтесс,
Эпигонов прозу.
Кто б, читатель, ни был ты,
Ведай, быть пожару!
Из страстей в душе. Беги!
Жуток пыл угара!
Две седмицы до поста,
Посему, стыдобны
Несогласья, брань, хула
Всем воцерковлённым.
Резюмирую: скандал,
Клевету и сплетни,
Точно дедовский рыдван
Кучер впёр нетрезвый.
Останемся великодушны,
Но не к тому, кто рубежи
Переползал с мечтой тщедушной
Спасти мамон от нищеты.
Туда, где тлеет гнусный сговор,
Искусно вьётся нить интриг
Спешит свой рабский дух склонить
Евроярму холоп покорный.
Предатель! Что за оскорбленье
Ты бегством Родине нанёс!
В Коста-дель-Маро, Ниццу, Канны
Позор несмытый гнить унёс.
Отцовской славы знамя гордо
Сограждане вздымают вверх,
А ты влачи свой тяжкий век
С сиротской долей в Монте-Карло.
САТИРИЧЕСКАЯ ДРАМА В ШЕСТИ ДЕЙСТВИЯХ, С ПРОЛОГОМ И ЭПИЛОГОМ.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Хельга Шипокляк-Волюа (в девичестве Дракулова) - Вампирша. Воздействие её вялых потуг ворожбы имеет такое же отношение к магии и силам тьмы, в каком граф Дракула соотносится с проказливой старушкой Шапокляк. Главным успехом её жизни можно назвать соблазнение и похороны аббата де Ниссюка.
Непобедимый Ёжик, 38 лет, вечный студент - благородный поборник справедливости, бескорыстно навязывает свою помощь всем, кто в ней нуждается и не нуждается, за что не вылезает из драк и реанимации.
Старый Филин Юлий Штар, медиамагнат - умён, богат и развратен (скрытный… очень скрытный содомит - боготворит свой собственный пол, но иногда уступает домогательствам противоположного). Недавно приобрёл ценою целого состояния титул лесного баронета, вследствие чего настаивает, чтобы теперь его называли не иначе, как Гай Юлий Штар фон Ротвейлер-Блох, но никто из лесной братии не утруждает себя таким надругательством над языком и зовут по-прежнему Старый Филин, а «особо приближённые», так и вовсе Юленька.
Реликтовый Гоминид 25 лет, рыбак - пьяница и шарлатан, но в целом человек порядочный.
ДЕЙСТВИЕ ШЕСТОЕ, ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ.
ПРЕДСКАЗАНИЕ СБУДЕТСЯ!
Старец, строчащий памфлеты,
Да две пожилых… миль пардон, лесбиянки -
Итог, что вас ждёт!
Я бываю здесь реже и реже,
Теснимый описанной выше компанией.
Грозит неминуемый крах для всего,
Что останется Штару причастным.
Я слишком увлёкся.
Уходит видение, в зыбкий туман, растворяясь.
Вино откровения вскружит вам голову.
Главное сказано мною.
Спасайтесь, кто в силах ещё
С обречённого гибели судна!
Прощайте!
Не падайте духом, собратья-зверушки!
Сочувствием полный к несчастным,
Благой пилигрим - добродетельный Ёжик.
Люди всякие бывают - я не спорю.
Но присутствует всегда баланс на гадость.
Кто-то радуется всласть чужому горю,
А кого-то горем жжёт чужая радость.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ, ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ.
ОХОТНИКИ НА ЁЖИКОВ.
Казалось, что в Фабуловку Дору Финкельштрюк занесло совершенно случайно каким-то заблудившимся бродячим поездом, нанятым ею, что бы прокатиться по окрестностям родимой Бранденбургщины. Между тем, юркнув в уютное купе к Кроткому Сержу и ожесточённо профлиртовав с ним пол Европы, они очутились на унылой платформе местной станции, куда вели следы Непобедимого Ёжика.
- Нас сколько будет?
- Ты один.
- Тогда увольте, миль пардон,
Бываю прыток только в своре.
- Смелее, Кроткий! Вспомни клятвы,
Что ночью прошлой мне твердил.
Я уступила - долг плати!
- Близки мы были по любви…
- Да ты и вправду туп, как пробка!
Что вижу? Слёзы на лице?
Ты плачешь, Серж?
- Прошу, простить. Я Водолей по зодиаку.
- Скорее Рак.
- Могу и раком…
Побыть, в угоду, полчаса.
- С Ежом не справишься, увы.
Ступай в постель - получишь ссуду.
- Усердно, Дора, отслужу!
- Не верю даже ни пол слову.
- Всему виной смиренный нрав мой
Я не охотник кровожадный,
А рыболов и гриболюб.
Своим ответом Кроткий Серж
В тупик поставил Финкельштрюк.
Кто перед ней? Дурак набитый?
Кому в объятья отдалась?
И даст ли пользу эта связь?
Одно лишь ясно, как и прежде:
Непобеждён, не сломлен Ёжик.