На лестнице прошедших жизни лет,.
Счастливых помнишь и не забываешь,
Стараешься забыть тот в жизни след,
Где всё не так, где всё теряешь.
Что труднее: полюбить или разлюбить?
Труднее забыть…
Всё что Вы когда-либо увидели или услышали - навсегда остаётся в Вашем мозгу. Чтобы вспомнить - надобно просто открыть нужные ячейки.
Мама, как хочется к тебе прижаться
И что-то тёплое всё рассказать.
В который раз в любви признаться,
Я продолжаю по тебе скучать.
Можно было бы, вернуть то время,
Повернуть хотя бы на год вспять,
Где ты ещё была жива, здорова,
Чтобы я смогла тебя обнять.
Теперь же можно только говорить
С фотографией на твоей могиле.
В который раз прощения просить,
Мы тебя любим, все твои родные.
Память. Не удалить, не исправить.
Не стереть, не развеять ветрами.
Наступает на горло и давит.
Гнёт. Как камень на шее тянет.
Что забыть, что помнить не спросит.
Может радовать, может ранить,
В угол главное может забросить.
Улыбнуться вас может заставить.
Ежедневно сюрпризы подносит,
Вдруг напомнит раннюю осень.
То застынет с немым вопросом.
Позабыв сколько семью восемь.
Масса разных воспоминаний,
Подчинению неподвластна.
Кладезь радости и страданий
Потерять её крайне опасно.
Есть такая боль, которую не выплакать. Есть слезы, которых не видно, но они переполняют душу. Есть слова, которые никогда не будут высказаны. И люди, которых мы никогда не обнимем, но они навсегда останутся в наших сердцах…
Застыла тревожная ртуть,
И ветер ночами несносен…
Но, если ты слышал, забудь
Скрипенье надломанных сосен.
На черное глядя стекло,
Один, за свечою угрюмой,
Не думай о том, что прошло;
Совсем, если можешь, не думай!
Зима ведь не сдастся: тверда!
Смириться бы, что ли… Пора же!
Иль лира часов и тогда
Над нами качалась не та же?..
Дед мой родился в Одессе в 1912-м году, но прожил детство в местечке около города. Украина и сейчас не самое благополучное место для жизни, а про страшные годы Гражданской войны я и не говорю. Белые, красные, немцы, григорьевцы, махновцы, петлюровцы, англичане, немцы, французы, гетман, поляки, националисты, монархисты, октябристы, анархисты, казаки, и, наконец, просто бандиты всех сортов и мастей смешались в один страшный клубок, который катился и оставлял после себя слёзы и кровь.
Власть и войска под Одессой менялись чуть ли не ежедневно. Причем в одном и том же местечке на одном краю могли быть красные, на другом зеленые, а в середине власти вообще могло не быть. И все считали что мирное население только и существует что бы с него драть все, что есть. Считалось хорошо, если удавалось отделаться только деньгами или продуктами. А ведь могло быть и хуже.
В один далеко не прекрасный день в 1919 м году когда белые ушли, а красных еще не было, на окраину местечка где жила семья моего прадеда вошла банда. Уж не знаю, какую идеологию она исповедовала, но скорее всего, никакой - просто отморозки/бандиты. Они прошлись по домам, отнимая все, что приглянется, и выгоняли всех на улицу. Потом атаман глянул на толпу растерянных людей, у которых застыл ужас в глазах, и сказал: «Мужчин - расстрелять».
И быстренько несколько десятков мужчин было отделено, и их повели к балке за местечком. Стоял крик женщин и детей, но бандитам было все равно. Им надо было срочно уходить, ибо красные части должны были вот вот подойти.
Мой прадед был простым работником в лавке и отнюдь не был героем. И он шел в этой толпе, шел на расстрел. Шел, как шли десятки его соседей и знакомых. А вслед им стоял крик. Не знаю, почему атаман не сказал расстрелять остальных, но про женщин и детей приказа не было, и они остались в местечке.
И вот, когда толпу подвели к балке, произошло ЭТО. Нет не появился ни Юл Брунер, ни великолепная 7ка, ни даже Рембо. Когда их подвели к оврагу, он с ужасом увидел, что моя прабабка пошла за мужчинами, которых должны были расстрелять. И не сама. За руки она тащила плачущих моего деда и его 8-летнюю сестру. Больше из женщин и детей в местечке за мужчинами никто не пошел.
И когда его в первой партии поставили спиной к оврагу на расстрел, она, взяв детей за руки, стала рядом с ним. Слёз в глазах не было, не было и страха, только решимость отчаяния. Ее даже пытались отогнать, но она сказала твердо: «Семья не должна расставаться. Или вы стреляете всех нас вместе или отпустите его». Отпустила девочку и вцепилась в прадеда и другой рукой держала моего деда.
Атаман изменился в лице: «Ты вообще понимаешь, что делаешь?» заорал он. Она ещё раз сказала: «Семья не должна расставаться». Не знаю что нашло на атамана (не думаю, что он пожалел 3 патрона). Но что-то произошло. Стало тихо. Прадед рассказывал, что он даже услышал как атаман сказал вполголоса «Вот чертова баба, как в своего вцепилась. Даже детей не жалеет. И не боится, курва.» «Ладно, хрен с ним - пускай забирает, раз так любит». И прадед, получив прикладом по спине, был выгнан из строя. И он с прабабкой, дедом и его сестрой вернулись в местечко.
