ЧАСТЬ 6
ТАНК «ЧЕРЧИЛЬ»
пролог
Конец 1940 года Великобритания встречала в обстановке экономической блокады и внутриполитических
междоусобиц.
Партия лейбористов была озабочена лишь тем, как вытолкать премьер-министра сэра Уинстона Спенсера Черчилля из кресла председателя палаты лордов, после чего воцариться на месте правящей в настоящий момент партии консерваторов.
Обстановка вокруг Британских островов к тому времени более ли менее стабилизировалась - немцы орали «Хайль Гитлер» где-то за Ламаншем.
Королевские ВВС и Люфтваффе благополучно занимались взаимоистреблением.
С Германским вторжением на острова было весьма проблематично, а северная Африка была завалена макаронами по щиколотку и Роммель еще только готовился завести в Киренаику сосиски, пиво и Африканский корпус.
Правда, командующему Германским подводным флотом адмиралу Деницу удалось-таки подговорить своих подчиненных устроить Англичанам неограниченную подводную войну, и теперь они с чисто германской педантичностью отправляли на дно все, что плыло в сторону Британских островов.
Но это были всего лишь досадные издержки.
Одним словом - война шла как-то параллельно и можно было целиком переключиться на изничтожение политических противников.
Однако оттеснить конкурентов от государственной кормушки было делом тяжелым и малоперспективным.
Популярность сэра Уинстона, который и без того был личностью незаурядной, выросла за время войны как пенициллин на старой хлебной корке.
Для начала он ухитрился организовать эвакуацию Английского 1 экспедиционного корпуса из Дюнкерка, чем обеспечил себе и своей партии огромное число избирателей из числа спасенных Томми.
Поскольку кораблей для эвакуации хронически не хватало, хитроумный премьер приказал командующему корпусом лорду Горту, использовать в качестве подручных плавсредств половинки от деревянных ворот и входные двери.
Этим он прихлопнул в зародыше готовящуюся операцию «Морской лев», так как немецкий генеральный штаб готовился вторгаться в Великобританию на тех же самых половинках от ворот.
С десантными катерами у немцев было напряженно.
Вступив в Дюнкерк, немцы обнаружили, что будущие десантные средства банально кончились, а на шее у Вермахта повисло огромное количество военнопленных, на которых ворот не хватило.
Теперь их требовалось бдительно охранять, чтобы чего доброго не начали толпами сбегать в партизаны.
Вторжение безнадежно зависло, а рейтинг ненавистного лейбористам премьера естественно вырос.
Теперь Британия, раздуваясь от гордости и патриотизма, вызывающе показывала из-за Ла-Манша гигантский кукиш в сторону оккупированного Французского берега.
Сэр Уинстон, тем временем не тратя лишних слов и драгоценного военного времени, направил Сталину секретное послание с предложением отвесить тевтонскому псу здоровенного пинка по месту, откуда у любой собаки начинается хвост.
То есть поступить так, как следует поступить с любой шавкой, посмевшей тявкать из подворотни на Британского льва.
С целью создания доверительных отношений, премьер ласково называл своего кремлевского коллегу «Дядюшка Джо», а для полной подмазки искрошил в конверт с дипломатической почтой одну из гаванских сигар, с предложением отпробовать британского самосада, якобы лично взращенного на дворе своего загородного особняка.
Сталин, получив послание, на предложение поддался.
После первой же затяжки глаза Верховного вылезли
куда-то на теменную область, а усы встали под углом строго сорок пять градусов к ужасу собравшегося на обсуждение политбюро.
Однако воздух мало помалу все-таки начал попадать
куда следует, и облик Вождя сделался более-менее привычным.
Верховный немедленно преисполнился жаждой мести за подлую провокацию, с запозданием вспоминая, что сэр Уинстон всегда был ярым и последовательным врагом коммунизма.
В качестве аванса Дядюшка Джо приказал Берии отправить в Англию ящик коньяка, предварительно наполнив бутылки авиационным бензином, а Молотову заготовить ответное послание с проектом договора о взаимовыгодном сотрудничестве.
Зловредно хихикая и потирая руки в предвкушении удовольствия, Лаврентий Павлович самолично исполнил приказание Верховного, лишь на минутку задумавшись, а не залить ли вместо бензина в бутылки солярку,
ибо тратить высокооктановый продукт на зажравшихся буржуев было по-человечески жалко.
Однако хитроумные капиталисты могли ненароком догадаться о наличии у русских танков с дизельными движками, что наверняка не понравилось бы Верховному с его любовью к кавказским шуткам и сюрпризам.
Берия решил не связываться.
После предварительной подготовки Вождь всех народов задумался.
Как ни крути, а чтобы добраться до обидчика, нужно было прошагать пол-Европы, где немцы в настоящий момент занимались благоустройством на национал-социалистический манер.
Следовательно - тевтонского пса следовало все-таки пнуть. Желательно так, чтобы летел без остановки до самых Пиренеев.
А там, при удачном стечении обстоятельств, мог насмерть пришибить старика Каудильо, брякнувшись ему на голову. Отчего мировому коммунизму получилась бы сплошная польза.
Сталин созвал генеральный штаб и приказал готовиться.
Тем временем Черчилль, получив ответ из далекой Москвы, на радостях тяпнул рюмочку полученного на халяву коньяка.
Не распробовал.
Налил вторую.
Опять не распробовал.
На третьей рюмке сэр Уинстон с радостью осознал, что коньяк ему начинает нравиться.
Воодушевившись, премьер, приказал собрать все сбитые немцами британские самолеты, с трудом дотянувшие до родимых берегов и теперь в изобилии валявшиеся по фермерским полям, что развитию сельского хозяйства не способствовало.
На случай начала военных действий на Востоке весь этот дюралелом погрузили на транспорта для отправки в Россию в качестве гуманитарной помощи.
Это сразу позволило консерваторам скостить себе налоги за счет благотворительности.
Фермеры, чьи поля очистились за государственный счет, тоже были готовы заорать «Хайль Черчилль».
Справедливо считая, что это емкое немецкое слово как нельзя лучше отражает испытываемый по этому поводу энтузиазм. Однако патриотизм все-таки перевешивал.
Само самой, на таком политическом фоне, шансы лейбористов вылезти в верха были практически нулевые. Следовало любыми средствами опустить премьеру рейтинг.
- Ну и что будем делать?
В сотый раз задал сакраментальный вопрос бывший премьер сэр Невил Чемберлен, консерватор, переметнувшийся в стан противника.
Теперь он желчно страдал оттого, что немцы влезли-таки в Европу, несмотря на все его дипломатические хитрости и пришлось уходить в отставку.
Помолчал и добавил многозначительно:
- Сэры?
Сэры, тем не менее, молчали как партизаны на допросе. Реальных способов отпустить рейтинг не предвиделось.
Устроить же какую-нибудь эффективную пакость в русском стиле было не по-джентльменски.
Да и сослать премьера куда-нибудь дальше Оркнейских островов даже при самом удачном стечении обстоятельств все равно не удалось бы.
- Ну?!
