Нас не много, дружим с детства,
Что-то пишем и поём.
Хоть живём не по соседству,
Но открыт наш общий Дом
Для стихов, легенд и сказок
И для веры в доброту.
В этом мире столько грязи,
Что глядеть невмоготу.
Мы тут спрячемся от жизни
И укроем, как зонтом,
Веру в будущие смыслы,
В то, что стены мы пробьём,
Сделаем наш мир уютней
И хоть капельку теплей.
Скинь и ты, зашедший Путник,
Плащ усталости скорей.
Сбрось с себя печали, злобу,
Страхи, страсти и тоску.
Отодвинь свои невзгоды,
Посмотри на красоту!
Сколько жизни в этом мире!
Сколько дружбы и любви!
Подхвати скорее лиру:
Пой, пиши и говори!
Осенью, весной, и летом,
Зимней стуже вопреки -
Будь ВСЕГДА в душе Поэтом,
Не ленись писать стихи
И не бойся с оптимизмом
Посмотреть порой вокруг.
Что бы ни случалось в жизни,
Где-то рядом верный друг.
Протяни за солнцем руку,
Хватит мерзнуть, хватит ныть!
Оставайся с нами, Путник.
Начинай уже ТВОРИТЬ.
В соавторстве с несколькими друзьями
…Оставьте мне право на веру в читателя
И в наше душевное с ним совпадение.
Я знаю, что люди читают внимательно
И любят за каждое стихотворение.
Я знаю, что в мире, уставшем от дикости,
Есть место поэзии, место романтике.
Есть место любви и прощению в жизни,
А счастье - совсем не в коробочке с бантиком.
Я верю, что будут совсем не напрасными
Слова, что от сердца до сердца отправлены.
Я знаю: читатель умён и прекрасен.
Я верю! Оставьте же мне это право.
Мы родились не вовремя и немножечко поэтичными.
Мы родились не в городе - в называемых неприличными
Бело-пустынных домиках, громко дышащих полуставнями.
Мы родились не вовремя. Нас никто не задумал равными.
Чайки нас кличут зА морем, омывающим наше прошлое.
Звезды кричат и падают, рассыпаясь по небу крошками.
Мы родились запретными. Мы для мира себе царапаем
Руки и сердце перьями. В океанах событий плаваем.
Мы родились осенними, и весенними, и морозными.
Тексты бывают легкими, или нежными, или грозными.
Листья с деревьев сложены аккуратно в альбом с вещдоками:
Снами, судьбой, картинками, надписями, уроками.
Мы за поэзию пОдняли щит и мечи словесные.
Мы слишком многое поняли. Реки для нас не пресные.
Мы родились не вовремя и немножечко поэтичными.
В классном журнале Божеском
мы впереди
отличников.
АФАНАСИЙ ФЕТ ОТВЕЧАЕТ НА ВОПРОСЫ АНКЕТЫ
В конце 1880-х годов Афанасий Афанасьевич Фет ответил на вопросы анкеты, предложенной ему Татьяной Львовной Толстой, дочерью великого писателя. Характер у Фета был сложный, он мало с кем был открыт и доверчив, но с Татьяной он дружил. Разница в возрасте не мешала близости их взглядов на литературу, музыку, человеческие отношения. Татьяна вела дневник с четырнадцати лет, и поэт появляется на первых же его страницах: «Был Фет у нас и привёз нам огромный ящик конфет…»
Эти вопросы, возможно, ключ к пониманию характера Фета - и любого, кто ответит на них. А как ответили бы на эти вопросы вы?
1. Главная черта вашего характера?
- Заботливость.
2. Какую цель преследуете вы в жизни?
- Полезность.
3. В чём счастье?
- Видеть плоды усилий.
4. В чём несчастье?
- В безучастии.
5. Самая счастливая минута в жизни?
- Когда надел студенческий мундир.
6. Самая тяжёлая минута в жизни?
- Когда узнал, что всё моё достояние расхищено.
7. Чем или кем желали бы вы быть?
- Вполне достойным уважения.
8. Где бы вы желали жить?
- В сочувственном кругу.
9. К какому народу желали бы вы принадлежать?
