Многие из наших недостатков или даже пороков можно рассматривать как болезни роста. Например: попрошайничество. Действительно, ну разве станет взрослый мужчина, знающий себе цену, обладающий многими неоспоримыми достоинствами и имеющий за плечами очень конкретные, весомые жизненные достижения умолять женщину о нескольких знаках внимания?
Или другой пример: зависть. Ну скажите на милость - можно ли представить себе, что бы стильная, элегантная, образованная и уверенная в себе женщина когда-нибудь позавидовала своей подруге? Мыслимое ли это дело, что бы она, обладающая шармом и остроумием, а фактически безраздельной властью в любом мужском обществе, хоть на одно мгновение вообразила, что другая женщина чем-то лучше её? А потому имеет больше шансов на успех?
Конечно нет, это из области фантастики! Но - все мы, и мужчины и женщины, далеко не сразу вырастаем из детских штанишек и отнюдь не за трое суток начинаем вести свою игру. На всё это нужно время и наработанный опыт. Так что, ребята-жеребята, у нас есть над чем потрудиться. И в конце концов, я не скажу тут ничего нового - на свете нет сексуальнее мужчины, чем мужчина уверенный в себе. Нет ничего прекрасней женщины, которая знает как идти по сцене жизни с высоко поднятой головой. И нет красивее пары, чем эти двое. Особенно когда они смотрят друг на друга из противоположных уголков полуосвещённой комнаты, что бы всего через несколько минут слиться в экстазе обжигающего танца…
Ничего не надо просить, ни кому не нужно завидовать… Полумрак, полувзгляд, искромётные страсти, занавес!
- Мне не хватает определённости.
- Определённости в чём?
- В наших отношениях.
- А что в них неопределённого?
- Ну что будет через год, через пять…
- Да, наверное, осточертеем друг другу до смерти и разбежимся.
- Тогда лучше прямо сейчас.
- Чем лучше-то?
- Чтоб не пудрить друг другу мозги.
- А мы разве пудрим?
- Между нами нет определённости.
- Ну почему же? Я определённо хочу проводить с тобой время, заниматься сексом, хочу иногда побыть один, иногда - с друзьями, и не отчитываться каждый раз почему мне это нужно.
- Это эгоизм.
- Конечно, зато у тебя есть определённость - рядом эгоист, с которым приятно проводить время, пока ищешь альтруиста.
- Я так не могу.
- То есть тебе комфортнее месяцами ходить с выражением «мужика бы» на лице и рассчитывать, что на него слетятся уверенные в себе принцы?
- Я хочу чувствовать себя свободной.
- А сейчас ты не свободна?
- Свободна… но нет определённости!
Сжимая в одной руке надкушенный бутерброд, а в другой - бутылку кефира, черт озирался по сторонам. Выглядел он вполне заурядно - мятый старомодный костюм, шелковая рубашка, тупоносые туфли, галстук лопатой. Все черное, только на галстуке алые языки пламени. Если бы не рожки, проглядывающие сквозь аккуратную прическу и свешивающийся сзади хвост, черт походил бы на человека.
Толик отрешенно подумал, что в зале истории средних веков городского музея черт в костюме и при галстуке выглядит даже излишне модерново. Ему больше пошел бы сюртук или фрак.
- Что за напасть… - выплевывая недопрожеванный бутерброд, изрек черт. Аккуратно поставил бутылку с кефиром на пол, покосился на Анатолия и попробовал длинным желтым ногтем меловую линию пентаграммы. В ноготь ударила искра. Черт пискнул и засунул палец в рот.
- Я думал, хвост будет длиннее, - сказал Толик.
Черт вздохнул, достал из кармана безупречно чистый носовой платок, постелил на пол. Положил на платок бутерброд. Легко подпрыгнул и коснулся свободной рукой потолка - высокого музейного потолка, до которого было метра четыре.
На этот раз искра была побольше. Черт захныкал, засунул в рот второй палец.
- В подвале тоже пентаграмма, - предупредил Толик.
- Обычно про пол и потолок забывают, - горько сказал черт. - Вы, люди, склонны к плоскостному мышлению…
Толик торжествующе усмехнулся. Покосился на шпаргалку и произнес:
- Итак, именем сил подвластных мне и именем сил неподвластных, равно как именем сил известных и неизвестных, заклинаю тебя оставаться на этом месте, огражденном линиями пентаграммы, повиноваться и служить мне до тех пор, пока я сам, явно и без принуждения, не отпущу тебя на свободу.
Черт слушал внимательно, но от колкости не удержался:
- Заучить не мог? По бумажке читаешь?
- Не хотелось бы ошибиться в единой букве, - серьезно ответил Толик. - Итак, приступим?
Вздохнув, черт уселся на пол и сказал:
- Расставим точки над i?
- Конечно.
- Ты вызвал не демона. Ты вызвал черта. Это гораздо серьезнее, молодой человек. Демон рано или поздно растерзал бы тебя. А я тебя обману - и заберу душу. Так что… зря, зря.
- У меня не было заклинания для вызова демона.
- Хочешь? - черт засунул руку в карман. - Ты меня отпустишь, а я дам тебе заклинание по вызову демона. Все то же самое, только последствия менее неприятные.
- А что случится с моей душой за вызов демона?
Черт захихикал.
- Соображаешь… Мне она достанется.
- Тогда я отклоняю твое предложение.
- Хорошо, продолжим, - черт с тоской посмотрел на бутылку кефира. Внезапно вспылил: - Ну почему я? Почему именно я? Сто восемь лет никто не призывал чертей. Наигрались, успокоились, поняли, что нечистую силу не обмануть. И вот те раз - дежурство к концу подходит, решил подкрепиться, а тут ты со своей пентаграммой!
- Дежурство долгое?
- Не… - черт скривился. - Год через два. Месяц оставался…
- Сочувствую. Но помочь ничем не могу.
- Итак, вы вызвали нечистую силу, - сухо и официально произнес черт. - Поздравляю. Вы должны принять или отклонить лицензионное соглашение.
- Зачитывай.
Черт сверкнул глазами и отчеканил:
- Принимая условия настоящего лицензионного соглашения стороны берут на себя следующие обязательства. Первое. Нечистая сила, в дальнейшем - черт, обязуется исполнять любые желания клиента, касающиеся мирских дел. Все желания выполняются буквально. Желание должно быть высказано вслух и принимается к исполнению после произнесения слов «желание высказано, приступить к исполнению». Если формулировка желания допускает двоякое и более толкование, то черт вправе выполнять желание так, как ему угодно. Второе. Человек, в дальнейшем - клиент, обязуется предоставить свою бессмертную душу в вечное пользование черту, если выполнение желаний приведет к смерти клиента. Данное соглашение заключается на свой страх и риск и может быть дополнено взаимно согласованными условиями.
Анатолий кивнул. Текст лицензионного соглашения был ему знаком.
- Дополнения к лицензионному договору, - сказал он. - Первое. Язык, на котором формулируется желание - русский.
- Русский язык нелицензирован, - буркнул черт.
- Это еще с какого перепугу? Язык формулировки желаний - русский!
- Хорошо, - кивнул черт. - Хотя по умолчанию у нас принят суахили.
- Второе. Желания клиента включают в себя влияние на людей…
- Нет, нет и нет! - черт вскочил. - Не могу. Запрещено! Это уже вмешательство в чужие души, не могу!
В общем-то, Анатолий и не надеялся, что этот пункт пройдет. Но проверить стоило.
- Ладно. Второе дополнение. Клиент получает бессмертие, которое включает в себя как полное биологическое здоровье и прекращение процесса старения, так и полную защиту от несчастных случаев, стихийных бедствий, эпидемий, агрессивных действий третьих лиц, а также всех подобных не перечисленных выше происшествий, прямо или косвенно ведущих к прекращению существования клиента или нарушению его здоровья.