В голосе Чемберлена начали появляться истерические нотки.
- Ну!!!
Молчание становилось невыносимым.
И тут командующего авиацией сэра Артура Харриса внезапно осенило:
- Танки!
Зловеще-заговорщицким шепотом изрек он.
- Германские?
Вскинулись как один заговорщики
- Где?!!
- Где-где… В…
Воспитание не позволило сэру Артуру объяснить, где должны находиться германские танки.
- Наши собственные.
Английские.
Не знаете что ли, что у нас проектируют?
А если до постройки доходит, то получается и того чище.
- И что?
В один голос, словно прилежные ученики вопросили пакостники.
- И то…
Возьмем самый жуткий и безнадежный проект да и назовем его «Черчиллем».
Если будут вопросы, скажем, что перенимаем русский опыт. Как-никак будущие союзники.
А они обожают нарекать именем Сталина все, что только можно - от самолетов до племенных быков.
- А если скажут, что мы внедряем культ личности?
Робко возразил кто-то.
- У нас все же демократия? Вроде бы?
- Чушь!
Цыкнул сэр Артур.
- Все, что есть дурного в этом проекте, будет неминуемо ассоциироваться с Черчиллем.
Уверяю, Джентльмены, рейтинг будет падать.
А мы тем временем запустим что-нибудь эдакое. Перспективное.
Бомбардировщик там, или истребитель.
И все будут знать, что лейбористы сделали для Британии в тяжелое для страны время.
А тогда консерваторам не видать палаты лордов, как собственных ушей.
- Гип-гип, ура!
Дружно воскликнули заговорщики и отправились в ближайший паб отмечать близкую и неминуемую кончину популярности сэра Уинстона.
История создания. Исторические предпосылки.
Идея сэра Артура несла в себе изрядную долю истины. Британская бронетанковая мысль порой закладывала столь лихие виражи, что авиаторы только диву давались.
После первого шумного успеха на Сомме в 1916 году английские генералы поняли, что танки вещь для армии весьма полезная.
Если не подсчитывать стоимость производства и эксплуатации в войсках.
Кто-то из штабных генералов, будучи фанатичным приверженцем теорий Дарвина, вынес оригинальное решение финансовой стороны проблемы, предложив разделить танки по половому признаку.
Остальные, потрясенные этой мыслью, быстро разделили популяцию наличных танков на «самцов» и «самок», оснастив слабый пол пулеметным вооружением, а самцам придав для солидности пушку.
Экипажи «самцов» быстро пришли к единому мнению в качестве какого органа должна использоваться пушка, обсуждалась только техническая сторона вопроса.
Теория эволюции к тому же сулила радужные перспективы улучшения породы путем естественного отбора и возникновения новых, боеспособных видов.
Суровая военная действительность быстро внесла свои коррективы в происходящее.
Танки, несмотря на все ухищрения продолжали собирать на заводах, а естественным путем почему-то размножались только экипажи.
Создателя эволюционно-бронетанковой теории от разочарования хватил апоплексический удар, а танки так и довоевали разнополым составом.
При этом экипажи появившихся под конец «Уиппетов» дружно кидались в драку, стоило кому-нибудь высказать мысль, что подобные ублюдки могли появиться только в результате шашней «самцов» с французскими и германскими танками, ибо собственные «самки» оказались поголовно фригидны, на поле боя ничего путного сделать так и не смогли, а потому самцов не возбуждали.
После войны мнения, какие именно танки нужны Британии, кардинально разделились.
Генералы от инфантерии естественно желали танков для пехоты, мечтая наложить лапу на управление процессом.
А многочисленные драгунские и гусарские начальники мечтали о танках, способных в духе времени заменять им лошадей.
Пехотинцы тут же выдвинули требование: ограничить скорость танков до минимума, дабы у экипажей не возникало крамольных мыслей - удрать от пехоты и присоединиться к кавалеристам.
Лишенные, таким образом, возможности при встрече с орудиями противника, унести ноги в ближайший овраг танкисты сразу поставили условие - усилить бронирование.
В результате остались довольны все, кроме кавалеристов.
Танкисты, добившись желаемого, могли спокойно дремать в своих машинах по дороге от собственных до вражеских траншей, так как пехота теперь бегала в два раза быстрее, чем двигались забронированные по уши танки.
На вражеские пушки танкистам стало до глубочайшей степени плевать, так как новую броню не брало ничего калибром меньше корабельного орудия.
Поскольку танки начали передвигаться в два раза медленнее пехоты, солдаты теперь ходили в атаку прогулочным шагом, покуривая трубки и весело обсуждая между собой свои приключения в прошлый уик-энд.
Инфантеричные генералы раздувались от чувства собственного достоинства и значимости, и показывали языки в спину проходящим мимо генералам от кавалерии.
Последние, однако, не унимались и продолжали бомбардировать министерства требованиями уравнять их с пехотой в правах на получение собственных танков. Министерству было плевать, у него были свои проблемы и в результате генералы переключились на руководство танкостроительными фирмами.
В конце концов, половина танкостроителей осталось верна пехоте, а вторая половина продалась кавалеристам душой и телом.
Теперь конструкторы работали сообразно устремлениям заказчиков - одни в сторону замедления и утяжеления, а другие соответственно в направлении ускорения и облегчения, причем прокавалерийски настроенная часть старалась проектировать люки пошире, чтобы их любимцы могли рубить врага саблями, как испокон веков заведено в кавалерии.
К чести драгун подобными возможностями они в будущем все же не пользовались.
Мировое первенство на верность традициям выиграли японцы, бравшие в полет вместо парашюта катану, на случай, если кончится боезапас.
В стороне от развернувшейся борьбы осталась только фирма Виккерс, которая быстро скумекала, что нормального Государственного заказа в сложившихся условиях не дождешься, и тихой сапой принялась проектировать и строить вполне приличные танки и продавать их за рубеж.
В моменты кратковременных перемирий и пехотинцы, и кавалеристы однообразно ругали артиллеристов, которые в силу природной лени и проистекающего из нее консерватизма, утверждали, что орудие калибром более 2-х фунтов на танке, это баллистический нонсенс.
Причем разрабатывать новые артсистемы упорно не желали.
Тем временем в процесс включилась третья сила. Великобритания была традиционно морской державой, и флот, по определению, занимал во внутренней политике ведущую роль.
До поры до времени надменный Гранд Флит не замечал мышиной возни у себя под ногами.
Но когда отголоски министерских баталий дошли до адмиралтейства, флотоводцы немедленно встали на дыбы.
- Это что еще за невидаль?
Орали адмиралы на 1-го лорда адмиралтейства, сэра Дадли Паунда.
- Кавалерийские танки?
C уздeчками и в попонах?
Маразм!
И брызгая слюной хватались за кортики.
Не делай этого, Дадли! Не делай!
- Но ведь совсем без кавалерии нельзя!
Робко отнекивался сэр Дадли,
- Традиция!
- Можно!
Хором отвечали адмиралы.
- Мы всю жизнь без кавалерии прожили, и ничего.
Лошади передним концом кусаются, задним лягаются, жрут одно сено - позор, да и только.
