Мир полон разных приключений,
но вот, какой-то гад,
сказал — не может быть двух мнений,
и важен результат…
Странная штука жизнь:
наивно стремишься вперёд,
а попадаешь, традиционно,
в зад…
Того, кто не ищет приключений, они сами находят.
Есть вещи, которые можно познать лишь после того, как тебе приходится вкусить горечь жизни, которая суммируется из потерь, разочарований, несбывшихся надежд… все это приходит лишь с возрастом.
Она подавила зевок. Кошмар какой-то. Поют, как дохлая рыба, протухшая еще с утра.
Нельзя потерять то, что не находил. Нельзя вернуться туда, откуда не уходил. А то, чему не дал родиться, то ты и не загубил.
Кто б спорил, приключения опасны,
Но тем же они и прекрасны!
Вот их альтернатива - рутина
Смертельнее чем гильотина.
В поисках приключений
Сижу на кухне, ем печенье,
А попа жаждет приключений.
И вот, мы с попою вдвоем
За приключеньями идем.
Идем, а перед нами лужа.
Нам обойти бы лужу нужно.
Но попа говорит: «Ох зря!»
Но попа говорит «Ныряй!»
Как свиньи вышли мы из лужи:
Штаны в грязи, и я не лучше.
От нас аж за версту смердит.
Глядь - за забором пёс сидит.
И нам, таким прекрасно-милым
Конфету есть и топать мимо.
А попа шепчет: «Вот так праздник!
Давай собачечку подразним?»
Дразнили мы и там и тут,
И где-то через пять минут,
Мы с попою вовсю визжим,
От пса свирепого бежим.
Мы убежали только-только,
Но попа хочет лезть на горку.
И с горки мы на полпути
В крапиву кубарем летим.
Все грязные и с синяками
В слезах мы прибегаем к маме.
Шепчу: «Меня ругать не надо.
Все попа, попа виновата»
Каким-то красочным журналом
По попе звонко била мама.
И говорила, причитая:
«Ох, непослушная какая!»
А я кричу: «Спасите, люди!
Мы с попой больше так не будем!!»
***
Уж сколько лет прошло - не знаю.
С улыбкой это вспоминаю.
Сижу на кухне, ем печенье,
А попа жаждет приключений.
Нашёл приключения на свою задницу? Примерь! Может не подойдут.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ, ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ.
Кабинет Ёжика, расположенный в угловой башне, был похож, скорее, на обитель алхимика, чем простого Рыцаря Удачи. Белые стены были увешаны старинными картами и литографиями, изображавшими достопамятную историю, исчерчены схемами, загадочными символами, витиеватыми гербами и исписаны сложными родословными. Он, подобно средневековому чернокнижнику, расчислял свои творения, вдали от мирской суеты.
Главным украшением этого помещения был портрет Анны, вставленный в великолепную резную раму - место поклонения его души. Портрет был любимейшим созданием знаменитого художника.
Только с ней Ёжик делил свои замыслы, был счастлив наедине с ней, она была единственной связью с миром, от которого он уединился в своей берлоге. Анна представала то стыдливой скромницей, то игривой любовницей, то мудрой собеседницей перед ним.
Вольный Падальщик, одетый в чёрное, облегающее трико и полумаску, в которых он представлял себя ни кем иным, как благородным поборником справедливости и вершителем правосудия, попираемого сильными мира сего - доблестным идальго Зорро, проник с ледорубом наперевес, в кабинет Ёжика.
- Как глупо!
- Почему глупо?!
- Потому что исход поединка уже предрешён…
- Хватит болтовни! Я пришёл за золотом и твоей жизнью - и я не уйду, отсюда, не решив дела!
Падальщик, с безоглядной яростью, устремляется на противника, высоко над головой занеся ледоруб. Бьёт наотмашь, вкладывая всю недюжинную силу в удар. Ёжик изворотливо уклоняется в сторону, давая сокрушительной машине убийства пройти мимо, не причинив ему вреда, и ловким движением ноги делает подсечку злодею, отчего тот теряет равновесие и, сшибая на лету мебель, грузно валится навзничь. Оружие выскакивает у него из рук.
Растерянный, тяжело и прерывисто дышащий, Падальщик непреклонно и злобно уставился на своего победителя.
Ёжик повернулся спиной, разрешая ему уйти, произнося:
- Я привык к опасности. Я гляжу ей прямо в глаза, как солдат, я не бегу от нее в страхе, а мужественно встречаю её! Мое мужество - это мужество веры!