- Ты не юрист? - спросил черт.
- Нет. Студент-историк.
- Понятно. Манускрипт раскопал где-нибудь в архиве… - черт кивнул. - Случается. А как в музей проник? Зачем этот унылый средневековый колорит?
- Я здесь подрабатываю. Ночным сторожем. Итак, второе дополнение?
Черт понимающе кивнул и сварливо ответил:
- Что вам всем сдалось это бессмертие? Хорошо, второй пункт принимается с дополнением: «за исключением случаев, когда вред существованию и здоровью клиента причинен исполнением желаний клиента». Иначе, сам понимаешь, мне нет никакого интереса.
- Ты, конечно, будешь очень стараться, чтобы такой вред случился?
Черт усмехнулся.
- Третье дополнение, - сказал Анатолий. - Штрафные санкции. Если черт не сумеет выполнить какое-либо желание клиента, то договор считается односторонне расторгнутым со стороны клиента. Черт обязан и в дальнейшем выполнять все желания клиента, однако никаких прав на бессмертную душу клиента у него в дальнейшем уже не возникает. Договор также считается расторгнутым, если черт не сумеет поймать клиента на неточной формулировке до скончания времен.
Черт помотал головой.
- А придется, - сказал Анатолий. - Иначе для меня теряется весь смысл. Ты ведь рано или поздно меня подловишь на некорректно сформулированном желании…
Черт кивнул.
- И я буду обречен на вечные муки. Зачем мне такая радость? Нет, у меня должен быть шанс выиграть. Иначе неспортивно.
- Многого просишь… - пробормотал черт.
- Неужели сомневаешься в своей способности исполнить мои желания?
- Не сомневаюсь. Контракт составляли лучшие специалисты.
- Ну?
- Хорошо, третье дополнение принято. Что еще?
- Четвертое дополнение. Черт обязан не предпринимать никаких действий, ограничивающих свободу клиента или процесс его свободного волеизъявления. Черт также не должен компрометировать клиента, в том числе и путем разглашения факта существования договора.
- Это уже лишнее, - черт пожал плечами. - Насчет разглашения - у нас у самих с этим строго. С меня шкуру сдерут, если вдруг… А насчет свободы… Допустим, устрою я землетрясение, завалю это здание камнями, что из того? Ты все равно уцелеешь и потребуешь вытащить себя на поверхность.
- А вдруг у меня рот окажется песком забит?
- Перестраховщик, - презрительно сказал черт. - Хорошо, принято твое четвертое дополнение.
- Пятое. Черт осуществляет техническую поддержку все время действие договора. Черт обязан явиться по желанию клиента в видимом только клиенту облике и объяснить последствия возможных действий клиента, ничего не утаивая и не вводя клиента в заблуждение. По первому же требованию клиента черт обязан исчезнуть и не докучать своим присутствием.
- Сурово, - черт покачал головой. - Подготовился, да? Хорошо, принято.
- Подписываем, - решил Анатолий.
Черт порылся во внутреннем кармане пиджака и вытащил несколько сложенных листков. Быстро проглядел их, выбрал два листа и щелчком отправил по полу Анатолию.
- Внеси дополнения, - сказал Анатолий.
- Зачем? Стандартная форма номер восемь. Неужели ты думаешь, что твои дополнения столь оригинальны?
Толик поднял один лист, развернул. Отпечатанный типографским способом бланк был озаглавлен «Договор Человека с Нечистой Силой. Вариант восемь».
Дополнения и в самом деле совпадали.
- Кровью, или можно шариковой ручкой?
- Лучше бы кровью… - замялся черт. - У нас такие ретрограды сидят… Нет, в крайнем случае…
Анатолий молча достал из склянки со спиртом иглу, уколол палец и, окуная гусиное перышко в кровь, подписал бланки. Вернул их черту вместе с чистой иглой и еще одним пером. Черт, высунув кончик языка, подписал договор и перебросил через пентаграмму один экземпляр.
- Дело сделано, - задумчиво сказал Анатолий, пряча бланк в карман. - Может, спрыснем подписание.
- Не пью, - черт осклабился. - И тебе не советую. По пьяной лавочке всегда и залетают. Такие желания высказывают, что ой-ей-ей… Могу идти?
- А пентаграмму стирать не обязательно?
- Теперь - нет. Договор же подписан. Слушай, где ты такой качественный мел взял? Палец до сих пор болит!
- В духовной семинарии.
- Хитрец… - черт погрозил ему пальцем. - Мой тебе совет. Можно сказать - устное дополнение. Если пообещаешь не пытаться меня обмануть, то я тоже… отнесусь к тебе с пониманием. Весь срок, что тебе изначально был отпущен, не трону. Даже если пожелаешь чего-нибудь необдуманно - ловить на слове не стану. И тебе хорошо - будешь словно сыр в масле кататься. И мне спокойнее.
- Спасибо, но я постараюсь выкрутиться.
- Это желание? - хихикнул черт.
- Фиг тебе! Это фигура речи. Лучше скажи, почему у тебя такой короткий хвост?
- Ты что, много чертей повидал? Нормальный хвост.
- Я ведь могу и пожелать, чтобы ты ответил…
- Купировали в детстве. Длинные хвосты давно не в моде.
На прощание черт смерил Анатолия обиженным взглядом, погрозил пальцем - и исчез. Через мгновение в воздухе возникла кисть руки, пошарила, сгребла бутерброд, бутылку кефира и исчезла.
А Толик пошел за заранее приготовленной тряпкой и ведром воды - стереть с пола пентаграмму. Для бедного студента работа ночным сторожем в музее очень важна.
Первый раз черт появился через месяц. Анатолий стоял на балконе и смотрел вниз, когда за левым, как положено, плечом послышалось деликатное покашливание.
- Чего тебе? - спросил Толик.
- Тебя гложут сомнения? Ты раскаиваешься в совершенном и хочешь покончить самоубийством? - с надеждой спросил черт.
Толик засмеялся.
- А, понимаю… - черт по-свойски обнял Толика за плечи и посмотрел вниз. - Красивая девчонка, ты прав! Хочешь ее?
- Ты ведь не можешь влиять на души людей.
- Ну и что? Большой букет белых роз - она любит белые… тьфу, что за пошлость! Потом подкатываешь на новеньком «Бентли»…
- У меня и велосипеда-то нет.
- Будет! Ты чего, клиент?
- Будет, - согласился Толик, не отрывая взгляда от девушки. - Я не спешу.
- Ну? Давай, формулируй. Обещаю, в этот раз не стану ловить тебя на деталях! Итак, тебе нужен букет из девяносто девяти белых неколючих роз, оформленный на тебя и не числящийся в розыске исправный автомобиль…
- Изыди, - приказал Толик и черт, возмущенно крякнув, исчез.
В последующие годы черт появлялся регулярно.
Профессор, доктор исторических наук, автор многочисленных монографий по истории средних веков, сидел в своем кабинете перед зеркалом и гримировался. Для пятидесяти лет он выглядел неприлично молодо. Честно говоря, без грима он выглядел на тридцать с небольшим. А если бы не проведенная когда-то пластическая операция, то он выглядел бы на двадцать.
- Все равно твой вид внушает подозрения, - злобно сказал черт, материализовавшись в кожаном кресле.
- Здоровое питание, йога, хорошая наследственность, - отпарировал Толик. - К тому же всем известно, что я слежу за внешностью и не пренебрегаю косметикой.
- Что ты скажешь лет через пятьдесят?
- А я исчезну при загадочных обстоятельствах, - накладывая последний мазок, сказал Толик. - Зато появится новый молодой ученый.
- Тоже историк?