Флот без этого прекрасно обходился со времен Нельсона.
А до Нельсона тем более.
К черту!
Раздосадованный Дадли Паунд отправился к королю.
Монарх, сам будучи морским офицером, размышлял недолго.
- Хрен с ними!
Доверительно шепнул он на ухо Паунду.
- Хотят танков - пусть зажрутся ими хоть насмерть, но кавалеристов нужно поставить на место.
Пусть строят «крейсерские» танки.
И ни в коем случае не «дредноутные».
Иначе на нормальные линкоры никакой брони не хватит.
А будут возмущаться - прикажу приделать к танкам гребные винты и балластные цистерны.
Перископы у них и так уже есть.
И в Америку отправлю, своим ходом.
С визитом Вежливости.
Кавалеристы абсолютно не желали переквалифицироваться в подводников и, скрепя сердце, согласились на крейсерские танки.
В этом даже был свой плюс, потому что на флоте давно поняли, что башня должна быть вращающаяся.
А казематная артиллерия это прошлый век.
Правда, зловредный Дадли уже по собственной инициативе предписал количество башен увеличить, потому что на уважающем себя военном корабле башен должно быть много.
Девушка Алина не любит медведей.
Она учится на стоматолога, у нее с медведями разговор короткий: чуть что не по ней, сразу зубы долой.
В Сибири чертова уйма медведей, и ни один до сих пор не посмел с ней поссориться.
Вот что значит звериное чутье.
Понимают, что чревато.
Ее именем медведицы пугают непослушных медвежат, когда те балуются и не хотят спать.
Правда, сегодня как раз пришла весна, и медведи уже начинают просыпаться.
Например, медведь в берлоге встает тихонько, и идет к дверям, а сзади ему медведица:
- Куда поперся? Еще только март!
Спи, давай.
Будильник только через три дня, а на работу тебе вообще к апрелю.
А он ей:
- Да я в туалет! Сейчас приду.
Медведица ворчит:
- Сколько можно шарахаться!
Каждый месяц в туалет бегаешь!.. И не топай, как медведь! Детей разбудишь.
Он возвращается потом в постель, забирается под одеяло, а медведица ему:
- Не лезь. У тебя лапы холодные.
Еще день-два полежат, и медведица садится на кровати и говорит:
- Ну вот! Весь сон перебил!
Потом просыпается младший медвежонок, сразу начинает плакать.
Медведица вздыхает.
- Опять описался?
Говорит она.
- Второй раз за зиму! Весь в папу.
Затем начинает будить старшего медвежонка.
- Вставай, соня!
Говорит она, ласково тормоша сына зубами за плечо.
- Просыпайся, в школу пора.
- Ну, мама!
Ворчит медвежонок.
- Ну, можно еще недельку? Я спать хочу.
- Нет, вставай!
Говорит медведица.
- Нечего было до самого декабря за компьютером просиживать!
И идет на кухню, готовить всем кашу.
Оттуда ей слышно, как старший возмущается:
- Никогда не даёте выспаться как следует.
Каждый год - в школу, да в школу!.. Зачем нам вообще эта школа, мы же медведи!
- Отец!
Кричит медведица.
- Поторопи его, пусть собирается скорее. И проследи, чтобы учебники собрал!
Потом опять старший медвежонок:
- Мама! А где мои штаны?
- Не знаю! Где осенью снимал?
Надо было повесить аккуратно!
Младший опять начинает плакать, медведица кричит:
- Отец! Что там у вас?
А он:
- Я бреюсь! Мне некогда!
И медведица ворчит, и идет в спальню, смотреть, что случилось.
- Он первый начал!
Ябедничает старший медвежонок.
- Он меня за ногу укусил!
- Иди сюда, маленький.
Медведица берет малыша на лапы.
- Где болит?.. Давай подую.
У охотника боли, у лесника боли, а у Мишутки не боли, медвежьим салом заплыви.
Тут у нее на кухне убегает молоко.
- Ой!
Вскакивает медведица и бежит на кухню. Вдогонку ей старший медвежонок кричит:
- Мама! А где мои носки?
Она убирает тряпкой молочную пену с плиты и кричит в ответ:
- Возьми чистые! Те у тебя прошлогодние, не надевай их!
- А где чистые?
- Р-р-р-р!
Рычит медведица.
Потом на кухню заваливается свежевыбритый медведь.
- Есть хочу.
Говорит он и лезет в холодильник.
- Подожди, сейчас будет каша.
- Угу.
Кивает медведь, из пасти у него уже торчит кусок колбасы.
- Я кусочек только.
Медведица кидает на него взгляд.
- Господи.
Говорит она.
- Эта колбаса там с осени лежит. Она же, наверное, испортилась.
- Да?
Говорит медведь.
- А мне нравится. А где ключи от машины? Ты не видела?
Из комнаты доносится:
- Мама, Мишутка обкакался!
- Р-р-р-р!
Говорит медведица.
И медведю:
- Хватит жрать из холодильника! Подожди кашу!
Сходи лучше, вымой ребенка. И памперс ему надень.
- Ну, Маша!
Упрямится медведь.
- Я не могу, ты же знаешь.
- Р-р-р-р!
Говорит медведица.
- Следи тогда за кашей.
И идет мыть медвежонка, из кухни медведь кричит:
- Так ключи-то где от машины?..
В спальне старший медвежонок уже прилип к телевизору.
- Ты портфель собрал?
Рычит на ходу медведица.
- Угу.
Кивает медвежонок.
- Мама, а можно я в футболке пойду? Не хочу свитер!
Медведица тащит маленького Мишутку в ванную комнату.
- Наденешь свитер, я сказала!
Кричит она старшему.
- На улице холодно! У нас Сибирь, а не Африка!
- Ну, мама!
Гундосит старший.
- Мы же медведи, у нас шерсть!
- Не спорь с матерью!
В ванную заглядывает медведь.
- Я вешал ключи на вешалку, а теперь их там нет.
Говорит он.
- Ты за кашей следи!
Рявкает медведица.
- Подгорит же!
Медведь ойкает и исчезает.
- Мама! У меня, кажется, температура! Можно, я дома останусь?
Это старший.
- Я тебе останусь!
Кричит медведица.
- И так всю зиму пропустил, и опять «не пойду»? Хочешь остаться на всю жизнь медвеждой?
- У меня нога болит! Меня Мишутка сильно укусил!
Медведица возвращается в спальню и начинает запаковывать младшего в подгузник.
- Раз заболел
Рассуждает она вслух.
- Значит, к врачу пойдем.
Угу?..
К Алине пойдем. Она как раз на стоматолога учится.
Медведи не очень-то разбираются в специализации врачей. Сами понимаете, лесной зверь.
- Ну, мама!
Куксится старший медвежонок.
- Мамочка! Ну!..
- Все, без разговоров.
Отрезает медведица.
- Или к врачу, или в школу. И выключай телевизор.
- Я нашел ключи.
Сообщает медведь из дверей спальни.
- За кашей следи!
Рычит медведица.
- Ой!