- Ни к какому.
10. Ваше любимое занятие?
- Знакомство с поэтами.
11. Ваше любимое удовольствие?
- Охота.
12. Ваша главная привычка?
- Бранить тупость и пить кофе.
13. Долго ли бы вы хотели жить?
- Наименее долго.
14. Какой смертью хотели бы вы умереть?
- Мгновенной.
15. К чему вы чувствуете наибольшее сострадание?
- К незаслуженным мукам.
16. К какой добродетели вы относитесь с наибольшим уважением?
- К терпению.
17. К какому пороку вы относитесь с наибольшим снисхождением?
- Скупость не глупость.
18. Что вы больше всего цените в мужчине?
- Ум.
19. Что вы больше всего цените в женщине?
- Красоту.
20. Ваше мнение о современных молодых людях?
- Что они, в общем, образованнее нас.
21. Ваше мнение о современных молодых девушках?
- Что в них мало прочного.
22. Верите ли вы в любовь с первой встречи?
- Верю Шекспиру (Ромео и Юлии).
23. Можно ли любить несколько раз в жизни?
- Конечно.
24. Были ли вы влюблены и сколько раз?
- Два раза.
25. Ваше мнение о женском вопросе?
- Что это праздный вздор.
26. Ваше мнение о браке и супружеской жизни?
- Что это естественная тягота, которую надо уметь носить.
27. Каких лет следует жениться и выходить замуж?
- От 20 до 50 и от 17 до 35.
28. Что лучше: любить или быть любимой?
- Одно без другого плохо.
29. Покоряться или чтоб вам покорялись?
- Без первого второе отвратительно.
30. Вечно подозревать или часто обманываться?
- То и другое глупо.
31. Желать и не получить или иметь и потерять?
- Первое.
32. Какое историческое событие вызывает в вас наибольшее сочувствие?
- Отмена Наполеоном I революции и казнь Пугачёва.
32. Ваш любимый писатель (в прозе)?
- Гр.
33. Ваш любимый поэт?
- Гёте.
34. Ваш любимый герой в романах?
- Лукашка в «Казаках».
35. Ваша любимая героиня в романах?
- Осинка в «Трёх смертях» Толстого.
36. Ваше любимое стихотворение?
- «В последний раз твой образ милый» Пушкина.
37. Ваш любимый художник?
- Скульптор Лисипп.
38. Ваша любимая картина?
- Дрезденская Мадонна.
39. Ваш любимый композитор?
- Шопен.
40. Ваше любимое музыкальное произведение?
- Одна из его мазурок.
41. Каково настроение души вашей в настоящее время?
- Пустыня.
42. Ваше любимое изречение?
- «Насильно нельзя забыть, заснуть и полюбить».
43. Ваша любимая поговорка?
- «Что же делать?»
44. Следует ли всегда быть откровенным?
- Не всегда можно.
45. Искренно ли вы отвечали на вопросы?
- Не желал лгать.
46. Расскажите самое выдающееся событие в вашей жизни.
- (на этот вопрос Фет ответа не дал)
Поэты - это категория более удачливых, а иногда и просто гениальных графоманов.
Идут века, но по весеннему
Пронзителен Сергей Есенин.
Стихи рождают настроение.
Ему дано быть современным.
Он покорил умы славянские,
Явившись в пору листопада,
И синие глаза рязанские
Как небо, шевелюра златом.
Целован музами поэзии
Повеса с красотой алмаза,
На положительной рецензии
Крестьянин оседлал Пегаса.
Поёт о родине соловушка,
Разносит рифмы строчек ветер,
Народа умная головушка,
Неподражаемая в свете!
-
2016
***
Поэт напишет много слов,
Они прольются тихим стоном,
И умных множество голов
Гадать возьмутся: а о чём он?
***
Составим винегрет из слов.
Слегка заправим чувством,
И, вот, шедевр вполне готов,
И метит стать искусством!
***
Чем измерять весомость слов?
Урок истории-старушки:
Когда-то прежде граф Хвостов,
Весомей был, чем некто Пушкин.
***
Теперь не умирают от любви -
насмешливая трезвая эпоха.