- Зачем? У меня явная склонность к юриспруденции…
Черт сгорбился. Пробормотал:
- Все выглядело таким банальным… А ты не хочешь стать владыкой Земли? Как это нынче называется… президентом Соединенных Штатов?
- Захочу - стану, - пообещал Толик. - Я, как тебе известно…
- …не спешу… - закончил черт. - Слушай, ну хоть одно желание! Самое маленькое! Обещаю, что выполню без подвохов!
- Э, нет, - пробормотал Толик, изучая свое отражение. - В это дело лучше не втягиваться… Ну что ж, меня ждут гости, пора прощаться.
- Ты меня обманул, - горько сказал черт. - Ты выглядел обыкновенным искателем легкой жизни!
- Я всего лишь не делал упор на слове «легкая», - ответил Толик. - Все, что мне требовалось - это неограниченное время.
В дверях он обернулся, чтобы сказать «изыди». Но это было излишним - черт исчез сам
.
Ты улыбаешься потому, что зол. Ты играешь людьми потому, что кто-то вдоволь наигрался тобой… Ты флиртуешь, не открывая своей, запертой на амбарный замок души… У тебя великолепная манера предоставлять собеседнику возможность додумывать твой образ… У тебя имидж уставшего от жизни сибарита - многие верят… Ты стискиваешь зубы и идешь напролом… Ты весел и нахален от безнадеги… Но ты - жив. Ты - смел. Ты - умен. Тебя невозможно разгадать, но можно приручить. Получает тот, кто умеет ждать… надо ли это тебе?
В 2009 году Гидеон Гоно, директор Резервного банка Зимбабве, получил Шнобелевскую премию по математике: в условиях галопирующей гиперинфляции он вынудил всё население своей страны изучить математику путём выпуска купюр номиналами от 1 цента вплоть до 100 триллионов зимбабвийских долларов.
Забыть тебя, поверь, не сложно.
Ты столько боли приносила,
Порою в том меня винила,
В чем не грешна была нисколько.
Расскажет мне, чего ты стоишь
Надежды сломленная ветка,
Но спать теперь ты сможешь крепко?
И разве сердце успокоишь?
Я не слишком большой знаток этикета, но считаю его явным нарушением, когда в разговоре троих, двое начинают обсуждать отрицательные качества третьего. Когда указываешь, этим двоим, на недопустимость такого поведения, то они отвечают, что это происходит на открытой всем странице и вполне естественно, но обсуждаемый не получает извещений о данных комментариях и, на мой взгляд, чувствует себя оскорблённым нечаянно увидеть свои негативные характеристики. Представьте подобный разговор в жизни, на улице или в помещении, как «двое» за спиной третьего говорят о нем, пусть и во весь голос, как это выглядит? Я считаю такое поведение аморальным.
Пять самых громких операций КГБ за рубежом
Аллен Даллес говорил: «Об успешных операциях спецслужбы помалкивают, а их провалы говорят сами за себя». Однако нам все же известны несколько успешных операций КГБ СССР за рубежом, которые провальными не назовешь.
Операция «Вихрь»
Поздним вечером 3 ноября 1956 года на переговорах с советской стороной офицеры КГБ СССР арестовали нового министра обороны Венгрии Пала Малатера. Уже в 6 часов утра 4 ноября советское командование отправило в эфир кодовый сигнал «Гром». Он означал начало операции «Вихрь» по подавлению венгерского восстания.
Задача подавления мятежа возлагалась на Особый корпус. В общей сложности, в операции «Вихрь» участвовало более 15 танковых, механизированных, стрелковых и авиадивизий, 7-я и 31-я воздушно-десантные дивизии, железнодорожная бригада (больше 60 тысяч человек).
Для захвата городских объектов были созданы спецотряды, их поддерживали 150 десантиников и БМД и по 10−12 таков. В каждом отряде были сотрудники КГБ СССР: генерал-майор Павел Зырянов, генерал-майор Кузьма Гребенник (будет назначен военным комендантом Будапешта), известный нелегал Александр Коротков. В их задачи входила организация захвата и арест членов правительства Имре Надя.
За один день были захвачены все основные объекты в Будапеште, члены правительства Имре Надя укрылись в югославском посольстве.
22 ноября в 18.30 у посольства Югославии в Будапеште выстроились легковые автомобили и небольшой автобус, в котором находились дипломаты и члены венгерского правительства, в том числе и Имре Надь. Полполковник КГБ приказал пассажирам автобуса покинуть его, но дожидаться реакции не стал. Автобус взяли в «коробочку» несколько бронетраспортеров. Председатель КГБ Серов доложил в ЦК, что «И. Надь и его группа арестованы, доставлены в Румынию и находятся под надежною охраной».
Ликвидация Степана Бандеры
Ликвидировать Степана Бандеру было не так просто. Он всегда ходил с телохранителями. Кроме того, его опекали западные спецслужбы. Благодаря их содействию несколько покушений на лидера ОУН было сорвано.
Но КГБ умел ждать. Агент КГБ Богдан Сташинский несколько раз приезжал в Мюнхен (под именем Ганса-Иоахима Будайта), пытаясь найти следы Степана Бандеры. В поисках помог… простой телефонный справочник. Псевдоним Бандеры был «Поппель» (нем. дурак), его то и нашед Сташинский в справочнике. Там же значился и адрес предполагаемой жертвы. Затем много времени ушло на подготовку к операции, поиск путей отхода, подбор отмычек и так далее.
Когда Сташинский в следующий раз прибыл в Мюнхен, с ним уже было орудие убийства (миниатюрное двуствольное устройство, заряженное ампулами с цианистым калием), ингалятор и защитные таблетки.
Агент КГБ начал ждать. Наконец, 15 октября 1959 года, примерно в час дня он увидел, как машина Бандеры заезжает в гараж. Сташинский воспользовался заранее приготовленной отмычкой и первым проник в подъезд. Там были люди - какие-то женщины переговаривались на верхних площадках.
Первоначально Сташинский хотел дождаться Бандеру на лестнице, но долго там оставаться он не мог - его могли обнаружить. Тогда он решил спускаться по лестнице. Втреча состоялась уже у квартиры Бандеры на третьем этаже. Украинский националист узнал Богдана - до этого он уже встречал его в церкви. На вопрос «Что вы здесь делаете?» Сташинский протянул в сторону лица Бандеры газетный сверток. Прозвучал выстрел.
Операция «Тукан»
Кроме акций возмездия и организации подавления восстаний КГБ СССР также много сил уделял поддержке угодных Советскому Союзу режимов за рубежом и борьбе с неугодными.
В 1976 году КГБ совместно с кубинской спецслужбой ДГИ была организована операция «Тукан». Она заключалась в формировании нужного общественного мнения по отношению к режиму Аугусто Пиночета, который неоднократно заявлял, что главным его врагом и врагом Чили является коммунистическая партия. По словам бывшего офицера КГБ Василия Митрохина, идея операции принадлежала лично Юрию Андропову.
«Тукан» преследовал две цели: дать негативный образ Пиночета в средствах массовой информации и простимулировать правозащитные организации к началу активных действий по внешнему давлению на лидера Чили. Информационная война была объявлена. В третьей по популярности американской газете New York Times вышло целых 66 статей, посвящённых правам человека в Чили, 4 статьи, посвящённых режиму Красных кхмеров в Камбодже и 3 статьи о соблюдении прав человека на Кубе.
Во время операции «Тукан» КГБ также сфабриковал письмо, где американская разведка обвинялась в политических преследованиях чилийской спецслужбы ДИНА. В дальнейшем многие журналисты, включая Джека Андерсона из New York Times, даже использовали это сфабрикованное письмо как доказательство причастности ЦРУ к нелицеприятным моментам операции «Кондор», направленной на ликвидацию политической оппозиции в ряде стран Южной Америки.