Говорит медведь и убегает.
Медведица моет лапы, возвращается на кухню, там виноватый медведь держит в руках кастрюлю с подгоревшей кашей.
- Вот.
Растерянно говорит он.
- Подгорела немножко.
- Р-р-р-р!
Говорит медведица.
- Садитесь уже за стол! Ничего вам нельзя поручить!
В общем, неудивительно, что Алина недолюбливает медведей. Это же не берлога, а сплошной дурдом.
К тому же, они зубы не чистят, а Алина учится на стоматолога.
Сами понимаете, для нее это принципиальный момент.
ЗАЙЦЫ, ПЕЧЕНЬЕ И РОЗОВЫЕ ПЕРЕДНИКИ
Раньше Дашу не очень увлекала стряпня, результат интересовал ее гораздо больше, чем процесс.
Потом Катя купила Даше розовый передник с зайцем посередине, такой передник дает 10 к кулинарным способностям.
Даша надела его и сказала:
- Теперь я повариха. Мама, давай стряпать печенье? Наделаем много-много печенья, даже дядю Лешу хватит угостить.
Печенье делается так: пока Катя замешивает тесто, Даша приносит на кухню кукол и рассаживает на подоконнике, оттуда им будут хорошо видны все подробности процесса. Куклам тоже необходимо научиться стряпать, иначе, когда они вырастут, никто их не возьмет замуж.
- Не вечно же я буду вам помогать.
Говорит Даша.
- Учитесь, как следует, в следующий раз печенье будете делать вы.
Сама Даша взбирается на табуретку с ногами, оттуда удобнее всего помогать маме.
- Мама, можно я, можно я!
Говорит Даша.
Катя дает ей скалку, Даша с остервенением катает ее по тесту, превращая его в огромный неровный блин.
- Мы его заблинили!
Говорит Даша.
- На, мама, теперь твоя очередь.
Между прочим, Катина скалка - фамильная реликвия, она досталась ей от бабушки, у них в роду принято передавать скалку по наследству, как самурайский меч.
Несмотря на поколения твердолобых мужей, на скалке до сих пор нет ни единой вмятины.
Когда Даша вырастет и достигнет мастерства, Катя отдаст скалку ей.
- Используй ее мудро.
Скажет Катя.
- Никогда не вынимай скалку из ножен, если не собираешься ей воспользоваться.
И помни, дочь: раскатывая тесто, скалку держат двумя руками, а встречая мужа - только одной.
Пока что Даша только начинает постигать азы поварского бусидо.
Катя дает Даше в руки формочки для печенья и показывает, как вырезать из теста уточек и сердечки.
Если кто не знал, вырезание печенья нужно начинать из центра блина, начинать от края нет никакого резона, все равно когда-нибудь доберешься до центра, лучше уж сразу оттуда и начать.
Пока Даша компостирует тесто, Катя выкладывает результаты ее трудов на лист.
- Мама, а я хочу вырезать печеньку-зайчика.
Говорит Даша.
Формочки для печенюшных зайчиков у нас нет, в таких ситуациях к делу привлекается мужская изобретательность. Мужчина самой природой приспособлен решать сложные задачи и находить выход, когда интуиция заводит женщин в тупик. Даша с Катей кричат хором:
- Дядя Леша! Иди сюда!
А Даша добавляет:
- Печенье есть рано, нам еще нужны зайчики!
Над женщинами в Катином роду тяготеет проклятие, им достаются недалекие мужчины.
Я понял этот крик души превратно, припрыгал на задних лапках, назвался зайцем, попросил достать из холодильника морковку, жалобно тряс ушами.
Пришлось втолковывать мне, что живые зайцы таких размеров Даше сейчас не нужны, вечером может быть и потребуются, но сейчас нужна только формочка для теста.
Как именно я ее сделаю, никто не знал, все полагались на мою находчивость.
- Может, из какой-нибудь проволочки согнуть?..
Робко предложила Катя.
Среди женщин принято считать, что если дать мужчине проволочку, он может путем многократного сгибания сделать из нее почти все, что угодно, от телевизионной антенны до роликовых коньков, главное - правильно мотивировать мужчину. Катя говорит:
- Мы тебя за это поцелуем.
На самом же деле, если мужчине дать кусок проволоки, то, вне зависимости от мотивации, в результате чаще всего получается гнутая проволока.
Я хорошо осведомлен о своих талантах в области сгибания проволоки, этот путь я отверг сразу как бессмысленную трату проволочных ресурсов.
Я взял нож и вырезал из блина кружок с ушами, человек, никогда не водивший знакомства с грызунами, мог бы в темноте принять его за зайца.
Даша оценила мои потуги на тройку с плюсом, сказала:
- Ладно, пойдет. Нам надо четыре таких.
Я сделал четырех зайцев, получилось целое семейство лесных уродов.
Из остатков теста Катя сделала маленький блинчик, сказала, это будет луна. Для достоверности в луну ткнули несколько раз палочками для суши, получились кратеры.
Процесс приготовления печенья непрост, пока все сделаешь, как надо, устряпаешь весь передник и обе руки по колено.
Я отвел Дашу в ванную комнату, на Дашиных руках осело достаточное количество муки, чтобы замесилось тесто, хватило бы еще на приличный колобок.
- А завтра мы с мамой сварим пироги.
Говорит Даша.
- Я теперь все умею, я сама буду делать.
А куклы опять ничему не научились, они в окно смотрели и все проглядели.
Пока печенье томится в духовке, мы смотрим мультики, потом из кухни начинает тянуть аппетитным духом. Даша ежеминутно спрашивает:
- Мама, уже готово?
Катя отвечает:
- Еще минутку.
Я наливаю всем чай, Катя приносит из кухни блюдо с горячим печеньем, мы садимся на диван и пьем чай.
Даша говорит:
- Мама, а можно я надену свой передник и буду кушать в переднике?
Потом она берет румяного кривобокого зайца, удивленно постукивает им по поверхности стола.
- Это какое-то кирпиченье.
Говорит Даша задумчиво.
- Мама, мы сделали кирпиченье?
Катя смеется, и я смеюсь.
Даша тоже начинает смеяться, потом откусывает зайцу ухо.
- Бедный заяц.
Говорит она.
- Мне его жалко. Ему ушко откусили. Мама, а можно сделать чуть-чуть теста и припечь зайке новое ухо?
А мне досталась луна, я ее съел.
Луна - это очень вкусно.
И знаете, я считаю, если в доме есть розовый передник, две девочки, луна и четыре печенюшных зайца, значит, все идет как надо.
Даже если у одного зайца откушено ухо.
Здравствуй, мой дорогой друг!
Пишу тебе, а руки дрожат от счастья! Мы не виделись вот уже несколько дней, но в моей памяти еще свежи моменты нашей последней встречи. Помнишь, как ты смеялась, когда я уронил ключ от усадьбы в воду? Так вот знай, что старый рыбак дядя Сэм достал мне его сразу после того, как мы с тобой распрощались. Птенец твой, кстати, поправился и сидит сейчас напротив меня, помогая писать тебе эти строки.