Лишь падает гемоглобин в крови,
лишь без причины человеку плохо.
Теперь не умирают от любви -
лишь сердце что-то барахлит ночами.
Но «неотложку», мама, не зови,
врачи пожмут беспомощно плечами:
«Теперь не умирают от любви…».
Юлия Друнина. Это имя известно каждому человеку, который хоть однажды прикоснулся к стихам.
10 мая ей исполнилось бы 88 лет. Но поэтесса трагически ушла из жизни, покончив с собой 20 ноября 1991 года.
Она готовилась к смерти неспешно и тщательно. Так готовятся к серьезному делу. Собрала сборник стихов,
теперь он называется посмертным. Последним положила в книгу вот это стихотворение:
Судный час
Покрывается сердце инеем -
Очень холодно в судный час…
А у вас глаза, как у инока -
Я таких не встречала глаз.
Ухожу, нету сил,
Лишь издали
(Все ж крещеная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы,
За избранных
Удержать над обрывом Русь.
Но боюсь, что и вы бессильны,
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!
Твердым почерком написала предсмертную записку, в которой почти нет эмоций: строгие и точные указания, точнее,
просьбы, что нужно делать после ее смерти дочери, зятю («Андрюша, не пугайся. Вызови милицию, и вскройте гараж»),
внучке, подруге, которых очень любила. Встала из-за стола, вышла, закрыла дверь и пошла в гараж, закрылась в нем,
села в машину, включила мотор и… отравилась выхлопными газами.
Так погибла Юлия Друнина. Санинструктор, сестренка, сестра фронтовая… Сколько видела она в жизни горя, страданий,
крови, жизней, оборванных в самом начале. Это она написала знаменитые строки: «Кто говорит, что на войне не страшно,
тот ничего не знает о войне». Выдержала. Поэт, испытавший и непризнание, и безденежье, и славу. Выдержала и то, и другое.
«Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире, такому несовершенному существу, как я, можно только, имея личный тыл».
Рухнуло все, чему верила и служила, ушел из жизни тот, кого любила. Любовью невероятной. Неземной. Нереальной. Вроде бы абсолютно несовременной, нездешней.
Но бывшей на самом деле и длящейся не год и не два, а четверть века.
Две папки - стихи и любовь. Судьба.
«Поздравляю тебя, чудо, случайная искорка… будь счастливой, веселой, трижды любимая, трижды прекрасная, трижды единственная». Это писал не мальчик, не пятнадцатилетний восторженный юноша. Когда они встретились, ему было 50, ей - 30.
Алексей Каплер и Юлия Друнина. Это было как раз, когда у нее не было денег, и стихи не печатались. Решила
поступить на высшие сценарные курсы. Поступила. И записали ее в мастерскую к некому Алексею Каплеру. Кто такой,
она понятия не имела. Пришла на первое занятие. И так распорядилась судьба, что из семи слушателей она пришла
единственная. И Каплер тоже пришел. А потом - любовь в четверть века!
«Родная моя, сегодня 8 марта, я приехал на дачу. Нет у меня ни слов, ни таланта, чтобы рассказать, что я почувствовал,
когда вошел в наш дом, когда увидел прорытые тобой дорожки и… пустую кормушку. Все твои птицы улетели. Тихо.
Ни одной ангельской души. Как странно, противоестественно быть без тебя, моя любимая. У меня сейчас буквально
разрывается сердце, и я не могу дождаться твоего возвращения. А это письмецо пусть лежит тут, на даче. Мало ли что, вдруг меня действительно не будет на свете, а ты его прочтешь и вспомнишь, что был такой толстый, противный
человек, для которого ты была жизнью. А ведь, правда, никогда не думал, что могу так мучительно, до дна любить.
Жил дурак дураком. И что мне делать, чтобы ты всегда была счастлива, чтобы не спускалась на тебя тень никогда?»
Они жили в большой квартире, состоящей как бы из двух квартир. Каждый работал в своем кабинете, и если не встречались они часа два, то Алексей Яковлевич подсовывал ей под дверь записочки или оставлял на столе.
Чтобы она вышла на кухню, а там послание. «Моя самая! Я пошел за чем-нибудь насущным… Я тебя обожаю».