Вербовка Джона Уолкера
КГБ был известен многими успешными вербовками специалистов западных спецслужб. Одной из самых удачных оказалась вербовка в 1967 году американского шифровальщика Джона Уолкера.
В это же время в руках КГБ оказалась американская шифровальная машина KL-7, которая использовалась всеми службами США для шифровки сообщений. По словам журналиста Пита Эрли, который написал о Уолкере книгу, с вербовкой американского шифровальщика возникла ситуация, «как если бы ВМС США открыли филиал своего центра коммуникаций прямо посреди Красной площади».
Все годы (17 лет!), пока Джон Уолкер не был рассекречен, вооруженные и разведовательные силы США оказывались в патовой ситуации. Где бы ни проходили секретные учения, организуемые по всем правилам конспирации, всегда рядом оказывались сотрудники КГБ. Уолкер передавал таблицы ключей к шифровальным кодам ежедневно, но вовлек в свою агентурную сеть семью, что его и погубило.
На скамье подсудимых он оказался благодаря показаниям бывшей жены Барбары. Его приговорили к пожизненному заключению.
Освобождение заложников «Хезболлы»
30 сентября 1985 года в Бейруте были захвачены четверо сотрудников советского посольства (двое из них - кадровые сотрудники КГБ Валерий Мыриков и Олег Спирин). Захват происходил «по классике»: блокировка машин, черные маски, стрельба, угрозы. Сотрудник консульского отдела Аркадий Катков попробовал оказать сопротивление, но один из нападавших остановил его пулеметной очередью.
Ответственность за захват взяла на себя ливанская группировка «Силы Халеда Бин аль-Уалида», однако бейрутская резидентура КГБ установила, что истинными организаторами захвата являлись шиитские фундаменталисты «Хезболлы» и палестинские активисты ФАТХа. Также поступила информаиция о том, что захват советских дипломатов был согласован с радикальными представителями духовенства Ирана, а террористы получили благословение религиозного лидера «Хезболлы» шейха Фадлаллы.
Захват имел политические цели. «Хезболла» хотела заставить Москву оказать давление на Сирию чтобы её правительство отказалось от операции по зачистке подконтрольных ФАТХу и «Хезболле» территорий в Триполи и Бейруте.
Несмотря на то, что Москва выполнила почти все требования террористов, заложников не спешили возвращать. В 6 томе книги «Очерки истории российской внешней разведки» указывается, что Центр предложил своему резиденту в Бейруте встретиться с тогдашним духовным лидером «Хизбаллы» и оказать на него давление. Встреча состоялась, резидент пошел ва-банк и сказал, что «СССР проявил максимум терпения, однако может перейти к серьезным действиям».
До аятоллы донесли мысль, что если советских заложников не отпустят, то случайная советская ракета (например, СС-18) может случайно угодить в шиитскую святыню - иранский город Кум или ещё куда-нибудь во время полуденной молитвы. Аятолла задумался, а потом сказал, что надеется с помощью Аллаха освободить заложников.
Бейрутской резидентурой КГБ также были завербованы несколько представителей ближайшего окружения Имада Мугния (он руководил захватом), а также арестованы несколько его родственников. Массированное психологическое давление оправдалось: по прошествии месяца после захвата советские дипломаты оказались на свободе.
ЖЕМЧУГ: ИСТОРИЯ И ЛЕГЕНДЫ
Изделия из жемчуга с уверенностью можно назвать старейшими в мире ювелирными украшениями, так как их можно встретить во множестве разных культур задолго до появления письменности. Никто не знает точно, как был открыт жемчуг, но, вероятно, люди наткнулись на него в морской пучине в поисках пищи. Фрагменты древнейшего ювелирного изделия из жемчуга, которое было найдено в саркофаге персидской принцессы, похороненной в 520 году до нашей эры, экспонируются в парижском Лувре.
Жемчужины в качестве подарков преподносили членам семьи китайского императора уже в 2300 году до н.э., а в Древнем Риме жемчуг считался символом высшего статуса, поскольку в I веке до н.э. Юлием Цезарем был принят закон, согласно которому населению, не принадлежащему к правящему классу, носить жемчуг не разрешалось. Обилие жемчуга в Персидском заливе оказало влияние и на арабскую культуру, согласно легендам которой, жемчужины образуются из росинок, упавших в море и проглоченных моллюсками. До появления культивированного жемчуга и открытия месторождений нефти Персидский залив был известным местом жемчужного промысла. Неудивительно, что длинная и древняя история жемчуга окутала его мифами и легендами.
В Древнем Китае ювелирные изделия из жемчуга символизировали чистоту, в то время как в Средневековой Европе рыцари надевали нить с жемчугом, надеясь, что жемчуг поможет им вернуться живыми с поля боя. Согласно легенде, Клеопатра раздавила жемчужину в бокал вина, чтобы доказать Марку Антонию, что она может дать самый дорогой ужин в истории. Жемчуг был важным товаром со времен Римской империи.
С ростом спроса на жемчуг в Западной Европе в 19ом веке, где дамы из дворянства и королевской власти предпочитали всем другим украшениям жемчужные ожерелья, серьги, браслеты и броши, популяция моллюсков, вырабатывающих жемчуг, стала стремительно уменьшаться. К счастью, в 1893 году изобрели способ культивации жемчуга, а в начале 1900-х начали его успешное внедрение.
Жемчуг может быть добыт или выращен в пресной или соленой воде. Культивированный пресноводный жемчуг производится в основном в Китае и является более доступным, чем морской. Жемчуг южных морей родом из Австралии, Индонезии и Филиппин является самым крупным из всех разновидностей жемчуга и бывает белых, кремовых или золотистых оттенков, размером от 9 до 20 мм. Таитянский жемчуг известен как «черная жемчужина», хотя его цветовая гамма включает серый, синий, зеленый и фиолетовый. Термин «барокко» применяют к несимметричным жемчужинам и жемчужинам неправильной формы, которые более распространены среди пресноводных. Идеально круглые же жемчужины - детища южных морей и Таити - часто используются в современных эффектных украшениях.
Крысолов из Гамельна
В 1284 году в Нижней Саксонии в городке под названием Гамельн появились полчища крыс. Жители настолько отчаялись в борьбе с грызунами, что объявили о вознаграждении тому, кто поможет им избавиться от этих животных. На зов горожан явился причудливый человек в странном пёстром наряде, назвавшийся крысоловом. Своей искусной игрой на дудочке крысолов заманил мелких грызунов в воды реки Везер, утопив тем самым всех крыс. Однако жители Гамельна оказались неблагодарными людьми и не заплатили обещанное вознаграждение. Тогда крысолов вернулся через некоторое время в город (26 июня) и снова заиграл на волшебной дудочке, но в этот раз вместо грызунов волшебству поддались все дети городка. Крысолов не переставал играть и провёл 130 детей через восточные городские ворота, в сторону горы Коплен, которых никто и никогда больше не видел. Существует версия, что двое детей вернулись, но они не смогли ничего рассказать, так как один ребёнок был незрячим, а другой не мог говорить.
Есть несколько вариантов окончания легенды. В одной легенде говориться, что странный человек детей утопил. В другой легенде более счастливая концовка - крысолов увёл детей в страну счастья.
Крысолов из Гамельна самый известный сказочный персонаж из всех немецких преданий. Эта легенда о крысолове переведена на 30 языков, а также она во многих странах введена в школьную программу.
Существует мнение, что основой легенды являются жители немецкого городка, которые тогда назывались «Дети города», а с Крысоловом связаны частые в то время нашествия грызунов и на борьбу с ними выходили люди с одноимённой профессией. И эти два события могли передаваться из уст в уста и постепенно за века стать единой легендой.