Ты улыбаешься, я не мог сейчас этого не почувствовать. Рояль, кстати, совсем запылился, ведь так долго я на нём не играл. Веришь, я не могу коснуться клавиш, зная, что ты далеко, и вряд ли услышишь его волшебные звуки, хоть и обещала их никогда не забывать.
А у нас сегодня дождь. Я смотрю на капли воды, медленно спускающиеся по стеклу, кусаю кончик пера и, думая о тебе, вижу твоё отражение. Знаю, ты считаешь меня наивным простаком, своим легкомысленным приятелем из другого мира, но я другой, и я найду способ доказать тебе это! Ты смеёшься, но этого так мало: просто знать, что тебе хорошо по ту сторону вечности.
Я хочу видеть твою улыбку, слышать твой сладкий голос, вдыхать запах твоих волос тут, в этой комнате, а не в своём воображении, собирая по частям разговоры, воспоминания и, может быть, даже поцелуи.
Да, мой милый друг, я помню, как ты растерянно коснулась моих губ. Я не успел тебе сказать, как много для меня этот поцелуй значит, и что я бережно буду хранить его в сердце до конца своих книжных дней.
Птенец говорит, что пора прощаться, но я никак не могу оторваться от бумаги, что стала для меня единственной нитью, ведущей к той, которую по воле судьбы я встретил слишком поздно, которую увидел на старом мосту, в которую влюбился так, что теперь проклинаю все дни до знакомства с ней.
Надеюсь, ты прочитаешь моё письмо до того, как солнце закатится за горизонт, потому что сказать тебе этих слов, глядя прямо в глаза, я не смогу.
Твой трусливый, но верный друг Джонатан.
Июнь, 1758 год.
ДАША И САМОКАТ
Даша ходила в гости к девочке Ире, видела там хомячка и самокат.
Даша вернулась взволнованная, объяснила мне руками устройство самоката.
- Ну, такой самокат.
Сказала Даша.
- На него встаешь и самокатишься.
У Даши технический склад ума, она сумела даже передать звук:
- «Тр-р-р-р».
Сопровождающий езду на самокате.
Катя сказала:
- Дашенька, уже скоро снег ляжет, какой сейчас самокат?
Давай весной купим, когда снег сойдет.
Но Даша заупрямилась, ей хотелось самокат прямо сейчас, даже если придется ждать весны, чтобы покататься.
Процесс катания на самокате значительно менее важен, чем сам факт обладания им, даже мамы должны это понимать.
Мы и так упустили шанс купить самокат раньше Иры, нельзя допускать, чтобы она всю зиму имела перед Дашей преимущество.
- Возьмем самокат на вырост.
Предложила Даша.
- Я покатаюсь немножко сейчас, и еще на весну останется.
Катя тоже стала упрямиться.
Я заметил, если поселить двух девочек в одной квартире, они будут постоянно соревноваться, кто кого переупрямит, для девочек это принципиальный момент.
Кате не хотелось самоката, она стала говорить: - «Даша, нет!».
А Даша отвечала:
- «Ну, мама!».
Так они делали до обеда, очень устали, пришлось подкрепиться котлетами с пюре.
После обеда Даша согласилась на хомячка.
Тогда Катя сказала:
- «Ну, уж хомячка - тем более нет!»
Пришлось разрешить Даше самокат.
Мы с Дашей пошли в магазин, там Даша безошибочно выбрала самый дорогой самокат. ДЕВОЧКАМ НЕ НУЖНО СВЕРЯТЬСЯ С ЦЕННИКАМИ, ЧТОБЫ НАЙТИ
САМЫЙ БЫСТРЫЙ СПОСОБ РАЗОРИТЬ МУЖЧИНУ. ЭТО ЗАЛОЖЕНО В ИХ ГЕНАХ С ДОИСТОРИЧЕСКОЙ ЭПОХИ.
В древние времена доисторическая женщина смотрела нежно на доисторического мужчину, строила глазки и говорила:
- Милый, я хочу вон ту шкуру!
- Дорогая.
Отвечал доисторический мужчина.
- Она на тигре!
Тогда доисторическая женщина надувала губы и плакала басом:
- Ты меня совсем не любишь!
Хочешь-не хочешь, а шкуру приходилось добывать, даже если тигр был против.
Мужчины не способны устоять перед просьбами женщины, это тоже заложено в их генах.
Миллионы тигров пали жертвой этой мужской слабости.
Мы вышли с купленным самокатом из магазина, Даша сразу встала на него и покатилась, по дороге она кричала:
- Я качусь-качусь-качусь!
Виу-виу-виу, расступись, это полицейский самокат!
Прохожие шарахались от нее, жались к стенами.
Я шел позади, моментально отстал метров на десять.
Я тоже стал кричать, чтобы Даша подождала меня, ветер донес до меня далекое:
- Я сейчас вернусь и тебя подвезу!
Путь таланта тернист.
Даша лихо разворачивает на скаку своего железного коня, кричит мне:
- Смотри, как я умею!
И тут же падает с самоката.
Несколько секунд она решает, что предпринять, потом приходит к выводу, что настал подходящий момент, чтобы разрыдаться.
Пока я успеваю прибежать к месту самокатастрофы…
Самокат уже получает заслуженные два удара в руль.
Потом из соседнего обувного магазина выходит Катя, она заходила туда, чтобы не видеть, как мы транжирим деньги на самокаты, заодно купила новые туфли.
- Что случилось?
Пугается Катя, она так и знала, что катание на самокате чревато многими бедами и горестями. Лучше бы вместо этого взяли ребенку зимние сапожки.
Даша, рыдая, объясняет - она объезжала молодой самокат, он взбрыкнул, она выпала из седла.
Это очень больно, если не верите - вот самокат, можете сами попробовать с него упасть.
Катя поднимает Дашу на ноги, дальше девочки идут пешком, уздечку самоката вручают мне.
Мы идем по набережной, там свежий ветер гоняет по реке барашки.
Даша трагически стонет и прихрамывает при каждом шаге, в точности как раненый Чапай.
Через каждые двадцать шагов хромая нога меняется с левой на правую и наоборот, так драматичнее.
Потом Даша замечает стаю голубей, у нее загораются глаза.
- Можно, мы покормим голубей?
Спрашивает она.
Катя достает из пакета нарезной батон, отламывает кусочек.
Томские голуби едят прямо с рук: если положить крошки в ладонь и сказать:
- «Цыпа-цыпа».
То они подходят и одним глазом смотрят вам в лицо, а вторым выбирают крошку покрупнее.
Даша кормила голубей, потом один неблагодарный голубь ее укусил.
Наверное, это был голубь из неблагополучной семьи, совершенно невоспитанный.
Даша опять расплакалась, запустила голубю в лоб остатками крошек, надеюсь, у него будет сотрясение.
Катя обняла Дашу, сказала:
- Не плачь, доченька, до свадьбы заживет. Даже раньше.
- А чего он кусается!
Сквозь слезы пожаловалась Даша.
Я сказал, что голубь не кусается, он клюет, тогда Даша сказала:
- Да, да, он клевал-клевал, а потом как укусит!