Всех остальных расстреляли.
В местечке они жить не остались, уехали в Одессу. Очень тяжко было. И соседи почему-то странно на них смотрели.
Я сейчас часто думаю. А вот как правильно надо было поступить ей тогда? Ведь с одной стороны, она рисковала не только собой. Могли запросто расстрелять всех. А с другой - именно этим … я даже не знаю, как это назвать… ПОСТУПКОМ, она спасла мужа, семью.
Прошёл почти век. Я живу в другой стране и даже на другом континенте. И время сейчас другое, «гуманное» и вряд ли что-то подобное повторится. А внутри крутится: «А вдруг? А если?» Как бы я хотел что бы поступила моя жена в такой ситуации? А как бы поступил я на её месте? Иногда я думаю, что я знаю.
А иногда… я не нахожу для себя ответа.
Иногда разговариваешь с человеком, слушаешь его искренние стенания, почему в жизни нет счастья, а у самой внутри стынет и холодеет кровь. Потому что ты отчетливо понимаешь, что человек в себе кладбище носит! Из событий, случившихся и нет. Из людей, прошедших мимо и задержавшихся на какой-то срок. Из неудач, падений, страхов, разрушенных надежд и несбывшихся желаний. И ведь все это не просто так! Не просто есть где-то в глубине, заброшенное и забытое! Каждая могилка аккуратно и бережно оформлена и оберегаема! На каждой стоит точная дата события с полным описанием впечатлений, чувств и эмоций. И все это регулярно посещается, читается, вспоминается и переживается раз за разом. Снова и снова. А человек не понимает, почему нет счастья… Странно, правда… Жить на собственноручно созданном кладбище из прошлых потерь и недоумевать отчего нет ни настоящего, ни будущего…
А откуда им взяться-то тут, на руинах? Ведь ты же заботишься о них! Расходуешь свои силы на поддержание видимости того, чего нет, а может и не было никогда… на самообман. Потому и не остается тебя больше ни на что другое.
Хочешь помнить - помни! Никто не вправе отобрать у тебя память, прошлое, чувства. Это тоже часть тебя. И порой лучшая часть! Но… не ставь огромных памятников по ушедшему в душе! Не заселяй свой внутренний мир тяжелыми надгробиями! Не хорони прошлое…
Лучше посади цветок.
В память о каждом событии в твоей жизни, что коснулось души и оставило в ней след. И может быть оно не совсем радужное и приятное, но что-то нужное и необходимое для тебя в нем определенно было!
И вот эти цветы сотворят с тобой чудо! Потому что в один прекрасный день ты заметишь, что твоя душа - это сад! Чудесный благоухающий сад из волшебных цветов! И не важно по какому поводу они посажены. Все вместе они произведение искусства. И это и есть ты! Ты, каким ты создал себя сам. Не смотря на обстоятельства, события и людей, которые встречались тебе на жизненном пути. А точнее, благодаря им.
Ну, а куда охотнее заглянет счастье - в восхитительный сад или на тихое кладбище, ответ очевиден…
Хочешь быть счастливым - создай условия для счастья внутри себя. Построй домик в душе. Уютный, чистый и теплый. Зажги свет. Открой дверь и тихонько, шепотом, пригласи счастье. Оно обязательно придет! Поверь.
Только найди в себе силы понять, поверить и дождаться того момента, когда ты услышишь долгожданное «Здравствуй»…
Память подводит не без выгоды.
Эх, война, снова подло бесовствуешь,
Снова хищною птицей кружишь?
Тебе мало сирийской пошлины
Ты на Дальний Восток спешишь.
Свою жатву собрать кровавую,
А с кого ты берешь, посмотри:
С матерей, медсестричек, что малую
Свою родину там берегли
Под обстрелом, бомбежкой не охнули,
До конца исполняя свой долг,
По традициям русского воинства,
Чтобы понял сирийский народ,
Что чужих детей не бывает,
Так давно повелось на Руси.
Вот такой он - русский характер,
А тебе невдомек, поди?
Громким эхом обстрела сирийского
Потрясло город наш на Бире.
Через полпланеты - неблизко -
Дотянулась рука войны.
В один миг золотыми звездами
Слезы пролил ночной небосвод.
Мы прощаемся с нашими сестрами…
В каждом сердце немой упрек…
Падают с неба кристаллы льда -
Вместе они - снежок…
Много их - только одна беда:
Каждый так одинок.
Господи, память запороши!
Только снег - не роса.
Он не омоет больной души.
Снова - плевок в глаза.
Суть
Тонкие хрупкие ниточки памяти
то и дело запутываются
в лабиринтах сознания,
на время меняя голос
событий на музыку иллюзий,
что, в общем-то, не важно - суть
всегда где-то выше,
ведь ее шелковая нить
намного прочнее,
а ее кокон защищен от всего.
А мы… всего лишь пытаемся её разглядеть,
пробираясь немыслимыми путями,
блуждая перед открытой дверью бытия,
в поисках найти
ответ
на ответ…
Copyright: Запах Звёзд, 2014
Ты запиши мои стихи. на память,
И вспоминай… Как билось сердце у меня,
Когда тобою, словно пьяный
В хмельном бреду… я забывал себя…
Эх, как вспомнишь лето… И не вспоминается ничего. Видимо, сугробы за окном вызывают частичную амнезию.