В самой Германии есть много сторонников и того, что действительно в Гамельне произошла подобная история. В этом городе есть улица под названием «улица Потерянных» и немецкие историки предполагают, что именно этим маршрутом крысолов похитил детей. И по сей день на этой улице законом запрещено исполнять музыку.
Морис Шедболт в 1982 году расследовал историю крысолова из Гамельна, и это привело его к порогу дома Ганса Доббертина, который до пенсии работал школьным учителем. Доббертин поискам следов тех детей посвятил большую часть жизни, и твёрдо был уверен в печальной участи постигшей детей.
Доббертин тем человеком с волшебной дудочкой считает немецкого колонизатора, графа Николаса фон Шпигельберга. Шедболт и Доббертин единогласны во мнении относительно тех детей и утверждают, что ими были подростки, которые пытались заработать любыми способами и готовы были в поисках удачи отправиться в дальние края. Ганс Доббертин уверен, что Шпигельберг с подростками отправились на северо-восток по морю. Во время путешествия они потерпели кораблекрушение и утонули недалеко от берега маленькой деревни Копань. Шпигельберг в последний раз был замечен 8 июля 1284 года в городе Щецине, порт которого находится в нескольких днях пути от Гамельна. Одежда крысолова, так запомнившийся всем, очень похож на наряды, которые носило сословие уровня Шпигельберга.
А что касается волшебной дудочки, то у Шедболта есть и на это объяснение. Дело в том, что крысы реагируют на высокие частоты, которые воспроизводит оловянная дудка и охотно за нею следуют, чем и пользовались охотники на грызунов. И эта история к Шпигельбергу не имеет отношения. После трагического случая с утонувшими детьми эти две истории просто слились каким-то образом воедино. Так и появилась известная сказка, а о реальных событиях все забыли.
Глава шестнадцатая.
ВИЗИТ ИНКВИЗИТОРОВ.
часть тридцать вторая
Лэри де Гривз сидел на своём привычном месте - в у камина. Сидел, закрыв глаза, и гладил Листика по голове, она, как всегда, устроилась на скамеечке у него в ногах.
Победный бой у реки Смородинки, а потом поход вглубь владений герцога Вэркуэлла отняли у барона немало сил, и теперь он чувствовал себя хуже, чем обычно. Но это не отменило традиционных вечерних посиделок.
Вот и сейчас в каминном зале собрались почти все близкие к барону люди: управительница Герда, главный старшина Фримуандидор, все четыре лейтенанта и капитан Норек.
Уже обо всём поговорили, выпили по кружке грога, Листик - большую кружку молока. Теперь сидели и просто молчали, иногда такое молчание близких людей говорит больше чем оживлённая беседа.
А основной разговор был о бое с дружиной герцога Вэркуэлла, теперь каждый вспоминал о тех событиях. Вспоминали те, кто участвовал, и те, кто только по рассказам слышал об этом.
Честно говоря, боя как такового и не было, но как сказал барон Дрэгис - была успешно проведенная боевая операция, в результате которой были достигнуты не только изначально поставленные задачи.
Листик тоже вспоминала, только о другой боевой операции, в другом мире, о своём первом столкновении с настоящими воинами и их боевыми драконами.
- Господин барон, там к вам посетительница, говорит - срочное дело.
Сообщил появившийся на пороге зала воин-норвей.
Барон выразил своё удивление, лишь слегка приподняв бровь. Остальные оживились больше.
- Ага.
Кивнула Листик.
- Это Олива, из монастыря урсулинок.
- Интересно, что привело её в столь поздний час?
Гуго Норек удивился не тому, что Листик назвала посетительницу, хотя та ещё и не вошла в зал, а то, что монашка пошла через лес на ночь глядя.
Отправляться в дорогу, когда начинает темнеть, и завершать путь в темноте было довольно опасно, хотя Олива, бывшая сестра карротинка, могла за себя постоять.
Действительно, вошедшая монахиня монастыря, совсем не воинственной, святой Урсулы-матери, подпоясанная мечом, в лёгком доспехе и с перевязью метательных ножей, больше напоминала не монашку, а воительницу, собравшуюся в поход.
При виде так воинственно экипированной монахини лейтенанты заулыбались, а Гуго покачал головой:
- Напрасно ты доспех надела.
- Это почему же?
Агрессивно ощетинилась сестра Олива.
- А на дерево взбираться будет трудно.
Хихикнула Листик.
- Да, если какой зверь нападёт, то лучше от него попытаться уйти, а не злить. Тем более не драться, это если ты один.
Поддержал девочку один из лейтенантов.
- То-то тебя, Урхо, когда ты первый раз с хоротом повстречался, с дерева снять не могли.
Засмеялся лейтенант Варек.
- Ну, а ты, Лурело, помнишь, как от дохлой гарымзы шарахнулся?
Не остался в долгу лейтенант Тарек.
- Полноте вам.
Вмешался Норек.
- Дайте сестре Оливе сказать, она же не на прогулку на ночь глядя в лес отправилась, значит, была причина. И веская причина!
Бывшая карротинка если и обиделась на подначивания лейтенантов, то виду не показала. Она обратилась прямо к барону:
- В монастырь прибыли братья-инквизиторы, комиссия по расследованию!
- Что же они тут собрались расследовать, в пограничье-то? Здесь под каждым вторым кустом нечисть или нежить притаилась.
Об этом все знают, но что-то раньше этих ревнителей чистоты не было.
Удивился Гуго Норек, лейтенанты поддержали его громким хмыканьем, барон приоткрыл глаза и спросил:
- Дракон?
- Не знаю, скорее всего.
Пожала плечами сестра Олива.
- Но мать-настоятельница велела вас предупредить. Вообще-то я и сама хотела, но мать Русилина…
- Понятно.
Де Гривз снова прикрыл глаза и тихим голосом продолжил:
- Листик, девочка моя, эти инквизиторы, скорее всего, прибыли, чтоб расследовать жалобу Вэркуэлла, помнишь, Реджил предупреждал, что герцог напишет жалобу.
Судя по тому, как быстро прибыла эта комиссия, так оно и вышло.
- Ага, - кивнула Листик, а барон Дрэгис так же тихо продолжил:
- Кто-то в палате пэров оказывает покровительство Вэркуэллу, причём этот кто-то очень влиятельный.
- Лэри, ты думаешь это король?
Спросил Гуго Норек, хоть как ни тихо говорил де Гривз, все присутствующие его внимательно слушали.
- Нет, Гуго. Если бы это был король, то тут был бы коронный инспектор с приставами и приказом…
Может, даже о лишении меня баронства. Ведь формально пограничье - это земля короны. Мы, местные бароны, как бы только управляющие.
- Но почему тогда Вэркуэлл напал? Как он осмелился посягнуть на королевские земли? -
Вскинулся Гильемо, он переживал, что тот бой прошёл без его участия. Барон чуть заметно усмехнулся:
- Я же говорю - влиятельный покровитель.
Потом владение баронством можно было бы переоформить через палату пэров и дать королю на подпись уже готовое решение. Король Саеш Третий - слабый король, совсем не похожий на своего отца и против герцогов из палаты пэров не пойдёт.
Он подпишет передачу баронства или части его Вэркуэллу, узаконив захват. Но захвата не произошло.
Если бы я захватил часть вэркуэлловских земель, как ты Гуго предлагал, то его жалобе дали бы полный ход, а так…
У него против меня ничего нет, вот он и уцепился за запрещённое колдовство, а это прерогатива инквизиции.
- Ага.
Снова кивнула Листик и с очень озабоченным видом спросила:
- Что бодаться будут? Попробуют забодать?
- Кто?
Удивился капитан Норек.
- Ну, эти, которые не просто рогатые, а прерогатые… Которые из инквизиции.
- Листик.
Погладил дочь барон.