Катя сказала, раз голуби оказались такими вероломными, то больше мы не станем переводить на них хлеб, а в следующий раз пойдем всей семьей на озеро и покормим уточек. Даша решительно отвергла эту идею.
Вот уж нетушки, она и так вся изранена, у нее не осталось неповрежденных частей тела, которыми можно было бы рискнуть ради кормежки уток.
- Пойдемте лучше домой.
Сказала Даша.
- А можно, я во дворе еще покатаюсь на самокате?
Сейчас Даша катается во дворе, самокат уже слушается ее гораздо лучше, наверное, признал в ней хозяйку.
Даша пока не пришла к окончательному заключению, кто она - самокатер или самокатист, а мне не хватает филологического образования, чтобы помочь ей определиться.
Если кто-нибудь знает, подскажите.
Хочу я, нежности и ласки настоящей,
А не такой, как в нашей теле сказке,
Что нам гоняет та братва, которая
У нас из дома два, а еще ведь вся наша страна,
Их знает, любит их она, и громко говорит
О них страна, и так дамы и господа, перед вами
Финалисты нашего теле проекта, передачи дома два…
Большой ум - это еще не все мой друг, чтобы чувствовать жизнь, нужна широкая душа, ум - это холодное оружие, которое постоянно все подвергает анализу.
когда мы ошибаемся в людях, ум говорит нам, не лезь туда, иначе тебя опять обманут как в прошлый раз, а душа доверчиво тянется, не смотря ни на что сколько бы ран внутри не было.
Мы боимся причинить своей душе боль, боимся, что она будет кричать от боли всю нашу сознательную жизнь, по этому слушаем ум, живем по уму, и людей выбираем по уму потому, что так проще никто не доставит нам неудобств, не вытащит из зоны комфорта, сиди себе, посиживай в своей скорлупе никто тебя не тронет.
Так пожалуй можно просидеть всю свою жизнь, вопрос? тогда смысл жить если ты избегаешь эту жизнь во всех ее проявлениях мой друг? тебе нравится слушать свой ум хорошо, слушай на здоровье, только потом не жалуйся, что твоя жизнь пуста, и не приходи ко мне в слезах со словами, как плохо я прожил - эту жизнь, как уныло и глупо.
Я никого не сужу и не берусь отвечать за чью - то жизнь, каждый живет как может, как хочет, и как считает нужным, вы можете прочитать меня просто для интереса, а можете если захотите, что-то подчеркнуть для себя, в любом случае я не расстроюсь и не обижусь на вас, слушать ум, или свою душу решать только вам.
ДАША И МОРСКИЕ МЛЕКОПИТАЮЩИЕ
В детском саду Даше показали мультфильм.
Судя по пересказу Даши, мультфильм снят в жанре фантасмагории, я не удивлюсь, если к нему приложил руку режиссер «Желтой субмарины».
Сюжет мультфильма утрачен, по отдельным фрагментам можно понять, что речь шла о морских пиратах.
Теперь у нас в детской пиратский корабль, он построен по всем правилам пиратского кораблестроения:
- в нем четыре табуретки,
- два стула,
- сверху все это накрыто пледом, это палуба.
В гости к Даше пришла лохматая Настя, вместе они устроили крушение у берегов дивана.
Настина мама называет Настю как-то по-другому, но я говорю «лохматая», чтобы никто не перепутал ее с другой Настей, которая гладкошерстная.
Когда эта лохматая Настя приходит в гости, они с Дашей за какие-нибудь полтора часа превращают детскую в филиал первобытного хаоса.
Сегодня был хаос с морской тематикой.
Иерархия на пиратском корабле такова:
Даша - пиратский капитан,
а Настя - моряк.
Катя выдала девочкам в дорогу тарелку печенья и судовой журнал с карандашами, чтобы зарисовывать в него дельфинов.
Перед самым отплытием, по старинной традиции, о борт корабля разбили вазу.
Ваза стояла на тумбочке, ее вообще-то никто не хотел разбивать, традиция исполнилась как-то сама собой. Даша так и сказала маме:
- Я не прыгала, не прыгала! Она сама упала!
Пока Катя подметала и пылесосила пирс, девочки успели сходить на третий этаж, в гости к лохматой Насте, вернувшись, они привели с собой корабельного кота Барсика.
Барсик не хотел идти в плавание, в душе он был сибарит и не готов был променять уютный коврик под батареей на полную лишений жизнь корабельного кота.
Впрочем, никто не спрашивал его мнения, требуется некоторое время, чтобы кот почувствовал вкус к морской жизни.
Даша с Настей были уверены, что сумеют воспитать из кота настоящего морского волка. Когда его лицо обветрится, когда он перестанет шипеть и ругаться на брызги волн, он сам поймет, в чем прелесть этой жизни.
Однако в тот момент Барсик еще не знал, в чем прелесть жизни, и, судя по всему, не дал бы за это знание и дохлой мухи.
Едва его погрузили на борт, как он истерично мяукнул, прыгнул в воду и в два прыжка уплыл под диван.
- Крысы бегут с корабля.
Задумчиво промолвила Катя.
- Он не крыса!
Бросилась защищать Барсика Даша.
- Он морской котик, он поплывет за кораблем.
Катя выразила свои сомнения, ей, напротив, казалось, что Барсик плотно залег на дно и никуда плыть не намерен.
Кроме того, она беспокоилась, что с морского котика под диван может натечь некоторое количество соленых морских брызг, а Катя категорически против брызг.
Она потребовала, чтобы немедленно состоялась репатриация котика на родное лежбище, в Настину квартиру.
Таким образом, жизнь пирата по большей части заключается в транспортировке корабельного кота с берега на борт, а затем в обратном направлении.
Кот, надо отдать ему должное, уже начал входить во вкус морской жизни и уходить из-под дивана добровольно не захотел.
Неосторожная морская корова, рискнувшая заплыть в воды детской, застала бы там такую картину:
Даша с Настей, по колено в воде, печеньем выманивают из-под дивана морского котика.
По лицу котика было ясно, что он терзаем сомнениями, с одной стороны, жизненный опыт говорил ему, что в ситуации кроется какой-то подвох, с другой, хотелось верить, что предчувствия его обманывают.
Он рискнул выйти, понюхать печенье, совсем чуть-чуть, одной ноздрей.
Оказалось, опыт был прав: он был тут же схвачен за передние лапы и вытащен на берег.
- Мы загарпунили кашалота!
Завопила Даша.
Настя разделяла ее восторги.
Один только кашалот жалобно мяукал и размахивал хвостом, стремительная карьера от кота до зубастого кита его почему-то не вдохновляла.
Отчаянно брыкающегося кашалота крепко обняли и унесли в родные южные моря, на третий этаж, чтобы выпустить на свободу.
Пусть плавает.
Обратно Даша вернулась без команды, Настина мама позвала Настю ужинать.
- Еще бы.
Сказала Катя.
- Такого большого кашалота принесли к ужину.
Даша возмутилась, кашалотами не ужинают, это всем известно.