Вольный Падальщик достаёт металлическую струну для убийства, подаренную ему Юленькой Штар в знак особого расположения и сердечной близости - это последний шанс переменить ситуацию в свою пользу, и, с проворством леопарда, бесшумно бросается, пытаясь задушить Ёжика.
Анна стреляет в него без промаха. Нападавший падает к ногам её возлюбленного.
Дым от выстрела рассеивается и она произносит:
- Вот и повержен змей!
- Дракон!.. дракон, охранявший вход в замок Кобургберг!
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ, ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ.
НАСЛЕДНИЦА ВАВЕЛЬСКИХ СОКРОВИЩ.
Собор св. Станислава и Вацлава своей эклектичной архитектурой, чем-то поразительно напоминал собор Василия Блаженного в Москве. Те же плотно прилегающие и соперничающие между собой сёстры-часовенки, сгрудившиеся вокруг возвышающейся над ними девятой столпообразной церкви. Никакой строгой симметрии и упорядоченности, отчего можно было бесконечно долго любоваться этим творением, не опасаясь, что оно надоест или ты сможешь разгадать сокрытый символизм.
Наши искатели сокровищ потратили несколько недель на подготовку к своему рейду, прежде чем решились, наконец, приступить к задуманному делу.
На крутом берегу Вислы, величественно возвышался, каменным исполином, краснокаменный Вавель. В темноте его башенки и зубцы на стенах чудились безмолвными стражами, охранявшими польскую казну, столетиями стекавшуюся, подобно водам Вислы, им под ноги.
Лучи фонарей выхватывали из мрака нависающие, каменные стены, уходящие вниз… Компаньоны, проникли в замок не через главные, королевские ворота, а через южный плохо охраняемый портал.
- Мы идём дорогой польских королей! - прошептала, улыбаясь, пани Похитительница Сокровищ, - они входили в собор именно этим путём, во время коронационных торжеств.
- Значит нам с ними по пути, дорогая!
Они были практически в шаге от цели, стоя на пороге Пресвитерия, сумев обойти все караулы и посты охраны, как вдруг раздался оглушающий звон колокола Сигизмунда, самого большого в Польше и уж точно самого громкого во всей Европе!
Пробравшись по узкому подземному лазу в саркофаг, удачливые авантюристы оказались в просторном, сводчатом помещении, сплошь уставленном коваными сундуками с драгоценностями, огромными бочками со злотыми и дукатами, глиняными амфорами с золотыми кронами и цехинами. Нашим друзьям стоило немалого труда, чтобы взять себя в руки, отобрать только самое ценное и ровно столько, сколько они могли унести.
Выходя из замка, знакомым путём они услышали за спиной прощальный рёв колокола с башни Сигизмунда. Компаньоны переглянулись и, уже ничего не опасаясь, громко расхохотались, а потом не в силах сдерживаться наградили себя жадным поцелуем!
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ, ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ.
НЕ НОЙ, ТОСКУЯ ПО МЕКСИКЕ!
Они были в полной безопасности.
Голубая Висла, окаймлённая изумрудными, высокими берегами, плавно стремила свои воды вдаль, между гор, оседланных средневековыми, белокаменными замками.
- Мы счастливы вместе и мы богаты! Весь мир призывно раскинулся перед нами! Куда теперь?
- Куда угодно, только подальше от Москвы. А не махнуть ли нам в Мексику, милый?!
Он мечтательно устремил свой взгляд, куда-то в туманную даль, как будто бы силясь рассмотреть за горизонтом мексиканские густые пампасы и расслышать нарастающий, ритмичный гул маракасов.
Прекрасная Анна обхватила сзади, за горло Вольного Падальщика левой рукой и с силой хватила его по затылку рукояткой пистолета. Столь же острая, сколь и внезапная, мучительная боль огненным облаком окутала взоры ошеломлённого Падальщика, и, когда он снова получил возможность владеть своими чувствами, Анна уже стояла над ним, связанным по рукам и ногам, торжествующая и великолепная в своей нескрываемой, циничной наглости.
- А как же Мексика…
- Не плачь, как женщина над тем, что не смог отстоять, как мужчина! Adieu!
Он думал, что все изведал
Воинственные моря,
И знамя своей победы
Всё выше вздымал, творя
Разбой вдоль прибрежных линий
На корабле лихом
В гордыне неутолимой,
Вдруг ставшей его грехом.