- Прерогатива - так говорят, когда имеют в виду, что подобными делами могут заниматься только братья-инквизиторы. Хотя забодать они очень даже могут.
- Ага.
Удовлетворённо кивнула Листик.
А де Гривз продолжил:
- Тут главное не упустить инициативу, надо показать им всё, что они захотят увидеть, но показать так, как надо нам. Оказать содействие в поисках запрещённого колдовства.
Поэтому завтра к рассвету надо быть в монастыре, чтоб эти безрогие.
Барон усмехнулся и погладил Листика по голове.
- Не проявили излишнюю инициативу, а то, действительно, могут тут всех забодать.
- Но как же? Идти через лес ночью!
Удивилась Олива.
- Я-то прошла, пока ещё хоть что-то видно было, а вы хотите к рассвету! Выходить-то придётся в самый жуткий час!
- Пойдёт лейтенант Карек с десятком солдат, думаю, этого будет достаточно для демонстрации уважения. Больше слишком жирно для этих инквизиторов будет, целый лейтенант им в сопровождающие выделен!
Гильемо, у тебя лучше всего получается вести переговоры и проводить деликатные операции. С тобой пойдёт Листик. Проведёшь их до монастыря, доченька, а с инквизиторами будь очень осторожна.
Видно было, что барону трудно говорить, договорив, он откинулся на спинку кресла.
- Хорошо, отец.
Ответила девочка.
- Может, я Гильемо не только до монастыря доведу? А и сопровождать буду дальше?
Баронесса и лейтенант - это ого-го какое уважение! Пусть думают, что мы их очень уважаем, а поводить их, так чтоб они прониклись, мне будет сподручнее.
- Хорошо доченька.
Почти прошептал де Гривз.
- Ты у меня умница!
Хоть в монастырь Урсулы-матери отряд под командой Гильемо прибыл ещё в темноте, инквизиторы были уже на ногах.
Поскольку выходить за крепкие стены обители, они посчитали опасным, то принялись инспектировать монастырь. Делали они это весьма активно.
Листик с лейтенантом Кареком, Олива и встретившая их мать Русилина вошли в уже почти построенный центральный храм, когда комиссия в полном составе рассматривала статую святой Урсулы.
Инквизиторы в своих чёрных одеяниях выглядели довольно зловеще, они были бы похожи на хищных птиц, если бы не их толщина.
Хотя один, действительно, напоминал ворона, высматривающего добычу.
- Мне кажется, нет, я в этом просто уверен, что статуя святой сделана со значительными отклонениями от канонических.
Громко вещал один из братьев-инквизиторов, самый толстый. Остальные с почтением ему внимали, кроме одного, самого худого.
У этого инквизитора, выглядевшего аскетически по сравнению со своими коллегам, на груди висел знак Единого с камнем истины. Гильемо слегка приподнял бровь и взглядом указал Листику на это.
- Брат Визаньяк, почему вы так считаете?
Спросила мать Русилина.
- Вот каноническое изображение, с которого и была изготовлена эта статуя.
Русилина подошла к нише в стене и указала на статуэтку в пол человеческого роста.
Ниша была закрыта плотной шторой, и увидеть изображение святой, не зная, где оно стоит, было очень трудно.
Недовольный инквизитор тоже подошёл и с недоверием стал рассматривать святую. Мать-настоятельница обратила его внимание на надпись, нанесённую на основание, на котором стояла скульптура.
Она гласила: «Святая Урсула, одобрено святейшим синодом». Русилина, сохраняя торжественную серьёзность, с благоговением произнесла:
- Вот видите? Никаких отклонений от канонов, никакой ереси! Мы бы не посмели исказить изображение Урсулы-матери!
- Но насколько я помню, святая Урсула прославилась своей непримиримостью к нечисти.
Подал голос худой инквизитор.
- Да, да!
Поддержал его брат Визаньяк.
- Вы совершенно правы, брат Торнув! Как это святая Урсула смогла стать матерью? Как это у неё получилось? Я не знаю случаев, чтоб святой…
- Как обычно.
Вмешалась в разговор рыжая девочка, на которую сначала не обратили внимания.
- Как матерями становятся? Родила ребёночка и стала. Вот! А святой…
Тут вынуждена признать - вы правы, святой не сможет стать матерью. Вот вы сможете? Даже если станете святым? Хотя кто знает.
Девочка многозначительно посмотрела на большой, выпирающий вперёд живот брата Визаньяка.
Тот побагровел и, стараясь быть грозным, спросил:
- Это кто? Что она тут делает?
- Листикалинариона, баронесса Дрэгис.
Ответила Русилина.
- Она позволила нам построить на земле своего баронства нашу обитель.
- Но позвольте! В архивах святейшего синода указано, что разрешение на постройку монастыря святой Урсулы дал герцог Вэркуэлл!
Там записано, что он и указал место, где следует возводить вашу обитель! А вы нарушили указание святейшего синода!
Возразил брат Визаньяк.
- Вы вопреки одобренному плану совершили…
- Сестра Олива, подайте, пожалуйста, одобренный святейшим синодом план местности с указанием будущего местоположения монастыря.
Попросила Русилина и, развернув переданный ей лист, показала инквизиторам.
- И что? Почему вы нарушили…
Начал Визаньяк. Мать-настоятельница не дала ему закончить, она с сарказмом произнесла:
- Герцог пожаловал нам чужие земли, земли баронства Дрэгис, так что формально мы не нарушили указаний святейшего синода, построив монастырь именно здесь.
А то, что герцог не имел права разрешать строить обитель на чужих землях, пусть разбираются в святейшем синоде. К тому же в первоначально указанном месте построить обитель не было никакой возможности…
- Это самоуправство! Я лично проинспектирую местность и выясню, почему вы отступили от первоначального плана!
Перебил Русилину брат Визаньяк.
- Ладно, сестра Олива вас туда проводит.
Кивнула Русилина.
- Хорошо.
Поклонилась бывшая карротинка и ехидно улыбнулась:
- Только… Заранее прошу меня извинить, до самого места я не доведу. Да и обратно вряд ли вы вернётесь.
- Это почему же?
Набычился инквизитор.
- Там болото, там…
Начала объяснять монахиня.
- Вас съедят.
Закончила вместо Оливы Листик.
- Это, если вы ещё не поняли, пограничье!
- Но это… Не может быть! Чтоб такой уважаемый человек, как герцог Вэркуэлл…
Возмущённо начал толстый инквизитор.
- Успокойтесь, брат Визаньяк.
Перебил его инквизитор с камнем истины.
- Они не сказали ни слова неправды, так что мать Русилина имела полное право отступить от утверждённого плана. И я благодарю баронессу Дрэгис за проявленное участие и оказанную милость!
Худой инквизитор поклонился Листику, та присела в книксене. Этому её научила Русилина, когда-то бывшая среди придворных.
А вот упитанный брат-инквизитор никак не мог успокоиться, повернувшись к статуе святой Урсулы, пренебрежительно произнёс:
- Я не поверю, что ваша святая чудотворная. Она не внесена в реестр чудес, следовательно…
- Ты что, хочешь сказать, что она самозванка?!
Заступилась за святую Листик, а инквизитор, презрительно улыбаясь, протянул руку:
- Вот я сейчас коснусь её - и что? Даже ухвачусь двумя руками. У меня наступит исцеление?
От такого кощунства монахини в испуге замерли, а Листик снова вмешалась:
- Не делай этого! Исцеления у тебя не наступит, ты и так здоров! Скорее наоборот, что-нибудь выскочит!
- Где? Что?
Не понял Визаньяк.
- Чирей, на этом самом месте!
- На каком этом самом?
Презрительно скривился инквизитор.
- На том, где обычно у тебя выскакивают, заодно и увидим, где у тебя чаще всего они появляются.