Кашалотов нельзя есть, они хорошие и очень большие, они сами кем хочешь поужинают.
- А правда, кашалот - это от слова «кошачий»? Спросила Даша.
Я сказал, что да, а Катя сказала - нет, это от слова «каша».
Средний кашалот способен за один присест съесть около ста ведер овсянки, а гречки с котлетами - хоть двести, поэтому кашалот так называется.
Между прочим, сказала Катя, у нас на ужин как раз гречка с котлетами, традиционное блюдо кашалотской кухни.
- А компот?
Спросила Даша.
Если кто не знал, компот кашалоты пьют бочками. Даша потребовала себе самую большую бочку компота, какая только найдется на кухне.
Вечером, когда мы укладывали Дашу спать, она сказала:
- А давайте купим аквариум, посадим туда маленького кашалота, вот такого.
Не взрослого, а малька.
Кашалотёнка.
Я его буду гречкой кормить и дрессировать, ты его позовешь:
- «Кис-кис!», и он приплывет.
Так что на следующих выходных мы с Дашей пойдем в зоомагазин, искать малька кашалота. Если найдем, купим заодно и аквариум.
Еды для кашалотов у нас вдоволь, компот тоже найдется.
А когда он подрастет, мы выпустим его в речку Томь.
Пусть плавает.
Нет ничего дороже матерей, когда моя мама обнимает меня, я чувствую запах детства, такой родной, волшебный запах, мамины нежные руки и взгляд, устремленный на меня с любовью, всегда вдохновляет меня.
Я могу часами разговаривать со своей мамой, хотя у меня и не всегда есть время на разговоры с ней, прости, мамочка, что так мало уделяю тебе внимания, но ты, же знаешь, что ты мне очень дорога, родная.
Время пролетело, и я довольно быстро повзрослела, не печалься из-за этого моя хорошая мамуля - это должно было случится дети вырастают, матери стареют. такова жизнь. В любом случае, у тебя есть опора, чтобы не случилось я как охранник, буду охранять тебя и не дам в обиду людям, и сложной жизни.
Мама, я ценю каждый миг, проведенный с тобой потому, что знаю, что никто не вечен, все уходят рано или поздно, туда откуда нет возврата. Мама я знаю, как тебе было трудно в детстве со мной, потому, что я была хулиганкой и не слушалась тебя, прости меня и за это
Я иногда бываю вредной, мама потому, что устою в жизни как и все, мне никогда не набраться твоей мудрости, ты лучше меня, спокойнее меня и добрее меня, моя любимая мама.
Если бы не твои молитвы, где бы я была сейчас не знаю, спасибо за твое тепло, мама и любовь твою материнскую и безграничную, храни тебя Бог, мамочка знай, твоя доченька очень сильно тебя любит!!! И еще раз, прости за все.
…Красавица сидела в мрачной комнате в подвале замка, Чудовище разливало чай по одушевленным кружкам.
Кружки стонали от кипятка, но делать было нечего, приходилось терпеть и с вежливыми улыбками переносить данную пытку.
Красавица, глядя на это, слегка поморщилась.
Впрочем, отказываться было неприлично.
Чудовище тем временем нарезало тортик к чаю.
Закончив, оно село напротив и спросило:
- Сильно Вы задержались. Почему так долго?
- Ну…
Замялась Красавица.
- Сами понимаете. Учеба, карьера. Ну и друзья, как же без них.
- Ясненько.
Чудовище безэмоционально отхлебнуло из кружки.
- Я так полагаю, должна была Вас спасти в своё время, но не успела? Я правильно поняла?
- Не без этого. Был Цветок Души. Медленно опадая лепестками, он отмерял мой срок пребывания в образе зверя. Пока Цветок был жив - меня ещё можно было спасти.
Хотя…
Спасение ли это было - уже вопрос.
- Но ведь Вы зачарованы злой колдуньей!
- Разочарован, скорее.
Думал, серьезное проклятие, а оно просто проявило суть.
Как меня, так и окружения.
Видите эти одушевленные предметы?
Люди ведут себя, как вещи, позволяя себя использовать. Вещами и являются.
Предметы декора…
- Ужасно то, что Вы говорите. Я тоже предмет декора?
- Если дочитаю ту книгу по шибари, то почему бы и нет. съязвило Чудовище.
- Шибо… Что?
- Забейте.
- То есть Вы не жалеете, что остались таким?
- Да я и был таким.
Всегда.
Зато теперь все видят, кем я реально являюсь.
И относятся соответственно.
Словом, одни плюсы. Как на кладбище.
- Но ведь Вы могли бы любить, жить полноценной жизнью.
Чудовище посмотрело на свежие газеты, лежащие на столе. Заголовки пестрели новостями о бытовых убийствах
в местных деревнях, вызванных изменами и ревностью.
- Да мне и так не плохо.
Усмехнувшись, сказало Чудовище.
- Вам разве не одиноко? Не хочется тепла и любви?
В этот момент раздался чей-то женский смех из-под люка, на котором сидело чудовище.
- Кто это?
Встревоженно спросила Красавица.
Чудовище топнуло лапой по люку.
- Не важно. Пейте чай. Вкусный?
- Вкусный. А, кстати, из чего этот чай?
Немигающими черными глазами Чудовище посмотрело на Красавицу, затем, допив остатки чая, впилось когтями в деревянную кожу одушевленного стола.
- Это засушенные лепестки Цветка Души. Пейте.
Хоть так он ещё на что-то сгодится.
- Я… Правда… Извиняюсь… Так глупо вышло… Надо было сразу к Вам…
- Хватит. Вас ждёт муж.
Допивайте чай и идите с миром. Всё, что должно было произойти - произошло.
Всё, чему никогда не надо было случиться - никогда бы не случилось.
Мне и так вполне хорошо. Вас ждут.
Идите.
- Но… Я…
Чудовище подало пальто и жестом указало на дверь. Красавица, изящно поднявшись с кресла, посмотрела на заколдованный мир, который никогда не станет прежним. Который, возможно, просто принял свой естественный облик. Взяв пальто из рук Чудовища, Красавица скинула смс:
- «всё, уже выхожу» и покинула замок.
Чудовище смотрело на её удаляющийся силуэт из окна, сзади послышался чей-то голос:
«Нет, ты слышал? Я теперь - злая колдунья. Сама же отказалась тогда приходить к тебе.»
- Ой, да пофиг.
Сказало Чудовище.
- Чаю будешь?..
- Конечно. - ответила, скалясь, Судьба.
*Шибари - эротическое искусство связывания веревкой. Слово «шибари» (сибари) - японское, и означает что-то вроде «переплетение"(прим.нвк)
Ты не представляешь, какая эта боль - просыпаться с вполне отчетливым сознанием того, что все, что некогда составляла смысл жизни - в один момент вдруг покрывается пеленой скуки и отчаяния. В сердце, где прежде жила любовь, надолго поселилась глупое безразличие. Если бы ты знал, насколько там сейчас пусто, ты бы не поверил. Разорваны мечты. С моих глаз катятся одна за другой слезы. Я ничего не могу сделать. Моя душа раненной птицей бьется в клетке равнодушия. Ее крылья испачканы черными стрелами судьбы.
