Дрыхнут ночью все повально,
Потому что спать пора,
Мне ж от строчек «гениальных»
Не отбиться до утра.
Что б путёвое кружило
Набекрень мои мозги! -
На душе и так паршиво:
Ночь за окнами. Ни зги !
Чтоб явилось Вдохновенье,
ЧТО мы делаем, народ? —
Пьёёём всю ночь до отупленья…
Чай и с сыром бутерброд !
А сонет какой родится
После парочки котлет.
Тут вспорхнуть Душе бы птицей !,
Ан, глядишь, — уже рассвет!!!
Я в себе ращу банальный
И здоровый эгоизм.
Вместо туфельки хрустальной
Потеряла пофигизм.
И теперь волнуюсь очень
За дельфинов и бомжей.
Светлячков жалею ночью,
Днём жалею сторожей.
Не в заду, а в сердце шило:
Беспокоит каждый час.
Только пофигеть решила,
Как уже жалею вас!
Copyright: Елена Куличенко, 2018
Свидетельство о публикации 118091406486
Одна голландская коза
Разблеялась на пол Европы:
«Россия очень мне близка»!
— Так, возвращайся, егоза!
— Ну нет, уютней в Дюссельдорфе.
Трампёныш Трампа вопросил:
— Пап, Лимпопо далёко?
— Щас занят Ынами, сынок. А что?
Дела там плохи?
— По слухам, жуткий Айболит тиранит беспредельно.
Ты б ахнул сотнею ракет!
Отец, взглянув на сына, промолвил:
— Бэррон, ты ковбой! Не потакай капризам.
Иванке сделан был сюрприз,
А ты крепись — будь сильным!
Ни зверь ревёт в торговом зале
И не морала трубный глас —
То злой секьюрити клешнями
Схватил мальчонку… разъярясь!
Не парься,
Не плачь,
А просто
Ишачь.
Упаковав очки от солнца,
Шезлонг, румяна и помаду,
Сказало лето, что вернётся,
Но не ко всем, а только к бабам.
Порядок наводя у бабушки
Средь сундуков, шкафов, корзин,
Нашла на полке между баночек
Пузатый глиняный кувшин.
Залито горлышко вощиною,
Потрескалась глазурь слегка,
И кружевами паутинными
Затянуты его бока.
Мне сразу вспомнились предания,
Волшебных сказок благодать,
И стала с тайными желаньями
Я пыль с кувшина вытирать.
Взяла лоскутик ткани мягонькой,
И, в «Fairy» обмакнув его,
Бочок кувшину натирала я
Так эротично и легко…
В руках кувшинчик завибрировал,
(«Ну вот, — я думаю, — оно!»),
Затрясся, зафосфорецировал —
И, выбив из сосуда дно,
Предстал, чихая, громко кашляя,
Свирепо выкатив глаза,
Ужасный джинн с гримасой страшною!
Сморкаясь жутко, он сказал:
«Несчастная! Решила, чучело,
Меня сей химией травить?!
Я ж аллергией — пчхи! — измученный!
Казнить тебя или простить?
За семь столетий заточения
Никто не смел меня пытать
И жидкость с ароматом тления
Мне на макушку выливать!!!»
А я не смела слова вымолвить,
Заслышав этот трубный глас.
И страшный джинн с брезгливой миною
Весь «Fairy» вылил в унитаз.
Потом мне поклонился вежливо,
Забрал в аптечке «Супрастин»,
Взмахнул бородкой белоснежною
И деловито влез в кувшин.
Кляня судьбу свою постылую,
Упущенный жалея шанс,
Нашла хозяйственного мыла я
Под ванной годовой запас.
Я поняла — подарок славненький
Оставил щедрый добрый джинн.
И в шкафчик под стекло поставила
Пузатый глиняный кувшин!
«Сова понад Руси с мечём».
— Не, ну, а що?
Вона ж не срё… то есть, стремится к звёздам дальним…
Она наивна и хитра, легка, как воздух,
Затейлива её игра, изящны позы,
Во взгляде — жаркий отблеск звёзд и холод бездны,
Но коль наступишь ей на хвост — держись, любезный!
Глядит в глаза и льнёт к тебе, как одалиска,
Её захочешь взять — не подпускает близко.
Она мила, добра, мягка и деликатна,
К лицу ей праздность и меха невероятно.
Она не ведает запретов и приличий,
Чуть зазевался — тут же стал её добычей.