Прищурилась Листик.
- Действительно, брат Визаньяк.
Предостерегающе поднял руку инквизитор с камнем истины.
- Сестра Урсула при жизни была очень строга, мало вероятно, что теперь, став святой, пусть даже матерью, она смягчила свой нрав!
Она может покарать, пусть не так, как сказала баронесса, но всё же… Поостерегитесь, брат…
Но толстый инквизитор не послушал доброго совета и небрежно шлёпнул по статуе рукой.
Оглядев замерших от такого святотатства монашек и немного смущённых своих товарищей, он победно улыбнулся и хотел что-то ещё сказать, но замолчал и скривился.
- Ага…
Осуждающе покачала головой Листик
- Тебя ведь предупреждали! Вот теперь так и будешь несчастным ходить!
- Почему?
Запинаясь, проговорил толстый инквизитор, весь его боевой задор куда-то улетучился, и он, действительно, уже выглядел несчастным.
- Потому, что такую болезнь ни самому посмотреть, ни другим показать!
Хихикнула девочка.
- А святая Урсула, она же исцеляет?
Теперь уже с надеждой посмотрел на статую, ранее не веривший в её возможности брат Визаньяк.
- Ага.
Кивнула Листик.
- Надо тем местом, которое болит приложиться к статуе и без одежды! Только в этом случае наступит исцеление, спроси у матери Русилины.
- Но как же я…
Совсем растерялся инквизитор, монахини чуть заметно улыбнулись, а лейтенант Карек, уже не сдерживаясь, смеялся, а инквизиторы, кроме того что с камнем, растерянно переглядывались.
- Вот так и надо.
Серьёзно начала объяснять Листик
- Снимаешь штаны, подходишь к святой Урсуле, вот сюда, под её ладонь и прикладываешься. Вообще-то, это надо делать с молитвой, но я даже не представляю, будет ли твоя молитва услышана.
Всё-таки молиться со снятыми штанами, в такой позе… В смысле повернувшись к святой тем местом, где у тебя чирей.
Но, я думаю, тебе стоит попробовать, не так ли мать Русилина?
- Но я же не достану.
Заныл Визаньяк, поглядев на протянутую вперёд ладонью руку святой, до неё никак не возможно было дотянуться пострадавшим местом.
- А вот они пускай помогут.
Девочка непочтительно ткнула пальцем в трёх товарищей пострадавшего за своё неверие в чудотворность статуи святой, брат Торнув стоял, немного, отдельно. Листик оценивающе посмотрела на инквизиторов:
- Хотя, могут и не поднять, сил не хватит.
- Но как же я буду… Прикладывать… Здесь же люди!
Продолжал ныть Визаньяк.
- Вот так и приложишь! При всех! Должен же кто-то тебя проконтролировать!
Строго сказала Листик, и задумчиво добавила:
- Но я сомневаюсь, что это тебе поможет, святая обидится, если ты это своё место, да ещё голое, будешь ей показывать.
А ты же не просто показывать будешь, ещё и ткнуть им в святую попытаешься!
Я бы точно обиделась, и вместо того чтоб убрать, увеличила бы тебе твой чирей!
- Ой-ой-ой!
Запричитал инквизитор. Видно, святая таки обиделась и сделала то, о чём говорила рыжая девочка. А Листик многозначительно улыбнулась…
Худой инквизитор покачал головой и обратился к своим товарищам:
- Раз с местоположением монастыря святой Урсулы выяснили, предлагаю заняться тем, за чем мы сюда прибыли - поисками запрещённого колдовства и тех, кто это делает.
Я бы хотел увидеть так называемую Драконью пещеру. Она может быть связана с драконом, на действия которого подал жалобу герцог Вэркуэлл.
- А почему вы считаете, что если пещера называется Драконьей, то там живёт дракон?
Спросила Листик. А лейтенант Гильемо добавил:
- Там, ближе к горам, есть распадок, вернее небольшая долина, но с большим болотом. Называется Тёщина, долина в смысле, и болото так же называется, но я там не видел ни одной тёщи, хотя был много раз.
- Ага.
Кивнула баронесса.
- Так всё-таки, почему вы, уважаемый брат-инквизитор, так считаете?
- У меня есть точные сведения, что у вас в баронстве, уважаемая Листалинарио…
Начал Торнув, но запнулся на имени рыжей баронессы, та милостиво кивнула:
- Можете называть меня Листиком.
- Уважаемая Листик, у вас в баронстве замечено несколько драконов, кстати, почему вы запретили на них охоту?
- Уважаемый брат-инквизитор, эти драконы приносят пользу - сторожат поля. А знаете, как тяжело здесь охранять посевы?
Мало того что дикие свиньи их роют, так ещё и вытаптывать начали, ну это те, которые благородные.
Очень серьёзно ответила Листик. Визаньяк хотел что-то сказать, даже открыл рот, но, подпрыгнув, замолчал.
Видно, почувствовал усиление боли в том самом месте.
- И всё же мы бы хотели взглянуть на ту пещеру.
Произнёс брат Торнув.
- Сестра Олива будет вас сопровождать.
Указала мать-настоятельница в сторону своей подчинённой, больше похожей на воительницу, чем на монахиню.
- Ага, мы тоже будем сопровождать, я и десяток лейтенанта Карека.
Заявила Листик и тихо произнесла:
- А то вдруг чего-нибудь натворите.
- Что вы сказали, баронесса?
Поинтересовался худой инквизитор, надо сказать, что он был таким единственным, остальные, если и уступали брату Визиньяку в обширности, то не очень.
- Я говорю - мало ли что, вдруг вас кто-нибудь съесть захочет.
Ответила девочка и двусмысленно добавила: - Поможем.
Кавалькада всадников направлялась к Драконьей пещере. Именно на неё как на источник запрещённого колдовства указал старший инквизитор. Им оказался брат Торнув, а не громогласный вначале, а теперь растерявший свой гонор Визаньяк.
Он ехал одним из последних, сильно скособочившись, потому как боялся потревожить свой чирей - а ну как он лопнет!
Впереди шагала лошадка Оливы, с которой ехала маленькая баронесса, рядом брат Торнув, за ними остальные инквизиторы.
Замыкали колону дружинники-норвеи, во главе со своим лейтенантом.
Торнув время от времени поглядывал на прижавшуюся к Оливе Листика и вспоминал разговор, произошедший с Русилиной во время сборов.
- Даже не в пограничье, а только подъезжая сюда, я много слышал о Хозяйке леса. О её, можно сказать, всемогуществе.
Ведь её слушаются не только люди, населяющие этот край, но и нечисть и даже нежить!
Говорил брат Торнув. Мать-настоятельница возразила:
- Поверьте мне, я хоть тут и недолго живу, но знаю, что нежить никого не слушается. С ней здесь борются повсеместно.
И уничтожают при первой возможности. Здесь пограничье, а не центральные районы королевства, здесь всё по-другому. Хотя люди живут и здесь, надо сказать - неплохо живут, не все, но многие.
Старший инквизитор кивнул, принимая к сведению сказанное Русилиной, и продолжил гнуть свою линию:
- Каково же было моё удивление, когда я узнал, кого называют Хозяйкой леса! И насколько оно возросло, когда я увидел её!
Разве может быть эта девочка, той грозной хозяйкой, которую…
Да, да, согласен, нежить никому не подконтрольна, но нечисть! Как такое может быть? Не подскажете ли мне?
- А что тут странного, Листик - баронесса. Дочь владетеля здешних земель, практически уже сама владетельница.
Барон Дрэгис уже стар и многие свои обязанности возложил на дочь. Можно сказать, что она хозяйка здешних земель. А вы сами видите - здесь кругом лес, возделываемые поля больше похожи на большие поляны.