«Юленька, дорогая, я дерьмо, дурак, мелкий подлец, крупный подонок. Я тебя люблю».
Представить себе, насколько знаменит был кинодраматург с мировым именем, ведущий «Кинопанорамы» Алексей Каплер, сегодня просто невозможно.
Его любила вся страна. И, может быть, надо было пройти через сталинские лагеря, в которые попал за знакомство с дочерью
Сталина Светланой, через предательство друзей, чтобы научиться так иронично относиться к самому себе. А может надо быть просто интеллигентом, понимающим, что почем в этом мире.
А нам, простым обывателям, все важней любви,
на все времени хватает, кроме вот таких мелких, но по-настоящему великих знаков внимания.
Когда Друнина уезжала, он посылал телеграммы в поезд, на борт самолета, а уж в гостиницу - обязательно.
«Сидел дома, занимался, и вот меня выстрелило срочно бежать на телеграф, сказать, что я тебя люблю. Может быть, ты не знаешь или забыла. Один тип».
И когда уезжал сам - телеграммы посылал каждый день, а то и несколько раз на дню.
«Который ужасно скучает по тебе. Который как полчеловека без тебя. Который очень любит тебя, обнимает и целует свою
милую, дорогую, трогательную. Командировочный человек».
Оставшись как-то раз один, он взял томик стихов Друниной,
раскрыл и стал читать. Читал так, как будто впервые, как будто никогда не знал. Читал и плакал. «…Кланяюсь тебе в ножки,
любимая моя, за все, за все. И, прежде всего, за стихи, которые я прочел, сам становясь под их светом лучше.
Твой человек и любитель».
Можно ли научиться такому отношению к женщине? Наверное, нет. Тут уж так: или есть, или нет.
А когда Друнина заболела и попала в больницу, он чуть с ума не сошел. «Родная моя, не знаю, как добрался, когда узнал. Не могу без тебя не то что жить - дышать. Я не знал до конца, как люблю тебя, что ты для меня. Ни одной минуты не буду без тебя, любимая, жить. Я тут с ума схожу от страха. Только будь здоровенькой, а все остальное я сделаю так в нашей жизни, чтобы ты чувствовала себя счастливой совсем-совсем. Моя дорогая, самая красивая на свете, самая благородная, самая умная, жизнь моя, любимая моя, я Богу молюсь, будь здоровой скорее».
А однажды Юлия Друнина приехала на дачу в свой день рождения. Вся дача была разукрашена плакатами: «Встанем на трудовую
вахту в честь 10 мая - праздника всех угнетенных мужей!», «Да здравствует моя любимая жена!», «10 мая - праздник всех трудящихся и бездельников».
Читая эту историю любви, понимаешь, как ущербно мы живем. С какой необыкновенной легкостью требуем справедливости, с какой радостью (порой) обвиняем друг друга. А вот любить не научились. Себя отдавать другому человеку не получается. Признаться, что без кого-то жить не можем - это ниже нашего достоинства. Жизнь свою разучились дарить другому человеку. И это страшно. А как дорого стоит одна коротенькая телеграмма Каплера: «Жду тебя, любимая».
Предсмертное письмо Юлии Друниной подруге заканчивается так: «А теперь, пожалуй, самое-самое сложное. После кремации урну надо отвезти в Старый Крым и захоронить ее рядом с памятником
Еще бы мечталось перенести на плиту наш общий снимок, который прилагаю. Так надо! Господи, спаси Россию!».
Понятно, что А.Я. - это Алексей Яковлевич Каплер. Она и «там» не захотела быть без него. В одном ее старом стихотворении есть строчка:
«Теперь не умирают от любви». От любви не умирают. А от безлюбья?
Стихи обладают удивительным свойством: в разном возрасте они воспринимаются по-разному, несут совершенно различные смыслы. Многие строки, написанные еще в детстве, сейчас читаю и удивляюсь - да это же самое настоящее письмо из прошлого самой себе, нынешней. То предостережение, то крик отчаяния, а то и заряд вдохновения и надежды. Чему они могут научить? Пожалуй, они могут научить не сдаваться, не трусить, любить жизнь, быть честной с самой собой, прислушиваться к интуиции. Надеюсь, они научат этому не только меня, но и еще кому-то помогут разобраться в своих душевных омутах.