Создаст, играючи, уют, приляжет рядом…
Но может сделать жизнь твою кромешным адом.
А как прижмётся, запоёт, — душа теплеет!
О этот дивный поворот точёной шеи!
Ах, как небрежны и точны её движенья!
Осанка, линия спины, зрачков суженья,
О эти тонкие черты, головка, ножка!..
О гений чистой красоты! Богиня!
Кошка.
В тебя я верила, как в чудо,
молясь, срываясь в авантюру…
но сколько не пои верблюда,
он плюнет, не теряясь, сдуру,
и пережевывая что-то,
не думая, уйдет в пески…
как трудно верить идиотам,
кормя с открытой их руки.
Ольга Тиманова «Фиолетово»
ВОРОВАТАЯ ЗВЕЗДА ГРАФА ПАВИАНОВА.
Отец нещадно сёк ленивца Павиана,
Придя из должности ворчливый и смурной:
— Когда ж твой ум полюбит труд исправный?!
Но с красным задом, непокорный мыслил он:
«Нет, мне претит таблица умноженья.
Снискаю большего, надеюсь, уваженья,
Коль по вхождении во зрелые лета,
Презрев сколь папеньки несносна мне пята,
Понтовый титул слямзить я сумею».
Греховной воли ропот душу грел,
Когда два года в классе просидел.
Час мести пробил! Граф де Павиани
Влепился на Парнас — мечта сбылась.
Ленив, спесив, но с биркою сейчас.
Мораль: «Не путай сутенёрские понты
С природной честью. В „Табеле о рангах“
Лазейки не найдёшь себе, увы —
Там люди долга, а не павиашки».
ГРАФ ПАВИАНОВ КАК РЕВНИТЕЛЬ САТАНИЗМА.
Хвалился рьяно лживый Павианов:
— Я, новоизбранный гетерии сочлен
Любителей поэм и мадригалов,
Приемля честь, смущён — шлю стон в ответ
Собранию высокому из сердца
Взбодрённого приёмом аж до нельзя!
— Початки взпренья где-то в глубине,
Я чаю, вызревают в награжденье,
Почёт восприняв знаком одобренья
Моей души. Узрейте же их все!
— В упрёк замечу: «Дерзость пустомелей
Не потерплю и будучи адептом
Темнейшего из тёмных на земле
Клянусь карать добро, как зла сочлен»!
РАЗБИТЫЙ КОНТРАБАС ГРАФА ПАВИАНОВА.
— Что, дружок, приуныл? Или против врага
Обессилел в союзе злодея?
Вспомни, как ты порхал, а смычок твой дрожал
Теребимый до самозабвенья.
— Здесь валькирии шабаш творили всю ночь.
Из кудесниц одна вопросила:
«Подыграй, Павианов, вакханкам за грош».
Я в отказ — ведьмы долго глумились.
Не катать мне шарами петанка.
Уступаю шезлонг в Ла Вилетте.
Под берёзовый шелест гуляю
По высокому берегу Волги!
Ты, конечно, королева:
И в манте, и без манто,
Только вот какое дело,
Растудыть твою налево,
Я-то, блин, тебе на что?
Если так пойдет и дальше,
То могу и не стерпеть.
Становлюсь я, знаешь, старше,
И величеством уставшим
Мне тебя не обогреть.
Коли будешь наседая
На меня идти войной,
Я клянусь тебе, родная,
Что причину урожая
Дверью прищемлю входной.
Рассмеялась королева:
«Нашей песне нет конца!
Если ты лишишься древа, —
Для успешного посева
Я найду себе юнца!»
Copyright: Александр Самчук, 2015
Свидетельство о публикации 115050205646
Как-то в пятницу, с женой
Вдруг совпал мой выходной.
И пока супруга спала,
Выполз из-под одеяла
Осторожно, босиком
Я на кухню прямиком.
Бутербродики с икрой,
Тост с куриной пастромой,
Ароматный кофе с пенкой,
Небольшая с маслом гренка,
Ломтик брынзы, ломтик сыра
И для завершенья пира
Из гранаты с апельсином
Создал дивную картину.
Уложил всё на поднос
В спальню с гордостью понёс.
Тихо сел с женою рядом,
И окинул нежным взглядом —
И с достоинством пиита
Я с приятным аппетитом
Всё чудесненько поел,
Лёг и сладко захрапел