Вполне логично, что баронессу Листика, хозяйку здешних земель, называют - Хозяйкой леса.
- Хорошо, но почему она пользуется таким авторитетом? Я многое слышал о том, как люди и нечисть безоговорочно выполняли её решения.
Задумчиво произнёс Торнув, вид рыжей девочки никак не вязался с тем образом грозной лесной хозяйки, что он себе составил. Русилина, усмехнувшись, ответила:
- А вы слышали, чтоб на эту грозную хозяйку кто-нибудь жаловался? Эта маленькая девочка всегда находит решение, удовлетворяющие всех - обе спорящие стороны, если таковые имеются. Может в этом всё и дело? Ну и посмотрите.
Русилина кивнула, показывая на десяток молчаливых норвеев, уже сидевших в сёдлах и застывших каменными изваяниями.
Торнув тоже кивнул, пожалуй, эта десятка дружинников стоила сотни воинов из дружины любого барона, графа или герцога центральных районов королевства. А баронская дружина, как успел узнать инквизитор, уже насчитывала больше двух сотен воинов.
Это уже была грозная сила, способная поддержать железом любое решение своей госпожи.
Инквизитор, ещё раз скосив глаза, посмотрел на маленькую рыжую баронессу, уютно устроившуюся впереди бывшей карротинки.
А сёстры этого ордена - непримиримые борцы с нежитью, да и нечисти спуску не дают.
Кроме того, Торнув обратил внимание на многочисленные обереги у сестры Оливы, многие из них не то что предупредят о приближающейся нежити или нечисти, а и подступить той не дадут.
А эта девочка, спокойно сидит, к ним прижавшись, и чувствует себя вполне комфортно. Да и камень истины…
Он бы сразу предупредил инквизитора, если бы рядом творилось какое-либо колдовство.
Отвлёкшись от воспоминаний, брат Торнув посмотрел на ехавших рядом, но при этом немного впереди девочку и монахиню о чём-то оживлённо беседовавших.
Но как инквизитор не напрягал слух, расслышать о чём те говорят, так и не смог.
- Листик, я вот никак не могу понять, как ты смогла посадить чирей брату Визаньяку?
Спрашивала Олива, результат-то она видела, но как это было проделано, даже не представляла.
- Ведь это же ты сделала!
- А я и не сажала, я, вообще, такого не умею.
Ответила Листик.
- Но я же вижу, что бедный инквизитор сесть толком не может, значит, там у него что-то есть!
- Ага.
Согласилась девочка и, хитро улыбнувшись, пояснила:
- Обычно люди очень трепетно относятся к этому своему месту, даже почему-то говорят - искать на него приключений.
Не на голову, хотя это было бы правильней. И думают - если там болит, значит, что-то выскочило. Понятно?
Олива отрицательно покачала головой, Листик этого не увидела, почувствовала, ведь девочка сидела к монахине спиной. Листик теснее прижалась к Оливе и заговорщицким тоном сообщила:
- Я сделала так, чтоб болело! Вот!
- Но всё же - как? Как такое можно сделать, не прибегая к волшебству? Я знаю, ты можешь подобное наколдовать, но старший инквизитор сразу бы это обнаружил, он со своего камня глаз не сводит.
- Ага.
Согласилась девочка и пояснила:
- А я и не колдовала. Просто маленький, такой малюсенький огненный шарик этому толстопузу в штаны.
Сестра Олива, пытаясь сдержать смех, хрюкнула. А Листик продолжила объяснять:
- Надо было очень осторожно это сделать, чтоб не прожечь мантию и штаны. Если бы у этого толстяка задымилась его задняя часть, а старший инквизитор не обнаружил бы никакого волшебства…
- Он бы не поверил, что его не было, и точно обвинил кого-нибудь из присутствующих в запрещённом колдовстве! И устроил бы обыск со строгим дознанием!
Даже перспектива попасть под подозрение инквизиции в результате действий Листика не смогла сдержать смех Оливы.
Она представила себе этого напыщенного и важного инквизитора с дымящейся задницей.
- Ага.
Гордо кивнула Листик.
- Знаешь, как трудно было создать, даже такой маленький огненный шарик, прямо в штанах.
- Не так уже и трудно.
Продолжала смеяться Олива.
- При таком-то размере!
- Да площадь большая.
Согласилась девочка, вызвав новый приступ смеха у монахини-воительницы.
Подождав, пока Олива отсмеётся, Листик объяснила трудность ею сделанного:
- Тут главное было не промахнуться в пространстве между штанами и его…
Листик не договорила, Олива уже не сдерживаясь хохотала. А брат Торнув недовольно поморщился, он так и не смог расслышать, о чём рассказывала маленькая баронесса монахине.
Что такого смешного поведала эта девочка, что сдержанная бывшая карротинка так хохочет.
1. Ты был последним мертвецом - прости хороняка…
2. Люди при жизни умирают, чем при смерти хоронятся…
3. Люди выдавливают слезу быстрее - задумываясь, скорее о себе, чем о покойном…
4. Вы видели смерть? Когда минуту назад рука была теплая, а вот другую, холодная, как сталь…
5. Я видел смерть бабушки и дедушки, они умирали достойно…
6. Дед умер тихо, попрощался, пожал руку, и уснул…
7. Бабушка умирала беспокойно, лишь напоследок сказала, уйди, не тревожь мое спокойствие…
8. Кто видел смерть, тому и жизнь покажется Раем…
9. В тонкостях любви, мы скорее ищем свое безрассудство, чем грань своих потрясений…
10. В мире нет ничего лучшего, чем ты сам, пока ты равняешься, ты себе не принадлежишь…
11. Не надо понимать меня буквально, начните душой…
12. Женщин никогда не бывает много и мало тоже нет…
13. Понять искренность, как угодить в паутину…
14. Кто-то ищет себя в ком-то, кто-то другой…
15. Нельзя ждать бесконечно, как и искать в тягость…
Delfik 2015 г.
1. Прежде чем, задумайся, а надо…
2. Идеи всегда - в контру…
3. Прежде, чем тебя узнают, тебе придется завоевать доверие…
4. Любая ревность к таланту, как друг близкий к душе…
5. Быть собой, задача для каждого…
6. Ты слышишь музыку, утопай в ней, и наслаждайся…
7. Кроме всего, ты устал искать себя в том, что уже нашел…
8. Мой мир живет по принципу отдачи, а твой?
9. Кинуть легко, вот живет долго не каждый…
10. В моей жизни обманывали много, жаль, что их жизнь соткана из такиз самоцветий…
11. Будь достойным своего дела, не покоряйся тому, как украсть…
12. Вороватым быть легко, жизнь порой их наказывает в старости…
13. Быть сильнее своего негатива, как стать выше законов мироздания…
14. Новатор всегда прав, пусть изначально его не приемлют…
15. В порыве жажды наживы, человек теряет ценность человека.
16. Важно сделать своими руками, чем всю жизнь, гнуть чужие спины…
17. Чаще богатые дяди, женщин не уважают, да и сами выглядят неполноценно…
18. Жадность проявляется по мелочам, будучи очень богатым, она выглядит унизительно…
19. Считающий каждую копейку, выглядит экономным, кто считает копейку, будучи миллионером - жмотом…
20. Каждый человек, имеет право на свободу, важнее другое, готов ли ты ей поступиться в угоду чужим идеям, ради собственного благополучия…
Delfik 2015 г.
Когда знаешь как, умеешь, но уже не можешь сам-ты тренер.
Когда знаешь как, не умеешь и не можешь сам-ты профессор.
Когда не знаешь как, не умеешь и не можешь сам, но можешь наказать, если эти с@ки сделают не так- ты президент.
Есть три пути развития. Один путь-стоять на месте, второй путь-лежать на месте и третий, наш путь-лежать в правильном направлении.