Ему показалось вскоре,
Что выпита до конца
Бездонная чаша моря
С желаньями гордеца.
Презревший мечты глухие,
Стремился себя вознесть,
На что, озверев, стихия
К нему затаила месть.
Однажды в порывах шторма,
Злой дух, устремлённый вниз,
Сорвал паруса, как шторы,
Надетые на карниз.
Команда исчезла в бездне,
Где не было даже льдин,
И Он, как печали вестник,
Остался совсем один.
Без курса и без компаса,
Среди незнакомых звёзд
Подсчитывал Он припасы,
Уверовав, что непрост
И долог поход. Но рвется
Корабль в разгар кострищ,
Где солнце - уже не солнце,
А в небе вскочивший прыщ.
Невыносимы стали
Концерты морской воды,
Гонимые ветром стаи
Клубились, как чёрный дым,
В котором заметней будет
Белёсое молоко
Прилива взведённых грудей
К лобзаниям облаков,
Так ждущих ленивой ласки,
Стремящихся к небесам…
Он видел, что в этой пляске
Давно закружился сам,
Что толпы усопших ликов
Ему прокричали: «Жри
Зайчатину ярких бликов,
Хмелей от вина зари!».
Когда наступало утро,
Неспешно ползла на мель
Вся в проблесках перламутра
Волшебная карамель.
В объятьях валовьих лапищ
Веками хранился прах
Языческих древних капищ
На проклятых островах.
И профили скал унылых,
Очерченных сквозь туман,
Влияли со страшной силой
На ясность его ума.
Он шёл по морям Китая,
Где водоросли легки,
И далее, где не тают
Суровые ледники.
Где сумрак полярной ночи
Сгущался ещё плотней,
Он видел тончайший почерк
Малиново-жёлтых огней.
Восточный листок Зефира
Сорвался с цветка ветров,
И небо, свои сапфиры
Храня, как бездонный ров,
Ему открывало книгу
О сущности всех начал,
Преумножая мигом
Неистовую печаль.
Когда же усталость нудно
Струилась в водоворот,
Он думал направить судно
В Харибды ревущий рот,
Иль грудью упасть на скалы,
Не снизивши быстроты…
От страшного их оскала
Его сберегли мечты.
Как ни был бы он прекрасен -
Природы распутный нрав,
В её исступлённом гласе
Он понял, что был неправ,
И сколько б морские боги
Ни гнали дары свои,
Он мерил объём их оргий
Объёмом своей любви.
Чудовища плыли мимо,
Меж волн расширяя брешь,
И страх наводя, сравнимый
Лишь с силой его надежд.
Когда, становясь священней,
Плыла темнота вдали,
Он думал про возвращенье
К причалу родной земли.
Я хочу приключений поздней ночью. Ведь очень часто
мне не спится. Вместо того, чтобы пытаться найти
себе место в огромной постели, можно просто прогуляться
по пустым улицам и аллеям, насладится свежестью,
что находится повсюду, понаблюдать за тем, как
очень редко по дороге проезжают машины. Когда я
вижу такие ночные машины, мне всегда кажется,
что человек, который сидит в одной из таких машин,
едет туда, где он будет свободен, подальше ото всех.
Я хочу, чтобы кто-то позвонил мне и сказал:
«Я снаружи. Вставай со своей постели, ночь не ждёт.
Пошли, сделаем что-нибудь безумное!». Я хочу гулять
поздно ночью в пижаме и со спутанными волосами.
Где-то будет мигать фонарь, в котором давно уже нужно
поменять лампочку, эта скоро перегорит. Хочу
поехать куда-то с тем, с кем до невозможности
хорошо. Куда-то подальше из обыденного, к какому-нибудь
озеру, где будет невероятно тихо. Или можно прийти в
парк и качаться на качелях. Может, сидеть на траве
и смотреть на то, как падают звёзды, загадывая свои
самые сокровенные желания. Или пойти в круглосуточную
кафешку и заказать горячего шоколада. Чтобы в этой
кафешке был такой же человек, который немного потерян
в этом мире и хочет чего-то нового, ночного. Я просто
хочу ночные приключения с людьми, с которыми мне
нравится находиться. Без драм. Ничего, кроме положительных
эмоций и хорошей компании.
Когда сбывается мечта - приключения только начинаются.
Задний ум, как правило, включается по получении прямых импульсов из -задней же части организма, озадаченной приключениями.