Свобода для меня чистое наказание.
Я перечитываю твои письма, греюсь теплом своего прошлого.
Я просыпаюсь глубокой ночью от дикого холода, от щемящей боли в глубине души, нестерпимо хочется плакать. Ночь скроет все, и слезы, и круги под глазами… и не надо бояться, что кто-то войдет и увидит твою печаль.
Вскоре наступит утро, я приведу себя в порядок, с улыбкой на лице выйду на улицу и никто не узнает, что твориться в моей душе…
Так было и будет всегда, насколько хватит сил.
Юная девушка шла по осеннему парку одна, ей было грустно, погода стояла холодная, дул сильный ветер, на девушке была коричневая теплая куртка, белый шарф, красная длинная юбка и черные сапоги.
Короткие рыжие волосы девушки колыхались в разные стороны, а ее карие глаза, все больше наполнялись печалью. В осеннем парке, стояла старая престарая скамейка, а не отдохнуть ли мне на скамейке, подумала юная красавица и села на нее.
на скамейке сидел седой старик, он мог часами просто наблюдать за жизнью, наслаждаться ею, старик никуда не спешил потому, что много поведал на своем веку и считал, что спешить ему уже не зачем, да и смысла нет.
Старика не интересовала политика, поднявшийся доллар и прочая чепуха, его гораздо больше беспокоила судьба людей, которые жили на планете земля вот и сейчас, он глубоко переживал за человека, за одну маленькую, хрупкою, нежную девушку, которая сидела с ним рядом на одной скамейке, старик обернулся к девушке, и ласково спросил ее.
Что грустишь дочка? Вижу, грустишь и знаю в чем твоя причина, душа у тебя слишком чистая, достается тебя из этого, много людей вокруг тебя не тех, а не давно тебя обокрали и предали, еще вижу, что с личным у тебя не клеится.
Девушка посмотрела на старика с нескрываемым удивлением, откуда вы все знаете дедушка? я много про кого знаю, все не только про тебя, деточка работа у меня такая, все знать про людей, я с помощью - этого им помогаю, старик тихонько засмеялся
Ничего себя вот - это да!!! А вы можете еще, что-нибудь про меня рассказать, пожалуйста дедушка!
Конечно, могу старик снова засмеялся, но только уже не так тихо как в первый раз, а гораздо звонче.
Зовут тебя Анна Макарова, тебе 15 лет, папу твоего зовут Станислав, а маму Ангелина. мама твоя, работает продавцом в магазине, а папа учителем старших классов, я думаю, я достаточно тебе рассказал. На секунду Аня потеряла дар речи, она хотела, что-нибудь ответить дедушке, который так быстро прочитал ее, но Анин язык будто онемел.
Анечка, я знаю ты сейчас в шоке продолжал всезнающий старик, я не первый раз сталкиваюсь с такой реакции, ты очень светлый человечек, я это вижу и знаю, и по этому я хочу тебе помочь, я уже говорил тебе, что вокруг тебя много лишних людей, так вот c ними бы желательно распрощаться и как можно скорее.
Я знаю как тебе трудно живется со своей чистой светлой душой, я сам такой же как и ты, меня много раз били и по лицу, и по душе, но я вставал и дальше жил, прощал, любил, и ты должна делать также, я знаю, что больно и иногда хочется уйти из жизни вовсе, но ты послушай. пожалуйста старика! сохрани свою прекрасную душу, не ожесточайся, прошу, падай в грязь сколько угодно, но не становись грязью, страдай сама, но не становись человеком из-за которого страдают другие. Мне пора, Анечка помни мои слова, сказал добрый дед, и исчез как будто его и не было вовсе.
Аня еще долго приходила в себя после разговора с мудрым стариком, звала его, но не где не могла найти. Аня не раз еще, будет вспоминать советы мудрого старика в своей жизни, и соблюдать их, она станет матерью двоих замечательных детей и любящей женой, и будет до самой смерти помнить проникновенный взгляд мудрого дедушки.
Первыми товарами, которые производила Nokia, были бумага и галоши
В далеком 1865 г. неприметный финский инженер Фредрик Идестам создал небольшую бумажно-целюлозную фабрику на южном берегу страны.
Немного позже завод начинает заниматься резиновыми изделиями. Шины и галоши с брендом Nokia получают огромную популярность в Европе и даже России.
После войны компания объединяет в себя кабельное и резиновое производство и становится всемирно известным брендом направленным на телекоммуникации. В 1970-х гг. Nokia активно усовершенствует телекоммуникации за счет оснащения станций новым оборудованием. Начало 1990-х годов приводит к спаду экономики в Финляндии. И Nokia делает большую ставку на мобильную связь, что и стало катапультой для успеха.
Стильные мужчины пахнут дорогим парфюмом. А я пахну тобой. Мускус и полынь, сирень под дождем и раскаленный на солнце песок, полусумрак хвои и трепет моря. И к черту стильность, к черту модный прикид и целеустремленность амбиций. Я вдыхаю черный кокаин твоего взгляда, слизываю с твоих губ жестокую мудрость слов, приближаюсь прицелившимся хищником, прижимаюсь к горячей коже в неутолимой жажде познания твоей скомканной дождливой души. Я лежу в темноте, смотрю на тление сигареты, последний взлетный огонь безумного сознания, вслушиваюсь в твой несвязный шепот и повторяю: «да, да, да». Да, люблю, да, желаю, да, останусь, да, буду, да, только ты. Во всем мире - только ты. И бросая на весы свое глупое сердце, я понимаю, что это больше, чем весь мир. И улыбаясь открывшейся тайне, я рассказываю тебе, что на самом деле все просто: стильные мужчины пахнут дорогим парфюмом. Влюбленные мужчины пахнут своей женщиной.
Мы меняем других, мы меняемся сами… Время от времени кто-нибудь советует мне оставить людей в покое, оставить их судьбы им и не влиять ни хорошо, ни плохо на этот странный, но красивый мир. А я не могу этого сделать, по крайней мере пока я живу и скорее всего какое-то время после того, как я уйду. Потому что мы, каждый из нас, прочно завязли в паутине событий, чужих историй, путанных мыслей и случайных чувств. Мы вросли в нее телом, душою, глазами, наивными идеями и тайнами сердца. Так можно ли пройти по миру, даже вскользь, по касательной, не задев ни одной чутко ждущей, жадно нащупывающей жизнь судьбы? Нельзя. Потому что одним своим рождением ты уже навсегда изменишь жизнь одного мужчины и одной женщины, однажды решивших лечь спать вместе. И я пишу свой нелепый дневник, а ты его читаешь, друг мой, пастырь мой, своим молчаливым присутствием меняющий меня, чужой мне человек, за судьбу которого я отчасти в ответе, если хотя бы одно мое слово заставило тебя посмотреть в окно и задуматься или легкой улыбкой легло на твои губы. И остается только верить, что все, что было, было не зря и было к лучшему. Мы меняемся сами, меняя других.