По ночам я пишу незнакомцам,
Невиданцам, неприкосновенцам…
Мы живем под одним солнцем,
Бьем огромным больным сердцем,
Дышим воздухом легким единым,
Ртом одним улыбаемся звездам,
Распрямляем одну на всех спину.
Мир наш из одиночества создан…
Мы скучаем в безвременьи этом,
Замерев в иллюзорном покое.
Я пишу незнакомым поэтам,
Нарекая их всех тобою…
Поэтам многим доля незнакома,
Без зависти к кому-нибудь другому.
- И легче строчка, и приятней слог.
Я не сумел,
А он, зараза, смог…
Не всякий пиит достоин пиетета.
Больнее в мире боли нет, чем пережить родных своих детей.
О не пошли господь поэту жизнь собственных стихов длинней
.
«С далёких дней
Прижилось на Руси
На каждого поэта - по Дантесу».
(Владимир Фирсов)
.
Молю я Бога: «Господи, спаси!»
Бываю каждый день подвержен стрессу.
С далёких лет прижилось на Руси
На каждого поэта - по Дантесу.
И, мысли о покое прочь гоня,
Всегда держу я ушки на макушке,
Поскольку есть опаска у меня:
А вдруг я у него уже на мушке?
Я знаю, что не дремлет мой «барон»
И пуля свою жертву ждёт, поверьте.
И близок час, когда невольно он _
Меня отправит к Пушкину в бессмертье.
Но годы мчат, развязки нет, как нет.
И безмятежно воды катит речка.
Никто не направляет пистолет
Мне в лоб иль в грудь - видать, опять осечка.
Знакомый критик, отхлебнув коньяк,
Сказал с улыбкой: «Вова, перебьёшься.
Поэтов нынче стало как собак.
Дантесов здесь на всех не напасёшься!»
ДВА ПИСЬМА
***
Зачем, презрев запрет батяни
И доброй матушки завет,
Приехал я, израильтяне,
В ваш дикий край на склоне лет?
И вот лежу неторопливо
Уже практически ничей,
В тени развесистой оливы
От жарких спрятавшись лучей.
Кто взял бы надо мной опеку
Или хоть шефство надо мной?
Ни одному я имяреку
На этом свете не родной.
Нет, никому я здесь не нужен,
Как гражданин и человек.
Никто не пригласит на ужин,
Никто не пустит на ночлег,
Никто не ждет меня к обеду,
Хотя еды у всех полно.
Уеду я от вас, уеду.
Куда? Не все ли вам равно.
Всем лишь докука и помеха,
Кому я сдался и на кой?
Зачем я в ваш колхоз приехал?
Зачем нарушил ваш покой?
Игорь Иртеньев
ДИКИЙ КРАЙ
(ответ И. Иртеньеву)
В наш дикий край… В страну пророков
Приехал ты на склоне лет.
Пером здесь жить, увы, морока,
Но стран таких на свете нет.
Здесь всяк придёт к тебе на помощь,
Коль одолеет, вдруг, недуг,
Здесь сладок фрукт, полезен овощ,
Прохожий здесь, что лучший друг.
Не падает, конечно, манна
В открытый рот с ковра небес,
И было б это даже странно.
И всё равно здесь край чудес.
Другое дело, что привык ты Смеяться надо всем, что зрил,
Свой отчий край звать неумытым,
И это пел, и этим жил.
Не мне читать тебе морали -
Не тот калибр (конечно, мой),
И в цель я попаду едва ли.
Но всё же, всё же, Б-г с тобой!
Израиль - это храбрый воин.
Кто может этого не знать?
Но только не любой достоин
Мысль эту сердцем понимать.
Израиль - это Б-жье слово,
Форпост в безжалостной борьбе.
Тебе, возможно, это ново,
Но только лишь, поверь, тебе.
И, коль спросить у правды вящей,
То даст ответ она всегда.
На свете есть места, где слаще.
Тебе, конечно же, туда.